Наумкин В. В. Исламская концепция устойчивого развития
Колобов А. О., Колобов О. А. Ислам в системе глобальной и региональной стабильности
POLEMICA
Интеграция иммигрантов в североамериканское общество на примере Канады: основные проблемы
Рашад
Антониус,
профессор Квебекского университет в Монреале (Канада)
Жан-Рене
Милот,
Квебекский университет в Монреале (Канада)
Представляемый для обсуждения вопрос более чем актуален для Канады. В этой, казалось бы, столь спокойной стране Северной Америки, стране, которая была создана мигрантами (как и США), сегодняшние мигранты уже не могут найти работу. Трудоустройства не гарантируют даже диплом о высшем образовании и владение французским языком.
Журналисты, интеллигенция, политики, так же как и все общество в целом, в настоящее время ведут дебаты о том, кто должен и может рассчитывать на религиозную защиту в квебекском обществе, где в государственных рамках де факто наблюдается политика секуляризации, что приводит к полному освобождению социальных и культурных институтов от церковного влияния и их переход на светскую основу. Государство при этом старается давать нейтральные оценки по вопросам, связанным с религией и религиозным институтам, будучи убежденным в том, что последние впоследствии не вмешаются в сферу государственного управленияи.
Секулярность предопределяет ход событий, при котором религия прогрессивно теряет то огромное влияние, которым она ранее обладала в социальной, культурной, идеологической и политической сферах.
В непрекращающихся дебатах всплывают вопросы, где рассуждается о «большинстве» и «меньшинстве» (этнические меньшинства), в том числе об интеграции иммигрантов. Острота положения иммигрантов привела к широкому освещению этих проблем в прессе, на радио и телевидении. Правительство для разрешения конфликта приняло ряд мер, а именно: создание Консультационной комиссии по вопросам адаптации к различным культурам, которую курируют Жерар Бушар и Шарль Тейлор. Удивительным явилось то, что все предпосылдки, вынудившие правительство создать эту Комиссию, имели своей целью удовлетворить религиозные нужды.
Цель созданной Консультационной комиссии – анализ вопросов культурной адаптации этнических меньшинств. Правительственный декрет оценивает создание этой Комиссии как нечто давно ожидаемое, указывает на то, что некоторая, уже имеющаяся практика культурной адаптации может поставить под сомнение имеющееся равновесие между правами большинства и правами меньшинства.
Совет межкультурных отношений давит на правительство с целью организации в ближайшее время мини-саммита, на котором будут обсуждаться вопросы интеграции вновь прибывших иммигрантов на национальный рынок труда. После трех лет изучения этой проблемы Совет межкультурных отношений опубликовал свое мнение по поводу управления этнокультурными общинами. В этом документе Совет утверждает, что квебекская политика в этом направлении неэффективна и не оправдала себя. По словам президента Совета межкультурных отношений Патрисии Римок, доказательством тому является высокий процент безработицы. В 2006 году этот показатель достиг 6,3 % для жителей Квебека, в то время как для иммигрантов, проживших менее пяти лет на территории Канады – 17 %. По мнению мадам Римок, предприятия, синдикаты, правительство, группы различных сообществ должны всерьез начать переговоры, ведущие к уменьшению, а в дальнейшем и устранению всякого неравенства между разными слоями общества.
Иммиграционная политика Канады нацелена на селекцию иммигрантов, получивших высшее или специальное образование в своей стране. При этом их доступ к рынку квалификационного труда фактически блокируется. Франкоязычная провинция Квебек проводит дополнительно языковую селекцию, приветствуя владение иммигрантами французским языком.
В течение всего времени исследования Совет межкультурных отношений обнаружил некоторые «дыры» в действующей системе иммиграционной политики. Практически функцию по адаптации прибывших иммигрантов взяли на себя лишь различные этнические сообщества, но этого крайне недостаточно для успешной интеграции иммигрантов. В этот процесс должны включиться также торговая палата, местные центры развития, правительственные органы. Опережая опасения простых квебекцев, что более упрощенный, легкий доступ иммигрантов к рынку труда приведет к резкому уменьшению рабочих мест для основного населения и ударит по карману и уровню жизни коренных квебекцев, мадам Римок видит необходимость создания более эффективного метода интеграции иммигрантов, при этом подчеркивая, что вновь прибывшие не работают «лишь для себя», но как и другие граждане Канады отчисляют налоги в казну государства, делая свой весомый вклад в процветание всего сообщества. Президент Совета межкультурных отношений Римок подчеркивает, что экономический рост Квебека напрямую зависит от налогов, выплачиваемых иммигрантами. При этом мадам президент предупреждает, что неразрешение этой ситуации приведет к резкому росту безработицы, что сильно ударит по всему обществу.
Большинство исследователей сходятся во мнении, что главным этапом на пути к интеграции иммигрантов является предоставление рабочих мест.
Признание дипломов иммигрантов является ключевым фактором их интеграции на рынок труда.
Исследуя следующие факты, можно убедиться в правильности таких выводов: для того чтобы заниматься педагогической деятельностью на территории Квебека, нужно заново учиться в университете по этой специальности в течение четырех лет или восьми месяцев в провинции Онтарио, где политика интеграции иммигрантов проводится более эффективно.
Опираясь на материал проведенных исследований, следует подчеркнуть, что созданные государством системы и непреклонность синдикатов в вопросах открытости рынка труда для иммигрантов являются главным препятствием для их интеграции.
Только лишь бесплатное обучение иммигрантов французскому языку не дает однозначно положительного результата для интеграции иммигрантов.
Для Канады
был важен приток иммигрантов с высшим образованием. Иммиграционная политика
франкоязычной части страны с 1990-х гг. была ориентирована именно на
квалифицированных франкоговорящих переселенцев. За эти годы сюда прибыло более
60 тыс. арабов. Однако двадцать лет спустя сложилась совсем иная ситуация.
Для представителей мусульманской общины в квебекском регионе уровень безработицы
в три раза выше, чем для среднестатистического жителя провинции. Опираясь в
своих исследованиях на данные переписи населения 2001 г., можно констатировать,
что около 25 % мусульман в возрасте от двадцати пяти до сорока четырех лет
являются безработными, при том, что всего лишь 8 % остальной массы населения не
имеют работы. Необходимо отметить, что мусульмане соответствующей возрастной
группы имеют университетское образование в два раза чаще, чем прочие жители
Квебека (37 % и 20 % соответственно). Очевидно, что более точные данные
представить довольно затруднительно, но дискриминация по национальному признаку
при приеме на работу неоспорима.
Можно констатировать, что современная международная действительность демонизировала все, что может связано с исламом, и многим за это приходиться расплачиваться.
Прежде всего, мусульманская община пала жертвой репутации малочисленной группы фундаменталистов, проживающих в Канаде, которые в 2004 г. усиленно лоббировали признание шариата на законодательном уровне и его действие для мусульманской общины параллельно с основным законодательством. Исходя из этого, работодатели сводят свои контакты с иммигрантами-мусульманами до минимума, предпочитая иметь минимальный риск.
Не менее серьезным препятствием является, ранее описанная общая для всех иммигрантов проблема – признание действительности дипломов. Сложность процедуры подтверждения иностранных дипломов в Квебеке является одной из основных причин роста безработицы.
Согласно статистическим данным Межрелигиозного совета Квебека, между 1997 и 2003 гг. в органы, занимающиеся рассмотрением вопросов образования в Квебеке, поступило 17 500 запросов, но лишь на девять тысяч из них был дан ответ. Более половины из них до сих пор ожидают, когда подойдет их очередь. Из девяти тысяч вынесенных решений 3300 дипломов были признаны, 4000 признаны частично и 1600 не признаны совсем.
Однако иммигрантам даже с признанным дипломом, приходиться искать место, ведущее в рабочую среду. Им очень сложно трудоустроиться, и эта ответственность полностью возлагается на работодателей. Получается замкнутый круг, который порождает новые проблемы: с одной стороны общество Квебека лишается компетентных специалистов, в которых нуждается, с другой – оно оставляет в стороне от активной жизни часть своего населения. Говоря о дальнейших перспективах разрешения социального конфликта, можно сделать смелый прогноз: однажды может случиться так, что все эти люди, оставшиеся на обочине, создадут свое собственное общество, которое будет существовать параллельно тому, которое их отвергло, и это и будет большой проблемой государства.
Часто загнанные в тупик иммигранты-мусульмане пытаются найти спасение в соседних англоязычных провинциях Канады, где проводимая политика адаптации иммигрантов более действенна, а само население, по признанию многих иммигрантов, более эмоционально сдержано в оценках. Как сами описывают ситуацию иммигранты: косые взгляды в адрес женщин, носящих хиджаб, язвительные замечания тому пример.
Другая провинция Канады, англоязычная Онтарио, со столицей Торонто, сделала многое, чтобы мусульманской общине жилось в ней уютно. Например, каждый год в парке «Канадская Страна Чудес» устраивается Мусульманский день. Подобное даже невозможно представить в Квебеке.
То, что Онтарио терпимее к другим культурам, объясняется демографически: в 2002 г. провинция перешла важный порог в своей истории, когда светлокожее население города Торонто стало малочисленным. Сегодня 55–60 % населения не является светлокожим.
Как результат, в Торонто нет полемических споров по вопросам адаптации к различным культурам, которые ведутся в Квебеке. Президент группы исследований «Энвироника» Майкл Адамс утверждает, что там, где население многонациональное, нет расизма. Как делятся своими наблюдениями иммигранты, город стал настолько космополитичным, что даже рестораны китайской кухни стали предлагать халяльное мясо.
Несмотря на все это, англоязычная провинция Онтарио, диктующая для англофонов другие правила игры в отношении иммигрантов на своей территории, еще очень далека от того, чтобы стать нирваной для иммигрантов. Выводы проведенных исследований говорят о том, что споры, которые имели место в Квебеке, – лишь отражение сомнений, которые существуют также в Онтарио.
Доказательство тому – огромная волна недовольства, спровоцированная обещанием местного лидера консервативной партии Джона Тори во время недавней предвыборной компании, финансировать конфессиональные школы в Онтарио из одного общественного фонда. Торонто стал городом религиозного и этнического гетто, все более и более разобщенного. Вопрос финансирования школ трансформировался в референдум о провинции, в которой хотело бы жить население Онтарио. Какой же оно его видит? Прежде всего, общество больше не хочет быть мозаикой.
Всего лишь один житель Онтарио из пяти (где-то 21,6 %) думает, что действительно разумно «приспосабливать» религиозное и этническое меньшинство к канадскому образу жизни, что соответствует недавно проведенному опросу Институтом исследований внутренней политики (Канада). Половина из опрошенных (49,6 %) считает, что иммигранты должны полностью адаптироваться к канадской культуре.
Это духовное состояние ясно отображается в письмах, опубликованных в журнале Торонто Стар после того случая, когда мусульманку Халиму Мюз, служащую безопасности одного из аэропортов Канады, временно отстранили от работы по той причине, что она удлинила юбку на несколько сантиметров, чтобы прикрыть икры. «Униформа должна быть одинаковой для всех служащих. Только так все функционирует в Канаде. Если иммигрантам это не по нраву, им лишь остается вернуться туда, откуда они пришли». Чаще всего встречались подобные отклики простых обывателей на это событие.
Больше всего беспокоит то, что выпады против мусульман в Торонто увеличились за последнее время.
Тяжелее всего приходится тем иммигрантам, чья этническая культура и религия радикально отличается от здешних традиций. Мигрируя из одной провинции в другую в поисках более приемлемых условий для жизни, иммигранты в конечном итоге сталкиваются с проблемой расизма и дискриминации. Отличие лишь в том, что в англоязычных провинциях встречается больше людей поднимающих этот вопрос. Поэтому в этих провинциях люди стараются вести себя более доброжелательно по отношению к иммигрантам.
Объяснить сложившееся положение можно тем, что квебекцами управляет чувство собственной незащищенности в своей же стране. Дать голос чужакам рассматривается ими как угроза, поданная со стороны иммигрантов.
Интересным фактом является довольно распространенная тенденция у иммигрантов-мусульман к изменению своего имени или фамилии – приближению написания или полной замене на западный вариант.
Особенно резкое увеличение заявок по смене арабских фамилий наблюдалось после событий 11 сентября 2001 г.
Подавляющее большинство людей, стремящихся к переменам такого типа, меняет только свое имя или добавляет к нему еще и западное. Некоторые меняют свою фамилию или изменяют ее так, чтобы в ее звучание и написани отсутствовали «Аль» или «Эль». Но другие идут на более радикальные изменения. Детям, родившимся на территории Канады, иммигранты стремятся дать западное имя.
Все эти сложности, которые претерпевают иммигранты, – ради максимальной интеграции в общество и ассимиляции. Но не только. Прежде всего, вопрос опять встает о недоступности и закрытости рынка труда в отношении иммигрантов-мусульман. В качестве наглядного примера приведем несколько случаев, опубликованных в официальной квебекской прессе.
Рашид Аль-Хаж, молодой мужчина тридцати лет. В 2004 году начал собирать документы для изменения своего имени и фамилии в надежде однажды увидеть у себя в паспорте другое имя – Спенсер. Рожденный в Германии, но имеющий палестинские корни, Рашид продолжил свою учебу в Монреале по специальности телекоммуникации. «Любой может пойти учиться в квебекский университет, но когда приходит время устройства на работу – это совсем другая история», – говорит Рашид. Несколько лет назад он провел эксперимент с двумя предприятиями, отправив на их адрес два идентичных резюме с одним лишь отличием: в одном резюме представившись своим настоящим именем, в другом фигурировало имя Ришар Спенсер. «Оба предприятия ответили на резюме с именем последнего кандидата», – констатирует Рашид.
Подобные истории встречаются довольно часто и похожи друг на друга. Как, например, история ливанца-католика Джона Масаада, который очень хотел бы избавиться от «аад» на конце своей фамилии, не являясь мусульманином, но так же изо дня в день испытывая на себе «репутацию мусульманина». На арабские имена и фамилии люди реагируют неоднозначно.
Люди часто делают запрос на смену имени, фамилии из чисто практических соображений, чтобы этим облегчить себе жизнь. Например, иранец Даниель Ренани раньше имел имя Сайед Норалдин Мир Хоссеини Ренани, которое доставляло много неудобств. Частое диктование своего имени по буквам, трудность в его произношении натолкнуло его на мысль о смене фамилии.
Исследуя этот феномен, следует привести данные, относящиеся к другому всплеску заявок на изменение имени, такому же большому, как и после 11 сентября, который наблюдали исследователи с февраля по апрель 2007 г. Этот подъем совпадает с кризисом, связанным с дискуссиями, проходившими по вопросам адаптации к различным культурам, которые ведутся в Квебеке последнее время. Стоит подчеркнуть, что столь многочисленных заявок на изменение имени, как в период с 2006 по 2007 гг., еще не было.
При таком количестве просьб становится очевидным, что все эти люди прошли через дискриминацию или стали жертвами предрассудков.
Квебекская мусульманская община даже не в курсе того, какой размах принял этот феномен, считает вице-президент Канадского мусульманского форума Мохаммед Камель.
Изменение имени на западное, безусловно, позволит пройти этап с резюме при устройстве на работу. Но проблема дискриминации вернется на этапе собеседования.
Квебекский министр занятости населения и социальной солидарности, раскрывший этот феномен, сам когда-то поменял свое имя: сириец по происхождению, он носил имя Самер Хамад-Аллах.
Подводя некоторые итоги, необходимо попытаться развеять некоторые общественные мифы.
1. Утверждение, что иммигранты в основной своей массе не говорят на французском языке, неверно. Владение ими французским, как и английским языками, значительно возросло за последние годы. Между 1980 и 1984 гг. владение французским или английским языком было у 38 % иммигрантов. Оно достигло 50 % в период между 2000 и 2004 гг. и 57 % в период между 2004 и 2006 гг.
2. В обществе сформировалось мнение, что мусульмане-иммигранты не стремятся к интеграции. Более трети всех мусульман в Квебеке имеют университетское образование. Это выше, чем показатель среди остального населения Квебека. Более того, 75 % проживающих в Квебеке мусульман владеют французским языком, что является самым высоким показателем по сравнению с другими этническими группами иммигрантов.
3. Предполагается, что мусульмане живут кланами, создавая гетто. В действительности подобные социальные образования поучили свое распространение в странах Европы, например, в Англии или Франции, но не в Канаде. К примеру, в Монреале мусульмане проживают по всему острову, даже в кварталах, традиционно считающихся закрытыми для иммигрантов.
4. Многих смущает тот факт, что количество женщин, носящих мусульманское одеяние резко возросло, что является косвенным показателем радикализации мусульманского общества. Как утверждают эксперты, увеличение женщин, носящих хиджаб, не является показателем растущего консервативного настроения в мусульманском обществе, а говорит лишь о том, что само количество мусульман-иммигрантов увеличилось в разы за последние пятнадцать лет.
5. Самое главное опасение квебекцев, – что в самое ближайшее время они из большинства перейдут в меньшинство, – не подтверждается. На сегодняшний день всего лишь 10 % от общего числа жителей Квебека родились за пределами страны. Квебек принимает 45 000 иммигрантов в год и несколько тысяч беженцев. При таком ритме понадобится около 150 лет, чтобы квебекское население стало меньшинством.