СТАТУС МЕНЬШИНСТВА И ПРОБЛЕМА ИНТЕГРАЦИИ МУСУЛЬМАНСКИХ ОБЩИН В НЕМУСУЛЬМАНСКОЕ ОБЩЕСТВО

Р. В. Курбанов,
научный сотрудник Института востоковедения РАН,
член Исследовательского комитета по проблемам прав человека Российской ассоциации
политической науки, кандидат политических наук

Важным аспектом для понимания статуса мусульманских меньшинств в немусульманском мире является история и характер их образования. К примеру, значительная часть мусульманских меньшинств в немусульманском мире образовалась путем постепенного охвата территории проживания мусульман немусульманским окружением и включением их в состав немусульманского государства.

Именно так образовались мусульманские меньшинства в российском государстве. Другая же часть мусульманских меньшинств образовалась путем переселения мусульман на территории проживания немусульман и в немусульманские государства, сформировав там мусульманские общины. Этим путем образовались мусульманские общины западных стран — Западной Европы и Америки.

Подробнее разницы в современном положении и статусе мусульманских общин, образовавшихся этими двумя путями, мы коснемся ниже. Другим важным аспектом в понимании статуса мусульманских меньшинств в современном мире является то, что и сами мусульмане, и страны, в которых они проживают, воспринимают статус и положение самих этих меньшинств как проблемные.

Для мусульман проблемность их статуса заключается в том, что, являясь меньшинством в немусульманском обществе, последователи ислама не могут в полной мере реализовывать требования своей религии, социальный, экономический, политический потенциал ислама как всеобъемлющей религии, социально-политической идеологии и системы. Кроме того, мусульманские меньшинства по всему немусульманскому миру, как утверждают их представители, сталкиваются с проблемами дискриминации их прав и свобод.

Немусульманские же общества и государства, в которых проживают мусульманские меньшинства, воспринимают их в качестве проблемы, поскольку мусульманские общины — на самом деле наиболее сложно адаптирующиеся к стремительно меняющемуся западному обществу социальные группы.

Ассоциированный профессор арабских и ис­ламских исследований университета Нотр Дам в американском штате Индиана Асма Асфаруддин отмечает, что с укоренением все большего количества мусульман в западных обществах Северной Америки и Европы все более глубокий характер принимает воздействие этих самых мусульманских общин на западный социально-политический ландшафт множеством способов.

Для многих представителей немусульманского большинства, со слов Асмы Асфаруддин, это означает, что «противник сейчас засел уже изнутри» общества и «чуждые ценности этих враждебных элементов и их мировоззрение будут тайно и явно подрывать западный образ жизни» ^[1] .

Проблема восприятия Западом ислама и мусульман как чего-то чуждого, как пишет Акбар Ахмед, не нова. Именно так ислам воспринимался на Западе последнюю тысячу лет. «В основном это по-прежнему верно, — продолжает он, — поскольку бо́льшая часть мусульманского населения проживает в Африке и Азии. Но сегодня этот простой взгляд на мир дополняется присутствием на Западе десятков миллионов мусульман» ^[2] .

Оттого для другой части общества это означает, что об исламе и мусульманах более нельзя говорить как о чем-то далеком и чуждом, поскольку они уже стали неотъемлемой частью западного социально-политического ландшафта и, подобно другим этническим и религиозным группам, их присутствие в западном обществе теперь необходимо учитывать и принимать во внимание ^[3] .

О том же пишут отечественные исследователи, отмечая, что «ислам в Европе — это уже реальность, с которой европейцы познакомились намного раньше, чем принято думать; это некая постоянная цивилизационная величина, которую в современных условиях игнорировать невозможно»^[4] .

Сегодня мы отмечаем все более усиливающийся интерес западных мусульманских ученых к этому явлению, попытки дать определение этому явлению, осмыслить его и описать в терминах, как современной социологии и политологии, так и исламских наук. Например, этому явлению дается такое определение: «Меньшинства — это политический термин, обозначающий те группы граждан государства, которые отличаются от большинства населения своим расовым происхождением, языком, культурой или исповедуемой религией» ^[5] .

Тем не менее исторически в исламском же этическом и правовом наследии статус мусульманской общины как меньшинства не ставился и не был достаточно осмыслен. Исламская цивилизация была порождением культуры большинства, а концепция меньшинств была разработана для интеграции «других» в «исламскую систему гражданства» ^[6] .

Но при этом интересен такой аспект, что ни в истории, ни в современности не было ни одной крупной мусульманской общины, пусть даже и являющейся сегодня большинством на территории своего проживания, которая не начиналась как меньшинство.

Часть ученых четко проговаривают эту мысль, отмечая, что не существует в мире ни одной мусульманской страны или мусульманского народа, которые никогда не были бы меньшинством. Мусульманская община была меньшинством и в Мекке, и в Медине, и на Аравийском полуострове, а затем ислам распространился по земле и устранил тьму. Затем мусульмане стали меньшинством в Египте, Шаме, Ираке, Северной Африке, Азии и Восточной Европе. Таким образом, нет места, где мусульманское население не прошло бы когда-то через этап меньшинства.

Более того, как утверждают исламские мыслители, мусульмане в масштабах всего мира никогда и не станут большинством, оставшись до скончания времен меньшинством. Старший преподаватель Исламского института в Торонто канадского штата Онтарио шейх Ахмад Кутти, утверждая, что весь мир никогда и не примет ислама, ссылается на аят из Корана: «Большая часть людей не уверует, даже если ты страстно будешь желать этого» (Коран, 12:103) ^[7] .

О том, что не уверовавшие в ислам будут существовать всегда, свидетельствует и огромное количество хадисов. Более того, согласно исламскому мировоззрению, это будут не просто отдельные люди, не принявшие ислам, но целые общины, как общины христиан и иудеев, которые, согласно исламскому вероучению, сохранятся до конца света. Из этого ряда свидетельств стоит обратить внимание на хадис, согласно которому Пророк Мухаммад (мир ему) сказал: «Когда наступит Судный час, большинство людей будут потомками Рума».

В своем комментарии к этому хадису шейх Абдурахман бин Насир аль-Барак говорит, что потомки Рума — это наименование не только конкретного народа, но и тех, кто присоединился к ним из других христианских народов ^[8] .

Отсюда следует, что под потомками Рума в хадисе имеются в виду не только римляне или византийцы, которые, будучи жителями Восточной Римской империи, также назывались римлянами. Скорее, речь здесь идет обо всем христианском Западе.

Мусульманские ученые еще в Средние века говорили, что «правдивость этого хадиса подтвердилась, так как они (потомки Рума) действительно являются наиболее многочисленным из народов. Они заселяют районы от Сирии до конца Испании. А христианская религия распространилась, как никакая другая религия в прежние годы…» ^[9]

Таким образом, и в этом комментарии под потомками Рума понимается вся Европа. Что же касается понимания хадиса современными авторами, то они склонны понимать под потомками Рума весь западный мир. А в масштабах рассматриваемого нами западного мира мусульмане согласно как хадисам, так и демографической реальности представляют собой религиозное меньшинство.

В этом статусе сегодня мусульмане становятся все более привычной частью западного мира. Причем настолько, что, на взгляд некоторых западных авторов, сегодня уже некорректно говорить о «мусульманах на Западе», поскольку эта формулировка подразумевает их кратковременное пребывание там.

Более правильным, говорят американские публицисты, как нам представляется, будет говорить о «мусульманах Запада», что подразумевает уже их постоянное присутствие и проживание в этой части света.

Однако в этом контексте одна из крупнейших североамериканских мусульманских организаций общественной поддержки категории Public Advocacy (Совет по американо-исламским отношениям — CAIR) обращает внимание на очень важную проблему. В своем очередном бюллетене, посвященном проблемам интеграции мусульманских меньшинств в западные немусульманские общества, CAIR отмечает, что на Западе доминирующим стало мнение о мусульманах как о «чужих» и «чуждых» западной цивилизации. Это произошло в Европе, а впоследствии и в Америке. Причем это произошло несмотря на более чем тысячелетнюю историю взаимоотношений между мусульманским и западным мирами ^[10] .

Причины этого вытекают частично из истории противостояния между европейским христианским и мусульманским миром, а затем светскими европейскими национальными государствами и мусульманским миром через множество богословских, интеллектуальных, культурных и военных столкновений. Существует мнение, что в результате настоящая Европа традиционно определяет себя в противостоянии с мусульманским миром.

Некоторые исследователи также утверждают, что ключевым фактором в укреплении понятия мусульманской инаковости является отсутствие творческой и динамичной мусульманской мысли в борьбе с изменениями, которые произошли во всем мире за несколько последних столетий.

От себя отметим, что для западных мусульман излюбленным примером исторического взаимодействия и соседства исламской и западной христианской цивилизации является ссылка на 800 лет владычества мусульман в Андалусии (мусульманской Испании). Однако российский опыт соседства, сосуществования и взаимодействия двух цивилизаций на протяжении вековых отношений Московского государства, татарских ханств и кавказских обществ западным мусульманам менее известен.

Несомненно, солидный российский опыт сосуществования мусульман и христиан в границах одного государства и советский опыт единого для всех народов «социалистического общежития» в плане неизбежного сближения и срастания представителей двух религий не менее примечателен, нежели 800-летнее управление мусульманами Андалусией.

Однако в силу ряда причин — двух чеченских войн, всеобщей западной истерии по поводу террористических угроз, роста русского национализма — к рубежу XXI века мусульмане для остального населения России стали такими же «чуждыми», как и для западного общества. И закрепление в западном сознании образа мусульман как «чужаков», и заражение этой же болезнью сознания российского населения произошло, несмотря на все выгоды от прежнего совместного проживания двух миров.

Тот факт, что мусульманская Испания являлась в огромной степени многокультурным и толерантным обществом даже до изобретения самих этих понятий «многокультурный» и «толерантный»; тот факт, что совместное проживание мусульман, христиан и иудеев позволяло им взаимно обогащаться в культурном, интеллектуальном, экономическом и иных отношениях; тот факт, что мусульмане и исламская культура оказались предтечей зарождения российской государственности, самой европейской цивилизации и эпохи Возрождения, — все это оказалось позабыто в пылу культурного дистанцирования и политической травли «чужаков».

Однако современная реальность показывает, что ислам и мусульмане никак не могут рассматриваться в качестве «чужаков». Современные мусульманские мыслители пишут, что растущее мусульманское население на Западе в сочетании с набирающей обороты глобализацией требуют новой парадигмы взаимодействия между двумя мирами, культурами и цивилизациями. Мы уже не можем говорить о модели «ислам против Запада», но должны использовать новую модель и систему координат — «ислам на Западе» ^[11] .

И если в отношении Запада справедливо утверждение, что ислам не является чем-то «чуждым» для него, но является его неотъемлемой частью, то в отношении России данное утверждение во много раз более справедливо. Подобной позиции придерживается сегодня абсолютное большинство современных исламских общин, сил и ресурсов.

«Как бы того ни желали недруги нашей страны, ислам является неотъемлемой частью России. Более того, Россия как государство и цивилизация не могла бы состояться без ислама и мусульман. Или, перефразируя слова одного известного автора, Россия обязана мусульманам своим рождением и становлением» ^[12] . Поскольку от князя Владимира, чуть было не принявшего ислам, до Владимира Путина, прямо признавшего Россию «мусульманской страной», наше государство ни дня не было чисто русским или православным. На самом деле и при князьях, именовавшихся каганами (ханами), и при царях, возводивших свою власть к «милости Владыки миров», и при Иване Грозном, которому советовали предпочесть «правду турецкую» (шариат) православной вере, и на сегодняшнем этапе влияние мусульманского фактора на российскую действительность было и остается огромным ^[13] .

Отсюда убеждение в неизбежном, предрешенном и непреодолимом конфликте и противостоянии Ислама и Запада, частью которого является и Россия, — глубоко ошибочное прочтение реальности. «Ислам как вера не противостоит Западу», — утверждают современные писатели.

Если между исламом и Западом и возникают некоторое непонимание и нестыковки, то это не тотальное противоречие, а разница во взглядах на те или иные частности. Относительно одной из линий соприкосновения двух миров очевидно, что проблема заключается не между христианством и исламом.

Добавим, что проблема также заключается не между исламом и западной демократией, не между исламом и русской культурой, не между исламом и современной системой международного взаимодействия, а совершенно в других вещах. Исходя из всего вышесказанного, современное мусульманское присутствие на Западе должно восприниматься не как вторжение «враждебной» и «чуждой» культуры и социально-политических моделей поведения, но оно должно восприниматься как уникальная возможность для развития взаимного культурного обогащения, извлечения политических выгод и экономической пользы.

Относительно будущих задач западных мусульман современные ученые говорят: «Для мусульман Запада, по милости Всевышнего, вопрос об идентичности состоит не столько в проблеме ее сохранения, сколько в том, как будет выглядеть их исламская идентичность в ближайшие годы» ^[14] .