Судьба красноармейца Зиннатуллина

Незаметно бежит время, все дальше отодвигая события самой страшной из войн. Из рассказов живых ее участников, из фильмов и книг мы знаем о ней почти все. Сегодняшний рассказ — о ее малоизвестной стороне через судьбу солдата — нашего земляка, испытавшего невзгоды плена, после освобождения сумевшего совершить настоящий подвиг. Летом победного 1945 года вместо родного дома он вновь оказался в концлагере...

НЕМЕЦКИЙ ПЛЕН

«Хенде хох! Рус, сдавайся! Сталин капут!» — раздалось громко с берега, как показалось Абдулле, прямо над его головой. Подтверждая реальность и серьезность приказа, несколько раз по-щенячьи услужливо тявкнул немецкий автомат, осыпав зеркальную гладь воды срезанными ветками.

Чтобы не слышать чужого и противного голоса. Абдулла еще глубже вобрал голову в плечи и чуть не захлебнулся зеленоватой болотной водой, в которой по самые ноздри сидели красноармейцы, попавшие в окружение.

... В самом начале войны Абдулле, родившемуся в селе Собачий Остров (ныне Красная Горка), было уже за 40 лет, возраст немолодой. Он оставил родных и близких, жену Халиму и 8 детей. Не по годам повзрослевшие за несколько дней, Гани и Абдулбяр вскоре отправятся за отцом на войну — а кто поможет Абдулбари, Хайдару и Равилю? Кто поддержит дочерей — красавиц Разию, Сатирю и Хатирю?

«Взывайте ко мне, и Я отвечу вам», — в трудные минуты люди всегда обращались и обращаются за помощью к Всевышнему. «О Всемогущий, с именем Твоим я улегся и с именем Твоим поднимусь; и если заберешь Ты душу мою, то помилуй ее; а если отпустишь, то храни, чем Ты хранишь Своих рабов праведных». Молитва укрепила его дух и дала силы оторвать от себя прилепившихся со всех сторон детишек, сесть в повозку.

Начало войны оказалось далеко не таким, каким рисовали его газеты и радио. Не хватало оружия, боеприпасов и продовольствия, зато было много холода и голода, беготни и возни, криков и крови.

Потом было окружение, патроны и продукты кончились вовсе, неизбежный плен в таких жутких условиях стал только делом времени...

МЕДАЛЬ «ЗА ОТВАГУ»

Случилось это в конце войны при штурме столицы Венгрии Будапешта, куда с тяжелыми боями дошел освобожденный из плена советскими войсками красноармеец Зиннатуллин. Проводя по приказу командования зачистку только что занятых кварталов города, Абдулла рывком открыл массивную дверь подвала одного из домов, направил в темноту ствол своего автомата и... замер от полной неожиданности — подвал до отказа был набит гитлеровцами! Как позже выяснится, 28 вооруженных гитлеровцев уставились на пожилого воина, а он, в свою очередь, неотрывно смотрел на них — хотя война подходила уже к концу, но одно неверное движение или слово могли испортить все.

«Хенде хох! Выходи стройся! Гитлер капут!» — то ли вспомнив детали своего пленения в начале войны, то ли от полной неожиданности, коверкая немецкие слова, на русском языке с татарским акцентом, потребовал красноармеец. То ли немцы в гулкой тишине подвала услышали и поняли, к кому обращается этот пожилой, худой и уставший человек, больше похожий на крестьянина, чем на воина, то ли все они уже заранее приняли для себя решение сдаться на милость победителей, но бесшумно и по-немецки аккуратно, сложив на пол оружие, с поднятыми руками построились в шеренгу и направились к выходу из подвала.

За этот подвиг красноармеец Зиннатуллин был награжден медалью «За отвагу». Дальше были трудные бои по освобождению Румынии и Австрии, грудь нашего земляка украсили медали «За взятие Будапешта», «За взятие Бухарес-та», «За взятие Вены».

Все когда-то кончается; весной 1945 года закончилась и война. Впереди были демобилизация, возвращение домой, встреча со своей семьей: с женой Халимой, которая ценой большого труда и мудрости смогла сберечь дорогих его детишек. Впереди была встреча со своими старшими сыновьями Гани и Абдулбяром, которые пусть ранеными и искалеченными, но вернулись живыми. Надо было растить и воспитывать маленьких, заботиться о родных и близких, жить и радоваться жизни. Все было хорошо, но не давал покоя вопрос: «А что же будет за плен в начале войны?»

СОВЕТСКИЙ ЛАГЕРЬ

«Гражданин Зиннатуллин?» — холодные глаза сержанта НКВД немигаючи смотрели прямо в переносицу. «Вы арес-‑
тованы. Возьмите документы, необходимые вещи и на выход!» — потребовал он каменным голосом. Нет, не забыли, похоже, большевики красноармейцу Зиннатуллину его плен в начале войны, равно как и всем выжившим и вернувшимся из ада пяти миллионам военнопленных. Их судьбу решила установка Верховного Главнокомандующего: «У нас нет пленных, есть только предатели». Ничто не было учтено: ни возраст Абдуллы, ни то, что он является единственным кормильцем большой семьи, ни ратный труд по освобождению столиц европейских государств, ни медаль «За Отвагу» за героический поступок. «Видно, придется пройти еще и советский плен», — догадался Абдулла, когда его приговорили к 3 годам исправительно-трудовых лагерей.

Было холодно, голодно, усталость, придирки надсмотрщиков, но больше всего угнетала мысль о своей семье. «Как они там без меня? Есть ли что кушать, чем топить дом? Как родные и близкие?» Отмучившись в таких условиях два года из трех положенных по приговору в советском концлагере, в предпенсионном возрасте красноармеец Абдулла Зиннатуллин вернулся в родную Красную Горку. Старики говорили: «Беда не приходит в одиночку». Для воина, достигнувшего 60-летнего пенсионного возраста, прошедшего через огонь и воду и медные трубы, освобождавшего Родину и Европу от фашистской чумы, не нашлось не то чтобы лекарств или льгот, квартиры или автомобиля, а элементарной пенсии. Кое-как, с помощью сына Хайдара, справил бумаги о своей трудовой деятельности, и ему стали выдавать эти самые 12 рублей в месяц, 10 из которых он неизменно отдавал жене Халиме, а на 2 рубля на базаре покупал мешочек махорки. «Пусть лучше горит махорка, чем сердце», — говорили фронтовики.

Так, незаметно. без ропота, без жалоб на свою нелегкую судьбу прожил красноармеец Зиннатуллин отведенные ему Всевышним 68 лет и тихо ушел в мир иной, оставив свой дом, свою семью. Все дети Абдуллы-абый выжили, выросли и стали уважаемыми людьми своего времени.

Сельская трибуна.
16 марта 2010 года