Надя-апа

В последние годы в нашем обиходе появилось много иност-ранных слов. Одно из них — толерантность. Оно означает терпимое отношение друг к другу представителей разных вер и наций. Получается, что именитые ораторы с учеными степенями призывают нас россиян, русских, татар, чувашей, мордву — веками живущих в согласии — терпеть друг друга. Сегодняшний рассказ о судьбе простой русской женщины Алексеевой Надежды Александровны из Курмыша, сумевшей построить свою жизнь в Красной Горке не на терпении, то есть толерантности, а на уважении и любви не только к татарам, но и их вере — Исламу.

«Свет мой, зеркальце, скажи — не я ли самая красивая на этом свете?!», подражая Пушкину, весело смеялась Наденька в кругу подруг, всем сердцем предчувствуя большие изменения в своей юной жизни. Ее, двадцатилетнюю начинающую учительницу русского языка и литературы из Курмыша, только что пригласил поработать в Собачеостровскую школу (ныне село Красная Горка) сам организатор народного образования в уезде, инспектор Абдулбяр-абый Хабибуллин. Это было время быстрых и неожиданных перемен — революция меняла устоявшийся уклад жизни миллионов людей, срывая их с родных мест, и гоняла по всей стране. «Какие они, татары? Примут ли они меня в свою среду? А вдруг именно там я найду своего суженого?»

Будущее покажет не только правоту интуиции насчет суженого, но и обоснованность опасений: за необычную внешность, одежду и манеры поведения молва приписала ей дворянское происхождение. Особо горячие головы из татар завернули еще круче — якобы молодая учительница Надя — не кто иная, как дочь графини, расстрелянной большевиками в 1917 году в революционном Санкт-Петербурге, сумевшей отправить ее подальше от мятежной столицы к родственникам в город Курмыш Симбирской губернии! Судя по сохранившимся документам и фотографиям, родители Нади — отец, Алексеев Александр Степанович, и мать, Хлюстова Агриппина Васильевна, хотя и не бедствовали, они были портными в Курмыше (по нашим дням частные предприниматели), но до дворян явно не дотягивали. Кстати, домыслы и слухи, один неправдоподобнее другого, будут сопровождать Надю в течение всей ее долгой жизни. Молва о несметных богатствах, якобы привезенных ею из северной столицы в Красную Горку, послужила ворам поводом для неоднократного ограбления ее жилища.

С первых же дней молодая учительница Надежда Александровна включилась не только в работу местной школы, но и занялась общественной работой. Это и ликбез (работа по ликвидации безграмотности взрослого населения), как и все учителя, ходила по домам, агитационная работа в клубах и избах-читальнях, призывала людей вступать в сельскохозяйственную артель, а далее — в колхоз.

Ее громкий голос, задор, веселый смех, усердие в работе, толстая и длинная коса не оставили без внимания ровесника Нади, молодого директора школы Гаяра-абый Хайретдинова, родом он был из Буинского района Татарстана. Надо полагать, и он, Гаяр-абый, вечно взъерошенный, серьезный молодой человек с большими серыми глазами, тоже понравился Надежде Александровне. Вскоре привязанность переросла в большую любовь, и во второй половине 20-х годов прошлого столетия молодые справили свадьбу. В мае 1929 года появился на свет сын, ему дали имя Равиль, тремя годами позже родилась дочь Рауза. Кроме преподавания, Гаяр-абый занимался строительством здания новой школы ШКМ (школа колхозной молодежи), в которой обучалось и воспитывалось не одно поколение красногорцев вплоть до середины 70-х годов прошлого века, а его колодец (его так и называют колодец Гаяра-абый) поит людей холодной, чистой и вкусной водой по сей день...

В суете ежедневных дел и забот по обучению и воспитанию подрастающего поколения красногорцев, своих детей незаметно летело время. В их доме появился достаток, уют и спокойствие.

Даже начавшая война с немцами в 1941 году в начале особо на изменила устоявшийся уклад их жизни: война — войной, а детишек нужно кому-то учить, у Гаяра-абый была бронь от фронта. Надежда Александровна продолжала работать, далеко позади остались и слухи о ее, якобы, дворянском прошлом и несметных богатствах.

«Друг мой, зеркальце, скажи — не я ли самая счастливая на этом свете?!» — все так же подражая поэту, спокойно и уверенно спросила Надежда Александровна и посмотрела в зеркало. Эх, не надо бы так уверенно обращаться со счастьем, говорят же, от счастья до несчастья всего один шаг! Тем более, по воспоминаниям старожилов, этот шаг Гаяр-абый, похоже, уже сделал: то ли начался у него кризис среднего возраста, когда «седина в бороду, а бес — в ребро», то ли зависть людская, а может, сглазил кто-то, начал он посматривать по сторонам. В один из таких дней в поле зрения его серых глаз появилась девушка, впоследствии ставшая женой районного начальника из Уразовки. Как это обычно бывает, дальше подсуетились невидимые «доброжелатели», а кончилось это тем, что неожиданно для всех бронь с Гаяра-абый была снята, и он пошел на войну, оставив 38-летнюю жену с двумя малолетними детьми на руках в чужой деревне, без поддержки родных или родственников. Вскоре с фронта пришло несколько писем и казенное: «Ваш муж ... пропал без вести».

«В радости и горе идите к людям», — постоянно призывает верующих Пророк Мухаммед (мир Ему). Татары помогли выжить ей самой и сберечь живыми-здоровыми Равиля и Раузу. Они же помогли Наде-апе, так уважительно начали называть ее односельчане, справиться с горечью смерти третьего ребенка, Камиля, в шестимесячном возрасте в 1942 году. В Красной Горке в годы войны от голода, холода и болезней умерло около 900 человек.

«Беда не ходит в одиночку». По словам снохи Надежды Александровны, уважаемой женщины села Някии-апы, уже будучи пожилой, свекровь рассказала ей, что тот горе — начальник однажды во время районной учительской конференции подошел к ней и похвастался: да, мол, это я отомс-тил твоему мужу — отправил на войну. Но к тому времени Надя-апа уже твердо стояла на ногах: в 1946 году ее наградили медалью «За добросовестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 г. г.», в 1949 году — Орденом Трудового Красного Знамени. Придавало ей уверенности и соблюдение мусульманских норм жизни: вместе с земляками она соблюдала Уразу, пост в месяц Рамадан, помогала неимущим милостыней, слушала молитвы и проповеди имама, научилась говорить по-татарски.

Не смогли сбить ее с ног даже слухи, привезенные земляками — продавцами мяса из Казани, якобы видевшими Гаяра-абый после войны на рынке города. Нетрудно догадаться, что творилось у нее в душе, когда повзрослевшие дети, поверив в эти слухи, с надеждой найти отца, поехали в Казань и ... вернулись ни с чем. Нет, Гаяр-абый не стал бы так поступать — он очень любил детей.

Годы берут свое. В 1960 году Надя-апа вышла на пенсию, продолжала много читать и общаться с людьми. У детей появились свои семьи, вскоре она стала бабушкой, стала уделять внимание внукам и внучкам. Переживания, заботы, нервотрепки со слухами не прошли для нее бесследно — вместе со старостью обострились и болезни. Предчувствуя неизбежный конец земного пути, по словам дочери имама Абдулбари-хазрата Аллямова Альфии Аляутдиновой, ныне работающей зам.главы администрации с. Красная Горка, она заблаговременно навестила имама на дому, попросила похоронить ее как мусульманку и принесла деньги на изготовление и установку небольшого памятника.

Сентябрь 1982 года выдался особенно теплым и солнечным. Природа одарила людей настоящим бабьим летом.

«Ну, что, зеркальце, скажи — сколько еще осталось мне жить на этом свете?!» — на сей раз устало спросила она, пос-мотрела в зеркало и ... вздрогнула от неожиданности и радости: там, рядом с ней, стоял ее Гаяр, такой же молодой, взъерошенный, с большими серыми глазами.. «Пора мне к нему, он пришел за мной», — радостно прошептала она и попросила дочь Раузу пригласить домой чтицу молитвы «Йа Син». В этот же осенний день она тихо ушла в мир иной, оставив о себе добрую память в людях, не забыв при этом забрать все слухи, домыслы и тайны своей жизни.

«Возлюби ближнего — как самого себя», — призывает людей одна из библейских заповедей. Судя по тому, что Надя-апа согласилась изменить не только свое имя, но и веру, получается, что любила она нас, татар, больше, чем себя. Пусть Всемогущий Аллах простит ей все грехи и уготовит место в раю.

Сельская трибуна.
7 марта 2012 года