Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Справочные, энциклопедические, биографические издания
Метеор веры. Биографическая повесть о Шихабаддине Марджани /Айдар Юзеев
24.11.2011


 

Глава XX.

ВСТРЕЧИ С ИЗВЕСТНЫМИ ЛЮДЬМИ

Летом 1882 года Марджани познакомился с крымским татарином Исмаилом Гаспринским. Исмаил-бей сам разыскал медресе Марджани. Он дождался конца урока, подошел к хазрату и обратился к нему на татарском языке:

– Уважаемый Шихаб-хазрат! Меня зовут Исмаил Гаспринский. Я прибыл из Крыма, являюсь городским главой Бахчисарая, давний поклонник Вашего творчества. Хотел, если Вы выделите мне немного времени, обсудить с Вами некоторые вопросы, касающиеся будущего тюркских народов: систему образования, необходимость овладения светским знанием.

Исмаил-бей говорил увлеченно, стремясь с первых слов заинтересовать своего собеседника. И это ему вполне удалось. Шихаб-хазрат обратил внимание не только на внешний вид тридцатилетнего молодого человека, одетого в дорогой светский костюм, хорошие манеры, но и его прекрасный разговорный татарский язык, насыщенный арабо-персидскими заимствованиями. А хазрата всегда привлекали знатоки языков. Он заинтересовался необычным крымским интеллигентом, и пригласил его к себе домой.

По пути, обсуждая проблемы, они останавливались, и говорили то на арабском языке, потом переходили на фарси, то на турецком и татарском языках. Шихабаддин остался доволен знаниями восточных языков Исмаил-бея, притом, что тот упомянул, что владеет еще русским и французским языками. Через несколько минут они подошли к дому, перед которым Марджани остановился.

– Вот мое пристанище, – показал рукой Шихабаддин на двухэтажный дом, первый этаж которого был кирпичным, довольно внушительных размеров, без наружных излишеств и помпезности в обрамлении, показатель благополучия Марджани в дольнем мире.

Через небольшие ворота они попали в маленький дворик и через парадную дверь вошли в дом. Сняв обувь в прихожей, Шихаб-хазрат позвал:

– Фатима, ты дома? У нас гости!

На звук его голоса из зала вышла миловидная черноволосая женщина лет сорока-пятидесяти, в длинном платье.

– Моя супруга, Фатима, – представил ее гостю Шихабаддин.

– А я Исмаил Гаспринский, родом из Крыма. Извините, что с пустыми руками. Так получилось, – представился Исмаил-бей, пожимая руку хозяйке.

Она также слегка пожала ему руку и, опередив мужа, сказала:

– Я сейчас покину вас. Не буду мешать. Приготовлю еду. Дайте мне немного времени.

– Пойдем пока ко мне в кабинет, дорогой гость, – предложил хазрат, ведя под руку гостя на второй этаж по деревянной лестнице.

Шихабаддин привел его в большую комнату, заставленную стеллажами книг и рукописей. Около окна находился его рабочий стол, заваленный бумагами и книгами. Убранство комнаты составляли диван и несколько стульев. Усадив гостя на диван, а сам сев на стул за письменный стол, Шихабаддин обратился к нему со словами:

– И так дорогой Исмаил-бей, что привело Вас в Казань?

– Я постараюсь рассказать все по порядку. Заранее извиняюсь за сумбурность изложения. Шихаб-хазрат, Вы прекрасно видите, в каком плачевном состоянии находится культура мусульман России. Я долго думал, что же можно сделать, чтобы приобщить мусульман России к современной европейской цивилизации. И у меня на этот счет есть свои соображения. Я приехал в Казань неделю назад для того, чтобы обсудить с татарской интеллигенцией открытие в Бахчисарае газеты на тюрко-татарском языке, понятном всем тюркским народам. Остановился в гостинице «Булгар» и с трудом получил разрешение у губернских властей на проведение литературного вечера, на котором хотел обнародовать свои идеи. Через рекламные афиши оповестил население города о предстоящем литературном вечере в гостинице на улице Вознесенской. Для этого снял большой зал в гостинице и начал ожидать прихода людей. Каково же было мое разочарование, когда я увидел только троих пришедших – один кавказец по имени Аллахйар и братья Шакир и Закир Рамеевы.

– Дорогой Исмаил-бей, – прервал его затянувшийся рассказ с улыбкой на лице Шихаб-хазрат. – Ничему не удивляйтесь! У нас в Казани народ осторожный, глядит, прежде всего, на своих мулл, что они скажут, а они в большей своей массе народ консервативный, не склонный к любой новизне.

– Но я остался не в накладе. Мое начинание поддержали, упомянутые братья, оказавшиеся наследниками золотопромышленника Рамеева. Неисповедимы пути Аллаха.

– Действительно, повезло. И среди татар есть меценаты, думающие о будущем тюркских народов. Пожалуйста, расскажите подробнее о своих начинаниях и замыслах.

– Я выступаю за общий понятный всем тюркам язык, на основе татарского языка, понятного всем тюркам. Для пропаганды этого языка хочу выпускать газету. Язык, на мой взгляд, это главная составляющая в деле объединения всех тюркских народов России и сохранения своей культуры и традиций.

– Ваша тюркская идея, несомненно, имеет под собой основание. Но мне кажется, что объединение тюркских народов это дело далекого будущего. А сейчас надо думать, как сохранить отдельные тюркские народы, поднять их культурный уровень в соответствии с потребностями современного развития общества!

– Вот поэтому я и хочу открыть в Бахчисарае, пока являюсь городским главой, медресе, отвечающее нынешним потребностям жизни. В этом деле финансовую поддержку мне обещали братья Рамеевы.

– Вы правы. Медресе нового типа необходимо для мусульман России. И я пытаюсь в своем медресе вводить светские науки. Моего знания светских дисциплин не достаточно, а преподавателей по отдельным предметам я пока не нашел. Думаю должно пройти немного времени, и они появятся. Количество часов, выделенных на эти науки также не достаточно. Необходимо реформировать и учебную программу. Многие шакирды даже не понимают моих начинаний, не говоря уже о муллах-традиционалистах, которые только и ждут повода для новых на меня нападок. Может Вам в Бахчисарае, пока Вы занимаете столь высокий чиновничий пост, удастся осуществить Ваши, да и мои замыслы. Дай Вам Аллах терпения и удачи. В любом случае я поддерживаю Ваши планы!

– Дорогие мужчины, – раздался голос с нижнего этажа. – Прошу вас к столу. У меня все готово.

– Исмаил-бей, нельзя отказывать жене в том, что касается еды. Поэтому пойдем, отведаем то, что она нам приготовила.

Они спустились на первый этаж, вымыли руки и вошли в зал. Их взору предстал стол, заставленный всевозможными кушаньями: фрукты возвышались в центре стола, эчпочмак лежал на блюдечке перед каждым столовым прибором вместе с бульоном пиалы.

– Какое разнообразие фруктов. Как у нас в Крыму! – воскликнул Исмаил-бей.

За трапезой они продолжили беседу. Исмаил-бей был в восторге от татарских блюд и кулинарных способностей Фатимы.

– Дорогой Шихаб-хазрат, я благодарю Вас за моральную поддержку, так необходимую мне сейчас. Приезжайте с супругой ко мне в Крым. Всегда буду рад Вас видеть. Дай Бог Вам здоровья, долгой жизни и счастья, – прощаясь, сказал Исмаил-бей.

– Желаю Вам успехов и удачи в благородном деле просвещения тюркских народов. Пусть Всевышний Аллах поддержит Вас в трудную минуту, которых будет предостаточно в Вашем нелегком деле, – пожимая руку Исмаил-бею, говорил Шихабаддин.

– Удачи и семейного счастья, – вторила супругу Фатима.

Шихабаддин еще некоторое время находился под впечатлением от встречи с Исмаил-беем. Думаю, что у него все должно получиться Он умный, обеспеченный, целеустремленный, умеет ладить с властями, к тому же образованный мусульманин. Кому же, как не ему должна достаться «пальма первенства» в деле просвещения тюркских народов?

В 1881 году, к большому сожалению Марджани, его друга Али Махмудова – директора Казанской татарской учительской школы заменил Шахбазгирей Ахмеров – известный татарский филолог, знакомый Марджани, еще со времени проведения IV археологического съезда, в то время как учебной частью продолжал заведовать Радлов, обладавший фактической властью. Должность директора школы была номинальной. Время шло, а существенных изменений в школе не происходило. Шихабаддин продолжал вести уроки вероучения, надеясь на удовлетворение со стороны Радлова своего главного требования – необходимость знания учащимися татарского языка. А тот, в свою очередь, 24 апреля 1884 года подготовил специальную записку попечителю учебного округа, в которой отмечал несостоятельность планов по подготовке будущих мулл – учителей русского языка из татар и потому потребность в Марджани отпала, и он предложил его уволить.

Так, 1 июля с подачи Радлова, Шихаб-хазрат был смещен с должности. А через некоторое время и сам Радлов уехал в Санкт-Петербург, поскольку осуществилась давняя его мечта – избрание действительным членом Российской Академии наук. Деятельность Радлова в Казани, связанную с этой школой Марджани считал миссионерской, видя в таких школах большую беду для татарского народа. Подобные старания Радлова не устроили и самих миссионеров, таких как Малов и Ильминский, которые способствовали его скорейшему отъезду в Санкт-Петербург. Тем не менее, работа в этой школе, по мнению Марджани, не была для него бесполезной: помимо преподавательской деятельности он познакомился и с русскими учеными, такими как филолог В.Богородитский[1], ученый-естествовед – И.Терегулов[2], математик – Н.Лексин[3] и с татарским ученым К.Насыри. С последним Шихаб-хазрата на одном из первых заседаний Общества археологии, истории и этнографии по проведению съезда в Казани, познакомил Радлов. Знакомство запечатлелось в памяти Марджани.

Перед ним предстал на вид невзрачный, сутуловатый, маленького роста, пожилой мужчина и представился просто:

– Каюм Насыри.

– А я, Шихабаддин Марджани. Давно хотел увидеть автора календарей и хороших учебных пособий. Своей просветительской деятельностью Вы делаете благое дело для татарского народа. Только я не могу согласиться с Вашей концепцией очищения татарского языка от арабизмов, фарсизмов и заменой их русскими словами, хотя тоже выступаю за живой татарский язык. Ваша концепция приведет татарский язык к постепенной утрате нитей с восточной многовековой цивилизацией, а тем самым и к утрате своей уникальности.

– Не согласен с Вами, хазрат. Я думаю, что все передовые науки и знание сейчас идут к нам с Запада, и Россия должна взять на себя роль посредницы в деле ознакомления татар с западной цивилизацией. А предложенный мной вариант татарского языка, думаю, сыграет большую роль в овладении татарским народом лучшими образцами западной культуры.

– И все-таки, я остаюсь при своем мнении. Только время способно рассудить наш спор. Желаю Вам успехов в Вашей творческой деятельности.

– Вам также всего наилучшего, хазрат, – на прощание сказал Насыри, прикладывая в знак уважения руку к груди. – На мой взгляд, наши разногласия не существенны.

К нему подошел Радлов, говоря что-то, отвел в сторону. Шихабаддин остался один, и все еще думал о проведенном разговоре. Как часто внешний вид бывает обманчивым. Какая внутренняя сила в этом хрупком на вид человеке. Говорит он негромко, но по существу. Надо же полностью посвятить свою жизнь просвещению народа и не познать наслаждений и удовольствий семейной жизни. Только за это он достоин уважения!


[1] Богородитский В.А. – профессор Казанского университета, один из ведущих специалистов в области тюркских языков.

[2] Терегулов И. – известный ученый-естествовед Казанского университета.

[3] Лексин Н. – известный математик Казанского университета.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.