Глава XIV.

ЧЕРНАЯ ПОЛОСА

Дело Шихаб-хазрата разрешилось только через год. Он был признан не виновным после обращения с ходатайством в Министерство внутренних дел, контролировавшего деятельность Духовного собрания мусульман. Шихабаддину помог в этом деле Шахиахмад Алкин, помощник полицмейстера города. Он был человеком набожным, посещал пятничные молитвы мечети Марджани и, зная подоплеку этого дела, научил хазрата необходимым действиям. В результате 11 июля 1855 года Марджани получил указ муфтията о своем восстановлении в должности имам-мударриса.

Шихабаддин с новой энергией приступил к работе в медресе и мечети. К нему на обучение вернулись его шакирды. Теперь уже многие вопросы в мечети и медресе он решал сам. Ибрахим-бай, видя, что власть ускользает из его рук, перестал давать деньги на ремонт двухэтажного, деревянного здания медресе, которое постепенно разрушалось, приходило в негодность. Второй этаж держался на «честном слове» – шакирды поставили несколько бревен в качестве подпорок; этаж готов был обрушиться в любую минуту. В таких условиях вести занятия было опасно для жизни шакирдов и мударрисов. Требовались деньги на ремонт здания.

К этому времени общественное положение Ибрахим-бая существенно изменилось, поскольку в 1855 году в результате Крымской войны была упразднена Казанская ратуша, главой которой он был в течение ряда лет. Но, несморя на это, по-прежнему Ибрахим-бай оставался главным меценатом прихода, и от его слова и мнения все еще зависело многое. Вопреки ужасным условиям в медресе, Шихабаддин не унывал, и продолжал преподавать, а шакирды терпели неудобства только потому, что хотели учиться у любимого учителя. Многие из них жили в медресе, полы которого прогнили, и поэтому в помещении всегда веяло сыростью. Шакирды не имели возможности совершать омовение в помещении медресе и даже зимой, в мороз, вынуждены были выходить во двор. С Марджани остались только самые терпеливые и стойкие ученики. Количество их колебалось от семидесяти до ста человек.

6 июня 1856 года у Шихабаддина, наконец, родился долгожданный наследник, которого нарекли Мухаммад, а прозвище по обычаю он дал ему Бурханаддин, что в переводе с арабского означало «доказательство веры». Осенью того же года горе пришло в семью Марджани. 7 декабря умер отец Шихаба – Бахааддин-хазрат. Получив печальное известие, Шихабаддин отправился в аул Ташкичу. Уже подъезжая к родному дому, увидел массу народа. Люди пришли попрощаться со своим духовным наставником, имам-мударрисом даже из окрестных аулов, поскольку своим трудом и знанием он заслужил почет и уважение, исполняя на протяжении сорока лет свой религиозный пост в ауле Ташкичу. Похоронили Бахааддина на местном кладбище. После его смерти место имам-мударриса Ташкичу занял сводный брат Шихабаддина – Садраддин, который к этому времени как раз вернулся после обучения из Бухары. Несчастье продолжало преследовать семейство Марджани. Очередной удар судьбы поджидал Шихаб-хазрата.

В 1858 году почти полностью сгорел его дом со всем имуществом и большим количеством рукописей. Шихабаддин пережил утрату стойко, хотя помимо нажитого добра, сгорели некоторые его собственные рукописные труды, подаренные рукописи обоих дедов и отца. Он воспринял случившееся, как испытание, ниспосланное Аллахом свыше, и продолжал плодотворно трудиться, как завещал ему отец. Вскоре он быстро восстановил дом, который стал лучше прежнего, – первый этаж выложили из кирпича – потратив на восстановление дома большие деньги – тысячу пятьсот рублей.