Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Справочные, энциклопедические, биографические издания
Хусаин Фаизхан – первый татарский просветитель
23.09.2011

Введение

В истории изучения творческого наследия Хусаина Фаизхана (образовано от Хусаина сына Фаизхана) наша редакция имени и фамилии на русском языке. Разночтения в написании: Хусейн, Гусейн, Фейз-Ханов, Фейзханов, Фешуханов, Фейзуханов, Файзханов вызваны тем, что дореволюционная транскрипция имени основывалась на арабских правилах литературного произношения, что не всегда адекватно и правильно фиксировалось в русском языке] можно выделить несколько периодов.

Первый период – дореволюционный (русская востоковедческая литература). Впервые о деятельности Хусаина Фаизхана за подписью «бывший слушатель» сообщалось в некрологе, опубликованном в «Санкт-Петербургских ведомостях» от 28 сентября 1866 года (№ 256) под псевдонимом «Бывший слушатель», под которым скрывается ученик Фаизхана П. И. Пашино[1]. «28-го августа, проезжая через Симбирскую губернию, скончался лектор С.-Петербургского университета мулла Хусейн Фешуханов. Он возвращался к месту служения из киргизских степей… С знанием русского языка покойный соединял необыкновенную начитанность по мусульманской литературе; насколько нам известно, он принимал деятельное участие в ученых трудах многих из наших ориенталистов. Слушатели выносили из беседы с ним самое отрадное впечатление, и, кроме сверхдобросовестного преподавания, не могли не уважить в нем благородного по личным достоинствам человека»[2].

В представлении Совету С.-Петербургского университета для получения пособия семье покойного Х. Фаизхана первый декан факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета А. Казем-Бек следующим образом характеризует его творческую деятельность: «Со своей стороны факультет, считает долгом свидетельствовать перед Советом университета о значительной пользе, которую приносил покойный Фейз-Ханов своим преподаванием и глубокими знаниями в тюркских наречиях, в ревностно-усердной службе, преданности и любви к научным занятиям. Он каждому предлагал к услугам свои знания, которыми и пользовались весьма многие…. Из общения с профессорами факультета и ориенталистами-академиками он усвоил себе научные приемы и сделался вследствие того, можно сказать, единственным между двумя миллионами наших татар ученым-исследователем. Кроме занятий по Академии наук, требовавших обширных знаний в восточных литературах, он издал грамматику татарского наречия, употребляемого казанскими татарами, напечатал в трудах Археологического общества разбор двух болгарских надписей, труд, замечательный в лингвистическом отношении, и составил киргизско-русский словарь – приобретение весьма важное не только для учебной, но и ученой литературы, но, к сожалению, смерть не позволила окончить и издать этот труд… Сверх того, Фейз-Ханов с 1861 года и до смерти безвозмездно нес на себе различные обязанности единственно из желания быть полезным факультету. Занимая должности учителя каллиграфии, он безвозмездно преподавал татарский и османский языки, а впоследствии, будучи лектором татарского языка, преподавал безвозмездно каллиграфию и османский язык. Декан: М. А. Казем-Бек. № 86. 19-го ноября 1866 г.»[3].

В 1870 году известный петербургский востоковед В. В. Гри-горьев в монографии по истории Петербургского университета привел некролог Фаизхана, составленный на факультете восточных языков С.-Петербургского университета: «С 1857 года для практических занятий со студентами факультета татарским и турецким языками, допущен был, сначала безвозмездно, потом с небольшим вознаграждением, татарин из Симбирской губернии мулла Хусейн Фейзханов, 29 лет от роду, замечательный тем, что под руководством Казем-Бека в Казани, затем академиков Дорна и Вельяминова-Зернова в Петербурге, усвоил он себе ученые приемы и отчасти критический взгляд европейцев, а это при основательных познаниях его в арабском языке и татарской начитанности, и при уме и способностях, данных природою, сделало его одним из полезнейших преподавателей в факультете, тем более, что при означенных достоинствах отличался он еще в высшей степени усердием в работе и желанием приносить пользу всем, кто бы ни обращался к нему по его специальности»[4].

Впервые в энциклопедическом словаре деятельность Фаиз-хана была упомянута его коллегой, известным востоковедом-тюркологом И. Н. Березиным, который отмечал: «Фейз-Ханов, ученый татарин, лектор татарского, университета (ум. 1866). Издал грамматику татарского языка и др.»[5].

Ученый секретарь Археологического общества, профессор Санкт-Петербургского университета Н. И. Веселовский проявлял значительный интерес к деятельности Фаизхана, поскольку, будучи ученым секретарем Общества, неоднократно принимал участие в организации его научных командировок. Он постоянно обращался к вкладу татарского ученого в российскую науку при написании истории российского востоковедения и Академии наук. Так, описывая историю преподавания восточных языков в России, Веселовский отмечал заслуги Фаизхана: «Что касается до практического преподавания татарского языка в Петербургском университете, то для этого принят был мулла Хусейн Фейзханов, родом татарин из Симбирской губернии, подготовленный к ученым работам частными занятиями при Академии наук. В 1863 г. был он утвержден лектором, в сентябре 1866 г. умер. Покойный Фейзханов, относясь совестливо к делу, умел заставить студентов заниматься своим предметом, чего нельзя сказать вообще о лекторах из азиатцев»[6]. Веселовский же в материалах по истории Археологического общества, достаточно подробно осветил сотрудничество Фаизхана с учеными из Академии наук и, оценивая его деятельность, писал: «Фейз-ханов обладал хорошим знанием татарских наречий и оказал отделению Восточной археологии немало услуг. К сожалению, Фейз-ханов заболел чахоткой, и отделение думало помочь ему отправкой на кумыс к киргизам [казахам], где он мог заняться археологией. Отчет о поездке он представил на заседании 15 декабря 1862 г. Надежда поддержать Фейз-ханова не оправдалась: в сентябре 1866 года он умер»[7].

В 1902 году Н. И. Веселовский опубликовал его биографию в энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Эфрона: «Фейз-Ханов (мулла) ориенталист, – родом из татар Симбирской губернии. В 1857 г. был приглашен в Петербургский университет лектором татарского и турецкого языков. Отлично знал арабский язык и под влиянием Казем-Бека и академиков Дорна и Вельяминова-Зернова усвоил европейские приемы для ученых исследований. В 1862 г. появилась, в литографированном виде, его “Краткая грамматика татарского языка”; в “Известиях императорского Русского археологического общества” (т. IV) он напечатал: “Три надгробных булгарских надписи”; в Московском главном архиве Министерства иностранных дел списал документы на татарском языке касательно Крыма, результатом чего явился в 1864 г. огромный том: “Материалы для истории Крымского ханства”. Ездил в г. Касимов для изучения надгробных памятников касимовских царей и царевичей. Умер в 1866 г., на 38-м году жизни»[8].

Известный востоковед, археограф, профессор К. Залеман, в основном основываясь на сведениях Н. И. Веселовского в «Русском биографическом справочнике», привел биографию Фаизхана. «Фейз-Ханов, мулла Хусейн, – писал он, – лектор татарского и турецкого языков в С.-Петербургском университете, родился в Симбирской губернии в 1828 г., умер в С.-Петербурге 28 августа 1866 г. Получив хорошее мусульманское образование, Фейз-Ханов, под руководством профессора Казем-Бека в Казани, а затем академиков Дорна и Вельяминова-Зернова в С.-Петербурге усвоил себе ученые приемы и критический дух европейской науки. Благодаря этим качествам он в 1857 г. был назначен факультетом восточных языков в С.-Петербургском университете для практических занятий со студентами татарским и турецким языками; в 1863 г. был утвержден лектором. К сожалению, преждевременная смерть положила конец его плодотворной и полезной деятельности. В 1862 г. им была издана “Краткая грамматика татарского языка” (95 страниц в лист, литография). Археологическая и лингвистическая поездка в киргизские степи и Оренбургский край (1862) дала ему случай открыть на нагорном берегу Волги три старинных надгробья, при объяснении которых (“Три надгробных булгарских надписи” в “Известиях императорского Русского археологического общества”, т. IV, 1863) он сделал важное открытие встречающихся в них чувашских слов. Далее Фейз-Ханов списал в Московском главном архиве Министерства иностранных дел грамоты и документы, изданные академиком Вельяминовым-Зерновым в 1864 г. под заглавием “Материалы для истории Крымского ханства”, принимал деятельное участие в их издании. Наконец, Фейз-Ханов собрал и списал немалое число восточных рукописей, хранящихся в Азиатском музее и в библиотеке С.-Петербургского университета»[9].

Самое подробное дореволюционное описание деятельности Фаизхана на факультете восточных языков в Санкт-Петер-бургском университете принадлежит выпускнику факультета академику В. В. Бартольду. В честь пятидесятилетия факультета восточных языков было подготовлено четырехтомное издание «Материалы для истории факультета восточных языков». Первые три тома представляют собой сборник документов из дел департамента народного просвещения и из факультетских дел, связанных с деятельностью факультета, его преподавателями. Среди документов первых двух томов есть и касающиеся Фаизхана: представлена переписка попечителя Санкт-Петербургского учебного округа и министра народного просвещения по поводу устройства его на работу, приводятся прекрасные характеристики Хусаина как ориенталиста, данные Казембеком, и заявление Фаизхана о приеме на работу[10]. Четвертый том – «Материалы для истории факультета восточных языков»[11] – представляет собой «Обзор деятельности факультета восточных языков. 1855–1905», подготовленный В. В. Бартольдом, и включенный в девятый том его собрания сочинений. Академик описал историю зарождения и развития факультета за пятьдесят лет, где также приводятся некоторые факты деятельности Фаизхана на факультете[12].

В дореволюционной русской востоковедной литературе творческая деятельность Хусаина Фаизхана в Санкт-Петербургском университете оценивается объективно и подробно, хотя имеются некоторые неточности. Востоковеды после смерти Хусаина, основываясь на данных его паспорта, приняли 1823 год (ввиду схожести написания цифры три, состоящей из двух полуокружностей, и цифры восемь, предполагающей две окружности) за 1828 год. Впоследствии эта дата рождения ученого-педагога стала основополагающей для многих ученых, изучавших жизнь и деятельность Фаизхана. Встречаются и другие неточности. Так, местом смерти Хусаина указывают Санкт-Петербург, а не его малую родину – нижегородскую землю. Таким образом, в оценках русских востоковедов Хусаин Фаизхан предстает только как прекрасный педагог и талантливый ученый. В стороне от внимания ориенталистов осталась его просветительская деятельность.

Первым татарским ученым, кто дал вполне объективную оценку жизнедеятельности Фаизхана, был его учитель Шихабаддин Марджани. В сборнике 1915 г., посвященном 100-летию со дня рождения Марджани, приводится факсимиле письма Марджани мулле Калималлаху б. Амину ас-Сабаджи – земляку и ученику Хусаина – по поводу его кончины, написанное 9 декабря 1866 года[13].

Подробную биографию Фаизхана Марджани изложил в своем биобиблиографическом словаре «Вафият ал-аслаф ва тахият ал-ахлаф» («Подробное о предшественниках и приветствие потомкам»)[14]. Этот труд Марджани остался в рукописи, поэтому он недоступен для широкого круга читателей. Только в последнее время был опубликован перевод с арабского языка на русский биографии Фаизхана[15]. Марджани высоко оценил деятельность своего ученика как реформатора мусульманского образования, ученого-историка, сочинителя прекрасных произведений, знатока фикха и основ веры; а также привел генеалогическое древо рода Хусаина. Достаточно подробно Марджани описал проект «Ислах мадарис» («Школьная реформа») Фаизхана (подробнее об этом в соответствующей главе), петербургский же период жизни Х. Фаизхана Марджани осветил незначительно. Во втором томе «Мустафад ал-ахбар…» («Кладезь сведений…»), вышедшим из печати в 1900 году, после смерти Марджани, приведена краткая биография Хусаина[16]. Что касается даты рождения Фаизхана, то Марджани пишет, что он умер в последний понедельник месяца рабиа II 1283 года по хиджре, в возрасте сорока пяти лет, то есть дата рождения приходится на 1238 год по хиджре, или на начало 1823 года по христианскому летоисчислению.

Значительное внимание деятельности Фаизхана уделял известный ученый-теолог Ризааддин Фахраддин. В биобиблиографическом словаре «Асар» («Памятники») он подробно описал деятельность Хусаина как в Казани, так и в Санкт-Петербурге: привел биографию Фаизхана канцелярии Санкт-Петербургского университета, написанную в декабре 1866 года, отрывки из двух его писем Марджани и осветил его взгляды на реформу мусульманского образования[17]. Он же в журнале «Шура» («Совет»), будучи его главным редактором, опубликовал тексты 29 писем Фаизхана, адресованных в 1856–1866 гг. Марджани[18]. Фахраддин очень сожалел, что, находясь в 1914 году вместе с Мусой Биги в Петрограде, он не знал, что там проживала вдова Хусаина Фатима с дочерью Аминой, и потому не смог воспользоваться материалами, которые могли у нее храниться. Ризааддин осознавал значительный вклад Фаизхана в татарскую культуру и полагал, что изучение его наследия – дело его молодых коллег[19]. Фахраддин, как и Марджани, считал, что Фаизхан умер 28 рабиа II 1283 года по хиджре, в сорок пять лет, то есть он родился в 1238 году по хиджре – в начале 1823 года.

Известный татарский историк Ахмад Заки Валиди также не остался в стороне от оценки деятельности Хусаина Фаизхана. Он писал, что Фахраддин в «Асаре» («Памятники») уже описал его подробную биографию, сотрудничество с русскими востоковедами и вклад Фаизхана в науку. Поэтому Валиди дал краткий анализ трех печатных сочинений Фаизхана: «Краткой учебной грамматики татарского языка» (1862), «Трех надгробных булгарских надписей» (1863) и «Материалов для истории Крымского ханства» (1864). Что касается первой книги, то Валиди считал, что среди татарских сочинений, посвященных морфологии (о синтаксисе написано кратко на с. 72–78), пособие Фаизхана занимает важное место, поскольку написано оно не традиционным методом, а как научное исследование с приложением некоторых статей на тюрко-татарском языке –таких, как перевод «Калилы и Димны» (с. 78–89), ярлык крымского хана Джанибек-Гирея (с. 89–93), отрывок из сочинения Мир Алишер Навои «Маджалис ан-нафаис», некое письмо (с. 94), письмо Фаизхану одного друга и единомышленника из Бухары (с. 94–95), которое Валиди из-за его значимости полностью привел в оригинале.

Второй труд Фаизхана, полагал Валиди, показывает его как знатока истории, который описал три булгарские надгробные эпитафии, найденные в Симбирской губернии, в командировке по пути в казахские степи. Валиди отмечал, что Фаизхан сделал для того времени важное открытие, поскольку впервые предположил, что язык булгарских эпитафий достаточно близок чувашскому языку. Третье сочинение Фаизхана, «Материалы для истории Крымского ханства», как считал Валиди, является самым весомым вкладом татарского ученого в науку, хотя оно известно под фамилией В. Вельяминова-Зернова, так как Фаизхан указан лишь как составитель. Валиди процитировал введение к книге, написанное Вельяминовым-Зерновым, где ученый указал, что основная часть материалов книги была собрана Фаизханом во время его работы в Московском центральном архиве, где он скопировал документы переписки крымских ханов с Россией и Польшей[20].

В упоминавшемся сборнике 1915 года заслуживает внимания статья Ш. Шарафа – исследователя жизнедеятельности Марджани, который кратко описал биографию Фаизхана. Он отметил интересный факт знакомства Фаизхана с Казембеком еще в Казани, а также помощь Хусаина в написании путеводителя по Корану, подготовленного Казембеком под названием «Мифтах кунуз ал-Коран» («Ключ к сокровищницам Корана»). Также обратил внимание на содействие Фаизхана Марджани в сборе материала в С.-Петербурге для написания истории Булгара и Казани, а также для «Вафият ал-аслаф» (около 200 листов рукописного текста Фаизхан видел воочию)[21]. Другой автор сборника 1915 года историк Г. Губайдуллин отметил, что отъезд Фаизхана в Санкт-Петербург принес большую пользу Марджани, и привел цитату из «Вафият ал-аслаф» о том, что Шихабаддин сначала был против отъезда своего ученика в Санкт-Петербург, хотя потом получил от этого много пользы[22].

В дореволюционной татарской литературе основное внимание уделялось заслугам Фаизхана как ученого-историка и его проекту реформы мусульманского образования, менее подробно освещалась его деятельность в Санкт-Петербурге как ученого-педагога. Дата возраста Фаизхана – смерть в сорок пять лет, впервые упомянутая Марджани,впоследствии послужила причиной для определения в качестве даты его рождения 1821 года, поскольку некоторые татарские ученые возраст Хусаина для определения даты его рождения высчитывали по христианскому летосчислению, а не по хиджре, как это необходимо было сделать.

Второй период – 20-е годы. После бурных революционных событий 1917 года и Гражданской войны ученые уже в 20-е годы начали проявлять интерес к наследию Фаизхана. Первым обратил внимание на его творчество литературовед Джамал Валиди, который лишь упомянул его имя в связи с деятельностью Марджани: «Но главным сотрудником его [Марджани] в этой области [использовании русских источников при написании истории] был талантливый и любознательный Хусаин Фаизханов, лектор восточного факультета С.-Петербургского университета, который, будучи в молодости шакирдом Мерджани, имел с ним постоянную переписку»[23].

Другой татарский ученый, писатель и общественный деятель Г. Ибрагимов также обратил внимание на творчество Фаизхана и основной его вклад в культуру татарского народа видел в проекте реформы мусульманского образования. Он писал: «В своей книге, именуемой “Ислах мадарис” (“Школьная реформа”), которая до сих пор не напечатана, он [Фаизханов] разносит старые школы, находя их совершенно негодными, не отвечающими целям и предлагает уже в шестидесятых годах проект о реорганизации медресе… Медресе, основанные на этих реформационных устремлениях татарской буржуазии, как то: медресе “Хусаиния”, “Бубы”, “Мухамедья”, впоследствии “Галия” – были реализацией файзхановской программы шестидесятых годов»[24].

В этот период наиболее подробно осветил деятельность Фаизхана татарский филолог А. Сагди. Он считал Хусаина основоположником реформы мусульманского образования, который выступал за заимствование светской европейской науки. Сагди считал, что в свое время проект Фаизхана так никто и не поддержал, и только после революции 1905 года его идеи реформы медресе были воплощены в Казани – в медресе «Мухаммадия», в Уфе – в «Галия», в Троицке – в «Расулия» и «Ахмадия». Ученый привел довольно подробную биографию Фаизхана, дал краткое описание его основных трудов и отметил сотрудничество с Марджани, которое продолжалось и после его отъезда в С.-Петербург через письма[25].

В 20-е годы деятельность Фаизхана освещалась кратко, в основном она рассматривалась в связи с его проектом реформы мусульманского образования или с деятельностью Марджани.

Третий период – 30–50-е годы. Эпоха сталинской диктатуры и расцвета нигилизма. Фаизхану повезло больше, чем его учителю Марджани, которого квалифицировали как буржуазного религиозного деятеля. Творчество Фаизхана почти не исследовалось, хотя отдельные публикации все же выходили из печати.

Литературовед Г. Толымбайский упоминал его деятельность в С.-Петербурге в связи с проектом реформы мусульманского образования, описывая некоторые его положения, ссылаясь на сведения Р. Фахраддина[26].

Татарский ученый Н. Мухитдинов связывал появление проектов реформы татарских школ – Радловского проекта об организации татарского учительского института и Казанской татарской учительской школы – с экономическим и политическим подъ-емом в России в 60-е годы XIX века. Фаизхановский же проект ему найти не удалось. Но вместе с тем он полагал, «что этот проект [Радловский] или является точной копией проекта Феизханова и Марджани, или составлен под их сильным влиянием, так как по времени (1874 года перед открытием татарской учительской школы) этот проект разработан в период совместной работы Радлова с Марджани… Конечно, на достоверности этой гипотезы мы настаивать не можем до тех пор, пока не будет найден проект организации средней школы для татар, составленный Феизхановым и Марджани»[27].

Довольно объективную оценку деятельности Фаизхана по реорганизации медресе дает В. Горохов: «Фаизханов направил свой удар на мусульманскую схоластику, стоял за преподавание светских наук и русского языка в татарских конфессиональных школах. В книге “Ислах мадарис” (“Школьная реформа”) Фаизханов резко критикует старые мусульманские школы, считает их совершенно непригодными. Он выдвигает проект реорганизации медресе. Проект Фаизханова в основных чертах сводится к следующему: необходимо открыть в Казани высшее учебное заведение для татар, получив разрешение и деньги на это дело у русского правительства. В этом учебном заведении должны преподаваться не только религия, но и светские науки, в том числе и русский язык»[28].

Творчество Фаизхана в общем ряду татарских ученых рассматривали К. Ф. Фасеев и М. Х. Гайнуллин. Так, К. Фасеев утверждал, что Фаизхан был адъюнктом Казанского и Петербургского университетов[29]. На ошибочность подобного утверждения, поскольку Фаизхан был только лектором С.-Петербургского университета, впоследствии указывали Ф. С. Сафиуллина и С. М. Михайлова[30]. М. Гайнуллин писал, что «Фаизханов… выступает с проектом открытия специальной татарской школы по типу гимназии и о такой постановке воспитания и обучения татарской молодежи, которая дала бы ей возможность поступить в университет… Правда, проектируемые Фаезхановым учебные заведения едва ли могли бы получить характер массовых, доступных для татар-трудящихся, но характерно в этом проекте то, что автор его основной упор делает на светские науки, оставляя для религии место лишь в старших классах»[31].

В этот период деятельность Фаизхана освещалась незначительно, в основном как реформатора мусульманского образования.

Четвертый период – 60–90-е годы. Происходит качественный скачок в оценке мировоззрения Фаизхана. Появляются работы, в том числе и монография о деятельности, показывающие вклад Фаизхана в татарскую общественную мысль и его творческую деятельность как ученого. В ряде трудов деятельность Фаизхана оценивалась в общем плане[32].

Казахский ученый А. Х. Маргулан обнаружил два письма Фаизхана, которые он переложил со старотатарского на современный казахский и русский языки, предварив их материалом о его деятельности, свидетельствующие о дружеских отношениях татарского ученого с казахским просветителем Ч. Валихановым[33]. Исследователи, писавшие о Фаизхане в 50-е годы, в этот период ничего нового в оценку его творчества не внесли[34].

Более подробно о творческой деятельности Фаизхана писали языковед Ф. С. Сафиуллина и историк С. М. Михайлова[35]. Ф. С. Сафиуллина полагает, что Фаизхан – «…тонкий знаток языка, историк и этнограф большой эрудиции, переводчик с восточных языков, педагог, прогрессивный мыслитель своего времени». Она привела его подробную биографию [дата рождения – 1828 год]: жизнь и деятельность как в Казани, так и С.-Петербурге,  и в наиболее общем виде описала труды ученого-педагога. Ф. С. Сафиуллина отметила, что «Грамматика татарского языка» Фаизхана написана на основе «Практического руководства по татарскому языку» Г. Махмудова (1857): ученый-педагог приспособил ее для практических занятий со студентами, снабдив множеством примеров после каждой темы, построенных по принципу изучения материала от простого к сложному. Ф. Сафиуллина подробно разобрала главы книги, посвященные морфологии и синтаксису татарского языка, отмечая практическую значимость его работы. Также исследователь отметила важность для науки статьи Фаизхана «Три надгробные болгарские надписи», где описываются эпитафии, найденные ученым во время экспедиции в казахские степи и Оренбургский край. Ф. Сафиуллина подчеркнула, что, несмотря на труднодоступность чтения эпитафий, некоторые буквы не сохранились, Фаизхан справился с нелегкой задачей. Он впервые указал на совпадение некоторых слов в чувашском и булгарском языках. Исследователь разобрала и проект реформы медресе Фаизхана, основываясь на материале его писем к Марджани, и полагая, что Фаизхан оставил значительный след в общественном сознании татарского народа. Статья Ф. Сафиуллиной явилась несомненным шагом вперед в изучении творчества Фаизхана. Правда, автор рассмотрел его мировоззрение в наиболее общем виде.

Историк С. М. Михайлова в книге «Формирование и развитие просветительства среди татар Поволжья» впервые обстоятельно проанализировала основные идеи татарского просветительства, связывая его возникновение с началом XIX века (открытие Казанского университета), и рассмотрела взгляды главных его представителей – таких, как семья Хальфиных, А. Вагапов, С. Кукляшев, М. Махмудов и Х. Фаизхан. Исследователь обратилась к архивным материалам, характеризующих деятельность первых татарских ученых-педагогов, считая И. Хальфина родоначальником татарского просветительства. С. Михайлова подробно осветила просветительскую деятельность Фаизхана, его биографию [дата рождения – 1828], трудности устройства на работу в С.-Петербургский университет, проект реформы медресе, сотрудничество с петербургскими ориенталистами–академиками В. Вельяминовым-Зерновым и Б. А. Дорном, дружбу и переписку с казахским просветителем Ч. Валихановым[36]. Книга подняла на новый уровень исследование татарского просветительства и деятельности Фаизхана в частности.

В это время обратил внимание на жизнь и деятельность Фаизхана историк М. Усманов, но лишь в связи с деятельностью Марджани: упомянул проект реформы медресе Фаизхана, его сотрудничество с Шихабаддином и налаживании последним с помощью своего ученика творческих связей с учеными-педагогами Санкт-Петербурга. В конце статьи привел перевод на современный татарский язык двух писем Марджани: одно письмо к Калималлаху – ученику Фаизхана по поводу смерти его учителя и другое письмо – ответ на обращение В. Вельяминова-Зернова по поводу казанской надмогильной надписи[37]. В другой статье, посвященной жизнедеятельности Фаизхана, Усманов оценивает его как просветителя, ученика и последователя Марджани, успешно использовавшего его метод «вынесения иджтихада», имея в виду проект реформы медресе и проект открытия газеты и журнала на татарском языке. Историк связывает просветительство Фаизхана с демократической идеологией, под влиянием которой он мог находиться благодаря своему коллеге П. И. Пашино и братьев Курочкиных (братьев автора прошения об открытии газеты на татарском языке), знакомых с Н. Г. Чернышевским и Н. А. Добролюбовым. Усманов также описал сложности работы Фаизхана в Московском архиве, где он переписал более четырехсот документов на тюрко-татарском языке; результатом работы стала книга В. Вельяминова-Зернова «Материалы для истории крымского ханства», в которой самое деятельное участие принимал Фаизхан.

Другим важным вкладом Фаизхана в науку историк считает статью «Три надгробные болгарские надписи», где Хусаин прочитал ранее недоступные для ученых слова, используя чувашский язык. Усманов отметил значительные достижения Фаизхана в написании грамматики и словаря по казахскому языку, который он не успел закончить; впоследствии материалы словаря использовал Л. З. Будагов в книге «Сравнительный словарь турецко-татарских наречий». В конце статьи историк привел перевод на татарский язык пяти писем Фаизхана: два письма Б. А. Дорну (перевод с персидского языка на русский язык Г. Галимовой), письма П. И. Пашино, В. В. Григорьеву и Ш. Марджани[38]. Статья, написанная М. Усмановым в соавторстве с Г. Галимовой, повторила основные положения предыдущей его статьи[39].

Результатом предыдущих исследований Усманова стала первая монография о жизни и деятельности Фаизхана[40]. Историк достаточно подробно осветил жизнь и творчество татарского ученого-педагога, его биографию [дата рождения – 1828], подвел основные итоги его исследований и наметил задачи по дальнейшему исследованию его наследия. Книга богата архивными материалами, впервые обнаруженными автором; в ней в переводе на русский язык приводятся некоторые письма Фаизхана к Марджани, Пашино, Ильминскому, Дорну, Валиханову. Поскольку исторические сочинения Хусаина и его проект реформы медресе в полном объеме еще оставались неизвестными науке, постольку нашли незначительное отражение в монографии. В 1990 году Усманов дал общее описание рукописей Фаизхана («Ислах мадарис» и «Рисала» с замечаниями на полях рукописей Марджани), подаренных родственниками Марджани научной библиотеке КГУ[41].

Философ Я. Г. Абдуллин одним из первых квалифицировал Фаизхана как просветителя в общем ряду татарских просветителей – таких, как К. Насыри, Ф. Халиди, М. Акмулла, З. Биги и Ш. Марджани, специально не останавливаясь на исследовании его творчества[42]. Возникновение татарского просветительства он связывал с началом XIX века, у истоков его стояли А. Утыз-Имяни и А. Курсави. Деятельность Фаизхана как просветителя лишь упоминалась на общем фоне татарского просветительского движения – так же, как и его проект реформы медресе[43]. Более подробно о жизни Фаизхана и его месте в татарском просветительстве ученый написал в ряде последующих статей[44].

В этот период многогранная деятельность Фаизхана засверкала яркими красками: были обнаружены новые архивные материалы о его творческом наследии, он был квалифицирован как просветитель татарского народа. Дата рождения Фаизхана – 1828 год, принятая дореволюционными петербургскими учеными-педагогами, была заимствована учеными 60–90-х годов XX века.

Пятый период – 2000-е годы. Произошел качественно новый скачок в изучении творческого наследия Фаизхана. Свет увидели новые монографии о его деятельности и публикации, в которых исследовалось мировоззрение ученого-педагога.

А. Юзеев в ряде работ проанализировал мировоззрение Фаизхана на фоне татарского просветительского движения второй половины XIX века[45]. Им впервые была переведена с арабского языка на русский биография Фаизхана из «Вафият ал-аслаф..» («Подробное о предшественниках..») Марджани, где достаточно подробно описан проект его «Ислах мадарис» («Школьной реформы»)[46].

С начала второго тысячелетия большое внимание уделяется изучению деятельности Фаизхана на родине ученого, нижегородской земле. Ежегодно с 2004 года Духовное управление мусульман Нижегородской области, Региональная национально-культурная автономия татар Нижегородской области и Нижегородский исламский институт им. Х. Фаизханова проводят посвященные ученому-просветителю научные конференции «Фаизхановские чтения», результатом которых являются ежегодно издаваемые сборники материалов конференций[47]. В статьях анализируется не только деятельность Фаизхана, но и наиболее актуальные вопросы развития ислама в России.

Так, в сборнике 2004 года приведены сведения о последних днях жизни Фаизхана[48]. Во втором сборнике заслуживает внимания статья о значении творчества Фаизхана для изучения крымско-татарской археографии[49]. В сборнике 2006 года предпринята попытка нового обоснования даты рождения Фаизхана, основываясь на ревизских сказках XIX века[50]; в ряде статей обращено внимание на ранее не исследованные аспекты жизнедеятельности Фаизхана[51]. В четвертом сборнике выделяется статья, где обосновано конструирование концепции государственности татарских историков XIX – начала XX вв. на основе концепции государственности Фаизхана[52]. В одной из статей сборника 2008 года деятельность Фаизхана рассматривалась в ряду мусульманских просветителей России – таких, как шейх ат-Тантави и Селим Нофаль[53].

Этот период характеризуется выходом нескольких монографий. Накопленный об ученом-педагоге материал требовал оценки всех сторон его жизни и деятельности. В монографии соавторов – А. Хабутдинова, Д. Мухетдинова, О. Сенюткиной, посвященной влиянию Фаизхана на татарское общественное движение второй половины XIX века, раскрываются отдельные аспекты его жизни и деятельности: уделено внимание детским годам будущего ученого, его семье и месте рождения, новизне его концепции образования татар-мусульман[54]. Основываясь на ревизских сказках, хранящихся в Государственном архиве Ульяновской области, впервые были приведены имена, даты рождения близких родственников Фаизхана (правда, не всегда точно транскрибируемые). Сведения о семье и дате рождения ученого (1823 год) подтверждают данные, приведенные Марджани.

Брошюра «Хусаин Фаизханов. Реформа медресе» представляет собой впервые публикуемый в полном виде перевод со старотатарского языка на русский язык проекта реформы мусульманского образования «Ислах мадарис» («Реформа медресе»)[55].

В этот период самым значительным вкладом в изучение жизнедеятельности Фаизхана стал историко-документальный сборник, подготовленный историком Р. Мардановым[56]. Ему стали доступны рукописные сочинения Фаизхана из библиотеки Марджани, в 1986 году подаренные М. Усманову родственниками Марджани (Н. Ильясовой и Д. Амирхановым). Это, прежде всего «Ислах мадарис» («Школьная реформа»)[57] и «Рисала» («Трактат»)[58]. Также Марданов впервые получил возможность доступа к рукописным историческим трудам Фаизхана («История Казани», «Касимовское ханство», «Древние булгарские [надмогильные] камни»), в 1998 году подаренным Д. Амирхановым Национальной библиотеке Татарстана[59], и к небольшому сочинению без названия, посвященному реформе преподавания: условное название, вытекающее из текста, – «Укыту ысулы» («Основы преподавания») предложено Р. Мардановым[60]. Ученым-историком была проделана большая текстологическая работа по введению в научный оборот на современном татарском языке вышеназванных исторических произведений Фаизхана, его проекта реформы мусульманского образования. Помимо этого, Марданов переложил на современный татарский язык 32 письма Фаизхана, написанные Марджани, письма к Хабибаллаху, Б. А. Дорну, Н. И. Ильминскому, Ч. Валиханову, П. И. Пашино, В. В. Григорьеву, а также некоторые архивные документы из Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга. Автор написал введение, где дал анализ рукописных сочинений Фаизхана, впервые переложенных со старотатарского языка на современный татарский язык. В сборник были включены отдельные разделы из книги М. Усманова «Заветная мечта Хусаина Фаизханова», также наиболее значимые публикации, посвященные исследованию его жизни и деятельности. Марданов вслед за Усмановым полагает датой рождения ученого – 1828 год. Он также составил подробную библиографию трудов о Хусаине.

В 2008 году вышел сборник на русском языке, куда была включена часть материалов, впервые опубликованных Р. Мардановым на татарском языке (два исторических труда Фаизхана, его 15 писем, написанные Марджани), а также фаизхановский проект реформы мусульманского образования, и отдельные статьи, посвященные его жизни и деятельности[61].

В Уфе в 2008 году один из подвижников изучения творчества семьи Фаизхана написал пространную статью, где описал жизнь и деятельность наследников рода Фаизхана по линии братьев Хусаина и Абдалалляма, связанную с Уфой[62].

Этот период в исследовании наследия Фаизхана знаменовался выходом в свет монографий и новыми достижениями как в публикации ранее неизвестных науке рукописных сочинений, так и в оценке некоторых аспектов мировоззрения ученого. Дата рождения Хусаина – 1828 год – была принята большинством ученых, хотя впервые за долгие годы всплыла дата, предложенная Марджани, – 1823 год.

За рубежом выходили отдельные статьи, посвященные ранее известным фактам жизнедеятельности Фаизхана[63]. Так, немецкий ученый М. Кемпер в разделе своей книги «Осторожное сближение с русской системой образования» отметил проект реформы мусульманского медресе Х. Фаизхана. Он допустил ряд неточностей: полагал, что Фаизхан с 1854 года [1857] работал на восточном факультете Санкт-Петербургского университета, Марджани считал членом Общества археологии [Марджани лишь присутствовал на заседаниях общества], отмечал его проект девятиклассной школы [десятилетней] и т. п.[64]

Среди документальных источников, посвященных Фаизхану, особую роль играют письма, написанные им в различные годы: Ш. Марджани (32 письма: из них 2 опубликованы в «Асар», 29 писем напечатаны в журнале «Шура», одно письмо, написанное в 1861 году, переписал известный татарский ученый А. Гумари (1867–1933), оно стало доступно широкой общественности недавно; где сейчас находятся оригиналы писем, неизвестно)[65], Хабибаллаху Сафаджаи, Б. А. Дорну (5 писем), Н. И. Ильминскому (2 письма), Ч. Валиханову (2 письма), П. И. Пашино, В. В. Григорьеву и некоторые другие письма. Эти письма, написанные на старотатарском и персидском языках, в основном переведены на современный татарский язык[66] и частично на русский язык[67]. Письма решают две задачи: во-первых, являются ценным источником для написания биографии Фаизхана, во-вторых, помогают раскрыть черты его характера, масштаб личности, проследить эволюцию его мировоззрения как мыслителя и общественного деятеля. А что касается писем Марджани к своему ученику, то значительная их часть находится в личном архиве Фахраддина в Уфе и до сих пор остается недоступной науке[68].

Большая часть документальных источников находится в архивах Ульяновска, Москвы и особенно Санкт-Петербурга. Хранящийся в Ульяновске материал связан с предками Фаизхана, его родителями и близкими родственниками[69].

В Москве источники сведений о деятельности Фаизхана в 1858 г. из Московского главного архива ныне находятся в Российском государственном архиве древних актов[70]. В Российской государственной библиотеке в отделе рукописей хранятся два письма Фаизхана Н. И. Ильминскому в личном фонде последнего[71].

В Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга хранятся источники в фонде 14 (Санкт-Петербургский университет. Факультет восточных языков), свидетельствующие о работе Фаизхана на факультете восточных языков в университете[72]. В Российском государственном историческом архиве Санкт-Петербурга также находятся материалы, связанные с его деятельностью в Петербургском университете[73]. Работа Фаизхана в Азиатском музее отражена в источниках Института восточных рукописей РАН[74]. Письма, написанные Фаизханом Б. А. Дорну, В. В. Григорьеву, и данные о деятельности Фаизхана в восточном отделении Общества археологии Академии наук хранятся в Санкт-Петербургском филиале Архива Российской Академии наук[75]. Письмо Фаизхана П. И. Пашино хранится в Петербурге в Институте русской литературы (Пушкинский дом Российской академии наук)[76]. Большинство вышеприведенных архивных материалов впервые был введено в научный оборот М. Усмановым и частично Р. Мардановым. Авторам данной монографии впервые удалось обнаружить формулярный список Х. Фаизхана[77], свидетельство о рождении и смерти его четырехмесячного сына[78], ряд документов из Российского государственного архива древних актов, Государственного архива Ульяновской области, Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга, Российского государственного исторического архива, а также Института восточных рукописей РАН, которые нашли отражениев монографии.

В настоящее время собран богатый материал о жизни и деятельности Хусаина Фаизхана, который требует новых подходов к оценке его мировоззрения. Чтобы решить эту задачу, авторы монографии проанализировали общественно-философские взгляды ученого-педагога в эволюции от религиозного, протопросветительского аспекта его мировоззрения, характерного для начального этапа его деятельности, к просветительскому аспекту его мировоззрения 50–60-х годов XIX века и рассмотрели их в контексте времени и среды.

Изучение творческого наследия Фаизхана и его места в татарской общественной мысли XIX века выявило некоторые проблемы, которые отчасти решила данная монография. Остальное предстоит выполнить ученым в будущем.

Так, дореволюционные исследователи и советские ученые 20–50-х гг. XX века полагали Фаизхана ученым-педагогом С.-Петербургского университета, отмечая его преподавательскую и научную деятельность в университете и Академии наук, лишь упоминая его проект реформы мусульманского образования. Тогда как, начиная с 60-х годов XX века, наметилась другая крайность: ученые основное внимание уделяют деятельности Фаизхана как просветителя, рассматривая его как одного из реформаторов мусульманского образования, оставляя несколько в стороне его деятельность как ученого-педагога.

Возникновение татарского просветительства учеными также оценивается неоднозначно. Одни исследователи связывают возникновение татарского просветительского движения со второй половиной XIX века (М. Усманов, А. Юзеев)[79]. Другие авторы начало просветительского движения относят к первой половине XIX века (С. Михайлова, Я. Абдуллин)[80].

Для татарской просветительской мысли, по нашему мнению, эпохой Просвещения является вторая половина XIX века. В книге разделяется мнение тех современных ученых[81], согласно которому классическими представителями западноевропейского Просвещения являются французские энциклопедисты – прежде всего их идеологи Вольтер, Дидро, Гольбах, Гельвеций, а русский век Просвещения приходится на 40–60-е годы XIX века и связан с именами Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Писарева и их последователей.

Татарская просветительская философия имела как черты, типологически сходные с русским и западноевропейским Просвещением, так и свои особенности, являясь «видовой» разновидностью одного родового типа философии Просвещения. Первые татарские просветители Фаизхан, Марджани, Насыри – активные деятели общественной жизни, не мыслящие своих философских изысканий вне связи с общественной жизнью и борьбы за определенные культурные, нравственные и социально-политические идеалы. Они способствовали распространению светских знаний, боролись с темнотой и невежеством, за приобщение к наилучшим достижениям западноевропейской, восточной и русской культуры. Для них философия Просвещения служила целью для обоснования просветительских, социальных, этических и культурных программ, выражавших потребности национального самосознания татарского народа в период его формирования как современной нации.

В последнее время много усилий для увековечения памяти Хусаина Фаизхана прикладывает Духовное управление мусульман Нижегородской области. В 2000 году в Сафаджае на месте прежнего погребения был установлен надмогильный памятник в честь великого мыслителя (один из практических результатов этой монографии: изменение на эпитафии даты рождения ученого – 1823 год). В 2003 году по инициативе Духовного управления мусульман Нижегородской области имя Хусаина Фаизхана было присвоено средней школе села Сафаджай, где был открыт музей его имени. В его честь назван институт, учрежденный Духовным управлением мусульман Нижегородской области, ежегодно проводятся Фаизхановские чтения. Лучшим религиозным, общественным деятелям и ученым, внесшим наиболее значительный вклад в развитие татарской культуры, ежегодно вручаются премии имени Хусаина Фаизхана и одноименная медаль.

Новизна исследования определяется привлечением новых источниковедческих данных о жизни и деятельности Фаизхана из архивов Москвы, Санкт-Петербурга и Ульяновска. В монографии рассматриваются взгляды ученого-педагога в эволюции и по-новому осмысливается его роль в татарском общественном движении второй половины XIX века.

В приложении в переводе на русский язык приводятся некоторые письма Фаизхана своим коллегам, друзьям-едино-мышленникам. Хотя перевод этих писем на русском языке уже был опубликован, однако он требует уточнений, как стилистических, так и смысловых (два письма Ч. Валиханову, а также ранее не опубликованные архивные материалы (в некоторых случаях в скобках указано у Марданова, если материал опубликован)). Ввиду специфичности некоторых понятий, связанных с исламом, в конце книги прилагается словарь мусульманских терминов.

Как начал свой жизненный путь будущий ученый-педагог и общественный деятель? Кто стоял у истоков формирования его личности? Как эволюционировали взгляды Хусаина Фаизхана? Какова судьба его наследия? Вот основные вопросы, которые ставили перед собой авторы данной монографии.


[1] Усманов М. Заветная мечта Хусаина Фаизханова. – Казань, 1980. – С. 157.

[2] Некролог // Санкт-Петербургские ведомости. – 1866. – 28 сент. (№ 256).

[3] Российский государственный исторический архив. – Ф. 14. – Оп. 2. – Ед. хр. 514. – Л. 99–100.

[4] Григорьев В. В. Императорский С.-Петербургский университет в первые пятьдесят лет его существования. – СПб., 1870. – С. 267.

[5] Русский энциклопедический словарь, издаваемый И. Н. Березиным. – Т. III. – Отд. IV. – СПб., 1878. – С. 171.

[6] Веселовский Н. И. Сведения об официальном преподавании восточных языков в России // Труды третьего международного съезда ориенталистов в С.-Петербурге. – Т. I. – СПб., 1879–1880. – С. 202.

[7] История императорского русского археологического общества за первое пятидесятилетие его существования 1846–1896. Составил Н. И. Веселовский. – СПб., 1900. – С. 246–247, 297, 298, 379, 385.

[8] Веселовский Н. И. Фейз-Ханов // Энциклопедический словарь. Издание Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. – Т. XXXV. – СПб., 1902. – С. 428–429.

[9] Залеман К. Г. Фейз-Ханов // Русский биографический словарь. – Т. 21. – СПб., 1901. – С. 37.

[10] Материалы для истории факультета восточных языков: В 4 т. – Т. I. – СПб., 1905. – 1851–1864. – С. 291–295, 313–314, 323–324; Т. 2. – СПб., 1906. – 1865–1901. – С. 20–23.

[11] Там же. – Т. IV. – СПб., 1909. – 1855–1905. – C. 108–112, 115, 135–136, 140.

[12] Бартольд В. В. Сочинения: В 9 т. – Т. 9. – М., 1977. – С. 115–118, 142, 151, 164–166.

[13] Марджани. – Казан, 1915. – Приложение; Хосэен Фэезханов. Составитель Р. Марданов. – Казан, 2006. – Б. 467.

[14] Марджани Ш. Вафият ал-аслаф ва тахият ал-ахлаф: В 6 т. – ОРКК КГУ. – № 609–615. – Т. 6. – Л. 246а–250а.

[15] Очерки Марджани о восточных народах / Вступительная статья, комментарии, перевод с арабского, старотатарского языков и примечания А. Н. Юзеева. – Казань, 2003. – С. 140–146.

[16] Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар фи ахвал Казан ва Булгар. – 2 т. – Казан, 1900. – Б. 272–273.

[17] Фахраддин Р. Асар. – 2 т. – Оренбург, 1908. – Б. 432–443.

[18] Фахраддин Р. Хусаин эфенде Фаизхан (Письма) // Шура. – 1916. – № 14–16.

[19] Фахраддин Р. Хусаин эфенде Фаизхан (Письма) // Шура. – 1916. – № 19. – Б. 551.

[20] Валиди А. Хосэен эфенде Фаезхановнын тэржемэи хэленэ гаид эрбирлэр // Шура. – 1912. – № 16. – Б. 494–496.

[21] Шэрэф Ш. Мэржанинен халыкка хезмэт иткэн мэшхур шэкертлэре // Марджани. – Казан, 1915. – Б. 113–114.

[22] Гобэйдуллин Г. Мэржанинен тарихи хезмэтлэре // Марджани. – Казан, 1915. – Б. 348–349.

[23] Валидов Дж. Очерк истории образованности и литературы татар (до революции 1917 г.). – М.-Пг., 1923. – С. 40.

[24] Ибрагимов Г. Татары в революции 1905 года. – Казань, 1926. – С. 29–30.

[25] Сагди А. Татар эдэбияты тарихы. – Казан, 1926. – Б. 62–65.

[26] Толымбайский Г. Каюм Насыри хэм уку-укыту эшлэре // Совет эдэбияты. – 1936. – № 2. – Б. 58.

[27] Мухитдинов Н. К. Проекты организации средней школы европейского типа для татар в XIX в. // Вестник научного общества татароведения. – № 9–10. – 1930. – С. 110, 123.

[28] Горохов В. Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья. – Казань, 1941. – С.162.

[29] Фасеев К. Ф. Из истории татарской передовой общественной мысли: вторая половина XIX – начало XX вв. – Казань, 1955. – С. 34.

[30] Сафиуллина Ф. С. Хусейн Фаизханов // Вопросы татарского языкознания. – Казань, 1965. – С. 407–408; Михайлова С. М. Формирование и развитие просветительства среди татар Поволжья (1800–1861). – Казань, 1972. – С. 198–199.

[31] Гайнуллин М. Х. Каюм Насыров и просветительское движение среди татар. – Казань, 1955. – С. 35.

[32] Нафигов Р. И. Формирование и развитие передовой татарской общественной мысли. – Казань, 1964; Ханбиков Я. И. Русские педагоги Татарии и их роль в развитии просвещения и педагогической мысли татарского народа: из истории русско-татарских педагогических связей. – Казань, 1968. – С. 17–19, 23; Хасанов М. Х. Галимджан Ибрагимов. – Казань, 1969. – С. 275, 321, 322. – 2-е изд. 1977. – С. 230, 323, 324; Каримуллин А. Г. У истоков татарской книги. – Казань, 1971.

[33] Маргулан Э. Х. Шоканнын жанадан ашылгандосы Хусаин Фаизханов жэне онын Петербордан жазган хаттары // Известия АН Казахской ССР. Серия общественные науки. – Вып. 3. – 1965. – С. 12–24: Валиханов В. В. Собрание сочинений в 5 т. – Т. 5. – Алма-ата, 1985. – С. 210–214.

[34] Фасеев К. Ф. На путях пролетарского интернационализма: утверждение идей интернационализма в татарской общественной мысли и культуре. – Казань, 1971. – С. 55, 57, 58.; Гайнуллин М. Х. Татарская литература XIX века. – Казань, 1975. – С. 37–40, 44, 64; 2-е изд., доп. 1983.

[35] Сафиуллина Ф. С. Хусейн Фаизханов // Вопросы татарского языкознания. – Казань, 1965. – С. 407–423; Михайлова С. М. Формирование и развитие просветительства среди татар Поволжья (1800–1861). – Казань, 1972. – С. 197–209.

[36] Михайлова С. М. Формирование и развитие просветительства среди татар (1800–1861). – Казань, 1972. – С. 197–209.

[37] Усманов М. Мэржани турында берничэ суз // Казан утлары. – 1968. – № 1. – Б. 116–121.

[38] Усманов М. Тарихыбызда Хосэен Фэезханов урыны // Казан утлары. – 1978. – № 9. – Б. 149–158.

[39] Усманов М., Галимова Г. Хусаин Фаизханов как тюрколог (к стопятидесятилетию со дня рождения) // Советская тюркология. – 1979. – № 3. – С. 38–47.

[40] Усманов М. Заветная мечта Хусаина Фаизханова. – Казань, 1980.

[41] Усманов М. А. Автографы Марджани на полях подлинника проекта Хусаина Фаизханова о школьной реформе // Марджани: ученый, мыслитель, просветитель. – Казань, 1990. – С. 119–129.

[42] Абдуллин Я. Татар мэгърифэтчелегенен узенчэлеклэренэ карата // Казан утлары. – 1969. – № 10. – Б. 159.

[43] Абдуллин Я. Г. Татарская просветительская мысль. – Казань, 1976. – С. 26, 199–201.

[44] Абдуллин Я. Ученый, просветитель, педагог: к 150-летию Х. Фаезханова // Коммунист Татарии. – 1978. –№ 10. – С. 80–84; Татар эдэбияты тарихы: 6 т. – 2 т. – Казан, 1985. – Б. 237–242; Абдуллин Я. Г. Мэгърифэт нуры ачар…: татар ижтимагый фикере тарихыннан сэхифэлэр. – Казан, 1987. – Б. 99–109.

[45] Юзеев А. Н. Философская мысль конца XVIII– XIX вв. // Очерки истории татарской общественной мысли. – Казань, 2000. – С. 117–127; Татарская философская мысль конца XVIII– XIX вв. – Казань, 2001. – С. 12–19, 148–155, 170–180; Звезда по имени Марджани. Документальная биографическая повесть о Шихабаддине Марджани. – Казань, 2005. – С. 37–41, 46–47 ; Имам-мударрис Первой Казанской мечети // Гасырлар авазы. – 2005. – № 1. – С. 172–173; Философская мысль татарского народа. – Казань, 2007. – С. 82–91.

[46] Очерки Марджани о восточных народах / Вступит. статья, ком., перевод с арабского, старотатарского языков и примечания А. Н. Юзеева. – Казань, 2003. – С. 29, 30, 140–146.

[47] Фаизхановские чтения. Материалы 1 научно-богословской конференции. – Нижний Новгород, 2004; Второй форум Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2005; Фаизхановские чтения. – № 3. – Нижний Новгород, 2006; Фаизхановские чтения. – № 4. – Нижний Новгород, 2007; Фаизхановские чтения. – № 5. – Нижний Новгород, 2008; Фаизхановские чтения. – № 6. – Нижний Новгород, 2009.

[48] Сабиров С. В. Мулла Хэсэен Фаезхановнын сонгы коннэре // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2004. – № 1. – С. 74–77.

[49] Фаизов С. Ф. Значение наследия Хусаина Фаизханова в области крымско-татарской археографии для изучения истории Крымского юрта и русско-крымских отношений // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2005. – № 2. – С. 57–59.

[50] Сенюткина О. Н. Детство и юность Х. Фаизханова // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2006. – № 3. – С. 18–23.

[51] Юзеев А. Н. Содружество Фаизханова и Марджани // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2006. – № 3. – С. 24–26; Хабутдинов А. Ю. Хусаин Фаизханов: группы элиты мусульман-татар и начало общественного движения миллета // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2006. – № 3. – С. 27–35.

[52] Хабутдинов А. Ю. Фаизхани и концепция мусульманской государственности у татарских историков XIX – начала XX веков // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2007. – № 4. – С. 21–23.

[53] Черновская В. В. Хусаин Фаизханов и мусульманские просветители в России (1858–1860 гг.) // Фаизхановские чтения. – Нижний Новгород, 2008. – № 5. – С. 11–12.

[54] Хабутдинов А. Ю., Мухетдинов Д. В., Сенюткина О. Н. Хусаин Фаизханов: у истоков общественного движения мусульман-татар. – Нижний Новгород, 2006.

[55] Хусаин Фаизханов. Реформа медресе / Пер. со старотат. яз. И. Ф. Гимадеева. – Нижний Новгород, 2007.

[56] Хосэен Фэезханов. Тарихи-документаль жыентык / Тозуче-автор Р. Марданов. – Казан, 2006.

[57] Казанский государственный университет. – Библиотека им. Н. И. Лобачевского. – Отдел рукописейи редких книг библиотеки. – № 4371.

[58] Там же. – № 4372.

[59] Национальная библиотека Республики Татарстан. – Отдел рукописей и редких книг. – № 1949.

[60] Там же. – № 965.

[61] Хусаин Фаизханов. Жизнь и наследие. Историко-документальный сборник / Пер. со старотат. яз. А. Ахунова и И. Гимадеева; сост. Д. Мухетдинов. – Нижний Новгород, 2008.

[62] Кондратьев А. Дочь, достойная памяти отца // Уфа. – 2008. – № 8. – С. 72–75. – № 9. – С. 70–73.

[63] Huseyin Feyizhani // Kazan. – 1972. – № 7–8. – S. 84–85; Tahir M. Huseyin Feyizhani // Kazan. – 1978. – № 22. – S. 49; Shantal Lemercier- Quelquejai. Abdul Kayyum Nasiri: 19 yuzyilda bir tatar islahatci // Orta Dogu Teknik Universitesi. – Yayin № 13. – 1984. – S. 3, 15; Turkoglu Ismail. Turkleri arasindaki yenilesme haraketinin onculerinden Rizaeddin Fahreddin. – Ankara, 2000. – S. 27, 106–107, 115, 344–345; Maras Ibrahim. Turk dunyasinda dini yeniesme (1850-1917). – Ankara, 2002. – S. 39, 42–44, 63–66, 284–286, 306.

 

[64] Кемпер М. Суфии и ученые в Татарстане и Башкортостане. Исламский дискурс под русским господством. – Казань, 2008. – С. 597–598.

[65] Хосэен Фэезханов. Тарихи-документаль жыентык / Тозуче-автор Р. Марданов. – Казан, 2006. – С. 16–17.

[66] Там же. – С. 312–471.

[67] Хусаин Фаизханов. Жизнь и наследие. Историко-документальный сборник / Пер. со старотат. яз. А. Ахунова и И. Гимадеева; сост. Д. Мухетдинов. – Нижний Новгород, 2008.

[68] Архив УИЯЛИ БФ РАН. – Ф. 7. – Оп. 1. – Д. 12, 14.

[69] Государственный архив Ульяновской области. – Ф. 156. – Оп. 2. – Д. 501. – Л. 325–458; Д. 598. – Л. 305–457; Д. 197. – Л. 264–307.

[70] Российский государственный архив древних актов. – Ф. 123 (Сношения России с Крымом). – З описи; Ф. 180 (архив Министерства иностранных дел). – Оп. 7. – Ед. хр. 1912. – Ед. хр. 1913. – Ед. хр. 1925. – Ед. хр. 1953. – Ед. хр. 2071.

[71] Российская государственная библиотека. – Отдел рукописей. – Ф. 424 (личный архив Н. И. Ильминского). – Оп. 5. – Ед. хр. 1. – Л. 44, 57. Ед.хр.58.

[72] Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга. – Ф. 14 (Петербургский университет. Факультет восточных языков). – Оп. 1. – Ед. хр. 5615. – Оп. 2. – Ед. хр. 514. – Оп. 3. – Ед. хр. 15270, 15342, 15348, 15399, 15434, 15440, 15450, 15452, 15462, 15487, 15489, 15496, 15498, 15502, 15503, 15506, 15510, 15511, 15521.

[73] Российский государственный исторический архив. – Ф. 733 (Департамент народного просвещения). – Оп.26. – Ед. хр. 130, 328. – Оп. 120. – Ед. хр. 323; Ф. 775 (Центральное управление по цензурному ведомству). – Оп. 1. – Ед. хр. 200, 255; Ф.776 (Главное управление по делам печати). – Оп. 3. – Ед. хр. 181; Ф. 777 (С.-Петербургский цензурный комитет). – Оп. 2. – Ед. хр. 52.

[74] Институт восточных рукописей РАН. Архив востоковедов. – Ф. 152. – Оп. 1. – Д. 4, 5, 6.

[75] Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. – Ф. 776 (Б. А. Дорн). – Оп. 2. – Ед. хр. 6; Ф. 778 (В. В. Вельяминов-Зернов). – Оп. 1. – Ед. хр. 16; Институт восточных рукописей РАН. Архив востоковедов. – Ф. 61 (В. В. Григорьев). – Оп. 2. – Ед. хр. 24; Ф. 131 (Р. Фахраддин). – Оп. 1. Ед. хр. 2; Ф. 152. – Оп. 1. – Ед. хр. 4, 5, 6 и др.

[76] Институт русской литературы (Пушкинский дом) Российской Академии наук. – Отдел рукописей. – № 2052, 2147; Ф. 93. – Оп. 2. – Ед. хр. 192; Ф. 357. – Оп. 2. – Ед. хр. 283.

[77] Российский государственный исторический архив. – Ф. 733 (Департамент народного просвещения). – Оп. 225. – Ед. хр.517. – Л. 86–90.

[78] Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга. – Ф. 14 (Петербургский университет. Факультет восточных языков). – Оп. 2. – Ед. хр. 514. – Л. 55–56.

[79] Усманов М. Заветная мечта Хусаина Фаизханова. – Казань, 1980; Юзеев А. Н. Татарская философская мысль конца XVIII– XIX вв. – Казань, 2001.

[80] Михайлова С.М. Формирование и развитие просветительства среди татар (1800–1861). – Казань, 1972; Абдуллин Я. Г. Татарская просветительская мысль. – Казань, 1976.

[81] Пустарнаков В. Ф. Идеология Просвещения в культуре народов СССР // Методологические проблемы изучения истории общественной мысли (на материале народов РСФСР). – Казань,1990. – С. 14–15.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.