Тунис в цвете

Событиям в Тунисе, в результате которых рухнул вроде непотопляемый режим, СМИ уже придали событиям «оранжевый» характер, окрестив их «жасминовой революцией» (жасмин — национальный символ Туниса). Однако даже месяц назад обстановка в Тунисе ни на йоту не напоминала «предоранжевую», так как страна воспринималась в качестве островка стабильности и беспроблемности. Запад позиционировал правившего страной свыше 23 (!) лет Зин аль-Абидина бен Али как мудрого, прагматичного политика, сторонника демократических принципов. На фоне этого тиражировалась информация об уникальных темпах экономического развития и росте благосостояния местного населения. Будучи членом ВТО, Тунис являлся реальным сподвижником ЕЭС и ЕС. Тунисцы не «виделись» радикалами или «исламскими фундаменталистами», так как в конфессиональном ракурсе государство представало образцом умеренности. Но что тогда привело к «оранжевому карфагенскому взрыву»?

О паритете

Помните тираду симпатичного антигероя фильма «Последнее лето детства» Валентина Валентиновича после одного убийства: «Некий молодой человек уже побывал в этой квартире, но скрыл эту информацию, а способный обмануть один раз может это сделать во второй. Это ненадежный человек. В любых обстоятельствах надо быть правдивым со своими друзьями». В произведении «ненадежный человек» был лишен жизни. Но иногда наказание «оставшейся» жизнью может быть более страшным испытанием.

Естественно, сложно утверждать, что в тунисском случае кто-то кого-то обманул, но налицо — наказание. Движение масс в Тунисе вполне могло быть преподнесено Западом как антидемократические проявления, но оценка оказалась иной. Тонкость «урока» и в том, что в сентябре текущего года бен Али достигнет 75-летнего возраста, согласно действующей Конституции являющегося максимальным для регистрации кандидатуры на пост президента. С началом беспорядков он заявил об отказе вносить изменения в Конституцию по этому поводу, но ему все равно не дали «дослужить». А это аналогично мести такого рода, когда некоего офицера незадолго до выхода на пенсию увольняют из органов «за несоответствие занимаемой должности», лишая его надежды на получение пенсии.

В целом бен Али пытался поддерживать паритет внешних интересов в стране. Перспективный нефтяной шельф у берегов Туниса разрабатывает китайская нефтяная компания Sinochem; британская British Gas владеет 100% акций в добыче газа на месторождении Miskar (80% суточного спроса страны). А это означает, что углеводороды имеют довольно значимый вес для анализа ситуации внутри и вокруг африканских стран. Рассматривая в 2008 году аспект путча в Мавритании, одну из глав автор назвал: «АФРИКОМ или Пекин?» Под первым понимается штаб нового Африканского командования США, ставящий задачу координации американских интересов в военной сфере и области безопасности на континенте. Данный момент однозначно свидетельствует о серьезнейшем интересе глобал-бомонда в африканском направлении.

Естественно, мы не будем сейчас выдвигать версии, кто из мировых игроков решил перетасовать «тунисское поле», но признаем, что происшедшее явно несет характер наглядного урока для «непослушных».

Возможная смена декораций в плане мултикультурализма

Обстановка на сегодня в Тунисе неоднозначная. Естественно, найдены новые враги — по принципу родства с семьей экс-президента. С другой стороны, освобождены все политзаключенные, включая сторонников «исламистской» партии «Ан-Нахда», остающейся запрещенной. Обещается гарантия свободы прессы и независимость юридической системы.

В то же время последние события в Тунисе и Судане поспособствовали активизации исламского фактора. Но в какой форме он будет задействован?

В конце прошлого года канцлер ФРГ Ангела Меркель констатировала провал попытки построить мультикультурное общество в Германии, что, возможно, приведет к определенным трудностям для «европейского» ответвления уммы. Конечно, говорить о реанимации хантингтоновских идей преждевременно, хотя в последнее время на Западе активизировались антимусульманские настроения. В текущем январе глава французского «Национального фронта» Жан-Мари Ле Пен заявил, что 40 лет слабости оказались достаточными для превращения христианской и светской Франции в неверующую страну, стоящую на пути исламизации. Занявшая пост лидера партии дочь Ле Пена Марин, депутат Европарламента, еще в декабре 2010 году сравнила уличные моления мусульман с оккупацией Франции нацистами: «Конечно, у них нет танков, нет солдат, но тем не менее это оккупация, тяжелым бременем ложащаяся на местных жителей». Показателем роста антимусульманских настроений является увеличение процента представительства в парламентах европейских стран членов правых партий, ратующих за ужесточение антимиграционного законодательства.

В то же время на поверхность выплывает другой вопрос: может, прорабатывается некая иная форма мультикультурализма? Скажем, предложение, от которого нельзя отказаться, соответствующее названию популярной еженедельной детской передачи телевидения Германской Демократической Республики (ГДР): «Делай с нами, делай, как мы, делай лучше нас»? Современный мусульманский ученый, член Высшего совета Оксфордского университета (Великобритания) Мухаммад Саид Рамадан аль-Бути фиксировал, что на определенном этапе Запад пошел по пути политизации исламских движений. Не пытаясь изменить исламскую составляющую последней, он стал стремиться заменить ее политической деятельностью, должной вестись по определенным правилам, введенным в оборот западной политической мыслью.

Здесь актуализируется как-то озвученный директором «Ближневосточного форума» Даниэлем Пайпсом призыв: «Одержите победу над исламизмом и помогите мусульманам создать альтернативную форму ислама». Но если брать за основу такое видение мультикультурализма, не означает ли это наличие в ближайшей перспективе раскола в исламском мире по признаку соответствия или нет отдельных движений (стран, групп, регионов) общепризнанной демократии? В принципе в таком развитии событии особой сенсационной подоплеки нет. Когда-то мировое мусульманское сообщество подразделялось между супергигантами — США и СССР — по степени приверженности тому или общественно-политическому строю. Советский берег пытался инспирировать национально-освободительное движение в странах «третьего мира» под лозунгом предусмотренной Откровением социальной справедливости (как реализацию просоциалистических тенденций). Американский берег в инициировании таких же движений выдвигал с мест в корне иные лозунги, а именно — ратование за предусмотренную Кораном разрешенность частной собственности (реализация прокапиталистических тенденций). Тем самым умма в лице государств разделялась по поддержке одного из китов мировой геополитики.

Безусловно, на сегодня планетарное геополитическое соперничество претерпело значительнейшие изменения, определяясь не в зависимости от приверженности стран, все еще называемых государствами «третьего мира», конкретной общественно-экономической формации. Но при этом подход к приручению исламского с повестки дня не снят. Одним из путей к осуществлению этого является формирование прообраза так называемого «демократического» ислама, скажем, государства с элементами Islam-lite, как иногда преподносится косовский вариант ислама.

«Его пример другим наука»

Возвращаясь же непосредственно к Тунису, отметим, что африканский сигнальный звоночек вряд ли окажется беззвучным для других этнических мусульманских регионов. Если брать постсоветское пространство, практически ни в одной из стран ареала нет светской оппозиции (реальной или ручной — даже не суть важно). Истинным же внутренним врагом здесь предстает исламский фактор, вроде как функционирующий на идейно-финансовых дотациях внешних сил. Антимечетные, антихиджабные и аналогичные акции в этих государствах привели к такому вектору, что именно в среде верующих формируется (искусственно или нет — другой вопрос) протестное направление. Поэтому подавляемый светский оппозиционный почерк, для которого характерен высокий уровень интеллекта, может оказаться непосредственно в околорелигиозной среде, но при преимуществе последней, что рано или поздно вполне может поспособствовать противостоянию в обществе (зреющему сначала неявно) в удручающих формах, где религиозный оттенок найдет для себя вполне благодатную подпитку и в межнациональном ракурсе.

Однако при демонстрации СМИ кадров беспорядков в Тунисе и митингов в поддержку проживающих в Европе тунисцев среди участников практически не было покрытых девушек или женщин, отсутствовали экстремистские или радикальные девизы, абсолютно не использовались промусульманские лозунги. Считающаяся исламистской партия «Ан-Нахда» была запрещена, а ее сторонники находились в застенках тюрем. Следовательно, власть оказалась сметена не исламским почерком, не так ли?

В этом контексте директор Европейского института безопасности Альваро де Васконселос откровенно заявил о терпимости ЕС к авторитарному режиму бен Али вследствие опасений за возможный приход во власть исламистских партий в случае демократических изменений в стране. Подчеркнув предпочтение ЕС статус-кво и стабильности в Тунисе перспективе любых перемен, аналитик назвал эту политику ошибочной, так как тунисский опыт продемонстрировал наличие в странах с авторитарными режимами альтернативы, не имеющей отношения к радикальному исламу.

Насколько звоночек (или колокольный звон?) будет услышан, покажет время. Ну а пока в Иордании тысячи жителей вышли на улицы столицы Аммана и других городов в знак протеста против повышения цен на продукты питания и высокой инфляции. Весьма симптоматично, что эта страна также считалась стабильной и умеренной по многим показателям.

Теймур Атаев,
политолог, Азербайджан