ЧАСТЬ II
Ход съезда и его решения

16–21 августа 1906 года с разрешения Министерства внутренних дел в Нижнем Новгороде состоялся III съезд партии «Иттифак аль­муслимин» («Союз мусульман России»).

Первоначально предполагалось проведение съезда в здании, принадлежащем «Обществу распространения начального образования в Нижегородской губернии» и расположенном на Острожской площади (ныне пл. Свободы города Нижнего Новгорода)²⁵. Но затем решение было изменено. По данным Нижегородского губернского жандармского управления от 15 августа 1906 года, участники съезда собрались в зале Общедоступного клуба на ул. Алексеевской — в самом центре города²⁶. Добавим — в пределах визуального наблюдения из окон губернаторского особняка в нижегородском кремле. Это вполне соответствовало решению властей, согласно которому съезд должен был пройти "вне ярмарочной территории; он должен быть закрытым для публики с допущением лишь представителей печати"²⁷. Более поздние документы НГЖУ свидетельствовали, что отдельные группы мусульман собирались в гостинице Хусаинова в заречной части города на территории Нижегородской ярмарки. Изложенное наводит на мысль о том, что имели место вполне легальные и многолюдные, а также конфиденциальные и узкие закрытые заседания отдельных участников этого съезда.

В работе съезда участвовало до 500 человек делегатов и ещё до 300 человек "необлеченных полномочиями«²⁸. По составу делегатов форум не был однородным: в нём приняли участие учителя, муллы, издатели мусульманских газет, предприниматели.

Съезд открылся 16 августа 1906 года. В состав президиума вошли Али­Мардан Топчибашев (председатель), товарищи председателя: Исмагил Гаспринский, Габдеррашид Ибрагимов, Мустафа Ширванский, Саид­Гарей Алкин, Юсуф Акчурин, Муса Бигиев, Шахайдар Сыртланов, Салим­Гирей Джантюрин и др.²⁹.

В начале собрания мулла Нижнего Новгорода Халил­эфенди прочитал фрагмент из Корана, совершил молебствие³⁰.

Первое заседание продолжалось с 13 до 22 часов³¹. Основным выступлением была речь Г.­Р. Ибрагимова, заявившего о мусульманах следующее: «Слава Господу, мы все родственники», "Все мусульмане должны действовать в одном направлении... Я — слуга единства Ислама (Мин иттихад Ислам хадиме мин)«³². Эти идеи нашли впоследствии свое отражение в параграфе 1 программы «Иттифака», принятой в итоге работы съезда: "партия ставит себе задачей объединить в одной общей практической деятельности всех граждан мусульман России, единомышленных по своим политическим убеждениям для проведения в жизнь ряда политических, экономических, социальных, религиозных и других реформ...«³³. Докладчик, однако, ставил вопрос значительно шире, сделав упор не только на идее единства («иттихад») как основной стратегической линии развития российского мусульманского сообщества, но также говорил о необходимости единства мусульман России со всеми мусульманами мира («умма исламия»).

Второе собрание съезда открылось в половине шестого вечера на следующий день — 17 августа. После оглашения поздравительных телеграмм от крымского муфтия Карамийского и кавказского муфтия Хусаина Гаибова делегаты занялись решением вопросов о создании собственной «Мусульманской народной партии», принятии ее программы, разработанной в Петербурге еще в январе 1906 года³⁴. Проходившие дебаты выявили различные точки зрения участников собрания на перспективы развития мусульманского сообщества России.

С докладом по этому вопросу выступил Ю. Акчурин и, по мнению оценившей эту речь нижегородской полиции, съезд в качестве ближайшей «цели имел отстаивать и добиваться свобод, возвещенных Манифестом 17 октября» — то есть заниматься открытой политической деятельностью³⁵. Средством достижения поставленных целей должна была стать широкая работа тюркской националистической партии. "Необходимо... — говорил Ю. Акчурин, — создать политическую партию, основанную на националистических принципах ... самую сильную партию на принципах национализма и религии. Национализм есть сила и религия — сила«³⁶.

По­иному расставил акценты мударрис (преподаватель) казанского медресе «Мухаммадия» Ахметжан Мустафин. Он заявил: "Я думаю, что партию нужно создать на трех основных принципах: 1) исламиат (мусульманство); 2) необходимость защиты Ислама; 3) способы защиты«³⁷. То есть мысль оратора сводилась, прежде всего, к необходимости легализации организации мусульман: он предлагал создать единый религиозный центр, который стал бы связующим звеном между правительством и многомиллионной российской уммой, организованной по традиционному принципу махалля (приходов, общин), избираемый мусульманами и принимающий решения большинством голосов в пользу мусульман³⁸.

Заявленное выходило за рамки официально озвученных властям пунктов повестки дня III съезда мусульман, исключавшей обсуждение политических вопросов. И это вполне могло быть поводом для нижегородской полиции к принятию решения о закрытии съезда. Вполне понимавший такую угрозу Ю. Акчурин взял на себя нелегкую задачу вмонтировать вопрос о создании политической партии в повестку дня проходящего собрания всероссийских представителей «религиозно­духовного объединения».

"Цель наша, — заявил он, — объединить большинство мусульман России. Создать политическую партию, повысить силу, влияние и авторитет перед русскими партиями. А также не лишиться, подобно мусульманам Болгарии³⁹, своих национальных и политических прав... необходимо, подобно национальным партиям ляхов и чехов Австрии, создать политическую партию, основанную на националистических принципах..."⁴⁰.

«До сих пор христианство и миссионеры угнетали ислам, — продолжал Ю. Акчурин. — Правые партии России защищают это положение. Мы принуждены организоваться против них... Для этого нужна организация, нужна политическая партия, которая не может существовать без устава и программы. А потому на настоящем съезде должны рассматриваться вопросы организации программы партии «Иттифак». На втором съезде был рассмотрен и временно принят проект программы, предложенный Топчибашевым. Сейчас эту программу нужно принять в целостности«⁴¹.

В защиту проекта программы в ходе прений высказались А. Сайдашев, И. Гаспринский, Ш.­А. Сыртланов, Г.­Р. Ибрагимов. Рассматривая проект, Р. Ибрагимов высказал ряд соображений по поводу идеи социализма, аргументируя их ссылками на хадисы: «ансары, то есть коренные жители Медины, поделили имущество и земли в пользу бедняков из мухаджиров, прибывших из Мекки. Ансары, у которых было две жены, дали развод одной из них, чтобы они стали женами мухаджиров». Идея равенства, так же как и идея единства мусульман, вошла в программу в следующей формулировке, увязывающей социальные и правовые аспекты жизнедеятельности общества: "Все российские граждане, без различия пола, вероисповедания, расы и национальности, равны перед законом"⁴².

После небольшого перерыва, объявленного в 20.30, дебаты продолжились и завершились лишь в 23.30 созданием комиссии по рассмотрению проекта программы еще раз⁴³. В ее состав вошли Мустафа Давидович (председатель, Бахчисарай), Габдулла Апанаев (Казань), Али­Мардан Топчибашев (Баку), Галимджан Баруди (Казань), Хади Максудов (Казань), Садри Максудов (Казань), Шахмардан Кошчегулов (казах), Джигангир Байбурин (Оренбург), Юлбарс Бикбов, Гали­Искандер Ашуров (Баку), Шах­Айдар Сыртланов (Уфа), Лутфулла Исхаков (Петербург), Джамалетдин Хурамшин (Белебей), Габдулла Буби (Иж­Буби) и Муса Бигиев (Петербург)⁴⁴.

По мнению нижегородской полиции, внедрившей своих наблюдателей на съезд⁴⁵, доклад Акчурина вызвал весьма противоречивую дискуссию «между «старыми», придерживающимися конституционно­демократической программы, и «молодыми» прогрессистами, причем прения эти доходили до взаимного оскорбления как с одной, так и с другой стороны«⁴⁶. (Подчеркнем: с 1906 года в делопроизводственных бумагах российского МВД появился термин «прогрессисты», обозначающий радикальных представителей общественно­политических течений, в том числе тюркского национального движения.) По существу же, произошел очередной конфликт между устроителями съезда и не приглашенной на него группой во главе с Г.Исхаковым, считающей себя социалистической⁴⁷ и выступающей, якобы, от имени молодежи и рабочих. Журналист Ф.Туктаров в резкой форме заявил, что татарам, как нации, нужна не политическая партия, а лишь религиозно­культурное общество. И потому происходящее собрание не вправе поднимать вопрос о создании политической партии.
Г. Исхаков утверждал следом: "Если мы желаем организовать союз мусульман, то должны объединиться не на политической платформе, а для распространения просвещения и для сохранения религии мы должны создать общество"⁴⁸.

Такие сентенции умело, опираясь на общие настроения делегатов, парировал Ю.Акчурин: «Партии создаются не только на основе классовых интересов. Разве вы никогда не видели таких «иттифаков» (союзов), которые всецело базируются на религиозных и национальных интересах"⁴⁹. По существу, он отразил подлинные настроения большинства участников съезда, основанные на национальных чувствах.

Результатом выступления Ю. Акчурина стала всеобщая неприязнь делегатов съезда к группе Г. Исхакова. По свидетельству М. Бигиева, «в начале съезда к ним относились снисходительно и выслушивали их. Но после выступления Акчурина, их встречали криками «долой» и прогоняли с трибуны«⁵⁰.

Левые считали, что программа была принята диктаторски, без учета мнения большинства мусульман⁵¹. Часть участников съезда солидаризировалась с казанским купцом Ахметжаном Сайдашевым, утверждавшим, что «драгоценный Коран и Сунна пророка являются для нас единственной программой», поэтому принятие каких­либо других программ необязательно. Было мнение оставить разработку программы депутатам Государственной думы (ахун Белебея Джамалетдин Хурамшин).

Третье собрание съезда проходило 18 августа с шести до одиннадцати часов вечера⁵². Председательствовал А.­М.Топчибашев⁵³. Объектом обсуждения являлось образование. Комиссия по вопросам образования возглавлялась казанским муллой и мударрисом Габдуллой Апанаевым. В ее состав вошли Мухаммад­Али Салихов (Кавказ), Аллаяр Ахундов (Баку), Мустафа Давидович (Бахчисарай), Насретдин Джафаров (киргиз, Туркестан), Фатых Садыков (Капал, Казахстан), Газизулла Альбетков (Касимов), Габдрахман Саитов (Буинск), Хади Максуди (Казань), Габдулла Буби (Иж­Буби), Ахметжан Мустафин (Казань), Карим Ханафиев (Казань), Гариф Хайруллин, Исхак Казаков (Казань), Нияз­Мухаммад Сулейманов (Петропавловск, Казахстан)⁵⁴.

Отметим, что на съезде были люди, придерживавшиеся мнения, что именно вопросом образования, и только им, должен заниматься съезд. Например, Хади Атласи заявил: "давайте распространим вначале среди неграмотной, необразованной нации науки, ознакомим ее с политической литературой, дадим детям знания, потребные для современности. Затем будем спорить по политическим вопросам. Опять повторяю, давайте сосредоточимся на этом съезде только на вопросах просвещения и издательства«⁵⁵.

Прения развернулись на основе проекта, подготовленного комиссией по вопросам в образовательной сфере. Х. Максудов убеждал съезд, что вопрос реформы школы, «дело всей нации», мусульмане должны взять в свои руки, не надеясь только на правительство⁵⁶. Ему оппонировал в этом вопросе депутат Государственной думы, мулла из Степного края Ш. Кощегулов⁵⁷.

Учитель из Бахчисарая Залял­эфенди, поддержанный Г.Исхаковым, заявил, что вопрос об образовании можно ставить только после установления автономии. Тогда же в связи с этим заявлением были подняты вопросы "национальной автономии«⁵⁸, но в решения съезда таковые не вошли. По сообщениям агентуры МВД, внедренной в работу съезда, под «национальной автономией» некоторые делегаты, обсуждавшие этот вопрос кулуарно, понимали полный суверенитет отдельных частей империи⁵⁹.

Во время прений по вопросам образования делегаты уделили большое внимание языку преподавания. И. Гаспринский настаивал на изучении в школах турецкого языка⁶⁰. Многие говорили о необходимости обучения на родном языке. Например, Т.Соловьев утверждал: «Обучение должно быть на материнском языке»; выражение «материнский язык» не было понято всеми делегатами, в частности, Ш.­А. Сыртлановым. Стенограмма съезда отразила этот конфуз следующим образом: татарин Фуад Туктаров был вынужден объяснять башкиру Сыртланову, что «то, что называется родным языком, по­татарски значит материнский язык... после чего тот покраснел». Участие в работе съезда людей разной национальной принадлежности, в некоторой степени осложняло работу собрания. Так, вести дискуссии председатель съезда азербайджанец Топчибашев не мог в силу незнания татарского языка. Поэтому ведение прений возлагалось на Ю. Акчурина, который владел родным татарским языком, но плохо говорил по­русски.

В сфере образования, согласно проекту Г.­Р. Ибрагимова, «для осуществления высшего надзора, наблюдения и руководительства в мектебе и медресе при Махкаме­Шаргия (высший богословский орган из пяти муфтиев) надлежит учредить особое III отделение общего присутствия «Учебный отдел», к компетенции которого должно относиться полное руководство образованием мусульман, корректура и цензура изданий Корана и других богослужебных книг"⁶¹. Таким образом предлагалось значительно расширить права Магометанского духовного собрания в сфере образования. Оно должно было ведать, по мысли тюркистов, всеми вопросами жизни всех учебных заведений мусульман.

Обращает на себя внимание ряд постановлений съезда, принятых в области просвещения и образования мусульман. "Во всех (подчеркнуто нами — О.С) селениях должны быть школы начального образования для детей мусульман. Обучение в этих школах должно быть на родном языке с арабским алфавитом. Изучение русского языка в начальных школах не обязательно, а в средних школах русский язык входит в программу как предмет изучения. Особое внимание должно быть обращено на изучение литературного турецкого⁶² языка, обучение которому обязательно для мусульман в средних (3,2 классных) школах, а где возможно и в начальных школах«⁶³. Очевидно, что в образовательной программе духовно­религиозных школ для российских мусульман приоритет отдавался даже не арабскому (языку Священного Корана), а языку тюрки, что выглядело, на первый взгляд, довольно нелепо, но вполне вписывалось в контекст пантюркизма. (Язык тюрки являлся тогда единственным литературным языком для российских мусульман.) Номенклатуру изучаемых дисциплин и общий характер обучения должны были определить в 1907 году съезды религиозных и светских учителей в Казани, Петропавловске, Ташкенте, Тифлисе и Бахчисарае.

Что касается источников средств на создание и работу «школ начального образования во всех селениях», то лидеры российской тюркской элиты полагали, что "содержание переоборудованных начальных школ должно быть отнесено на счет государства, земства и городских самоуправлений"⁶⁴. Иными словами: группа татарских, азербайджанских и других инициаторов принимала решение, а затраты по его реализации возлагала, прежде всего, на государство (опять­таки в рамках реформы образования, предложенной правительством). Причем, изучению общегосударственного русского языка отводилось то же место, что и языку одной из зарубежных стран⁶⁵.

Дискуссионным в сфере образования явился вопрос о возможном разграничении областей светского и духовного обучения, что нарушало вековую исламскую традицию. За эту идею высказался Фуад Туктаров, основным оппонентом оказался Г. Баруди, заявивший следующее: "С моей точки зрения, нахождение мектебов и медресе в руках имамов будет наиболее удачным вариантом«⁶⁶. Этот вопрос фактически выливался в обсуждение проблемы дальнейшего развития медресе: должны ли они обретать некую светскость путем введения в программы светского цикла дисциплин и идти тем самым по пути превращения в учительские школы или они должны сохраняться как традиционные исламские учебные заведения.

С 19 августа начались прения в области сугубо конфессиональной. Съезд принял ряд решений, суть которых сводилась к устранению государства от любого влияния на религиозные, духовно­учебные⁶⁷ и благотворительные дела мусульманской конфессии и, прежде всего, к выводу чиновников из процесса назначения главы исламской конгрегации страны⁶⁸. Работу Духовной комиссии съезда направлял Галимджан Баруди. В ее состав вошли Кашшаф Тарджеманов (Казань), Габдуррахман Расулов (Троицк), Хайрулла Усманов (Каргала Оренбургской губернии), Хабибрахман Масагутов (Елабуга Вятской губернии), Ахмад­Шакир Суюндуков (Агрыз Вятской губернии), Ахмад­Шараф Салихов (Тобольская губерния), Мухаммад­Гата Мансуров (Оса Пермской губернии), Сагман Исхаков (Бирск Уфимской губернии), Шайхулла Шафигуллин (Иркутск), Ибрагим Заки, Сабиржан Галиулла, Ярулла Акчурин (Тамбов), Абдуррахман Мухамадиев (Яркент, Казахстан), Салихджан Урманов (Благовещенск Уфимской губернии)⁶⁹. А материалом для обсуждения комиссии стал «Проект положения об управлении делами магометан Г.­Р. Ибрагимова» из восьми разделов⁷⁰.

Аргументация проекта Ибрагимова складывалась из ссылок 1) на статьи 42–45 «Основ» и статью 1 «Устава ДДДИИ» (изд. 1896 г.); 2) на нормы шариата и 3) на Указ о веротерпимости от 12 декабря 1904 года, то есть Г.­Р. Ибрагимов дал юридическое обоснование проекта с учетом как правовых ценностей исламской цивилизации (шариат), так и российской (элементы законодательства империи).

На съезде структура управления мусульманами России предлагалась несколько иной по сравнению с проектом Г.­Р. Ибрагимова. Обе структуры: и предложенная Ибрагимовым и отраженная в материалах съезда —
приходили в некоторое противоречие с классической исламской традицией организации духовной жизни мусульман, так как представляли собой иерархические пирамиды, похожие на структуры христианских церквей, в частности РПЦ. Вместе с тем, они увязывались с российской исламской традицией, берущей начало с создания ОМДС. Обе по сравнению с проектом В.П.Череванского⁷¹ полностью не принимали наличие мусульманских центров в западных губерниях Российской империи. Принятая съездом структура предлагала опору Раис­уль­улама (руководителя структуры) на 5 муфтиятов (в проекте Ибрагимова — 3).

III съезд принял решение сменять муфтиев через каждые 5 лет по инициативе некоей группы имамов, статус которой был весьма малопонятен, а критерии создания размыты: она состояла "из лиц, вполне компетентных в религиозных вопросах, безупречной нравственности и знакомых с требованиями современной жизни«⁷². Изложенное в полном объеме противоречило существующему тогда законодательству. Источники расходов на создание аппарата четырех тогда существующих (Оренбургского, Таврического и двух Кавказских) и вновь запланированного муфтията (для Туркестана и Семиреченской области) не указывались⁷³. «Все мусульманское духовенство должно получать определенное (когда и кем? — О.С.) и достаточное содержание и уравнено во всех правах с православным духовенством» (п. 8 проекта)⁷⁴. Не трудно понять, что за этой, якобы расплывчатой и внешне нечеткой формулой стояло вполне различимое желание состоятельных тюрок­мусульман (фабрикантов, нефтедобытчиков, крупных торговцев, землевладельцев и т.п.) взять под свой опосредованный контроль процесс наделения духовной властью собственных конфессиональных лидеров, а также условия их материального обеспечения и содержания. Верховный муфтий Российской империи (Раис­уль­улама, то есть «высший духовный глава», букв. «глава ученых») также должен был избираться, а не назначаться главой государства (п. 2, 11)⁷⁵.

И. Гаспринский предложил сделать так, чтобы Г.Баруди (Галеев) возглавил как улем предложенную религиозную автономию, а Ю. Акчурин как политик, юрист стал его помощником⁷⁶. По мнению А. Хабутдинова, "рекомендация Гаспринского провозгласить Раис­уль­улама Галимджана Баруди обозначала открытый разрыв с муфтиями и всей системой официального религиозного устройства"⁷⁷.

Таким образом, повторяя смысл письма правительству от 28 января 1905 года⁷⁸, делегаты III съезда открыто потребовали пересмотра сложившегося российского законодательства в конфессиональной сфере. Требования этого раздела сводились к отделению институтов "церкви«⁷⁹ от государства и «уравнению служителей исламского культа во всех правах с православным духовенством». Действительно, православные священнослужители представляли собой особое сословие (так сложилось в России исторически), слой же имамов формировался «снизу» с разрешения губернских властей, муфтии назначались императором.

Надо отметить, что требования были явно не выполнимы. Ибо признававшему легитимность верховного главы российских мусульман государству, следовало ждать аналогичных требований не только от РПЦ, но и российских лютеран, католиков, буддистов и др., что противоречило одной из важнейших черт российского самодержавия — примату государственной власти над властью духовной, оформленному еще во времена правления Петра I.

Что касается имамов на местах, то Габдулла Буби (он председательствовал в тот день) указал на три точки зрения выдвижения имамов на должность: 1) избрание внутри прихода, 2) проведение экзаменов для утверждения на должность, 3) назначение имама Духовным собранием. При этом он высказал опасения по поводу некоторых из этих вариантов. К ним относились выборы на должность имамов сыновей мулл в том случае, если процедура не утверждается Духовным собранием, прохождение на места имамов неграмотных лиц и др. После дискуссии по вопросу избирать или назначать имамов на должности было решено избирать их приходом, в после прохождения экзамена передавать вопрос на утверждение Духовного собрания.

Следует повториться, что тогда российские правоохранительные органы оказались более готовыми, чем в 1905 году, к оценкам сути замыслов ведущих деятелей зарождающегося национального движения. Одной из рабочих задач МВД было достижение должного уровня осведомленности о том съезде из собственных источников, а не из газет, издаваемых на деньги З. Рамиева, Б. Апанаева, С. Аитова и др. Присутствовавшая на съезде агентура⁸⁰ доносила о кулуарных решениях собрания в следующих выражениях: «... умеренному мусульманину Р. Ибрагимову удалось получить разрешение на устройство съезда. Но этим воспользовались националисты. Сепаратисты завладели съездом... Мусульманский Союз стал правильно функционировать и был руководителем антиправительственного движения среди татар и прочих мусульман...«⁸¹.

Изложенные материалы подтверждают, что далеко не все делегаты III съезда искренне разделяли смысл своего же заявления­просьбы о разрешении собственного мероприятия в Нижнем, направленного в Петербург, в котором подчеркивалось: » ... не отчуждения от коренного населения жаждем мы, а единения с ним на всех путях по праву полноправных ныне русских граждан..."⁸².

Формальным достижением съезда стали принятые декларации из области духовного образования, реорганизации духовных управлений, учреждения руководящих органов мусульманской партии и т.п.⁸³ В сжатом виде они были сформулированы следующим образом:

"Русским гражданам­мусульманам (то есть российским мусульманам — авт.), в частности, предоставляется:

а) право образования религиозных, коллегиальных и единоличных учреждений;

 б) право свободного выбора всех должностных лиц магометанского духовенства на сроки, определяемые самими обществами;

в) право общественного контроля над действиями религиозных учреждений и лиц духовенства и

г) право полного распоряжения всеми вакуфными⁸⁴ и другими имуществами...«⁸⁵.

Последний пункт «г» развивал идею, высказанную в параграфе 7 главы II: «Собственность каждого неприкосновенна...», что вполне соответствовало нормам шариата. Что касается крупной собственности, то в параграфе 60 главы IX говорилось «об увеличении площадей землепользования за счет всех удельных, государственных и кабинетных земель».

Съезд практически оставил без внимания острый вопрос армяно­азербайджанского конфликта, перепоручив его рассмотрение в будущем руководящим органам создаваемой партии⁸⁶. Несмотря на критику в ряде изданий, съезд получил и положительные оценки своей работы: "съезд этот можно назвать продолжавшимся пять дней татарским парламентом«⁸⁷.

В заключительном слове⁸⁸ Р. Ибрагимов опять обратил внимание делегатов на важность идей панисламизма⁸⁹. Сделав резкие выпады против существующего российского правительства («годами мусульмане носили прошения, а пользы никакой»), он говорил о том, что «наша собственная вина — вражда между собой», что «есть в старшем поколении (Агалар), говорящие, что «единство ислама» — пустые мечты, есть молодежь, стремящаяся сказать ругательные слова о «союзе мусульман» — они находятся в старой вражде к нашей программе«⁹⁰.

В состав руководящего «бюро» ЦК, избранного съездом, вошли 15 человек: 1) Г.­Р. Ибрагимов — редактор газет «Ульфат» и «Тильмиз» (Петербург); 2) Ю. Акчурин — сотрудник газеты «Казан Мухбире» и член ЦК КДП; 3) С.­Г. Алкин — присяжный поверенный, редактор­издатель газеты «Казан Мухбире»; 4) А. Апанаев — мударрис и мулла; 5) С. Максудов — юрист; 6) Г. Максудов — редактор газеты «Юлдуз»; 7) Галимджан Баруди (Галеев) — глава медресе «Мухаммадия» (все — из Казани), 8) Ш.­А. Сыртланов — бывший член Госдумы и земский деятель; 9) С.­Г. Джантюрин — бывший член Госдумы, земский деятель — (оба из Уфы), 10) А. Нигматуллин­Буби — мугаллим (Вятская губерния), 11) М. Бигиев — сотрудник газеты «Ульфат» и «Тильмиз», вольнослушатель университета (Петербург), 12) И. Гаспринский — редактор и издатель газеты «Переводчик» и 13) М. Давидович — бахчисарайский городской голова (оба из Бахчисарая), 14) А.­М. Топчибашев — редактор газеты «Каспий», издатель газеты «Геят», присяжный поверенный и бывший член Государственной думы (Баку); 15) Ш. Кощегулов (представитель от киргизов и казахов)⁹¹.

Сверх этих 15 функционеров планировалось в будущем кооптировать в ЦК ещё 5 человек: от Бакинской, Елизаветпольской и Эриваньской губерний, а также представителей Туркестана и Оренбурга, так как ряда видных представителей этих областей на съезде не было⁹².

Хотелось бы подчеркнуть равные усилия по организации общественно­политического движения мусульман России всех 15 функционеров и высказать мысль о том, что участие в подготовке и проведении Третьего съезда было результатом совместной деятельности не только казанских татар, но и всей тюрко­татарской элиты того времени. Ранее были показаны усилия Г.­Р. Ибрагимова в получении разрешения проведения съезда, председателем съезда на большинстве заседаний был, как отмечалось, А.­М.Топчибашев, а его заместителем — И. Гаспринский либо Ш.­А. Сыртланов и др., а не только казанцы.

После съезда некоторые из его участников провели еще несколько собраний в гостинице «Россия», пригласив туда 30–40 человек самых богатых татар. Во время этих встреч решались финансовые вопросы⁹³. За съездом пошел шлейф якобы принятого на нем решения, что открытие новых мечетей допускается только в том случае, если количество прихожан насчитывается не менее 1000 человек. Это вызвало недовольство простых мусульман из деревень, приезжавших в Нижний Новгород на ярмарку торговать продуктами и изделиями, которые высказали свое мнение, что "этим муллы продают религию, чтобы увеличить свои доходы«⁹⁴.

Достижением съезда было принятие программы в окончательном варианте. Формально устроители III съезда добились определенных сдвигов в структурном плане: был утвержден устав организации и состав ее ЦК. Намечено издание органа ЦК в Петербурге, редакторами которого должны были стать Г.­Р. Ибрагимов и М. Бигиев⁹⁵. Был решен вопрос о членских взносах: не менее 50 копеек в месяц, но формирование основного партийного капитала предполагалось из пожертвований⁹⁶.

Содержание каждому члену ЦК партии конкретно на съезде не определялось, но на общие расходы комитету было назначено 12000 рублей. Причем из 15 членов ЦК съезд рекомендовал избрать троих лиц⁹⁷ (так называемое бюро в составе председателя, казначея и секретаря, то есть —
руководство в еще более узком составе), которые должны были постоянно находиться в Петербурге, иметь оклады из партийной кассы в 2400 рублей ежегодно и координировать усилия членов партии в соответствии с программой организации.

16 запланированных ещё на I Всероссийском съезде мусульман периферийных отделений на местах⁹⁸ были организованы в Оренбурге, Уфе, Баку, Бахчисарае, но наиболее активными оказались казанцы. Таким образом, вновь Казань оказалась единственным претендентом на координирующую и направляющую роль в мусульманской среде страны.

Партия «Иттифак», изначально родившись как нелегальная и в дальнейшем шла путем нелегальной организации, что не могли оставить без внимания правоохранительные структуры государства, прежде всего — органы МВД, в чью компетенцию входили задачи контроля за деятельностью конфессиональных, а после 1905 года и многочисленных политических объединений, как легального, так и нелегального характера. Все попытки легализации не увенчались успехом.

Примечания:

²⁵ ЦАНО, ф. 2, оп. 1, д. 291, л. 10.

²⁶ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 135.

²⁷ Там же.

²⁸ Зал клуба мог вместить до 800 человек. Было продано 800 входных билетов, каждый по 50 копеек — ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138; д. 198, л. 13 об.

²⁹ Третий Всероссийский мусульманский съезд: Постановления III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. 16 — 21 августа 1906 г. Казань, 1906. С. 2. Из сведений НОО узнаем, что членами президиума съезда являлись также «Галимджан Галиев (Г. Баруди — авт.) (Казань), Абдулла Апанаев (Казань), Шахмардан Кущегулов (из киргизских степей), Эминджан Ильгаджанов (неизвестно откуда), Али Искендер Ашуров (неизвестно)» (сохранено написание фамилий источника — авт.). Работу секретарей выполняли, кроме Ю. Акчурина, С. Джантюрина, М. Бигиева: «Мустафа Измайлов (Астрахань) и Абдулла Исметов (неизвестен) (Габдулла Гисматов из Астрахани — авт.)» — ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138, д. 198, л. 13 об.

³⁰ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 171 об.

³¹ Там же, л. 172.

³² 1906 сэнэ 16–21 августта ижтимаг итмеш Русия Муселманнарынын нэдвэсе. Казань, 1906. С. 4; НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 129 об., лл. 199–201.

³³ Программа мусульманской партии, принятая на III съезде в 1906 году. С. 1.

³⁴ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 172 об. Проект программы, выполненный А.­М. Топчибашевым, Г.­Р. Ибрагимовым и С.­Г. Алкиным ко II съезду в Петербурге, включал в себя 75 пунктов, «из них большинство касается весьма кардинальных вопросов общественно­государственной, просветительной, религиозной, экономической жизни» — Аршаруни А., Габидулин Х. Ук. соч. С.119—120.

³⁵ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138 об.

³⁶ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 205 об.

³⁷ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.203.

³⁸ Актуальность этой идеи в современных условиях показана в работе: Идрисов У.Ю., Мухетдинов Д.В., Хабутдинов А.Ю. Совет улемов. Нижний Новгород: Изд­во НИМ «Махинур», 2005.

³⁹ «Болгарские мусульмане спорили между собой, в то время когда им нужно было создать свою партию, присоединились к партиям, подобным партии Стойлова и Пешкова...», — утверждал в своей речи Ю. Акчурин, предлагая иттифаковцам извлечь из этого урок — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 205.

⁴⁰ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 205.

⁴¹ 1906 сэнэ 16–21 августта ижтимаг итмеш Русия Муселманнарынын нэдвэсе. Казань, 1906. С. 4; Цит. по: Ибрагимов Г. Ибрагимов Г. Татары в революции 1905 года. Пер. с тат. Г.Мухамедовой /Под ред. Г.Ф. Линсцера. Казань: Гос. изд. ТССР, 1926. С. 154.

⁴² Программа мусульманской партии, принятая на III съезде в 1906 году. Параграф 3.

⁴³ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.177 об.

⁴⁴ Список комиссии извлечен из: 1906 сэнэ 16–21 автустта ижтимаг итмеш Русия муселманнарынын нэдвэсе. Казань, 1906 и приведен в книге — Хабутдинов А.Ю., Мухетдинов Д.В. Всероссийские мусульманские съезды 1905–1906 гг. Нижний Новгород: НИМ «Махинур», 2005 — С. 37 с комментарием: «Ее состав отражал преобладание на съезде либералов».

⁴⁵ Такое не представлялось затруднительным с оперативной точки зрения в условиях, когда на съезд можно было попасть незваным гостям (например, Г. Исхакову, Ф. Туктарову и др.), уплатив за вход 50 копеек.

⁴⁶ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138 об.

⁴⁷ По мнению российских спецорганов, к эсерам тяготели такие участники съезда как: Г. Ис­хаков (Чингис­хан), Ф.Туктаров (Усал), Хасан Мамин, Хади Атласов и Тимурша Соловьев —
ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 198, л. 13 об. Причисление Г.Исхакова и его ближайших сподвижников к левым партиям, в частности к эсерам, можно понять в связи с их собственными заявлениями, а также учитывая процессы, которые происходили внутри политических партий России в начале XX века. Левые эсеры начали оформляться в отдельную партию позже, сразу же после февраля 1917 года. Можно учесть и то обстоятельство, что в низовых партийных организациях ряда губерний этот процесс начался ранее и шел активнее, чем в иных. В первую очередь следует назвать Казанскую организацию партии эсеров. Это подтверждается тем фактом, что левые обвинили ЦК «Иттифака» в отклонении от программы и «традиционной тактики», что, по их убеждению, отталкивало от партии трудовые массы. Неудивительно, Исхаков и Туктаров в популистских целях могли заявить об эсеровских ориентирах и симпатиях. (Они поддерживали политическую партию эсеров, но были против террора). Только в ноябре 1917 года левые эсеры провозгласили создание собственной партии. Однако, что касается татар­мусульман, в том числе казанских, терроризм им был не свойственен.

⁴⁸ Цит. по: Ибрагимов Г. Ук. соч. С. 155.

⁴⁹ Там же. С. 156.

⁵⁰ Бигиев М. Ислахат Эсаслари. С. 56. Цит. по: Ибрагимов Г. Ук. соч. С. 157.

⁵¹ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.178.

⁵² НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.178, 179 об.

⁵³ Как отмечала А. Айда, после выступления А.­Б.Топчибашева «делегаты­сунниты со слезами на глазах обнимались с азербайджанскими делегатами­шиитами... За три года до своей кончины Садри Максуди вспомнит эту сцену» — Айда А. Садри Максуди Арсал. Пер. с тур. В.В. Феоновой/ Науч. ред., прим., послесловие С.М.Исхакова. М.: б.и., 1996. С. 56.

⁵⁴ Хабутдинов А.Ю., Мухетдинов Д.В. Ук. соч. С. 42.

⁵⁵ Там же. С. 36.

⁵⁶ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.179.

⁵⁷ Там же.

⁵⁸ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138 об.

⁵⁹ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138 об.

⁶⁰ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.179 об.

⁶¹ РГИА (СПб), ф. 821, оп. 10, д. 24, л. 7.

⁶² Речь идет о языке тюрки, на изучении которого настаивал И. Гаспринский.

⁶³ Третий Всероссийский мусульманский съезд: Постановления III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. 16 — 21 августа 1906 г. Казань, 1906. С. 2, 3, 6.

⁶⁴ Там же. С. 3­4.

⁶⁵ Предложение об изучении турецкого языка в обязательном порядке учащимися средних мусульманских учебных заведений свидетельствовало об уже имевшихся к 1906 г. проявлениях пантюркистских настроений у части элиты тюркского населения России. По сути, это был один из первых официально озвученных элементов пантюркистских настроений в пределах Российской империи.

⁶⁶ Цит. по: Хабутдинов А.Ю. Ук. соч. С. 55.

⁶⁷ Проект реорганизации управления духовными делами мусульман, принятый 3­им Всероссийским мусульманским съездом 1906 года в Нижнем Новгороде. Состоял из 13 пунктов — Арапов Д.Ю. Система государственного регулирования ислама в Российской империи (последняя треть XVIII — начало XX вв.). М.: МПГУ, 2004. С. 309–312.

⁶⁸ Третий Всероссийский мусульманский съезд: Постановления III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. 16 — 21 августа 1906 г. Казань, 1906. С. 8.

⁶⁹ Хабутдинов А.Ю., Мухетдинов Д.В. Всероссийские мусульманские съезды 1905–1906 гг.
Нижний Новгород: НИМ «Махинур», 2005. С. 41.

⁷⁰ РГИА (СПБ.), ф. 821, оп. 10, д. 24, лл. 3–14.

⁷¹ Комитет министров в конце февраля — начале марта 1905 г. спроектировал создание Особого совещания по делам веры и констатировал необходимость рассмотрения этим совещанием вопросов организации дополнительных духовных управлений для мусульман России. Учитывая невиданную ранее активность верхушки татар, прежде всего казанских, их резкое вхождение в политическую жизнь, Особое совещание по делам веры заслушало проект В.П.Череванского о преобразовании ОМДС. Он предлагал расчленение округа, находившегося под духовным контролем ОМДС, по территориальному и этническому признакам на семь частей.

⁷² РГИА (СПБ.), ф. 821, оп. 10, д. 24, лл. 3­14.

⁷³ III съезд не включил в свои решения конкретные статьи доходов, указанные в Проекте Ибрагимова (РГИА, ф. 821, оп. 10, д. 24, л. 14), а именно: 1) суммы, ассигнованные государством на содержание Духовных управлений не должны быть менее 500000 рублей; 2) вторая статья доходов Духовных управлений — налоги (с новорожденного — 20 коп., в первого брака — 50 коп., со второго — при жизни 1­й жены — 5 руб., с третьего — при жизни 1­й и 2­й жен — 50 руб., с четвертого — при жизни 1­й, 2­й, 3­й жен — 100 руб., развод — 1 руб.; зякяты, доходы при монопольном печатании Корана; 3) благотворительность. Для стимулирования благотворителей в проекте предполагалось создание Комитета, состоящего из почетных членов (тех, кто внес единовременно 300 рублей и имеет право ношения золотых знаков­жетонов), соревнователей (ежегодно вносящих не менее 10 рублей), действительных членов (вносящих ежегодно не менее 1 рубля), носящих бронзовые знаки. Предполагалась система движения из действительных членов в соревнователи (через 10 лет) и почетные члены (через 20 лет).

⁷⁴ Третий Всероссийский мусульманский съезд: Постановления III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. 16 — 21 августа 1906 г. Казань, 1906. С. 9.

⁷⁵ Там же. С. 8. На III съезде на должность Раис­аль­улама был выдвинут Г. Баруди.

⁷⁶ Хабутдинов А.Ю. Лидеры нации. Казань: Тат. кн. изд­во, 2003. С. 54–55, 82.

⁷⁷ Там же. С. 55.

⁷⁸ РГИА, ф. 821, оп. 10, д. 15, лл. 1–6 об.

⁷⁹ Мы ставим слово «церковь» в кавычки, исходя из общеизвестного: в исламе нет института церкви, в России же существовали муфтияты.

⁸⁰Согласно циркуляру Департамента полиции за № 125018 «секретными сотрудниками должны состоять лица лишь партийные» — ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 160, л. 20. Это заставляет считать, что упомянутая нами агентура входила в рождающуюся партийную структуру «Иттифака» и, соответственно, была достаточно хорошо информирована.

⁸¹ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 147, лл. 117 об. —118. Тогда в 1906 году Р. Ибрагимов призывал создать национальный военный корпус, который мог усилить противостояние татар правительству — Хабутдинов А.Ю. Ук. соч. С. 139.

⁸² Государственный архив Российской Федерации (далее — ГАРФ), ф. 102, ДП. 00. 1914 г, д. 74, л. 3; 1906 г., д. 609, лл. 5–6.

⁸³ Третий Всероссийский мусульманский съезд: Постановления III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. 16 — 21 августа 1906 г. Казань, 1906. С. 2–10.

⁸⁴ Вновь избранный Центральный комитет «Иттифака» получит указание съезда заняться разработкой вопроса о вакуфах.

⁸⁵ Программа... Параграф 28. С. 6–7.

⁸⁶ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 139. Справедливости ради следует заметить, что левые предложили проект резолюции съезда, включавший в себя ряд соображений по поводу столкновений армян и азербайджанцев: призвать к окончанию вражды, объединиться против самодержавия и создать объединенное войско в борьбе с режимом из армян, мусульман (разных национальностей) и русских, но этот проект резолюции не был принят съездом — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.185 об.­186.

⁸⁷ Баянуль­Хак. 1910. 25 августа — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.212 об. Внимание тюркистов к опубликованным материалам съезда подтверждается тем, что впоследствии во время обысков, проводимых в ходе следственных мероприятий при обвинении в противоправной деятельности, брошюры с материалами часто обнаруживали у подозреваемых. Обыск у Камалетдинова — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д.813, л. 48–48 об., обыск у учителя Ижбобинского медресе Ахмет Кабира Ихсанова 11 июня 1911 г., проведенный казанским ротмистром Кирсановым и др. — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 791, л. 12 и др. Вина З. Камали и учителей Иж­Буби не была доказана. Здесь речь лишь о том, что интерес к материалам съезда был велик в татарской среде.

⁸⁸ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.210 об.­212 об.

⁸⁹ Действительно, многие современники, оценивая ситуацию жизни мусульман России периода революции 1905–1907 гг., обращали внимание на постоянно витавшую в воздухе идею единения. Например, Вамбери после путешествия в Россию писал: «Единение» является на самом деле лозунгом дня для мусульманских подданных царя. О нем говорят везде и при всяком случае и воодушевлением этой идеей надо объяснить начавшееся недавно национальное пробуждение татар" — Vambery A. XIX century and After. L., 1906. Цит. по: Зареванд. Турция и пантуранизм. Введение А.Н. Мандельштама. Париж, 1930 /Факсимильная репродукция: издатель — Комиссия АЙ ДАТ Армянской Революционной партии ДАШНАКЦУТЮН. Ереван, 1991. С. 49.

⁹⁰ 1906 сэнэ 16–21 августта ижтимаг итмеш Русия Муселманнарынын нэдвэсе. — Казань, 1906. — С. 193­194; НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.211­212.

⁹¹ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 771, л. 37; ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 81, л. 138 об.

⁹² ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 198, л. 14.

⁹³ Участники собраний спорили по вопросам, сколько было получено от продажи билетов желающим участвовать в работе съезда (2500 рублей или больше), сколько потрачено на проведение съезда (Р.Ибрагимов говорил о сумме 1700 рублей), как следует расходовать имеющиеся суммы в дальнейшем — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 187.

⁹⁴ НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.188.

⁹⁵ ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 198, л. 13 об.

⁹⁶ Там же, л. 14.

⁹⁷ Центральный комитет не смог сразу после съезда решить задачу избрания постоянно действующего бюро ЦК партии. Согласно сведениям прессы, комитет разбился на группы. «Дедушка Рашид, Г.Максудов и Л.Исхаков составили одну партию... В другой группе находились Акчурин, Топчибашев и мулла Галимджан...» — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 186 об. Поводом для ссоры послужило несогласие по вопросу о том, на каком языке издавать прессу в Петербурге. Акчурин и Максуди настаивали, что это должны быть французский и татарский, остальные не соглашались на этот вариант, ссылаясь на то, что французским владеют лишь они двое. Поссорившись, члены ЦК через четыре дня после съезда разъехались по домам — НА РТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л. 187. Впоследствии в состав бюро были избраны, по непроверенным данным «охранки», Топчибашев, Алкин и Бигиев — ЦАНО, ф. 916, оп. 3, д. 198, л. 14. Это произошло только через два месяца в Москве — НАРТ, ф. 199, оп. 1, д. 722, л.187 об.

⁹⁸ Их перечень см.: Сенюткина О.Н. Первый съезд мусульман России (к 100­летию проведения). Монография. Нижний Новгород: Изд­во НИМ «Махинур», 2005. С. 53–54.