Габдуррахман Расули муфтий эпохи войны и террора

С эпохой муфтия Габдуррахмана Расули (1881–1950) связаны, пожалуй, самые черные дни в истории российских мусульман, когда миллионы из них погибли в сталинских и гитлеровских тюрьмах и концлагерях, пали на фронтах Отечественной войны. Две страшные даты нашей истории: 1937-й и 1941-й годы пришлись на время его руководства российской уммой. Но пришел и 1945-й год — год Великой Победы Веры над безверием, Божест­венной Истины и Справедливости над преступным и дьявольским фашистским режимом. Миллионы россий­ских мусульман погибли в эти страшные годы, но оставшимся в живых нужно было работать и сражаться, растить детей и сохранять свет истинной веры.
И в эти судьбоносные дни шейх ордена Накшбандийа Габдуррахман Расули стал умелым кормчим, возглавившим корабль татар­ской уммы. В 1908 г. Дэрд­менд написал свой пророческий «Кораб», ставший символом трагической судьбы нации, и Г. Расули пережил всю эпоху штормов, начиная от дней россий­ской революции 1905–1907 гг. до определения роли религии Ислама в советском истеблишменте 1940-х гг.

Путь Габдуррахмана к власти и признанию был достаточно быстрым. Его отцом был Зайнулла Расули (1833–1917) — мударрис, ишан, шейх ордена Накшбандийа, которого называли королем татар. Зайнулла с 1859 г. был мударрисом и имам-хатибом в деревне Ак-Хужа (близ Верхнеуральска, Оренбургская губерния). Здесь родился и Габдуррахман. В 1859 г. в Бухаре шайх Абд ал-Хаким посвятил Зайнуллу в тарикат Накшбандийа-муджаддидийа. Зайнулла-ишан получил и вторичную инициацию от стамбульского шейха ордена Накшбандийа-халидийа Ахмеда Зияутдина Гюмюшханеви. Вернувшись в родную деревню, Расули изменил суфийскую практику. В результате доносов он был арестован и сослан, однако потом возвращен по ходатайству муфтия С.-Г. Тевкелева. В 1884 г. Расули поселился в г. Троицке Оренбургской губернии и стал имам-хатибом 5-й соборной мечети, где основал медресе «Расулия». В течение трети века Зайнулла-ишан был самым почитаемым шейхом мусульман Волго-Уральского региона, Сибири и Казахстана. Наиболее извест­ным его мюридом стал Галимджан Баруди — в 1917 г. первый свободно избранный муфтий Центрального Духовного управления мусульман. Зайнулла-ишан заложил первый камень в фундамент казанской «Мухаммадии» — медресе Г. Баруди.

На путь Габдуррахмана личность отца наложила отпечаток и оказала огромное воздействие. Он получил образование в медресе «Расулия». В 1899 г. он совершил хадж, стал шейхом ордена Накшбандийа, затем продолжил образование в Каирском университете «аль-Азхар».

В 1903 г. Габдуррахман вернулся в Троицк, где в «Расулие» начал преподавание арабского языка и нового тогда предмета «история Ислама». В это же время Зайнулла-ишан передал руководство медресе сыну. Габдуррахман окончательно перестроил медресе на джадидистский лад и ввел преподавание истории, географии, физики, химии, зоологии и других научных дисциплин. При медресе была открыта первая в Троицке типография, где печаталась, в частности, первая казахская газета «Айкап» («Заря»). Не случайно, что во многом благодаря Расули казахские приходы вошли в 1917 г. в состав ЦДУМ…

С 1923 г. Габдуррахман был назначен муфтием ЦДУМ Р. Фахретдином мухтасибом по Уральской области. Его авторитет как улема был широко известен. Поэтому на съездах мусульманского духовен­ства 1923 г. и 1926 г. при ЦДУМ Расули был избран членом Голямалар Шурасы (Совета улемов).

В 1936 г. после смерти Р. Фахретдина не было дано разрешение на проведение съезда, в соответствии с Уставом ЦДУМ. Развернулась борьба между заместителем председателя ЦДУМ К. Тарджемани и Г. Расули. Уязвимость позиции Тарджемани заключалась в его избрании казыем еще в 1917 г. и близости к муфтиям Баруди и Фахретдину. В итоге муфтием стал Габдуррахман Расули. Одновременно было инспирировано «Дело о заговоре руководителей ЦДУМ», по которому было арестовано более 30 человек. Никто из них не вышел живым из застенков. В Татарстане было репрессировано свыше 300 мулл, в Башкортостане — 339. Деятельность ЦДУМ была почти парализована. В этих условиях муфтий сосредоточился на выдаче шахадет-наме, то есть сохранении и обновлении кадров духовенства. Расули выдал 917 свидетельств на право совершения обрядов, не связывая их получение с открытием приходов.

Хадж в советский период

Мусульманское паломничество, равно как и православное, было ограничено в период Советской власти. Только с начала 90‑х годов традиции паломничества начинают активно возрождаться, развиваться и принимать все более организованные и разносторонние формы. На протяжении последних 20 лет количество российских хаджиев возросло с полутора тысяч до 25 тысяч. Однако прежде чем дойти до такого уровня, паломническая традиция российских мусульман прошла значительные испытания временем.

Неотвратимый удар по хаджу был нанесен в годы I мировой войны, когда Российская и Османская империи оказались по разные стороны фронта. Даже подцензурная мусульманская пресса говорила о глубоких переживаниях верующих из-за невозможности осуществить хадж. Работа консульства в Джидде, которое действовало с 1891 года в интересах российских хаджиев и Российской империи в Красном море до I Мировой войны, была начата лишь 1924 г., когда советское правительство восстановило дипломатические отношения с Хиджазом. Следовательно, говорить о хадже в этот период не приходится. В 1920‑е гг. СССР попытался использовать нового правителя Хиджаза Абдель-Азиза ибн Сауда в его борьбе с англичанами. На Мекканский конгресс 1926 гг. была отправлена советская делегация во главе с муфтием Центрального Духовного управления мусульман (ЦДУМ) Р. Фахретдином, куда также вошли муфтии Ташкента и Крыма.

Советская делегация на Мекканском конгрессе 1926 г.

В 1927 году паломники попадали в Мекку через Одесский порт. Хадж продолжался до полного закрытия южных границ СССР в самом начале 1930‑х годов, и количество паломников резко сокращалось^[1]. Возможно, последним человеком, легально совершившим хадж в этот период, был второй советский посол в Саудовской Аравии в 1928–1932 гг. Назир Тюрякулов, казах по национальности. Получив от Народного комиссариата иностранных дел СССР разрешение, он совершил хадж. Когда у него местные жители спросили, почему больше не приезжают хаджии из России он ответил, что раньше они приезжали морем, а сейчас проливы Дарданеллы и Босфор в руках англичан и французов, и ни один пароход не может пройти через них^[2].

Наследный принц Фейсал бин Абдель-Азиз ас-Сауд и советский посол в Саудовской Аравии в 1928–1932 гг. Назир Тюрякулов

В 1932 году в разгар экономического кризиса в Аравии Ибн Сауд направляет в Москву наследного принца Фейсала с просьбой об экономической поддержке. Однако они получают отказ, и впоследствии вся нефтяная концессия достается США, которые и сегодня занимают место основного стратегического партнера КСА. В 1937 г. К. Хакимов, который вернулся послом в КСА в 1935 г., был отозван, арестован и расстрелян^[3]. Ибн Сауд отказался принять другого посла, и дипломатические отношения были восстановлены лишь в 1990 году^[4].

Визит наследного принца Фейсала ибн Абдель-Азиза в Москву в сопровождении советского посла в КСА Карима Хакимова в 1932 г.

Далее с талинские репрессии против мусульманского духовенства (и не только) в 1937–1939 годах ощутимо ударили и по простым правоверным, заставив некоторых отказаться от своей веры в пользу коммунистической идеологии.

В силу ряда обстоятельств в годы II мировой войны СССР был вынужден отказаться от открытой борьбы с религией. Важным событием в религиозной жизни мусульман Советского Союза стало возобновление паломничества в священные Мекку и Медину: 1944 г. — 6 человек, в победном 1945 г. в хадж отправилась советская делегация, куда вошли муфтий САДУМ^[5] Ишан Бабахан и муфтий ЦДУМ Габдуррахман Расули (сын З. Расули), в общей сложности 22 человека. В 1946 г. предполагалось отправить в Святые места более 30 паломников, однако из-за отсутствия воздушного транспорта и эпидемиологической обстановки в Египте хадж был отмен. В 1947 году было подготовлено и получено разрешение для отправки на хадж 40 человек, однако в последний момент совершение паломничества было отложено на 1948 г. Причиной послужила эпидемия холеры, распространившаяся на Ближнем Востоке и Египте^[6]. Однако по другим источникам, Г. Расули сумел повторно совершить хадж в этом году^[7]. В 1955 году из СССР паломников было всего лишь 20 человек^[8].

Советские паломники по пути в Мекку

Тяжелая послевоенная обстановка в стране, регламентация числа паломников, прохождение строжайшего отбора кандидатур, финансовые затруднения — все это ограничивало количество паломников. В связи с этим на местах получило широкое распространение посещение (зиярат^[9]) могил известных имамов, шейхов и святых внутри России. Однако впоследствии это было объявлено вредным суеверием, но практика зияратов сохранилась и сегодня.

Есть данные, что в последующие годы (1945–1990) хадж совершили всего 850–900 советских мусульман^[10].

В годы репрессий и террора, притеснения исламской религии и истребления религиозных служителей в СССР Королевство Саудовская Аравия приостановило на некоторое время дипломатические отношения со страной с коммунистической идеологией и воинствующим атеизмом. Однако, благодаря усилиям муфтия Эшона Бабахана, в 1945 году был восстановлен ежегодный обряд хаджа — паломничества в священные города Ислама Мекку и Медину, первая группа из 22‑х мусульман СССР во главе с муфтием Эшоном Бабаханом ибн Абдулмажидханом отправилась в хадж.

Советская пропаганда в Средней Азии

«Держитесь за верву Аллаха, и не разделяйтесь, и помните милость Аллаха вам, когда вы были врагами, а Он сблизил ваши сердца, и вы стали по Его милости братьями!» (3:103) — эта заповедь Священного Корана стала девизом для паломников, отправившихся в 1945 году в хадж. На всем пути паломников к заветным святыням Ислама их встречали с искренним вниманием и заботой. Ярким свидетельством уважения к нашим паломникам на священной земле явилась их встреча с королем Абдель-Азизом ибн Саудом. Во время приема король сказал Эшону Бабахану, что отныне для мусульман его страны Саудовская Аравия открыта для посещения. Эта поездка и встреча с королем Саудовской Аравии произвела на всех особое впечатление. Она стала началом установления дружеских связей с единоверцами из арабских и мусульманских стран мира.

Из воспоминаний Софияхон Бабахановой: «Возвращения на родную землю первых паломников послевоенного года с нетерпением и волнением ожидали и родственники, и многочисленные мусульмане региона. День их возвращения превратился в праздник. Рассказывая о своих впечатлениях, отец сказал: «Благодарю Всевышнего за то, что в моем возрасте Он дал мне силы совершить обряды хаджа (ему шел 88‑й год). Многое там изменилось в хорошую сторону. Расстояние между Меккой и Мединой, которое мы преодолели в 1912 году на верблюдах за 12 суток, на этот раз на автомобиле проехали за шесть часов. Король Абдель Азиз ибн Сауд устроил нам очень теплый и радушный прием. Установили новые дружеские связи с единоверцами из других стран. ИншаАллах, теперь международные дела САДУМ будут налаживаться».

Ишан Бабахан провожает паломников в хадж

Предлагаем Вашему вниманию краткий отчет одного из паломников хаджа 1945 года муфтия Г. Расули. Текст и фотографии любезно предоставлены председателем Фонда имени муфтиев Бабахановых Амирсаидом Усманходжаевым-Бабахановым. Следует отметить, что три поколения муфтиев из рода Бабахановых стояли во главе движения по пробуждению религиозных чувств мусульман и возрождению Ислама, образовательной и воспитательной системы подготовки кадров имамов‑хатыбов и ученых-богословов в Советском Союзе. Возрождение деятельности медресе в 1945 году связано с именами шейха Эшона Бабахана ибн Абдулмажидхана, его сына, шейха Зияуддинхана ибн Эшон Бабахана, и внука, доктора Шамсиддинхана Бабаханова, — председателей Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана, муфтиев пяти республик региона (1943–1989).