Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Газета «Медина аль-Ислам»
Медина аль-Ислам № 1-2 (169-170) /Январь-Февраль 2015/ Мухаммада, как Пророка, ждали многие — прежде всего «люди Книги»
10.04.2016

Фильм известного иранского режиссера Маджида Маджиди «Мухаммад — Посланник Всевышнего» впервые был показан российской публике в субботу 6 февраля в московском кинотеатре «Октябрь», где обычно проходят самые крупные и престижные кинопоказы. Открыли премьеру вступительные краткие речи Посла Ирана Мехди Санаи, главы Союза кинематографистов Никиты Михалкова и самого автора. Очевидно, что все было направлено на то, чтобы новое кино прозвучало в России солидно и с высокой поддержкой. Ясно, что в этом выражаются вышедшие на новый уровень отношения между Россией и Ираном, сближение творческой интеллигенции. Но все-таки самым главным было не это.

В центре замысла — духовная работа, стремление показать средствами кино, как самого массового и самого востребованного миллионами зрителей вида искусства: кто такой Пророк ислама? Быть может, пока не вышли еще две задуманные серии, рано подводить итоги. Но, тем не менее, фильм взволновал многих, им интересуются все, от углубленных в свою традицию мусульман до нейтральных наблюдателей и явных противников. А следующие серии будут сняты еще нескоро. Ведь и эта лента снималась семь лет. Так что сейчас вполне уместно — и даже очень актуально! — обсудить эту первую часть трилогии о Пророке. Такого ранее в кино не было: показано время перед рождением, само рождение и первые восемь лет жизни будущего Пророка. В чем же здесь оригинальность? И есть ли особый духовный замысел?

Скажу прямо: своим фильмом Маджиди неожиданно открыл нам новый образ Пророка! Точнее говоря, многие ученые знали и писали об этом, но вот в массовом сознании, в широкой проповеди с минбаров это почти не звучит. А люди западных неисламских культур про это вообще не знают, для них это просто сенсация, новшество и откровение. Что именно?

Вспомним: в последние десятилетия многие мыслители, ученые уммы, в стремлении возродить мусульманскую цивилизацию подчеркивают в пророке Мухаммаде те черты его характера и особенности личности, которые привели к созданию крупнейшей в мире религиозной общины, мощных и многообразных государств (от Халифата до современных исламских королевств и республик), говорят о нем как о социальном лидере, законодателе, строителе государства. Одним словом, на первом месте стоят Социум и Закон, проблемы Управления обществом. Такой акцент обусловлен склонностью к тому, что великий французский исламовед Анри Корбен назвал «социализацией» религии — склонностью к чисто внешнему «социальному» пониманию религиозности, которое буквой заслоняет дух.

Режиссер Маджиди посвятил целых три часа своей киноленты иному: сначала нерожденному младенцу, точнее — его окружению, затем его детству. Он показал то, как люди накануне его рождения жили в предчувствии и ожидании, жажде прихода Пророка единобожия. Это широкий фокус.

В него попали иудеи, «ахль аль-Китаб», «люди Писания», среди которых были искренние души, узнавшие, опознавшие Мухаммада в качестве желанного и давно предсказанного Писаниями Пророка. Но были и те, кто не пожелали слышать о нем и в дальнейшем даже противились, сражались против него и его последователей. Эти сцены, где показан внутренний мир иуде­ев VII века нашей эры, спорящих о признаках Пришествия, о Машиах (Мессии), о пророках — очень живые. Они будут «открытием» как для многих наших современников-иуде­ев, так и для многих мусульман и христиан.

Второй фокус внимания — мир христиан того времени. Очень трогательный в целом образ Мухаммада как новорожденного, затем мальчика — конечно же, зрительно напоминает и древние, и современные образы христианской иконописи и живописи. Так, буквально в ренессансном католическом ключе показано само Рождество: склоненные женские фигуры над сияющим светом Младенцем. Тот, кто привык к европейским музеям — узнает знакомое. А как же иначе? Ведь само искусство кинематографа появилось и выросло из зерен европейской живописи. Если там изображение — застывшее, то в кино оно — двигается. Но вспомнить о культуре христиан стоит не только из-за художественных форм. Важнее суть. А она в фильме Маджиди тщательно выявлена: арабского подростка встречает в храме христианский священник и буквально экзаменует, присматривается к его реакциям на разные жизненные ситуации. И вдруг обнаруживает — да ведь мальчик-то говорит языком древних пророков Израиля!

Он чувствует мир, его красоту, слезы и боль так же, как Муса (Моисей), или как Иса (Иисус), он на память знает афоризмы Священного Писания. И священник преисполнен радости: в подростке-арабе он признал ожидаемого «по Писаниям» Пророка!

Как важны эти сцены, показанные Маджиди! И для христиан, и для мусульман.

Но есть еще и третий фокус. Сугубо арабский, внутренний, так сказать. Обратите внимание: о древней истории Каабы мальчику рассказывают его родственники, служащие при святыне. Они подчеркивают, что сам Ибрахим (Авраам) основал это место богопоклонения, но со временем многие племена забыли о призыве Ибрахима к Единому Богу и используют Каабу для поклонения архаичным «богам», придают Единому «сотоварищей». Эти сцены очень точные и тонкие по смыслу. Они показывают, что мышление будущего Пророка сформировалось не на пустом месте, что ко встрече с Джабраилом сознание и душа Мухаммада были пропитаны ханифизмом — доисламским аравийским единобожием, не идентичным иудаизму и христианству, но родственным с ними.

В фильме очень много образов этнографии, мы — благодаря огромному труду иранских кинематографистов — буквально живем в Аравии VII века. В фильме много исторических реалий: недаром большая часть средств этого дорогостоящего фильма ушла на строительство постоянно действующего теперь близ Тегерана «аравийского городка» — для будущих съемок других фильмов. Ценно, что показаны реалии жизни в поисках воды и тени — современному человеку даже невозможно представить, как бы сам он там выжил, в таких природных условиях. Ценно, что можно «на себя примерить» языческие обычаи и ритуалы, в которых страх и ужас, бесчеловечность преобладают над чистым поклонением Богу (ибадат), которое дал ислам.

Да, все эти историко-природные и религиоведческие аспекты важны. Но в центре фильма все-таки иное. Это сердечное переживание, радость от встречи с таким чудесным явлением, каковым стал для человечества пророк Мухаммад, лучший из людей. Во время фильма мы плачем и ужасаемся, сострадаем и гневаемся, сочувствуем и молимся. Кстати, я видел, как нередко слезы были на глазах у сидевшего рядом со мною Никиты Михалкова, как живо он переживал сцены тавафа — обхода вокруг Каа­бы. Наконец, как он был восхищен теми речениями из Писаний, из Корана, которыми завершается кинолента!

Конечно, по многим вопросам толкования тех или иных сюжетов, персон и реалий VII века люди будут спорить. В конце концов, мы все понимаем, что самая ранняя часть жизни Пророка, первые страницы сиры (жизнеописания Пророка, основанные на исламских преданиях) крайне скудны. Их логично дополняют познания из библеистики, сравнительного религиоведения и других наук. Но все это могут быть лишь споры о мелочах. Суть же схвачена режиссером Маджиди — а это самое дорогое!

И потому как жаль наших братьев и сестер из Саудовской Аравии и Египта, где этот фильм запрещен к показу! Парадоксально: в целом так мало лент про Пророка в форме художественного кино, а весь мир, в том числе арабский, переполнен голливудской продукцией, глобализированной и, как правило, далекой от религии, а все чаще и вообще от морали и высших ценностей. В самих странах, где введен запрет, нет национального и тем более национально-религиозного кино. И там кто-то наивно полагает, что молодежь таким образом «ограждена от харама». Но, извините, реальность такова, что современные цифровые техники, интернет преодолевают все подобные «запреты для кинотеатров и официальных телеканалов» и спокойненько распространяют свое медиа-влияние на сотни миллионов пользователей во всем мире. А по факту получаем: внешний запрет на фоне интернет-поглощения и почти полное отсутствие художественного кино о Пророке в доступном кинематографе!

Но вернусь к московской премьере. Она стала событием. Многозначным: ведь как важно мусульманам, наконец-то, более зримо представлять себе мир, условия жизни и самого Пророка! Как важно всем нам осознать Пророка в контексте иудейских и христианских пророчеств и ожиданий! Как важно всем, независимо от веры и нации, сделать вывод личный, для самого себя: что же такое религия этого Мухаммада, араба далеких времен? Имеет ли он отношение ко мне? Трогает ли мою душу? Может ли его опыт быть не просто «историческим фактом» — но обогатить меня лично?

Поздравляю всех нас с появлением такого фильма! Пророк стал ближе. Понятнее. Сердечнее. И последнее: вспомните сцены, где он лечит свою маму, как она приводит и оставляет его на могиле отца, как он делится финиками с ровесниками-детьми...

Я говорил сейчас об аспектах и доводах разума — но фильм ценен в первую очередь тем, что берет за душу, трогает сердце. Не правда ли?

Дамир МУХЕТДИНОВ,

 

ответственный секретарь Международного мусульманского форума



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.