Лишь оборонительная война законна

Общеизвестно, что в течение всего периода своего мекканского служения Пророк Мухаммад избирал исключительно мирные методы обращения в новую веру, что именно язычники прибегали к насилию против молодой мусульманской общины, учредив против мусульман социально-экономический бойкот и подвергнув их гонениям (включая избиение до смерти). Спасаясь от преследований, первые мусульмане сначала вынуждены были эмигрировать в Эфиопию, а потом в Медину, куда последовал и сам Пророк, став жертвой покушения. Но и на новом месте (и в Эфиопии, и в Медине) мекканские неверные не оставляли мусульман в покое, строя козни и организуя военные походы на Медину. Поэтому все вооруженные действия мусульман против мекканских язычников и их союзников были ответными, т. е. имели оборонительный характер.

Эту исключительно оборонительную цель вооруженной борьбы Коран подчеркивал во всех своих откровениях, ее санкционирующих. Первые такие айаты (22:39–41) начинаются словами:

Тем, кто подвергался нападению,

Кто претерпевал притеснения,

[Отныне] дозволено [сражаться].

Беззаконно изгнаны они из жилищ своих

Только за исповедание

Бога [единым] господом их.

А айат 2:190, ниспосланный немногим позже, категорически остерегает мусульман от любых агрессивных действий:

Сражайтесь за дело Божье

С теми, кто воюет против вас,

Но не чините агрессии,

Ибо Бог не любит агрессоров.

В вышеупомянутых айатах из суры 22 указывается и другая задача дозволенной Богом вооруженной борьбы – защита права человека на веру в Бога:

Если бы Бог не удерживал

Одних людей против других,

Были бы разрушены

Многие кельи, церкви, синагоги и мечети,

В коих славится имя Божье.

(22:40)

Более четко эта идея о защите свободы вероисповедания[1] выражена в айатах 2:193 и 8:39, где мусульманам предписывается сражаться, чтобы положить конец всяким гонениям за веру и чтобы вера стала сугубо личным делом человека в его отношениях с Богом. Увы, такие поистине замечательные айаты подчас толкуют, как увидим ниже, в абсолютно противоположном смысле, выдавая их за призыв к насильственному распространению ислама!

Сугубо оборонительный мотив пронизывает все без исключения вооруженные предприятия Пророка. Получив на втором году хиджры дозволение сражаться с мекканскими язычниками, его ответные против них меры фактически ограничивались выступлением с целью перехвата одного торгового каравана мекканцев, возвращавшегося из Сирии. Последовавшая же за этой неудачной попыткой Бадрская битва была инициирована самими мекканцами. И в последующие годы именно мусульмане оказались обороняющимися в прямом смысле слова – на третьем году мекканцы атаковали Медину (Ухудская битва), а на пятом – вместе со своими союзниками осаждали город (Битва у Рва). Когда на следующем, шестом году, мусульмане направились в Мекку с мирным, паломническим походом к Каабе, мекканские язычники преградили им путь, и Пророк, не пожелавший кровопролития и нарушения святости мекканской территории, заключил с язычниками перемирие сроком на десять лет. И только после нарушения договора со стороны мекканцев, участвовавших в нападении на союзников мусульман из племени хузаа, Пророк на восьмом году двинулся походом на Мекку, взяв город практически без кровопролития, что положило конец враждебным проискам мекканских язычников против новой веры.

Тот самый оборонительный характер имела вооруженная борьба Пророка с прочими язычниками Аравии. Как правило, она велась против тех племен (в частности, сакыф, гатафан и мусталик), которые выступали союзниками мекканцев в их конфронтации с мусульманами, участвуя в их походах на Медину, а некоторые из них творили или замышляли иные агрессивные действия. Напомним также, что именно сакыфиты с хавазинитами первыми отправились в поход на мусульман после завоевания Мекки. Но, как и в случае с мекканскими язычниками, Пророк никого из побежденных не принуждал к принятию ислама.

Чисто оборонительными были и войны Пророка с иудеями Медины (кайнукаитами, надыритами и курайзитами) и Хайбара. Первые не только сеяли смуту в рядах молодой мусульманской общины, но и состояли в заговоре с мекканскими язычниками. Добавим к этому покушение надыритов на жизнь Пророка (бросание на него жернова) и измену курайзитов во время осады Медины войсками антиисламской коалиции на пятом году хиджры, когда они разорвали договоренности с Пророком и обещали осаждавшим помощь. Хайбарские же иудеи были связаны союзническими отношениями с гатафанитами (а по некоторым сведениям, и с мекканскими язычниками) и, кроме того, были зачинщиками упомянутой коалиции.

Рассмотрим, наконец, военные предприятия Пророка за пределами Аравии. Отправленное им на восьмом году хиджры войско в Сирию было призвано отомстить за своего посланца, который был схвачен в Муте гассанидским правителем и предан мученической смерти. Сам же он в следующем, девятом году, выступил в Табукский поход, получив весть о двинувшемся на Медину византийском войске[2].

Сказанное можно подытожить следующими словами Ибн-аль-Каййима (ум. 1350): «Внимательно изучавшему жизнеописание Пророка (благословение и умиротворение Божье ему!) становится ясно, что он вообще никого не принуждал к принятию его религии..., ибо он следовал словам Всевышнего: “Нет принуждения в религии!” [2:256]. Это – отрицание в смысле запрещения: не принуждайте кого-либо к религии. И сей айат относится ко всем людям, распространяясь на любого неверного… Воевал же Пророк только с тем, кто воевал против него. А если с кем-нибудь заключал мирный договор, он не выступал войной против него, пока тот сохранял верность договору и не нарушал его, так как Всевышним велено: “Продолжайте соблюдать договор, / Пока они остаются верными ему” [9:7]… Да, Пророк никогда не заставлял кого-либо принимать его религию, но люди вступали в нее добровольно, по свободному выбору своему» [Ибн-аль-Каййим, с. 12][3].