Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Краеведение и региональные исследования
Полумесяц над Волгой / Е. В. Арсюхин
18.01.2012

7. Зачем все это понадобилось Ивану Грозному и добился ли он своего

Безусловно, покорение Казанского ханства нужно рассматривать не само по себе не как стремление избавиться от врага и даже не как желание приобрести какую-то выгоду. Разрушение Казани в конечном счете оказалось невыгодно Московии хотя бы потому, что резко упали ее внешнеторговые обороты, а сама страна оказалась подвергнута политической и военной блокаде со стороны всего восточного мира при том, что и западный мир ее никогда не жаловал.

Маниакальное желание взять Казань можно вписать лишь в столь же настойчивое стремление стать непременно императорами, то есть правителями, над которыми нет сюзеренов. Для этого нужно было много, но главное — собрать под своей короной земли Золотой Орды, идеальной империи в представлении великих князей. И этой задаче было подчинено все, даже здравый смысл. Безусловно, Иван Грозный был человеком, который пошел дальше всех.

Один из самых слаборазработанных вопросов нашей истории — кем в политическом плане понимали себя русские правители. Отца Ивана, великого князя Василия III, льстецы как-то назвали “государей государь”, что есть калька с персидского “царь царей”. Если сопоставить это с тем, что вбивают в нас учебники (мол, русские правители в своей практике ориентировались на Византию), покажется странным, почему не “базилевс”, не “деспот” (последнее слово, ставшее даже негативным в русской традиции, по-гречески всего лишь “правитель”), а именно так, по-восточному.

Василий III долго не мог иметь детей. Брак с Соломонией Сабуровой оказался бездетным. Василий, вопреки мнению общества, пошел на развод. На Елене Глинской Василий женился из-за ее красоты. На происхождении ее рода стоит остановиться особо.

Разбитый на Куликовом поле и зарезанный вскоре после этой битвы в Крыму темник Мамай, представитель знатного ордынского рода, но не чингизид, оставил детей, которые бежали в Великое княжество Литовское, где получили в удел Глинск и стали там княжить. По первой версии, род Глинских идет от сына Мамая, Мансур-Кията, который Глинск даже и основал, как и Полтаву. По второй версии, начало роду дал внук Мамая Лехсад, сын Мансур-Хасана, который поступил на службу к князю литовскому и получил от него в удел уже существовавшие до того города Глинск и Полтаву.

Во времена, когда в Московии правил Василий III, весь род Глинских оттуда бежал в Москву. Случилось это потому, что дядя Елены, Михайло, отличавшийся повышенной пассионарностью и бывший при прежнем государе литовском Александре крупным олигархом, при его преемнике Сигизмунде впал в немилость, поднял восстание, которое было подавлено, и спас свою жизнь лишь бегством. Двухлетняя Елена среди других сановных беглецов (в числе которых был брат Михаила Иван по прозвищу Мамай) оказалась при дворе Василия. Созрев, стала его женой.

Все-таки у Василия III были какие-то проблемы со здоровьем, поскольку лишь через 4 года брака Елена понесла и родила Ивана Васильевича. Ликование по этому поводу было неприличным. Основанные в честь рождения Ивана храмы в Коломенском, в Кирилло-Белозерском монастыре, в Ферапонтовом монастыре (причем храмы Благовещения, что вовсе нехорошо — Благая весть дана была о рождении Иисуса) — так прежде не приветствовали ни одного наследника.

Когда Ивану было три года, умер Василий, едва успев завещать царство Ивану. Грозный всю жизнь гордился, что не помнит даже этого дня, как будто родился в короне. Не отсюда ли поговорка об “Иване, не помнящем родства”? Вскоре мы увидим, что родство Иван тоже поспешил забыть.

Пока Елена на троне, а Иван мал, в России правит потомок Мамая, кровь которого даже не смешана с Рюриковичами, как у Ивана. От Куликовской битвы не прошло и двухсот лет. Впрочем, если верно, что Иван родился не от больного Василия III, а от любовника Елены, боярина Овчины-Телепнева-Оболенского, с которым, может быть, она сошлась до смерти супруга, то в Иване и вовсе нет ни капли крови Рюрика. Не Елена ли подстроила и смерть Василия от пустячной царапины? Едва ли не первое, что делает Елена на троне — губит и дядю Михайло, и брата покойного супруга, дмитровского князя Юрия. Едва ли не последний Рюрикович, старицкий князь Андрей, другой брат Василия III, поднимает мятеж, пытаясь взять трон. Видимо, он понимает, что род Рюрика может пресечься. Андрей проиграл, и умер в тюрьме.

Но очень быстро, в 1538, умирает вдруг и едва перешагнувшая свое 30-летие Елена. Иван становится великим князем. Трудно не увидеть в этой странной смерти месть тех, кто видел, как на глазах власть в Московии ускользает от старинного дома. Эти люди полагали, что Иван — отпрыск Рюрика, и делали на него ставку. Но все ли? Что значат загадочные слова самого Ивана, вспоминавшего детство свое и брата Юрия: “Нас же питати начаша яко иностранных...” Что такое “иностранный” — синоним слова “чужой”? А может, его надо понимать буквально?

Источники говорят, что Иван с раннего детства прекрасно понимал, что происходит вокруг. Его память всю жизнь хранила до мелочей, кто что сказал, сделал, кто сколько украл, хотя видел Иван это лет 10-ти, или даже меньше, от роду. В 16 лет Иван делает глобальный шаг, выстраданный им и продуманный до мелочей. Он объявляет, что хочет жениться, а главное — “поискать своих прародителей”. Что это за прародители? Они ведь известны — Рюриковичи. Ученые обычно говорят, будто Иван имел в виду легенду о даровании византийским императором русским князьям императорских регалий, именно — шапки Мономаха. И таким образом Иван как бы хотел стать императором по византийскому образцу. Но на самом деле эту шапку подарил Ивану Калите золотоордынский хан Узбек. “Царь”, как звали ханов Орды в России. Якобы Иван этого не знал. Ой ли? Не стоит ли понимать его просьбу просто: хочу стать ханом?

Князь — это правитель, который подчинен какому-то другому, вышестоящему правителю. Великий князь — тот, у кого в подчинении несколько князей, но и над ним есть сюзерен. Сюзерена зовут “царь”. В эпоху Киевской Руси князья признавали над собой сюзереном константинопольского императора. Распад Византии почти совпал с нашествием монголов. Оказавшись в составе Золотой Орды, князья признали над собой царем представителей рода Чингиза. Авторитет чингизидов, законных царей, был таков, что князья готовы были растоптать любого, кто покусился бы на царя. Так Дмитрий Донской поступил с выскочкой Мамаем. И когда Тохтамыш вместо благодарности сжег Москву, Дмитрий не посмел возразить: Тохтамыш — царь. Были цари добрые, как Джанибек, были злые, как Узбек, но то были цари.

Желание стать царем посетило Ивана, как мы уже видели, в 16 лет. И трудно полагать, зная историю России, будто под царским титулом он понимал регалии прогнившего и давно почившего государства, Византии. Теория теорией, а жизнь Руси была замкнута на Орду. Крымский хан звал себя царем, московского князя упорно считал своим вассалом. Если идти против крымчака, надо говорить на понятном ему языке. Хочу с полным правом надеть шапку Мономаха-Узбека — сказал Иван. Орды со столицей в Сарае, той, настоящей, все равно больше нет. Да, сильны еще Казанское, Астраханское, Крымское ханства, но это осколки. 1547 год —
Ивана коронуют царем. Он сам так себя назвал, и не нашлось кого-то, кто возразил бы.

Но Иван происходил от темника Мамая, который никогда не смог бы занять престол в самой захудалой Орде где-нибудь в Сибири. Сила Чингизова имиджа была такова, что ни разу за всю историю тюркских орд ни один человек не попытался узурпировать стол, даже где-нибудь в казахских степях, не будучи потомком Чингиза. Иван обошел это двояко. Он то пытался убедить себя, что капля Чингизовой крови у него-таки есть. То делал ставку на наследие от императора Рима Августа, во что не верил сам. Этот надлом он пронесет через всю жизнь.

Летом того же 1547 года начались восстания по всей стране. Народ требовал разного, но может, дело в том, что все всё поняли? И испугались, как бы не пошли на Москву настоящие чингизиды, крымские? Вспомним, что через 50 лет толпа готова была убить Бориса Годунова, заподозрив, что он навел крымцев на столицу. Крымцами пугали детей. И не надо думать, что династические тонкости были от народа далеки.

То, что все всё понимали — свидетельствуют книжки, писавшиеся тогда на Руси. Когда тогдашняя интеллигенция хотела наставить Ивана на путь истинный, она преподносила ему в качестве примера жизнеописания идеального монарха — повесть о Магомет-султане турецком. Что, не могли среди византийских правителей примера подыскать? Да подыскали — последнего византийского кесаря Константина, — который выведен абсолютным слабаком. А вот что мог прочитать Иван в другой тогдашней книжке. Диалог двух людей:

«— А есть ли в Московском государстве правда? — Вера есть, а правды нет. — Ну, коли нет правды, то и веры нет».

Значит, не в то верим? Православие — не та вера, которая обеспечивает правду? Именно тогда, в середине XVI века, путешественник Максим Грек писал, что еще чуть-чуть, и москвичи будут ходить в чалмах.

1552 г.: через пять лет после принятия ханского-царского титула захвачена Казань. Реакция исламского мира — крайне негативная. Если на прежние шаги московских царей, когда воевали с Казанью, ставили своих марионеток, мир смотрел с пониманием, вступал с Москвой в какие-то коалиции, то теперь от Москвы отвернулись все. Причина — Иван мог делать с Казанью что угодно, но он не имел права присоединять этот юрт к своему, и называться Царем Казанским. А ведь назвался. В 1556 году покорен Хаджи-Тархан. Крым разрывает отношения с Москвой, правитель которой теперь трижды царь — еще и Астраханский. Обратим внимание —
царские титулы Ивана как правителя Руси, правителя Казани и Астрахани равны. Значит, для самого Ивана Русь была лишь одним из улусов Орды, причем, наверное, не самым главным.

Ну а дальше что? Надо продолжать сбор земель Орды. Дойти до Пекина. Взять Крым. Здесь, однако, машина дала сбой. Единый фронт, открытый против Москвы после взятия Казани, положил конец новым успехам. До походов Ермака в Сибирь (начались в 1581 году) было еще далеко. Нужно было придумать что-то новое. Что-то, что сделало бы собственный “улус” похожим на царство “Магомет-султана турецкого”. Иван придумал опричнину.

3 декабря 1564 года Иван отправился на богомолье, но зачем-то захватил с собой драгоценности, а слугам приказал взять семьи. Прибыв в Александрову слободу, он посылает оттуда две грамоты в Москву. Смысл — бояре, служилые, священники мне изменили, я покидаю царство. На простой люд обиды не держу. Тотчас к нему пришла делегация — вернись. Вернусь, если позволите учредить опричинину. Что такое собственно опричнина? Пусть об этом скажет источник: “А учинити ему на своем государьстве себе опришнину, двор ему себе и на весь свой обиход учинити особной, а бояр и околничих и дворецкого и казначеев и дьяков и всяких приказных людей, да и дворян и детей боярских и столников и стряпчих и жилцов учинити себе особно; и на дворцех, на Сытном и на Кормовом и на Хлебенном, учинити клюшников и подклюшников и сытников и поваров и хлебников, да и всяких мастеров и конюхов и псарей и всяких дворовых людей на всякой обиход, да и стрелцов приговорил учинити себе особно”. То есть, речь шла о разделении страны на две части. Одна подчинялась бы лично царю, и в ней царь осуществлял бы некие свои замыслы. Термин “опричнина” выводится от “опричь” — “кроме”. Курбский острил, называя опричников “кромешниками”.

Восток, только что завоеванные ханства, в опричнину не вошли. Это очень примечательно: царь не намеревался исправлять нравы на Востоке, больна была Россия, в которой “вера есть, а правды нет”. Говорят, что совет об учреждении опричнины ему подала вторая жена, дочь кабардинского князя Темрюка, Кученей. Она, стало быть, из ордынских ногайцев, как и ее брат с говорящей фамилией Санлук-мурза. Однако в самих ордынских государствах подобного института никогда не было. Откуда же взяли идею ногайские советчики Ивана?

Эти советчики могли быть весьма начитаны в классической арабской литературе. В Арабском халифате известен странный институт аяров — впервые они упоминаются в 811 году. Уже в Х веке в Багдаде мы видим группировку граждан, которые признают такой устав жизни: сдержанность и сила воли, стойкость, пренебрежение к страданиям, преданность, обостренное чувство чести, целомудрие. Ибн-ал-Джаузи писал об айярах: “Они отнимают богатство у людей... Их образ жизни называется футтува... Вступающим в их братство надевают шаровары”. К внешним отличиям, помимо шаровар, причем заплатанных, относились нож, аркан, а также сленг, на котором они говорили. От всего этого недалеко до отрубленной головы собаки и метлы — признака опричников. В Багдаде это был единственный слой граждан, которым разрешалось носить оружие, вообще же айяры распространились на всю территорию Халифата.

На части поделена была, как уже говорилось, страна, и сама Москва. Часто царь заседал в Александровой слободе. Жизнь опричников была организована по монастырскому уставу, только, в отличие от монастыря, можно было пить и казнить. Сигналом к расправе был крик “гойда”, то есть тюркское “айда”, “давай”.

Однако в 1571 году жизнь показала русскому царю, что он заигрался, что в деле очищения рядов от внутренней скверны позабыл о внешней угрозе. Настоящий царь, крымский хан Девлет-Гирей, которому наплевать было на эти игры, сжег Москву. Опричные войска показали себя неспособными оказать сопротивление, поскольку на “царя” у айяров-опричников просто не поднялась рука. Иван является послам Девлета в заплатанной рогоже, как истинный айяр, и говорит — “ваш царь меня, Ивашку, до бедности довел, нечего царю дать”. В разговоре с послами истинного царя Иван — уже не царь! Он им станет, едва послы уедут, но сказать им это в глаза он не решается! Однако Давлет-Гирея удалось разбить у Молодей уже в следующем 1572 году. Только что хотели отдать Крыму Астрахань или даже Казань — и вот снова победа. Но не руками опричников. Иван распускает опричнину. Но крымский случай перевернул всю дальнейшую жизнь Ивана.

Это был тяжелейший момент. Иван понял, что, несмотря на захват ряда улусов Орды, его не приняли в семью истинных царей. К тому же обстановка в стране становилась все хуже. Правители того времени не обладали экономическим мышлением, они мыслили теологически. Если дела плохо — значит, правитель нелегитимен. В том, что Иван так до конца жизни и не уверовал в собственное царское достоинство, убеждает один пример. В 1557 году он направляет в Константинополь к патриарху просьбу, чтобы разрешил зваться царем. В 1562 году (нескоро!) благосклонный ответ был получен. Но что для Ивана было одобрение какого-то патриарха в османском городе, без реальной власти, когда те же крымцы упорно считали его, царя, своим вассалом.

Отчаяние достигло предела в 1575 году. 30 октября он отказывается от власти, и на сей раз это серьезно. В Успенском соборе коронуют настоящего чингизида, Бекбулатовича, о чем мы уже писали.

В 1584 году Иван умирает. Нельзя сказать, что его эксперимент, его напряженные поиски корней, которые он начал в 16 лет и вел всю жизнь, оставили общество равнодушным. Смута, в которую вверглась Россия, отчасти объясняется тем, что в стране так и не нашлось авторитета, ориентира, легитимного правителя, который бы взял всю полноту власти в свои руки. Как мы уже писали, еще дважды чингизиды чуть не стали правителями Московии. Но на престол взошел первый Романов, как когда-то Чингисхан, он дал начало новой династии с нуля. Да ведь и Рюрик —
не более, как пришлый варяг. Впрочем, попытки отыскать у Романовых чингизидские корни не прекращаются и даже имеют успех. Но это уже другая история.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.