Сравнительный анализ паломнической традиции мусульман Российской Империи и христианского паломничества

И. А. Нуриманов

Паломничеству в «святые земли» во всех мировых монотеистических религиях придается особое значение, подкрепленное и доказанное священными Божественными Писаниями (Библией и Кораном) и преданиями великих пророков и святых. Иудаизм, христианство и ислам имеют общие корни, схожую историю, начиная от первого человека Адама и, конечно же, одного праотца Авраама (Ибрахима). Именно жизнедеятельность пророков и святых трех религий, области проживания их самих и места исторических событий, запечатленных в тех же священных Писаниях и преданиях, являются для верующих местами общего поклонения – «святыми».

Святая Земля – религиозный центр для большей части человечества. Людей, совершающих дальнее путешествие для поклонения святым местам, называют паломниками[1], богомольцами, странниками, пилигримами. Специалисты затрудняются дать точную оценку общего числа паломников, представляющих разные религии, но оно, за последнее время, превышает 250 млн. человек в год. «Человек становился добровольным нищим и следовал завету Христа: не сеял, не жал, всецело вручая себя на волю Бога. Так он шел к тому месту, куда влекла его вера, и там, узрев святыню, прикоснувшись к ней, снова становился прежним человеком, лишь просветленным подвигом, им совершенным».[2]

На протяжении вот уже более 12 веков последователи христианства и ислама, проживающие на территории России, не считаясь с расстояниями, трудностями и большими расходами, спешили лицезреть вблизи величайшие святыни своей религии, душевно очиститься от грехов и заслужить особый статус – статус паломника, тем самым приобрести пред своим народом значимое уважение и авторитет.

Религиозные цели паломничества – осуществление полагающихся по религиозным канонам обрядов и ритуалов; поклонение святому месту, храму, мощам; получение благодати, духовного и физического исцеления, желание обрести просветление, приносимое верой. Люди совершают паломничество при неизлечимых недугах, на пороге смерти, перед принятием какого-то очень важного выбора, при столкновении с такими жизненными проблемами, решить в одиночку которые они не могут, при засухе и стихийных бедствиях, во время войн, массовых эпидемий и т.д. Для них святые места – это та часть вселенной, где происходит чудо.

Исследование нами особенностей мусульманского и христианского паломничества в XVI-XIX вв. представляет собой попытку научного исследования, в основе которого рассматривается паломничество подданных России как обязательная религиозная практика. Она происходила в сложные исторические времена, когда протекали разные политические, военно-социальные и религиозные события: присоединение новых территорий и крещение нерусских народов, «смутное время» и утверждение новой династии, петровские преобразования и «эпоха дворцовых переворотов», период «просвещенного абсолютизма» Екатерины Великой и т.д.

Кроме того, будут рассмотрены маршруты пилигримов, количественное соотношение христианских и мусульманских паломников, участие государства в осуществлении религиозного долга своих граждан. Такое комплексное, сравнительное исследование носит, на наш взгляд, актуальный и важный для современности характер.

Актуальность этой работы заключается еще и в том, что Россия – многонациональная и многоконфессиональная страна. Она расположена на стыке мировых цивилизаций по всему континенту Евразия, исторически выполняя уникальную геополитическую миссию поддержки глобального равновесия между христианским и нехристианским мирами. Говоря о вековых традициях межкультурного взаимодействия славян и кочевников, известный русский историк С. Соловьев подчеркивал: «Великая равнина открыта на юго-востоке, соприкасается непосредственно со степями Средней Азии; толпы кочевых народов с незапамятных пор проходят в широкие ворота между Уральским хребтом и Каспийским морем и занимают привольные для них страны в низовьях Волги, Дона и Днепра». В. Ключевский территорию между Уралом и Каспием определял как «азиатский клин, вдвинутый в европейский материк и тесно связанный с Азией исторически и климатически». Исторически добровольное объединение, сотрудничество, добрососедские отношения долгое время были характерны для славян, русских – христиан и тюркских народов – мусульман. При этом они всегда обладали, как справедливо отмечал Л. Гумилев, положительной комплиментарностью. Каждый народ занимал закономерно обусловленную ландшафтную нишу.

Известный историк и востоковед Р. Ланда в своей книге говорит нижеследующее: «Цивилизация России – это нечто более сложное и неповторимое, нежели «типичный» Запад или «типичный» Восток. Это цивилизация обобщения и синтеза сущностных особенностей и черт культур разных народов, явившись в истории человечества ярким примером возможности преодоления будто бы непроницаемых барьеров между расами, языками, религиями и духовными мирами»[3]. Население как Древней Руси, так и России представлено разными народами, разными верованиями, разными культурами. Но многовековое совместное существование в терпимости, в помощи, в радости друг другу позволило сформироваться особому народу, называемому «евразийским суперэтносом». А евразийское пространство традиционно представляет собой зону сожительства, взаимопроникновения, взаимодействия славянского и тюркского этносов, православных и мусульман.

Резюмируя все сказанное, становится понятно, что на протяжении всей истории нашей страны, несмотря на ее существование в форме разных политических государств и религиозных цивилизационных систем, она преодолела непроницаемые барьеры между расами, языками, религиями и духовными мирами. Опыт России в межкультурном и межцивилизационом диалоге огромен. Возникали и исчезали царства и ханства, каганаты, княжества, империи и государства на территории нашей отчизны. Но именно мусульманское и православное население России веками шло к созданию общего «Евразийского дома», вступая в великий духовный союз, тем самым став по сути одним народом – созидателями общей государственности, носителями единой этики. Будучи частью исламской цивилизации, мусульмане нашей страны одновременно не перестают быть составным компонентом российской цивилизации. Живя бок о бок с русскими и другими народами России на протяжении многих столетий, взаимодействуя с ними в различных областях жизни, мусульманские народы внесли немалый вклад в развитие экономики и культуры своей Отчизны, в формирование ее социо-культурного своеобразия. Многовековое сотрудничество мусульман, христиан, людей других вероисповеданий на просторах нашей общей Родины, способствовало взаимообогащению национальных культур различных народов, формированию этнической и конфессиональной толерантности, умению ставить общие цели и сообща добиваться их достижения, то есть тех качеств, которые особенно нужны сейчас нашему обществу, раздираемому социальными, национальными и политическими противоречиями.

Обращение к исторической памяти наших народов, раскрытие духовно-нравственных источников их взаимопонимания, приумножение позитивного опыта, накопленного прошлыми поколениями, позволит российскому обществу успешнее двигаться вперед сегодня.

Середина XVI в. в истории России имеет особое значение. В это время происходит присоединение и освоение новых земель. Россия стремилась обезопасить себя от набегов врагов с южных границ, с одной стороны, и выйти на восточный рынок, с другой. Для нашего исследования особенно важен тот факт, что территории с коренным населением, исповедующим ислам, были включены в состав Российского государства. В 1552 году Иван Грозный осуществил поход на Казанское ханство, через четыре года, в 1556 г., было присоединено Астраханское ханство, в 1567 г. территория современной Чувашии и большая часть Башкирии добровольно вошли в состав России. Ногайская Орда тоже признала свою зависимость в ту же эпоху. В 1582 г. Ермак проник на территорию Сибирского ханства и разбил войска хана Кучума. Таким образом, весь Волжский торговый путь оказалась в руках Русского государства. Следствием этого стало расширение связей с народами Северного Кавказа и Средней Азии – т.е. с мусульманами.[4]

Падение Казанского ханства в 1552 г. и последовавшее за этим завоевание Московской Русью обширной, раскинувшейся от Волги до Сибири мусульманской ойкумены – Астраханского, Сибирского, Касимского и, наконец, Крымского ханств – стали поворотным в истории народов этого огромного региона. Процесс централизации Руси вокруг Москвы, начатый еще «собирателем земли Русской» Иваном Калитой, во второй половине XV в. завершается образованием Московского государства.[5] Его официальной идеологией стала опирающаяся на антично-византийское наследие православно-церковная доктрина. Вскоре после этого началась ликвидация всех форм мусульманской государственности (включая и религию), которая сопровождалась внедрением в христианскую среду идей борьбы с инаковерием.[6] Например, в богословских трактатах писателя-публициста первой половины XVI в. Максима Грека содержалась изобилующая нападками и искажениями полемика с исламским вероучением.

С приходом к власти династии Романовых отношение православной Руси к исламу официально закреплялось в царском указе от 16 мая 1681 г., в котором нетерпимость к магометанству приобретает характер государственной политической установки. В петровскую эпоху политика гонений в отношении ислама, состоявшая в насильственной христианизации тюркоязычного населения, уничтожении мусульманского духовенства и мечетей, привела к тому, что ислам практически был исключен из активной социальной и культурной жизни народов, некогда его исповедавших. Религиозные преследования заставляли мусульман искать спасения в бескрайних сибирских просторах, где они на освоенных землях старались сохранить свою веру, либо переселяться поближе к единоверцам – в Среднюю Азию (Бухару, Самарканд и Хиву), на Северный Кавказ, в Крым и Малую Азию.

 О паломничестве мусульман, вплоть почти до образования ОМДС в 1788 году, ввиду того, что они подвергались религиозным притеснениям и массированному экономическому гнету со стороны «православной правящей элиты», сохранилось мало сведений. Такая антимусульманская политика вынуждала татар-мусульман Поволжья и Центральной части мигрировать и в первой половине XVIII в. в более спокойные и менее освоенные районы Приуралья.[7] В материалах заседаний Екатерининской комиссии за 1767-69 гг. видно, что депутаты-татары, являвшиеся представителями разных сословий, локальных общин и субэтносов, выступали единым фронтом в отстаивании своих религиозных прав как мусульман. Одним из их требований был свободный проезд в Мекку и обратно с выдачей паспортов.[8] Следовательно, российские мусульмане были лишены возможности справить один из главных обрядов ислама – паломничество (хадж).

Восстание под руководством Батырши, которое имело признаки «борьбы за Магомета»[9] и произошло, как выразился сам Батырша, из-за «…коварно и насильственно совращенным из веры ислама… - вернуться обратно…»[10], затем Пугачевское восстание 1773-1775 гг., в котором активное участие приняли татары и башкиры, вынудили Екатерину II изменить свое отношение к «инородцам»-магометанам.

Здесь следует отметить, что в промежутке между 1744 и 1788 гг. происходило юридическое оформление государственно-исламских отношений в целом и отношения правительства к мусульманскому богослужению. Этот процесс начинался с момента «воинствующей христианизации», игнорирования ислама, запрета на богослужения в мечетях, постепенно переходя к признанию легитимности мечетей и сотрудничеству с мусульманами.

Первым, глубоко символичным шагом, свидетельствующим о наступлении новой эпохи для российского мусульманства, стало введение принципа веротерпимости в 1773 году и строительство новой мечети в Казани. Императорским указом от 22 сентября 1788 г. было учреждено Магометанское духовное собрание в Оренбурге (далее ОМДС), аналогичное по своим функциям Синоду, как орган из избранных выборных на определенный срок мусульманских духовных лиц во главе с муфтием и губернских, областных администраций.[11] Временем окончания гонений на ислам в литературе принято считать год открытия ОМДС.[12] В Крыму в 1794 г. духовным главой мусульманской общины России был официально признан муфтий Бахчисарая. В 1784 г. восстановили в правах татарских вельмож - мурз и беков, затем всем татарским купцам, торговавшим с Туркестаном, Персией и другими странами Востока, были представлены необходимые для ведения коммерческих дел полномочия. Фактически эти шаги, особенно, учреждение мусульманского религиозного управления, свидетельствовали о структурировании ислама в общеимперское правовое пространство и означали признание религиозных прав уцелевшего мусульманского духовенства и рядовых мусульман Российской Империи.[13]

Вторая половина XVIII в. – это время образования российской мусульманской общественности, консолидации мусульман. Все требования, направленные властвующей элите Российской империи, являлись едиными для всех мусульман внутренней России.[14]

Первый указ о хадже был подписан императором Александром I 23 марта 1803 г., разрешавший бухарцам, проживающим на территории России, получать паспорта и совершать хадж в Мекку.[15]

С 70-ых годов XIX в. проблемы хаджа мусульман-подданных России, становятся активно обсуждаемыми во внешнеполитических ведомствах – министерстве иностранных дел, посольстве в Константинополе, консульстве в Джидде, открытом в 1891 г. Более того, к этому вопросу были привлечены главы администрации тех регионов, где компактно проживали мусульмане – Новороссийский, Туркестанский, Бессарабский генерал-губернаторы и Кавказский наместник.[16] Причиной тому, в основном, явилась Кавказская война 1818 – 1864 гг. и присоединение большей части Туркестана, территорий с мусульманским населением, резко отличавшихся не только от Центра, но и от тех регионов внутренней России, где компактно проживали мусульмане (Поволжье). В верхах требовали от местных чиновников докладывать обстановку, связанную с паломничеством мусульман, и принимали решения на основе этой информации.

Таким образом, XIX в. вошел в историю как важный этап завоевательных войн государства, окончательно завершивший становление евроазиатской Российской империи. В 1801 г. в состав России вошла Восточная Грузия, в 1809 г. - Финляндия, в 1812 г. - Бессарабия. В результате двух войн с Ираном были присоединены азербайджанцы (1813 г.) и армяне (1823 г.). Кавказская война (1817 – 1864 гг.) завершилась захватом земель чеченцев, ингушей, черкесов и других местных народов. В пореформенный период царизм увеличил территорию государства за счет Кокандского, Бухарского (1864 – 1865 гг.) и Хивинского ханств (1880 – 1881 гг.). Таким образом, население Средней Азии – узбеки, таджики, туркмены, каракалпаки и другие народы, вошло в состав России. В XIX в. завершилось присоединение и земель казахов.[17]

В период между 1676 и 1812 годами Русская и Оттоманская (Турецкая) империи семь раз вступали в войну. В 1699 г. после победы, одержанной над турками, был заключен мирный договор в Карловицах. Он имел большое значение как первая попытка Петра I встать на защиту христиан - подданных Оттоманской империи. Россия настаивала на внесении в договор пункта о полном возвращении православным грекам Гроба Господня. Добиться этого не удалось, но в 1700 г. было достигнуто соглашение о свободном доступе русских паломников в Святую Землю. Большие денежные суммы, собранные русским народом, начали поступать в распоряжение Иерусалимского и Антиохийского патриархатов.

Для православных россиян середина XVIII в. так же стала особенным моментов в истории их паломничества, в связи с тем, что именно в это время создается духовная миссия (в 1847 году), затем – Императорское палестинское православное общество (в 1882 году). Эти организации способствовали облегчению участи паломников из России в Святые Земли, что и способствовало увеличению их числа.

С конца XVIII - по XIX века русские паломники пользовались особыми привилегиями в Святой Земле, находившейся под управлением турецкой администрации. Со всех паломников, посещавших иерусалимский храм Воскресения, турками взималась плата, но от нее освобождались богомольцы из России. Об этом писал еще иеромонах Мелетий, сообщая, что «великия церкве Святаго Воскресения врата всегда затворены. Ключи и печать держат у себя турки. И когда потребно, отверзают, получая от монастыря за каждое отверстие по три лева... Но россияне как духовного, так и светского звания, имея у себя турецкие фирманы, в силу осьмой статьи заключенного между Россией и Портой при Кучук-Кайнарджи трактата (1774 г.), входят всегда невозбранно».

Вплоть до начала XIX века число русских паломников в Святой Земле было сравнительно невелико, хотя они приезжали ежегодно; их количество всегда немного увеличивалось после заключения очередного мирного договора между Россией и Турцией. После войны 1812 г. число паломников возросло до 50 человек в год. С началом войны за независимость Греции (1821 г.) русским богомольцам снова стало трудно ездить на поклонение в Иерусалим; это время было тяжелым вообще для всех христиан на Востоке. Но по окончании войны в 1829 г. число русских паломников опять начало увеличиваться и дошло до 100 человек в год.

Западные державы всячески противодействовали усилению влияния России на Ближнем Востоке, и, в конечном счете, это привело к военному конфликту. Как известно, военные действия Восточной войны (1853-1856 гг.) между Россией, с одной стороны, и коалицией Англии, Турции, Франции и Сардинии - с другой, сосредоточились главным образом в Крыму (Крымская кампания). Война закончилась так называемым Парижским миром (1856 г.), по которому Россия, в частности, утратила право покровительствовать христианам в Турции, а, следовательно, и в Палестине. Тем не менее, это не уменьшило потока русских богомольцев к Святому Гробу. В 1860 г. в церковной печати отмечалось, что с 1857 г. число русских паломников быстро увеличивается: два года тому назад оно дошло до 400 человек, в прошедшем году до 600 и в сем году считалось уже более 800 человек русских, посетивших Иерусалим, начиная от Воздвижения до Пасхи.

Если православным паломникам империя оказывала всяческую помощь, то «инославным» она порою даже мешала. Католики и иудеи довольствовались в основном местными святынями. Одним из самых популярных у российских католиков маршрутов было паломничество в польский Ченстохов, находившийся тогда в пределах Российской империи, где хранилась икона Божьей Матери «Матка Боска Ченстоховска». Евреи же, если ехали в Святую землю обычно не возвращались, стремясь «умереть в Иерусалиме», а потому были скорее эмигрантами, чем паломниками. К тому же хасиды, весьма склонные к паломничествам, предпочитали ездить к могиле Рабби Нахмана в украинской Умани, который перед смертью обещал «схватить за пейсы и вытащить из ада» каждого, кто поклонится его гробу.

Другое дело было с мусульманами, которые стремились совершить хадж в Мекку. Российские власти выдавали им паспорта с крайней неохотой, поскольку считали, что «хадж приносит Турции громадную материальную пользу пожертвованиями... употребляемыми и на военные нужды», а также полагали, что «во время ‘хаджа’ появляются и развиваются разные эпидемические болезни, главным образом холера и чума».

Статистика, которую вела российская администрация, тоже вызывала беспокойство. Так, ею было установлено, что в 1898 году Мекку посетили 1795 российских подданных, причем около трех четвертей паломников из Средней Азии были выходцами из Ферганской долины, которая считалась неблагонадежным регионом, склонным к восстаниям. Однако паломники уходили в Мекку и без паспортов. Как отмечал один из тогдашних туркестанских журналов, «хаджии, снабженные по невозможности получения русских паспортов, бухарскими или даже китайскими билетами... подвергают себя со вступлением на афганскую территорию вплоть до Пешавера и Кветты всяким случайностям и целому ряду притеснений и невообразимых поборов». Те же, кто выбирался из Афганистана живым, становились объектом махинаций и злоупотреблений многочисленных проводников – «далилей» и местных чиновников.[18] Часто бедуинские племена нападали на паломников, грабили и убивали, после чего мекканским властям даже приходилось заключать особые соглашения, гарантировавшие безопасность паломников за определенную сумму.[19]

Дарб алъ-хадж – так называемая паломническая тропа, использующаяся паломниками в Святые места из века в век. Путь христианских паломников пролегал через Кавказ, Константинополь, Дамаск в Иерусалим, далее на Синайскую гору в православный монастырь св. Екатерины и обратно. Мусульмане шли по аналогичному маршруту: с Кавказа, через Стамбул, Дамаск (обходя Иерусалим) по Заиорданью (Восточному берегу р. Иордан) в Мекку и Медину. Паломническую процессию возглавлял эмир алъ-хадж; под Дамаском процессию встречал и сопровождал с вооруженной охраной паша Дамасский, а также мутасарриф Иерусалимский со своей свитой.

Можно выделить три основных маршрута российских мусульман: северный, закавказский и южный. Первый маршрут начинался в черноморских портах – г. Батуми, Поти, Сухуми, Новороссийске, Феодосии, Керчи, Херсоне, Одессе и иногда Севастополе. Этот путь использовался мусульманами-суннитами Европейской части России, Северного Кавказа и Закавказья. Из этих городов на пароходах они следовали до Александрии или Порт-Саида. Закавказский маршрут использовался мусульманами-шиитами, заезжавшими по пути в священные для них города Неджаф и Кербелу. После этого они собирались в Багдаде и в составе большого каравана шли в Мекку. Третий путь – южный, самый удобный для мусульман центральной Азии, Сибири и Урала, проходил через г. Мазар-и-Шериф на севере Афганистана, потом Кабул, Хайбарский проход, соединявший Афганистан с Британской Индией, и Пешавар.[20]

Кроме этих маршрутов, существовало еще два, используемые малым количеством паломников из России. Эти пути были из Египта и Сирии в составе караванов. Из Египта добирались либо сухопутным путем через Суэцкий перешеек, Синайский полуостров, порт Акабу и до Мекки. По морю добирались из Суэца до Джидды, главного порта Хиджаза.[21]

В заключение хочу привести данные всероссийской переписи населения 1897 г. (таблица № 2), в особенности, информацию по количеству православных и мусульман в Российской Империи. Тем самым, мы сможем сопоставить из их общего числа процентное соотношение по количеству паломников. Нужно отметить, что около 85% из всего населения России составляли православные (69,4%) и мусульмане (11,1). Таблица № 3 наглядно показывает, что к началу XX в. в процентом соотношении мусульмане активнее совершали паломничество. Как мы увидели, по количественным данным, перемены и волнения начала нового столетия особо не сказались на паломниках, наоборот, их количество увеличилось, как со стороны мусульман, так и православных. Этому способствовало, во-первых, особое отношение государства к паломнической традиции своих подданных в конце XIX в.[22] Во-вторых, особую роль в увеличении количества российских паломников начал играть РОПиТ (Российское общество пароходства и торговли), путь пароходов которого начинался у черноморских портов и на прямую довозившие до Александрии или Порт-Саида, Янбо и Джидды, откуда паломники в составе караванов направлялись в святые города Аравии.[23] Большую часть мусульманских паломников в Святые места составляли мусульмане Кавказа и Закавказья. Эта тенденция схоронилась и сегодня: в 2007 году из 18 тыс. российских паломников выходцы из Северо-Восточного Кавказа всех вместе (чеченцев, дагестанцев, ингушей) более 16 тыс. человек, тогда как татар и башкир всего около 1500 чел., около 500 все остальные.[24]