Наследие туркестанских джадидов в контексте реформирования исламского образования

С. С. Агзамходжаев

Прежде всего я хочу поблагодарить организаторов за приглашение принять участие в таком авторитетном форуме научной общественности, каким является научно-практическая конференция «Фаизхановские чтения», названная в честь выдающегося ученого и просветителя XIX в. Хусаина Фаизханова, который выработал концепцию необходимости реформирования исламского образования и своим творческим наследием заложил основы симбиоза Ислама и науки применительно к системе высшего религиозного и национального образования.

Проведение данной конференции позволит сделать еще один важный шаг в процессе обобщения научных разработок в области изучения темы «Российские мусульмане на пути к религиозному и образовательному единству».

На мой взгляд, научные выводы, включенные в материалы ежегодных Фаизхановских чтений, позволяют объективно, с глубоко продуманных цивилизационных позиций оценить роль исламского фактора в контексте глобальных социально-политических и культурных трансформаций в современном мире, в нравственном совершенствовании молодого поколения, дальнейшей межнациональной и межконфессиональной консолидации народов России и Узбекистана.

В своем выступлении я поставил цель – ознакомить вас с наследием туркестанских джадидов в контексте реформирования исламского образования.

Как известно, движение за обновление и реформирование общества, которое вошло в историю под названием джадидизм, явилось одним из видных общественно-политических движений прошлого, способствовавших росту национального самосознания и сыгравших существенную роль в становлении и развитии национально-освободительной реформистской идеологии. Джадидистское движение выражало наиболее прогрессивное направление в сложном переплетении политических сил Туркестанского общества конца XIX – начала ХХ столетий. Оно базировалось на мировых гуманитарных и национальных ценностях, отвечало назревшим потребностям общественного развития и кровным интересам коренного населения края.

Джадидизм, как известно, возник на переломном этапе общественного развития центральноазиатского региона, входившего в состав Российской империи. Осознание национальными патриотами глубины кризисного состояния колониального Туркестана, его возрастающее отставание от общемировых процессов, повсеместное подавление свободолюбивых устремлений коренного населения, застой в духовной сфере явились побудительным толчком к рождению в их среде идей настоятельного реформирования общества.

Однако реформистское движение прошло сложный, исторически неоднозначный путь. Джадидизм стал ареной столкновения разных философий и мировоззренческих подходов к перспективам общественного развития. Оно внутренне дифференцировалось по ключевым вопросам общественного развития, и прежде всего в концептуальном осмыслении идеологии ломки базисных устоев колониализма.

На первом этапе участники движения не стремились к изменению всей сложившейся общественной системы. Приоритетной виделась задача модернизации духовной сферы. Созданием школ с новым методом обучения, организацией регулярного выпуска газет, изданием учебников и учебных пособий, особенно по естественным дисциплинам, пропагандой необходимости заимствования западной техники и технологии, использования достижений европейской культуры они подготовили почву для возникновения национального светского образования, обновления и обогащения духовной жизни, подъема национального самосознания.

Я уверен в том, что в тот период идеи Хусаина Фаизханова, Шигабутдина Марджани и других татарских прогрессистов были знакомы туркестанским джадидам, так как имеются фактические материалы, подтверждающие взаимное сотрудничество джадидов Туркестана, Поволжья и Приуралья по внедрению реформ в области образования. Поэтому в понятие туркестанские джадиды я включаю представителей различных национальностей.

Первой национальной газетой туркестанских джадидов явилась вышедшая в свет 27 июня 1906 г. газета «Тараккий» («Прогресс»), которая редактировалась видным общественным деятелем Туркестана Исмаилом Обидовым (Габидов).

Наряду с «Тараккий» туркестанские джадиды начали издавать в Ташкенте другие газеты: в 1906 г. – «Хуршид» («Солнце»), в 1907–1908 гг. – «Шухрат» («Слава»), «Туджор» («Купец»).

В дальнейшем в Туркестане появился еще ряд джадидистских газет и журналов: «Осиё», «Самарканд», «Садои Туркистон», «Садои Фаргона», «Ойна», «Турон» и др. Большинство из них были недолговечны, но они сыграли важную роль в распространении реформаторской мысли.

Крупными центрами новометодных джадидистских школ стали Ташкент, Самарканд и Коканд. Уже к 1910 г. таких школ в Туркестане было создано около 50, причем в самых различных районах края.

К началу февраля 1917 г. царскими властями было зарегистрировано в Туркестане около 100 новометодных школ, в которых обучалось более 4 тыс. детей. Из них 39 школ – в Сыр-Дарьинской области, 30 – в Ферганской, 18 – в Семиреченской, 5 – в Самаркандской и др. Все они существовали на частные средства и поддерживались платой за обучение, размер которой колебался от 50 копеек до 3 рублей в месяц.

Несмотря на то что новометодные школы возникли по частной инициативе, не были обеспечены помещениями и средствами, они быстро завоевали симпатии местного населения и пользовались популярностью среди него настолько, что родители предпочитали платное обучение детей в джадидистских школах, нежели бесплатное обучение в русско-туземных.

В новометодных школах обучение грамоте велось по звуковому методу по новым учебникам, составленным видными просветителями Туркестана Саидрасулом Саидазизовым – «Устади аввал» («Первый учитель»), Мунаввар коры – «Адиби аввал» («Первый наставник»), Абдуллой Авлони – «Биринчи муаллим» («Первый учитель»), Рустамбеком Юсуфбековым – «Таълими аввал» («Первоначальное обучение»).

Поначалу из-за неразработанности точно определенных программ обучения наблюдалось разнообразие в методике преподавания в зависимости от материальных средств и индивидуальных особенностей, степени подготовленности учителя: в одних учили только механическому чтению и письму, в других – разговорному языку, в-третьих обучение проходило интегрально: чтение, письмо, разговор.

Первые джадидистские группы возникли в Туркестане в начале ХХ вв. Наиболее видными его представителями стали люди, составившие костяк национальной интеллигенции: Махмудходжа Бехбуди, Мунаввар коры Абдурашидханов, Абдулла Авлоний, Убайдулла Ходжаев, Заки Валидий, Тошпулат Норбутабеков, Абдурауф Фитрат, Садриддин Айни, Акобир Шомансур-заде, Саидахмадходжа Сиддики, Носирхон Тура, Обиджон Махмудов, Ашурали Зохири, Пулат Салиев, Исмаил Обидов, Фарид Тохири, Кабир Бакир, Исмаил Хусаинов и др.

Будучи людьми с чутким сердцем и просвещенным умом, инициаторы движения с глубокой болью воспринимали исторические тупики, в котором оказались к тому времени их народы. Беспросветная нищета широких масс, находившихся под двойным гнетом имперского и местного деспотизма, угрожающее отставание от экономически развитых стран мира, культурный регресс, застой мысли побуждали их искать действенные средства ускорения общественного прогресса.

В сложившихся условиях передовая мусульманская интеллигенция увидела в невежестве и непросвещенности народа главную причину социального и колониального гнета, отсталости страны. Поэтому магистральный путь к решению назревших проблем представлялся в просвещении. Вследствие этого на первом этапе в центре внимания джадидов оказалась задача реформирования исламского образования. Причем они не только теоретически обосновали необходимость проведения этой реформы, но и приложили активные усилия для осуществления своих идей на деле. Они открывали новометодные школы, библиотеки, читальные залы, писали учебники и учебные пособия.

Другим направлением деятельности джадидов становится публичная пропаганда идей просвещения. Однако вследствие засилья царской цензуры, административных запретов она в начале 90-х годов ХIХ века носила еще ограниченный характер.

Отмечая просветительскую направленность туркестанского джадидистского движения начального периода, важно подчеркнуть, что оно не представлялось акцией сугубо культурного просветительства, как у российского народничества. Идеология «просвещения» джадидов была значительно социально богаче и многоаспектнее. В ней сфокусировались исторические задачи, которые и ныне волнуют наше общество: усиление вклада религии в духовное совершенствование, активизация процессов формирования рыночного и правового пространства, становление цивилизованных демократических институтов, самобытное национальное развитие.

Думается, будет правильным признать джадидизм первых лет узким в организационно-количественном плане, но не по широте теоретических воззрений. Ведь требования о реформе образования по существу приоткрывали лишь верхушку концептуально насыщенного айсберга идеологических представлений ранних джадидов. Они уже тогда содержали в зародыше многие стержневые идеи будущей модели эволюционного реформирования туркестанского общества, предложенной национальными демократами к поворотному 1917 году.

Если рассматривать в конкретно-историческом плане теоретические воззрения ранних джадидов, то можно выделить несколько базисных положений, составивших доминанту всей последующей идеологии джадидизма. Во-первых, понимая, что прогрессивное развитие Туркестана невозможно без просвещения народа, приобщения широких масс к достижениям русской и мировой культуры, просветители справедливо полагали, что духовное освобождение должно идти с социальным, во всяком случае с улучшением условий жизни, избавлением от колониального гнета и тягостных повинностей. Центральное место в трудах просветителей занимала критика колониально-феодальных политико-правовых институтов. В своих трудах они подвергали критике носителей власти, обличая такие проявления колониально-феодального деспотизма, как беззаконие и взяточничество, непосильные поборы. Джадиды осуждали систему выборов представителей местной администрации колониального Туркестана, протестовали против налоговой политики царизма.

Правда, многие проблемы общественного обновления в идеологии раннего джадидизма только обозначились. Тем не менее в обстановке колониального режима осуждающая критика просветителей сложившейся социальной практики, выдвижение ими идей о незаконности власти угнетателей явились важным шагом на пути становления идеологии национальной независимости.

Ускорение исторического прогресса начинатели джадидистского движения органически увязывали с модернизацией ислама и формированием социально-экономических предпосылок создания цивилизованного рыночного пространства.

В отличие от многих просветителей Европы и России джадиды не отвергали религию, не являлись атеистами. Наоборот, как и в наши дни, они выcтупили за сохранение ислама как необходимого фактора, способствующего объединению мусульман для достижения общественного прогресса, как средства воспитания народов края в духе высокой морали, патриотизма, дружбы, солидарности, консолидации их усилий в борьбе за выход из кризисного состояния. Джадиды видели в исламской религии важнейшие средство духовного очищения. Но для этого, полагали они, она должна была сама очиститься от средневековой схоластики.

Наглядное представление об отношении джадидов к религии дают одноименные сочинения Махмудходжи Бехбуди и Абдурауфа Фитрата «Краткая история ислама», написанные в момент становления джадидистского движения. В них, по сути, был предпринят обстоятельный анализ предшествующего пути, необходимый для определения перспектив последующего развития.

А. Фитрат, в частности, отмечает, что мир от начала своего сотворения некоей «идеей жизни » до пророка Мухаммада представлял собой беспорядочную смену религий, хаос, войны, братоубийство и т. д. Аллах послал через пророка истинную религию, ислам преодолел разобщенность людей, началась эра процветания и прогресса. Мусульмане подарили миру многие из научных новшеств, сохранили европейцам ими же самими сотворенные ранее интеллектуальные ценности. Но «алчность», выразившаяся в забвении идеалов, в отдаче себя золоту и деньгам, погубила последователей ислама – их империя (халифат) подверглась междоусобице, раздробленные государства стали легкой наживой колонизаторов.

М. Бехбуди же направил внимание на философию ислама, справедливо видя в ней пуповину мировоззрения мусульман. Когда-то исламские философы, подчеркивает Бехбуди, спасли для Европы Платона и Аристотеля, позволили возродить на этом континенте античную традицию, освободиться от схоластики. Теперь черед, по его мысли, исламской философии воспользоваться услугами европейцев. Необходимо, писал он, освоить все новое у соседей, и в частности, позитивизм, повернувшийся к чувствам, ощущениям, а главное к потребностям человека.

Модернизация ислама виделась джадидам в овладении достижениями науки и передовой технологии в тесном единстве плодоносных заветов первоначальной мусульманской религии и современных реалий. На первом этапе зачинатели джадидистского движения выступили против монополии конфессионального образования, застывшего в средневековой схоластике, за введение новометодного обучения. Однако по мере поступательного развития их идеология реформы ислама приобретала все большую концептуальную глубину и взаимосвязь с потребностями общественного прогресса.

Джадидистское движение приводило к достаточно внушительной ломке традиционных идеалистических систем, активизации светского образования. Вместе с тем оно отражало интересы нарождающейся национальной буржуазии, реалии формирующихся товарно-рыночных отношений. Выступая за реформирование традиционного образования, за создание новометодных школ и театральных трупп, за возможность мусульманину иметь дело с банковским и финансовым капиталом, джадиды тем самым отвергали право духовенства на истину в последней инстанции. Они фактически ниспровергали некоторые устаревшие средневековые догматы ислама, признавая особую роль светских наук (математики, географии, истории, грамматики и др.) в ускорении социально-экономического прогресса.

Цели эти во многом созвучны современной преобразовательной практике. Как в прошлом, так и в наши дни приобщение к интеллектуальному потенциалу, интенсивный экономический рост на базе внедрения рыночных структур, масштабных инвестиций капитала представляет важное условие национального процветания.

Джадидизм означал рационализацию отношения человека к действительности, регулирование взаимоотношений и поведения людей, передовые эстетические и духовно-экономические идеи. Джадидистская политика начала ХХ столетия отстаивала право человека на законодательно обеспеченную свободу слова, печати, совести, неприкосновенности личности.

Таким образом, джадидизм с самого начала своего зарождения объективно противостоял коренным устоям колониализма. Вопреки традиционному исламу он стремился видоизменить некоторые устаревшие законы мусульманской веры, приспосабливая религию к задачам духовного и экономического прогресса. Требование освобождения местного рынка от сковывавших его пут неизбежно приводило к лозунгам национального и социального освобождения, в том числе в качестве первоочередных из них – создание органов местного самоуправления, национальной печати, защиты прав коренного населения.

Выставляя требования заменить «устаревшие порядки» «полезными», джадидистская идеология с первых шагов ее становления превращалась в мощное средство борьбы против отживших социально-экономических условий. Она подготавливала национальные умы к социальным реформам, расчищая путь для усвоения и других прогрессивных идей.

Туркестанские джадиды хотели видеть свой народ просвещенным, свободным от рабства, невежества, национальной замкнутости. Они предлагали свой путь приобщения населения Туркестана к достижениям мировой цивилизации. Этот путь предлагал не отказ от национальных и религиозных духовных ценностей, а, наоборот, на их основе, посредством ненасильственных, постепенных преобразований и очищений от устаревших догм и предрассудков, мешавших дальнейшему развитию и прогрессу.

Таким образом, несомненной исторической заслугой джадидов как Ташкента, Самарканда, Коканда, так и Нижнего Новгорода, Казани, Уфы, Оренбурга и других городов явилась разработка ими эволюционно-реформистских принципов разрешения назревших общественных задач, выбор ими максимально эффективного пути формационно-институциональных преобразований и ликвидации колониального режима. Их концептуальные идеи послужили духовной предтечей современной преобразовательной практики, генетической основой нынешней стратегии и курса масштабных реформ.

Существует мнение, что джадидизм представлял на начальном этапе узкое культурно-просветительское течение, выступавшее преимущественно за реформу мусульманской школы и введение элементов европейского образования. В какой-то степени с такой точкой зрения можно согласиться. Действительно, идеология первых лет джадидистского движения еще не была непосредственно увязана с задачей борьбы за национальное освобождение. Тем не менее уже в своих истоках она была нацелена на обеспечение предпосылок национального возрождения, приобщение народов к достижениям мировой цивилизации.