ПОСЛЕСЛОВИЕ

Отношение мусульманина к западной финансово-экономической системе — большая морально-этическая проблема исламской экономической философии. Ее вопросы можно назвать «брехтовскими», т. е. жгуче-неразрешимыми вопросами социально-политического взаимодействия, проявляющимися с особенной остротой там, где морально-этические ценности мусульманина, погруженного в познание религиозной доктрины, сталкиваются с позитивизмом и прагматизмом западной цивилизации. Эти вопросы активно обсуждаются в художественных произведениях тех авторов, которые считают себя представителями мирового мусульманства, а также в проповедях известных улемов. Не в меньшей степени они волнуют и мусульман-финансистов, ежедневно выбирающих между условиями работы в профессии и мусульманскими религиозными установлениями.

Возможно, это и заставило индонезийского банкира-мусульманина Риавана Амина взяться за перо.

Книжка носит просветительско-богословский характер в большей степени, чем экономический. В ней автор информирует читателя, что существует альтернативная экономическая система взглядов, кроме западной. На родине автора, в Индонезии, большинство населения — мусульмане, но вопрос о возможности введения в практику альтернативных мусульманских финансовых инструментов, (хотя они освещены традицией и закреплены шариатом) в этой стране приходится доказывать так же, как и в западных странах. Ведь одно дело принимать Священный Коран и Сунну Пророка (мир ему!) как непререкаемый духовный авторитет, источник права и руководство образа жизни, которые считаются личным делом мусульманина, но совсем другое дело — пытаться изменить мировую банковскую систему, ввести новые правила игры на мировом финансовом рынке, сломать стереотипы экономического мышления. Здесь успех приходит не быстро и требуется большое напряжение сил, чтобы, как говорится, «идея овладела массами», и они проголосовали своими капиталом и доверием за новую финансовую философию. В этом смысле автор книги обращается к своему отечественному (индонезийскому) читателю с использованием образной системы, привычной именно ему. Поэтому русскому читателю не стоит удивляться столь частому упоминанию индонезийских политических (уход Сухарно, экономический кризис 1970-х гг.), культурных и даже лингвистических (слово «процент» и «цветок» в индонезийском языке являются омофонами) реалий. В конце концов, это познавательно и нисколько не мешает серьезности замысла автора.

Перевод книжки сделан с английского языка. И это означает, что тема оказалась популярной во всем азиатско-тихоокеанском регионе. Интерес к исламской банковской системе, по мнению автора и руководителя банка «Муамалат» («Дело») — справедливой и духовно выверенной — лег на благодатную почву и ответил на ожидания не только индонезийских мусульман. Божественная справедливость, равное право на приобретение благ, возможность вести финансовые дела, не теряя связи с религией — вот те краеугольные камни, на которые опирается эта философия. Автор книги, без всякого сомнения, является глубоко верующим человеком и патриотом. Его патриотизм проявляется в уверенности в том, что «азиатские тигры» способны совершить новый экономический прыжок. Перспективу этого он видит в использовании экономических инструментов, предписанных Исламом.

Термин «исламская экономика» появился после Второй мировой войны, когда экономический потенциал европейских стран был подорван. Финансовый голод в Европе, особенно на бывших оккупированных территориях, был неутолим. Этот голод, порождавший один за другим экономические кризисы, сделал то, чего не смогли сделать боевые действия — началось политическое охлаждение между союзниками, вылившееся в изнурительные для экономик годы «холодной войны», формирование новых военно-политических блоков, снижение роли золота как средства платежа.

Восточный мир не был втянут во Вторую мировую войну столь фатально. Однако, наблюдая со стороны за тем, что происходило на Западе, интеллектуалы территории традиционного распространения Ислама, которая, по словам А. Банисадра, простирается «от Индии до Китая и Севера Африки», обратились к Священным книгам. Они попытались осмыслить промысел Господа, ниспославшего суры Пророку Мухаммаду (мир ему!), а до него и многим другим своим пророкам в Торе и Библии, о принципах финансовых отношений между верующими в Единого Бога.

Мусульманская богословская традиция обоснования использования на практике этих принципов, начатая такими учеными средневековья, как Ибн-Халдун и Ибн-Таймиййа к этому времени была уже утрачена. Ее возрождение происходило в новых условиях: изменения в социально-экономических структурах стран Востока, становление нового класса — мусульманской национальной буржуазии, развитие национально-освободительного движения, распространение коммунистической доктрины о социальной справедливости не могло не повлечь за собой перемен во взглядах на роль Ислама в обществе. Процесс адаптации религиозно-философских и правовых норм Ислама к новым историческим условиям с середины XIX века до наших дней многие исследователи обозначают термином «мусульманская реформация», которая была попыткой пересмотра религиозных мотиваций различных аспектов светской жизни.

Поначалу она лишь в незначительной мере затрагивала вопросы богословия. Однако потребности социально-экономического развития ставили мусульманских богословов и правоведов перед необходимостью переосмысления целого ряда традиционных положений Ислама. Этот процесс оказался болезненным и затяжным и отразился, в частности, в полемике по поводу допустимости использования в мусульманских странах западной банковской системы. Полемика начала разворачиваться вокруг положения о взимании ссудного процента (риба) и в связи с шариатским запретом на омертвение капитала.

Расширение практики капиталистического предпринимательства в мусульманских странах влекло за собой возрождение некоторых средневековых принципов торгового сотрудничества — мушарака и кирад. Иные новые явления переосмыслялись как развитие мусульманской традиции: торговые дома и финансовые предприятия исмаилитов ходжа и бохра, меманов, воспринимавшиеся как продолжение средневековой традиции создания мусульманских торговых домов.

Важную роль сыграл процесс становления национального самосознания и возникновения буржуазного национализма. В русле этого процесса получило переосмысление традиционного положения Ислама о мусульманском единстве. Освобождение мусульманских народов от колониальной зависимости, создание мировой системы социализма, углубление кризисных явлений в капиталистическом мире поставили принципиально новые проблемы перед представителями мусульманской общественной мысли, что выразилось в появлении многочисленных концепций «третьего пути» (в отличие от капитализма и социализма) для стран, где господствующей религией является Ислам. В лоне этих концепций сформировались понятия «исламского государства», «исламского правления», «исламской экономики», «исламского социализма», «исламской демократии», имеющие общую социальную природу — буржуазную или мелкобуржуазную.

Здесь мы приводим главные концепции исламской экономики для того, чтобы читатель мог ориентироваться в ее основах.

Например, Доктрина исламской экономики в изложении теологов Высшего совета по делам Ислама основана на идее сотрудничества мусульманских государств. Ее приверженцы подчеркивают, что деятельность финансовых институтов Организации Исламская Конференция (ОИК) не является самоцелью, но преследует задачи максимально полного использования хозяйственных ресурсов стран-членов ОИК для наращивания их экономической мощи и уменьшения зависимости от развитых стран. Важным ядром концепции является политизация, а порой и сакрализация углеводородного потенциала стран-членов ОИК на основании того факта, что 48 % нефти, добываемой в мире, приходится на мусульманские страны, где концентрируются значительные людские ресурсы (общая численность трудоспособного населения этих стран превышает 360 млн. человек) и огромные финансовые средства (в начале 1980-х годов они превысили 300 млрд. долларов США).

Руководство организации выступает за отделение исламского мира от капиталистической системы. Однако страны этого мира включены в систему мирового капиталистического хозяйства и участвуют в мировом разделении труда, а лидирующая группировка в ней представляет интересы нефтяного капитала аравийских монархий, а значит, фактически ориентируется не на отрыв от капиталистической системы, а на более тесное включение в нее в качестве равноправного звена.

В выступлениях других лидеров Лиги исламского мира звучит иной акцент. По мнению египетского богослова Мухаммада Абд ар-Рауфа, исламская экономическая доктрина имеет давнюю историю, насчитывающую более 1400 лет. Она успешно претворялась в жизнь во времена Мухаммеда и праведных халифов и способствовала расцвету мусульманского общества. Однако в силу ряда причин («политических сдвигов, способствовавших концентрации власти в руках отдельных семей; монгольского нашествия и походов крестоносцев; роста аскетических тенденций, поддержанных и развитых суфийскими общинами; экспансии европейских держав») эта доктрина была «предана забвению», вследствие чего хозяйство мусульманских стран пришло в упадок.

По его мнению, после завоевания политической независимости эти страны стали испытывать на себе давление со стороны двух экономических систем — капиталистической и социалистической. Но каждая из них «показала неспособность решить хозяйственные проблемы» Востока, а потому следует возродить доктрину исламской экономики, которая «в корне отличается как от капиталистической, так и социалистической системы хозяйствования». Главное отличие подобной исламской экономики улемы видят в том, что она основана на религии Ислам, «наградившей человека способностью различать добро и зло и нести ответственность за свои действия», а также на вечных ценностях, охраняющих права человека и постоянно напоминающих ему о долге перед Аллахом, перед самим собой и обществом. Откликаясь на требование перестройки международных хозяйственных связей на основе более равноправных отношений с капиталистическими государствами, улемы и идеологи Лиги, начиная с конца 1970-х годов, приступили к созданию доктрины «нового исламского международного экономического порядка» (НИМЭП) на демократической основе. По их утверждению, в построении НИМЭП будут учитываться как материальные, так и духовные интересы людей, их ценностные ориентиры, в основе которых лежат «фундаментальные принципы Ислама», контролирующие и ограничивающие эгоистичные устремления одних людей" и «не ущемляющие желания и цели других».

Еще одним центром формирования идеологии исламской экономики является шиитский Иран. Здесь пропагандируется идея создания независимой экономической системы с опорой на собственно иранские природные и людские ресурсы и подчеркивается необходимость установления более тесных хозяйственных связей с мусульманским миром. Большинство шиитских идеологов рассматривают исламскую экономику в качестве составной части мусульманской экономической системы.

На эти и некоторые другие идеи возлагается задача создания этико-философского обоснования для обеспечения стабильного и устойчивого развития мусульманского мира. Последователем какой из этих концепций является автор данной книги? Ответ на этот вопрос может дать только внимательный читатель.

Мы снабдили перевод подстрочными разъяснениями сложных терминов и исторических фактов, раскрыв в них также значение упомянутых имен собственных для того, чтобы облегчить читателю понимание этой книги.

Комментарии, помещенные в конце текста, принадлежат ее автору.

Галина А. Хизриева