Мусульмане-чингисиды и российское государство

Дмитрий Арапов,
профессор исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова,
член Всероссийской ассоциации востоковедов,
сотрудник кафедры истории России до начала XIX века,
доктор исторических наук

Важным вопросом в отечественной генеалогии является проблема исследования статуса потомков правивших некогда на территории России династий. Особый интерес вызывают в связи с этим титулы, права и привилегии членов царского дома, основанного «великим мирозавоевателем» Чингис-ханом.

Накануне создания Монгольской империи, по словам академика В. В. Бартольда, тюркский титул «хан» употреблялся как княжеский титул, в отличие от высшего светского титула государя «султан» ^[1]. С 1206 г., момента провозглашения Темучина Чингис-ханом, в его державе и государствах — ее преемниках в Центральной Азии и Восточной Европе, слово «хан» было собственно именем государя, исключительно Чингисида, а слово «султан» — титулом каждого члена династии, как правило, потомка ее основателя по мужской линии.

Западные районы Монгольской державы к концу ХIII в. обособились в отдельное «великое западное ханство», в котором властвовали потомки старшего сына Чингис-хана — Джучи^[2]. На протяжении XIV в. в данной части монгольских владений, на степном пространстве между Иртышом и Дунаем, Чингисиды в основном приняли Ислам. Они, однако, столь же высоко, как прежде, ставили свои унаследованные от Чингис-хана права, ибо в восприятии их подданных не вера, а лишь происхождение от «великого мирозавоевателя» определяло их исключительное право занимать царский трон. Постепенно реальная власть все чаще стала переходить из ханских рук к другим, не столь знатным правителям. Последние старались породниться с царским родом Чингисидов и приобрести путем женитьбы на чингисидских принцессах право на титул зятя (гурган). Так, темник Мамай стал зятем дома Чингисидов и до 1380 г. управлял своими владениями в Восточной Европе от имени подставных чингисидских «ханов». По мусульманскому обычаю, имена «ханов» при этом чеканились на монетах и упоминались в хутбе (пятничной молитве) в соборных мечетях ордынских городов^[3].

Последними «ханами»-Чингисидами в Восточной Европе можно считать представителей самой западной ветви потомков Темучина — Гиреев, правивших Крымским ханством в 1428–1483 гг. Крым со временем превратился из независимого государства в вассала Османской империи. «Xaны»-Гиреи были зачастую марионетками в руках правителей Стамбула, но их род в турецкой иерархии по своей знатности считался вторым после дома Османов. По словам английского историка К. Э. Босворта, в Турции «все безотчетно сознавали, что, если бы Османская династия прекратила свое существование, Гиреи заявили бы свои притязания на турецкий престол»^[4].

На Руси, находившейся в ХIII–ХV вв. в вассальной зависимости от Орды, сложилось свое отношение к дому Чингисидов. В русских средневековых источниках чингисидских «ханов» титуловали «царями», другие потомки Чингис-хана именовались «царевичами». Происхождение от Чингис-хана весьма высоко ценилось, его потомки считались равными по знатности потомкам Рюрика и Гедимина. Начиная с XIV в., многие именитые ордынцы (татарские «мурзы») приезжали служить в русские земли. Здесь они «очень легко… признавались князьями… достаточно было татарскому мурзе появиться на русской службе, чтобы быть признанным в княжеском достоинстве» как потомку «предков», бывших «владетельными государями»^[5]. Те из них, кто принимал православие, сразу же получали все права и привилегии, имевшиеся у высших слоев русской элиты.

Используя авторитет имени «великого мирозавоевателя» Чингис-хана, Москва нашла применение и верным ей потомкам Темучина, оставшимся приверженцами «Магометанского закона». На протяжении середины ХV — конца ХVII вв. на Оке существовало вассальное от России мусульманское ханство так называемое Касимовское царство, где жили служилые татары, и правителем которого мог быть только мусульманин и только Чингисид^[6].

Правовой статус мусульманской знати ордынского происхождения, в том числе потомков Чингис-хана, был окончательно оформлен в Российской империи в конце XVIII в. По указу императрицы Екатерины II от 22 февраля 1784 г. в европейской России на «Князей и Мурз Татарского происхождения, оставшихся в Магометанском законе», распространились «все те вольности, выгоды и преимущества», которыми обладало российское дворянство, кроме права владения крепостными христианами^[7]. Русские императоры старались иметь в своем ближайшем окружении мусульман — потомков Чингис-хана.

Так, в XIX в. в Собственном Его Императорского Величества конвое служил целый ряд Чингисидов‑Гиреев^[8].

Важные законодательные меры на юго-востоке России с использованием в интересах империи авторитета имени Темучина были приняты по инициативе выдающегося государственного деятеля М. М. Сперанского, в 1819–1821 гг. являвшегося сибирским губернатором. В 1822 г. император Александр I утвердил «Устав о сибирских киргизах», который был подготовлен Сперанским и его помощником, будущим декабристом Г. С. Батеньковым^[9]. По данному правовому документу над «сибирскими киргизами» (казахами, находящимися в русском подданстве. — Д. А.) учреждалась особая система управления, просуществовавшая до принятия «Степного положения» 1891 г. Значительное место в создаваемых органах власти было предоставлено мусульманам — Чингисидам.

Потомки Темучина определялись в «Уставе» как «султаны», т. е. «наследственное… высшее и почетнейшее между киргизами сословие», освобожденное от телесных наказаний. Проявившие свою верность и преданность русскому трону «султаны были главным источником для формирования управленческих кадров окружной и волостной администрации области проживания «сибирских киргизов». Утвержденные в должности представители данной сословной группы получали казенное содержание, им предоставлялись на время службы особые земельные держания, они могли отправлять для торговли внутри и вне русских владений свои личные караваны и т. п. Пребывание в должности волостного правителя, избираемого сроком на три года, давало по «Уставу» ее обладателю — «султану» право числиться в чине поручика (в армейской службе до 1884 г. чин ХII класса). Правитель округа — «старший султан» избирался своими «сородичами» — «султанами» также сроком на три года и имел право числиться в чине майора (в военной службе в то время чин ХIII класса). Прослужив в качестве Окружных начальников по выборам три трехлетия, «старшие султаны» могли просить русского царя о пожаловании им диплома на потомственное дворянство Российской империи^[10]. Подобным образом в состав мусульманского дворянства России в этом районе империи попал ряд семейств потомков Чингисхана, в том числе род Валихановых, из которого вышел прославленный казахский просветитель Чокан Чингисович Валиханов.

Таким образом, происхождение от «великого мирозавоевателя» окружало его потомков‑Чингисидов особой аурой, высокое почитание их особ было составной частью традиционной системы ценностей многих народов Европы и Азии. Русское государство признало данную традицию как непреложную историческую реальность. Оно неоднократно достаточно успешно использовало ее в своих интересах, назначая на управленческие посты лояльных мусульман-Чингисидов, чтобы при помощи авторитета их имени более эффективно управлять мусульманской общиной России. Почитание принадлежности к роду Чинrис-хана сохраняется и сейчас. В Центральной Азии оно существовало незыблемо (но уже неформально) на протяжении всего советского периода ее истории, и, несомненно, будет влиять здесь и в дальнейшем на ход этнополитических процессов^[11].