Страны СНГ: выбор путей интеграции

Дамир Мухетдинов,
ректор Нижегородского исламского института им. Х. Фаизханова,
кандидат политических наук

20 лет независимости являются достаточно значительным сроком для понимания просчетов и достижений отдельных постсоветских государств. Не случайно, что в 20-летний юбилей ГКЧП и распада СССР как никогда много говорится об итогах советского и постсоветского периодов. Выросло новое поколение, смутно помнящее или вообще не помнящее эпоху СССР. У ровесников ГКЧП и Беловежских соглашений, особенно в мусульманских государствах СНГ, уже начали появляться дети. Поэтому хотелось бы остановиться на анализе итогов пройденного пути. В этом номере мы остановимся на пример Казахстана как государства СНГ, где в текущем году, произошло максимальное количество значимых событий. Это прошлогоднее председательство Астаны в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), Cовет министров иностранных дел (СМИД) и последующее председательство в Организации исламского сотрудничества, VII Всемирный исламский экономический форум, саммиты Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и Организации Договора о коллективной безопасности. К тому же с 1 июля 2011 г. вместе с Россией и Беларусью Казахстан вошел в Таможенный союз и Единое экономическое пространство. Большая часть нижеизложенного появлялась на страницах периодических изданий ИД «Медина», но мы считаем, что в своей совокупности эта статья дает целостную картину ключевых изменений в мусульманских странах СНГ. К тому же в других странах СНГ на момент написания не произошло качественных изменений. В самом деле, существующие режимы продолжают править, вопрос карабахского урегулирования принципиально не сдвинулся, отношения между странами СНГ радикально не изменились, вопросы прокладки транспортных и энергетических магистралей на Запад и Юг от Центральной Азии остаются предметом переговоров и проработки, а не конкретной реализации.

Консервативный либерализм или либеральный консерватизм: пример Казахстана

В год 20-летия распада СССР перед постсоветскими государствами по-прежнему стоит вопрос о том, как провести модернизационные реформы, не нарушив стабильность в стране. Речь идет о консервативном либерализме или либеральном консерватизме (как кому больше нравится). Такой вариант развития в России связывается именем Петра Аркадьевича Столыпина. Столетие назад он утверждал, что за 20 лет мирного развития он превратит империю в стабильное и процветающее государство, которому не страшны революции. Судьба отмерила Столыпину всего пять лет жизни на посту российского премьера. 20 прошедших лет были мирными в ряде постсоветских государств. Поэтому сейчас уже можно подвести определенные итоги. В этом году в центр внимания попал Казахстан, что было связано как с целым рядом международных мероприятий, так и с интеграцией с российской экономикой.

С 1 июля 2011 г. начало реально действовать единое экономическое пространство России, Белоруссии и Казахстана. С 1 июля страны перенесли все виды таможенного контроля на внешнюю границу Таможенного союза. Одновременно по соглашение между правительством России и правительством Казахстана стороны во взаимной торговле нефтью и нефтепродуктами не применяют вывозные таможенные пошлины. По соглашению в газовой сфере обеспечивается доступ на равных условиях к газотранспортным системам, для транспортировки газа, предназначенного для удовлетворения своих внутренних потребностей.

Идеи сотрудничества охватывают и другие сферы. Начиная с саммита Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в январе 2011 г., Астана стала центром интеграционных инициатив. Наиболее важнее из них были озвучены президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым на саммите Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в июне.

По мнению президента Казахстана, ШОС первым делом должна победить в Центральной Азии «глобальный наркосиндикат» и привлечь его руководителей к суду Гаагского трибунала. Вторая задача — поставить «общий мощный заслон перед сетевым деструктивом», «Настало время вводить в международное право новое понятие «электронные границы», «электронный суверенитет». Нурсултан Назарбаев сказал: «Мы должны поддержать важную работу наших российских и китайских друзей и выработать единую позицию по этому вопросу. Мы должны подумать над созданием специального органа ШОС, выполняющего функции киберпола». Моделью совместных действий в рамках ШОС может стать китайский опыт, где давно есть и мощная система фильтрации информации и поддерживающий систему 30-тысячный киберпол. Третья задача заключается в создании совещания по урегулированию территориальных и региональных конфликтов. ШОС предстоит создать механизм предотвращения событий, подобных прошлогодней революции в Кыргызстане. Четвертая задача ШОС заключается в создании единого трансэнергетического пространства, где будут объединены все трубопроводы и линии электропередачи в регионе. Пятая задача — создание водно-продовольственного комитета ШОС, который среди прочего займется урегулированием водных споров. Нурсултан Назарбаев предложил ШОС заняться и проблемой «дефекта мировой валютной финансовой архитектуры»: «Нам нужна здоровая наднациональная валюта, и желательно, чтобы она была обеспечена золотом. ШОС способна это сделать. Своп-операции (т. е. обмен одной валюты на другую. — Д. М.), к которым мы приступили, это первый шаг». В дни саммита было подписано соглашение Казахстана с КНР о валютном свопе «тенге–юань» на сумму $1 млрд.

28 июня в Астане Нурсултан Назарбаев принял участие в церемонии открытия 38-й сессии Совета министров иностранных дел Организации Исламская конференция. Президент Казахстана отметил, что сегодня Умма стоит перед лицом серьезных вызовов в драматически меняющемся мире. Исламскому сообществу необходимы мир, модернизация, научно-техническое развитие и просвещение. Именно в реализации действенных торгово-инвестиционных, технологических, социальных и образовательных программ должна проявиться исламская солидарность как главный принцип Организации.

Нурсултан Назарбаев указал, что «среднее значение ВВП на душу населения по паритету покупательной способности в странах ОИК составляет девять с половиной тысяч долларов, в то время как аналогичный показатель для стран Европы — более двадцати четырех тысяч долларов… Наблюдается серьезный дисбаланс развития между странами самой Организации Исламская конференция. Так, ВВП на душу населения между наиболее развитыми и наименее развитыми государствами различается более чем в 100 раз. Страны ОИК контролируют 70% мировых энергетических ресурсов. Однако на них приходится только 7,5% мирового ВВП и 11% мирового товарооборота».

Нурсултан Назарбаев указал, что на прошедшем три недели назад в Астане 7-м Всемирном исламском экономическом форуме было принято решение о создании диалоговой площадки группы ведущих десяти мусульманских экономик. ОИК должна принимать активное участие в процессе выработки новых предложений и принятия решений на глобальном уровне. Президент Казахстана предложил рассмотреть возможность участия представителей ОИК в работе саммитов G20. Это повысит представительность «двадцатки» и позволит странам ОИК отстаивать консолидированные позиции по важнейшим вопросам международной «повестки дня». Президент Казахстана отметил, что целесообразно разработать в рамках ОИК систему продовольственной взаимопомощи в виде Регионального фонда по типу ФАО.Штаб-квартиру такого фонда можно разместить в Казахстане.

Нурсултан Назарбаев указал, что ключевой целью является внутренняя модернизация. При этом «исламскому миру необходимо перейти от сырьевого вектора развития к индустриально-инновационному». Президент предложил «разработать и принять в рамках ОИК совместный План действий по инвестиционному и технологическому сотрудничеству в энергетической сфере, а также создать Международный центр инноваций».

Очень важно понимание ключевой роли именно человеческого фактора Президент Казахстана указал, что «основной задачей должно стать воспитание интеллектуальной элиты, способной генерировать новые идеи, которые послужат ренессансу исламской цивилизации. В средние века Ислам подарил миру величайшие открытия в сфере математики, химии, астрономии, медицины, архитектуры, философии и поэзии. Опираясь на такой мощный исторический фундамент, мы обязаны сообща возродить интеллектуальную роль исламской цивилизации. При этом «необходимо понять, почему было утрачено интеллектуальное величие и созидательный динамизм мусульманского мира… Очевидно, что для созревания передовых идей и открытий мирового масштаба необходимы не деньги и богатые природные ресурсы, а интеллектуальная среда и общественно-политический климат». В заключение своей речи президент Назарбаев сказал: «Пророк, да благословит его Всевышний и приветствует, сказал, что ищущий знаний пребывает на пути Аллаха».

Таким образом, с участием России выстраивается важнейший центр интеграции в евразийском регионе. При этом речь здесь идет не только о экономических проектах, но и выстраивании целостного образа жизни, сочетающего последние технологические достижения с многовековым религиозным и культурным опытом. Не случайно, что в Казахстане должен пройти 4-й Съезд лидеров мировых и традиционных религий. Только при учете духовно-нравственных основ и традиций предков с достижениями современности возможно стабильное движение вперед. Здесь нам стоит поучиться друг у друга.

Все мы братья-мусульмане: рабочее движение в странах СНГ

Мусульманский мир в глазах большинства слабо связан с технической интеллигенцией и квалифицированным рабочим классом. Лицо дар уль-Ислам предпочитают представлять в лице чиновников и военных, базарных торговцев и ремесленников, крестьян и помещиков, имамов и шакирдов медресе. В связи с демографическим бумом последних десятилетий отмечается рост числа студенчества светских вузов, правда, скорее всего в связи с их будущей безработицей или незанятостью в соответствии с полученными дипломами. Можно подумать, что, как 100 лет назад в Османской империи или 50 лет назад в арабском мире, квалифицированная рабочая сила представлена преимущественно немусульманами.

На самом деле в индустрии мусульманских стран заняты многие миллионы, в основном из числа коренного населения. Трудящиеся привыкли защищать свои права. Так, в Турции профсоюзы существуют уже более столетия, а на их митинги в Стамбуле собиралось до миллиона человек. Апрельская революция 2011 г. в Египте была поддержана профсоюзами как рабочих, так и лиц умственного труда. Причем многие профсоюзы Турции и Египта связаны с мусульманскими партиями и организациями. Во многих мусульманских странах сильны позиции рабочих в нефте- и газодобыче. Уже сто лет назад нефтяники Баку вели жесткую борьбу за свои права, к сожалению, при нарастающем влиянии большевиков.

Именно углеводородный сектор стал центром первого экономического конфликта, переросшего в борьбу за власть. Так, в Иране в октябре 1951 г. по распоряжению премьер-министра Мосаддыка из страны были высланы все работавшие на нефтепромыслах и нефтеперегонных заводах английские специалисты. 22 октября 1952 г. дипломатические отношения между Великобританией и Ираном были разорваны. В августе 1953 г. шах Риза Пехлеви объявил о смещении Мосаддыка с поста премьер-министра, при поддержке США верные шаху войска осуществили военный переворот. В 1979 г. именно выступления рабочих нефтяной промышленности оставили шахский режим без валютных поступлений, что дало возможность для революции аятоллы Хомейни. В 1992 г. лояльность рабочих нефтегазового сектора в Алжире дала правящей партии Фронт национального освобождения средства для подавления Исламского фронта спасения, который побеждал на выборах. На наших глазах гражданская война в Ливии ведется прежде всего за контроль над нефтяными месторождениями, нефтепроводами и нефтяными терминалами в средиземноморских портах.

За нефть и газ стран СНГ развернулось соперничество между странами Европейского сообщества, Россией и Китаем. Свои позиции обозначили также США, Турция, Иран, Индия, Пакистан и еще ряд игроков.

В качестве одного из средств давления используются взрывы на трубопроводах. Особенно это характерно для Турции. Обратимся только к последним событиям. Так, 3 августа Курдская рабочая партия (PKK) взяла на себя ответственность за взрыв на принадлежащем турецкой компании Botaş нефтепроводе Юмурталык–Киркук, который привел к пожару и приостановке прокачки нефти. 29 июля был взорван газопровод, по которому иранский газ поставляется в Турцию. Взрыв произошел в иранской провинции Западный Азербайджан. В организации диверсии, которая привела к прекращению поставок газа, иранские официальные лица обвинили боевиков из курдской террористической организации PJAK.

Какие методы давления актуальны для стран СНГ? Ведь для Азербайджана, Казахстана, Туркменистана и в меньшей степени Узбекистана доходы от нефти и газа определяют состояние бюджета. Исторически старейшей является нефтяная индустрия региона Баку. В 1920 г. недовольство своим экономическим положением рабочих-нефтяников было не последним фактором, способствовавшим падению режима Азербайджанской демократической республики и вводу в страну войск РСФСР.Современный режим в Баку уже третье десятилетие продолжает конфронтацию с Арменией за возвращение Карабаха. Доходы от углеводородного сектора мобилизуются на нужды обороны Азербайджана, так что забастовки здесь непатриотичны и маловероятны.

В условиях крайне жесткого контроля практически невозможно протестное движение в Туркменистане и Узбекистане. Но свято место пусто не бывает. Так, в Казахстане началась в середине мая и на начало августа продолжалась третий месяц забастовка нефтяников «Каражанбасмуная» (КБМ) и «Озенмунайгаза» (ОМГ) в Актауской области на северо-западе Казахстана. Данные о протестах рабочих до конца неясны. Указывается, что общее число работников пораженных забастовкой предприятий не превышало 9000 (ОМГ) и 4600 (КБМ) человек. После моратория на начало августа в КБМ уволено порядка 260 человек, в ОМГ — около 400. Вероятно, это активисты протеста, не выходившие на работу в течение 2–3 месяцев. В лучших традициях борьбы с штрейхбрейкерами лидеры забастовки систематически третировали отказавшихся присоединиться к забастовке. Источники указывают, что имели место многочисленные факты угроз и даже насильственные действия.

Забастовка все более приобретает связь с исламским фактором. Так, по данным агентства Росбалт, «8 июля на предприятии УОС-5, где голодают 18 человек из числа работников „Озенмунайгаз“, участники протестной акции решили сделать садака — ритуальное жертвоприношение, для чего зарезали семь баранов. Не успели приступить к молитве, как к ним нагрянули полиция и ОМОН, которые стали разгонять собравшихся и, по рассказам участников акции, опрокинули казаны с жертвенным мясом. Это возмутило горожан. И если раньше большинство жителей Жанаозена не поддерживали забастовщиков, то теперь к бастующим сотрудникам „Озенмунайгаз“ присоединились старики, женщины и бородатые мужчины в укороченных штанах». 22 июля секретарь мангистауского (ранее Мангышлак) филиала Коммунистической партии Казахстана Нурияш Абдреймова и еще три женщины молча читали на площади намаз. Одетые в белые одежды, коммунистки обращали при этом свой взор к областному акимату, т. е. обладминистрации.

Впрочем, вероятно, что ставки намного выше и не связаны только с Мангышлаком. В 160 километрах от места забастовки расположено гигантское месторождение Тенгиз, вокруг транспортировки нефти с которого идут дискуссии между Россией, США и Европейским сообществом. Причем нефтяники Казахстана находятся далеко не в худшем положении. Зам. генерального директора АО «РД КМГ» по корпоративному развитию Аскар Аубакиров напоминает, что сотрудники нефтяных компаний России получают меньше, чем рабочие «Озенмунайгаз». При этом у нефтяников Сибири и Татарстана производительность труда выше в два раза. Кроме того, россияне не имеют таких социальных льгот, какие есть у нефтяников Мангистау: социальный пакет составляет миллион тенге, велики квартальные премии. В ОМГ самая высокая зарплата по Казахстану, и по социальным гарантиям у жанаозенцев самый лучший коллективный договор.

Обострилась ситуация и в соседней Актюбинской области. Так, в ночь на 1 июля в нефтяном поселке Шубарши местные ваххабиты убили двух дежурных патрульно-постовой службы Темирского РОВД.Банда в итоге была уничтожена. Однако бандиты — молодые парни от 17 до 30 лет — являются членами хорошо известной в Темирском районе ваххабитской общины, каких много на нефтеносном западе Казахстана. Банда воровала нефть из трубопроводов, такое известно в России по примеру Северного Кавказа.

На первый взгляд, радикализация части молодых мусульман в Казахстане неожиданна. Но общество этой республики в годы советского режима испытывало состояние духовного вакуума. Глубокая исламизация казахов связана с периодом позапрошлого и начала прошлого веков. С уничтожением казахских кочевий и Татарских слобод в городах по мусульманской инфраструктуре был нанесен удар, намного более болезненный, чем в Средней Азии, на Кавказе и даже среди татар. Поэтому после распада СССР духовный и идеологический вакуум начали заполнять зарубежные радикалы и их ученики. А для них нет ничего слаще запаха нефти. Радикалы знают, что им нужно обхаживать молодежь, особенно в нефтяных регионах, и найти дорогу к рабочим-нефтяникам. Как указывалось в начале статьи, они так поступали в Иране и Алжире. Поэтому сейчас необходима многоуровневая работа с активным поколением. Необходимо уважительное отношение к чести и достоинству трудящихся. Нельзя забывать, что бай и бедняк, труженик и директор равны перед Аллахом. Молодежь в богатой стране стремится получить свое стабильное место под солнцем. Но и молодежи, и рабочим необходимо помнить, что фитна (мятеж) обрадует только врагов из-за рубежа и принесет неисчислимые страдания для всех соотечественников. Воистину Рамадан должен стать месяцем раздумий, диалога и компромисса для всех мусульман!

Алифба вместо азбуки или национальные интересы нового века.

Создание Общего экономического пространства и Таможенного союза стало важным шагом на пути экономической интеграции на пространстве СНГ.При этом его члены сохраняют свою ориентацию на увеличение различий в других сферах. Ключевым вопросом здесь является статус русского языка. Даже на Украине, несмотря на победу В.Януковича, русский не стал вторым официальным языком. Мы не говорим уже о властях Прибалтики, которые постепенно и последовательно выводят остатки русского языка из сферы образования. Близкая политика происходит и в азиатских государствах СНГ. В республиках Средней Азии «великий и могучий» исчезал вместе с русскоязычной индустриальной цивилизацией. Сейчас русский язык частично используется в высшей школе как язык учебников и научной литературы, начинает разворачиваться его преподавание для мигрантов, стремящихся найти хотя бы относительно квалифицированную работу в России. Наша страна до сих пор готовит специалистов, прежде всего для негуманитарных отраслей, для стран СНГ.

При этом русский исключается из системы официального делопроизводства. Последним из государств региона коренизацию титульного языка проводит Казахстан. В отличие от собственно Средней Азии здесь, кроме как на юге, сама городская цивилизация была с самого начала русскоязычной. Министерство культуры республики выступило разработчиком законопроекта «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам государственной языковой политики» Новый законопроект о языках фактически превращает казахский в единственный язык официального делопроизводства. Так, «заявления (жалобы) в государственные органы должны быть написаны на казахском языке», «ответы государственных органов на обращения физических и юридических лиц и другие документы будут даваться исключительно на казахском языке». Поэтому служить в государственных органах смогут только люди, «владеющее государственным языком в определенном объеме», который будет выявляться по результатам «тестирования по владению государственным языком». Наименования всех юридических лиц и объектов с момента принятия законопроекта должны будут даваться только на казахском языке. Наименования юридических лиц и объектов, расположенных в соответствующем населенном пункте, не на казахском языке, не должны будут превышать 20%. Все бланки, вывески, объявления, реклама, прейскуранты, ценники, другая визуальная информация должны будут излагаться на казахском языке. В частных учебных заведениях от детских садов до вузов «число казахских групп и классов должно быть не менее 50 процентов».

Итак, эти требования обеспечивают монополию госязыка в госучреждениях и бизнесе, и даже в частной школе (максимум 50% образования не на казахском). Возможно, в ряде регионов юга эта мера затронет и узбеков, но прежде всего она коснется русскоязычных индустриальных центров. Удивляют ли нас эти меры? Вряд ли. В последние годы неоднократно приходилось слышать от татар в Казахстане, что от работающих с документацией и клиентами даже в частном бизнес стали требовать владения письменным деловым, а не только разговорным казахским. За двадцатилетие в городах сформировалась группа достаточно молодых людей, которые получили образование на казахском или двуязычное образование. Теперь этой когорте нужно место под солнцем. Они хотя бы получат свои места по закону, а не по трупам, как это сделали сталинские выдвиженцы в 1937 году. В этой истории есть одно «но». Начиная с Екатерины II до Александра II, т. е. в 1770–1850-е гг., официальным языком делопроизводства для казахов, по крайней мере северо-запада Степей, был «татарский». Здесь ключевую роль сыграли имамы, подведомственные Оренбургскому магометанскому духовному собрания. Казахская элита училась в татарских медресе Волго-Уральского региона и Степей, а также у татарских педагогов в Неплюевском кадетском корпусе в Оренбурге. Эти страницы сотрудничества прекрасно описаны русскими историками Г. Г.Косачем и Д. Д.Денисовым.

Сейчас мало из ученых кто сомневается, что борьба с татарским экономическим, культурным и религиозным влиянием и особенно завоевание русскими войсками Средней Азии в 1850–1860-е гг. стало бальзамом на рану после катастрофы в Крымской войне 1853–1856 гг. Здесь постепенно родились все эти «бумажные тигры» панисламизма и пантюркизма, хотя еще при Николае I Османскую империю заслуженно считали больным человеком Европы. Против проторивших для России дорогу в Центральную Азию татар была создана своеобразная коалиция от миссионера Н.Ильминского до чингизида Ч.Валиханова. Если первый казался победителем при жизни, то для последнего рождение новой элиты из числа «черной кости» закончилось потерей полученного на выборах поста султана и преждевременной смертью.

Вторая попытка создания единства российских мусульман связана с эпохой джадидизма, особенно с началом прошлого века. Тогда казахская элита выражала свои позиции на «тюрки» на страницах татарских газет и журналов Казани, Оренбурга, Троицка, Уфы. В городах Степей активно действовали татарские общины, которые открывали мечети, медресе, мектебы, светские школы, благотворительные общества. Но здесь уже вырисовывался конфликт с правительством П. А.Столыпина (1906–1911), так как российская мусульманская элита выступала против массовых переселений в Центральную Азию. В итоге татарских учителей изгоняли из Степи. Последняя попытка объединения была связана уже с эпохой после падения царского режима, когда общины Казахстана вошли в состав Центрального духовного управления мусульман. И ни у кого не возникало языковых проблем в богослужении и мусульманском образовании. Теперь уже огнем и мечом по единству мусульман прошелся советский режим. В 1943 г. мусульмане Казахстана перешли под юрисдикцию Среднеазиатского управления мусульман (САДУМ). Потом был 1991 год… Мы ни в коем случае не ставим под сомнение независимость Казахстана, но народы нескольких стран могут иметь единый язык богослужения и религиозной литературы.

Сейчас и татарские школы закрываются по всей России. ЕГЭ обозначает конец татароязычной средней школы. Куда уж нам думать о Казахстане? Российское культурное пространство распадается. На его смену приходит культурное влияние Турции, США, Китая, стран Европейского сообщества. А пятьдесят лет назад русский и татарский язык входили в число 14 мировых языков. Наши предки понимали, что в мусульманских регионах элифба всегда будет предпочтительней азбуки…

Транспортные потоки Евразии:
куда им идти?

Начало августа для нашего поколения еще долго будет ассоциироваться с грузино-осетинским конфликтом (или российско-грузинской войной) 2008 г. Тогда мне пришлось побывать в Цхинвале и увидеть разрушения в городе, пообщаться с участниками его обороны.

Произошедший конфликт и признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии изменили геополитическую карту региона. Спустя три года президент России Дмитрий Медведев внес в Госдуму на ратификацию соглашения с Абхазией и Южной Осетией о размещении на их территориях российских военных баз. Этот военный заслон должен стать окончательным гарантом сложившегося положения.

В связи с годовщиной южноосетинского конфликта обсуждался и другой многолетний конфликт в Закавказье — карабахский. На встрече президентов Азербайджана и Армении при посредничестве президента России в июне в Казани стороны отказались подписать соглашение об урегулировании. После чего азербайджанская сторона, в том числе в лице президента Ильхама Алиева, сделала заявления о возможности восстановления территориальной целостности государства не только мирным путем. Примечательный комментарий дал здесь президент России Дмитрий Медведев 5 августа в интервью телеканалам Russia Today, «Первый информационный кавказский» и радиостанции «Эхо Москвы».

Главный редактор и ведущий передач радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов спросил: И я думаю, как смотрит на это руководство Армении и Азербайджана, на историю с Абхазией и Осетией? Я про это спрашиваю. Что должны сделать эти две стороны, вернуть районы?

Дмитрий Медведев: Очень хороший вопрос. Вы знаете, когда это произошло, оба руководителя (и президент Алиев, и президент Саргсян) побывали здесь же, в Сочи. Они знаете мне что сказали? Говорят: «Плохо, конечно, что все это произошло, для Кавказа это тяжелая вещь». Я говорю: «Очень плохо». — «Но вы знаете, для нас это определенный урок, что лучше вести бесконечные переговоры о том, какова судьба Нагорного Карабаха, будет ли там референдум когда-то, как нам готовить мирный договор, чем провести эти пять военных дней». Это был для них очень серьезный урок… Потому что… ведь если бы хоть немного ума достало нашему грузинскому коллеге, может быть, мы точно так же встречались бы в Сочи, в Казани… и думали о том, каким образом нам искать компромиссы во взаимоотношениях между частями когда-то одного государства, а сейчас Грузии и отколовшимися частями. Но это был бы политический процесс. Я не знаю, с какими перспективами. Может быть, никогда бы не договорились, может быть, что-то пришло бы, может быть, возникла бы какая-то конфедерация. А он взял и порвал свою страну»^[1].

Реакция из Баку была достаточно быстрой. Официальный режим не может себе позволить критики Москвы, но последовали оценки экспертов. Политолог Вафа Гулузаде, комментируя данное заявление президента РФ, четко сказал: «Президент Дмитрий Медведев, по сути, признал, что за оккупацией Нагорного Карабаха стоит именно Россия. Вместо того чтобы пригрозить Армении освободить оккупированные территории Азербайджана, которые, кстати находятся далеко за пределами Нагорного Карабаха, Медведев грозит Азербайджану повторением августовских событий»^[2].

В ответ Азербайджан пытается использовать влияние углеводородного фактора. В начале августа министр промышленности и энергетики Натик Алиев заявил, что его страна поддерживает проект газопровода Nabucco: «Как часть проекта Азербайджан может служить транзитной страной, а также газовым поставщиком, так как проект воспринимается как приоритетный в свете диверсификации поставок газа». Осуществление проекта Nabucco периодически откладывается, прежде всего из-за недостатка сырья. В мае было объявлено, что строительство будет отложено на год, до 2013 г., а первые поставки не состоятся до 2017 г. в связи с расписаниями поставщиков^[3]. Таким образом, Карабах, газ Каспия и судьба Nabucco превратились в ключевые объекты торга, который все продолжается… По последней на момент написания статьи информации: «Госнефтекомпания Азербайджана (ГНКАР) запросила окончательные предложения от участников трех основных трубопроводных проектов по поставкам азербайджанского газа в Европу». Об этом сообщила пресс-служба компании, уточнив, что запрос направлен группам реализации газопроводных проектов ITGI Poseidon (Интерконнектор Турция–Греция–Италия), Trans Adriatic Pipeline и Nabucco.

«В соответствии с запросом информации по всем трем проектам должны быть представлены консорциуму Шах-Дениз для их оценки и выбора экспортной инфраструктуры», — отмечается в распространенной ГНКАР информации. Ответы на запрос нефтегазового монополиста Азербайджана, в частности, по тарифным предложениям, условиям, пунктам и расширенным аспектам каждого проекта, трубопроводные компании должны представить до 1 октября 2011 года»^[4].

Центральная Азия: сырье, мигранты и магистрали

Другим важным заявлением в отношении стран СНГ стала статья председателя Государственной думы РФ Бориса Грызлова, опубликованная 2 августа в «Независимой газете». Ее название: «Карать наркобаронов, как в Китае. Россия должна вернуть миграционный контроль на южных границах». Карать наркодилеров как в Китае юридически невозможно, так как в России отменена смертная казнь. Но тема наркотизации населения и ее последствий чрезвычайно актуальна, что показали те же события в Сагре. Грызлов констатирует: «По данным ООН, мы уже на третьем месте в мире по числу наркоманов. За год от наркотиков у нас погибает больше, чем советских солдат за всю войну в Афганистане… За 10 лет освободительной миссии НАТО производство героина в Афганистане выросло в 40 раз, и пятая часть его мировых поставок приходится на нас… Факт и то, что второй по потреблению в России наркотик — гашиш — тоже из Афганистана»^[5].

Председатель Госдумы предлагает: «Раньше наши пограничники стояли на таджикско-афганской границе, а после их ухода наркопоток с этого направления вырос в разы. Если это не аргумент для Таджикистана, можно ставить вопрос о дальнейших поездках его граждан к нам за рублем. Это не шантаж — это принцип честной игры: нельзя жить за счет того, кого подставляешь… Не секрет, что много трудовых мигрантов вместо труда промышляют наркоторговлей, свободно перемещаясь по России, селясь колониями у мегаполисов. С этого года вольницу прикрыли — Россия узаконила депортацию иностранцев, совершивших административные правонарушения, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Теперь нужен второй шаг — изначально не пускать к нам связанных с наркокриминалом мигрантов. Пусть страна, откуда они едут к нам на заработки или учебу, подтверждает их непричастность к нему… раз уж Россия собирается тестировать на наркотики своих граждан, надо узаконить такую проверку для мигрантов при приеме на работу и учебу у нас»^[6].

В Душанбе, как и в Баку, официальные власти не стали комментировать заявление Бориса Грызлова. В «Независимой газете» указывается: «Возможность введения визового режима для граждан Таджикистана является шантажом и давлением на официальный Душанбе. Так комментируют таджикские эксперты статью спикера Госдумы РФ Бориса Грызлова: «Карать наркобаронов, как в Китае». Министр иностранных дел Таджикистана Хамрохон Зарифи в середине июля на пресс-конференции в Душанбе однозначно заявил, что в возвращении российских пограничников нет необходимости, а Россия должна начать выплачивать республике арендную плату за дислоцирование на территории Таджикистана российской военной 201-й базы на уровне в 300 млн. долл. в год. Эксперты полагают, что статья Бориса Грызлова могла стать ответом на это заявление Зарифи.

Директор Центра стратегических исследований при президенте РТ Сухроб выступил с ответными обвинениями. Он не исключает, что обстановку нагнетает российская наркомафия: «Ни для кого не секрет, что многие российские высокие чины были связаны с наркобизнесом в период присутствия российских пограничников на таджикско-афганской границе». Шарипов продолжил: «Если заявление Грызлова — официальная позиция Кремля, то выходит, что Россия сама сознательно, еще больше ограничивает свое присутствие в центральноазиатском регионе, в частности, с таким стратегическим партнером, как Таджикистан. Он напомнил, что «глаза и уши» российских ПВО — оптико-электронный комплекс «Окно», размещенный в республике.

Даже вопрос введения визового режима Шарипов считает практически не актуальным. Он указывает: «Большинство таджикских мигрантов уже давно получили российские паспорта. Таджикская миграция началась не вчера, а в начале 90-х годов, когда в Таджикистане началась гражданская война»^[7]. Странно это слышать от представителя страны, где «переводы гастарбайтеров из-за границы составляют около 35% ВВП Таджикистана — это почти мировой рекорд. Поскольку практически каждая таджикская семья (кроме, возможно, семьи президента Рахмона) живет на присылаемые из России деньги, то можно себе представить уровень обеспокоенности простых таджиков известием о возможном введении виз»^[8].

Элиты Центральной Азии все больше думают не о простом народе, а выстраивают контакты со странами НАТО, которые разместились в соседнем Афганистане. Так, границы Таджикистана оборудуются на американские деньги и по американским проектам, а пограничников готовятся обучать специалисты НАТО на строящейся рядом с Душанбе базе. Ранее сообщалось о планах размещения новых американских баз в Узбекистане (Ханабад) и Туркмении (Мары).

Центральная Азия в условиях ухудшения ситуации в Пакистане превращается в основной плацдарм для снабжения войск НАТО. В худшем случае, если талибы усилятся на юге страны, то США и их союзники, возможно, готовят вывод своих войск из Афганистана или создание лояльного им режима на севере страны. В этих условиях Средняя Азия становится ключевым непотопляемым авианосцем США.

Не случайно, что при всей критике режимов арабских стран США и государства Европы весьма лояльно относятся к центральноазиатским режимам. Странам НАТО выгодно перевести поставки нефти и газа региона из Китая и Россию в Европу, Пакистан, Индию. Наряду со строительством Nabucco для них идеалом являются стабильные поставки нефти, газа и электроэнергии через территорию Афганистана на Пакистан и Индию. Странам НАТО удалось выстроить или восстановить линии электропередач, шоссе, железнодорожные пути, мосты для связи в большей степени Узбекистана и в меньшей степени Таджикистана с севером Афганистана. Поэтому всем так нужен мир с талибами для открытия дороги к Индийскому океану.

Центральная Азия на протяжение уже полтысячелетия после начала эпохи Великих географических открытий действительно находится в транспортной изоляции. Тогда Великий шелковый путь сместился на юг через Иран на османские порты Восточного Средиземноморья, а европейцы проложили прямой морской путь на Аравию и Индию. Уже Иван III в том же XV веке начал борьбу за путь из «варяг в персы», введя московские войска в Новгород и Казань. В дальнейшем Россия и СССР выводили все пути на Запад через этнически русские территории. Грузинское горлышко бутылки для нефте- и газопроводов оказалось узким и достаточно опасным, что и доказала война 2008 г. Баку зависит от России в связи с нерешенным вопросом Карабаха. Во многом поэтому так буксует проект Nabucco. Транспортный путь через Иран затруднен из-за санкций США и ЕС.Последний иранский проект о газопроводе через Ирак и Сирию находится под угрозой из-за непрекращающегося кровопролития в Сирии. Так что центральноазиатским государствам особо не приходится выбирать варианты.

Свой путь в Центральную Азию и Пакистан прокладывает и Китай. Высокогорное шоссе через Кашмир не слишком удобно для массовых перевозок грузов. «Срединная империя» уже связала с себя с Казахстаном железной дорогой, газопроводом и нефтепроводом. Причем газопровод доходит до Туркменистана. От Петербурга через Москву, Казань и Астану строится шоссе в Западный Китай. Китайцы выстроили ряд шоссе в Таджикистане, в районах пограничных с Афганистаном. Уже проработан проект строительства железной дороги из китайского Туркестана (Синьцзяна) до узбекского Андижана через Кыргызстан. При этом предусматривается разработка месторождения Жетим-Тоо (железнорудное), Сандык (алюминиевое) и Терек-Сай (золоторудное), возможно, для финансирования строительства железной дороги. Если она будет построена, то Китай получит прямой выход в Ферганскую долину^[9].

Когда-то транспортную и трубопроводную инфраструктуру на всем пространстве Российской империи и зависимых территорий, а затем СССР создавали наши власти в центре. Сейчас строительство дорог в самой России упало во многие разы по сравнению с советской эпохой. Но свято место пусто не бывает. Современной России благодаря газо- и нефтепроводам, железным дорогам и шоссе пока удается держать под контролем основные магистрали, связывающие Центральную Азию и Европу. Здесь плюсом может стать скоростная железная дорога Москва–Казань–Екатеринбург, выходящая на железные дороги Центральной Азии через екатеринбургский узел (хаб). Ускорить путь от Петербурга и Москвы до Центральной Азии должно и скоростное шоссе, идущее через Казань–Оренбург–Астану к казахстанско-китайской границе. Да и выпускники российских вузов и техникумов и мигранты из Центральной Азии являются неплохими символами интеграции. Так что экономическое и политическое сотрудничество должны продолжаться…