Социально-языковые факторы региональной безопасности
(на примере Приволжского федерального округа)

Н.Э.Гронская

Жизнь любого социума протекает в различных сферах, каждая из которых может подвергаться воздействию определенных внешних и внутренних (не)благоприятных факторов. Языковая сфера как область использования коммуникативного средства (языка/языков) для обеспечения различных видов социального общения является одной из подобных образований, оптимальное функционирование которой определяется гармоничным соблюдением социальных и личностных интересов представителей данной языковой общности (моно- или полилингвальной).

Априорно существующая конфликтогенность социолингвистической ситуации в многоязычном регионе призывает рассматривать наблюдаемое явление в контексте концепции национальной безопасности. В рассматриваемом регионе выбор и использование языков, в том числе и региональных, имеет важное политическое значение, поскольку позволяет республикам РФ наполнить свой конституционный суверенитет реальным содержанием.

Различные уровни безопасности: международная глобальная, международная региональная и национальная безопасность, внутри которой, в свою очередь, вычленяются государственная, региональная и частная — стратифицируют языковую деятельность человеческого общества в целом.

Соответственно каждый из видов безопасности представляет собой сложный и многоплановый объект для научного анализа. Безопасность «указывает на наличие/отсутствие обстоятельств (факторов), способных прервать значимое состояние и существование социальной системы в том или ином значимом качестве» ¹. Данное определение тесно увязывает значимое состояние системы с такими качествами, как «устойчивость» и «стабильность». Таким образом, понятие безопасности по отношению к социолингвистической ситуации в многоязычном регионе вплотную связано со сбалансированностью сосуществования языков различных этносов на заданной территории и с проблемой сохранения живых миноритарных языков региона.

Языковая ситуация в многоязычном регионе, каким является Приволжский федеральный округ, складывается под воздействием двух противоречащих друг другу факторов. Первый определяется потребностью идентичности и реализуется как желание индивида отождествить себя с определенной этноязыковой группой. Второй фактор рождается из вездесущей потребности людей понимать друг друга и реализует потребность взаимопонимания, или коммуникации.

Логичным результатом взаимодействия этих двух факторов является контакт языков на территории проживания этносов и, как следствие, их (языков) конкуренция. Обычно в истории взаимодействия этносов это приводит к асимметричной языковой ситуации: язык большинства превращается в доминирующий, часто становясь языком межнационального общения, а остальные (языки меньшинств) превращаются в маргинальные с ощутимо редуцированной сферой функционирования и последующим возможным вытеснением вплоть до полного исчезновения.

Сходные процессы мы наблюдали на территории ПФО (как и в целом на территории РФ) немногим более десяти лет назад. Проблемы, связанные с языковым многообразием, с асимметричностью языковой ситуации в целом, в латентном виде существовали и в советский период. В Российской Федерации прогрессировала утрата нерусским населением знания языка своей национальности и признание родным русского языка. Так, «до половины карелов, более трети башкир, коми, мордвы, удмуртов, 20–25 процентов марийцев и чувашей считают родным русский язык. Только с 1970 по 1989 год доля переставших владеть языками своей национальности бурятов, коми, марийцев, удмуртов, чувашей, якутов увеличилась вдвое, а карелов и мордвы — в полтора раза» ².

По словам Стейн Ларсен, «тоталитарная система, похоже, полностью преуспела в подавлении требований национальной идентичности и политической автономии. Точнее, режимы оказались в состоянии сдержать выход на поверхность этих проблем или наложить на них печать молчания, ужесточив контроль над проявлениями инакомыслия и сепаратизма» ³.

Распад советской тоталитарной системы обнаружил протестный характер существования региональных языков и противоречивость сложившейся языковой ситуации с абсолютной доминантой — русским языком. И то, и другое, безусловно, явилось логичным следствием тех процессов, которые имели место в доперестроечную эпоху. К слову сказать, русификация зачастую носила добровольно-вынужденный, объективный характер и была реализацией не только права на межэтническую коммуникацию, но и права на полноценную жизнь в социуме.

Таким образом, объектами региональной безопасности в языковой сфере являются сами живые языки, те социолингвистические процессы, которые обеспечивают сохранение национальной идентичности для представителей всех этносов РФ, а также все те внешние обстоятельства, которые обеспечивают стабильность, устойчивость и сбалансированность языковой ситуации в регионе. Рассмотрим последовательно основные составляющие языковой безопасности на примере социолингвистической ситуации в ПФО.

Прежде всего следует упомянуть о собственно языковом потенциале существования различных языков, ведь очевидно, что различные языки обладают в разной степени запасом «выживания», различной «конкурентоспособностью». Для того чтобы язык продолжал свое существование, он должен функционировать как средство человеческой коммуникации, обслуживать различные сферы человеческой деятельности, выполнять целый ряд предопределенных ему функций. Только в этом случае язык оправдывает свое существование, реализует свое предназначение, а не превращается в историческую и культурную ценность, как латынь, старославянский или санскрит.

Чтобы оценить эффективность функционирования любой системы, в том числе и языковой, используется общефилософская категория базовых потребностей ⁴. Среди них выделяются пять основных потребностей, которые и определяют внутренний потенциал системы: энергетическая, транспортная, потребность в безопасности, производственная и информационная.

• Энергетические ресурсы обеспечивают коммуникативные возможности языка. Они включают в себя существование литературной формы языка и письменности, наличие развитой диалектной системы, наконец, возможность функционирования в различных сферах общения и деятельности (обиходно-разговорной, литературно-художественной, официально-деловой, газетно-публицистической, научной, а также в сферах межнационального и межгосударственного общения) и, как следствие, существование развитой стилистической системы.

• Транспортный потенциал снабжает язык возможностями передавать и распространять информацию. К подобным средствам трансляции относятся СМИ (пресса, радио, телевидение и Интернет), а также книгопечатание и переводческая деятельность.

• Безопасность, в данном случае, определяется средствами защиты, воспроизводства, сохранения языка, его устойчивости к внешним изменениям. Защитный потенциал языка связан со стабильностью внешних условий его существования, таких как сохранение среды обитания его носителей, традиционного образа жизни, религии и историко-культурных феноменов, другими словами, сохранение самобытной культуры данного этноса в целом. Внешние акции защиты языка тесно связаны с языковой политикой социальных структур, включая государство.

• Производственная компонента определяется количеством и значимостью, созданных на данном языке текстов. Несомненно, на любом из живых функционирующих языков тексты существуют и в значительном количестве. Редуцированной формой реализации этой функции является существование и порождение текстов лишь в определенных сферах общения. К примеру, на данном языке существуют тексты обиходно-разговорные, но отсутствует научный дискурс или есть литературно-художественные тексты, но нет деловой документации. Те общественно-типизированные формы использования языка, которые оказываются функционально не задействованными в языке, компенсируются в коммуникативных процессах носителей за счет двуязычия.

• Информационная потребность учитывает готовность языка к созданию на нем нового знания. Развитие науки и техники, огромное количество иноязычных текстов, требующих перевода, способность освоить новые сферы коммуникации — вот лишь некоторые сферы реализации информационной готовности языка.

Проанализировав коммуникативные ресурсы языков⁵ РФ, Ю.Н. Караулов представил полученные данные в виде таблицы⁶. Интересующие нас языки ПФО были отнесены к шестой и седьмой группам.

В шестую группу, куда попали башкирский, коми, марийский, мордовский, удмуртский, включены языки с количеством носителей от 250 тыс. до 1 млн. — в среднем 550 тыс. носителей⁷.

Энергетический ресурс данной группы представлен в виде обиходно-разговорной и газетно-публицистической форм; воплощается в диалектах; в письменной и литературной формах. Языки используются в межнациональном общении, некоторые имеют статус государственного языка в республиках ПФО (башкирский, марийский, мордовский, удмуртский). Транспортный потенциал этих языков реализуется при помощи СМИ (особенно важно национальное телевидение), театра и книгопечатания. Безопасность обеспечивается устойчивым национальным самосознанием; сохранением традиционной культуры и традиционного уклада жизни; сохранением религиозного сознания, а также образовательной и культурно-просветительской работой по обеспечению воспроизводства родного языка и по стимулированию двуязычия и многоязычия в регионе. Производственная составляющая сформирована наличием художественных и научных текстов. Информационная потребность языков реализована в основном в гуманитарных науках, а на башкирском — частично также в естественных и инженерных науках.

Седьмая, и последняя, группа языков, куда вошли русский, татарский и чувашский (более миллиона человек носителей), отличается полнотой всех коммуникативных ресурсов, развитой стилистической системой со всеми возможными жанрами, литературной и письменной формами. Знания всех областей науки вербализуются на данных языках, на них осуществляется среднее и высшее образование. Помимо этого, языки группы обладают статусом государственных, а русский язык является межгосударственным, мировым.

Отражающая единый и непрерывный процесс этнолингвосоциогенеза, нам эта классификация интересна прежде всего тем, что на предложенной «шкале роста и развития» интересующие нас языки находятся на двух высших ступенях, что само по себе говорит о значительном потенциале «выживаемости» и сущест-венном «запасе прочности». Итак, рассмотрение внутренних ресурсов региональных языков позволяет сделать вывод о положительной динамике развития языковых систем и их значительной внутренней стабильности и устойчивости. Следует обратить внимание на некоторую неравномерность развития упомянутых языков и на то, что дефицит компонентов транспортного, производственного и информационного коммуникативных ресурсов (особенно в научной и деловой сферах) компенсируется двуязычием ряда этносов региона.

Мы рассмотрели внутренние языковые силы, определяющие положение языка в многоязычном социуме. Однако актуальная языковая ситуация, отражающая языковой баланс в обществе, определяется целым рядом внеш-них условий, среди которых выделим лишь основные.

• Политэтнический состав населения данной территории. Данный фактор очень важен, так как многоязычные регионы всегда характеризуются конкуренцией языков и, как следствие, формированием билингвизма и полилинг-визма.

• Характер расселения носителей одного языка. Компактное расселение этносов является благоприятным условием расширения социальных функций языков. Например, в ПФО имеются республики, где титульные нации составляют около половины всего населения (в Чувашии чуваши — 68%; в Татарстане татары — 48,5%) или около трети населения (в Мордовии мордва — 30%). Считаются менее благоприятными (затрудненными) условия для развития языка коренной национальности с явным меньшинством носителей титульного языка, например, в Карелии карелы составляют всего 10%, на территории ПФО подобных ситуаций не зафиксировано

• Численность носителей одного языка; процентное соотношение по сравнению с другими языковыми группами, представленными на данной территории. Например, Марий Эл — многонациональная республика, в которой наряду с основными этническими группами — марийцами и русскими, составляющими большую часть ее населения (соответственно 43,3 и 47,5%), проживают татары (5,9%), чуваши (1,3%) и представители других национальностей.

• Исторически сложившееся доминирование одних языков и маргинализация других. «Во второй половине 80-х годов лишь 9% детей нерусского населения РСФСР обучалась в национальной школе, где преподавались (не считая языков народов союзных республик) 44 родных языка, 26 языков существовали лишь как учебный предмет. Обучение той или иной деятельности осуществлялось на 18 языках, причем 11 языков на протяжении всего одного — трех лет обучения, еще три языка — четырех лет. Практически лишь у башкир, татар, якутов и тувинцев в той или иной степени сохранились средняя и старшая ступени школы на родном языке» ⁸.

• Государственный статус языка/языков. В мировой практике правовое регулирование языковой жизни государства осуществляется в нескольких вариантах. Первый вариант: придание доминирующим языкам статуса государственного ⁹ на всей территории страны. Второй вариант: придание всем историческим языкам статуса государственного, официального (например, четыре исторических языка — немецкий, французский, итальянский и ретороманский — являются государственными языками Швейцарии). В соответствии с Конституцией 1993 года государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский. Наряду с этим Основным Законом Российской Федерации признается право республик устанавливать свои государственные языки. В настоящее время в 19 республиках — субъектах РФ приняты законодательные акты, закрепляющие статус национальных языков как государственных. Одновременно с титульным языком субъекта РФ, признаваемым государственным в данной республике, и русским как государственным языком РФ в некоторых субъектах статусом государственного наделены и другие языки. Так, три государственных языка законодательно утверждены в республиках Марий Эл и Мордовия.

• Официальная языковая политика. Принятие законодательных актов в языковой сфере призвано повысить престиж национальных языков, способствовать расширению сфер их функционирования, созданию условий для сохранения и развития, а также для защиты языковых прав и языковой независимости личности и народа. Функционирование государственных языков РФ определяется в наиболее значимых сферах общения, таких как образование, книгопечатание, массовая коммуникация, духовная культура, религия. В системе образования Российской Федерации представлено распределение функций в следующих звеньях: дошкольные учреждения — язык используется как средство воспитания и/или изучается как предмет; национальные школы — язык используется как средство обучения и/или преподается как учебный предмет; национальные школы — язык используется как средство обучения и/или изучается как предмет; смешанные школы — в них представлены классы с русским языком обучения и классы с другими языками обучения, языки преподаются как учебный предмет. Все языки народов Российской Федерации, обладающие письменной традицией, с различной интенсивностью и на различных уровнях образовательной системы используются в воспитании и обучении.

Определяющими чертами современной языковой ситуации на всех уровнях (международном, общероссийском, региональном) являются: языковая ассимиляция в пользу доминирующего языка, особенно усиливающаяся в информационной сфере ¹⁰; б) угроза исчезновения живых национальных (региональных) языков, что вызывает тревогу не только их носителей, но и специалистов ¹¹.

Безусловно, объективно сложившаяся конфликтогенная социолингвистическая ситуация в РФ, и в ПФО в том числе, не является исключением из мировой практики и может привести (и приводит порой) к состоянию дестабилизации, к появлению разного рода угроз и факта опасности для самой языковой системы. «Под опасностью обычно понимают потенциальную возможность возникновения тех или иных негативных явлений, влекущих за собой ущерб. Как антитеза опасности, безопасность <…> — способность ответить на угрозу, <…> состояние защищенности» ¹². Связывая безопасность системы с понятием стабильности, авторы комментируют это условие защищенности системы следующим образом: «стабильность — это ритм жизнедеятельности систем, их пульсация, конфликт позитивных и негативных факторов развития без перехода за границы допустимого» ¹³. Следовательно, безопасность по отношению к языковой системе можно рассматривать как способность обеспечить непрерывное функционирование системы и регуляцию негативных обстоятельств языкового развития в пределах, позволяющих системе восстановиться после воздействия отрицательных факторов.

Факторы языковой безопасности — это те обстоятельства, которые влияют на социолингвистическую ситуацию в регионе, на функционирование региональных языков, могут усилить или ослабить их развитие. В зависимости от вектора действия факторы образуют оппозицию: факторы, стабилизирующие и дестабилизирующие языковую ситуацию. Очевидно, что для проведения взвешенной языковой политики и обеспечения языковой безопасности в регионе требуется тщательный анализ всех факторов, тем более что центр не имеет четкой позиции в этой области, а отношение к языкам в регионах зачастую слишком политизировано. Рассмотрим наиболее влиятельные из факторов языковой безопасности.

Группа стабилизирующих факторов

1. Исторически длительное соседство этносов позволяет надеяться на бесконфликтное разрешение языковой напряженности в регионе. Языковая толерантность — органичное и неагрессивное сосуществование языков, длительное использование общего языка межнационального общения — является серьезной базой для сбалансированного существования и развития всех языков ПФО.

2. Уравновешенная и продуманная государственная политика, стимулирующая официальное двуязычие и многоязычие и выражающаяся в законах о языках. Развитие языков гарантируется в законе «О языках народов РФ» совокупностью прав, которыми обладает личность и народ: право свободного выбора языка общения и воспитания (глава вторая закона); право создавать письменность и развивать литературную форму родного языка (статья 10.4); право в официально-деловом общении использовать родной язык с обеспечением перевода на государственный (статьи 15 и 18) и т. д.

3. Культурная и языковая политика в регионах, направленная на развитие коммуникативных ресурсов региональных языков. Отраженные в законодательных актах принципы региональной языковой политики формируют равные возможности и создают условия для реализации и развития всех компонентов, из которых складывается коммуникативный потенциал языка (язык воспитания, то есть язык в семье, язык повседневного общения; письменность; литературная форма языка; государственный язык). В качестве положительного примера обратимся к языковой ситуации в Республике Татарстан. Прошло десять лет со дня принятия Закона о языках народов Республики Татарстан, закона, который призван был стабилизировать языковую ситуацию в республике. Несомненно, позитивным результатом является тот факт, что сегодня в общеобразовательных учреждениях государственные языки республики, русский и татарский, изучаются в равных объемах. В Татарстане насчитывается 21 государственный вуз и 11 филиалов, в которых обучается около 108 тысяч студентов, и почти во всех учебных заведениях Татарстана созданы условия для сдачи вступительных экзаменов на двух государственных языках республики. По словам заместителя министра образования РТ Л.Нагумановой, в настоящее время только в Казани в 47 школах ребята имеют возможность учиться на родном языке ¹⁴, а количество преподавателей татарского языка и литературы в городе увеличилось с 400 (в 1992 году) до 1800. Многонациональный и многоязычный характер населения республики требует особого внимания к остальным региональным языкам. В Татарстане работают 148 чувашских, татарско-чувашских, русско-чувашских школ, где обучаются 3700 детей. Удмуртский язык преподают в 45 школах республики (в основном в Агрызском и Кукморском районах), марийский язык изучают в 10 школах Татарстана, в Альметьевском, Черемшанском, Тетюшском районах организовано обучение на мордовском языке ¹⁵.

Как мы видим, позитивные факторы образуют довольно прочную базу для развития национальных языков в регионах ПФО и сбалансированного функционирования всех языковых систем во всех сферах человеческой деятельности.

Группа дестабилизирующих факторов

1. Идея суверенизации, граничащая порой с националистическими настроениями, приводит на практике к ущемлению интересов русскоговорящей части населения и малых этносов. Зависимость от того, кто реализует свое право на самоопределение, может приводить к ситуациям, когда большая часть населения оказывается пораженной в правах, поскольку владеют только государственным языком РФ (русским). Такая политика порождает региональный языковой национализм, проводящий порой к маловразумительным решениям (объявление государственным языком незрелых в литературном отношении языков). Так, в ряде случаев возникает тенденция к языковому этатизму, крайние проявления которого, вплоть до языкового террора, можно наблюдать в странах Балтии и СНГ ¹⁶. В республиках — субъектах РФ возможное вытеснение русского языка как языка государственного и языка межнационального общения из политической, экономической и культурной жизни не способствует укреплению целостности Российского государства. Для национальных субъектов Федерации переход во внутренней жизни в основном на язык титульной нации несет с собой опасность изоляционизма и ослабляет суверенную роль федеральной власти. Особого внимания заслуживает положение с языками в республиках ПФО, где давшие названия республикам титульные нации предопределяют во многом статус существующих в регионе языков, и в данном случае только очень бережное и внимательное отношение ко всем языкам региона позволит избежать проблемы доминирования титульного языка.

2. Глобализация затрагивает внутреннюю языковую ситуацию пока в незначительной мере. Однако сфера мировых языковых практик требует от говорящего владения языком международного общения (эту функцию все активнее берет на себя английский язык) ¹⁷. К похожему по сути фактору следует отнести и продолжающуюся русификацию сферы межнациональных языковых практик на территории РФ: русский язык — надежное хранилище универсальной информации человечества, мощное средство межнациональной коммуникации в полилингвальном государстве. Тем не менее сложившаяся ситуация помещает региональные языки в определенной степени в зону риска и требуются значительные усилия со стороны общества и государства по сбалансированию общей языковой ситуации.

Угрозы языковой безопасности.

Прежде всего следует отметить неоднородность языковой ситуации на территории ПФО, что связано с неравномерностью и нестабильностью функционирования региональных языков в качестве средства общения в различных сферах человеческой деятельности. Угрозы языковой безопасности произрастают из асимметричности самой языковой ситуации и целого ряда заблуждений, доставшихся нам в наследство от предыдущих государственных режимов и предыдущей языковой политики.

Асимметрии:

1. Преобладающий этнос РФ (ПФО в том числе) — русские, именно поэтому исторически это единственный язык, способный обеспечить потребность взаимопонимания в многонациональном государстве. Естественно, любые другие языки испытывают определенный «прессинг» со стороны русского языка и заранее должны быть готовы к «гиперреализации», готовы «сопротивляться» вытеснению на периферию коммуникативных практик.

2. Титульная нация не всегда составляет языковое большинство в республиках ПФО, поэтому провозглашение титульного языка государственным может стать причиной социальной напряженности.

В 1993 году особое беспокойство нечувашского населения республики вызвали резолюции Чувашского национального конгресса «О принципах закона Чувашской Республики», «О гражданстве», в которых предлагалось объявить государственным языком лишь чувашский язык, хотя согласно Декларации «О государственном суверенитете Чувашской Советской Социалистической республики» статус государственного языка был придан двум языкам — чувашскому и русскому ¹⁸.

Конфликтность лингвополитической ситуации в Республике Башкортостан была связана с попытками придать статус государственного языка только одному башкирскому языку или двум языкам — башкирскому и русскому. Проект декларации, представленный в Верховный Совет в 1990 году, предоставлял статус государственного только башкирскому языку, а русский провозглашался языком межнационального общения (термин, юридически не существующий). Угроза этнополитической дестабилизации заставила власти отказаться от принятия этого проекта, и в Декларацию о суверенитете (от 11 октября 1990 года) положение о государственном статусе языков не было включено. Повторно проект был внесен на рассмотрение в 1992 году: государственным языком Башкортостана объявлялся башкирский язык, «как язык народа, сложившегося и компактно проживающего на данной территории в качестве самостоятельного этноса и давшего название данной республике»; русский язык признавался государственным языком Башкортостана как субъекта РФ для использования «в качестве языка межреспубликанского и межгосударственного общения». Проект вновь был отклонен. Однако через год языковая проблема вновь встала очень остро в связи с принятием Конституции республики. Особенно жарко дискустировался вопрос о языковом цензе для главы РБ (от кандидатов на пост президента требуется знание башкирского и русского языков, что практически лишает 85% населения пассивного избирательного права). Несмотря на недовольство значительной части населения, в начале 1999 года был принят закон «О языках народов Башкортостана», в котором государственными языками были провозглашены башкирский и русский.

Подобные ситуации поляризуют население и представляют серьезную угрозу безопасности общества в целом.

3. Неравномерность развития национальных языков связана с внутрилингвистическими факторами функционирования языков (мы их рассматривали довольно подробно выше). В связи с этим следует признать, что если даже все субъекты Российской Федерации будут иметь равные права, то условия и уровень развития языков, культур этих народов будут неодинаковы. Об этом же говорит академик М.З. Закиев: «По степени и широте применения русско-национальное двуязычие вряд ли поднимется до уровня национально-русского двуязычия. Но это не должно помешать гармоничности его применения там, где нужно обеспечить равноправное и свободное функционирование национальных языков» ¹⁹. Грамотное и взвешенное отношение к этой проблеме позволит региональным языкам преодолеть возможное неравенство и успешно развиваться по пути наращивания коммуникативного потенциала.

Сложившиеся в российском обществе языковые стереотипы мешают адекватно оценить уровень сформированности коммуникативных функций языков, вовремя увидеть и преодолеть конфликт языкового характера, грамотно выстраивать стратегию бесконфликтного сосуществования национальных языков в многоэтническом государстве. Преодолевая устоявшиеся заблуждения, мы сможем сделать языковую ситуацию более прозрачной и регулируемой, что положительно скажется на языковой безопасности региона в целом. Назовем лишь некоторые из наиболее влиятельных и поэтому серьезных заблуждений ²⁰. Первое — в основном лингвистическое: количество носителей языка пропорционально уровню развития языка. Даже самые малые (в количественном отношении) языки часто являются хранителями высоких культурных ценностей и нуждаются в защите и поддержке. Второе заблуждение: наличие литературной формы является достаточным условием, чтобы объявлять его государственным языком ²¹. К слову сказать, из всех миноритарных языков ПФО на данный момент только на башкирском и татарском существует полный цикл среднего образования и только на татарском осуществляется весь объем гуманитарного высшего образования. Третье заблуждение связано с представлением о титульном языке нации как о родном языке для всех представителей этой нации ²². В этой связи, прежде чем решать языковые вопросы в новых демократических условиях, нужно сменить некоторые старые доктринальные установки и начать считать родным языком не язык, который совпадает с национальностью одного или обоих родителей, а язык, который является для человека первым языком, включая и домашнее общение. А также перестать считать русский язык родным языком только русских. Заблуждение связано с положением о необходимости владения национальным языком для реализации национальной идентичности. Стереотип, фиксирующий национальный язык как неотъемлемый компонент этнической идентичности, опровергается на практике во многих регионах ПФО. И последнее (но с точки зрения лингвиста наиболее несправедливое) заблуждение касается престижности одних языков и непрестижности других (например, положение коми-пермяцкого языка ²³).

Выводы:

1) Урегулирование современной языковой ситуации требует совместных усилий ученых, общественности и органов государственной власти на всех уровнях.

2) Сохранение и развитие языков приводит не к изоляционизму, а к расширению внутригосударственного и межнационального сотрудничества.

3) Защита одних языков не должна осуществляться в ущерб официальным языкам РФ и любым другим языкам.

4) Развитие толерантного и уважительного отношения к языковому и культурному многообразию региона должно быть стержнем региональной языковой политики.

Систематическое мониторинговое изучение языковых негативных и позитивных процессов на основе достаточных по количеству и надежных по качеству исследований становится настоятельной потребностью сохранения единства, целостности и нормального развития ПФО. Весь мировой опыт показывает: для того чтобы в полной мере реализовать право на два или несколько государственных языков, чтобы сохранить региональные языки и развить их коммуникативный ресурс, нужны серьезная законодательная база, специальные программы развития государственных языков, меры стимулирования изучения языков взрослым населением (бесплатные курсы, школы, хорошие учителя, учебники и многое другое). А самое главное, нужен длительный период и кропотливая совместная работа по созданию стабильного и сбалансированного многоязычного сообщества.

Примечания