Мнения

 

Рафик-хазрат Минниахметов, выпускник шариатского факультета Международного исламского университета (Медина, Саудовская Аравия), казый восточного региона Республики Татарстан, зам. директора по учебной части медресе «Ак мечеть»

 

Хәдисләргә фикhый караш

Гарәп өммәте укый-яза белми иде. Җомга сүрәсенең 2нче аятендә Аллаһ әйтте: «Ул – Аллаһ укый-яза белми торган кавем эченнән үзләре кебек укый-яза белмәгән кешене илче итеп җибәрде…». Укый-яза белмәгән кешенең ятлауга сәләте көчлерәк була. Шул сәбәпле сахәбәләр сөннәтне саклауда ятлауларына салынганнар, аны язмаганнар. Пәйгамбәребез дә аларга сөннәтне язарга боермаган, Коръәнне язарга боерса да. Киресенчә, сөннәтне язудан тыя торган булган. «Сахих Мөслим»дә китерелгән хәдистә Аллаһ илчесе әйтә: «Миннән Коръәннән башканы язмагыз». Аерым үзеннән рөхсәт сораган кешеләргә генә хәдис язуны рөхсәт итте. Мәсәлән: Мәккәне алу елында пәйгамбәр дөясе өстендә вәгазь сөйләде – Аллаһның Мәккәне филдән саклавы турында. Шул вакыт бер Ямән кешесе килеп: «Миңа язып бир, әй Аллаһның илчесе (ягъни сөйләгән вәгазеңне)», – диде. Пәйгамбәребез әйтте: «Әбү Шәһкә язып бирегез». Шулай ук пәйгамбәр Гамер ибен Хәземне Нәҗранга (Гарәбстанның көньягындагы төбәк) җибәргәндә аңа кан хакларының күләмнәре язылган язу биреп җибәрде. Ничек кенә булса да, Аллаһ илчесе вакытында язылган сөннәт бик аз. Моның сәбәпләре: 1) укый-яза белмәү; 2) сөннәт Коръән белән буталыр дип курку; 3) кешеләр Коръән ятлау урынына сөннәт ятлауга күчмәсеннәр өчен. Моннан соңгы ике буынның газаватлар, дәүләт эшләре һәм фетнәләр белән мәшгуль булулары да бу сәбәпләргә өстәлде. Икенче йөзнең башларына кадәр эш шундый хәлдә булды. Шуннан соң гына галимнәр сөннәтне җыюга керештеләр. Хәлифә Гомәр ибен Габделгазиз бу эшнең кирәклегенә игътибар итте һәм үләренә бер ел калгач Мәдинәдәге әмире Әбү Бәкер Мөхәммәд ибен Гамр ибен Хәземгә язды: «Расүлуллаһның хәдисләреннән яки сөннәтеннән булган әйберләрне тикшер һәм яз, чөнки мин гыйлем өйрәнелеп тә галимнәрнең бетүеннән куркам». Шул вакыттан башлап галимнәр сөннәтне туплый һәм яза башладылар. Мәсәлән, Мәдинәдә – Мәлик ибен Әнәс, Мөхәммәд ибен Исхак; Басрада – Хәммәд ибен Сәләмә, Сәгыйдь ибен Гурубә; Күфәдә – Суфьян әс-Сәүри; Шамда – әл-Әүзәгый; Ямәндә – Мәгъмәр; Хорасанда – Ибен әл-Мөбәрәк; Мисырда – Ләйс ибен Сәгыйдь һ.б. Ләкин алар хәдисләрне генә түгел, ә сахәбәләрнең сүзләрен дә, тәбигыйньнәрнең фәтвәләрен дә хәдисләр белән бергә китерделәр. Соңыннан, икенче гасыр ахырында, хәдисләрдән генә торган мүснәдләр төзү башланды. Шуларның беренчеләреннән – Габдулла ибен Муса әл-Күфи мүснәде, Мүсәддәд ибен Мүсәрһәд әл-Басри мүснәде, Нәгыймь ибен Хәммәд әл-Мисрый мүснәде һ.б. Болардан соң сахих хәдисләрне башкаларыннан аеручы галимнәр килә. Аларның һәрберсе хәдиснең кабул ителүе өчен шартлар куйганнар. Ул галимнәрнең кайбер шартлары бер-берсенекенә туры килгән, ә кайберләре аермалы булган. Хәдисләрен фикыһ бабларына туры китереп туплаганнар! Шул галимнәрдән алты имам: Мөхәммәд ибен Исмәгыйль әл-Бохари (256 һ.е. үлгән), Мөслим ибен әл-Хәҗҗәҗ ән-Нисабури (261 һ.е. үлгән), Әбү Давыт Сөләйман ибен әл-Әшгас әс-Сиҗистани (275 һ.е. үлгән), Әбү Гыйсә Мөхәммәд ибен Гыйсә әс-Сүләми әт-Тирмизи (279 һ.е. үлгән), Әбү Габдулла Мөхәммәд ибен Язид әл-Казвини Ибен Мәҗәһ (373 һ.е. үлгән), Әбү Габдрахман ибен Әхмәд ибен Шүгайб ән-Нәсәи (303 һ.е. үлгән). Кайберәүләр уйлавынча, имам Албани хәдисләрдә иң галим кеше, чөнки ул бөтен хәдис китапларын да тикшерә ала. Ә Әбү Хәнифә кебекләргә хәдисләр барып ирешмәгән. Ә бит Әбү Хәнифә 215 хәдисне үзе генә риваять кылды, ягъни аңа ирешкән хәдисләр башкаларга ирешмәгән! Мондый мантыйк белән карасаң, 373нче елда вафат булган Ибен Мәҗәһнең китаплары Бохари һәм Мөслимнекенә караганда дөресрәк булырга тиеш, чөнки ул алардан соңрак яшәгән, Бохари һәм Мөслим китапларында булган хәдисләр белән яхшырак таныш булган. Йөрәкләре чирле булган үзләрен без сәләфиләр, без генә сөннәт буенча гамәл кылабыз диючеләрнең бу фикере нинди адашу икәнен һәр акылы сәләмәт кеше таныр. Алда әйтелгән алты имамның хәдис китаплары «алты китап»дип атала. Бу галимнәр белән беррәттән, башка бер төркем галимнәр хәдисләрне риваять кылучыларның хәлләрен белү өчен, тикшерү өчен зур тырышлыклар куйдылар, җәрх (хәдиснең ныклыгына тәэсир итә торган риваять кылучыдагы кимчелекләрне тикшерү, искә алу) һәм тәгъдил (хәдиснең ныклыгына тәэсир итә торган риваять кылучының гаделлеген, өстенлекләрен тикшерү, искә алу) гыйлеменә нигез салдылар, аның кагыйдәләрен чыгардылар. Шундый галимнәрдән: Яхья ибен Сәгыйдь әл-Каттан (189 һ.е.ү.), Габдрахман ибен Мәһди (198 һ.е.ү.), Яхья ибен Мәгыйнь (223 һ.е.ү.), Әхмәд ибен Хәнбәл (241 һ.е.ү.) һ.б. Болардан соң хәдис гыйлеменең төрле тармаклары буенча хезмәтләр дөньяга килде: ышанычлы риваятьчеләргә арналган, хәдис гыйлемендәге төшенчәләр буенча һ.б. Бу фәннәр берлектә хәдисләрнең эчтәлеген һәм тапшыручылар чылбырын төрле чүпләрдән тазарттылар, хәдиснең дөреслеген яки зәгыйфьлеген, аның дәрәҗәсен билгеләргә мөмкинлек бирделәр.

Хәдис әһелләре Әбү Хәнифәне кыяс куллануда гаепләделәр. Ләкин кыясны Әбү Хәнифә генә кулланмады, бәлки барлык мөҗтәһидләр дә кулланды. Әбү Хәнифә әйткән: «Мин Аллаһ Китабыннан алам (ягъни хөкемне), әгәр анда тапмасам – Аллаһ илчесенең сөннәтеннән һәм ышанычлы кешеләр кулында булган аның әсәрләреннән алам; әгәр Аллаһ Китабында да, Аллаһ илчесенең сөннәтендә дә тапмасам – үзем теләгән сахәбәләрнең сүзләреннән алам, теләмәгәннәреннән алмыйм, ләкин аларның сүзләрен калдырып башкалар сүзенә күчмим. Әгәр эш Ибраһимга, Шәгъбигә, Хәсәнгә, Ибен Сирингә, Сәгыйдь ибен әл-Мүсәййибкә җитсә – һәм мөҗтәһидләрне санап чыга – алар иҗтиһад кылган кебек мин дә иҗтиһад кылам». Кайбер мәсьәләләрдә Әбү Хәнифә карашы белән башка мөҗтәһидләрнең карашы арасында аермалыклар бар. Бу аермалыклар хәдисләр һәм әсәрләрне исбатлауга һәм саклык кылуга төрлечә карау сәбәпле. Шундый аермалыклардан: Әбү Хәнифә хәдисләрнең ышанычлы риваятчеләр арасында танылган булуын, хәдисне риваять кылучының үзе тапшырган хәдискә хыйләф рәвештә гамәл кылмавын, гомуми һәр кешегә кагылышлы мәсьәләдә шәз риваять (бер риваятьченең башка, аннан ышанычлырак риваятьчеләргә бер үк хәдистә хыйләфлек кылуы) булмавын шарт итеп куя. Хәдис үзеннән-үзе максат булып тормый, бәлки ул шәригать хөкемнәренә ирешү чарасы булып тора. Хәдиснең сүзләреннән бигрәк, аның мәгънәләрен белү һәм гамәл кылу тиешле. Ибен Хиббән һәм Тирмизи (2659) риваять кылган хәдистә Ибен Мәсгудь пәйгамбәребезнең әйткәнен китерә: «Бездән бер нәрсә ишетеп шуны үзгәртмичә башкаларга ирештерүчегә Аллаһның нигъмәте булсын. Кайбер вакыт (хәдис) тапшырылган кеше ишетүчедән (тапшыручыдан) аңлаучырак». Бер көнне Әбү Йосыфтан остазы Әгъмәш бер мәсьәлә турында сорады, һәм ул аңа җавап бирде. Әгъмәш әйтте: «Кайдан алдың моны (ягъни бу хөкемне)?». Әбү Йосыф әйтте: «Миңа сөйләгән хәдисеңнән,» һәм хәдисне сөйләп бирде. Әгъмәш әйтте: «Синең ата-анаң бергә кушылганчы ук мин аны (хәдисне) яттан белә идем, әмма аның мәгънәсен әлегә кадәр белмәдем». Имам Мәликнең аермалыклары: Мәдинә әһелләренең гамәле дәлил санала, кыястан өстенрәк, ягъни сөннәткә тиң; сахәбәнең сүзен кыястан өстен күрә; бар кешегә дә кагылышлы мәсьәләдә хәдиснең мәшһүр булуын шарт итеп куймый; әхәд хәдисләрне (мүтәвәтир һәм мәшһүр хәбәрләр шартларына туры килми торган, бер генә кеше риваять кылган хәдисләр), кыяска каршы килгән очракта да, кыястан өстен күрә; әхәд хәдисләрнең кабул ителүе өчен Мәдинә әһелләре гамәленә каршы килмәвен шарт итеп куя; Хиҗәз галимнәре риваять кылган хәдисләргә өстенлек бирә. Имам Шәфигыйның аермалыклары: сахих хәдисләр буенча гамәл кылуны Коръән хөкемнәре белән гамәл кылуга тиңләштерә; хәдискә карата Әбү Хәнифә һәм Мәлик куйган шартларны куймый; әхәд хәдисләр белән гамәл кылуны тиеш саный; Әбү Хәнифә һәм Мәликтән аермалы буларак иң беренче булып мурсәл хәдисләрне (тәбигыйньнең сахәбәне искә алмыйча пәйгамбәрдән хәдис китерүе) кире какты; сахәбәләр сүзен дәлил санамый. Әхмәд ибен Хәнбәлнең аермалыклары: сахих хәдисне кыястан, иҗмәгътан, сахәбә сүзеннән өстен куя; мурсәл һәм зәгыйфь хәдисләр буенча гамәл кылуны дөрес саный; зарурат булганда гына кыяс куллануны рөхсәт итә.

Пәйгамбәрнең сөннәтен ташлаулары сәбәпле кайберәүләр адаштылар һәм башкаларны да адаштырдылар. Алар әйттеләр: Коръәндә һәр нәрсәнең аңлатмасы, бәяне бар һәм сөннәткә хаҗәт юк. Шул сәбәпле төрле фиркалар иҗмәгъ әһелләренә каршы чыктылар, рафида, хавариҗ, җәһмия фиркалары кебек төркемнәр барлыкка килде. Ә бит Аллаһ Коръәндә сөннәткә иярүне, аны кабул итүне боерды: «Аллаһ илчесе сезгә нәрсәләр белән килсә – шуларны алыгыз, кабул итегез, һәм сезне нәрсәләрдән тыйса – шуларны калдырыгыз» (59:7); «Аның (пәйгамбәрнең) әмерләренә хыйләфлек кылучылар, аларга фетнә төшүдән яки авырттыручы газаб ирешүдән саклансыннар» (24:63). Бу аятьләр сөннәтнең дәлил, хөҗҗәт икәнлеген, аңа иярү тиешлеген белгертәләр. Шәригатьтә сөннәт Коръәннән кала икенче урында килә. Моның дәлиле: 1) Китабның (Коръән) исбатлануы катгый, ә сөннәтнең исбатлануы гомумән алганда катгый, аерым-аерым алганда занни (акыл белән уйлап, фикерләп, чамалап бер нәрсәнең дөреслегенә карар кылу); 2) Мүгаз ибен Җәбәлнең хәдисендә килә: «… Аллаһ илчесе әйтте: «Нәрсә белән хөкем итәрсең?». Мүгаз әйтте: «Аллаһның Китабы белән». «Әгәр тапмасаң?». Әйтте: «Аллаһ илчесенең сөннәте белән...». Хәнәфиләрнең фарыз белән ваҗибны аерулары Китапны сөннәттән өстен куюга нигезләнгән! Китап һәм сөннәт шәригатьнең асылы булуга карамастан, пәйгамбәребезгә иҗтиһад кылу рөхсәт ителгән иде һәм ул иҗтиһад кылды, сахәбәләренә дә иҗтиһад кылуны рөхсәт итте һәм хуплады. Аның иҗтиһад кылуына ачык мисаллардан – Гайшә анабызга әйткән сүзләре: «Әгәр синең кавемең көферлектән яңа гына чыккан булмаса, Кәгъбәне Ибраһим пәйгамбәр нигезе буенча кире төзер идем». Шәригатьнең, мәгънәсен тикшерү таләп ителмәгән текстлардан («нусус»лардан) гына тормавына ачык дәлил бу.

Сахәбәләрдән берсе дә пәйгамбәрнең барлык хәдисләрен дә белмәгән. Аларның кайберләре күбрәк, ә кайберләре азрак белгәннәр. Хәдисләр риваять кылу да ул заманнарда киң таралмаган. Әбү Бәкер һәм Гомәр хәдисләр риваять кылуны сөймәгәннәр. Хәлифә булган вакытында Гомәр хәдисләр риваять кылудан тыйган һәм кисәткән. Бүгенге үзләрен хәдис һәм сөннәт әһелләре дип йөрүчеләрне Гомәр яки Әбү Бәкер килеп «хәдис, хәдис; без сәләфиләр; без генә сөннәт буенча яшәүчеләр» дип кычкырып йөрүдән тыйса, аларның аны кәфергә чыгаруларында шик юк! Чын сәләфләребез Коръәнне өстен куялар, хәдисләр белән генә мавыгудан тыелалар һәм тыялар иде бит. Бу эштә кем сәләфләргә иярүчерәк соң?!

Хәдис дөрес булса һәм пәйгамбәребездән икәнлеге исбатланса, аның белән гамәл кылу тиешлегендә хыйләфлек юк. Ләкин хәдисне исбатлау юлларының төрле булуы, ышанычлы яки бик ышанычлы булмаган риваятьчеләрнең булуы сәбәпле хәдисләр сахих, хәсән, зәгыйфькә; мүтәвәтир (бер хәбәрне пәйгамбәребездән күп риваятьчеләрнең тапшыруы) һәм әхәдкә бүленделәр. Мүтәвәтир хәдисләрнең кабул ителүендә хыйләфлек юк. Әмма әхәд хәдисләрнең исбатлануы шөбһәле булу сәбәпле, сахәбәләр арасында аның кабул ителүенә карата аермалыклар бар. Мәсәлән, Әбү Бәкер һәм Гомәр пәйгамбәрдән ишетүгә ике кеше шаһитлык биргән хәдисләрне генә кабул иткәннәр. Бу мәсьәләдә хәнәфиләр Әбү Бәкергә һәм Гомәргә иярәләр, Әбү Хәнифә үзе уйлап чыгарган нәрсәгә түгел! Сахәбәләр кайбер хәдисләрне кире кактылар һәм алар белән гамәл кылмадылар: яки риваятьченең ышанычлыгында кимчелек күреп, яки аның мәнсух (хөкеме бетерелгән) икәнен белеп, яки аңа каршы килә торган ныклырак дәлилгә нигезләнеп. Мәсәлән: Бохари һәм Мөслимдә килә торган «Сезнең берегез йокыдан торса савытка тыгар алдыннан кулын юсын, чөнки кулыгызның кайда йөргәнен белмисез» дигән хәдис белән Гайшә гамәл кылмады һәм әйтте: «Ә миһрас (уеп ясалган таш савыт) белән нишләргә тиешбез?». Бохари һәм Мөслимдәге хәдисләрнең һәрберсе белән гамәл кылу тиеш дип уйлаучылар Гайшә анабызның бу гамәле турында нәрсә әйтерләр соң?! Хәдисләрне иң күп риваять кылучы сахәбәләр (бер меңнән артык хәдис риваять кылучылар) – Әбү Һурайра, Җәбир, Ибен Гомәр, Ибен Габбас, Әнәс ибен Мәлик, Гайшә. Ягъни Әбү Бәкер, Гомәр, Госман, Гали түгел. Ләкин бу дүрт хәлифәнең сөннәтне белмәүләрен яки сөннәт белән гамәл кылмауларын күрсәтми бит! Әбү Хәнифәгә дә шулай карагыз, гадел булсагыз. Ибен Габбасның хәдисләр җыюга булган тырышлыгы билгеле. Шулай булуга карамастан, аның түбәндәге сүзләре Мөслимдә китерелә: «Аллаһ илчесеннән дип ялган сөйләнә башлаган заманга кадәр без аның хәдисләрен сөйли идек, ләкин кешеләр түбәнчелеккә һәм гөнаһка бата башлагач аның хәдисләрен сөйләүне калдырдык».

Сахәбәләр заманында иҗтиһад – мәсьәләләрнең хөкемнәрен Китаптан, соңыннан сөннәттән алуга, аларда булмаса акылны эшләтүгә, фикерләүгә корылган булган. Ул гасырдагы фәтвә бирүчеләр төрле ысуллар кулланганнар. Кайберләре – Гомәр, Ибен Мәсгудь кебек – фикерләүне, акылны киң кулланганнар, файдаларны тикшергәннәр һәм хөкемне шуңа нигезләп чыгарганнар. Ә кайберләре – Габбас, Зүбәйр, Ибен Гомәр кебек – саклану (ихтият кылу) сәбәпле Коръән һәм сөннәт текстларыннан узмаганнар, туктап калганнар. Соңыннан сахәбәләр төрле җирләргә таралганнар һәм үзләреннән соң килүчеләргә үз юлларын мирас итеп калдырганнар. Хиҗәз әһелләре фикерләүне, кыясны бик нык зарурат булганда гына кулланганнар, нусуслардан һәм әсәрләрдән читкә чыкмаганнар. Кыясны сирәк кулланганнары өчен аларны «хәдис әһелләре» дип атый башлаганнар. Ни өчен соң алар фикерләүне, кыясны аз кулланганнар? Моның сәбәпләре түбәндәгечә: 1) остазларының юлына иярү, Ибен Гомәргә мәсәлән; 2) кулларында булган әсәрләрнең күплеге (хәдисләр һәм сахәбәләрнең фәтвәләре); 3) тормышларының гадилеге, пәйгамбәребез заманындагыча үзгәрми калуы. Гыйрак әһелләре шәригать хөкемнәренең мәгънәләрен акыл белән аңлап була, шәригать хөкемнәре бәндәләр файдасына корылган, гыйлләләргә һәм ныклы ысулларга нигезләнгән һәм хөкемнәр шуларга бәйле дип санаганнар. Кыясны киң кулланулары сәбәпле аларны «раэйы (фикерләү, уйлау) әһелләре» дип атый башлаганнар. Ни өчен соң алар кыясны киң кулланганнар? Моның сәбәпләре: 1) остазларына иярү, Гомәргә, Ибен Мәсгудькә мәсәлән; 2) Гыйракта сахәбәләрнең күп булуы (Күфә һәм Басра шәһәрләре мөселман гаскәрләренең мәркәзе булу сәбәпле атаклы галим сахәбәләр Гыйрак җиренә урнашканнар); 3) төрле адашкан фиркаларның барлыкка килү урыны булу сәбәпле Гыйрак галимнәре хәдисләргә карата каты шартлар куйганнар; зәгыйфь, мәшһүр булмаган хәдискә караганда ныклы нигезгә төзелгән кыясны куллануны өстенрәк күргәннәр; 4) Хиҗәздән аермалы буларак Гыйракта мәсьәләләрнең күплеге һәм төрлелеге кыясны киң кулланырга мәҗбүр иткән. Ничек кенә булса да, ул галимнәрнең берсе дә үзенең фикерен яки кыясны дөрес булган, исбатланган хәдистән өстен куймаган.

Шик юк, тәсхыйх (хәдиснең ныклы, дөрес булуын исбатлау) һәм тәдгыйфь (хәдиснең зәгыйфь булуын исбатлау) ысуллары занни, күбесенчә мөхәддис һәм мөҗтәһиднең тоемына, зәвыгына нигезләнгән. Шуңа күрә, бер мөхәддис яки мөҗтәһиднең башка мөхәддис яки мөҗтәһидләргә хыйләф булуы, туры килмәве гаеп саналмый. Мөслим кайбер ысулларда Бохарига хыйләфлек кылган. Бохари, мәсәлән, ганьганәне (риваятьчеләр чылбырында «гань» сүзен куллану) кабул итү өчен риваятьчеләрнең бер тапкыр очрашуын һәм сәнәде тоташкан булуны шарт итеп куйган, ә Мөслим андый шарт куймаган һәм бер заманда яшәүләрен (аралары «гань» сүзе белән тоташкан ике риваятьченең) һәм очрашу мөмкинлеген җитәрлек санаган, һәм башка галимнәр дә аның белән килешкәннәр. Әгәр мәҗһүлдән (мәҗһүл – үзе яки сыйфатлары билгесез булган риваятьче) риваять кылучы һәм мәҗһүлнең шәехы ышанычлы (сика) булып, хәдис мүнкәр (зәгыйфь риваятьченең хәдисне ышанычлы риваятьчеләргә хыйләф рәвештә тапшыруы) булмаса – мәҗһүлнең риваяте кабул ителә һәм ул дәлил санала, дип Ибен Хиббән башка мөхәддисләргә хыйләфлек кылган. Шулай булгач, хәнәфиләргә да кайбер ысулларда башкалардан аермалы булу ярамый мени?! Аллаһ илчесеннән башка һәркемнең сүзе кире кагыла ала, һәм һәркем пәйгамбәрдән башка кешенең сүзен кире кага ала. Гакыйдәсе сәләмәт булган мөселман кеше моны аңлый һәм моңа ышана.

Мөхәддис, хәдисләр галиме дип кем атала соң? Хәдисне ишетеп аны тапшыручы гына әле мөхәддис була алмый, бәлки мөхәддис ул – хәдисне исбатлау юлларын, тапшыручыларны җәрх һәм тәгъдил кылу юлларын да белүче. Гавам халык белмәсә дә, яки аннан яшерсәләр дә, хәдис гыйлемендә билгеле кагыйдә бар: әгәр зәгыйфь хәдис берничә юл белән риваять кылынса яки аны кабул ителерлек итеп ныгытучы әйбер булса, ул «хәсән лигайриһи»га әйләнә. Әгәр зәгыйфь хәдиснең юллары ишәйсә (күбәйсә), ул «сахих лигайриһи» га әйләнә. Риваятьчеләрнең зәгыйфьлеген яки ышанычлыгын билгеләү, хәдисләрнең дөреслеген яки яхшылыгын билгеләү – иҗтиһади эш һәм һәркемнең бу эштә үз карашы бар. Бер галимдә риваять кылучы зәгыйфь саналырга, ә икенче берәүдә шул ук кеше ышанычлы саналырга мөмкин. Башка гыйлемнәрдә, мәсәлән тәфсир, фикыһ, гакыйдә һ.б., галимнәр арасында кайбер мәсьәләләрдә иҗмәгъ, ә кайберләрендә аермалыклар (ихтиләф) булган кебек үк. Риваятьчеләрне белү гыйлемендә дә галимнәр арасында ихтиләф бар һәм бу табигый хәл. Әхәд хәбәрләргә карата төрле галимнәр төрле шартлар куялар һәм бу шартлар иҗтиһадка нигезләнгән, Коръән яки сөннәт текстларына түгел! Бу турыда Сүютый, Ибен Тәймия, Ибен Җәрир, Ибен Мәһди, Тирмизи, Зәһәби, Нәвәви, Ибен Хәҗәр һ.б. искә ала. Мәсәлән, имам Нәвәви әйтә: «Кайбер гаепләүчеләр Мөслимне «Сахих» җыентыгында зәгыйфь риваятьчеләрдән риваять кылуда гаеплиләр. Ләкин аның гаебе юк. Аның җавапларын Ибен Саләх китерде. Шуларның берсе: Мөслимдә ышанычлы саналып та башкаларда зәгыйфь саналуы. Җәрх тәгъдилдән өстенрәк дип әйтү дөрес түгел, мәгәр җәрхның сәбәбе аңлатылган, исбатланган очракта гына. Шулай булмаса җәрх кабул ителми».

Бер галимнең хәдисне сахих санавы башкаларның да ул хәдисне дөрес санавын мәҗбүр кылмый. Сахих хәдисләр белән генә гамәл кылуны һәм хөкемнәрдә имамнарга иярүне ташлауны дәгъва кылучылар, тәкълидне, иҗтиһадны һәм аның әһелләрен хурлауда артыклык кылучылар хәдисләргә кагылышлы эшләрдә мөхәддисләрне тәкълид кылалар.Чөнки хәдиснең дөреслеге яки яхшылыгы мө-хәддисләрнең иҗтиһадына нигез-ләнгән. Мөхәддисләрне тәкълид кылуның мөҗтәһидләрне тәкълид кылудан нинди аермасы бар, хәтта беренчесе мактаулы булып икенчесе ширек һәм хурлык булырга?! Аллаһ аларны һидәяткә күндерсен һәм эшләрен төзәтсен. Мөҗтәһид бер хәдисне дәлил итеп китерсә, ул хәдисне сахих санавын белгертә. Бу турыда Сүютый «Әт-тәдриб»тә, Ибен Хәҗәр «Әт-тәлхыйс әл-хәбир»дә (1:170; 2:143) әйттеләр. Шуңа күрә, имам Мөхәммәд ибен әл-Хәсән һәм имам Тахави дәлил итеп китергән һәрбер хәдис сахих, хөҗҗәт, чөнки алар мөхәддисләр һәм мөҗтәһидләр булдылар.

Зәгыйфь дигән сүз батыйл яки ялган дигәнне аңлатмый. Бәлки хәдис әһелләре куйган шартларга туры килмәүне генә аңлата. Асылда ул сахих та булырга мөмкин һәм аның сахих икәнлеген белгертүче дәлил дә килергә мөмкин. Әгәр зәгыйфь хәдис белән гыйлем әһелләре гамәл кылса яки аны дәлил итеп китерсәләр, ул хәдис сахихка әйләнә. Бу турыда Тирмизи, Сүютый һәм башкалар әйттеләр. Бездә, хәнәфиләрдә, әгәр өммәт хәдисне кабул итсә, ул мүтәвәтир мәгънәсендә санала. Җәссас «Әхкәм әл-Куръән»дә (1:386) әйтте: «Бу хәдис әхәд юлы белән килсә дә, мүтәвәтир хөкемендә, чөнки кешеләр кабул иткән әхәд хәбәрләр бездә мүтәвәтир мәгънәсендә санала».

Кыскача бирелә



Рафик-хазрат Минниахметов

Взгляд на хадисы с точки зрения фикха

Арабы не умели читать и писать. Аллах говорит в Коране: «Он – Тот, Кто отправил к неграмотным людям Посланника из их среды» (Коран, 62:2) У неграмотного человека больше развита способность запоминать, и сахабы полагались именно на память, сохраняя Сунну, не записывали ее. Пророк также не приказывал им записывать Сунну в отличие от Корана, наоборот, он запрещал письменно ее фиксировать. В одном из хадисов, приведенных в «Сахих Муслим», Пророк говорит: «Не записывайте за мной ничего, кроме Корана». Он позволял записывать хадисы только в отдельных случаях, когда люди спрашивали у него разрешения. Например, в год взятия Мекки Пророк, сидя на верблюде, произнес проповедь о том, что Аллах защитил Мекку от слона. К нему подошел один йеменец и сказал: «О Посланник Аллаха, запиши для меня (эту проповедь)», на что Пророк ответил: «Запишите это для Абу Шаха». Также известно, что Пророк послал документ, в котором были записаны некоторые положения шариата, Амру ибн Хазму, назначенному наместником в Йемене.

Как бы то ни было, очень малая часть Сунны была записана во времена Пророка. Причины этого: 1) неграмотность; 2) опасение того, что Сунна может быть ошибочно смешана с Кораном; 3) опасение того, что люди станут заучивать наизусть Сунну вместо Корана. Ко всему этому добавилось то, что два последующих поколения были заняты войнами, государственными заботами, междоусобицами. Так продолжалось до начала второго века, и только после этого ученые стали собирать и фиксировать Сунну. Халиф Умар ибн Абдалазиз (Умар II) обратил внимание на важность этого и за год до смерти написал амиру (наместнику) Медины Абу Бакру Мухаммаду ибн Амру ибн Хазму: «Изучи и запиши вещи, связанные с Сунной Пророка, потому что я боюсь, что знание будет постигаться, однако ученые могут исчезнуть». С тех пор ученые стали собирать и записывать Сунну. Например, в Медине это были Малик ибн Анас, Мухаммад ибн Исхак, в Басре – Хаммад ибн Салама, Саид ибн Уруба, в Куфе – Суфьян ас-Саури, в Шаме – аль-Аузаи, в Йемене – Мамар, в Хорасане – Ибн аль-Мубарак, в Египте – Лайс ибн Саид и др. Однако они вместе с хадисами приводили и слова сахабов, и фетвы табийнов. Позже, в конце II века, началось составление сборников, включавших в себя только хадисы. Первыми такие сборники составили Абдуллах ибн Муса аль-Куфи, Мусаддад ибн Мусархад аль-Басри, Нуайм ибн Хаммад аль-Мисри и другие. После этого появились ученые, которые начали выделять достоверные хадисы из числа других. Все они руководствовались некими условиями, правилами для того, чтоб принять хадис за достоверный. У одних ученых эти правила совпадали, у других – разнились, однако все они собирали хадисы в соответствии с установлениями фикха! В числе этих ученых были и шесть имамов: Мухаммад ибн Исмаил аль-Бухари (ум. в 256 году хиджры), Муслим ибн аль-Хаджжаж ан-Нисабури [Нишапури] (ум. 261), Абу Дауд Сулайман ибн аль-Ашас ас-Сиджистани (ум. 275), Абу Иса Мухаммад ибн Иса ас-Сулами ат-Тирмизи (ум. 279), Абу Абдуллах Мухаммад ибн Йазид ибн Маджа аль-Казвини (ум. 373), Абу Абдаррахман Ахмад ибн Шуайб ан-Насаи (ум. 303).

Некоторые полагают, что Албани якобы является самым большим ученым хадиса, потому что он может исследовать, проверить все сборники хадисов. А до людей, подобных Абу Ханифе, будто бы не дошли все хадисы. Но ведь Абу Ханифа сам передал 215 хадисов, то есть до него дошли 215 хадисов, не дошедшие до других! Если следовать логике некоторых, то книги Ибн Маджа, скончавшегося в 373 году по хиджре, должны быть правильнее, достовернее, чем сборники Бухари и Муслима, он же жил позже и был лучше знаком с хадисами, собранными этими двумя имамами. Любому здравомыслящему человеку понятно, насколько заблуждаются сторонники подобного мнения – люди, называющие себя салафитами, считающие, что только они действуют согласно Сунне.

Сборники хадисов, составленные вышеупомянутыми имамами, называются «шесть книг». Наряду с ними другие ученые тоже внесли большой вклад в науку хадисов, устанавливая подробности о передатчиках, исследуя их, они основали науки джарх и тадил (в которых изучаются личностные качества передатчиков хадисов, их надежность/правдивость, погрешности/ошибки), разработали методологию. Среди них: Яхья ибн Саид аль-Каттан (ум. 189), Абдуррахман ибн Махди (ум. 198), Яхья ибн Муин (ум. 223), Ахмад ибн Ханбал (ум. 241) и другие. После этого появились труды, посвященные различным разделам науки хадисов: биографии передатчиков, терминология хадисов и др. В совокупности эти субдисциплины позволили очистить содержание и цепочки передатчиков хадисов от неточностей и ошибок, установить достоверность или слабость каждого хадиса.

Так называемые Ахль аль-хадис («Люди хадисов») обвиняли Абу Ханифу в применении кыяса (суждения по аналогии). Однако кыяс применял не только Абу Ханифа, но и все муджтахиды. Абу Ханифа сказал: «Я беру (решение) из Книги Аллаха, если не нахожу в ней, то беру из Сунны, если не нахожу ни в Коране, ни в Сунне, то беру из слов сподвижников по своему усмотрению, однако не бросаю слов сподвижников и не перехожу к словам других. Если же дело доходит до Ибрахима, аш-Шаби, Ибн Сирина, Саида ибн Мусаййиба (и тут он перечисляет муджтахидов), то и я применяю иджтихад, так же как и они». В некоторых вопросах есть различия между мнением Абу Ханифы и мнениями других муджтахидов. Они возникли вследствие различного отношения к обоснованию хадисов и преданий и различной степени осторожности (в вынесении суждений). Абу Ханифа исходил из следующих условий при отборе хадисов: чтобы хадис был признан среди достоверных передатчиков; чтобы передатчик хадиса не совершал действий, противоречащих переданному им самим хадису; чтобы один из передатчиков не противоречил в одном и том же хадисе словам других, более надежных. Хадис сам по себе не является целью, он средство для вынесения шариатских суждений. Слова хадиса не столь важны, как его смысл, который и необходимо понимать и действовать сообразно ему. В хадисе, который передали Ибн Хиббан и Тирмизи, сообщается, что Ибн Масуд передал слова Пророка: «Пусть будет милость Аллаха тому, кто услышал от нас что-то и неизменно передал другим. Иногда тот, кому передали хадис понимает больше, чем передавший».

Однажды Амаш спросил мнение Абу Юсуфа по одной проблеме и получил ответ. Амаш спросил: «Откуда ты взял это (решение)?» Абу Юсуф ответил: «Из хадиса, который ты рассказал мне», – и напомнил этот хадис. Амаш сказал: «Я заучил этот хадис еще когда твои родители не соединились, однако до сих пор не знал его смысла».


Отличия (особенности метода) имама Малика:

Доводом (источником для вынесения суждений) считаются деяния жителей Медины, они выше кыяса, подобны Сунне; слова сподвижника выше кыяса; не является обязательным условием, чтобы хадис, касающийся общей для всех людей проблемы, был хадисом машхур (известным хадисом); хадис ахад (передатчиком которого является лишь один человек) выше кыяса в случае, когда они противоречат друг другу; условием для принятия хадиса ахад является его непротиворечие деяниям мединцев; предпочтение отдается хадисам, переданным учеными Хиджаза.


Отличия (особенности метода) имама Шафии:

Деяния в соответствии с достоверными хадисами подобны деяниям в соответствии с Кораном; перед хадисами не ставятся такие требования, какие выдвигали Абу Ханифа и Малик; необходимость действий в соответствии с хадисом ахад; отрицание хадисов мурсал (переданные табийнами от Пророка без упоминания сахабов) в отличие от Абу Ханифы и Малика; не считает доводом слова сахабов.

 

Отличия (особенности метода) Ахмада ибн Ханбала:

Достоверный хадис ставится выше кыяса, иджма, слов сахабов; допустимость действий в соответствии с хадисом мурсал и слабым хадисом; применение кыяса возможно только при необходимости.

Некоторые заблудились сами и стали причиной заблуждений других по причине отхода от Сунны Пророка. Они говорят: в Коране есть объяснения всему, и нет нужды в Сунне. По этой причине различные группы выступали против сторонников иджма, появились различные секты: рафидиты, хариджиты, джахмиты. Однако Аллах приказал в Коране следовать Сунне, принимать ее: «Так берите же то, что даровал вам Посланник, и сторонитесь того, что он вам воспретил» (Коран, 59:7); «Пусть остерегаются те, которые преступают Его (Пророка) волю: как бы их не постигла беда или мучительное наказание» (Коран, 24:63).

Эти аяты свидетельствуют о том, что Сунна является доводом и ей необходимо подчиняться. В шариате Сунна стоит на втором месте после Корана. Доказательство этого: 1) Коран принимается несомненно, Сунна принимается в общем несомненно, в некоторых случаях опираясь на рациональные выводы; 2) Пророк спросил у Муаза ибн Джабала: «Как ты будешь принимать решение?» Муаз ответил: «Согласно Корану». – «А если не найдешь там (решения)?» – Муаз: «Согласно Сунне Пророка». Ханафиты различают фард и ваджиб, и это связано с тем, что они ставят Коран выше Сунны. Коран и Сунна – это основа шариата, однако Пророку был разрешен иджтихад, и он пользовался им, также он разрешал это сахабам и даже поощрял. Одним из ярких примеров иджтихада служат его слова Аише: «Если бы твой народ не был (столь) близок к джахилии... я перестроил бы Каабу на основе фундамента (заложенного) Ибрахимом». Это является ясным доводом того, что шариат – это не только (не просто) тексты, смысл которых не нужно постигать.

Ни один из сахабов не знал всех хадисов Пророка. Некоторые знали больше, некоторые – меньше. Передача хадисов в те времена не была распространена. Абу Бакр и Умар не любили передавать хадисы. Когда Умар был халифом, он запрещал передавать хадисы. Что бы он сказал, если бы перед ним предстали те, кто сегодня называет себя приверженцами хадиса и Сунны и начал бы привычно выкрикивать: «хадис, хадис, хадис; мы салафиты; только мы живем по Сунне»? И Умар, и Абу Бакр запретили бы им это; и нет сомнения в том, что в ответ эта группировка обвинила бы оппонентов (то есть халифов!) в неверии. Ведь настоящие салафы ставили Коран выше, запрещали излишне увлекаться только хадисами и сами этого не делали. Так кто же сейчас на самом деле следует по пути салафов?

Нет сомнения в том, что если хадис достоверен и передан от Пророка, то необходимо действовать согласно ему. Однако по причине того, что есть разные способы удостоверения хадисов и бывают надежные и не очень передатчики, хадисы принято делить на: сахих (достоверный), хасан (хороший), даиф (слабый); мутаватир (переданный множеством передатчиков) и ахад (переданный одним передатчиком). Хадисы мутаватир принимаются без сомнений и разногласий. Однако к хадисам ахад вследствие некоторой сомнительности их подтверждения отношение несколько иное, мнение сахабов разделилось. Например, Абу Бакр и Умар принимали хадис только при наличии двух свидетелей, которые слышали его от Пророка. В этом отношении ханафиты следуют за Абу Бакром и Умаром, и этот метод – не выдумка Абу Ханифы! Сахабы отвергали некоторые хадисы и не действовали в соответствии с ними. Это происходило по нескольким причинам: они не были полностью уверены в надежности передатчика; они знали, что это положение – мансух (отменено); они опирались на другой довод, более надежный и достоверный, чем отвергаемый ими. Например, Бухари и Муслим приводят следующий хадис: «Когда кто-либо из вас встанет ото сна, пусть не погружает руку свою в сосуд (с водой), пока не омоет ее, ибо он не знает, где была рука его во время сна». Однако Аиша не поступала так, как предписывает этот хадис, и выразила возражение. […] Что же сказали бы про такие действия Аиши те, кто думает, что нужно неукоснительно следовать каждому хадису Бухари и Муслима?

Сподвижники, передавшие наибольшее число (более тысячи) хадисов: Абу Хурайра, Джабир, Ибн Умар, Ибн Аббас, Анас ибн Малик, Аиша. То есть это не Абу Бакр, Умар, Усман, Али. Но это же не говорит о том, что они не знали Сунну или не поступали согласно Сунне! И если вы справедливы, то относитесь так же и к Абу Ханифе. Известно старание Ибн Аббаса в области собирания хадисов. Несмотря на это, в сборнике Муслима приводится его слова: «Мы рассказывали (передавали) хадисы Пророка до тех времен, когда от его имени стала распространяться ложь, когда же люди стали тонуть в грехе и низменном, мы перестали передавать хадисы».

Во времена сахабов иджтихад был основан на том, что решения в первую очередь брались из Корана, потом из Сунны, если в них не находилось решения, то его выстраивали на основе разума, размышлений. Люди, выносившие фетвы в те времена, использовали различные методы. Некоторые, подобно Умару, Ибн Масуду, широко применяли доводы разума, рационально исследовали проблему и выносили решение сообразно этому. А некоторые, такие как Аббас, Зубайр, Ибн Умар, вследствие предосторожности не преступали за пределы текстов Корана и Сунны. Позже сахабы разъехались по разным местам и передали свои методы потомкам. Люди Хиджаза используют рациональное рассуждение, кыяс, только при большой необходимости, не выходя за рамки традиции, текстов. Из-за того, что они редко применяли кыяс, их назвали Ахль аль-хадис (Люди хадиса). Почему же они редко использовали кыяс? Причины следующие: 1) следование учителям, например Ибн Умару; 2) большой объем текстов, который они имели на руках (хадисы, фетвы сахабов); 3) простота жизни, оставшейся практически неизменной со времен Пророка.

Жители Ирака считали, что установления шариата можно постичь разумом, они выстроены в соответствии с человеческими потребностями, основаны на ясных доводах и методах. Они широко применяли кыяс, поэтому их называли Ахль ар-рай (Люди суждения). Почему же они широко применяли кыяс? Причины следующие: 1) следование учителям, например Умару, Ибн Масуду; 2) присутствие большого количества сахабов (города Куфа и Басра были военными центрами мусульман, и знаменитые ученые сахабы поселились на земле Ирака); 3) появление различных заблудших групп и течений привело к тому, что ученые Ирака ставили перед хадисами очень жесткие условия и предпочитали использовать основанный на надежных предпосылках кыяс, чем слабый хадис; 4) по сравнению с Хиджазом в Ираке перед мусульманами вставали различные и более многочисленные проблемы, решение которых требовало широко применять кыяс. Как бы то ни было, ни один из этих ученых не ставил свое мнение или кияс выше достоверного, надежного хадиса.

Нет сомнений в том, что тасхих (подтверждение достоверности хадиса) и тадиф (подтверждение слабости хадиса) – рациональные методы, в большой степени основанные на чувствах, интуиции мухаддиса и муджтахида. Поэтому допустимо, когда один мухаддис или муджтахид противоречит другому мухаддису или муджтахиду. Муслим в некоторых вопросах противоречил Бухари. Бухари, например, считал, что цепочка передатчиков будет достоверной, если люди, передавшие хадис друг другу, хотя бы раз встречались. Муслим не ставил такого условия и считал достаточным, чтобы передатчики были современниками и у них была возможность встретиться. Остальные ученые согласны с ним. Ибн Хиббан в отличие от других мухаддисов считал, что если хадис передан от неизвестного передатчика, но его шейх является надежным источником и хадис не является отвергаемым, то передача неизвестного принимается и это считается доводом. После всего этого разве нельзя допустить, что и ханафиты в некоторых методах будут отличаться от других?! Слова любого человека, кроме Посланника Аллаха, могут быть опровергнуты, и каждый может опровергнуть слова другого (кроме слов Посланника Аллаха). Мусульманин со здоровым вероубеждением, акидой, понимает это и верит в это.

Кого же мы называем мухаддисом? Человек, просто услышавший и передавший хадис, еще не является таковым. Мухаддис – человек, знающий методы исследования хадисов, доказательства их надежности или слабости. Простой народ может и не знать, но в науке хадиса есть правило: если слабый хадис передается несколькими путями, то он считается хадисом «хасан лигайрихи» (хорошим вследствие существования подобных ему других). Если же путей и вариантов много, то хадис становится хадисом «сахих лигайрихи». Определение надежности передатчика, достоверности хадиса – все это иджтихад, и у каждого свой взгляд на эти проблемы. Если один ученый считает некоего передатчика ненадежным, то у другого ученого тот же человек может считаться надежным передатчиком. Так же происходит и в других науках (тафсире, фикхе, акиде) – по некоторым вопросам ученые имеют общее мнение, а по некоторым расходятся. И в определении надежности передатчиков среди ученых есть разногласия, и это естественно. Разные ученые по-разному смотрят на хадисы ахад, и их взгляды основаны на иджтихаде, а не на текстах Корана и Сунны! Об этом говорили Суюти, Ибн Таймия, Ибн Джарир, Ибн Махди, Тирмизи, Захаби, Навави, Ибн Хаджар и другие.

Например, имам Навави пишет: «Некоторые обвиняют Муслима в том, что он в своем сборнике передавал хадисы от ненадежных передатчиков. Однако в этом нет его вины. […] Нельзя говорить, что признание передатчика ненадежным (джарх) стоит выше, чем признание передатчика надежным (тадил). Такое может приниматься, только если для отвергания передатчика есть явные причины и доказательства. В противном случае джарх не принимается».

Если один ученый считает какой-то хадис достоверным, это не значит, что и другие должны так делать. Те, кто выступает за действия только сообразно достоверным хадисам, кто призывает перестать следовать решениям имамов, кто впадает в крайности, вознося хулу на таклид, иджтихад и его сторонников, сами же, когда дело касается хадисов, подчиняются таклиду, следуют за мухаддисами. Ведь достоверность и правильность хадиса основаны на иджтихаде мухаддисов. Так в чем же разница между следованием мухаддисам и следованием муджтахидам? Почему первое похвально, а второе якобы грех и позор? Пусть Аллах наставит их на праведный путь и пусть исправит их состояние...

Если муджтахид приводит в качестве довода какой-либо хадис, то это значит, что он признает хадис достоверным. Об этом говорили Суюти в «ат-Тадриб», Ибн Хаджар в «ат-Талхис аль-хабир». Поэтому каждый хадис, который приводят в качестве доказательств Мухаммад ибн аль-Хасан и имам Тахави, является достоверным, ясным доводом, ведь эти люди были мухаддисами и муджтахидами.

Слово «слабый» (в отношении хадисов) не значит «лживый». Просто он не удовлетворяет условиям, которыми руководствовались мухаддисы. В основе он может быть достоверным, и может будет получено доказательство этого. Если ученые действовали в соответствии со слабым хадисом или приводили его в качестве довода, то этот хадис рассматривается как достоверный. Об этом говорили Тирмизи, Суюти и другие. У нас, ханафитов, считается, что если умма принимает хадис, то он считается хадисом мутаватир. Джассас пишет в «Ахкам аль-Куран»: «...Этот хадис является хадисом ахад, но он по положению считается хадисом мутаватир, потому что ахад, принятый людьми, у нас считается мутаватиром».

В сборниках Бухари и Муслима собраны не все достоверные хадисы. Есть и другие сборники. Они (Бухари и Муслим) и не ставили перед собой цель охватить все достоверные хадисы. Бухари сказал: «Я включил в свою книгу “аль-Джами” только достоверные хадисы, а некоторые из них оставил, боясь что объем книги получится слишком большим». Муслим пишет в своем «Сахихе»: «Я включил сюда не все имеющиеся у меня достоверные хадисы, включив только те из них, относительно достоверности которых есть иджма (единодушное мнение)». Позволительно сравнивать, противопоставлять достоверному хадису, приведенному у Бухари и Муслима, или только у одного из них, другой достоверный хадис, который привели другие ученые. Если один из двух достоверных хадисов встречается у Бухари, то это еще не дает ему преимущества. Необходима какая-то другая, внешняя причина, которая обусловила бы такое превосходство. Те, кто ставит эти две книги (Бухари и Муслима) выше остальных сборников достоверных хадисов, должны понимать, что эти два имама не могут быть выше предыдущих муджтахидов, они превосходят только последующих, поскольку умма сошлась во мнении о правильности сборников Бухари и Муслима только после того, как они были составлены, и это не имеет никакого отношения к праведным предшественникам – Абу Ханифе, Малику и др. Тем же, кто обманывает или обманывается (по разным причинам: невежество, лень, личная неприязнь или противоречия в мазхабах, грубость и др.), говоря, что нет других сборников достоверных хадисов, кроме Бухари и Муслима, мы приводим слова Суюти из его книги «Джам аль-джавами»: «Я отметил Бухари, Муслима, Ибн Хиббана, “Мустадрак” Хакима, “аль-Мухтара” Дийа аль-Макдиси. Все хадисы в этих пяти книгах достоверные».

Захаби приводит слова Ибн Хазма из книги «Мулаххас ибталь аль-кыяс»: «Все ханафиты едины во мнении – слабый хадис выше кыяса». Так же об этом говорит Али аль-Кари в книге «аль-Миркат». Здесь речь идет не о выдуманных или отвергнутых хадисах, а о слабых хадисах, против которых нет иджма. Поэтому Абу Ханифа поставил слабый хадис о громком смехе во время намаза выше кыяса, запретил отрубать руку вору, укравшему меньше 10 дирхамов (несмотря на слабость хадиса), предпочел слабый хадис об омовении скисшим соком хурмы кыясу. Надо учитывать, что в терминологии ученых-салафов слово «слабый» соответствует тому, что ученые последующих времен называли «хороший» (хасан), то есть «даиф лизатихи, хасан лигайрихи». Вышеупомянутые хадисы или «хасан лизатихи», или «хасан лигайрихи».

Для того чтобы хадис считался достоверным, необходимо помимо точности и добросовестности передатчика соответствие следующим условиям: хадис не должен противоречить явному установлению Корана и известной Сунне, во времена сахабов этому хадису должны были следовать неукоснительно, вообще не должно быть никаких отклонений в сообщениях о вопросах, касающихся каждого человека. У ханафитов, если в цепочке передатчиков есть передатчик, о ненадежности которого умалчивается и он находится между двумя надежными передатчиками, то он считается надежным. Захаби в книге «аль-Мизан», описывая биографию Малика аль-Мисри, говорит: «Ибн аль-Каттан сказал: Он считается одним из тех, чья справедливость/добросовестность не доказана, то есть никто не говорил о том, что он вызывает доверие. Насколько мы знаем, никто не подтверждал, не свидетельствовал о доверии по отношению ко многим из передатчиков Бухари и Муслима».

Есть два типа отклонения/нововведения, которые порочат надежность передатчика: 1) то, которое приводит к отводу хадиса, 2) то, которое не влияет на отвод хадиса. Если человек, подозреваемый в ереси, согласно общим представлениям уммы обвинен в неверии (такфир), то его риваят не принимается. Если «еретик» не обвиняется в неверии, а считается нечестивым, порочным, и, будучи вызывающим доверие, не призывает других, не распространяет свою ересь, то ханафиты принимают его риваят. Суюти сказал (в «ат-Тадриб»): «Я решил привести тут имена тех передатчиков хадисов, включенных в сборники Бухари и Муслима, кто обвинялся в ереси…» Далее он перечисляет имена, среди которых: обвиненных в мурджиизме – 14, в насабие – 7, в шиизме – 25, в кадаризме – 30, в джахмизме – 1, в хариджизме – 3, в вакфизме – 1, итого 81 передатчик!

Ибн Хаджар в книге «Хади ас-сари» упоминает тех передатчиков хадисов Бухари, которые обвинялись в неправильном вероубеждении, и их число достигло 69! Эта проблема также затрагивается в «Мукаддима аль-фатх» Ибн Хаджара и в «аль-Мизан» Захаби. Ханафиты обвинялись в ирджа, имам Бухари тоже обвинялся в ереси – в том, что он считал Коран сотворенным! Поэтому имамы Мухаммад ибн Яхья аз-Зухали, Абу Хатим ар-Рази, Абу Зура ар-Рази и другие бросили хадисы Бухари. Это подробно объясняется в «Мукаддима аль-фатх».

Ибн Абдулбарр писал в «Джами байан аль-ильм», что ахль аль-хадис критиковали Абу Ханифу не потому что он не знал или не применял хадисы, а потому что он, в отличие от них, широко применял кыяс и иджтихад. Нам хватает свидетельств Захаби и Ибн Халдуна о том, что Абу Ханифа был мухаддисом и хафизом, насколько справедливы эти свидетели! И нет никакой нужды прислушиваться к мнениям свидетелей из других, неправедных, дурных времен.

 

О причинах отрицательного отношения Бухари к Абу Ханифе

Бухари дружил с Нуаймом ибн Хаммадом, которого ад-Дулаби обвинял в том, что он распространял ложные сведения о недостатках Абу Ханифы. Об этом упоминается в «ат-Тахзиб» и в «аль-Мизан». Вероятно, дружба с таким человеком и стала причиной того, что Бухари критически относился к Абу Ханифе. Несправедливое отрицательное отношение Бухари к Абу Ханифе отражается и в его книгах, например в «ат-Тарих ас-сагир». В «Сахихе» Бухари 18 раз отпускает колкости в адрес Абу Ханифы, не упоминая его имени, а просто намекая на него: «…некоторые люди говорят…». В чем же причина этого? В том, что Бухари был дружен с Нуаймом ибн Хаммадом ал-Марвази. Нуайм был очень несправедлив к Абу Ханифе. Захаби, упоминая Нуайма в «аль-Мизане», пишет: «аль-Азди сказал: Нуайм выдумывал хадисы для подтверждения Сунны, придумывал ложные истории про Нумана (Абу Ханифу), все это было ложью». Ибн Хаджар в «Тахзиб ат-тахзиб» приводит биографию Нуайма и говорит: «Аль-Аббас ибн Мусаб сказал: он (Нуайм) собирал книги против Мухаммада ибн аль-Хасана и его учителя (Абу Ханифы)… Все они ложны». […]

Некоторые говорят: Абу Ханифа жил до того, как хадисы были собраны в книги, если бы он жил после этого, он бы бросил кыяс и действовал только согласно хадисам. Однако его ученики Мухаммад, Абу Юсуф, Зуфар, Ибн аль-Мубарак дожили до эпохи сборников хадисов. Но несмотря на это, они не отринули его кыяс, хотя в некоторых вопросах и расходились с ним. И они последователи Абу Ханифы, и они основатели ханафитского мазхаба.

Никто не может претендовать на то, что он действует в соответствии со всеми хадисами. Ахль аль-хадис сами не поступали сообразно хадисам, принятым за руководство к действию у ханафитов, они выбрали для себя другие хадисы. Все люди поступали так – действовали согласно одним хадисам, а другие отвергали по разным причинам: считали тот или иной хадис слабым; противоречащим известному или мутаватир хадису; считали его отмененным; считали, что он шазз (передан надежным передатчиком, но противоречит хадису еще более приемлемых и авторитетных передатчиков); считали, что он толкуется очень сложно, непонятно для простого народа.

Люди полагают, что все передатчики хадисов в сборниках Бухари и Муслима несомненно добропорядочны, честны и справедливы. Ахль аль-хадис считают, что передача хадиса с помощью слов «анна» (…, что…) и «ан» (от …) означает разрыв (цепочки передатчиков). Таких хадисов много у Бухари и Муслима. Однако, несмотря на это, если такие хадисы встречаются в других сборниках, они говорят, что цепочка прервана, а если в этих двух – то они считают цепь передатчиков неразрывной. Каким Кораном и какой Сунной они могут объяснить эту свою логику?!

Эта проблема подробно рассмотрена в «Ила ас-сунан» имама ат-Таханави. Интересующиеся наукой хадиса могут обратиться к этому сочинению.

 

Некоторые методы ханафитов в отношении хадисов

Хадисы Посланника Аллаха можно разделить на следующие категории: 1) несомненные (хадисы мутаватир – общеизвестные); 2) с сомнительной передачей (хадисы машхур – известные); 3) с сомнительными передачей и смыслом (хадисы ахад). К первому виду относятся, например, хадисы о Коране, обязательных молитвах и их составных элементах, размере закята. Такие хадисы образуют настоящее, истинное знание, то есть такое, будто ты все видел своими глазами. Ко второму виду относятся, в частности, хадисы о протирании обуви (в ритуальном омовении), о забивании прелюбодеев камнями. Поскольку эти хадисы в основном являются хадисами ахад (были таковыми на опреденном этапе), то по отношению к ним есть некое сомнение, поэтому они не составляют явного настоящего знания, а являются скорее знанием о безопасности и предосторожности. К третьему виду относятся хадисы, не вошедшие в две первые категории, то есть неизвестные хадисы ахад. У ханафитов такие хадисы не образуют истинное знание, однако поступать согласно им – обязательно (ваджиб). Хадисы ахад означают истинное знание или предположительное? На этот вопрос отвечали по-разному и на основе различного подхода к этой проблеме течения обвиняли друг друга в неверии. Ведь если сообщение ахад означает несомненное знание, то их отрицание будет куфром (неверием). Некоторые ахль аль-хадис согласились с этой мыслью. Однако все остальные ученые говорят, что хадис ахад никак не означает истинное, достоверное знание. Поскольку хадисы ахад не несомненны, в них есть доля вероятности, а там где есть вероятность, не может быть достоверного знания, глубокого убеждения.

Хадисы ахад, в зависимости от того, кто их передал, делятся на два вида: 1) неизвестные (маджхул); 2) известные (маруф). Известные также делятся на два типа: 1) передатчик – человек, известный в фикхе и иджтихаде (знающий их); 2) передатчик – человек, известный своей передачей хадиса, вне фикха и фетв. Передатчики, известные как люди фикха и иджтихада: четыре праведных халифа, Ибн Масуд, Ибн Аббас, Ибн Умар, Зайд ибн Сабит, Муаз ибн Джабал, Абу Муса аль-Ашари, Аиша, Убай ибн Каб, Абдуррахман ибн Ауф, Хузайфа ибн аль-Йаман и другие. Их хадисы являются несомненным доводом, безотносительно того, соответствуют они кыясу или противоречат ему. Передатчики, не признанные в фикхе и иджтихаде, но известные справедливостью, добропорядочностью и точностью: Абу Хурайра, Анас ибн Малик и другие. Их риваяты принимаются, если соответствуют кыясу. А если они противоречат кыясу, то их оставляют, не принимают. Потому что среди сахабов было принято передавать хадисы Пророка не дословно, а сохраняя смысл. Если у передатчика слабые познания в фикхе, то он не сможет полностью постичь все смыслы хадиса. В его передаче хадис может потерять один из своих смыслов, и сомнительность хадиса ахад возрастает. Кыяс же свободен от таких дополнительных сомнений. Пусть не обманываются те, кто возводит хулу на ханафитов, эта неуверенность не в надежности и точности передатчиков, а в точной передаче смысла хадиса, его так называемого фикха! Не все ученые ханафиты считают, что для того, чтобы сообщение передатчика было предпочтительнее кыяса, он обязательно должен быть факихом. Например, Абу аль-Хасан аль-Кархи и его ученики не ставили такого условия. Они говорят, достаточно того, чтобы передатчик был надежен и точен. Поэтому они придерживались переданного от Абу Хурайры хадиса о том, кто неосознанно поел или попил в месяц рамадан. Хотя он противоречил кыясу. Абу Ханифа сказал по этому поводу: «Если бы не было риваята, то я действовал бы согласну кыясу». И только поздние ханафитские ученые поставили условие, чтобы передатчик был факихом.

Неизвестные хадисы (маджхул) бывают четырех типов (в зависимости от положения передатчика, считающегося «неизвестным» звеном в цепи): 1) надежные люди передают дальше полученный от него хадис, действуют сообразно ему, свидетельствуют о правильности этого хадиса или не осуждают этого передатчика; 2) они его осуждают, отрицают его риваяты и выступают против него; 3) придерживаются разных мнений о нем и о переданном от него хадисе; 4) его риваяты вообще не были известны среди салафов. Первый тип у нас тождественен известному (маруф), он принимается. Третий тип также принимается, если не противоречит кыясу. А если противоречит, то не принимается, потому что именно так делали сахабы. Второй тип не принимается. Четвертый тип может быть руководством к действию, если не противоречит кыясу. Приведем только один пример того, как сподвижники Пророка не принимали некоторые хадисы ахад. Фатима бинт Кайс, полностью разведенная с мужем (трижды сказанным словом «талак»), передала хадис, согласно которому в период идда муж не должен ее обеспечивать. Однако халиф Умар опроверг ее слова и сказал: «Мы не оставим книгу Аллаха и Сунну Пророка, подчиняясь словам женщины, которая или честна/или обманывает, или запомнила/или забыла».

Хадис, в цепочке предатчиков которого есть разрыв, называется хадис мурсал (отпущенный). Это хадис, переданный одним из табийнов без упоминания имени сподвижника Пророка (через которого до него дошло это сообщение). Таким образом, он ссылается сразу на Пророка: «Посланник Аллаха сказал…». Хадисы мурсал передавали, в частности, Саид ибн аль-Мусаййиб, Макхул ад-Димашки, Ибрахим ан-Нахаи, Хасан аль-Басри и другие. Хадисы мурсал бывают четырех видов: 1) переданные сподвижником Пророка; 2) переданные табиунами, или теми, кто их видел; 3) переданные надежными передатчиками своего времени; 4) сообщения, которые с одной стороны прерваны, а с другой непрерывны.

Нет расхождений в том, что первый вид хадисов мурсал принимается. По поводу третьего и четвертого вида есть различные точки зрения. Второй вид принимается, считается доводом у ханафитов и маликитов. Некоторые имамы мухаддисы совсем не принимают сообщения мурсал. А у шафиитов мурсал принимается только если есть какие-то подтверждающие его доводы (аят Корана, известная Сунна). Довод ханафитов: сподвижники действовали в соответствии с хадисами мурсал и никто из них не отвергал этого. Аль-Бара ибн Азиб сказал: «Мы не слышали каждый передаваемый нами хадис от самого Посланника Аллаха, некоторые нам просто рассказывали, однако мы не обманываем». Сподвижники принимали сообщения от Ибн Аббаса, а он был маленьким (родился за три года до хиджры) и слышал совсем немного хадисов от самого Пророка. Большинство хадисов он передал, услышав от других сподвижников. И вот такие сообщения принимались знатными, уважаемыми сахабами, и это, конечно более значимо, чем попытки последующих ахль аль-хадис не принимать такие хадисы. Потому что мы в нашей религии должны следовать в первую очередь за сподвижниками – истинными салафами, а не теми, кто пришел после них. Некоторые люди, которые считают себя ахл ал-хадис, отрицают хадисы мурсал, тем самым отвергая большую часть Сунны. Как видим, не имена и названия, а деяния показывают, кто следует Сунне и истинно исполняет ее!

Перевод с татарского
Ильшата Гимадеева