Гость номера

Аятолла Али Тасхири,
глава Всемирной ассамблеи по сближению исламских мазхабов (Иран)

В чем каялся Абу-Ханифа?

Про Абу-Ханифу говорили, что он дважды был приведен к покаянию. Имам Ибн-Давуд аль--Ямани рассказывал, как это было. «Когда хариджиты вторглись в Куфу, они схватили Абу-Ханифу. «Это их [куфийцев] шейх», – сказали им. Хариджиты признавали неверным каждого, кто был с ними разногласен, и потому обратились к нему:

– Кайся в неверии, шейх!

– Я раскаиваюсь перед Богом в любом неверии! – ответил он. И они отпустили Абу-Ханифа. Когда же он удалился, хариджиты сказали друг другу:

– Он покаялся в неверии, имея в виду ваши же убеждения!

Хариджиты вернули его, и их предводитель спросил:

– Ты покаялся в неверии, имея в виду под ним наши убеждения?!

– Ты это говоришь, основываясь на предположении (занн) или на знании? – спросил Абу-Ханифа.

– Конечно, на предположении, – ответил он.

– А Бог говорит: «Некоторые предположения – грех» (49:2). Стало быть, ты согрешил, а по-вашему, грех есть неверие. Кайся теперь ты первым в неверии!

– Ты прав! Я каюсь в неверии. И ты также покайся в неверии!

– Я раскаиваюсь в любом неверии! – сказал Абу-Ханифа. И они его отпустили. Вот почему недоброжелатели Имама говорят: “Абу-Ханифа был дважды приведен к покаянию”, запутывая людей, хотя речь идет лишь о приведении его к “покаянию” хариджитами».

Третейский суд

Хариджиты в корне отрицали такое понятие, как третейский суд, ибо одним из основополагающих их лозунгов был: ля хукма илля ли-ль-лях! – «Есть лишь Божий суд!». Ад-Даххак, захватив Куфу, отправился по этому поводу к Абу-Ханифе, к которому часто, минуя официальные суды, обращались люди со своими тяжбами, с тем чтобы он рассудил их по справедливости.

– Кайся! – обрушился он на правоведа, как только приблизился к нему.

– В чем каяться-то? – оторопел ученый.

– В том, что ты допускаешь третейский суд! – вынес свой вердикт одиозный хариджит.

– Ты станешь меня казнить или спорить со мной? – спросил Имам, узнавший, в чем дело.

– Конечно же, спорить!

– Но если у нас с тобой возникли разногласия о предмете спора, то кто же нас рассудит?

– Сам выбери угодного тебе.

– Сядь и рассуди нас в связи с нашим спором, коль уж мы заспорили, – сказал Абу-Ханифа одному из людей ад-Даххака. И обратившись к самому ад-Даххаку, спросил: – Согласен ли ты на то, чтобы он рассудил нас?

– Да, – подтвердил ад-Даххак.

– Вот и ты только что допустил третейский суд.

Хариджит был поставлен в тупик.

Спор с кадаритами

В Куфу приехали семьдесят кадаритов, которые стали обсуждать в куфийской мечети вопрос предопределения. «Они приехали с заблуждением», – отреагировал на их визит Абу-Ханифа. В ответ богословы отправились на встречу с ученым.

– Мы будем с тобой спорить! – заявили они ему.

– О чем же вы будете спорить со мной? – поинтересовался предстоятель.

– О предопределении (кадр).

– Ужель вы не ведаете, что смотрящий на вопрос предопределения подобен смотрящему на лучи солнца: чем больше смотрит, тем больше приходит в замешательство!

– Тогда о [Божьем] предустановлении (када) и справедливости (адль).

– Лучше говорите о Божьем имени!

– Может ли кто из сотворенных сделать так, чтобы в царстве Божием случилось то, что Он не предустанавливал?

– Нет. Но предустановление бывает двух видов: повеление откровения и способность (кудра). Что же до способности, то оно не дается людям: кому-то может быть предопределено быть в неверии, хотя оно не повелевается, а, напротив, запрещается. [А предопределение как] повеление также делится на два вида. Первое – повеление бытия, когда Бог повелевает чему-то быть. Это не является повелением откровения.

– Поведай нам о Божьем повелении. Оно соответствует Его воле или нет?

– Его повеление исходит от воли, а не воля – от повеления. Истинность этого подтверждают Божьи слова об Аврааме: «Он сказал: “Сынок! Видел я во сне, что приношу тебя в жертву, что ты на это скажешь?” [Сын] ответил: “Отче! Делай то, что тебе велено. Если Бог пожелал, ты найдешь меня терпеливым”» (37:102). Он не говорит: «ты найдешь меня терпеливым помимо Божьей воли». Принести его в жертву было Его повелением, но на то не было Его воли.

– Поведай нам об иудеях и христианах, которые на Бога возвели наговор. «И сказали иудеи: “Ездра – сын Божий”. И сказали христиане: “Мессия – сын Божий”» (9:30). Бог предопределил Самому Себе, что Его будут поносить и что Ему будут приписывать наличие ребенка?

– Предопределение Бога не касается Его Самого, оно касается Его рабов. Если предопределение касалось бы Его, то Он лишился бы всемогущества.

– Поведай нам о Боге, когда Он волеизъявляет Своему рабу быть неверным, Он поступает с ним хорошо или плохо?

– Нельзя говорить, что Он поступает плохо или притесняет. Однако кто идет наперекор тому, что ему было велено, то Бог выше этого. Люди знают, что Он хочет от них в отношении веры!

– Ты сам верующий?

– Да.

– А пред Богом?

– Вы спрашиваете меня о том, что знаю и хочу я, или о том, что знает и хочет Бог?

– Нет, мы спрашиваем о твоем знании, а не о Его знании.

– Исходя из своего знания, знаю, что я верующий, но не ведаю, что знает обо мне Бог.

– Что ты скажешь о том, кто отрицает хотя бы одну букву в Божьем Писании?

– Это неверный, ибо Бог про таких сказал, угрожая: «Кто хочет, пусть верует, а кто [не] хочет, пусть не верует!» (18:29)

– Если это просто угроза, [а не основание для богословского вывода], то как же тот, кто сказал: «Я не верую и не отрицаю (ля акфур)»?

– Вы оспариваете самих себя. Неужели вы не считаете, что если я не верую, то волею Бога я уже принужден к неверию, а если я не отрицаю, то уже принужден волею Бога к вере?

– Кого же тогда ты делаешь из людей заблудшими?

– Горе вам! Людей делает заблудшими Тот, Кто может их повести истинным путем! Только Бог сбивает, кого хочет, и ведет, кого хочет!

Катада и вопросы Абу-Ханифы

Однажды в Куфу прибыл Катада, известный корифей мусульманской науки. «Спрашивайте меня о законах Божьего посланника!» – заявил он собравшейся публике.

Вскоре эту новость донесли до сведения Абу-Ханифы. Имам довольно безучастно отнесся к идее задать вопрос прославленному ученому. Его сподвижникам пришлось даже уговаривать своего учителя, прежде чем тот согласился на прозвучавшее предложение.

– Что Вы скажете о человеке, – начал он свой первый вопрос, – во время [многолетнего] отсутствия которого его жена [подумала, что он умер], и вышла замуж за другого. По возвращении первый муж сказал ей: «Ах ты, прелюбодейка! Вышла замуж, пока я еще жив!», но все же приблизился к ней. Затем второй муж имел с ней близость и также обругал ее, сказав: «Ах ты, прелюбодейка! Так ты была замужем!». Как будет решаться вопрос с проклятием?

– Неужели такое случилось? – спросил Катада.

– Даже если не случилось, мы это допускаем.

– На нечто подобное я не могу Вам ответить. Спросите меня о Коране?

– Хорошо. Что Вы скажете о следующих словах Всевышнего: «Сказал тот, у которого было знание из Писания: “Я приду к тебе с ним…”» (27:40). О ком идет речь?

– О двоюродном брате Соломона, сына Давида, знавшем величайшее имя Бога.

– А Соломон знал это имя?

– Нет.

– Боже свят! Стало быть, сей человек знал больше одного из достопочтеннейших пророков?!

– На нечто из подобного толкования я не могу Вам ответить. Спросите меня на богословскую тему.

– Вы верующий?

– Надеюсь.

– А почему Вы не отвечаете так, как согласно Слову Божьему, отвечал Авраам: «Ты веруешь?» Он сказал: «Конечно!» (2:260)

– Уведите меня! – воскликнул Катада. – Клянусь Богом, не ступать ноге моей больше в этом городе!

Аятолла Али Тасхири

Барьеры между шиитами и суннитами должны исчезнуть раз и навсегда

Предлагаем вашему вниманию интервью c главой Всемирной ассамблеи по сближению исламских мазхабов аятоллой Мохаммадом Али Тасхири.

– Уважаемый шейх, позвольте начать наш разговор с вопроса о таких терминах, как «сближение» (такриб. – Прим. пер.) и «единство» (вахда. – Прим. пер.). Имеется много объяснений этих двух основных терминов. Как вы объясните их значения?

– Исламское единство означает создание единого фронта и выступление с единой позицией относительно многих проблем мусульман и вопросов общего характера – таких, как применение пунктов шариатского права, осуществление экономических, общественно-политических и правовых норм или выступление единым фронтом против наступления на Ислам в целом. То есть, руководствуясь принципом исламского единства, мусульмане мобилизуют все свои силы и занимают единую позицию. А что касается вопросов идейного плана, исламского права и внесения решений юридическо-богословского характера, то каждый действует исходя из своих мнений. Призыв Корана к единству есть призыв к единству в практических вопросах. Коран сам утверждает свободу в области мышления и допускает различие мнений.

Сближение значит создание условий для сближения точек зрения у представителей различных мазхабов посредством чувства исламского братства. Представителям различных исламских мазхабов, несмотря на существующие между ними различия, необходимо воспринимать друг на друга как своего брата, соблюдать права друг друга и работать над устранением искусственно воздвигнутых психологических барьеров. Таким образом, сближение не значит растворение одного мазхаба в другом или же его ликвидацию. Также оно не означает нападок со стороны представителей одного мазхаба на других.

Для осуществления сближения мы руководствуемся следующими методами:

1 – Работа над ознакомлением ученых одного мазхаба с учеными другого.

2 – Определение совместной сферы деятельности и их продвижение.

В данный момент мы занимаемся поиском общих точек зрения. Аят Корана: «Пpиxoдитe к cлoвy, paвнoмy для нac и для вac » (3:64; пер. И. Ю. Крачковский) призывает нас к установлению диалога между религиями. В первую очередь нам важно определить точки соприкосновения между исламскими мазхабами и прилагать усилия для их развития.

3 – Ведение активной деятельности для расширения и пропаганды факторов единства и устранение причин, ведущих к разногласию и расколу.

4 – Работа над устранением у представителей различных мазхабов психологических барьеров, воздвигнутых историческими событиями, с одной стороны, и врагами Ислама – с другой.

5 – Сближение всех мусульман.

6 – Наконец, для сближения нужно покончить с недопониманием и сомнениями, возникшими между мазхабами.

– Судя по вашему объяснению значения слова «единство», можно сказать, что оно в какой-то мере тактическое, то есть подразумевает мирное сосуществование, несмотря на имеющиеся различия?

– Исламское единство и проявление активности в этом направлении – это стратегическое движение. Коран и благословенные хадисы Пророка (мир ему) считают исламское единство одним из особенностей мусульманской уммы. Если исламская умма расколота и раздроблена, то, получается, она лишена своих особенностей. Мы должны знать, что послание Корана обратило на этот момент свое внимание: «Пoиcтинe, этoт вaш нapoд – нapoд eдиный, и Я – Гocпoдь вaш, пoклoняйтecь жe Mнe!» (21:92; пер. И. Ю. Крачковский). Единство уммы является стратегической задачей, и на мусульман возложена задача осуществить его на практике.

– Уважаемый шейх, по мнению некоторых, когда речь заходит об исламском единстве, мусульмане должны сплотиться и оставить свои разногласия перед лицом общего врага. Вы так считаете? Или же нам нужно рассматривать тему исламского единства глубже – объединяться, независимо от того, угрожает нашей умме враг или нет?

– Как мы знаем, в Коране упоминается много аспектов, которые так или иначе говорят о необходимости единства мусульманской нации и призывают нас объединиться. Об этом говорят:

1 – Братство между мусульманами.

2 – Единство лозунгов.

3 – Единство исполняемых обрядов.

4 – Одинаковое обращение Корана ко всей мусульманской умме. «О вы, которые уверовали...» – именно такими словами Аллах обращается всем членам уммы без исключения и естественным образом направляет их к единой теме.

5 – Упоминание Кораном единства врагов перед Исламом. Аллах говорит: «A тe, кoтopыe нe yвepoвaли, oдни из ниx – близки дpyгим. Ecли вы этoгo нe cдeлaeтe, тo бyдeт cмyтa нa зeмлe и вeликaя пopчa» (73:8; пер. И. Ю. Крачковский). То есть если вы (мусульмане) не станете близки друг к другу и не займете единую позицию, то на земле разразится смута и произойдет великая порча. Ваш противник объединился, и вы, чтобы противостоять ему, должны быть вместе и выступить единым фронтом. Поэтому единство исламской уммы заключается не только в объединении перед лицом общего врага, но в понимании того, что путь Ислама – это путь единой нации.

– Если мы возьмемся за изучение разногласий между мазхабами, нам нужно начать с коренных противоречий или просто ограничиться теорией? Что вы по этому поводу думаете и как это прокомментируете?

– Ислам благодаря своему видению реальности и своей гибкости, а также благодаря осознанию своей роли как вечной миссии, несмотря на различные исторические и общественные изменения, смог приспособиться ко всем преобразованиям, развить законотворчество (иджтихад. – Прим. пер.) и его принципы, определить доказательные силы тех или иных доводов. Иджтихад имеет свои принципы. Ислам, как только начинает руководствоваться иджтихадом, перестает отставать и регрессировать. Естественно, когда ученые выносят те или иные свои суждения, у них возникают разногласия и различия во мнениях. Основываясь на точке зрения Ислама, могу сказать, что эти различия во мнениях суть наше идейное богатство. Это богатство идей и взглядов может повысить уровень нашей нации и не позволит ей стать фактором слабости и бессилия. К сожалению, по разным причинам присущее нам богатство взглядов стало причиной и орудием раскола нашей уммы. Это происходит, в частности, из-за следующих факторов:

1 – Дурные намерения, которые сопровождают исламскую умму в течение всей истории ее существования.

2 – Проявление нетерпимости.

3 – Политические интересы правительств и правителей.

4 – Невежество.

5 – Подстрекательство со стороны врага. Оно – одна из главных причин раскола мусульман. Ислам с первых дней своего возникновения заимел врагов.

В силу указанных выше факторов разногласия между мазхабами перестали быть конструктивными и приемлемыми и стали вносить идеологический раскол, что не могло не отразиться на развитии самой исламской нации в целом. Ряд несправедливых правителей этим пользовались и пользуются, что приводит к кровопролитию. Например, если вы станете изучать историю Багдада, то увидите, что жители города, живущие на восточном побережье Тигра, часто совершали нападения на жителей, живущих на противоположной стороне, убивали их, и наоборот. При этом каждый принимал участие в подобных акциях под знаменами шиизма или суннизма. Нам в данный момент нужно, чтобы ученые и все те, кто заинтересован в расцвете исламской уммы, взялись за изучение и исследование причин кровопролития и расколов и определили истинные причины и факторы их возникновения.

– Уважаемый шейх, в своем исследовании вы упомянули о том, что корни возникших разногласий между мазхабами тянутся к правительствам и их интересам. В эпоху Сефевидов шииты стали свидетелями правления уполномоченного лица и в рамках определенных политических границ. Как вы прокомментируете роль создания Сефевидского правления на фоне Османского халифата? Считаете ли вы, что именно этот факт стал причиной чрезмерного распространение шиизма или нет?

– Я думаю, что в данном случае политика обеих сторон стала причиной укрепления идеологического барьера между суннитами и шиитами. Политика Сефевидов только усилила идеологический раскол. Хотя политика османского государства также воодушевляла мусульман на раздробление. При упоминании положительных сторон двух государств нужно сказать несколько слов и о негативе. Разногласия, естественно, будут возникать при вынесении вопросов юридически-правового характера. Политические разногласия приводят к тому, что возникают группы фанатично настроенных людей.

– Некоторые шиитские ученые в прошлом, такие как шейх Аль-Муфид, шейх Ат-Туси, выносили фетвы с учетом разногласий между мазхабами. Как вы это объясняете?

– Нам нельзя забывать прежде всего огромную роль пречистых имамов в вынесении иджтихада. Имамы прежде всего были готовы изучить мнения всех имамов из других мазхабов и принимали к себе в качестве учеников представителей всех слоев и течений, которых впоследствии обучали и воспитывали. Кроме того, они следовали и руководствовались двумя путями. Первый – воспитание определенной группы учеников, которые призваны стать имамами ахлуль-бейт. Мы их называем шиитами. Второй путь – воспитание всей исламской уммы, распространение знаний и развитие сознания у всех без исключения мусульман. Естественно, имамы, которые руководствуются приведенными выше двумя методами, иногда выносят фетвы исходя из точек зрения различных мазхабов. По такого рода вопросам, как различия среди мазхабов, они написали много трудов. Эти труды были основаны на знаниях, распространенных среди наших ученых, вплоть до последнего времени.

– Уважаемый шейх, в последнее время мы наблюдаем спад напряжения между представителями мазхабов Аш-Шафии, Абу-Ханифы, имама Ханбала и Малика ибн Анаса. Как вы считаете, почему такое происходит? Ведь еще в прошлые века между ними были большие расхождения.

– Разногласия между суннитскими мазхабами были больше, чем все расхождения, взятые вместе между суннитами и шиитами. Имам Ат-Туфи аль-Ханбали передает, что, когда сторонник ханафитского мазхаба проходил мимо мечети шафиитов, приговаривал: «Настало время закрыть эту молельню». Это говорит о том, что различий между суннитскими мазхабами было много. Но умные люди среди них работали над тем, чтобы сгладить эти расхождения, и заявляли друг перед другом, что они не различаются между собой. Сегодня мы видим, что сторонники этих мазхабов, несмотря на различия между ними, в практическом плане не чувствует себя разделенными. Сторонник имама Малика среди шафиитов, ханбалитов или ханифитов не чувствует себя чужим. Мы стремимся создать такое чувство – чувство взаимопонимания – между сторонниками шиизма и суннизма, так как различия между ними не могут служить основой считать других по отношению к ним вышедшими из лона Ислама. Все мы являемся мусульманами и признаем основы Ислама, и всем нам нужно научиться чувствовать ответственность за мусульманскую умму в целом. Хадис Пророка (мир ему), приводимый как шиитами, так и суннитами, гласит: «Тот, который не задумывается о проблемах мусульман, перестает быть мусульманином». Эти слова обращены не только в адрес одних шиитов или суннитов. Каждый мусульманин, будучи в любом месте, должен быть обременен заботами обо всех мусульманах. Имам Ас-Садик говорил: «Против того, который не исполнит нужду своего брата, будучи в силах сделать это, Аллах направит в могиле змея, который будет жалить его за большой палец вплоть до Судного Дня...». Также он сказал: «Если мусульманин исполнит нужду мусульманина, то Аллах Всевышний возгласит: “За вознаграждение от меня твоим обиталищем станет рай”». Эти слова обращены не только в адрес отдельно взятых мусульман. Все заинтересованы в добрых делах. Если все станут испытывать такие чувства, то мы постепенно сможем покончить с возникшими между нами препятствиями. Конечно, речь идет не о разногласиях в таких областях, как право, история и схоластика. От них избавляться нет никаких причин. Но воздвигнутые искусственным образом барьеры должны исчезнуть раз и навсегда.

– Одни под влиянием западного образования и науки предлагают рассматривать исламские мазхабы с плюралистической точки зрения. Другие заявляют о необходимости устранения границ между мазхабами и призывают рассматривать Ислам как единое и неделимое. Третьи в своих мнениях руководствуются эпохой, когда жил Пророк Мухаммад (мир ему), отрицают мазхабы как таковые и предлагают руководствоваться только иджтихадом. Как вы это прокомментируете?

– Считать, что истина распределена между мазхабами, неправильно. Некоторые утверждения противоречат друг другу. Объединить два противоречивых утверждения невозможно. Также если мы разрешим всем выносить иджтихад, естественно, возникнут противоречия. Два различных человека не могут один в один утверждать истину. Возможно, отдельно взятый мазхаб окажется ближе к истине в каком-то вопросе. Но второй мазхаб, суждения которого далеки от истины, тоже будет оправдан Аллахом, так как его сторонники выносили свои суждения на основе иджтихада и достигли желаемого результата. Возможно также, суждения какого-то мазхаба бывают правдивы только частично и мы не можем считать все их утверждения истинными. Иначе получается, что мы либо отрицаем два противоречащие другу другу суждения либо их объединяем. Конечно, мы (шиитские ученые. – Прим. пер.) выносим свои суждения на основе непогрешимости пречистых имамов, которые служат источниками шиизма. Их слова полностью истинны. Но мы не можем претендовать на то, что понимаем смысл слов непогрешимых имамов или что мы познали истину в их высказываниях. Парадокс в том, что разногласия были с начала появления Ислама. Назвать их различиями между мазхабами нельзя. Они были только зачатками расхождений, которые сформировались уже спустя определенное время.

– Если рассуждать, что какой-то мазхаб совсем лишен истинности, то имеет ли смысл вообще говорить о сближении и единстве?

– Каждый муджтахид, выносящий религиозно-правовое суждение, претендует на то, что он владеет всеми положениями закона или в меньшей степени доводом. Несмотря на это, он уважает решения других муджтахидов. Мы хотим распространить это явление в отношениях между шиитскими и суннитскими учеными. Наша цель – найти общие точки соприкосновения, развивать и расширять их. Мы пытаемся более четко довести мнение одного ученого до другого, добиться единой позиции для совместных действий.

– Среди нас (шиитов. – Прим. пер.) ходят разговоры о том, что однажды шииты, посещая имама Джаафара ибн Мухаммада ас-Садика, спросили его о том, следует ли им отречься от тех, кто не верит в вилаят (шиитская доктрина правления приближенного к Богу наместника (вали). – Прим. пер.).

– В своих ответах имамы запрещали шиитам придерживаться такой позиции. Шииты не имеют права отказаться от тех, кто не верит в вилаят. Для нас достаточно того, что они «нас любят и не ругают». Отрекаться от тех, кто не придерживается шиитской идеологии, неправильно. Данному вопросу были посвящены многие произведения. Это значит, что имамы запрещали шиитам отказаться от тех, кто не придерживается идеи правления приближенных к Богу наместников, и этим ограничивались.

– Уважаемый шейх, некоторые полагают, что вопрос рассмотрения халифата как такого отменен, и заявляют, что у нас нет халифата, ради которого стоит бороться. Может, вместо того, чтобы рассматривать хадис о том, что Пророк (мир ему) назначил после себя преемником Али бин Абу-Талиба, изучать хадис, в котором Пророк (мир ему) призывает нас придерживаться двух вещей: Корана и потомков его благословенного рода (ахлуль-бейт. – Прим. пер.)? Как вы считаете?

– В данном случае перед нами три аспекта:

1 – Исторический аспект. Мы не можем изменить историю, только изучаем и анализируем исторические события.

2 – Догматический аспект. В исследованиях догматического характера нам необходимо привести все доводы и при этом руководствоваться наиболее очевидным из них. Таким образом, у нас появляется возможность исследовать этот аспект.

3 – Единство исламской уммы в практическом плане. Покойный аятолла Баруджарди отметил, что в обсуждении таких моментов, как единство исламской уммы, не нужно касаться темы о том, кто на самом деле является истинным преемником Пророка (мир ему). Если начнем дискутировать об этом, то суннит останется суннитом, а шиит – шиитом. В такой дискуссии нет ничего, что нас может объединить. Но если мы станем говорить о преемственности ахлуль-бейт в области знаний, станем проводить дискуссии на эту тему (тем более что исламские ученые и все представители исламской уммы на сегодняшний день признают эту преемственность), то последователи суннизма также смогут извлекать пользу из знаний и источников представителей ахлуль-бейт. Скажу, в частности: не надо «закрывать врата» перед исследованиями в области догматики и истории, наоборот, их нужно распахивать!

Что касается практической стороны, то в настоящее время нужно делать упор на более действенные аспекты, – такие, как преемственность ахлуль-бейт в области знаний. Этот аспект имеет практическое значение, подталкивает нас к единству и оказывает влияние на суннитов – они начинают пользоваться достижениями школы ахл уль-бейт и сплачиваются вокруг него.

– Можно ли из вашего рассказа сделать вывод о том, что вопрос вилаята (см. выше. – Прим. пер.), скорее, заключается в выражении любви?

– В исследованиях догматического и исторического характера мы свободны делать любое заявление. Вопрос имамата (согласно шиитской государственно-правовой концепции, сосредоточение всех властных полномочий в руках непогрешимого имама. – Прим. пер.) мы должны поставить точно. Что касается практики, то это выражение любви по отношению к ахлуль-бейт. Любовь к ахлуль-бейт способствует признанию их преемственности в области знаний.

– Вы не думаете, что призыв к преемственности ахлуль-бейт в области знаний может разделить на мазхабы и отбросить тему сближения назад?

– Никогда! Как Коран является краеугольным камнем исламской уммы, так и ахлуль-бейт (вспомните хадис «Я вам оставил две драгоценные вещи...»). Вся нация призвана извлекать пользу из Корана и деяний членов святого семейства Пророка (мир ему). Это не значит, что последователи мазхабов должны оставить свои мазхабы. Нет. Польза этих двух великих вещей, которые нам оставил великий Пророк (мир ему), в том, что она исключает дробление на мазхабы.

– Одними из основных догматов религии, согласно шиитской доктрине, являются «тавалли» и «табарри» («Ат-тавалли ли-аулия Аллах» – любовь к друзьям Аллаха и следование им; «Ат-табарри мин ада Аллах» – отречение (неприязнь) от врагов Аллаха. – Прим. пер.). Они не противоречат теме исламского единства?

– Вопрос «тавалли» и «табарри» естествен. Любой, кто верит в прогрессирующую нацию, отстраняется от врагов этой нации и сближается с ее друзьями. «Табарри» не означает отречение от человека, идеология которого отличается от твоей. В четырнадцатой главе книги «Васаил аш-Шиа», которая посвящена к побуждению к добру и удержанию от зла, мы встречаем предания, проливающие свет на эту тему. Так, в одном из преданий Абу-Абдаллах (имам Джаафар ибн Мухаммаед ас-Садик. – Прим. пер.) при упоминании слугой некого племени сказал: «Дружите с ними и не отворачивайтесь от них! Среди мусульман есть те, у кого одна доля, у кого две, у кого три...».

Вот так красиво и мудро имам в этом предании говорит об условии, которое заключается в выражении любви по отношению к ахлуль-бейт. Это условие вытекает из аята Корана: «Cкaжи: “Я нe пpoшy y вac зa этo нaгpaды, a тoлькo любви к ближним”...» (23:42; пер. И. Ю. Крачковский). Любовь по отношению к святому семейству Пророка (мир ему) – основное условие для принятия Ислама и одна из его очевидных истин. Несоответствие уровня знаний остальных мусульман уровню знаний шиитов об ахл уль-бейт не может служить поводом для отречения (табарри). Нам необходимо пояснить, что основной смысл отречения заключается в отказе от врагов Ислама и школы ахлуль-бейт, а не от мусульман, уровень знаний которых о святом семействе Пророка (мир ему) ниже. Если мы станем рассматривать вопрос табарри в этом ключе, то сможем все вместе отречься от врагов Ислама, подчеркнуть необходимость единства всей уммы и сохранить его.

– Уважаемый шейх, иногда мы становимся свидетелями того, что люди, когда призывают к своему мазхабу, прибегают к табарри. Что вы скажете об этом?

– Нам всем нужно уяснить, в каких случаях можно прибегать к табарри. Табарри – это не отречение от человека, мнение которого не совпадает с нашим. Мы приглашали в Иран представителей различных миссионерских организаций со всего мира, проводили с ними беседы, потом устраивали им встречи с великим лидером (вероятно, имеется в виду аятолла Хаменеи. – Прим. пер.), который просвещал их и давал свои наставления.

Нам необходимо координировать действия исламских миссионеров, например в бывших коммунистических странах, и давать их жителям общие знания об Исламе. Я не выступаю против исследований в вопросах догматики и истории. Я считаю, нам нужна определенная доля храбрости, чтобы воплотить в жизнь известное всем золотое правило: сотрудничать в том, в чем мы согласны, и простить друг друга в том, в чем мы расходимся.

Я полностью согласен со словами известного арабского мусульманского писателя шейха Мухаммада аль-Газали (1917 г. р. – Прим. пер.): «Мы сотворили пустоту, которой воспользовались наши враги». Если бы мы заполнили эту пустоту, то враги не смогли бы прорваться к сердцу исламской уммы, не преуспели бы в своих планах и не плели бы заговоры против нас.

Я не перестаю замечать, как враги настраивают мусульман друг против друга, очень часто через мазхабы, делая нападки то на одного, то второго, пока не возникнет между ними столкновения. Мы стали свидетелями такого явления в Пакистане и в других местах.

– У вас как главы Всемирной ассамблеи по сближению исламских мазхабов какая программа? Вообще, каким вы видите перспективы развития исламского единства и мазхабов?

– Подтвержденный факт: Всемирная ассамблея по сближению исламских мазхабов – прекрасный пример развития исламского единства. Инициатором создания этой организации стал сам великий лидер. Здесь стоит отметить, что попытки объединить мусульман отмечены еще в исламской историографии. По-моему, в данный момент у нас достаточно хорошие результаты. Идея ассамблеи, несмотря на ряд узкомыслящих людей, встретила поддержку и понимание во всех частях исламского мира. Некоторые пытались остановить наше движение. Но с помощью Аллаха идея сближения теперь стала уважаема. Многие выражают желание сблизиться с нашей идеей. Мы видим, как во многих исламских странах, таких как Марокко, Иордания, Египет, Саудовская Аравия, создаются подобные ассамблеи, которые распространяют идею сближения. Даже Всемирная академия исламского права, штаб-квартира которой находится в Джидде, а также все исламские государства имеют своих представителей в нашей ассамблее. Я, к примеру, представляю Исламскую Республику Иран, в частности шиитов. Одна из целей ассамблеи – это сближение всех исламских мазхабов. Исламская организация по образованию, науке и культуре также объявила о том, что одна из ее целей – сближение исламских мазхабов.

Я думаю, что идея сближения сумела распространиться. Однако перед нами стоит задача сблизить исламские мазхабы на более твердой и глубокой основе, так чтобы эта идея смогла охватить мусульман всех слоев, а не только одних ученых. Тогда шиит смог бы смотреть на суннита как на своего истинного брата. Мы полагаем, что шиитские ученые с самого начала возникновения Ислама не переставали говорить об исламском братстве. Слава Аллаху, суннитские ученые тоже это подхватили. Например, шейх Шалтут (бывший ректор университета Аль-Азхар. – Прим. пер.). Именно так мы разрушаем психологические барьеры между нами. Что касается насчет будущего, то я смотрю на него с большим оптимизмом.

– Уважаемый шейх, в конце позвольте поблагодарить вас за эту беседу.

– Я тоже желаю вам успехов и умиротворения. Я хочу, чтобы мои призывы дошли до всех искренних шиитов и суннитов. Мы не можем заставить других думать, как мы, и нам нужно усвоить это золотое правило. На всех нас возложена задача вести диалог между религиями, найти общие точки соприкосновения между нами, углублять их. А что касается существующих разногласий, то надо уметь прощать друг друга.

Если мы вооружимся правилом сотрудничать в том, в чем мы согласны, и простить друг друга в том, в чем расходимся, и станем применять его на практике, то Аллах Всевышний откроет перед нами процветающее будущее. Мир вам и милость Аллаха!

Источник: http://arabi-maleki.blogfa.com/post-29.aspx

Автор перевода: Марат Ахметжанов

Статья опубликована на www.islamrf.ru