ВИТАЛИЙ НАУМКИН
доктор исторических наук, профессор, руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН, главный редактор журнала «Восток – ORIENS», президент Центра стратегических и политических исследований, заведующий кафедрой регионоведения факультета мировой политики МГУ им. М. В. Ломоносова, член Группы высокого уровня проекта ООН «Альянс цивилизаций», в 2003 г. – приглашенный профессор Калифорнийского университета в Беркли. Автор книг «Сокотрийцы. Историко-этнографический очерк», «Новейшая история арабских стран», «Арабский мир», «Центральная Азия и Закавказье: этничность и конфликт» (на английском языке), «Этнические конфликты в бывшем Советском Союзе», «Radical Islam in Central Asia: Between Pen and Rifle».

 

Виталий Наумкин

К вопросу о переводе некоторых сакральных мусульманских формул на русский язык

В данном очерке рассматривается проблема, весьма важная для всех, кто изучает мусульманскую культуру и исламское вероучение, не исключая людей, находящих внутри самой этой культуры. Речь идет о необходимости скорректировать некоторые ставшие привычными шаблоны в русском переводе особо значимых арабских сакральных формул и, в частности, той, что часто следует в текстах и в обиходе у мусульман за именем Пророка Мухаммада – sallâ allâhu ‘alayhi wa-sallamа («салля-ллаху аляйхи ва-саллям»). Чтобы сделать мои пояснения понятными максимально широкому кругу читателей, в том числе и не владеющим арабской письменностью, я буду использовать вместо арабских букв латинскую транслитерацию, а за ней в скобках, как в выше-приведенном примере, будет следовать максимально приближенный к произносимому вариант в практической транскрипции на кириллице для тех, кому непривычна научная транслитерация.

Для краткости и одновременно убедительности моих рассуждений я буду ссылаться на арабских средневековых лексикологов и грамматистов, в основном, не напрямую (хотя мной было обработаны соответствующие разделы в довольно большом числе их работ), а в выдержках из непревзойденного cловаря английского арабиста Эдварда Уильяма Лэйна (1801–1876): Madd al-Qâműs. An Arabic – English Lexicon. Derived from the Best and the Most Copious Eastern Sources (London, Edinburgh: Williams and Norgate, 1863, volumes 1–2). Специалисты хорошо знают, что труда, равного этому по значимости для понимания классического арабского языка, в мировом востоковедении не существует: великий английский арабист потратил десятилетия своей жизни на сведение воедино толкований практически всех известных на то время работ средневековых арабских лексикологов и грамматистов. Я также позволю себе не давать подробную библиографическую ссылку в каждом конкретном случае, за исключением некоторых из них, на того или иного автора (более подробную информацию можно легко найти в работе Э.У. Лэйна, а специалистам и так хорошо известны эти источники). Перевод-интерпретация Лэйном соответствующих арабских лексикологических толкований на английском важна для нас еще и потому, что мы тоже имеем дело с переводом, только на русский.

Рассмотрим значение первого глагола, входящего в формулу sallâ allâhu ‘alayhi wa-sallamа, т.е. sallâ (традиционный перевод – «он помолился»). Этот глагол необычен тем, что от него не образуется грамматически оправданного отглагольного существительного (масдара) tasliya/таслия/по формуле taf‘îl, а используется известное salât («салят» – «молитва, моление»). Но этот глагол, как известно, не всегда следует переводить как «он помолился», подобно случаю с sallâ allâhu ‘alayhi («салля-ллаху ‘аляйх»). Здесь это означает (и именно так совершенно правильно переводят эту формулу большинство переводчиков и представителей мусульманского духовенства): «благословил его Бог/Аллах; ниспослал ему (или да ниспошлет ему) Бог/Аллах благословение».

Попутно замечу, что средневековые богословы часто употребляли имя Пророка и с другими формулами, в том числе с встречающейся часто, к примеру, после имени Ибрахима salawâtu allâhi ‘alayhi («салявату-лла аляйх»), а то и вовсе без них.
В связи с переводом арабского Allâh в цитируемых здесь отрывках из словаря Лэйна необходимо отметить, что великий английский арабист всегда переводит его как God, то-есть «Бог», что никогда не вызывало возражений в англоязычной традиции. Это имеет непосредственное отношение к уже начавшейся среди отечественных специалистов дискуссии о том, как в русском языке следует называть Единого Бога применительно к мусульманской традиции и соответственно в переводах мусульманских текстов: Аллах или Бог. Сторонники использования варианта Бог могут аргументировать свою позицию тем, что в Исламе: 1) слово Allâh собственно и означает «Бог», но именно как «Единый Бог» в противопоставлении ilâh (илях) – «бог, божество»; 2) такое толкование соответствует характерному для исламского вероучения строгому монотеизму; 3) Единый Бог один для всех монотеистов – мусульман, христиан и иудеев. Согласно этой точке зрения, которую в наиболее эксплицитной форме выразил ее сторонник, известный российский исламовед Тауфик Ибрагим, употребление в русскоязычной мусульманской традиции слова «Аллах» может вызвать у русскоязычного немусульманина ошибочное представление о том, что мусульмане верят в другого, «своего» Бога, что неверно по сути и, кроме того, ведет к вредному межконфессиональному отчуждению. Привлекательность использования слова «Бог» в рамках подобного дискурса очевидна.

Руководствуясь этой логикой, формулу la ilâha illâ allâh («ля иляха илля-лла») необходимо переводить не как «нет бога, кроме Аллаха», а как «нет божества, кроме Бога» или «нет божества, кроме Единого Бога», ведь именно так понимает ее человек, родным языком которого является арабский. В конечном счете, мы же говорим: Всевышний, а не Тааля (Ta‘âlâ), и соответственно Милостивый и Милосердный (или Всемилостивый и Всемилосердный), а не Рахман и Рахим, и т.д.

Возражения против использования слова «Бог» применительно к мусульманским текстам могут основываться: 1) на необходимости следовать сложившейся в русском и многих других языках традиции использования слова «Аллах»; 2) на стремлении c помощью этого слова идентифицировать то, что речь идет именно об Исламе; 3) на том, что использование слова «Бог» в переводе может быть каким‑то образом связано с неприемлемым для исламского монотеизма универсализмом. Более детальное обсуждение проблемы перевода арабского слова Allâh на русский язык не входит в задачу данного очерка. Но позволю высказать сложившееся у меня мнение, что в переводах и, тем более, в авторских текстах светских специалистов в русском языке вполне допустимы оба варианта (как в англоязычной литературе), причем их употребление может носить ситуативный характер (как в данном очерке). Иначе говоря, исламоведам и переводчикам текстов необходимо предоставить свободу в использовании обоих слов. Что же касается религиозного мусульманского сообщества России, то оно, наверное, само определит для себя наиболее приемлемый вариант. Надеюсь при этом, что мнения специалистов-исламоведов в этой связи для этого сообщества могут быть небесполезны.

Возвращаясь к рассмотрению вышеназванной формулы, перейдем ко второму входящему в нее глаголу, т.е. sallama («саллям»), традиционный перевод которого – «он приветствовал». Слова, происходящие от корня s-l-m, в арабском языке связаны с важнейшими понятиями. Начнем с ключевого для усвоения этих понятий глагола первой породы: salama-yaslamu («саляма-йасляму»), масдар которого – salâmat («саляма») или salâm («салям») или salam («салям») или salm («сальм») или silm («сильм»). Значение этого глагола – «быть или стать невредимым, спастись, быть в безопасности» (так дает средневековый арабский словарь Tâj al-‘Arűs), также «быть избавленным от al-âfât («аль-афат») – зол» (as-Sihâh, al-Mujmal Ибн Фариса) или ‘аl-âfаt («аль-афа») – зла» (al-Qâműs), ‘аl-bаlâ’ («аль-баля») – испытания» (al-Asâs aз-Замахшари и Tâj al-‘Arűs) и т.п. В арабских словарях также даются следующие примеры: salima min al-‘ayb («салима мин аль-айб») – «он стал свободен или освободился от грехов, недостатков, пороков», синоним barî’/бари/(al-MisbâH aль-Файуми на слове barî’); lâ bi-zî taslamu mâ kâna kazâ wa-kazâ («ля би-зи тасляму ма кяна кяза ва-кяза») – нет, [клянусь] Его [именем], Того, кто дарует тебе безопасность, того‑то и того‑то не было» (Ибн ас-Сиккит; al-Sihâh; al-Qâműs); lâ af‘alu zâlika bi-zî taslamu («ля аф’алю залика би-зи таслям»), что означает bi-zî salâmatika («би-зи саляматик») – «я не сделаю этого, [клянусь] Господином моей безопасности» (Cибавайх; al-MuHkam)

Все остальные примеры также говорят о таком значении данного глагола. Приведу для сравнения широко используемую и сегодня в арабском языке фразу, которой, в частности, принято встречать человека, появившегося после завершения путешествия: al-Hamdu li-llâhi ‘alâ as-salâmati («аль-хамду ли-лляхи аля-с-саляма»), что означает «слава Богу за то, что ты остался невредимым», что ситуативно соответствует нашему «с приездом». Данное значение содержится и в принятой в разговорном этикете форме благодарности: tislam (тислям), это пожелание благополучия.

От этого глагола образован глагол второй породы sallamahu («саллямах») – «он сделал его невредимым, в безопасности, свободным; спас, освободил» (al-Muhkam; al-Misbah аль-Файуми; Tâj al-‘Arűs) min al-âfa («мин аль-афа») «от [любого] зла» (al-Qâműs) или min al-amr («мин аль-амр») «от дела» (al-Muhkam) с масдаром taslîm («таслим»). At-taslim также является синонимом as-salâm («ас-салям»)/as-Sihâh; al-Qâműs; Tâj al-‘Arűs/в значении: «приветствование кого-либо молитвой за то, чтобы он был невредимым, оставался в безопасности, был свободен от любого зла, вреда для его религии или его жизни» (Tâj al-‘Arűs). Когда здесь говорится о Боге, это значит то же самое, что sallamahu («саллямах») то-есть «Он спас его», и именно в этом смысле, как считает Лэйн, соотносится с формулой sallâ allâhu ‘alahi wa-sallama («cалля-ллаху аляйхи ва-саллям») – «да благословит и спасет его Бог»; а at-taslîmat («ат-таслима») означает «приветствие, которое произносится после завершения каждых двух ракатов в молитве (Maqâmât ал-Харири), а также по завершении последнего раката в каждой молитве». Кстати, в суфийской технической терминологии taslîm – «вручение себя Богу».

Обратимся к средневековому арабскому словарю Lisân al-‘Arab («Лисâн ал-‘Араб»). Его автор поясняет: «as-salâm wa-s-salâmat – al-barâ’at; wa-tasallama minh – tabarra’a» («ас-салям ва-с-саляма – аль-бара’а; ва-тасалляма минх – табарра’а»).

То-есть, «салям», или «саляма», обладают еще одним смыслом – «безгрешность».

Автор словаря сообщает: «Как сказал Абу ал-Хайтам, as-salâm («ас-салям») и at-taHiyyat («ат-тахийя») имеют одинаковое значение – свободу [освобожденность] (as-salâma) от всех недостатков».

И далее в том же тексте следует особенно важное пояснение: «At-taslim («ат-таслим») – производное от as-Salâm («ас-Салям»), одного из имен Всевышнего Аллаха, которое дано по причине Его свободы [освобожденности] (li-salamatihi/«ли-саляматих»/) от любого изъяна или недостатка. Говорится: смысл этого в том, что Аллах наблюдает за вами, так что будьте внимательны. И говорится: смысл этого в том, что [будет] на тебя имя ас-Салам (ism as-Salâmi ‘alayka/«исм ас-Салям аляйк»/)».

Уже один тот факт, что среди имен Всевышнего имеетcя имя as-Salâm («ас-Салям»), свидетельствует в пользу упомянутого выше значения (ведь не «Миром» же называют Аллаха, а распространенное мусульманское имя Abd as-Salâm/Абдуссалям это не «раб Мира», а «раб Всесвободного от всех изъянов», что в значительной мере является синонимом совершенства). Вспомним в этом контексте концепцию Совершенного Человека (al-Insân al-Kâmil) у мусульманских мистиков.

Следовательно, в случае когда люди приветствуют друг друга, говоря as-salâmu ‘alaykum/«ас-саляму аляйкум» (изначально было: salamun ‘alaykum/«салям ‘аляйкум»), они желают друг другу не столько мира, то есть свободы от войны (данное значение лишь позднее было включено в эту формулу), но прежде всего освобождения от изъянов, недостатков и грехов, обретения Божественной благодати, даже как бы призывая на человека, которого приветствуют, имя Бога.

Таким образом, значение второй части сакральной формулы sallâ allâhu ‘alayhi wa-sallamа не имеет никакого отношения как к приветствованию (нет необходимости доказывать абсолютную неприемлемость вызывающе антропоморфного перевода «да приветствует его Бог/Аллах»), так и к миру – понятию, не имеющему прямого отношения к данному случаю, если исходить из истинного значения арабских слов. Да и вряд ли столь мирское понятие, как мир в качестве антитезы войны, могло войти в столь высокую сакральную формулу. Она должна быть переведена на русский язык в соответствии с ее подлинным значением на арабском: «да будут на него (т. е. пророка), да снизойдут на него благословение и благодать Аллаха» или «да благословит и спасет (обезопасит) его Аллах».

Когда я начинал работу над переводом «Воскрешения наук о вере» Абу Хамида ал-Газали еще во второй половине 1960‑х годов, будучи студентом Каирского университета, я избрал первый вариант. Обнаружив, что многие уважаемые мной мэтры отечественной арабистики переводили эту формулу неверно, чего я ранее никак не мог предположить (теперь я понимаю, что иногда даже большие ученые в некоторых вещах предпочитают следовать сложившейся традиции), я стал обращаться за консультацией к ведущим египетским профессорам и, к своему удивлению, обнаружил, что многие из них просто никогда не задумывались о смысле данной фразы, но их ответы подтвердили правильность моего понимания.

Мой вариант перевода вошел в увидевшую свет в 1980 году публикацию. С той поры минуло много лет, но, к сожалению, в нашей стране и светские ученые-исламоведы, и религиозные деятели (не желая никого обидеть, не буду приводить примеры) продолжают следовать укоренившейся традиции в переводе.

Соответственно, необходимо по‑новому подойти к переводу формулы ‘alayhi as-salâm «аляйхи-с-салям» (примеру, Îsâ ‘alayhi as-salâm/«Иса аляйхи-с-салям»/), традиционно передаваемой как «мир ему». В свете всего сказанного было бы более правильным переводить ее как «да снизойдет на него благодать Бога», или «да избавит его Бог от всех зол», или (как считал Лэйн) «да спасет (обезопасит) его Бог».

В контексте данной темы стоит затронуть и вопрос об этимологии слова islam (ислам), грамматически являющегося масдаром глагола aslama («аслям»). Коснемся сначала первичного, исходного значения этого глагола в арабском языке. Вот что говорит о нем, к примеру, автор словаря Lisân al-‘Arab: «Yuqâlu: kuntu râ‘iya iblin fa-aslamtu ‘anha ay taraktuha» – «Говорят: Я был пастухом верблюдов, затем аслямт/оставил это, тоесть прекратил заниматься этим».

«Wa-aslama ilayhi ash-shay’a: dafa‘ahu. Wa-aslama ar-rajula: khazalahu» – «Он вручил/аслям ему вещь: [то есть] отдал ее. И: он оставил/аслям человека: [то есть] бросил его».

И далее о том значении слова, в котором оно стало обозначать религию: «Wa al-islâmu wa-l-istislâmu: al-inqiyâdu. Wa-l-islâmu min ash-sharî‘ati : izhâru al-khudű‘i wa-izhâru ash-shari‘ati wa-ltizâmu ma atâ bihi an-nabiyyu…Yuqâlu: fulânun muslimun wa-fihi qawlâni: aHaduhuma huwa al-mustaslimu li-amri Allâhi, wa-ttâni – huwa al-mukhlisu li-llâhi al-‘ibâdata» – «Аль-ислям и аль-истислям: [то есть] повиновение. А Ислам по отношению к Богоданному Закону (шариату): [то есть] демонстрация подчинения, демонстрация Закона и следования тому, с чем пришел Пророк… Когда говорят: «Такой‑то является мусульманином», подразумевают два смысла: “Он подчинился воле Аллаха (вручил себя воле Аллаха)” и “Он верен Аллаху в поклонении”».

«Wa-rawiya ‘an an-nabiyyi sallâ allâhu ‘alayhi wa-sallama annahu qâla: al-muslimu man salima al-musliműna min lisânihi wa-yadihi; qâla al-Azharî: fa-ma‘nâhu annahu dakhala min bâbi as-salâmati Hattâ yaslama al-mu’minűna min bawâ’iqihi» – «Рассказывают о Пророке (салля-ллаху аляйхи ва-саллям), что он сказал: “Мусульманин это тот, от языка и руки кого остались мусульмане невредимыми (спаслись от зол)”; а аль-Азхари сказал: “Смысл этого в том, что он вошел через дверь избавления, так что мусульмане спаслись от всех несчастий”».

Отметим, что и в этом пояснении подчеркивается as-salâmat, то есть «свобода (освобождение?), избавление от зол, бед, грехов и т.п.».

Все сказанное ни в коей мере не отменяет закономерно сложившейся убежденности, опирающейся на одно из значений слов, происходящих от корня s-l-m, в том, что Ислам – это религия мира. Это действительно так, чему существует множество доказательств, но ничуть не менее важно считать ее, причем в первую очередь, в соответствии с истинным смыслом, заложенным в ключевых для исламского вероучения священных понятиях, религией, дарующей человеку божественную благодать, благополучие, свободу (освобождение) от прегрешений и зол.

Не настаиваю на том, что предложенные мной варианты перевода являются единственно возможными, и допускаю, что мои коллеги могут предложить и другие. Наверное, здесь была бы полезна дискуссия. Но приемлемость любого варианта перевода должна определяться полнотой его соответствия истинному смыслу, тем более когда речь идет о самой сокровенной сути религиозного учения .

Примечания

1. При этом в ней показывается ассимиляция l в артикле al (там, где она происходит), а арабская ﺥ передается как kh.
2. Э.У. Лэйн также является автором блестящей работы по описанию нравов и обычаев египтян, увидевшей свет в русском переводе: Э.У. Лэйн, Нравы и обычаи египтян первой половины XIX века, отв. редактор и автор предисловия В.В. Наумкин, М., ГРВЛ, 1982.
3. См. дискуссию между Тауфиком Ибрахимом и С.М. Прозоровым на сайте Центра арабских и исламских исследований www.islamica.ru и в журнале «Минарет», №1 (008), март 2006, с. 8–15.
4.Имена арабских авторов здесь приводятся только в практической транскрипции.
5. E.W. Lane, Lexicon, v.1, p. 1412.
6. Lisân al-‘Arab, li-l-imâm al-‘allâma Ibn Manzűr. Том 6, Бейрут, 1993, с. 342.
7. Op.cit., c. 343.
8. См. о ней, в частности, в: Абу Хамид ал-Газали, Воскрешение наук о вере. Введение, перевод с арабского и комментарий В.В. Наумкина, М., ГРВЛ, 1980. У суфиев святые, «близкие Аллаха» («аулийа») способны лишь на «благодеяния» («карамат»), но не «чудеса» («му‘джизат»), что могут совершать одни пророки.
9. См. предыдущую ссылку.
10. Op.cit., c. 343–344.
11. Первичное значение слова ash-sharî‘at – «водопой, место, где можно напиться (человеку и животным) и набрать воды», а также «путь к источнику воды». Вероятно, позднее это слово приобрело значение «вера, религия» (см. аль-Байдави и Misbâh аль-Файуми), поскольку это мыслилось как «путь к обретению вечной жизни» (по аль-Байдави) или как «манифестация, откровение» (по аль-Файуми). И другое значение, ставшее основным, если не единственным сегодня: «религиозный закон Бога/Аллаха» (Lane, Lexicon, v.2, p.1535).
12. Op.cit., c. 345.
13. Для продолжения содержащегося в данном очерке дискурса полезно провести семитские параллели (напомним о еврейском shalom aleyhem).
14. С начала своих проповедей Пророк нес мир до того постоянно враждовавшим между собой аравийским племенам, искореняя племенную ‘асабийю и заменяя ее преданностью общей мусульманской умме.