В наше время, когда информация об очередном «исламском» теракте публикуется на одной полосе с прогнозом погоды, мусульманские религиозные деятели уже устали говорить о миролюбивом характере Ислама, о том, что жестокость и Ислам несовместимы. Однако очень часто их заявления носят чисто декларативный характер и порой не имеют под собой доказательной базы. Рубрика «Точка зрения» открывается статьей, призванной частично исправить ситуацию. Однако та интерпретация норм шариата, которая дается в данной статье, не является традиционной и общепризнанной. Это всего лишь точка зрения.


В ряду отечественных религиозных деятелей и ученых прошлого имя Марджани занимает достойное место. Ему по праву принадлежит ведущая роль в татарской религиозно-философской мысли XIX века. Известные поэты, ученые, мыслители рубежа XIX-XX веков восприняли деятельность ученого как интеллектуально-умственную и практически-общественную борьбу против всего отживающего в жизни, идеологии и философии. Для них Марджани стал знаменосцем борьбы за просвещение и свободомыслие, идеологом формирования национального самосознания народа, а его учение – программой обновление татарского общества конца XIX – начала XX века.


К концу XIX века сформировалось три главных паломничества российскоподанных мусульман:
1) по Закавказью и северной части Персии через Керманшах, Ханекин, Багдад, Кербелу и Неджеф, а затем через пески Аравии к Мекке и Медине;
2) через Самарканд и Бухару в Афганистан, далее на Мазар-и-Шериф, Кабул, Пешавар, Бомбей, оттуда морем в Джидду и Ямбо;
3) через Одессу, Севастополь или Батуми морским путем в Константинополь (Стамбул), Суэц, Джидду и Ямбо

Из энциклопедического словаря "Ислам на территории бывшей Российской империи"


Фактически турецкие чиновники принимали Марджани как лидера мусульманской общины России. Ему даже была предложена встреча с султаном, однако улем отказался. Уровень приема Марджани властями Османской империи был беспрецедентен по сравнению с любыми другим представителем миллета в данный период. Вместе с тем этот прием адекватно отражал статус Марджани как духовного лидера. Если в вопросах теологии и догматики противники Марджани вели с ним дискуссию, то его идеи в сфере единства мусульман миллета Оренбургского Духовного Собрания разделялись абсолютным большинством нации.

Айдар Хабутдинов
Из книги "Лидеры нации"


Знать роль и ценность Шихабутдина, это честь для нас, а не для него.

Исмаил бей Гаспралы

 

 

Айдар Юзеев
доктор философских наук

Метеор веры
Путешествие в хадж

5 сентября 1880 года сбывается давняя мечта Марджани – он отправляется в паломничество в Мекку – центр духовной культуры всех мусульман. Поскольку хазрату уже исполнилось шестьдесят два года, а путь предстоял дальний и долгий, он оставил своим поверенным Садик б. Сафа Галикею и Абдалвали б. Абдалбасиру наследственное письмо, в котором отмечал, что в случае своей смерти все имущество завещает четырем детям и жене, а все книги и рукописи, должны остаться у наследников и ни в коем случае не продаваться.

В путешествие Шихаб-хазрат взял своего пятидесятилетнего сводного брата Садраддина – имам-мударриса села Ташкичу и своего приятеля Зайналлаха б.Усмана – смотрителя своего медресе, который ранее уже побывал в хаджже, знал дорогу и хорошо говорил по-русски. Естественно, Шихабаддин захватил с собой в дорогу и книги, без которых не мог прожить и дня. Он взял список Корана, книгу «Сабат ал-аджизин» (Стойкость слабых), а также некоторые свои сочинения – «Назурат ал-хакк…» (Обозрение истины...), «Хакк ал-марифа…» (Истина познания), «Китаб ал- фаваид ал-мухимма» (Книга о полезном и важном) и «Мунтахаб ал – вафият»(Избранное из Подробного).

Из Казани на пароходе паломники доплыли до Нижнего Новгорода, где посетили известную на всю Россию торговую ярмарку. Казанские купцы узнали Шихаб-хазрата, проходившего среди торговых рядов и один из них пригласил его в гости на обед. Почтить Шихаб-хазрата пришли авторитетные люди местной общины. За трапезой они рассказывали о своих проблемах, связанных с обучением шакирдов, о необходимости изменения схоластического образования в медресе. Шихабаддин поддержал новые взгляды на обучение местных мударрисов и мусульман. Паломники остались на ночь у этого купца.


Ярмарочная мечеть в Н.Новгороде (не сохранилась)

На следующий день после меджлиса Шихаб-хазрат вместе со своими спутниками посетил местную мечеть и медресе. Он дал открытый урок по толкованию Корана. Шакирды задавали много вопросов, на которые хазрат давал обстоятельные пояснения. В результате они задержались в Нижнем Новгороде на два дня. Местная община собрала и вручила им в знак своего уважения значительную сумму – триста рублей. Из Нижнего Новгорода путники на поезде доехали до Одессы. Их путь пролегал через Москву, Курск, Киев, составив расстояние более чем две тысячи километров.

Шихаб-хазрат, устроившись со своими спутниками в отдельном купе, все время проводил за чтением книг. Иногда стоял у окна, любуясь природой. В пути до Москвы Шихабаддин не увидел больших различий в природе: те же леса, проселки, небольшие реки, озера, мелькавшие за окном вагона, как и на родине. Больше всего его поразила величественность Волги.

Москву хазрату посмотреть не удалось. Запомнилось лишь большое количество людей на вокзале. На станции они наняли извозчика и добрались до другого вокзала. Зайналлах купил билеты в купе на поезд, который отправлялся в Одессу через два часа. Успев на поезд, паломники устроились в купе втроем. Они проводили большую часть времени, наблюдая ландшафты российской природы из окна вагона.

От Москвы до Одессы время пролетело незаметно. На придорожных станциях в вагон заходили продавцы различных фруктов, овощей, еды, в основном русские и украинцы. Они разговаривали на русском и украинском языках. С ними главным образом говорил Зайналлах. Он же на остановках покупал еду и фрукты. Шихабаддин же с Садраддином выходили из вагона только подышать свежим воздухом. Хазрат не изменил привычного своего одеяния и отправился в путь в обычной мусульманской одежде, подчеркивая свою приверженность исламу, гордясь тем, что он мусульманин. Его вид был необычным для местной публики: длинный зеленый халат и белая чалма.

На одной из станций, увидев мусульманское одеяние Марджани, к ним подсели купцы-татары. Путники в компании соотечественников наговорились вдоволь. Однако вскоре в Киеве они сошли с поезда. Поэтому до Одессы опять ехали в купе втроем, наслаждаясь предоставленной возможностью спокойно вести беседу и обсуждать любые вопросы. Впервые за многие годы Шихаб-хазрату на душе стало спокойно, и он отдыхал в полную силу.

Прибыв в Одессу, паломники остановились в гостинице, недалеко от гавани. Шихабаддину сняли отдельную комнату, в то время как Зайналлах с Садраддином поселились в одном номере. Гостиница, хотя и была небольшая, двухэтажная, но чистая и с удобствами. Приняв душ, паломники вышли в город и там, в административном учреждении отдали паспорта для получения виз. А вечером Шихаб решил прогуляться и один отправился в сторону Черного моря, от побережья которого веяло прохладой и дул свежий морской ветер. Черное море произвело на его неизгладимое впечатление. Бескрайняя синяя гладь уходила далеко за горизонт, сливаясь с синевой неба. Шихабаддин представил своих предков, которые доходили и до этих красивых мест и, видимо, не в силах оторваться от подобной красоты, навсегда обосновывались на этих прибрежных берегах.

На следующее утро друзья отправились на базар, где было много торговцев – крымских татар. Шихабаддин чувствовал себя свободно среди местных мусульман: расспрашивал о житье, проблемах. Мусульмане, видя простоту хазрата в общении, охотно делились с ним наболевшим.

Узнав, где находится мечеть, паломники прямиком отправились в ее сторону. В мечети встретили местного имам-мударриса по имени Абдалхамид, который, услышав, что среди гостей находится Марджани, пригласил всех к себе домой на ужин. Хазрат принял его приглашение и не прогадал. Абдалхамид накормил гостей вкусным пловом, который лично приготовил и показал свой список книги «Назурат ал-хакк», на котором Марджани оставил свой автограф. Шихаб-хазрат был расстроган радушным приемом и тем, что его книги знают и читают вдали от родины.

Наконец пришло время отъезда и в середине сентября, получив визы, паломники сели на борт большого парохода, отплывавшего в Стамбул, столицу Османской империи. Шихаб-хазрат, как обычно, устроился в отдельной каюте, находившейся рядом с каютами своих соотечественников.

На следующий день, рано утром прогуливаясь в одиночестве по палубе, хазрат обратил внимание на человека по внешнему виду, напоминавшего татарина. Он подошел к нему и обратился на татарском языке:

 – Вы, судя по всему, татарин. Если это так, позвольте представиться: Шихабаддин Марджани и в знак уважения приложил руку к своей груди, слегка наклонив голову.

Вы не ошиблись, я действительно татарин, меня зовут Наки-хазрат, я, имам-мударрис из Астрахани. Я очень рад неожиданной встрече, поскольку читал ваши книги, но и не мечтал о встрече с вами, ответил невысокого роста, темноволосый, как и большинство астраханских татар, пожилого вида хазрат.

Они быстро нашли общий язык, и Шихабаддин на протяжении морского путешествия увлеченно обсуждал с ним весь комплекс вопросов, касающихся реформы медресе. Они говорили о необходимости преподавания в медресе светских наук, наряду с религиозными науками и оба критиковали калам, полагая, что главными предметами в медресе должны быть Коран и сунна пророка. Наконец, через два дня после выхода из Одессы, пароход вошел в воды Босфорского залива, омывающие Стамбул.

Шихаб-хазрат вышел на палубу посмотреть на этот древний великий город. Первое, что бросилось ему в глаза – множество минаретов, возвышающихся на холмах среди небольших каменных зданий. Он с гордостью за восточную цивилизацию смотрел на величественные картины города, которые надолго запечатлелись в его памяти.

Сойдя с парохода, путники отправились в гостиницу. Устроившись в отдельных номерах, решили по настоянию хазрата остаться в Стамбуле на две недели, чтобы осмотреть не только город, но и встретиться с турецкими учеными, религиозными и общественными деятелями. Они начали осмотр города с посещения известных мечетей – «Аййа-Суфийа», «Султан Ахмада», «Султан Байазеда». Особенно им понравилась мечеть «Султан Ахмада». Изумительные зрелище предстало их взору. Мечеть огромная и вместе с тем грациозная с шестью минаретами, возвышалась на вершине холма, легкая и изящная. Шихабаддин рассказал своим товарищам, что мечеть была построена на месте бывшего дворца византийских императоров в начале XVI века Мехмедом – учеником известного архитектора Синана. Войдя внутрь мечети, паломники были поражены ее богатым убранством. Все стены от пола до верхнего ряда окон были покрыты разноцветными плитками из майолика, среди которых преобладал голубой цвет. Голубая майолика дала второе название мечети – Голубая мечеть. Они прочитали молитву, затем подошли к михрабу, слева от которого был укреплен кусок священного камня из Каабы. Зайналлах и Садраддин, видя, что хазрат не торопится уходить из мечети, сказали, что пойдут осматривать другие достопримечательности города. Шихабаддин еще долго ходил по мечети, читая надписи на стенах и колоннах – изречения Корана. Выйдя из мечети, он подошел к тюрбе-усыпальнице, в которой покоился прах султана Ахмада, его жены и детей и прочел заупокойную молитву. Хазрат возвращался в гостиницу под впечатлением увиденного, не замечая ничего и никого вокруг. Вернувшись, сразу лег спать, не дождавшись своих товарищей, и долго не мог заснуть, ворочаясь, вспоминая увиденное, воодушевленный значительностью не только мечети Султана Ахмада, но и всей культуры Османской империи.

На следующий день Шихабаддин проснулся рано утором в хорошем настроении. Зайналлах и Садраддин еще спали. Он их разбудил, говоря:

 – Так все на свете проспите. Мы сюда приехали не спать! Давайте позавтракаем хоть в месте. Наверное, опять уйдете от меня?

 – Да ты сам, хазрат, предпочитаешь одиночество, – произнес, вставая с постели Зайналлах.

Они быстро умылись, попили чаю и опять разделились на две группы. В результате, Шихабаддин отправился в мечеть Султан Селима один. Она находилась не далеко от гостиницы. Хазрат шел, не спеша, наслаждаясь утренней прогулкой, атмосферой одного из старых районов Стамбула. Все здесь было для него необычным: мусульмане в традиционном одеянии и некоторые в европейских костюмах, сидели за столиками прямо на улице, пили чай или кофе; богато украшенные мечети, башни и колонны, а так же храмы и церкви, оставшиеся от византийской эпохи, многие из которых были в свое время перестроены в мечети. Парикмахерские, гостиницы, лавки, рестораны принадлежали не только туркам, но и местным грекам, армянам и евреям. У рынка в районе порта Шихабаддин встретил множество бедных людей одетых в лохмотья, просящих милостыню. Наконец, хазрат поднялся на вершину холма, где возвышалась огромная величественная мечеть, окруженная крытой галереей с восемнадцатью колоннами, построенная знаменитым архитектором Синаном по приказу султана Сулеймана II и в честь его отца названная – мечеть Султан Селима. Он вошел во двор и остановился у входа в мечеть и переписал к себе в тетрадь надпись над входом, гласящую: «Эта почитаемая мечеть была воздвигнута по приказанию великодушного султана султанов арабов и аджамов… султана Сулеймана. Да хранит Аллах его страну. В месяце мухаррам 929 года хиджры.

Внутри мечеть оказалась простой по убранству: в ней не было ни колонн, ни аркад. Большой купол покоился на четырех арках, образующих боковые стены, окна – украшены цветными витражами. Больше всего Шихабаддина поразил михраб и минбар, отделанные с большим мастерством и богато украшенные, а также бронзовые канделябры. Хазрат помолился в углу зала, ощущая покой и душевное равновесие. Затем он вышел во двор, где росли кипарисы, и находилось несколько тюрбе, восьмиугольной формы, со свинцовыми пластинчатыми куполами. Хазрат через крытую колоннаду вошел в тюрбе султана Селима I, внутри украшенную панно из майолика. Гробница султана находилась в центре мавзолея, окруженная балюстрадой, отделанной перламутровой инкрустацией и ореховым деревом. Шихабаддин прочитал заупокойную молитву и переписал к себе в дневник надпись с дверей тюрбе на арабском языке: «Здесь покоится Селим, гроза живых и мертвых, но гроб содержит только его прах, душа же витает на поле брани».

 Время пролетело незаметно. Солнце уже опустилось за горизонт. Наступила темнота. Необычным посетителем заинтересовался местный имам Хафиз Исмаил, который пригласил Марджани совершить экскурсию на турецкий морской броненосец, Шихабаддин согласился. Они договорились встретиться через неделю. Шихабаддин не спеша возвращался в гостиницу, по дороге перекусив в чайхане. Вернувшись, лег спать, опять не дождавшись своих товарищей.

Постепенно весть о приезде Шихаб-хазрата разошлась среди ученых и религиозных деятелей Стамбула. Как-то вечером, прогуливаясь вдоль берега моря, Шихабаддин купил местную газету и был приятно удивлен упоминанием своего приезда в Стамбул.

Через несколько дней шейх ал-ислам Ахмад б. Асад пригласил Шихабаддина к себе домой в гости. Дом шейха находился в центральной части города. Марджани был поражен красотой здания: двухэтажный особняк был огорожен узорчатой железной изгородью, за которой находился сад с фонтаном. Хозяин лично вышел на встречу Марджани, увидев его входящим во двор, приглашая гостя в дом. Раздевшись в прихожей и зайдя вслед за хозяином в его кабинет, заставленный шкафами книг и рукописей, Шихабаддин подошел к полкам книг и принялся осматривать книги и рукописи радушного хозяина.

 – Да у вас настоящий кладезь редких рукописей, – молвил хазрат, внимательно вчитываясь в лист одной из рукописей.

 – Я собирал эту библиотеку по всему мусульманскому Востоку. В тех местах, где удалось побывать, покупал не сувениры, а рукописи и книги, – отвечал шейх, довольный тем, что на его литературное собрание обратили внимание.

Действительно, библиотека была богата редкими рукописными изданиями, которые Шихабаддин бережно брал в руки и рассматривал. Позже за чашкой кофе Шихаб-хазрат обсудил с шейхом различные проблемы образования, истории, взаимоотношений татарского и турецкого народов. Ахмад-эфенди высоко оценив ученость Марджани, предложил ему задержаться в Стамбуле еще на несколько дней, чтобы, заручившись поддержкой самого султана Абдалхамида, отправить паломников на пароходе прямиком в Джидду. Шихабаддин вежливо отказался. Шейх проводил хазрата до двери, приглашая заглянуть в гости на обратном пути из хаджжа.

В последующие дни паломники посетили множество библиотек, которые, в основном, находились при мечетях. Шихабаддин подолгу работал в них, делая выписки для своих будущих книг. Некоторые свои сочинения он подарил библиотеке Хамидийа. Примерно через неделю, министр юстиции Османской империи Джевдет-паша, узнав от шейха Ахмада о прошедшей встрече с Марджани, пригласил его в гости к себе домой. Джевдет-паша оказался разносторонне образованным, просвещенным чиновником, знавшим хорошо историю мировых цивилизаций. Они обсуждали историю булгар, татар, тюркских народов. Марджани оставил Джевдет-паше на память несколько собственных книг. Со своей стороны Джевдет-паша в знак признательности подарил ему некоторые рукописные издания из собственной библиотеки, привлекшие внимание хазрата.

Через день Шихабаддина принял министр иностранных дел Османской империи Асим-паша вместе с одним из мекканских сейидов Саид Аун б. Мухаммадом. Последний, хотя и знал турецкий язык, говорил с хазратом на арабском языке. Он оказался человеком просвещенным и хорошим собеседником. Шихабаддин очень удивился его глубоким знаниям истории, географии, астрономии и тем, что он был наслышан о его книге «Назурат ал-хакк», которую он ему сразу же подарил. В связи с этим Аун б.Мухаммад расспрашивал Шихаб-хазрата о времени восхода и заката солнца в Поволжье, интересовался татарскими учеными, обучением шакирдов и вообще нуждами и заботами мусульманами края.

– Как проникло и распространилось европейское просвещение к татарам? – вступил в разговор Асим-паша.

– Это очень сложный вопрос, требует обстоятельной беседы и много времени, – отвечал Шихаб-хазрат. Могу сказать лишь одно: на данный момент татары могут получить светские знания только в Казанском университете. Я надеюсь, что в скором будущем создадутся такие условия, когда для татар станет возможным обучение и в развитых европейских странах!

– Вы сами тюрок, народ ваш тюркский, поэтому книги вам следовало писать на доступном народу тюркском языке. Почему же вы пишите свои произведения на арабском? – спросил Асим–паша.

На это Шихабаддин ответил:

– Большинство наших шакирдов и ученых знают арабский язык. И я исхожу из того, чтобы мои книги были доступны другим мусульманским народам, которые в большинстве своем знают арабский! Турция является страной подтверждающей правоту моих слов – о моем приезде сюда сообщили местные газеты, поскольку мое имя известно и журналистам из моих книг, написанных на арабском языке.

Асим-паша и Саид Аун согласились с доводами хазрата и при расставании, будучи удовлетворенными встречей, пожелали продолжить знакомство и надеялись в будущем вновь встретиться с Марджани.

На следующий день Шихабаддин вместе с имам-хатибом мечети Султан Селима Хафиз Исмаилом, как договаривались ранее посетили турецкий броненосец, оснащенный современным вооружением. Будучи заранее осведомлены о приезде гостей на корабль, их приняли с почестями: моряки приветствовали гостей, выстроившись в шеренгу, прижимая стволы винтовок к груди. Шихаб-хазрат был очень расстроган таким приемом и горд тем, что и среди мусульманских народов существует свой современный по оснащению и боеспособности флот. Капитан корабля пригласил гостей в кают-компанию, где находилось еще несколько офицеров и в честь гостей был накрыт стол. Шихабаддина и Хафиз-хазрата усадили в центр стола на самые почетные места. Хафиз-хазрат прочитал молитву, после чего все приступили к трапезе. Стол был заставлен всевозможными яствами, которые обновляли официанты-матросы, одетые во все белое, принося все новые и новые изысканные блюда. За столом в основном говорил Хафиз-эфенди, которого здесь, несомненно, хорошо знали и уважали. Личность Шихаб-хазрата вызывала у всех присутствующих неподдельный интерес – Хафиз-эфенди если приезжал на корабль по просьбе капитана, то только один, а в этот раз с кем-то неизвестным – хотели услышать и его суждения. Наконец Шихаб-хазрат вступил в разговор на литературном арабском языке, рассказав о татарском народе, истории взаимоотношений с турками. Присутствующие офицеры был приятно удивлены, узнав, что в центре России живет древний, родственный туркам народ.

После еды все вышли на палубу подышать морским воздухом. Перед Шихабаддином открылся величественный вид Стамбула, с многочисленными куполами мечетей, возвышающиеся на холмах и как бы исчезающие за горизонт, и он вслух произнес:

– Это место – райский уголок, которым Аллах наградил турок.

– Действительно это так. Но многое нам пришлось завоевывать, полагаясь только на собственные силы, – произнес Хафиз-эфенди.

Капитан показал гостям современные корабельные пушки, и матросы продемонстрировали сноровку, заряжая и наводя стволы пушек на мнимые цели. И гости, и принимающая сторона остались довольны друг другом. Матросы в полном вооруженном обмундировании выстроились в шеренгу, и Шихаб-хазрат с Хафиз-эфенди прощаясь с личным составом, проходили мимо них и пожимали руки тем, кто оказался ближе к трапу, с которого они спустились на заранее приготовленную для них шлюпку. При отплытии в их честь был дан залп из орудий. Шихабаддин еще долго стоял посреди лодки между гребцами, прощально махая рукой морякам, оставшимся на корабле.

Прожив в Стамбуле двенадцать дней и осмотрев большинство его достопримечательностей, паломники, жаждущие новых впечатлений, купили билеты на пароход до Александрии. Если в начале путешествия Шихабаддин из Стамбула хотел прямиком отправиться в саудовский город Джидду, то вскоре он изменил свое намерение и решил посетить заодно и Египет. Хазрат уже был в почтенном возрасте и, сознавая, что это путешествие может оказаться последним в его жизни, хотел посмотреть и на памятники былой египетской цивилизации и на современный Египет.

Продолжение следует…