Отец муфтия — ахун Сулейман бин Салюк (Сулейман Селюхов)Сулейман б. Салюк (1756 — не ранее 1839) — один из наиболее известных имамов деревни Рыбушкино на рубеже Надо сказать, что в Большом Рыбушкино, где прожил свою жизнь Сулейман б. Салюк, сложился определенный уважительный стиль взаимоотношений между рядовыми членами махалля и их достойными имамами. Жители селения знали, что имам всегда поможет в трудных обстоятельствах жизни, даст хороший, правильный совет. Например, имам деревни Рыбушкино Салех Хусяинов в 1766 году сделал весьма важное дело для своих односельчан. Он перевел с татарского языка на русский письмо группы из 27 жителей деревни во главе с выборным Махмутом Урмаевым на имя императрицы Екатерины II в Государственную вотчинную коллегию с просьбой подтверждения их прав на землю11. Современник Сулеймана Салюкова, указной мулла деревни Большое Рыбушкино на рубеже Сулейман Салюков был не только имамом. Еще в XVIII веке С годами Сулеймана Салюкова все чаще приглашали для разрешения спорных ситуаций в татарских деревнях как знатока норм шариата, а также в помощь уездным властям для устранения межобщинных конфликтов. Например, в 1826 году вместе с волостным головой и имамами из татарской деревни Ключищи ему пришлось разбирать и устранять проблему, возникшую между семействами из Медян и Ключищ. 10 декабря 1829 года С.Салюков подал рапорт в ОМДС по вопросу о времени проведения рамазана14. Поводом к тому, чтобы заняться вопросом о необходимости точного соблюдения времени проведения мусульманских праздников, стали якобы нарушения со стороны имама деревни Овечий Овраг (Койсувовой, как она названа на татарский лад в рапорте) Юниса Абдулжалилова. В рапорте было указано, что Мухамят-Юнис Абдулжалилов, стаж работы которого имамом насчитывал 1,5 года, в неположенное время проводил рамазан по примеру одного из имамов деревни Собачий Остров (Сафаджай). Думается, что конфликт, возникший между С. Салюковым и Ю. Абдулжалиловым, имел более глубокие основания, нежели неправильное владение мусульманским календарем со стороны одного из них. Дело в том, что Юнис Абдулжалилов пользовался очень большим авторитетом, связанным не только с его собственными заслугами, но и славой его отца — Абдулжалила. Абдулжалил слыл знатоком мусульманского вероучения и был одним из лучших учителей (мударрисов) того времени, стоявшим у истоков Овечеовражского медресе, получившего в народе название Академии. Его внук — Садек — со временем обретет славу не только знатока вероучения, но и народного целителя. В народе его будут называть «святым Садеком-абзи». Возник момент определенного соперничества. При сложившейся ситуации некоторые большерыбушкинцы шли в Овечий Овраг, расположенный в пяти верстах от их селения за помощью к сыну знаменитого Абдулжалила, что, естественно, не нравилось Сулейману Салюкову. По сути, в двух лицах: Сулеймане б. Салюке и Мухамят-Юнисе Абдулжалилове, между которыми возник конфликт, персонифицировалось, как было уже указано, наличие двух настроений и поведенческих линий среди мусульман Нижегородского Поволжья. С одной стороны, мусульман, находящихся под контролем ОМДС и действующих в государственных рамках, следующих «российскому Исламу» — к этой группе принадлежал признанный ОМДС (государственной структурой) Сулейман бин Салюк. С другой стороны, мусульман, тяготевших к так называемому «народному исламу», идущему из глубин сознания и сохранившему некоторые доисламские народные представления о жизни. Об Абдулжалиле в народе говорили как о «богоугодном человеке», что в ортодоксальном Исламе не признается. Эти отличающиеся друг от друга настроения нижегородских мусульман никогда не разделяли их на какие-либо противостоящие группы. Дело здесь, скорее, в уровне сохранения ишанизма среди татар Нижегородского Поволжья: большем или меньшем15. Ситуация Овечьего Оврага, которая позднее разовьется в связи с деятельностью Садека-абзи, коренится в мусульманском мистицизме — суфизме. Высказывая претензии Юнису Абдулжалилову, С. Салюков утверждал, что тот на могиле своего отца «выстроил глобец высотой в 6 сажень, выкрасив его зеленой краской», «утверждал, что его умерший отец был святым» и что он сам «представляет себя таковым же богоугодным человеком», приглашая к себе «девок и женщин, чтобы сделать их мюридами». На основании этих обвинений Сулейман предлагал Оренбургскому магометанскому духовному собранию уволить Юниса с должности имама16. ОМДС было обязано разобраться в сложившейся ситуации. Началось расследование. М.-Ю. Абдулжалилов настаивал на том, что он «исправлял должность по правилам Магометанского исповедания», «был ли отец святым, он не знает», «себя богоугодным человеком народу не представлял», мюридов не имел. Что касается могилы отца, то он объяснил следующее: "Как на могиле отца моего присажена березка, а оное кладбище ничем не обнесено, то дабы по оной не ходила скотина, не чинила вреда присаженной березке, обнесена та мною только деревянной решеткой, выкрашенной для прочности, вышиной ниже 2 аршин, а как местоположение кладбища находится по оврагу, то в зимнее время наносит оной снегом, так что не остается признаку не только могил... Почему рассудил я поставить возле решетки еще жердь. Единственно только к удобному найдению мне зимою под снегом помянутую могилу отца моего для чтения над ним молитв Священного Алкорана как сие согласно правилам Магометанского Исповедания«17. Обследование на месте, проведенное Сергачским земским судом (деревня Овечий Овраг относилась к Сергачскому уезду), показало правоту Юниса-муллы. На судебное заседание в Сергач 23 июля 1830 года С. Салюков прибыть не смог, так как был болен18. Ю. Абдулжалилов активно доказывал свою правоту, убеждал в том, что его «по учености приговорили», то есть рекомендовали на должность имама в его приходе, что "приставили (к нему — авт.) к обучению на разных азиатских диалектах своих детей, с коими для свидания нередко приезжают их отцы и заходят в дом и бывают почасту во время богослужения в соборной мечети«19. Суд признал, что Ю. Абдулжалилов может остаться на своей должности имама. В Курмышский суд, в ведении которого находилось Большое Рыбушкино, где проживал С. Салюков, поступила информация о том, что Ю. Абдулжалилов получил распоряжение уничтожить жердь над могилой отца, а самому С. Салюкову рекомендовали впредь воздерживаться от необоснованных обвинений. Однако пока шло разбирательство, а оно продолжалось с 1830 по 1839 год, Сулейман б. Салюк перебрался в Стерлитамакский уезд в деревню Абсалямову. Во всяком случае, 5 июня 1839 года Сулейман дал именно там подписку приставу первого стана Стерлитамакского уезда в том, что он ознакомлен с заключением ОМДС, направленным в Стерлитамакский земский суд от 5 апреля 1839 года, составленное в связи с его заявлением. В этой истории для нас небезынтересен тот факт, что еще до назначения сына Сулеймана б. Салюка на должность муфтия в 1840 году, Сулейман перебрался в деревню Абсалямову Стерлитамакского уезда. Причем, в документе о нем сказано: «отставной ахун Сулейман Салюков». Понятно, что человек в возрасте за 80 лет не мог уехать один на новое место жительства, сняв с себя обязанности ахуна. По-видимому, он уехал к своим родственникам. К тому же, некоторые рыбушкинцы (и таких фактов достаточно) мигрировали, особенно на рубеже Переезд произошел тогда, когда Сулейман б. Салюк был уже в преклонном возрасте, так как до этого он активно выполнял обязанности ахуна в Курмышском уезде. Если поддержать ту точку зрения, что Габдулвахид Сулейманов родился в Стерлитамакском уезде, то следует предположить, что, живя в Большом Рыбушкино, Указание на то, что отец Г. Сулейманова был ахуном Курмышского уезда не оставляет сомнения, что речь идет о Сулеймане Салюкове, ахуне из Большого Рыбушкина, так как все ахуны того времени, действовавшие в уезде, нам известны поименно. Судя по известным нам материалам о жизни Сулеймана Салюкова, он прожил всю свою жизнь до момента отставки и переезда в деревню Абсалямову Стерлитамакского уезда в деревне Большое Рыбушкино. Что же это за деревня Абсалямова? Известно, что на территорию Западной Башкирии происходило интенсивное переселение татар-мишарей с курмышских мест. Таким образом возникали деревни со смешанным населением: башкиро-мишарские, башкиро-мишарско-татарские и др. В частности, в интересующем нас Стерлитамакском уезде (Оренбургская губерния) в 1795 году из 184 селений 25 имели смешанный состав населения20. К середине XIX века в уезде существовало 37 аулов, основанных мишарями21, из них один появился в первой половине XVII века, два — в период с 1700 по 1729 гг., шесть — с 1730 по 1750 гг., двадцать — с 1751 по 1799 гг. Конец XVIII века в связи с усилившимся безземельем в татарских деревнях Нижегородчины отличался наибольшим оттоком жителей в поисках лучшей доли. Три мишарских деревни возникли в Стерлитамакском уезде в первой половине XIX века. Время возникновения 5 деревень (из 37) неизвестно22. Всего мишарей на территории Башкирии в середине XIX века насчитывалось 94 тысячи человек23. В числе названных мишарских деревень была и татарская Абсалямова. Деревня Абсалямова продолжала существовать в Стерлитамакском уезде и впоследствии24. Именно туда на склоне лет перебрался Сулейман б. Салюк. Он прожил на свете более 80 лет и был человеком незаурядных способностей, став имамом и ахуном, известным в округе мусульманским деятелем. О нем персонально упоминал в своем вышеупомянутом труде Ш. Марджани. Именно Сулейману Салюкову во многом были обязаны рыбушкинцы грамотностью своих детей, добрыми контактами с русскими чиновниками, взаимопониманием с населением соседних татарских деревень. Он призывал мусульман к благонравию, любви к миру и согласию, заботе о детях и их родителях, к чувству гармонии в душе. В семье Салюковых среди детей особое место занимает сын Габдулвахид. Поэтому нельзя не отметить, что нам интересен Сулейман бин Салюк и как отец третьего по счету муфтия России — Габдулвахид Сулейманов — сын жителя селения Большое Рыбушкино ахуна Сулеймана Салюкова, родился, как отмечалось, в 1786 году. Позднее в его должностном формуляре появится в графе «Из какого звания происходит» запись: «Из духовного звания». Начальное, религиозное образование он получил от отца. Затем обучался в нескольких медресе25. Он получил высшее религиозное образование в медресе Каргалы близ Оренбурга у мударриса Габдуррахмана б. Мухаммадшарифа26. Неплохо владел арабским языком и фарси. Свободно говорил и писал по-русски. По свидетельству Ш. Марджани, муфтий Оренбургского магометанского духовного собрания Габдулвахид б. Сулейман б. Салюк б. Габделхалик аль-Жабали аль-Арбашчи Косвенным подтверждением нижегородских корней Габдулвахида Сулейманова можно считать поддержку, которую он оказывал нижегородским имамам, будучи на посту муфтия (1840—1862)28. 11 Сенюткин С.Б., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. История татарских селений Большое и Малое Рыбушкино Нижегородской области 12 ЦАНО, ф.1986, оп. 764, д. 257, лл. 2 об.,3; д. 259, л.7; д. 267, лл. 2 об.,3. д. 272, л. 19; Сенюткин С.Б., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. История татарских селений Большое и Малое Рыбушкино Нижегородской области 13 Ахун, ахунд — духовный сан выше муллы и мухтасиба. 14 ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 583, л. 2, 2 об. 15 О некоторых проявлениях суфизма в Нижегородском регионе см.: Хабутдинов А. Истоки суфизма в Нижегородской области //Медина аль-Ислам. 2005. № 5. С. 5. 16 ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 583, л. 2, 2 об. 17 ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 583, л. 10. 18 ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 583, л.7. 19 ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 583, л.10 об. 20 Западные башкиры. По переписям 21 Там же. С. 24. 22 Там же. С. 24. 23 Там же. С. 23. 24 Так, в 1881 году указной мулла этой деревни Галиаскар Альхузин Адельшин просил в ОМДС разрешения отправиться в хадж — ЦГИА РБ, ф. И-295, оп.11, д. 107, л.103. 25 Д.Д. Азаматов указывает (без ссылки) на то, что Г. Сулейманов обучался в медресе села Каргалы — Азаматов Д. Сулейманов Габдулвахид //Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Вып. 1. М.: Изд.фирма «Восточная литература» РАН, 1998. С. 89; его же. Оренбургское магометанское духовное собрание в конце 26 Хабутдинова М. Сулейманов Габдулвахид // Ислам на европейском Востоке. Энциклопедический словарь. — Казань: Магариф, 2004.—С. 302. 27 Ревизская сказка 1834 года — ГАУО, ф. 156. Симбирская казенная палата, оп. 2, д. 198, д. 201. 28 Подробнее см.: Сенюткина О.Н., Загидуллин И.К. Нижегородская ярмарочная мечеть — центр общения российских и зарубежных мусульман (XIX—начало XX вв.). Нижний Новгород: НИМ «Махинур», 2006.
|