Лябиба Хадиевна Хусаинова родилась 7 декабря 1880 г. в деревне Новая Амзя Чистопольского уезда Казанской губернии, ныне Нурлатского района Татарстана в семье сельского муллы. Образование получила у своего отца, а затем у брата, который более известен как Мунир Хади. Мухаммадмунир Мухаммадхадиевич Хадеев (Гадиев) был известен как имам, историк, и писатель. Он учился, а затем в
Педагогический опыт Лябибы начался в стиле «хождения в народ», в 1895 году в пятнадцатилетнем возрасте она отправляется в деревню Гурьевка Симбирской губернии, где год преподает в школе Акчуриных, одновременно работая на фабрике. В 1896 г. она приехала в Казань, где стала помощницей Магруй-абыстай Барудия, чью биографию мы публиковали ранее. Лябиба продолжала образование, беря уроки у Баруди и его жены. В 1903 году она вышла замуж за приказчика Джамаледдина Хусаенова. Лябиба приняла его предложение, но при одном условии — она дальше будет преподавать. Собрав нескольких девочек, стала обучать их в своем доме.
Особенность любой неофициальной школы заключается в зависимости от личности лидера. После смерти Магруй-абыстай в 1904 г. её школа распалась. Часть учениц попросила Лябибу-ханум обучать их. Лябиба Хусаинова согласилась и с этого времени посвятила всю свою жизнь просвещению и воспитанию женщин. В чём была принципиальная разница школы Магруй-абыстай и Лябибы Хусаиновой? Магруй-абыстай ориентировалась на религиозное обучение. В ее мектебе джадидский метод выражался прежде всего в звуковом, а не слоговом изучении алфавита, обучении девочке письму и концентрировался на религиозной литературе, то есть правильном чтении (таджвид) и понимании смысла ряда сур Корана. Девочек, а зачастую и приходивших более старших женщин учили дисциплинам, превращавшим их в сознательных членов мусульманской общины, то есть произошёл переход от заучивания с трудом понимаемых текстов на арабском языке и фарси, к текстам на татарском языке, где через перевод и толкование люди стали понимать содержание религиозных текстов. В это время в тюркском мире России были популярны «Мугаллим аввал» и «Мугаллим сани» (общий тираж 1.200.000 экземпляров) Ахмад-Хади Максуди, где от изучения алфавита и азбучных текстов (кыйраат) обучение доходило до знания и понимания текстов основных молитв и догматов веры (акида). Такие тенденции характерны для классической катехизации, создавшей феномен массовой грамотности в Западной Европе в эпоху Реформации и Контрреформации. Татарский вариант по форме был даже ближе к католической Контрреформации с Библией на латыни, чем к протестантской Реформации со Священным писанием на родном языке. У Лябибы-ханум в 1913 г. «Мугаллим аввал» и «Мугаллим сани» вела Уммугульсум Махмудова, но религиозные дисциплины здесь были только частью программы, которая ориентировалась на широкое светское образование, равное 8 классам русской женской гимназии. Старшие классы у Лябибы ханум были ориентированы именно на подготовку учительниц, что напоминало джадидские медресе. Проблемой было то, что в глазах государства мусульманское образование было именно образованием религиозным, поэтому в школе Лябибы-ханум часто приходилось прятать большую часть программы.
В первый же год обучения в классе Лябибы-ханум оказывается 25 человек, в 1906 г. — 40, в 1911 г. — 170. К этому времени в школе было восемь классов — четыре начальных и четыре средних, что также напоминает структуру медресе с разрядами «ибтидаийа» и «санавийа». Контакты с мударрисами «Мухаммадии» давали возможность обеспечить качественное образование по научным дисциплинам (см.ниже).
Школа была хорошо для того времени оборудована: ученицы сидели за партами, в каждом классе были классные доски, имелись наглядные пособия, географические карты, глобусы, счёты на подставках и другие инструменты. Парты и учебные пособия были обеспечены за счет баев махалли, прежде всего Садыка Галикеева. Джадидский метод обучения обеспечивал обучение чтению через несколько месяцев с начала учения вместо прежних двух-трёх лет. Как Марджани, опираясь на баев своей махалли сумел выстроить здание своего медресе, так и Лябиба Хусаинова с помощью нескольких богатых женщин смогла доказать необходимость постройки специального двухэтажного здания для школы. Эта школа была первой в Казани женской школой, имевшей собственное здание. В
Важным новшеством джадидского образования, введенном еще в самом начале Исмагилом Гаспринским, была публичность ежегодных экзаменов, когда ученики и ученицы давали своеобразный отчет о своих достижениях в обучении перед родителями, благотворителями, людьми махалли. Это давало возможность получать помощь не только деньгами и вещами, нужными для процесса обучения и книгами, но и отрезами тканей, обувью, мылом, чаем, сахаром. Такая помощь была особенно важна для бедных девочек, которые не только обучались бесплатно, но и получали пособия на одежду, книги, тетради. Во второй половине
Юридически статус школы, соответственно, и диплом об окончании были на уровне начального образования. После окончания восьмилетней школы Хусаиновой учащиеся получали официальную справку-свидетельство на русском языке об окончании религиозной школы. В этом свидетельстве на гербовой бумаге значились три предмета — вероучение, татарская грамота, арифметика. Начиная с 1913 года, в это число стали включать и русский язык. Свидетельство выдавалось за подписью муллы
Как относились власти к такого рода нарушению программы и какова была их политика по отношению к образованию мусульман? В 1910 г. правительство Столыпина в рамках реформ по трансформации России внесло законопроект об обязательном начальном образовании в рамках
основных государственных законов Российской империи). Если учесть, что лидеры джадидов поддерживали концепцию конституционного правового государства, где суверенитет принадлежал народу, то джадидская школа, пропагандировавшая эти ценности оказалась под угрозой. Как мы указывали, официальный статус у российских мусульман имели только религиозные частные учебные заведения (мектебы и медресе), поэтому под удар попали школы, не имеющие официального статуса.
В начале
Для анализа этого вопроса с 30 ноября 1910г. по 14 декабря 1911 г. прошло Совещание по вопросу о постановке школьного образования для инородческого, инославного и иноверного населения, организованное при Министерстве народного просвещения (МНП) под руководством замминистра Л.А. Георгиевского. В нем принимали участие ответственные чиновники из МНП, ДДДИИ МВД, Синода, Министерства торговли и промышленности, Военного министерства, Министерства путей сообщения. Признав конфессиональные школы нежелательными, Совещание допускало их существование только в связи с недостаточностью государственных школ. Однако совещание дало лазейку для частных школ, высказавшись за развитие частных «конфессиональных общеобразовательных школ повышенного типа», где основательное обучение русскому языку могло, по их мнению, ослабить фанатизм мусульман и приблизить их к русской культуре«. В итоге, «Правила о начальных училищах для инородцев», утвержденные главой МНП 14 июня 1913 г., реализовали следующие рекомендации Совещания: применение родного языка в русско-национальных школах было допущено только в первые два года обучения, а с начала третьего года, за исключением вероучения и родного языка, все обучение производилось на русском языке; учителя должны были принадлежать к аналогичной с учащимися национальности, исключение допускалось для учителей из русских.
Суфия Тагирова была дочерью Шакирджана Ахмеджановича Тагирова
Целью своей жизни Лябиба Хусаинова считала расширение кругозора девушек, подготовку их к самостоятельной жизни, так как считала, что «образованная женщина не согласится жить в неволе». В статье «Примеры красоты в нашей печати» («Ялт-йолт» 15 марта 1913 г.), одной из последних своих статей Габдулла Тукай говорит, что Лябиба Хусаинии и Махруй Музаффарии, занимаются совершенствованием и просвещением. Для Лябибы Хусаиновой, как и для деятелей джадидизма, начиная с Гапринского было важным формирование женщины, не уступающей по образованию и уровню развития русским интеллигенткам. Уже тогда возникает феномен, когда образованные татарские мужчины предпочитали гражданские браки с русскими женщинами, так как не находили равных себе по уровню татарок. Поэтому джадиды говорили, что образование девочки превращается в образование для всех детей нации.
Лябиба Хусаинова хотела создать частную женскую семинарию (дар аль-мугаллимат), выпускающую учительниц, обладающих правами на преподавание. В ответе редакции журнала «Аңг» она писала: «Хотя у нас и есть упорядоченные женские школы, не хватает учительниц с хорошими знаниями, достойных этого века. Никто не станет отрицать, насколько важна и насущна проблема подготовки учителей. Еще более актуальна проблема подготовки образованных и способных учительниц». Много сил она вкладывала в воспитание в девушках стремления передать свои знания другим. Многие выпускницы школы после окончания учебы становились учительницами. В
После Февральской революции Лябиба-ханум и педагоги ее школы активно участвуют в общественной жизни. 13 марта 1917 г. прошло собрание женщин-учительниц (мугаллима) Казани в здании гимназии Фатихи Аитовой. Председателем общества женщин-учительниц была избрана Лябиба Хусаиния, заместителем — учительница её школы Амина Галиева, дочка имама Салихджана Баруди. 8 апреля прошло заседание Женского общества в Казани, где присутствовали 190 из 260 членов. На собрании произошло избрание правления, куда вошли педагоги ее школы — Фатима Девлеткильдеева и Суфия Тагирова. Первый съезд учителей проходит в Казани в апреле 1917 г. Он создает «Русия тюрек-татар укытучылары берлеге» («Союз российских тюрко-татарских учителей»), который ставит своей целью объединение всей образовательной и просветительной жизни татарского общества. Председателем центрального бюро Союза избирается Газиз Губайдуллин — член Казанского Мусульманского Комитета. Бюро представляет учителей Казани, Оренбурга и Уфы и становится первым общенациональным органом с участием женщины (Фатима Девлет-Кильдеева), учительницей школы Хусаиновой. Всероссийский съезд мусульманок, работал в Казани
В
www.idmedina.ru