Мусульмане в дни великой войны и великого поражения империи

Первая мировая война создала мир современности, когда политика стала делаться не от имени многовековых монархий и аристократии, а от имени простого человека. Как произошел этот поворот среди российских граждан, особенно мусльман-татар? Вспомним — еще в 1913 году с большим подъемом отмечался юбилей 300-летия династии Романовых, и в войну страна вступила с подъемом патриотических чувств и лояльности к правящей династии...

Представители мусульманской элиты России вместе с другими национальными и конфессиональными группами населения активно поддерживали свою страну, погибали за Россию, помогали военнослужащим и их семьям, эвакуированным. Муфтий Оренбургского магометанского духовного собрания Мухаммедъяр Султанов 14 октября 1914 года в своей фетве призвал российских мусульман: «Мы, мусульмане, заодно со всем российским народом в эти тяжелые времена должны подать помощь нашему государству к отражению неприятелей... И во времена прежних войн, защищая отечество, русские мусульмане показывали великие самопожертвования, и во времена настоящих, проходящих перед нами событий они, Бог даст, выкажут с избытком еще раз свой патриотизм». На российских мусульман практически не повлиял тот факт, что османский султан и халиф призвал их к борьбе в пользу своего государства. 11 ноября 1914 года муфтий Султанов заявил, что Османская империя сделала необдуманный шаг, и сделала его, несомненно, под влиянием Германии, что объявление джихада не вызвано ни интересами Турции, ни религией ислама. Муфтий подчеркивал, что в Российс‑ ком государстве «мы живем уже много веков и с ним сблизились исторически; в этом нашем отечестве мы живем, пользуясь земными благами и спокойствием; целость нашего отечества, а равно и его мощь, есть источник нашего благополучия и нашего спокойствия... Нам, российским мусульманам, нужно, конечно, беречь свое отечество от врага». Впрочем, по согласованию с представителями мусульман их не отправляли на Кавказский фронт.

6–11 декабря 1914 года в Петрограде состоялся всероссийский съезд Мусульманских благотворительных обществ. Основные пункты решений съезда включали пункты об оборудовании и содержании от имени мусульман России передового санитарного отряда и отправке его на Кавказский театр военных действий. Был избран «Центральный Комитет Российских мусульманских общественных организаций», которому поручалось «руководство всей работой мусульманских общественных организаций по оказанию помощи раненым воинам». В соответствии с решениями этого съезда в Петрограде был создан «Временный Мусульманский Комитет по оказанию помощи раненым воинам и их семьям». 28 февраля 1915 года он получил разрешение создать центральный орган и отделения на местах.

В январе 1915 года к мусульманам Волго-Уральского региона обратились с просьбой о помощи представители мусульман Закавказья. 25 января 1915 года казанская газета «Йолдыз» опубликовала открытое письмо членам правления Общества пособия бедным мусульманам г. Казани с описанием бедственного положения мусульман Карской области, где шли военные действия. 29 января 1915 года этот вопрос рассматривался на заседании правления общества, прошедшем в доме его председателя Б. Апанаева. На собрании было решено организовать спектакль и перечислить доходы от него в пользу мусульман Карской области. 24 февраля 1915 года был создан «Комитет помощи пострадавшим от войны русским подданным мусульманам» в Оренбурге. Основная цель комитета заключалась в сборе средств для мусульман Карской области. К 24 апреля 1915 года этот Комитет собрал 15.555 рублей.

2 ноября 1914 года в Казани на Московской улице открылся Мусульманский лазарет. На церемонии присутствовали и выступали казанский губернатор П. Боярский, казанский городской голова В. Боронин, председатель комитета по организации лазарета имам Г. Галееев (Баруди). От мусульманских общественных деятелей Казани выступили также С. — А. Алкин и С. Максуди.

Активно действовали представители мусульман в помощь эвакуированным в Казани и Уфе. В августе 1915 года в Казани организуется комитет помощи беженцам-мусульманам. Инициаторами его создания выступают С.-Г. Алкин и В. Таначев. 6 сентября Комитет проводит встречу с мусульманской молодежью Казани, на которой избирается 14 человек для помощи Комитету. В сентябре организуются комиссии Комитета по гигиене (А. Терегулов), приему беженцев (С. Габяши), кормлению и обеспечению одеждой (С. Ахмерова).

Поскольку мусульманское дворянство в Поволжье перестало существовать уже в начале XVIII века, среди татар было мало дворян, а значит — и офицеров. Из достаточно известных национальных политиков погибшим на фронтах этой войны значится только Равиль Сыртланов, выходец из рода мурз Уфимской губернии и внук выдающегося просветителя Хусаина Фаизханова. Командир 166-го пехотного Ровненского полка генерал-майор Р. Сыртланов в феврале 1917 года, перед самым крушением монархии, был посмертно награжден самой почетной и высокой офицерской наградой — Георгиевским крестом 4-й степени за то, что в бою 20 июня 1916 года близ Скробово во время кровопролитного штурма сильно укрепленной позиции, подняв в атаку свой полк, первым оказался на бруствере неприятельского укрепления.

Вместе с тем рядовые мусульмане массово гибли «за царя и Отечество» наряду с представителями других национальностей и конфессий. Для поддержки ратного духа власти пошли на ряд мер по укреплению института военных имамов. 15 июля 1916 года, во время Рамазана, появился приказ императора Николая II о введении штатной должности дивизионного муллы. Вскоре прибывший в Уфу дивизионный имам А. Ягупов сообщал, что «дух войск великолепный. В настоящее время очень много имамов назначены в войска для совершения необходимых религиозных обрядов». В конце июля 1916 года, когда мусульмане отмечали праздник разговенья (Ураза-Байрам), новый муфтий ОМДС Мухаммад-Сафа Баязитов получил Высочайший ответ на свое верноподданное обращение к царю: «Благодарю Вас и всех мусульман, собравшихся на торжественное богослужение по случаю праздника Рамазан-Байрама, за молитвы и выражение верноподданнических чувств. Высоко ценю доблесть многочисленных мусульман, сражающихся в рядах нашей храброй армии. Николай».

Но настроения в обществе были уже подорваны многочисленными жертвами, бессмысленной муштрой и рукоприкладством офицеров, нехваткой продовольствия, обмундирования и, самое главное, оружия и боеприпасов. Всеобщее мнение о предательстве императрицы и Распутина дошло до армии и деревни. В 1915 году война воспринимается уже как общенациональная трагедия. Тем более, что в тылу богатые становились богаче и не шли на фронт, а бедные отдавали всех сыновей и впадали в нищету. Татарские баи и куштаны не страдали желанием умирать на этой войне.

Чем дольше длилась война, тем более массовым явлением становилось дезертирство. К началу 1917 года военная цензура Казанского военного округа отмечает резкий рост антивоенных настроений в письмах солдат, особенно татар. Список претензий воинов-мусульман к властям включал невозможность соблюдения религиозных обрядов, отсутствие печати на родном языке, разрозненное положение среди христиан, невозможность свободно общаться на родном языке и предвзятое отношение части сослуживцев к мусульманам. Отличительной чертой большинства цитируемых писем являлось именно недовольство униженным положением, чувство отрыва от своих соплеменников, а не негативное отношение к войне и к гражданскому долгу как таковым.

Однако кардинально изменить ситуацию власти уже не способны и настроения падают по нарастающей. В письме Ш. Мусину от Гарифа от 5 июня 1916 говорится: «бились с австрийцами беспрерывно двое суток. Взяли мы 15 тысяч в плен. 7 пушек, 148 пулеметов и массу других военных снаряжений». Но вывод не утешителен: «С русскими вместе страдаем и вместе будем войну кончать, чтобы мир был скорее».

Итак, лозунгом простого народа стало: «штык в землю», а Ленин стремился превратить империалистическую войну в гражданскую. К сожалению, многомиллионные жертвы вновь пришлось нести простому народу, но уже в войне от имени этого самого народа, а не царя. Мир же тем временем вновь созерцал «Россию, кровью умытую»...

Айдар Хабутдинов,
доктор исторических наук, профессор