Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Газета «Ислам Минбаре»
Ислам Минбаре №2(208) /2013/ — В защиту религиозных чувств
11.02.2013


 

В течение нескольких месяцев российское общество обсуждает проект Федерального закона № 142303–6 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан, осквернению объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест религиозных обрядов и церемоний». Коротко говоря, оскорбление религиозных чувств предлагается делать уголовно наказуемым. Законопроект был внесен в государственную думу 26 сентября 2012 года, причем внесен депутатами от всех четырех фракций парламента («Единая Россия», «Справедливая Россия», Коммунистическая партия, Либерально-демократическая партия), однако до сих пор нижней палатой не рассматривался.

Проект закона совсем небольшой по объему. Суть его сводится к тому, чтобы в Уголовный кодекс РФ ввести новую статью — за номером 243.1, а текст этой статьи должен быть следующим:

«Оскорбление религиозных убеж­дений и чувств граждан и/или осквернение объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест, предназначенных для совершения религиозных обрядов и церемоний.

1. Публичное оскорбление, унижение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний религиозных объединений, исповедующих религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России, а равно как публичное оскорбление религиозных убеждений и чувств граждан, —

наказывается штрафом в размере до трехсот тысяч рублей, либо обязательными работами на срок до двухсот часов, либо лишением свободы на срок до трех лет.

2. Осквернение объектов и предметов религиозного почитания (паломничества), мест, предназначенных для совершения богослужения, других религиозных обрядов и церемоний религиозных объединений, исповедующих религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России, а равно повреждение и/или разрушение таких предметов (мест), —

наказывается штрафом в размере от ста тысяч до пятисот тысяч рублей, либо обязательными работами на срок до четырехсот часов, либо лишением свободы на срок до пяти лет».

В целом, думские фракции инициативу поддерживают. Поддерживает ее и консервативная часть общества (т. е. большинство населения). Напомним, что появление законопроекта спровоцировал инцидент с «панк-группой», которая «выступала» в Храме Христа Спасителя. Подавляющим большинством россиян такие выходки расцениваются как недопустимые, с этим связана и поддержка законопроекта. Мусульманской частью населения перспектива введения уголовного наказания обидчикам воспринимается в контексте регулярных нападок и оскорблений священных для себя понятий (карикатуры на Пророка (мир ему), всевозможные «разоблачающие» фильмы и т. д.). Некоторые религиозные деятели предложили даже рассматривать гражданские акции против строительства мечетей как одну из форм оскорбления чувств верующих.

Однако законопроект вызывает резкую критику со стороны правозащитного сообщества, скепсис у юристов и умеренную критику со стороны ряда государственных органов.

В частности, через несколько дней после обнародования законопроекта, а именно 4 октября 2012 года, в Общественной палате РФ состоялись посвященные ему слушания.

В качестве представителя мусульманского сообщества России от Совета муфтиев России на слушаниях выступил первый заместитель муфтия Дамир-хазрат Мухетдинов. Он озвучил вопросы, которыми задаются мусульмане России в контексте данной темы: как будет определяться, по какому критерию наличествует оскорбление религиозных убеждений и чувств граждан? Где эта грань — между оскорблением или неоскорблением? «Наша задача — создать в постсоветское время новую культурно-духовно-правовую среду, где преступления против чувств верующих являются или маловероятными, или вовсе немыслимыми для большинства населения. Сама способность к таким преступлениям должна в общественном сознании уйти в то же маргинальное поле, как, скажем, зоофилия, каннибализм или фашизм. А для этого нужно силами интеллигенции, экспертного и педагогического сообщества изучить корни явления, той размытости морали, свойственной традиции, доставшейся нам в «нагрузку» от советского тоталитаризма. Иначе эти явления будут воспроизводиться постоянно и постоянно разрушать нашу гражданскую жизнь, а подчас и безопасность страны», — заявил тогда заместитель муфтия.

23 октября опубликована экспертиза ОП РФ с отрицательной оценкой законопроекта. Общественники указали, что предлагаемый законопроект противоречит ряду принципов, закрепленных Конституцией Российской Федерации и международными нормативными актами, содержит юридически неопределенную терми­­­­‑
нологию. Кроме того, в тексте экспертизы говорится о том, что состав преступления, содержащийся в проекте, практически полностью охватывается составом преступления, предусмотренного статьей 282 УК РФ, которая посвящена ответственности за унижения человеческого достоинства по признаку отношения к религии и содержит весьма суровые санкции вплоть до пяти лет лишения свободы. Введение в УК РФ новой статьи, аналогичной уже имеющейся, приведет к необоснованному утяжелению данного правового акта, считают авторы экспертизы.

На следующий день — 24 октября — председатель Комитета Госдумы РФ по общественным объединениям и религиозным организациям Ярослав Нилов (ЛДПР) призвал Общественную палату к конструктивной работе над законопроектом о защите чувств верующих и заявил, что считает «опасным заигрывание с общественным мнением в этой чувствительной сфере».

25 октября датирован отзыв Верховного суда РФ, который был опубликован «Российской газетой». В некоторых пунктах он перекликается с экспертизой ОП РФ. Например: «В интересах достижения большей правовой определенности законопроект нуждается в доработке с точки зрения его юридико-технического, а также лингвистического оформления. В частности, в предлагаемой статье 243 УК РФ содержатся термины, не имеющие правового закрепления (например, богослужение, религиозные обряды и церемонии, а также религиозные объединения, исповедующие религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России и т. п.)». В документе отмечается также, что используемая в названии и диспозиции части первой статьи 243 УК РФ терминология — «оскорбление, унижение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний», «оскорбление убеждений» — не вполне соответствует понятийному аппарату, традиционно используемому в уголовном законодательстве. Тем не менее, даже с учетов вышесказанного, представленный законопроект Верховным судом РФ в целом поддерживается, «учитывая значимость для безопасности государства сохранения межрелигиозного мира, опасность деяний, направленных на нарушение баланса интересов различных религиозных объединений».

23 января опубликовано Экспертное заключение Совета по правам человека при президенте РФ. По мнению Совета, «ни законом, ни судебной практикой внутренние субъективные переживания одного лица или группы лиц не могут быть использованы в качестве объективного критерия оценки деяний других лиц, поскольку это привело бы к недопустимому и конституционно не обоснованному ущемлению прав и свобод человека и гражданина».

По мнению Совета по правам человека, содержание деяния «оскорбление религиозных чувств граждан» не имеет правовой определенности, и в реальных условиях правоприменения будет иметь расширительное толкование, приводящее к ущемлению прав и свобод лиц, действия которых, в том числе в рамках реализации конституционных прав и свобод (свободы слова, свободы творчества, свободы совести и т. д.), гипотетически могут трактоваться как оскорбляющие чувства отдельных граждан или групп граждан, выделяющихся по признаку отношения к религии. Это обусловлено, помимо прочего, неопределенностью и неприменимостью понятия «оскорбление» в отношении таких безличных явлений, как богослужения или другие религиозные обряды и церемонии. Таким образом, Совет при президенте также не поддержал законопроект.

27 января официальный отзыв на проект опубликовал портал правительства РФ. Эксперты из правительства вслед за ОП РФ, Верховным судом и Советом по правам человека указали на то, что действующим законодательством содержащиеся в законопроекте понятия «мировоззренческая символика» и «религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России» не определены. Отмечена также и конкуренция, возникающая между законопроектом и действующими нормами УК РФ. Правительством предложено «учесть высказанные замечания в ходе дальнейшей доработки законопроекта».

Инициаторы законопроекта пока публично не высказались о том, будут ли они дорабатывать документ с учетом прозвучавшей критики. В данном контексте важно также проследить позицию первого лица государства относительно данного вопроса. Владимир Путин по данной теме высказался за последние месяцы дважды. В первый раз — 13 сентября во время общения с журналистами. Причем тогда речь совершенно не шла о российской повестке дня, обсуждалось происходящее на Ближнем Востоке. Президент сказал следующее: «Наконец, все мы должны с особым вниманием и очень бережно относиться к религиозным чувствам, причем к религиозным чувствам людей, принадлежащих к самым разным конфессиям. Это касается и тех, кто считает себя сторонниками ислама, и христиан, и представителей всех других конфессий. Потому что если государство своевременно и жестко не реагирует на провокации, направленные против религиозных чувств людей, то тогда обиженные и оскорбленные, униженные люди сами начинают защищать свои взгляды и интересы, и подчас это приобретает совершенно неприемлемые формы, и действуют они неприемлемыми методами».

В следующий раз президент высказался уже конкретно по вопросу российского законотворчества. Это было 12 ноября, когда он провел заседание Совета по развитию гражданского общества и правам человека. Тогда на реплику Ирины Хакамады, что данный закон является бомбой замедленного действия, он сказал: «Мы с Вами хорошо знаем, что произошло в Советском Союзе с религией и какое количество священников, причем представителей самых разных конфессий, было репрессировано. Наверное, в процентном отношении ко всем другим группам это самое большое количество репрессий и самых жестоких при этом. У нашего государства есть тяжелое наследие, которое мы не можем не учитывать. И поэтому государство, конечно, должно думать и о защите религиозных чувств людей, и о защите тех, кто работает в этой сфере. Я условно говорю «работает». Конечно, чувство — это понятие не юридическое, может быть, даже в чем-то иррациональное, и есть, как Вы сказали, нормы, которые защищают в целом честь и достоинство людей, в том числе и по религиозным мотивам».

Владимир Путин не дал законопроекту однозначно положительной или отрицательной оценки, но предложил продолжить общественную дискуссию, а Совету по правам человека — проанализировать ситуацию.

«Пять лет дают там, предлагают дать. Вы знаете, я сейчас не хочу даже обсуждать — много, мало, нужна ли она, дополнительная статья, или в нашем арсенале достаточно инструментария для того, чтобы эти проблемы решать. Но то, что мы сейчас обязаны на это обратить внимание, мне кажется, правильно, потому что, повторяю еще раз: во‑первых, мы должны всем людям, у которых есть какие-то религиозные чувства, и всем священнослужителям, мы должны защищать и чувства, и соответствующие конфессии», — подытожил президент.

Диляра Ахметова

Чувства верующих,российское законодательство и общество

Этот осенне-зимний сезон в российском гражданском сообществе прочно связан с религиозной проблематикой и отношениями конфессий с обществом. Дело даже не в том, что информационная война «за» и «против» традиционных конфессий российского общества приняла такой острый характер. Скорее можно говорить, что был очень остро поставлен вопрос о законодательном закреплении отношения к религии.

Я уже не раз упоминал на страницах своего ЖЖ, что тема эта очень важная и решать эти вопросы необходимо. Однако сейчас становится очевидным, что существующие правовые механизмы не всегда адекватно способны отразить отношения верующего человека, общества и государства. В Общественной палате РФ мы неоднократно касались темы защиты прав верующих, и я снова готов повторить, что вопрос защиты чувств и прав верующих очень актуален для российского общества, ему необходимы новые способы их защиты. Это, фактически, вопрос об основаниях нравственности в нашем обществе. В связи с этим мне хотелось бы высказать ряд принципиальных моментов относительно их законодательного закрепления:

1.Различные варианты законодательных инициатив, где за оскорбление чувств верующих предлагают вводить серьезные штрафы и уголовные наказания, как, например, предлагают коллеги из Совета по правам человека при президенте РФ, будут иметь скорее отрицательные последствия для авторитета религии и верующих в обществе. Я уверен, что нужно максимально задействовать воспитательные меры, влияние самого общества при защите прав верующих, а не пугать людей большими цифрами и сроками.

2. Штраф в несколько сотен тысяч рублей за оскорбление чувств верующих сам по себе вызывает вопросы относительно логичности ситуации. Это же не экономическое преступление. Человек либо делает это из неведения, либо по злому умыслу — при чем здесь сто или двести тысяч рублей? Такие меры приведут только к разделению общества на тех, кто может себе позволить оскорблять чувства верующих, и тех, кто этого не может. Мы живем не во времена «Русской правды» и средневековья.

3. Уже сейчас очевидно, что механизмы противодействия атаке на традиционные ценности российского общества нужно искать совместно государству и гражданскому обществу. Более того, часть нашей интеллектуальной элиты и богемы пытается оправдывать деятельность, подобную «панк-молебнам», выдавая это за гражданское общество и свободу творчества. Будем откровенны — те, кто пытается делать деньги на таких провокационных вещах, должны получить отпор, прежде всего, со стороны общества, тогда их «бизнес» перестанет «продаваться» и отпадет сама необходимость в таких жестких мерах законодателей.

4. Без ценностного консенсуса в российском обществе невозможно выработать адекватные механизмы защиты прав любой социальной группы. Пока мы сами не согласимся с тем, что правильно, а что нет, нас будут использовать в различных провокациях, пиар-акциях и других манипуляциях с общественным мнением. Государство должно четко представлять себе, на чем основывать свои действия в диалоге с обществом, на что опираться и что отвергать. Без этого мы не сможем сказать, что мы — единая гражданская нация и у нас есть понимание своей общности.

5. Общественный консенсус может быть основан только на традиционных ценностях, и новации должны его дополнять, а не наоборот, как это пытаются представить отдельные представители общественности. В таком контексте религия — основной источник тех установок, которые способны сплотить российское общество. Все мы понимаем, что базис знаний о мире для любого человека начинается с понимания того, что такое хорошо и что такое плохо. Морально-нравственные устои авраамических религий восходят к одним основам и пророкам. Поиск им альтернативы в годы советской эпохи привел к хорошо известным последствиям.

Ответьте мне, что кроме веры в Бога способно эти основания прочно утвердить в человеке? А частности обсудить можно уже после выбора магистрального пути развития…

Дамир Мухетдинов,
первый заместитель председателя ДУМЕР, член Общественной палаты РФ
Опубликовано на официальном блоге —
damir-hazrat.livejournal.com



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.