Каргалинская мечеть

История возрождения мусульманского образования у татар в городах после падения Казанского и Астраханского ханств в 1550-е гг. мало изучена. Оставшиеся татарские города и возникшие на этих землях новые центры превратились прежде всего в крепости, обеспечивавшие нужды пограничья, простиравшегося в Закамье и Заволжье. Хотя городское население Казани было относительно стабильным, здесь мечети регулярно разрушались, а горожане были жестко привязаны к своим обязанностям по отношению к государству. В итоге первые мударрисы-преподаватели связаны обычно с аулами в вятских лесах. Таким был в Адаево (близ Кукмора, Татарстан) в конце XVII века шейх Тукмухаммед, получивший образование в Дагестане, затем свет знаний людям нес его сын Ишмухаммед. Его внук Абдулкарим б. Балтай б. Ишмухаммед б. Тукмухаммед (?–1758) получил иджазу — разрешение на воспитание мюридов — в Бухаре у шейха Абу Габдуллы аль-Балхи. По возвращении он стал имамом и мударрисом в Каргалинской слободе (Каргале) Оренбургского уезда и губернии.

Татары Сеитова Посада, или Каргалы, в 1745 году добровольно переселившиеся из казанского региона, первыми из мусульман России получили право на свободу вероисповедания. Взамен они занимались торговлей с мусульманским Востоком, прежде всего с Центральной Азией. Де-факто Каргала получила право самоуправления. Великий алим, муфтий и энциклопедист Ризаэтдин Фахретдин отмечал в этой связи, что здесь впервые после падения Казанского ханства «возрождалась официально признанная национально-религиозная жизнь татар».

Во второй половине XVIII — первой трети XIX века каргалинские медресе стали крупнейшим комплексом профессионального религиозного образования у татар. Как это произошло и какую роль здесь сыграл Абдуррахман б. Мухаммедшариф аль-Кирмани? Он родился в 1743 году в деревне Джавбаш под Касимовом, ныне село Болотце Касимовского района Рязанской области. Во второй половине XVI — XVII вв. Касимов (или по-татарски Кирман, отсюда нисба — аналог фамилии: аль-Кирмани) оставался, по сути, единственным мусульманским городским центром на огромном пространстве от Оки до Оби. Здесь мусульмане беспрепятственно продолжали исповедовать свою веру. Однако в 1681 году Касимовское ханство было ликвидировано. Окончательный удар сословию мусульманских феодалов в крае был нанесен указом Петра I об изъятии крепостных крестьян-немусульман у землевладельцев-мусульман. И, по петровской «квадратуре круга», потерявший крепостных землевладелец переставал быть феодалом. Поэтому феодалы, потерявшие в Центральной России и Поволжье земли, и их потомки стали искать другие пути сохранения статуса элиты.

Торговая Каргала стала одним из таких вариантов. Мы точно не знаем, когда здесь появился Абдуррахман б. Мухаммедшариф, выходец из семьи феодалов-тарханов. Он получил образование у мударрисов Исхака и Абдрашита Абдулкаримовых (внуков Абдулкарима б. Балтая) в Каргале. Отношения ученичества закрепились затем отношениями семейными: женой Абдуррахмана стала дочь Исхака б. Абдулкарима.

Дальнейшее образование Абдуррахман получил у Мухаммеда б. Али ад-Дагестани (был известен под именем ахун Казакай). Тот со своими соплеменниками-ногайцами в 1745 году был переведен из равнинного Дагестана на Оренбургскую пограничную линию, где открыл медресе. Здесь собрались ученики со всего Волго-Уральского региона, и впервые после падения Казанского ханства началось преподавание морфологии и синтаксиса арабского языка. Виднейшими учениками Мухаммеда б. Али были первый муфтий Оренбургского магометанского духовного собрания Мухаммеджан б. Хусаин, а также шейх братства накшбандийа-муджаддидийа Валид б. Мухаммедамин аль-Каргали. Во время пугачевского восстания 1773–1775 гг. Мухаммед б. Али со своими родственниками бежал в казахские степи, где умер.

Абдуррахман б. Мухаммедшариф c 1770-х гг. был неуказным муллой в Каргале. Его звездный час наступает после того, как в 1788 году создается ОМДС, получившее право на прием экзаменов на должности духовенства. Сам Абдуррахман б. Мухаммедшариф 30 мая 1791 года был официально утвержден в должности первого муллы 1-й соборной мечети, а также в званиях имама и главного мударриса Каргалы. Только за 1791 год экзаменам подверглись 789 человек, включая 7 ахунов и 2 их помощников, 51 мухтасиба, 527 мулл (имамов), 9 мударрисов. К 1800 году в ОМДС подверглись экзамену почти 2 тысячи человек.

Каргала стала лучшим учебным заведением по подготовке высшего звена духовенства в лице ахунов, мухтасибов и мударрисов. Татарские мударрисы Габдессалям б. Уразмухаммад и Абдуррахман б. Мухаммадшариф имели большое количество учеников — будущих мударрисов. При этом если Габдес­саляму б. Уразмухаммаду не хватало богословского догматического уровня, то Абдуррахман аль-Кирмани уже не уступал в этом плане иностранцам. Хабибулла бин Рахматулла аль-Атнаколы говорил: «Раньше знания Абдуррахман-хазрата были неполными, но постоянное чтение книг и занятия позволили ему пополнить свои знания, особенно помогла в этом работа с умными, способными учениками. Мы видели многие из книг, переписанных в его медресе. Ученики его пишут красиво и правильно. Чаще всего встречаются книги „Таузих“ и „Талхис“. Есть письма от бухарского эмира Хайдара бин Шагимурада». При этом сам А. аль-Кирмани в отличие от его учеников не учился за рубежом. Среднеазиатская бухарская модель образования стала преобладающей в Каргале, так как торговля Сеитова Посада была сконцентрирована на Туркестане. Но отношение властей к получившим образование в Средней Азии было достаточно настороженным.

Роль мударриса определяется уровнем его шакирдов. Среди учеников аль-Кирмани были будущие муфтии ОМДС Габдессалям Габдрахимов и, предположительно, Абдулвахид Сулейманов, мударрисы крупнейших медресе: при Голубой (4-й) мечети Казани — Габденнасыр б. Рахманкол аль-Джабали, в селе Кшкар — Фаяз б. Габдельгазиз аль-Кенери, при медресе «Губайдия» — Губайдулла б. Ишкуат, в Тайсуганове — Габденнасыр б. Габдеррахим аль-Улькаши, в Ташкичу — Габдуссалям б. Абдуррахман аль-Курсави, в Ново-Альметьеве — Нигматулла б. Губайдулла аль-Альмети, в Кизляу — Рахматулла б. Губайдулла аль-Кизлеви, в Сабы — Сайфутдин б. Абубакир аш-Шинкари, в Стерлибаше — шейх Нигматулла б. Биктимер (Тукаев) и ишан Хабибулла б. Хусаин аль-Ури (Оруви).

Абдуррахман б. Мухаммедшариф был сторонником децентрализации ОМДС, придания законодательного статуса должности ахуна как окончательной инстанции в рассмотрении судебных дел в вопросах семейного права по проекту «Правил о магометанских супружеских делах». 28 марта 1824 года этот проект поддержали два ключевых имама края: оренбургский ахун Габдессалям б. Габдеррахим и Абдуррахман аль-Кирмани. Однако если Таврическое магометанское духовное правление одобрило проект, то муфтий ОМДС Мухаммеджан б. Хусаин отказал в праве своим заседателям-казыям обсуждать его.

Перед смертью Абдуррахман б. Мухаммедшариф (ум. 1827) завещал своему преемнику Абдулмазиту бин аль-Хану: «Когда я умру, не разгоняй шакирдов, вместе с моим сыном Гатауллой в течение одного года оставайся здесь, занимайся моим медресе, а если тебе все это придется не по душе, отправляйся в медресе Абдуннасыра!..» Действительно, Гатаулла Абдрахманов (1790–1843) стал первым муллой и главным мударрисом Каргалы, но после его смерти роль медресе и самого рода аль-Кирмани стала меньше. Его внук Хайрулла Гатауллович Аминев (?–1882) и правнук Ганиатулла Хайруллович Аминев (?–1893) были имамами, но учились уже в медресе Мачкара в Заказанье.

Деятельность Абдуррахмана б. Мухаммедшарифа навечно останется связанной с возрождением мусульманского образования у татар, с восстановлением системы медресе, с «золотым веком» сотрудничества мусульман с Российским государством. Опыт интеграции феодалов Касимова нашел новые сферы в Новое время и на новом месте. Религиозное и культурное родство различных по происхождению групп российских мусульман спасло Ислам в стране в целом. И так происходило в нашей истории многократно.

Айдар Хабутдинов,
доктор исторических наук