ДЕНЬ ПРИНЯТИЯ ИСЛАМА БУЛГАРАМИ

После смерти хана Кубрата, объединявшего под своей властью Великую Болгарию, начался процесс распада некогда единого государства и поглощения отдельных земель более сильными соседями. Так, часть земель было аннексирована Византией, а часть присвоена Хазарским каганатом, потенциальным союзником в борьбе с арабами.

Несмотря на то, что вопрос принятия булгарами в Приазовье ислама остается дискуссионным, мы можем с уверенностью сказать, что проникновение ислама в тюркскую среду, которой впоследствии будет суждено сыграть ключевую роль в формировании татарского этноса, началось задолго до IX века.

Уже в VIII веке в ходе столкновения двух молодых и амбициозных государств — Арабского халифата и Хазарского каганата, ислам стал постепенно проникать к тюркам, находя поддержку в первую очередь среди простого населения, в отличие от знати, тяготевшей к иудаизму.

В отличие от хазар, которые не имели развитого производства, а существовали за счет контроля транзитных торговых путей, булгары, ведя оседлый образ жизни, постепенно адаптировались к новым условиям, развивая ремесла, в чем существенно преуспели.

Говоря же об их духовной жизни, то здесь можно вспомнить очерки Ахмада ибн Фадлана, сообщившего, что придя в булгарские земли, он застал булгар не язычниками, а мусульманами, знающими ключевые обряды ислама и посещающими мечети.

Булгары имели тесное сообщение со средне­азиатскими тюрками, что в последующем сказалось на выборе правовой школы, то есть ханафитского мазхаба, заимствованного из Хорезма.

Говоря об этнической однородности булгар, мы можем столкнуться с рядом мнений, которые порой совершенно полярны друг другу.

В любом случае в период пребывания багдадского посольства в Волжской Булгарии мы можем наблюдать наличие полиэтничного племенного союза с тюркской доминантой, объединенного под властью эльтебера, то есть царя.

Помимо булгар, упоминаются другие племена, некоторые из которых имели этнически отличные компоненты: от тюрок до балто — славянских, сарматских и, естественно, угорских племен.

Учитывая такую этническую пестроту без наличия централизованной власти, можно не удивляться вассальному статусу этих земель, подчиненных каганату.

Время пребывания багдадской делегации совпало с активной централизацией власти и строительства каркаса будущего государства.

Посему, будучи дальновидным политиком, Алмуш осознает, как полувеком позже прочувствует Великий князь Владимир важность единой идеологической основы нового государства, которая должна зиждиться не на племенных идолах, а на едином Боге с одинаковым для всех религиозно-нравственным кодексом. Алмуш понимал, анализируя международные события, что наступила эра торжества монотеистических религий, постепенно сокращающих ареол политеизма, что в свою очередь обуславливает политическую важность наличия союза с одним из могущественных, религиозных центров, коим для булгар, знакомых с мусульманским миром, был ислам, который исповедовался существенной частью населения.

Понимая, что монополия одной религии, к тому же исповедуемой им самим по убеждению, является благом для страны, он отправляет в Багдад посольство, призывая халифа направить делегацию для официального утверждения ислама в качестве государственной религии его страны и провозглашения Волжской Булгарии эмиратом могущественного халифата.

Заявляя о себе как о мусульманской стране, Волжская Булгария объявляет себя одним из политических центров, расположенным между иудей­ской Хазарией и остающейся языческой Русью.

16 мая 922 года, приходившегося на четверг, состоялось это историческое событие, когда облаченный в официальные цвета аббасидского халифата, правитель булгар и соседних племен официально был признан «клиентом» мусульманского повелителя и главой Волжской Булгарии.

С большой долей вероятности мы можем полагать, что это было актом народного принятия решения булгарской знати, хотя, безусловно, среди подданных оставались племена, сохранившие нейтралитет либо верность прежним убеждениям, например, сувары.

С момента принятия ислама началась централизация власти и усиление феодальной зависимости отдельных племен от булгарского эмира.

Централизация власти привела к систематизации налогообложения и активного внедрения мусульманской налоговой системы. Помимо закята (обязательного пожертвования мусульман в пользу нуждающихся) и хараджа (поземельного налога), взималась с немусульманского населения джизья, выплачиваемая с дееспособного, немусульманского мужского населения в казну за неприкосновенность имущества и защиту, а также ушр (земельный налог), хумс (налог с непредвиденных доходов). Помимо этого, взимались пошлины на ввозимый товар, который был унифицирован с торгующей стороной.

Новая религия, имеющая стройную догматику, стала объединяющим фактором для булгар и племен, входивших в сферу их влияния. Ислам стал служить средством идеологической платформы, символом суверенитета, что, безусловно, помогало формировать государственность.

Неудивительно, что получив поддержку халифа и, что немаловажно, эмоциональный заряд, мусульманское население Поволжья было более пассионарным, что обусловило укрепление их позиций в регионе.

Ряд исследователей обращает внимание, что в этот период среди булгар были популярны идеи мессианства, побуждавшие их отстаивать духовные ценности в борьбе с недругами, представляющими в их понимании силы зла. Возможно, именно этот антагонизм позволил булгарам в конце Х века освободиться от ослабевшего Хазарского каганата и стать новым лидером в волго-уральском регионе, став связующим звеном Востока и Запада.

Идея мессианства отразилась не только на внутренней, но и на внешней политике Волжской Булгарии. Известны факты, когда булгары отправляли свои посольства в другие земли с целью склонения своих соседей либо потенциальных партнеров к выбору ислама в качестве духовной платформы их общества. Булгары посещали Киев, призывая князя Владимира принять ислам в качестве государственной религии, что можно расценить как глубоко продуманный акт, позволявший, помимо утверждения канонов ислама среди населения, заручиться союзом с Русью.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что ислам сыграл консолидирующую роль в истории формирования булгарского этноса, включавшего в свой этногенез представителей союзных племен, которые по причине этнической близости постепенно утрачивали племенное самосознание.

Уже к концу X века на городских кладбищах почти все захоронения совершались по мусульманскому погребальному обряду, а к концу XI века почти что исчезают языческие захоронения на территориях проживания мусульманского населения Волжской Булгарии.

Ислам проникал во все сферы жизни общества: семейно-брачные и уголовно-процессуальные отношения организовывались сообразно шариату. Медицина, астрономия, геометрия, фармацевтика, литература получили широкое развитие в обществе, что естественным образом помогало людям осознавать себя частью главенствующего племени и мусульманской уммы. Само ревностное отношения булгар к соблюдению канонов ислама было многократно отмечено западными путешественниками и историками. Уже в 1253 году фламандский монах-путешественник Гильом де Рубрук отмечал, что булгары держатся ислама крепче, нежели другие мусульманские народы.

Суммируя вышесказанное, подчеркнем, что учитывая осознание связи населения с правящей династией, окончательной привязанности народа к территории, понимания своего религиозного и этнического единства, что выражалось в равном обозначении народа по этническому признаку «булгары», так и по религиозной приверженности «мусульмане», можно сделать следующий вывод: все вышеперечисленные аспекты свидетельствуют о постепенной консолидации отдельных племен в единый этнос, имеющий общебулгарское самосознание.

Помимо этого, можно заметить, что укрепление позиций одного государственного языка, бытовой жизни, культуры, обрядовой практики способствовали дальнейшей интеграции. Поэтому домонгольский период жизни преимущественно мусульманского населения Волжской Булгарии, составивший весомый компонент современного татарского народа, можно считать основным периодом в формировании этнополитического самосознания населения Волжской Булгарии.

Для татарского народа судьбоносным условием является не только осознанное нахождение в лоне ислама как народообразующего сегмента, но и ощущение себя структурообразующим элементом российского общества.

Эти начала позволят татарам чувствовать себя важнейшей частью тюрко-мусульманской цивилизации и второй по значимости поликультурным сообществом России, сыгравшем важнейшую роль в становлении, развитии и сохранении имеющейся государственности.

Ренат АБЯНОВ, историк