Предлагаем вашему вниманию интервью с Абдель-Маджидом Зиндани, в котором он рассказывает о роли ученых в целом и своей лично в революции в Йемене. Шейх родился в 1942 году в Йемене, учился в Каирском университете по специальности «фармацевтика», затем занял пост в Министерстве образования Йеменской Республики, участвовал в борьбе афганских мусульман против СССР. В мусульманском мире стал широко известен своими трудами о неподражаемости Корана. Он является также крупным мусульманским деятелем — ректором университета «Иман» и известен как ученый-медик.

— Уважаемый шейх, вы один из тех, кто призывал граждан участвовать в демонстрациях вплоть до выполнения всех законных требований революции. Однако официальное правительство считает эти демонстрации проявлением напряженности и призывает на встречах с представителями оппозиции прекратить подобные акции. Вы считаете, что демонстрации гарантируют передачу власти?

— Они не просто гарантируют, они являются правом народа, власти должны это осознать. Более того, демонстрации являются поощрением добродетели и удержанием от порока, довольством на пути Аллаха. Они гарантированы конституцией. Официальные власти выдвигают такие требования потому, что хотят лишить народ этого права. Власти должны говорить, что они приемлют мирные демонстрации, в которых нет места грабежам, растаскиванию чужого имущества, причинению ущерба частной и государственной собственности, покушению на свободу человека. Если же они лишают людей элементарных прав, то это свидетельствует о деспотизме со стороны власти.

— Некоторые обвиняют вас в сотрудничестве с президентом Салехом и его режимом. Насколько справедливы такие утверждения?

— В действительности я знал, что президент идет к тому, чтобы полностью взять власть в свои руки. Ранее я неоднократно выступал против такого положения вещей, из-за чего между нами возник конфликт и я восемь лет назад был вынужден покинуть страну и поселиться в Саудовской Аравии. Не последнюю роль в этом сыграл конфликт между мной и президентом по вопросу методов осуществления власти.

После того как все оказалось в руках президента, я решил, что могу вернуться в страну и заниматься своими делами. Если я видел, что президент делает благо, старался только поощрять его, что по его же настоянию получало подробное освещение в прессе. Когда он ошибался, я старался наставлять его, давать советы.

Я сам полностью был занят наукой и обучением, организовал работу университета «Аль-Иман», старался, чтобы научные институты не вступали в конфликт с президентом. Ведь человек, с которым вступаешь в конфликт в области политики, может разрушить все то, к чему ты стремился. Однако я никогда не поддерживал его политику и не призывал голосовать за него на выборах. Когда он меня попросил возглавить его предвыборную кампанию, я отказался.

Коллеги из «Аль-Ислах» (оппозиционное йеменское объединение «За реформы», которое возглавляет Зиндани. — Прим. ред.), все, кто со мной работал, знают мой принцип отношений с президентом: «Помогайте друг другу в благочестии и богобоязненности, но не помогайте друг другу в грехе и вражде».

В свете последних событий, когда начались демонстрации, мы пытались предотвратить кровавые столкновения. Исламские ученые первыми начали работать в этом направлении, созвали конференцию, на которой был учрежден Комитет по мониторингу, я был назначен его председателем. Мы встретились с президентом и достигли согласия по семи пунктам относительно улучшения ситуации, однако он настоял на включении восьмого пункта — требовании запретить мирные демонстрации и выступления. Мы сказали ему: «Демонстрации — это не ошибка, а право народа, законное, гарантированное». Он сказал: «Фиксируйте это как мое требование. Когда пойдете к представителям оппозиции, скажите им, пусть напишут свои требования, даже те, с которыми вы будете не согласны». Его слова сбили нас, и мы включили восьмой пункт. Потом он меня приглашал принимать участие в заседаниях ученых. Но я не хотел в них участвовать.

— Почему?

— Потому что я знал, что мы сможем претендовать только на то, чего захочет он. Я боялся, что президент потребует от ученых издать фетву, дозволяющую использовать силу против демонстрантов, то есть фетву на разрешение убийств. По его настоянию я принял участие в одном из таких заседаний. Я понял, что моя обязанность перед присутствующими и учеными — это рассказать им, что случилось между мной и президентом. Я встал и продекларировал семь пунктов, по которым не было разногласий. Потом я объявил, что есть еще и восьмой пункт, на включении которого настаивал сам президент, но мы с этим пунктом не согласны. Президент присутствовал и слушал. Мои слова, видимо, ему показались вызовом. Затем он встал, взял Коран и заявил: «Я в вашей воле, любое решение, какое примете, я его выполню». Тогда я подумал, что он ждет от ученых фетву, разрешающую вести огонь по демонстрантам, так как он считает их преступившими закон, соответственно имеет право их убивать. Однако СМИ подали информацию в искаженном виде — будто бы ученые, я в числе первых, выступали за запрет демонстраций, будто бы мы выступаем против демонстрантов и подстрекаем правительственные и официальные круги против народа.

Я решил действовать. Встретился с лидерами оппозиции, потребовал опровергнуть сообщения о том, что ученые выступают на стороне президента. В нашем распоряжении нет спутниковых телеканалов, поэтому мы решили пойти к самим демонстрантам и разъяснить им свою позицию. Официальные СМИ подали эти наши встречи в другом свете, и президент посчитал, что мы выступаем на стороне оппозиции и поддерживаем ее.

С того момента против меня начали выдвигать разного рода обвинения. Шейхи племен и ученые, которые примкнули к нам, услышав от президента такие речи, сказали, что шейх Абдель-Маджид Зиндани говорит правду. Потом президент осуществил свои угрозы — 75 участников пятничной демонстрации были убиты, более ста получили ранения. Почти все из них являлись хафизами Корана. Когда мы увидели, что он начал проливать кровь своего народа, использовать против него военную технику, посчитали это греховным поступком. Я высказал свою точку зрения, объявил о недопустимости пролития крови народа, призвал выступить против.

После этого убийства многие высокопоставленные лица в армии, в официальных структурах, дипломаты начали переходить на сторону демонстрантов. К нам, ученым и шейхам племен, которые были с нами, вышел бригадный генерал Али Мухсин и передал угрозы президента продолжить кровопролитие, потребовал он нас соответствующую фетву. Мы отказались. А официальные СМИ с тех пор мне и остальным объявили войну.

— В чем заключается ваше обращение к ученым Йемена, призывающее сплотиться в этот судьбоносный для страны момент?

— Пророк (мир ему) говорит: «Ученые — наследники пророков». Поэтому любому, кто желает разъяснить слово Аллаха или его Пророка (мир ему), нужно руководствоваться только тем, что установлено Всевышним. Если ученый слаб, он молчит, а не говорит то, что не соответствует действительности. Пророк (мир ему) говорит также: «Скажи хорошее или молчи». Такой ученый либо говорит истину, либо молчит, если не может нести ответственность за результат сказанных слов. Я лично выступаю за то, чтобы ученые были независимы от властей, так как ученые, находящиеся в подчинении того или иного правителя, придерживаются позиций, которыми будет доволен последний: прикажет — и они будут говорить, прикажет — они замолчат. Нам же необходимо стремиться к тому, чтобы нашими поступками был доволен Аллах. Я не перестаю выступать за то, чтобы ученые объединились в отдельное сообщество и со стороны государства им был предоставлен независимый бюджет. Тогда они будут свободны от унижений перед тем или иным правителем.

Я также призываю всех объединяться, а не разделяться. В единстве — сила. Аллах говорит: «Дepжитecь зa вepвь Aллaxa вce, и нe paздeляйтecь». Они знают, что вервь Аллаха — это Его книга и разъяснение к ней. Ученые должны служить примером для своего народа в полном смысле этого слова, быть едиными. Тогда их не постигнет раскол и разобщение по причине участия в политической деятельности, они не будут испытывать влияние от правителей. Этот призыв я обращаю ко всем богобоязненным ученым, которые стремятся к довольству Аллаха, — объединиться и сплотить усилия. Каждый раз, когда возникает проблема, мы перекладываем ее на ученых.

— Уважаемый шейх, есть ли такие, кто выступают за отмену нынешней конституции страны?

— Такие если и находятся, то только из-за незнания ими конституции Йемена. Многие политики, специалисты в области права высоко отзываются о нашей конституции, которая удовлетворяет все потребности йеменского народа, соответствует его устремлениям, выражает его сущность и особенности. Она полностью гарантирует права граждан, разграничение полномочий между различными ветвями власти. Не конституция виновата в том, что она не применялась. Президент Абдалла Салех во время разговоров со своим ближайшим окружением говорил: «Я — закон и конституция». Виноват президент, который сделал свое слово выше конституции. Он намеревался пересмотреть некоторые пункты конституции, которые не разрешали ему делать то, что он планировал.

Второй момент — это внесение поправок со стороны президента. Для того чтобы конституция работала в полную силу, необходимо отменить эти поправки. Нам нужно сохранить нашу конституцию, которая считается одной из передовых в арабском мире. Кроме того, конституция в том виде, в каком она существует на сегодняшний день, допускает нарушение заповедей Бога и остается гибкой для внесения поправок. Я требовал, чтобы пункты конституции, касающиеся религии, Корана, сунны, запретного с точки зрения шариата, оставались неизменными, так как они затрагивают религию Аллаха, которая универсальна независимо от времени и места.

Источник: www.marebpress.net
Перевод с арабского Марата Ахметжанова