В 2006 году меня пригласили поехать в Саудовскую Аравию для совершения обрядов хаджа. Атмосферу в Мекке во время хаджа не передать, надо побывать там, чтобы это понять. Миллионы паломников, совсем другая реальность, другое состояние. Я до сих пор не перестаю удивляться, как все слаженно функционирует в Саудовской Аравии в эти священные дни. А какой внутренний настрой у паломников!

Хотя во время хаджа часто происходят нелепые и смешные истории. О нескольких курьезах, произошедших со мной в Мекке, я и хочу рассказать ниже. Да не воспримет читатель эти рассказы как насмешку над хаджем или паломниками. Обо всем происшедшем я стараюсь писать с добрым юмором. Ведь юмор – это неотъемлемая часть нашей жизни. Мы создаем его своими поступками и сами становимся участниками своих же комедий. И порой в тех местах, где юмор не совсем уместен, он так и прет наружу, пытается просочиться через все преграды запретов. И ему это почти всегда удается.

Саудийские особенности потери багажа

В конце декабря 2006 года я вылетел из Москвы в Саудовскую Аравию в составе группы паломников. Перелет осуществлялся с пересадкой в иорданской столице.

По прилете в Амман я узнал, что меня и еще нескольких паломников сняли с дневного рейса в Джидду по какой-то причине. Нас перекинули на вечерний рейс и во время ожидания предложили съездить в город. Услужливый работник аэропорта переписал мой багаж на вечерний перелет.

Ночью мы наконец-то прилетели в Саудовскую Аравию, и тут оказалось, что моего рюкзака в отделении получения багажа нет. А в нем почти все мои вещи. Тучный араб в белоснежной галабии, ответственный за багаж, стал его искать, проверять что-то по бумагам, но так ничего и не нашел. Наконец он сонно произнес: «Букра, иншаАлла» (араб. – завтра, если Бог даст) и оставил меня ни с чем. Так и уехал я на следующее утро в зимних сапогах в опаленную аравийским солнцем Мекку.

Уже в Мекке я стал опрашивать группу паломников из Москвы, прилетевшую в тот день первым рейсом. Никто моего рюкзака не видел. Но прошло часа два, и в мою гостиничную комнату вбежал мой друг Мухаммад с подозрительно знакомым рюкзаком на плечах.

– Твой? – с хитринкой в глазах спросил он.

Я не поверил своим глазам.

– Ты где его нашел??? Здесь? В Мекке?

– Да. Представляешь, иду по улице в отель к одному знакомому из первой группы, смотрю, а твой рюкзак прямо на дороге валяется.

И это было правдой. Оказалось, что мой багаж не перекинули на другой рейс. Он прибыл с первой группой паломников, и его погрузили вместе с остальными вещами в автобус до Мекки. Затем по приезде весь багаж выгрузили в одну кучу на дороге у отеля. Каждый взял свои вещи, а мой рюкзак не нашел своего хозяина. Так и пролежал он на дороге целую ночь и полдня, никем не тронутый. Саудийские законы довольно строги к ворам, а во время хаджа полиция работает с удвоенной силой. Может быть, это обстоятельство и спасло мои вещи. А может, это просто было одно из маленьких повседневных чудес, которые происходят во время хаджа почти каждый день.

«Хезболла – гуд?!»

Из-за огромного количества паломников, приехавших для совершения обрядов хаджа в Мекку, этот старый город превратился в постоянно движущуюся массу, состоящую из людей, повозок и автомобилей. Городской общественный транспорт не вмещал в себя столько пассажиров, все такси были заказаны еще с утра, а частники, пытающиеся заработать на паломнической братии, забивали людьми не только салоны, но даже крыши и багажники своих транспортных средств. Вокруг всё гудело, слепило фарами и двигалось, двигалось... Постоянно, без остановок, несмотря на дневной зной или позднюю ночь. И лишь пять раз в день, во время обязательной молитвы, движение немножко стихало и вся Мекка преклоняла свои колени перед Всевышним.

В десяти шагах от меня, вынырнув из общего потока, остановился небольшой микроавтобус. Открыв переднюю дверь, я громко спросил водителя: «Джумеза?», назвав ему район своего отеля. После утвердительного кивка я пробрался внутрь и оказался в самом конце салона, у аварийной задней двери. Усевшись поудобнее, я стал смотреть в затемненное пленкой окно, пытаясь контролировать маршрут, чтобы не проехать мимо моей остановки. Напротив сидели два молодых араба и изучающе смотрели на меня. Я улыбнулся им, и тогда один из них спросил что-то по-арабски. Слова из его речи явно не входили в мой небольшой запас арабских слов.

– Извините, я не говорю по-арабски, – старательно выговаривая арабские слова, сказал я. – Говорите по-английски?

Мое незнание арабского явно удивило попутчика. Он сразу же насторожился и потом недоверчиво спросил:

– Муслим?

– Да, муслим, – ответствовал я.

– Хаджи? – не унимался мой внезапный собеседник.

– Хаджи! – утвердительно кивнул я.

Странный хаджи, не говорящий по-арабски, выглядел явно подозрительно для моего соседа, поэтому он решил продолжить свой допрос.

– Из какой ты страны? – на плохом английском и явно напрягаясь, чтобы подобрать слова, спросил меня араб.

– Руссия!

– Чечения? – уточнил он.

– Нет, не Чечения, Россия, Москва!

Увидеть российского мусульманина не из Чечни для него было явно еще более удивительным, чем мое незнание арабского. Он попытался что-то представить в своем уме, немного напрягся, но потом протянул мне руку и дружелюбно улыбнулся:

– Хасан!

– Влад, – мы пожали друг другу руки.

– Мой друг Ахмед, – представил он мне своего друга. – Мы из Ливана! Ливан – друг России!

Ахмед тоже пожал мне руку и заулыбался. Вдруг улыбка спала с его лица, и он очень серьезно спросил меня:

– Israel bad? – Израиль плохой?

Я понял, что нужно отвечать сразу и что этот вопрос очень серьезный для него. Поэтому без промедления ответил:

– Bad!

Он ударил себя кулаком в грудь и повторил еще раз:

– Ливан! – Потом вдруг спросил: – Hezbollah good? – Хезболла хорошая?

– Гуд! – подтвердил я, имея в виду тот факт, что правительство «Хезболлы» добивается независимости оккупированной израильтянами Палестины и помогает беженцам.

– Америка плохая! Джордж Буш – нехороший человек, – включился в разговор Хасан и провел торцом ладони по горлу. – У моего брата есть «Калашников». Мой брат из Хезболлы. Та-та-та-та-та!!! – Хасан изобразил, как его брат, очевидно принадлежащий армии партии Хезболла, расправляется с израильской армией, американским президентом и прочими врагами.

– Русские девушки хорошие? – задал следующий вопрос ливанец.

– Хорошие, – подтвердил я.

– Я хочу иметь жену из России. Русские девушки очень красивые!

Его товарищ одобрительно стал кивать головой. Хасан замолчал на несколько минут и мечтательно вперил свой взгляд в окно машины. Очевидно, в его голове проплывали образы легко одетых русских красавиц, мечтающих о ливанском принце и соблазнительно улыбающихся ему. Казалось, ради их защиты от мирового сионизма и американской армии он готов был схватить автомат, выбежать на улицу и та-та-та-та-та...

– Хезболла гуд! – как бы подтверждая мои догадки, вздохнул ливанец. – Израиль – плохо!

Хасан подумал еще о чем-то, а потом вдруг внезапно спросил:

– Саддам Хусейн – бэд?

– Я думаю, что Саддам не очень хороший и не очень плохой, – нашелся я. Чем дальше, тем все меньше мне нравился этот разговор. Немного поразмыслив над моим ответом, Хасан снова согласился. Потом он снова переключился на «женскую» тему:

– Русские девушки «вери гуд»! Ты можешь мне помочь найти жену?

– Лучше, если ты приедешь в Россию и сам найдешь там себе жену по вкусу.

– Да, я хочу поехать в Россию. Россия очень большая! Ливан – друг России, – мечтательно проговорил мой попутчик. Он снова уставился в окно. Мимо проносились ярко освещенные улицы Мекки, заполненные спешащими на молитву паломниками. С минаретов начал раздаваться азан – призыв на молитву.

Как раз в этот момент мы повернули на улицу, где находился мой отель. Половина проезжей части была уже перекрыта готовящимися к молитве многочисленными паломниками, не спеша и деловито расстилающими свои коврики для совершения намаза прямо на остывающем асфальте. В эти дни мекканские мечети не вмещали в себе всех желающих помолиться. Я громко стукнул по стене автомобиля, дав знак водителю остановиться.

– Что же, было приятно познакомиться! – стал прощаться я с ливанцами.

– И нам тоже было приятно! – в ответ улыбнулся Хасан. – Передай привет русским девушкам! И добро пожаловать в Ливан!

– Спасибо и мир вам! – я захлопнул дверь машины и помахал рукой новым знакомым. Таксист утопил педаль газа, и машина, громко взвизгнув, умчалась дальше по направлению к Заповедной Мечети, увозя с собой «воинов Хезболлы».

Я остался на проезжей части и пристроился в ряд к пожилому паломнику из Малайзии, так как именно в этот момент начался вечерний намаз. Мой сосед любезно поделился со мной частью своего коврика. Имам неспешно, нараспев повторял слова «Аль-Фатихи», и его голос, многократно усиленный акустической системой, красиво разливался по всему кварталу. Движение на улице остановилось, и весь город, вся Саудовская Аравия, да и весь мусульманский мир одновременно погрузился в вечернюю молитву. Верующие произносили ее по всей земле на одном и том же языке, призывая Всевышнего вести их путем праведным. В Мекке наступала еще одна священная ночь.

Владислав СОХИН,
Лиссабон, Португалия
Фото автора