Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Исламская теология и коранические науки
Хадж-наме. Книга о хадже
09.11.2011

 

 

 

Хаҗ-намә

 

[Б.1] 1317 һиҗри (1899 милади илән) 18 рәҗәб (6 декабрьдә) мән кәминә мелла Хәмидулла бине Фәтхулла хаҗ нияте илән сәфәр кылдым.

Батыршаһ-Петракс карьясеннән Петербург тарафына заграничный билет алмак касды илә Мирза Мөхәммәдгалим җәнабләренә мәнзил тотмак булып, сәгать унда дүшәнбе көн сәфәр касд идүб чыккан вакытта, әкъриба вә әхиббамыз озатмак өчен вә фатиха идәр өчен мөҗтәмигъ улуб өйдән тәмам сәгать унда мөфаракать идеб, әһле-әүладым вә тутам вә җизнәм һәмраһ уларак Алатырьга озаттылар. Өйдән чыкканда, күп халык булып күп азанлар укынып күп фатиха әйтеп калдылар. 7 декабрьдә Алатырьдән машинага сәгать унбердә төндә 2-нче класска ултырдым. Әһле-әүләд вә туганнарым илән дога әйтешеп юлга рәванә булдык. Камарә тыгызлыкта булып өч мәнзил баргач, янымда улан студент таифәсе назил улыб калдылар.

10 декабрьдә Петербурга йитүб мәзкүр морза Галим ханәи сәгадәтләренә тәшриф боердым. Барәкаллаһ һиммәтләренә! Хөрсәндлек илән истикъбаль идүб бәшашәт изһар кыйлдылар. Заграничный паспорт 14-нче декабрьдә кулымыза алыб бирделәр. Һич дә мәшәкать, изалар да булмады. Вә расхуды өчен дә бер тиен дә акча да сорамады. Вә баласы Ибраһим, бәнем хаҗ сәфәрендә рәфикымның билет эше волостной правлениядә тәэхир иткәндән, кәнде мәрданәлегендән наши уларак, губернский правлениядән паспорт алды, волосьдән хәбәр булмаса да.

Вә хаҗ юлына әсбабымыз хәзерләнүб, рәфикым Ибраһим бине Мөхәммәдгалим илән 27 декабрьдә Петербургтан хаҗ нияте илән сәфәр кыйлдык. Аршау юлы илән Вена юлына тугры Венага икенче класска 23 (егерме өчәр) сум түләделәр. Өйдән вокзалга өйлә намазын укуб килүб озатыр өчен асаба җәмигъ улыб тәмам сәгать бердә машина Аршауга кузгалып китте. Азанлар укынып фатихалар иделде. Тәкаббәлә-ллаһе! Мөхлисымыз мелла Гарифулла вә Сафа ике-өч мәнзил безә һәмраһ уларак озатып килеб кайттылар. Аллаһ Сөбханәһе вә Тәга[лә] сәфәремезе мөбарәк әйләеп, ватанга мөрәҗәгать насыйб әйлия!

Варшауга 28-нче декабрьдә кичтә сәгать тугызда йитүб, французский отелдә назил улдык. Бер ничә көнлә истирахәт идүб, бәгьзе урынларны тамаша итдек. Бер кичәдә хәрәҗәт икемездән 28 сум булды. 29 декабрьдә тәмам сәгать бердә мәзкүр Вена тарафына юнәлдек тиз йөрүче машина [Б.2] илән. Паспортларны тәхкыйк вә тәфтиш бәгъдендә ике билетдан берәр сум алтмышар тиен алдылар. Варшауда билетларны консулга явить мәгълүм итдек — анда да берәр сум алдылар.

(Хөдүд) границага йиткәч машина тукталуб, Вена тарафындан килгән машинага күчдек. Бөтен нәрсәләрне таможняга кертсәләр дә, кәзәле мәшәкать булмады — чөнки күбрәк тәфтишләре чәй илән дөхан (тәбакү) икән. Болар бездә юк иде. Әмма Вена машинасының йөреше бик катыйгдыр вә ләкин вагонлары безнең Русия дәүләтенең вагонларына охшамайды. Тышка йөрмәк өчен абдәстханә юктыр. Мәнзилдә килеп бер тарафтан ачып җибәрә. Анда да гадәтне белмәгәндән хәйран булып каласын. Вокзалларында чәй юктыр. Каһвә — кофе соралса, гүзәл идеб кәма янбәгый бирәләр. Бер зур стакан эчәрсең — биш тиен көмеш акча бирәсең.

Утызынчы декабрьдә җиде сәгатьтә Венага килеп төштек. Вокзал бинасы мәгъмүр-темиз. Мәзкүр юллар да гаҗәеп вә тамаша гәһ күбдер гыйбрәт иделсә. Тугры таможняга алуб иттеләр. Анда барсак — урыс зәбанын белүр кемсәнәйә тәсадеф уламадык. Ярты-йорты нимкәлә улурсада бер адәмне килтүрделәр, морадымызны аңлатдык. Таможняда нәрсәләремезне чишү булмады. Безләрне озатмага карар бирделәр. Икенче вокзалга кайсы кем Истамбулга китәдер. Соңра яхшы класска килтүрделәр. Бөтенләй әшьямызы чыгарып извозчикга табшырыб, бер сум сиксән тиен извозчикга акча бирдек.

Вена шәһәре мөзәйян-мәгъмүр икән, дөкянләре зариф, ат вә сыгыр бик гүзәл зур нәселдән икән. Безем Русия йортында аз урында андай атлар вә үгезләр тотылалар. Әлхасыйль, бик тиҗарәт ханә булмага тиешдер. Әһле кәсәбә күп күренде. Икенче вокзалга килүб йитүб хәйран калыр дәрәҗәдә калдык. Рус лисанын һич дә белән инсан юктыр. Алай да Константинополь кадәресен аңлатып рәфикым Ибраһим ике билетка 78 сум түләп билетлар килтүрсә дә, кәефе бозылган. «Насыл Ибраһим», — диярәк, — «Кулымда парәм калмады», — дигәч, кырык сум парә вирдем. «Шад улың, хафалы булмагыл», — дип шатландырдык. Сәгать тугызда шул ук көнне машина рәванә улды. Икенче камарадә улгандан бунда вагонлар гүзәлләр.

[Б.3] Мәзкүр Вена шәһәрендән чыгып Вудапиш дигән нимсә шәһәренә тәмам сәгать бердә килеп төшдек. Вена илән Вудапиш арасы бик тигезлек, бәгъзе урынларда агачлык вә елгалар күренеп кенә каладыр. Бу ике шәһәр арасында мәсафәт никадәр еракта булса, барсы ике йирдә мәнзилә туктадык. Барысы бишәр минут.

Вудапишт шәһәренә килмәгемез илән вагондан төшмәйа мәҗбүр улдык. Лисан белүр адәм юк. Нә кыйлмага белмәенчә хәйран улуб торганда, бер гүзәл укалы бүрекле кемсанә зоһур идеб, «Нәрәйә кидәрсез, әфәнделәрем?» — диб сөаль кыйлгач, хәлемезне мәгълүм итдек. Бу кемсанә мәзкүр шәһәрдә бер забит икәнлегенә госмани гүзәл белүр икән. Безләрә диде: «Сез бу урында әшьяңызны куясыз. Тизләб сезнең әшьяңызны алырга икенче вагон вирелер. Аның илән шимди Билград бәләдиясенә кидерсез», — дидәктә, бән дидем: «Өйлә улурса каенча вакыт бурада тәваккыф идәрмез?». Җавап: «4 йа 5 сәгать» —
диде. Соңра бер гали ресторанга кертде ашарга-эчәргә. «Хәҗәтеңез булса сораңыз. Бунда барда хәзер» — дигәч, бән рузадар икәнемне бәян иткәч, рәфикым Ибраһим аш сорап өч блюдо аш ашады. Бәһасе (Валлаһи әгъләм) — бер сум алтмыш тиен бирде. Мәңа тәһәрәт алмак хозур булгандан сорагач, шимди бер хатын килүр алур кидәр, диде. Күп заман узмаенча бер мадам килеп абдәстханәйә илтде, хәҗәт урынларыны күркәзде. Гаҗәб мөзәйян, дүрт җайда зур көзгеләр асылмыш. Суы булса — машинный җылы. Абдәст алуб намазымны әда идеб чыккач, ярты сәгать бәгъденда бу хатын килүб бәһасыны истәгәч: «Нә булур?» — дидем. Егерме тиен тәкабеленә акча алды.

Шәһәр гаҗәеп мөзәйян, бик тиҗәрәт ханә булмага кирәкдер. Дүрт сәгать мөрүрендә вагона бенеб Белград тарафына китдек.

Белград шәһәренә сәгать уникедә көндә йиткәч, янәдә вагондан төшмәя мәҗбүр булдык. Таможниә дә кермәккә мәҗбүр булдык. Вокзалда бөтенләй әшьямызны карадылар. Бәгъзесене багаж алдылар, әмма тамож бирердәй зат һич нәрсәмез юк иде. Бунда янә дә икенче вагона бенүб вагонлары яхшы чәй аш кәһва барда вагонда тышкары чыкмага һич хаҗәт юктыр.

Белград шәһәрендән сәгать беренче яртыда чыгып болгар тәвабигасы улан Суфия тарафына юнәлдек. Бунда да әшьямызны карадылар. Өстән генә бунлар киемдә вә лисанда рус таифәсенә күп мөшабиһдыр. Лисанларны һәм аңлап буладыр. Мәзкүр Суфия шәһәрендә дә ярым сәгать тәваккыф идеб Исламбул тарафына юнәлдек.

[Б.4] Белград илән Суфия арасында таглар вә сулар күп. Вагон булса күбрәк таг араларындан әйләнеш идеб йөридер. Зур-зур таглар вә гаҗәб куышлар күренеб каладыр. Билградтан Суфиягә кадәр йеди сәгать йөрдек. Вә Дунай суы бу арада икән. Суфия илән Исламбул арасында бу хәлдә күпере мөхкәм, күпрең өстендән ике юл үтәдер. Кинештә безем Иделдән аз гына таррак булыр, суы бик пакизә Нивә суына мөшабәһәте тамм тутадыр, кинештә Нивә кадәр булачактыр. Агышы катыгъ.

Суфиядән бер-ике сәгать мөрүрендән соң бер зур мәнзил. Бунда Парижга да мөттәсыйль юл китәдер икән. Бу мәнзилдән француздан ултыручы күп булды Исламбула килүчеләрдән. Буның соңында Исламбул хөдүденә йиткәч, янә дә нәрсәлеремезе гөмрек ханәйә кертеб, каты тәфтиш кыйлдылар. Бу хөдүдкә кергәч тә, гаҗәб бер сөрүр кальбә васыйль улды. Сәбәбе нәдер — белмәдек. Бу ике арада күп таглар үтелде, хәтта ике йирдә зур тагларны кисүб китмешләр. Карангылыкта берсендә тәмам биш минут чыктык. Берсене ике минут чыктык. Бу арада тигез урында үләнләр яшәреб (яшәреб) көтүләр булса барда кырдалар, утлаб йөреб ятыблар.

Гыйнвар берендә сәгать бердә Исламбула килүб йитдек. Таможнида әшьямызы карадылар да, кулымызда булган билетларымызы карагач: «Ничүн безем консулдан мөһер юк?» —
дип алыб калдылар да, иртән килүб алырсыз дип, безләре йибәрделәр. Без извозчик илән тугры кырымлы отеленә назил уламыз дисәк тә, извозчик безне белмәскә санап икенче отельга индермеш. Аны-буны сораша башлагач кырымлы отель түгеллеге мәгълүм булгач, рәфикым Ибраһимга дидем ки: «Безә шимди кырымлы отельне эстәмәк зарурдыр», — дия чыгып, аны табып нәрсәләремезне урынладык.

Кичәсе тәравих укыр өчен Мәхмүд паша мәсҗеденә бардык. Капкадан керешендә карасак, яхшы крантлар илән төзелмеш абдәстханә түгәрәк сулары мәзкүр крантлардан агып, күп адәмләр төзелеб абдәст өчен утырмышлар. Тамашайа калуб дидек ки: «Барәкаллаһ, исламият бунда икән!». Мәсҗед ишегенә якын килдек. Гаҗәб хуш хат илән ишек башына гүзәл мөнәҗәт язылмыш. Ниндәй газизләр кулы язган!

[Б.5] Керешдә ишекләр кат-кат. Берсендән кергәч, диһлиз хөкемендә югары канадил асылмыш ике тарафда. Буның бәгъдендә ике баскыч. Югары менеб мәсҗедкә кердек. Гаҗәб мөзәйян, тугъры керешдә канадил булса, мөдәүвәр һәйьәттә юкарыдан зинҗир илән түбән салынган бөтүн түгәрәк әйләнәсендә сиксән биш канадил булмалы. Буның әтрафында һәр дүрт җанибендә бишәр-бишәр канадил тезелмешдер. Бунларның әтрафында кәза канадил тезелмешдер. Бар булмасы сәкизә тәкъсим ителә.

Стамбульские почтальоны

Михрабның ике тарафында ике мумдан ясалмыш зур шәмгълар ястү укырга биш дәкыйка калганда яндырыладыр. Ишек уң тарафында бер мәкбәрә —
мөәззин мәкамы икән. Һәр намаздан әүвәл өч мәртәбә «Ихлас» сүрәсен укыйлар. Кыйраәтләре начар. Мәхариҗ вә әдадә һич тә ригая юктыр. Вә ләкин имам әфәнделәр хафизлар була икән. Кыйраәттә бер төрле ярасы. Бар канадил биш йөз булмалы. Гүзәл хәрирләр бәсыт иделмешдер, зур зурлар. Бик рәхәтләнүб мәсҗедтән намазны әда идеб чыгыб мәнзилемезә кайтдык.

Соңра хәммама вардык. Хәммам мөселман кулында булгандан мөселман кагыйдәсенчә мөтәвазыйганә хәрәкәттә булынып вә пәрдәләр биреб, вә берәр гасил кәндемезе госел, итеб тәмизләнеб вакытымыз хуш уларак чыктык. Бер мәҗидия кадәр тәсаддык хәер иделде.

2-нче көндә Айа Суфия җамигы шәрифенә рәфикым Ибраһим илән барсак, хәйран калырлык бер мәсҗиде шәриф икән. Тел илән васыф идәрлек түгел! Хәтта бишәр мең кичәсендә канадил ягыладыр икән. Вә ничә җайда хафизлар тилавәте Коръән илән мәшгульдерләр. Вә зур ишегендән керешдә ишек башында Суфиянең кәндесенең кабере диделәр. Мраморный ташдан ясалып тылсым илән ишек башына куелган. Солтан Сөләйман заманасында мәзкүр Суфияне карамак өчен солтан тарафындан изен улынуб ишек юкарысына менә башлагач да, мәсҗиде шәриф зилзиләйә килеп,

катыгъ аваз чыккач баз солтан тарафындан мәмнүгъ иделгәндер. Ишеге бөек — 15 зирагъ. Нух пәйгәмбәр Галәйһи-с-сәлам көймәсендән калган тахталар икән. Әхи Чәләби риваятенә бинаән хәтта мәзкүр тахталарда зур зур кадаклар әсәре эзләре бардыр. Мәзкүр ишекдән кергәндә бер гамуды бар, «Тирләр Гамуды» дип мәшһүр. Вакыйган, даим тирләб тора икән. Гаҗәб эстәмә мәразы илән мөбтәля улан мәзкүр гамуды яласа, би-изни-ллаһи шифа буладыр икән. Бөйлә әсрарны сорадым да, җавапта диделәр: «Пәйгамбәр Галәйһи-с-сәламнең төкерек әсәредер».

Зур канадил астында мәкамы Хозыр Галәйһи-с-сәламдер. Зиярәт [Б.6] иттек. Алла кабул әйләсен! Вә Гомәр ибне Габдельгазиз хәзрәтләренең вә Һарун әр-Рәшид хәзрәтләренең мәкам гяһләре бардыр, михрабның уң тарафында халән зиярәт идәләр. Вә мөнбәр артында уңгарак, ягъни мөнбәрнең хатиб хотбә укыган вакытында арт уң тарафында, Константинның кәнде сурәте тахта илән мәстүр улуп калса да, ерак-ерак китеп мөляхәзә илән карасаң, бик рәүшан күренәдер. Вә имамы булса, гүзәл хөкме кыйраәтдә мәһарәте камил.

Мәсҗеднең ташлары мәрмәр. Ике йирдә мәкбәрә. Кәндесе өч табәка. Өченче табәкасында хәзрәти Гайсә Галәйһи-с-сәламнең бишеге дип зиярәт итдек. Таш зур таш түгел. Вә коббә шәкелдә булгандан дүрт тарафда дүрт фәрештә сурәте ясалган булган икән. Берсе — Җәбраил вә Микаил вә Исрафил вә Газраил Галәйһимә-с-сәлам. Бу сурәтләр бу хәлдә башлары мәмхү улуб калыблар. Канатларны җәеб торалар.

3-нче көндә Солтан Әхмәд җамигысына барып тамаша кыйлдык вә һәм тәравих намазыны укыдык. Намазда вакытымызда күп сыйбьян уен тавышлары илән бимаза кыйлдылар худ җамигъның эчендә уйнаганнары өчен. Бөйлә сыйбьянлары җамигъның эчкәресенә уен өчен куймага сәбәбене сорадым. Диделәр ки — бу җамигъка Айа Суфия якын улдыгындан мәсҗедтә кеше булмаз дигәнләр дип, Солтан Әхмәдә гарыз итсәләр дә җавабында димешдер: «Әкалль мәртәбә сыйбьян кереп уйнасынлар», — дип. Әлхасыйль, мәсҗед бигаять мөзәйян. Мәсҗеднең бер тарафында хатынлар өчен ода (бүлмә) намазны мәсҗедә килүп укыйлар икән. Исламбулда бар җамигъларда да хатынлар намазга мәсҗедә йөрәйләр икән.

4-нче көн Солтан Мөхәммәд әл-Фатыйх җамигы шәрифәсенә бардык тәравих укур өчен. Бакышта гүзәл вә мөзәйян, хәрирләре кыйммәт, бәһалыдыр. Намазны тәмам бәгъдендә Солтан-Мөхәммәд Фатыйх хәзрәтләрене кәндисене зиярәт иттек. Җамигъның кыйбла тарафында кәндесенең мәркаде шәрифе икән.

Внутренний вид мечети Святой Софии (Айя-София), Стамбул

Кабере көмеш рәшүткә илән тотылган. Бер мөҗавире бар. Кабернең кыйбла тарафында зур кулда кәляме кадим яхшы хат илән язылып вакыф иделгән. Алып бераз укып мәзкүр солтан рухы шәрифенә һәдия итдек. Вә солтанның кәнде чалмасы чардуван башына куелмыш. Мөҗавир әфәндедән сорадым: «Йа бу газизнең бер бер асаре гатикасындан шимди булнурмы?» — дигәч тә, «Кәнде зиярәтендән зиядәсен ке нә ләзем?» —
җавапны алдым.

[Б.7] Яхуд вә нәсара таифәсенә кереб тамашага мәмнүгъ икән. Бу мәсҗеднең тәмамы бәгъдендә аз гына булса да Солтан Фатыйхның мөнакыйбене дәреҗ итдем. Мәзкүр мәсҗеднең тәмамияте бәгъдендә гасыр намазы укылачак булган. Солтан кәндесе җамигъда хәзер улуб димеш ки: «Имам әфәнделәр, каюңыз гасырның сөннәтене гомерендә тәрек итмәгән булурса имамәтә мөстәхаксыз, вә иллә имам булмассыз»,- дигәч имам әфәнделәр бар да тәваккыф итмешләр дә имам улмага җөрьәт итмәмешләр. Билахир солтан хәзрәтләре кәндесе гаср намазына имам улмышдыр. Бу газизнең мөнакыйбе көтебе тарихында мәстурдыр.

Рамазан шәрифдә бөтен җамигъларда гасыр намазыны әда бәгъдендә мәгърибә кадәр күб вагыйзлар вәгаз илән мәшгуль булалар. Йиденче көндә Галата җанибендә улан йир алтында җамигъка хазир булдык. Бунда җөмгага кадәр Йасине шәриф вә әс-Сафат сүрәләрене тәмам хафизлар укыдылар. Җомганы бер имам әфәнде васат дәрәҗәдә укытты. Җомгадан соң тугъры Софьян бине Гайни хәзрәтләренең бу җамигъда мәркаде булгандан әһали зиярәткә тәвәҗҗеһ кыйлдылар. Без дә урайа барсак гүзәл догалар фәсахәт илән укылуб торадыр — бундан мотәәссир уларак тәваккыф итдек. Мәзкүр догагуй солтан тарафындан мәнсуб улан зат икән.

Внутренний вид мечети султана Ахмеда, Стамбул

Купол мечети султана Фатиха, Сатмбул

Мечеть султана Фатиха, Сатмбул

Кувуклия (усыпальница Иисуса), литография XIX в.

Средние ворота дворца Топ-Капе, Стамбул

Одна из комнат дворца Топ-Капе, Стамбул

Старая улочка Стамбула

Милләтә гаид гомуми дога илән фәрагатьдан соң безем Русиядә улган әһале ислам өчен махсус өч дәфга зиядә тәргыйб вә тәрһиб илән дога кыйлды. Алла, бу кеби газизан догаларында әшрар мәкерендән сакласын. Әл-мөхәддис Софьян бине Гайнинең мәркаде хәләф тарафындан керешдә саг җанибдә тәбәррәк зиярәтгяһдыр.

Бундан соң Җәгъфәр Садыйк кадәмгяһе дип зиярәт итдек Исламбул җанибендә. Буның бәгъдендә музей ханәйә тәшриф идеб куп гаҗәб әшья күрдек. Сәламлектә солтан хәзрәтләрене вә әүладыны вә Госман пашаны вә Әдһәм паша вә гайре пашаларны күреп догалар кыйлдык. Буның соңында Мәркәз бабайа барып зиярәт идеб фатиха кыйлганда бер хатын кемсәнә Мәркәз бабага сәҗдә итәр, кыйбла арт тарафда. Бу эшкә тәхәммел иделмәенчә мәзкүрә хатынга тәнбиһ итдем. Алла рәхмәт әйлия сүземе кабул идеб: «Әфәндем, безләр гавамдан бу газизә аркам [Б.8] аркан улурсам суи әдәб улур зан идеб». Бөйлә әйттем мәгъзурым диде.

Вә һәм шул ук көндә сәйидина Халид бине Зәйд хәзрәтләренә зиярәт итдек. Зур җамигъ эчендә мәдфундыр. Җаванибе төрлүк әдгыя илән язылмышдыр. Хәтта мәркаднең кыйбла тарафында аз гына җайга бөтенләй каляме кадим язылып куелмыш. Бойлә укымага мөмкин дәгелдер гаять уфак улгандан. Каляме кадим күб күб зур кулда язылыб вакыф иделмешдер. Бераз укыб рухы шәрифләренә һәдия кылыб, бәгъзе әбъятны һәм нәкыль идеб нөсха кыйлдык.

Бөйлә язылмышдыр:

Рәсүле әкрәмнең яры, әхәбб миһмандары

Җәнаб Халид бине Зәйд Әби Айюб Әнсари

Немайандыр мәдәд кярие руханияте даим

Бу икълим халкына хаккан ки улды нигъмәте Бари

Бу гатыйф бәндәсе һәр дәм нияз әйләр тәзарфыгла

Ки ул зат кәрәмкяр ула һәрхәлдә мәдәдкяри

Йитешмәзме бу шәһрең халкына бу нигъмәте Бари

Галәмдары рәсүлулла Әба Әййүб Әнсари

Кадер кичәсендә Айа Суфия җамигысында, сәер вә тамаша өчен барсак, һәр куышта мәшайих гыйзамдан кадыйрия вә рафагыя вә йәсәвия вә нәкышбәндия һәр каюлары махсус әзкяр илән мәшгуль табтык. Вә әксәре җайда хоффаз тилавәте Коръән илән мәшгульдер. Бөйлә әзкаре салават сабаха кадәр мөмтәд булды. Иҗтимагы халык вә Валлаһи әгъләм илле мең булыр дисәк мәбалигъ улмасдыр. Вә һәм Әхмәд Зыяэтдин Көмешханәви холәфасындан Хәсән әфәнде илән мөсафәха идешеб зиярәт әйләдек.

Айа Суфиянең бәгъзе гарабәтене бәян мөнасиб күрелеб дәреҗ иделде. Зур ишекдән керешдә ишек башында Суфиянең табуты мөсәлләм тылсым илән югары күтәрелеб куелмышдыр. Табут мәрмәр ташдан. Ишекнең иртифагысы ун биш зирагъ. Ишек ике җанибә ачыла. Тахталәре хәзрәти Нух Галәйһи-с-сәлам тахтасы бәгъзе урында кадак әсәрләре халән мәүҗүд. Мәзкүр табутка карамак өчен Солтан Сәлим яки Сөләйман тарафындан әмер улунуб тәфтиш өчен менмәк касдында булгач, мәсҗид җамигъ каты хәрәкәтә килүб каты тавыш пәйда улгач куркыныб менәлмичә калынмыш. Халән шу илә хәлдәдер. Мәзкүр ишекдән кергәчдә сул тарафында «Тирләр гамуды» дип мәшһүр гамуд бар. Буның хәсите бер кемсә эстәмә мәразы илән мөбтәля уларак мәзкүр гамуди яласа би-изни-ллаһи шифа буладыр икән. Ишек тугрысындан [Б.9] асылмышдыр астында Хозыр Галәйһи-с-сәлам кадәмгяһе дип зиярәт итдек. Саг тарафда сәйидина Гомәр бине Габделгазиз вә Һарун әр-Рәшид хәзрәтләренең кадәмгяһе зиярәт итдек. Ике йирдә мәкабрә мөәззинләр тәлкыйн идәләр. Вә мөнбәрнең артында Константин сурәте зур такта үзәренә асылып куелган вә ләкин өст тарафына янә дә тахта илән мәстүр иделгән, ерактан тугры карарсаң мөляхәзә иделсә тәмам рушан күренәдер — якында күренмәйдер. Гөмбәздә дүрт фәрештә сурәтләре халән булса да мәмху-р-рәэс улуб калган заманында тылсым илән кылынмыш икән. Өченче табәкасендә сәйидина Гайсә Галәйһи-с-сәлам кәһварәседер (бишегедер) ташдан. Имам әфәндесе гүзәл кыйраәтдә маһир. Тәләффызда да эл-хөруф гарәп лисанында мөшабиһдер.

Вә дигәр Исламбул әтрафыны сәер вә тамаша кыйлдык вә әрбаб гыйрфанә мөлякат улышдык. Әүвәл мәгълүмат сахибе Таһир бәк әфәндея мөлякат улдык. Габдеррәшид әфәнде мәктүбене тәслим итдем. Русиядә улан әхвальне сорашыб ултурды. Бу газизнең васитасы илә Туб сараена уналтынчы шәгъбандә кермәк мөяссәр улды. Чөнки шәгъбанның уналтынчы көне солтанның мәүлүд көне икән. Бу көндә рәсулымыз Галәйһи-с-сәлам әсвабыны зиярәт кыйла торган көне икән. Ничә кат-кат бәйләнгән ефәк руймалы улса, кәнд мөбарәк әле илән чишеб мәхрүмләрә тәкъсим идәдер икән. Әлхасыйль, зур гаедгяһ буладыр. Тәмам шәүкәт илән гасакир мөҗтәмәгъ улуб, бөтен урамлар камма вә зиннәт илән зиннәтләнеб солтан хәзрәтләрене истикъбаль иделәдер икән. Мәзкүр әфәнде тәкрара зиярәтемеңезе арзумәндмез дип бәшашәтлә истидбар кыйлды.

Баз мәдрәсәи Солтаниядә мөдәррис Рәфгатъ әфәнде илә ифтарда мөҗаләсә мөяссәр улынды. «Кырымлы» отель сахибы Сәгыйдь әфәнде кәнд ханәи сәгадәтенә бер ай ифтар дәгъват идеб шул мәҗлестә миянәмездә кәляме горафа вә хөкәма мөкяләмә иделгәч мошарэлейһ хәзрәтләре кәнделәрне: «Мән мөдәррис әфәнде улурум, исмем Рәфгать»- дип, вә һәм бәгъзән: «Тәэлифем бар сезләрә һәдия идәрем, кабул идәрсез», —
дигәч, «Мәрхәба әфәндем, баш-күзем илә кабул итдем диярәк», — ике рисалә кәнд тәэлифәләрендән бу кемсәнәйә тәкъдим ителде. Рәфикым Ибраһим әфәнде хәлемезә караб тәбәссәм идеб кенә ултурур иде. Буның бәгъдендә Мидхәт әфәнде илән һәм сохбәт идешүб миянәдә күб сүз кичде [Б.10] кичде кәнд сәерәте Аурупа сәерәтедер. Мәһабәт кемсәнәдер. Вә һәм таләбәдән Габдеррәүф бине мелла Низаметдин илән юлыкдык. Хубдыр гүзәл булмыш Көмешханәви хөләфасыннан мәэзун уларак китаб та алмыш вә, Валлаһи әгъләм, беренче хаттат улмышдыр. Вә һәм забитлардан Мостафа вә Вәли әфәнде илән мөҗаләсә мөяссәр улды. Әлхасыйль, Исламбулда 22 көн улуб сәер вә тамаша әйләдек, 23-нче көндә Шәүвәлнең  3-нче көнендә Хиҗаз тарафына юнәлмәк мөяссәр улдык.

Югарыда мәзкүр билет әмеремез тәмам бер һафта мөмтәд улуб; «ул юк, бу юк» дия-дия, билахир юл әсбабыны тайяр идеб «Яким» вапуры, руси илән бер пароходка сөвар улдык. 2-нче классда бәһасе Бирүтә кадәр икемездән дүрт алтын госманлы бирдек. Сәгать 4тә тәмам Исламбулдан чыктык. Бер тәүлек мөрүренә Афона тагына килеб йитдек өйләдән соң сәгать 4 я 5 тә. Ерактан манастырлар күренә башлады. Сәкиз манастыр зур-зурлар. Сәкизнең берсе русның икән, калганнары француз, инглиз, вә герман, вә италиан халкының икән. Барыб йитдек йитмәк илән монахлар үзләрене пароходка уруб керделәр ач бүреләр кеби барда хубдыр симергән хосуса, безем илән бәрабәр парохода Иерусалимга варан хатун кыз күб иде (нәсара таифәсендән). Бунлар илән хубдыр күрешеб фәрехмәнд улышдылар.

Русиядән ике мең монах бар диделәр. Вә дигәр христианлардан уналты мең диделәр, мәҗмугысы унсигез мең буладыр. Русиядән монахлар өчен безем параходта ун мең пот йир алмасы вә дигәр әшья мул-мул уларак вә сәмән булса 35 мең сум һәдия тәкъдим иделгән. Бунларның күбрәк мәэкүлаты апельсин, инжир мивәләре улса кирәк, мәзкур тагда хинта әсбабы күрелмәде.

Бер сәгать мөрүрендә камара бабы «дык» идәләдер. «Хуҗа әфәнде, хуҗа әфәнде», — тауш чыгадыр. Камара бабыны фәтех иткәч карасак муе сәфид гүзәл карт кемсәнә. Безә сәлам вирер вә диюр ки: «Мән бу йирдә паша әфәнде булурым, сезнең кодүмеңездән хәбәрдар уларак килдем». Без: «Мәрхәба, әфәндем, хуш вә сафа килдеңез», – диярәк истикъбаль итеб, каһвә сораб әхвалемезә даир кәлям улыныб, безә диде: «Мин бунда валием, ундүрт санә [Б.11] бу тагъда истикамәт идәрем. Бу җайда хатун җәмагәсене куймага мәмнүгъдер хәтта беземдә мәхрәмемез бу җайга аяк басамаз». Каһвә эчеб вакыт сафа идеб кәндисе әһле зәүкъдан булса кирәк, чөнки әүвәл төрки мөкәллимә идеб, бәгъдә гарәби әл-гыйбарәт, бәгъдә лисан әл-фарси мөкәлямә иделеб, вә нимкалә, лисан русия илән дә ашна булмыш икән. Нимкалә-нимкалә барсын да сөйләде. Буның бәгъдендә тарих китабындан бер китап җәнабләренә һәдия тәкъдим итдем — бездән тәзкирә ула диярәк кабул итде. Вакыт хоруҗында видаглашыб хубдыр мөляеманә илтифат идеб, фатиха укыныб, хәтта дәстемези тотыб бүсә иләгәч, безә бигаять тәгаҗеб улды. Дидем: «Я әфәндем! Насыл бу илә — бу фигыль безә муафикъ дәгелдер», — дигәч, — Хәер, әфәндем, гыйлемеңез өчен дәстеңезе бусә иләдем», — җавабны бирде. Мөбарәк исми мәхрәм әфәнде 55 яшьтә газиз икән. Тәмам безем илән дүрт сәгать һәм сөхбәт иделде. Буның бәгъдендә вапурымыз Салоник җанибына юнәлде.

 

 

Книга о хадже

[Л.1.] О, Открывающий! О, Всезнающий![1]

18 раджаба 1317 года по хиджре (6 декабря 1899 года) я, ничтожный раб Божий, мулла Хамидулла бине Фатхулла, направился в хадж. Из деревни Батыршах (Петряксы) я намеревался поехать в Петербург, чтобы справить себе заграничный билет. Там я планировал остановиться у достопочтенного мирзы Мухаммад-Галима[2].

Сохранившаяся часть дома Х. Альмушева в с. Петряксы, 1964 г.

Итак, в понедельник ровно в десять часов утра я покинул свой дом. Близкие, родственники и знакомые пришли проводить меня в дальний путь и благословить на это богоугодное дело. Народу собралось немало — был произнесен азан, прозвучали слова напутствия. Старшая сестра и ее муж доехали со мной до Алатыря[3]. На следующий день 7 декабря в 11 часов вечера в Алатыре я сел в машину[4] во 2-й класс. Во время прощания с родственниками и близкими были прочитаны полагающиеся молитвы, и вот я в пути. Через три остановки сошли студенты, которые ехали рядом со мной [в одном купе]. До этого пришлось ехать в тесноте.

Десятого декабря я прибыл в Петербург и приветствовал благословенную обитель вышеупомянутого мирзы Галима. Да благословит Аллах их за заботы — встретили меня приветливо и дружелюбно. Уже 14 декабря я держал в руках заграничный паспорт. У меня никаких проблем не возникло, а [мирза Мухаммад-Галим] даже не взял с меня ни копейки денег за расходы. А вот у его сына Ибрагима (моего спутника по пути в хадж) произошла задержка с билетом в волостном правлении, однако, ему удалось добиться выдачи паспорта из губернского правления, даже несмотря на то, что надлежащие сведения из волостного правления так и не поступили.

Итак, все было готово. 27 декабря я и Ибрагим бине Мухаммад-Галим отправились в хадж из Петербурга. За билет 2-го класса до Вены (через Варшаву) было уплачено 23 рубля. На вокзал мы и провожающие нас лица прибыли после полуденного намаза. Ровно в час дня машина тронулась и начала свой путь до Варшавы. Были произнесены азан и сура «Фатиха»[5] («Открывающая»). Да будут они услышаны Аллахом! Мулла Гарифулла и Сафа[6] сопровождали нас еще две-три остановки [а потом сошли]. Аллах Всевышний, только в Твоих руках успех нашего путешествия и удачного возвращения на родину!

В Варшаву мы прибыли 28 декабря и остановились в одном из французских отелей. Несколько дней отдыха мы решили посвятить экскурсиям по городу. За один вечер расходы наши составили 18 рублей на двоих. Ровно в час дня 29 декабря мы сели на скоростную машину [Л.2.] и направились в вышеупомянутый город Вену. За проверку и обработку паспортов взяли по рублю шестьдесят копеек с каждого билета[7]. [Надо сказать], что еще в Варшаве мы представили билеты консулу, за что также заплатили по рублю.  

На границе мы пересели на венский поезд. Весь наш багаж был подвергнут таможенной проверке, но все обошлось благополучно. В основном искали то, чего у нас не было — чай и табак. Надо сказать, что венский поезд движется достаточно быстро и резво, а его вагоны совсем не похожи на наши российские. Например, в них отсутствуют туалеты, а нужду [пассажиры] справляют во время остановок, для чего с той или иной стороны [открывают двери]. Совершенно непривычно для тех, кто не знает этих порядков! На вокзалах не найдешь чаю. Зато кофе подают как положено в наилучшем виде. За один большой стакан берут пять копеек серебром.

Тридцатого декабря в семь часов мы были в Вене. Здание вокзала благоустроено, прибрано. Немало поучительного и даже удивительного встречается на нашем пути. Оказалось, что на таможне нет никого, кто говорил бы по-русски. В конце концов привели одного человека, который понимал, но изъяснялся наполовину по-немецки. Кое-как удалось объяснить таможенникам кто мы и куда направляемся. Даже не проверив как следует багаж, нас отправили восвояси. Оказывается, что [поезд] на Стамбул уходит с другого вокзала. Заплатив извозчику один рубль восемьдесят копеек, мы погрузили [в его повозку] все свои вещи.

Выше я уже писал, что Вена — это красивый и благоустроенный город. Что еще меня поразило?. [Увиденные здесь] лошади и коровы необычайно стройны и красивы — сразу видна порода. Не везде в России повстречаешь таких лошадей, а также быков. Возможно, причина кроется в отсутствии в нашей стране крупных торговых фирм, [которые занимались бы их продажей]. [А в Вене] коммерсантов и различного торгового люда бесчисленное число.

Добравшись, наконец, до того второго вокзала, мы вновь оказались в затруднительном положении. Там [опять] не было ни одного человека, кто понимал бы по-русски. Однако мой попутчик Ибрагим каким-то образом сумел объясниться и приобрести два билета на поезд за 78 рублей. Несмотря на это, он был явно не в духе. На мой вопрос: «Что случилось?» — он ответил, что остался без денег. После того, как я дал ему сорок рублей, его настроение заметно улучшилось. В девять часов на такой же машине мы отправились в путь. Поскольку теперь мы ехали в купе 2-го класса, вагон выглядел более благоустроенным и ухоженным.

[Л.3.] Ровно в час мы прибыли в венгерский город Будапешт. Всю дорогу [я наблюдал за пейзажем] — поверхность земли ровная, без возвышенностей. Редко увидишь что-то наподобие леса, да и рек не особенно много. Хотя расстояние между Веной и Будапештом довольно-таки приличное, поезд лишь дважды делал пятиминутные остановки.

Прибыв в Будапешт, мы сошли с поезда. Здесь также не нашлось никого, кто понимал бы наш язык. В то время, когда мы стояли в полной растерянности, к нам подошел мужчина, на голове которого красовалась фуражка, украшенная [золотым] галуном. «Господа, вы куда направляетесь?» — спросил он [по-турецки]. Мы объяснили ему цель нашей поездки. Оказалось, что наш новый знакомый был офицером, проходящим службу в Будапеште. Он прекрасно говорил по-турецки и растолковал нам, что скоро подадут вагон на Белград, куда и погрузят все наши вещи. На мой вопрос: «Как долго продлится остановка в Будапеште?» — он ответил: «Четыре-пять часов».

Потом он отвел нас в дорогой ресторан и сообщил, что здесь мы сможем заказать все, что пожелаем. Я не стал есть, поскольку держал пост[8]. А вот мой спутник Ибрагим заказал сразу три блюда. Только Аллах знает их настоящую стоимость, но Ибрагим заплатил за все съеденное им рубль шесть­десят копеек. Я объяснил [офицеру], что мне надобно сделать омовение перед намазом. Он сказал, что скоро подойдет служащая ресторана, которая и отведет меня в надлежащее место. Так и случилось, через некоторое время появилась мадам, которая проводила меня в туалетную комнату. Меня поразила красота и чистота этого помещения. Все четыре стены комнаты были увешаны огромными зеркалами. А [в кране] текла горячая вода, которая нагревалась с помощью специальных машин. Через полчаса, совершив омовение и прочитав намаз, я вышел из комнаты. Появившаяся мадам взяла за услугу сумму, равную нашим двадцати копейкам.

Город Будапешт выглядит вполне чистым и ухоженным. Возможно, это оттого, что он не является крупным торговым центром.

Спустя четыре часа мы уже сидели в вагоне поезда, направляющегося в Белград. Прибыв в Белград в 12 часов дня, мы вновь сошли с поезда. В этот раз на таможне наши вещи проверили с особым пристрастием, но так и не нашли ничего из того, за что можно было бы взять таможенный сбор. [Расположившись в вагоне] мы узнали, что здесь подают хороший чай и кофе. Таким образом, отпала необходимость выходить [за чаем] на остановках.

В полпервого дня мы выехали из Белграда и направились в Софию. Там наш багаж вновь подвергли проверке. Местный народ, как по одежде, так и по языку, напоминает русских. [Болгарский] язык вполне понятен. Простояв в Софии всего полчаса, наш поезд направился в сторону Стамбула.

[Л.4.] [Что касается] семичасового пути от Белграда до Софии, то он пролегал большей частью среди гор и рек, которых немало в этой местности. А наш поезд, состоящий из нескольких вагонов, извивался между ними как лента. В пути мы с удовольствием наблюдали за величественными горами и удивительными пещерами.

А еще между этими двумя пунктами протекает река Дунай. Путь из Софии в Стамбул проходит через прочный, добротный двусторонний мост. Река, протекающая под мостом, пожалуй, будет поуже нашей Волги. Ее вода чиста и прозрачна. Скорее всего по своим размерам она схожа с Невой, хотя ее течение гораздо быстрее.

Через час-два езды [поезд сделал остановку] на большой узловой станции. Оказалось, что именно здесь делают пересадку на парижское направление. Поэтому, наверное, на наш стамбульский поезд подсело немало французов.

На подъезде к Стамбулу наш багаж подвергли самой строгой и тщательной проверке. Ну вот поезд тронулся! Через некоторое время нас обуял непонятно откуда взявшийся холод. Оказалось, что мы въехали в туннель, проложенный внутри горы. Через один такой туннель мы ехали пять, а через другой — две минуты.

[И еще удивило то, что здесь в это время] зеленела трава, особенно на ровных участках земли.

Панорама Стамбула

Мост через Золотой Рог в Стамбул

Первого января (1900 г. = 11 рамазан 1317 г.х. прим. ред.) в час [местного времени] мы наконец-то достигли Стамбула. Сердце переполнилось радостью! После таможенного осмотра нашего багажа и [документов возникли проблемы]. Под предлогом, что на наших билетах отсутствует печать [турецкого] консула, наши документы были изъяты до утра, а самих нас отправили восвояси. Мы попросили извозчика отвезти нас в крымский отель[9], но он, решив, что мы ничего не понимаем, отвез совсем в другое место. После того, как выяснилось, что это не крымский отель, я сказал Ибрагиму, что надо требовать отвезти нас туда, куда мы хотим. В конце концов, крымский отель был найден. Оставив там свои вещи, мы отправились на намаз-таравих в мечеть Махмуд-паши. Во дворе мечети мы обратили внимание на то, что место для омовения было оборудовано хорошими [водопроводными] кранами. Множество людей сидело возле них и совершало обряд омовения. «Баракалла!»[10] — осталось произнести нам. — «Как же высока роль Ислама в здешних местах!».

Подойдя ближе к дверям самой мечети, мы увидели, что прямо над ней самым изящным почерком были начертаны слова обращения к Аллаху. Что за прекрасные люди оставили нам эти надписи?

[Л.5.] Пройдя через ряд дверей, попадаешь в вестибюль [мечети]. Высоко наверху, на потолке, с двух сторон подвешены светильники. Затем идут две лестницы. В саму мечеть ведут две довольно-таки крутые лестницы, которые расположены по двум сторонам от входа. Поднявшись по ним, мы вошли в мечеть. Если в вестибюле мы удивлялись красоте одного единственного светильника, то в зале перед нами предстала совершенно удивительная картина: по всей окружности потолка на цепях было подвешено целых восемьдесят пять таких светильников! Кроме того, на каждой из четырех стен было прикреплено еще по пять светильников, вокруг которых были развешаны еще несколько [мелких] источников света. А сам зал разделен на восемь помещений.

Две большие восковые свечи, помещенные с двух сторон от михраба, зажигаются за пять минут до начала намаза-ясту. Справа от входа — специальная платформа для муэдзинов. Перед каждым намазом они трижды читают суру «Ихлас» («Искренность»)1. Их чтение оставляет желать лучшего. Они не соблюдают ряд правил таджвида [не выдерживают положенных пауз]. Однако их имамы [все] Коран-хафизы. Всего светильников [в мечети] мы насчитали около пятисот. Интерьеры мечети украшены большими шелковыми полотнищами. Прочитав намаз, мы удовлетворенные вернулись к себе в гостиницу.

Турецкая баня, гравюра XIX в.

Чуть позже мы решили сходить в баню. Поскольку мы пошли в мусульманскую баню — там все соответствовало исламским традициям и выглядело достаточно чинно и смиренно. Обмотавшись простынями, мы попали в руки банщика, который вымыл каждого из нас самым тщательным образом. Чистые и с хорошим настроением мы вышли из бани, помывка в которой нам обошлась в одну меджиди[11]

На второй день мы с Ибрагимом посетили мечеть Айя-София[12]. Не хватит слов, чтобы описать великолепие этого храма! Бывает, что вечерами здесь зажигают до пяти тысяч светильников! Куда ни глянь — всюду сидят хафизы, занятые рецитацией Корана. Возле главного входа расположена гробница. Говорят, что в ней погребена сама Святая София[13]. Эта сооруженная из мрамора усыпальница каким-то чудом была вознесена на место над главным входом. Во времена султана Сулеймана[14] можно было даже подниматься к ней. Но после того, как вдруг однажды возник какой-то громкий, непонятный звук, а сама мечеть начала сотрясаться, [подъем наверх] был запрещен тем же самым султаном[15].

Мечеть Святой Софии (Айя-София), Стамбул

Внутренний вид мечети Святой Софии (Айя-София), Стамбул

Высота двери — 15 зирагов[16]. [Там еще есть] сохранившиеся доски от ковчега пророка Нуха (библ. Ной. — Прим. ред.) (мир Ему). Согласно Ахи Челяби[17] на досках даже сохранились отверстия от гвоздей крупного размера. Недалеко от главного входа имеется «потеющая колонна», которая постоянно «потеет». Те больные и немощные, которые верят в чудеса, подходят и лижут ее. И тогда, говорят, по велению Аллаха наступает исцеление[18]. Тем же, кто спрашивает о природе этого чуда, отвечают, что все это происходит благодаря тому, что [на колонне] сохранились следы слюны Пророка .

Мы посетили и место[19] пророка Хизра[20]. [Л.6.] Да примет Аллах [наши благодеяния]! Справа от михраба есть также места ‘Умара ибн ‘Абд аль-‘Азиза[21] и Харуна ар-Рашида[22], к которым также стекаются паломники. Справа за минбаром, то есть за тем местом, где имам-хатыб читает свою хутбу [имеется] изображение Константина[23], скрытое за специальным щитом. Правда, если отойти на некоторое расстояние и посмотреть на него пристально, то создается впечатление, будто оно светится. Имамы читают [проповедь] с большим мастерством.

Сама эта трехэтажная мечеть облицована изнутри мраморными плитами. В двух местах мы увидели возвышения [для муэдзинов]. На третьем этаже [находится] люлька достопочтимого [пророка] ‘Исы (библ. Иисус Христос. — Прим. ред.) (мир Ему). По крайней мере, надеясь на это, мы посетили это место. Купол мечети с четырех сторон украшен изображениями ангелов[24] Джабраила (библ. Гавриил. — Прим. ред.), Микаила (библ. Михаил. — Прим. ред.), Исрафила и ‘Азраила (мир им всем). Их головы стерты, а сами они предстают перед нами стоящими в полный рост с расправленными крыльями.

Мечеть султана Ахмеда (Голубая мечеть), Стамбул

На третий день мы посетили мечеть султана Ахмеда[25] и прочитали там намаз-таравих. Во время намаза нас постоянно отвлекали голоса играющих внутри мечети детей. Я попытался узнать — почему детям разрешают играть в храме. Оказывается, близость этой мечети к Айя-Софии когда-то вызвало опасение, что люди будут обходить ее стороной. Решили узнать мнение самого султана Ахмеда. На что тот дал ответ: «По крайней мере там будут играть дети. В любом случае, мечеть очень красива. С одной стороны имеется [специальная] комната для женщин, поэтому они приходят читать намаз в мечеть. Оказывается, в Стамбуле [в порядке вещей], что женщины посещают мечети [наравне с мужчинами].

На четвертый день намаз-таравих мы читали в мечети султана Мухаммада аль-Фатиха[26]. В глаза сразу бросились дорогие и красивые шелка, [которыми были убраны интерьеры мечети]. По завершении намаза мы посетили усыпальницу самого достопочтимого султана Мухаммада Фатиха, которая находилась тут же, на территории мечети, со стороны киблы. Могила султана огорожена серебряной решеткой. За могилой наблюдает специальный смотритель. Со стороны киблы хранится Коран большого формата, исполненный красивым почерком и переданный в качестве вакфа (неотчужденное имущество, предназначенное для определенных целей). Взяв его, мы почитали за упокой души султана.

Интересно, что на ограде усыпальницы подвешена чалма самого султана[27]. Мы поинтересовались у смотрителя: «А есть ли здесь еще какие-либо исторические ценности, [связанные с жизнью и деятельностью султана]?». На что тот ответил: «А разве мало вам той благодати, что вы ощутили лишь от посещения одной могилы его?».

[Л.7.] Оказывается, сюда воспрещен вход лицам иудейской и христианской веры[28]. После завершения [осмотра] я записал некоторые превосходные качества султана Фатиха. Как-то после завершения строительства собрались здесь [мусульмане], чтобы прочесть намаз-‘аср[29]. Пришел и сам султан. «Есть ли среди вас достойные, кто на протяжении жизни ни разу не пропустил намаз-суннат[30] перед намазом-‘аср?» — спросил он у присутствующих имамов. Оказавшись в замешательстве, никто из них так и не решился предстоять имамом. В конце концов, эту обязанность пришлось исполнить самому султану. [Впрочем], все достоинства этого человека подробно описаны в книгах.

Вид с моря на Галату

В дни священного рамазана во всех мечетях [Стамбула] после намаза-‘аср и до самого захода солнца имамы читают проповеди. На седьмой день мы посетили подземную мечеть, которая располагается в районе Галата[31]. Здешние хафизы вплоть до пятницы [непрерывно] читали суры «ас-Сафат» и «Йа син»[32]. Правда сам пятничный намаз имам эфенди прочел довольно средне. Сразу после намаза народ направился к гробнице благословенного Суфьяна ибн ‘Айни, который похоронен здесь же. И мы сходили туда. И слушали прекрасное чтение Корана, не смея сойти с места под впечатлением этого действа. [Говорят, что] упомянутый богомолец был назначен самим султаном.

После совместного чтения посвящения (ду‘а) был сделан небольшой перерыв. Потом он с тройным усердием и энергией прочитал специальную молитву в честь мусульманских деятелей нашей России. Пусть Аллах [услышав эту молитву] сохранит нас от козней и происков злобных людей! Справа от заднего входа в усыпальницу знатока хадисов[33] Суфьяна ибн ‘Айни находится могила [самого святого], куда стекаются паломники.

После этого мы посетили место, называемое «следом имама Джа‘фара[34]», расположенное на окраине Стамбула. Затем побывали в музее, где лицезрели множество самых удивительных вещей. Во время селямлыка[35] нам довелось увидеть самого достопочтенного султана, его детей, а также османских пашей: ‘Усмана-пашу, Адгама-пашу и других. [Увидев их], мы прочитали свои молитвы. После мы посетили мавзолей Меркез-бабая[36]. Когда мы читали «Фатиху», то увидели женщину, которая молилась, стоя спиной к кибле. Не удержавшись, я сделал ей замечание. Благодаря милости Аллаха она восприняла мои слова и сказала: «Господин, я простая женщина и подумала, что если я стану спиной к усыпальнице, [Л.8.] то покажу свою невоспитанность». Вот как она оправдалась.

В тот же день мы посетили и господина нашего Халида ибн Зейда[37], который был похоронен внутри большой мечети. Вокруг его могилы все исписано различными молитвами. Со стороны киблы на небольшой площадке полностью написан (высечен) Коран, [но] написание невозможно прочитать из-за того, что буквы очень мелки. [Сюда] пожертвовано в качестве вакфа много Коранов большого формата. Воздав молитву [во] имя покойного, мы переписали несколько бейтов [из написанного]. Вот они:

Любим Пророком достопочтенный Халид ибн Зейд Абу Айюб Ансари,

Оказавший гостеприимство его ближайшему сподвижнику.

Всегда очевидно его духовное пособничество;

Воистину, он стал подарком Божиим для жителей этой страны.

Этот добрый раб [Божий] всегда в молитвах [перед Богом],

Да будет этот милостивый человек помощником во всех делах!

Ужель не поспеет [на помощь] жителям этого города подарок Божий,

Знаменосец Посланника Аллаха — Абу Айюб Ансари!

В «Кадер кичэсе»[38] мы вновь посетили мечеть Айя-София. Куда ни глянь — в каждом углу, в каждой нише расположились шейхи суфийских орденов кадарийя[39], рифа‘ийя[40], накшбандийя[41].
Сидят и читают свои зикры[42]. В разных местах мечети расположились Коран-хафизы, занятые рецитацией Священной Книги. И все это продолжалось до самого восхода солнца! Одному Всевышнему известно сколько, но по моим подсчетам здесь собралось не менее 50 тысяч человек[43]. Там же мы встретились и обменялись рукопожатиями с Хасан-эфенди, который является одним из духовных преемников [суфийского шейха] Ахмада Зиятдина Кумушханеви[44].

В соответствующем месте нами уже были описаны особенности архитектуры Айи-Софии. Над главным входом высится мраморный гроб Софии, который каким-то чудом был вознесен на эту приличную высоту. Двухстворчатая дверь, высотой в 15 зирагов, раскрывается в обе стороны. Сохранились доски и от [ковчега] пророка Нуха (мир Ему), а следы от гвоздей имеются и поныне.

Во времена султана Селима[45] или Сулеймана было разрешено подниматься к гробу Софии. И когда один [из проверяющих] начал подниматься наверх, мечеть стала сотрясаться, потом раздался какой-то шум. Этот человек в страхе спустился обратно вниз. Сейчас усыпальница находится в том же состоянии.

Налево от входа находится так называемая «потеющая колонна». Если тяжелобольные хотят излечиться, то они должны полизать эту колонну. И тогда, с повеления Аллаха, они будут исцелены.

[Л.9.] Мы также посетили место, называемое «след ноги» пророка Хизра (мир Ему). Справа находятся усыпальницы господина нашего ‘Умара ибн ‘Абд аль-‘Азиза и благословенного Харуна ар-Рашида. В двух местах стояли муэдзины, читающие молитву, посвященную усопшим. За минбаром имеется укрепленное на большом щите изображение Константина, верхняя часть которого укрыта другим щитом[46]. Если с отдаления посмотреть на него внимательно, то создается впечатление, что оно светится. Вблизи подобный эффект не наблюдается. На своде мечети изображены четыре ангела, которые, говорят, появились там в свое время каким-то чудесным образом. Сейчас же они предстают перед нами со стертыми головами. На третьем уровне имеется люлька пророка ‘Исы (мир Ему), выточенная из камня. [Находящийся здесь] имам читает Коран с большим мастерством. Его произношение и интонация звучат почти по-арабски[47].

Нам удалось побывать и в других местах Стамбула, где мы встречались с различными образованными и сведущими людьми. Вначале мы нанесли визит Тахир-беку — человеку из мира прессы[48]. Я передал ему письмо от Габдеррашида-эфенди[49]. Он [много] расспрашивал меня о положении дел в России. Благодаря его любезности нам удалось попасть во дворец Топ [Капы][50]. Оказывается, 16-й день месяца ша‘бан — день рождения султана. Согласно обычаю, в этот день он посещает [место], где хранится одежда нашего Пророка (мир Ему). По обычаю, после этого ритуала он собственными руками раздает обездоленным куски шелковой ткани[51]. Говоря одним словом — это очень большой праздник. По выметенным дочиста и украшенным улицам величаво шествует армия, приветствуя своего султана.

Тронный зал и библиотека дворца Топ-Капе, Стамбул

Вышеупомянутый господин[52] еще раз повторил самым дружественным тоном, что он желал бы нашего присутствия на этом празднике. 

И еще мы познакомились на ифтаре с мударрисом медресе «Султанийя» Рафгат-эфенди. Этот ифтар на протяжении целого месяца в своем благословенном доме проводил владелец крымского отеля — Сагит-эфенди. И когда мы между собой обсуждали различные богословские проблемы, один из присутствующих сказал мне: «Я мударрис, а зовут меня Рафгат. У меня есть кое-какие сочинения, которые я хотел бы преподнести вам. Любезно примите мой подарок». «Приму с удовольствием», — ответил я и предложил ему в свою очередь два своих труда. А мой товарищ Ибрагим-эфенди с улыбкой наблюдал за нами. О многом [в этот вечер] удалось поговорить и с Мидхат-эфенди[53]. [Л.10.] Особенно много говорилось о его поездке в Европу. Солидный, величавый человек.

Также мы встретились с [бывшим] студентом ‘Абд ар-Рауфом бине Низаметдином — выпускником Кумушханеви[54], который даже получил диплом и который, Аллах знает, является одним из лучших каллиграфов. Интересная встреча состоялась также с офицерами Мустафой и Вали. Всего в Стамбуле мы пробыли 22 дня и 3 шавваля отправились в сторону Хиджаза.

Приобретение билетов на это направление по разным причинам затянулось на целую неделю. Наконец, собрав все дорожные принадлежности, мы сели на пароход. За два места во втором классе до Бейрута мы заплатили четыре золотых османи[55]. Отплытие состоялось в четыре часа. Через сутки, примерно в четыре или пять часов пополудни, мы подплыли к горе Афон[56]. Еще издали начали виднеться монастыри, которых, по нашим подсчетам, было восемь. Среди монастырей, принадлежащих французам, англичанам, немцам, а также итальянцам, был и один русский. Стоило нам только причалить, как монахи тут же забрались на судно, с шумом и радостью начали приветствовать своих единоверцев, особенно многочисленных женщин-христианок, совершающих путешествие в Иерусалим.

Площадь Ат-Майдан в Стамбуле

Говорят, что здесь обитает около двух тысяч монахов из России. А также еще шестнадцать тысяч представителей других христианских церквей — всего восемнадцать тысяч. Наш корабль привез в Афон десять тысяч пудов картофеля и много-много других вещей, а также 35 тысяч рублей день­гами для русских монахов. Основным продуктом питания местных обитателей, как мы поняли, являются фрукты: апельсины, инжир. Нигде не видно было следов возделывания пшеницы.

Через час кто-то постучал в дверь нашей каюты. За дверью раздались возгласы: «Худжа-эфенди, худжа-эфенди!»[57]. Распахнув дверь, мы увидели на пороге седовласого пожилого человека приятной наружности. Поздоровавшись с нами, он представился местным пашой. Также сообщил, что пришел специально пообщаться с нами, как только узнал о нашем прибытии. Проявляя гостеприимство, мы пригласили его войти, заказали кофе и завели беседу. Расспросив о цели нашей поездки, он сказал нам: «Я здешний вали (губернатор), [уже] 14 лет». [Л.11.] «Поскольку женщинам запрещено ступать на эту землю, даже наша родственница[58] не может появиться здесь», — сказал он. Мы прекрасно провели время за чашкой кофе. Наш знакомый оставил впечатление человека образованного. Беседу он начал на турецком, потом перешел на арабский, затем заговорил на персидском языке. Выяснилось также, что он знаком с немецким и русским языками и даже произнес несколько фраз по-немецки. Затем я подарил ему в качестве памятного сувенира одну [из имевшихся у меня] книг по истории, которую он принял с большим удовольствием.

Пришло время расставания. Были прочитаны молитвы, высказаны взаимные слова признательности. Наш гость даже поцеловал мне руку. «Эфендем, у нас так не принято», — сказал я в крайнем удивлении. «Нет, нет — это знак перед вашей ученостью», — возразил он в ответ. Этому человеку, имени которого мы так и не узнали — 55 лет. Наша беседа продолжалась целых четыре часа. После чего наш пароход направился в сторону Салоник[59].

Турецкая кофейня


[1] Эпитеты Аллаха.

[2] Читай о нем в предисловии.

[3] Ныне город в Чувашской Республике.

[4] Здесь и далее имеется в виду поезд.

[5] Сура «Фатиха» — первая глава Священного Корана.

[6] Личности не установлены.

[7] Автор употребляет понятия «заграничный билет» и «заграничный паспорт» в одном и том же значении.

[8] То есть в отель, который принадлежит крымским татарам.

[9] Да благословит Аллах!

[10] 112 глава Корана.

[11] Турецкая монета, равная 20 пиастрам.

[12] Наиболее значительный памятник византийского зодчества. В 360 г. н. э. по велению византийского императора Константина на месте сегодняшней Айя-София, сооружается «Мегало Еклесия», что означает «Большая церковь». Пожар, вспыхнувший 20 июня 404 года, разрушил Большую церковь, в результате чего на деревянный фундамент грандиозного сооружения (404–416 гг.) зодчий Руффиос проектирует и строит новое, более устойчивое здание, которое было готово к посещению прихожан 10 октября 416 г. Опорные стены, ступени и фризы на фронтоне здания, расположенного перед сегодняшним музеем Айя-София, сильно пострадали в 532 г. (13–14 января) в результате кровавого мятежа, получившего название Ника (Победа); здание было подвергнуто полнейшему разрушению со стороны мятежников. После подавления мятежа вернувшийся к престолу император Юстиниан в 532–537 гг., построил церковь, которая была сооружена Анфимием из Тралл и Исидором из Милета. Работа, начатая 23 февраля 532 г., продолжалась 5 лет и 10 месяцев. 29 мая 1453 г. Константинополь был захвачен Мехмедом II. При нем и его приемниках к собору добавили минареты, подпорные стены, фонтаны и гробницы. Корпус здания внутри остался неизменным, но все изображения святых были заштукатурены. Позднее, во времена 1-ого президента (1923–1938) Турецкой республики Мустафы Кемаля Ататюрка (1881–1938), сохранившиеся под штукатуркой мозаики были открыты, а храм объявлен музеем.

[13] Наименование Айя-София, в христианстве одно из 3-х эпитетов, обращенных к Богу. Эти три эпитета определяются так: Айя-София (Святая Мудрость), Айя-Ирена (Святое Благодушие) и Айя-Динамис (Святая Сила). Отсюда название храма.

[14] Сулейман Кануни (в европейской литературе Сулейман Великолепный) (1495–1566) — турецкий султан в 1520–1566 гг. При нем Османская империя достигла наивысшего политического могущества. Завоевал часть Венгерского королевства, Закавказья, Месопотамию, Аравию, территории Триполи и Алжира.

[15] Более подробное описание усыпальницы Софии смотри ниже.

[16] Зираг (локоть) — мера длины. В архитектуре — 1 зираг = 0,75 м. Существует «зираг Истамбули» = 0,66 м.

[17] Османский ученый-историк.

[18]«Плачущая колонна», либо «потеющая колонна» — четырехугольной формы колонна из мрамора. Находится слева, у боковой анфилады. Существует следующее поверье: «Плачущая колона» имеет чудодейственное отверстие, по которому необходимо провести пальцем и, очертя круг, загадать желание, которое непременно исполнится.

[19] Автор употребляет слово «макам» («место»), не раскрывая его значения. Это может быть и могила, и святилище, а также памятное место, которое тем или иным образом связано с объектом поклонения.

[20] Хизр (аль-Хидр, аль-Хадир, Хидрун)— наставник Моисея, раб Божий, Большинство толкователей считают его Пророком. Сам автор Х. Альмушев ассоциирует его с Николаем Угодником.

[21] Омейядский халиф известный как ‘Умар II (681–720), правнук ‘Умара ибн аль-Хаттаба (со стороны матери) второго праведного халифа. Историки часто называли его пятым праведным халифом за благочестивый образ жизни. Правил в 717–720 гг.

[22] Иначе Гарун ар-Рашид (прав. 786–809), пятый халиф из династии Аббасидов, в правлении которого Аббасидский халифат достиг зенита своей славы, процветания и культуры. Образ халифа Харуна ар-Рашида настолько сильно вошел в людскую память, что стал прототипом всемирно известных сказок «Тысячи и одной ночи».

[23] Константин I Великий (Constantinus) (ок. 285–337), римский император с 306 г. н.э. Последовательно проводил централизацию государственного аппарата, поддерживал христианскую церковь, сохраняя также языческие культы. В 324–330 гг. основал новую столицу Константинополь на месте г. Византия.

[24] Ангелы мукаррабун (приближенные). Джабраил, передающий повеления Всевышнего, Микаил, наблюдающий за Вселенной, Исрафил, готовый протрубить в трубу, возвещая о Судном Дне, ‘Азраил — ангел смерти.

[25] Мечеть султана Ахмеда (иначе — «Голубая мечеть») была построена с целью превзойти мечеть Айя-София в честь султана Ахмеда I (1603–1617). Строительство было начато в 1609 г. и завершено в 1616 г.

[26] Речь идет о мечети Фатих. Она была построена в 1471 году Мехмедом II Завоевателем (1432–1481) после взятия Константинополя в 1453 году. В 1766 году, в год крупного землетрясения, мечеть Фатих получила серьезные повреждения и была разрушена. На ее месте в 1771 году была сооружена новая мечеть Фатих.

[27] По османским обычаям чалму знатного человека размещали в голове покойного (у женщины — чадру). Можно перевести и так: «Верхушка надгробия изготовлена в виде чалмы султана». Распространенный обычай в Турции, когда верхнюю часть надгробного камня вытачивают в виде чалмы. По ее форме и узору можно определить социальное положение покойного.

[28] Впрочем, для особо почитаемых иностранцев всегда делались исключения. При условии, если они облачались в мусульманскую одежду и хотя бы формально, внешне выполняли положенные при намазе телодвижения.

[29] Послеполуденный намаз.

[30] Намаз-суннат — в данном случае речь идет о добровольной (суннат) молитве, выполняемой перед обязательным намазом-‘аср.

[31] Прибрежный квартал в Стамбуле. В прошлом — место, где располагались дипломатические миссии зарубежных стран.

[32] «Йа син» и «Стоящие в ряд» — 36 и 37 главы Корана.

[33] Изречения Пророка Мухаммада.

[34] Джа‘фар ас-Садик (правдивый) ибн Мухаммад аль-Бакир (около 702–765) — шестой шиитский* имам. Основатель правовой школы (джа‘фаритского мазхаба). Считается «отцом арабской научной традиции», автор многих теологических сочинений, учитель в религиозной, научной и мистической областях. Среди его учеников имам Абу Ханифа. * Шиит (араб. ши‘а — приверженцы, партия). Общее название различных групп и общин, признавших ‘Али ибн Абу Талиба и его потомков единственно законными наследниками и духовными приемниками Пророка Мухаммада .

[35] Церемония следования султана в мечеть по пятницам.

[36] Один из почитаемых турецких святых.

[37] Халид ибн Зейд Абу Айюб аль-Ансари — сподвижник и знаменосец Пророка Мухаммада . Убит в возрасте 80 лет в 672 г. во время осады арабами Константинополя. Об этом человеке, имевшем честь принимать в своем доме в Медине Пророка Мухаммада во время хиджры (622 г.), были сложены легенды; его могилу посещали как мусульмане, так и христиане, приходившие сюда молиться о дожде во время засух.

[38] По-арабски «Ляйлят аль-Кадр» («Ночь предопределения», «Ночь могущества»). Самая значимая ночь, упомянутая в Коране в 97 главе «аль-Кадр». Именно в эту ночь началось ниспослание Корана. Об этой ночи говорится, что ее следует искать между двадцатым и тридцатым нечетными числами месяца рамазан. Более распространенное мнение что это 27 число.

[39] Кадарийя— суфийское братство, основанное знаменитым ханбалитским проповедником Абу аль-Кадиром аль-Джиляни (1077–1166).

[40] Рифа‘ийя — одно из 12 суфийских «материнских братств» (тарикатов), основанное в XII в.

[41] Накшбандийя— суфийское братство, получившее это название в конце XIV в. по имени Баха ад-дина Накшбанда (1318–1389).

[42] Зикр — одна из форм прославления Аллаха.

[43] Видимо, имеется в виду не только сама мечеть, но и ее двор и окрестности.

[44] Личность не установлена.

[45] Селим I (1470–1520) — османский султан, 1512–1520 — годы правления.

[46] Ислам запрещает поклоняться изображениям людей и животных. Поэтому оставшиеся в Айе-Софии с византийских времен фрески и изображения были во времена османов или заштукатурены, или укрыты щитами.

[47] В этом абзаце автор повторяется, однако, те же самые детали он описывает более подробно.

[48] В оригинале «мәгълүмат сахибе». Дословно «владелец, обладатель информации». Скорее всего, речь идет о человеке, имеющем отношение к миру прессы, возможно, газетчику,

[49] Видимо, речь идет об известном татарском общественном, политическом и религиозном деятеле Рашиде Ибрагимове — Рашид-казые (1857–1944).

[50] Топ [Капы] — дворец, построенный по указанию Мехмеда II вскоре после взятия турками Константинополя.

[51] Из текста не совсем понятен процесс раздачи шелка. Видимо, он раздавал ткань, которая была намотана на его тело.

[52] Тахир-бек.

[53] Возможно, что речь идет об Ахмете Мидхате (Ahmet Midhat) (1844–1913), турецком писателе и просветителе, авторе пьес и трудов по истории, философии.

[54] Школа. Расположена в одноименном районе Стамбула. Видимо, речь идет о встрече с татарским студентом.

[55] Османи — денежная единица Османской империи.

[56] Афон (Айон-Орос, святая гора), полуостров, восточная оконечность полуострова Халкидики на северо-востоке Греции, центр православного монашества. В настоящее время там находится около 20 монастырей. Афон находится под юрисдикцией Константинопольской патриархии с правом самоуправления. Светский элемент здесь отсутствует; нет ни городов, ни деревень; не допускаются на Афон ни женщины, ни даже животные женского пола.

[57] Буквально «Хозяин-эфенди». Форма вежливого обращения к людям среднего класса в Османской империи и современной Турции.

[58] Имеется в виду его жена.

[59] Салоники (Фессалоники) — город в Греции, порт на берегу залива Термаикос Эгейского моря, административный центр нома Салоники.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.