Айдар Хабутдинов
д.и.н., проф. Казанского филиала
Российской академии правосудия

Округ Оренбургского Магометанского Духовного собрания: роль медресе
как общенационального института

Для российских мусульман Волго-Уральского региона именно медресе носило системообразующий характер в деле создания общенациональных институтов. В отсутствии государственности или территориальной автономии или общенациональной сословной корпорации и до создания органа ограниченной религиозной автономии в лице Оренбургского Магометанского Духовного собрания в 1788 г. именно медресе объединяли разрозненные группы мусульман будущего округа ОМДС¹.

Медресе в городах Поволжья существовали как минимум с эпохи Золотой Орды, но были уничтожены после падения Казанского и Астраханского ханств в 1550-е гг. На рубеже XVII – XVIII веков начинается возрождение мусульманской учености среди татар². Источники по этой проблеме практически не сохранились, и мы базируемся на двух великих мусульманских хрониках: «Мустафад ал-ахбар фи ахвал Казан ва Болгар» («Кладезь сведений о делах Казани и Булгара») Шигабедина Марджани³ и «Асар» («Следы») Ризы Фахретдина.

В условиях преобладания религии Ислама в сферах культурного и символического капитала общественное движение татар вначале носило сугубо религиозный характер. Его первичной формой стали абызы (абыз-агайлар, от арабского «хафиз» – знающий Коран наизусть) – участники общественно-религиозного движения среди мусульман Волго-Уральского региона в 2 пол. XVI–XVIII вв. Ш. Марджани писал, что слово «абыз» является искаженным вариантом слова «хафиз», то есть знающий Коран наизусть. В XVIII веке так называли всех мулл и всех людей, умеющих читать и писать. Абызы представляли религиозную и образовательную элиту татарского общества в период непризнания официального статуса Ислама российским государством. Они являлись идеологической силой, стоявшей за выступлениями мусульман в защиту своих прав.

В первой половине XVIII в. можно говорить о медресе в аулах Адай (Адаево), Кариле, Симете, Уре, Ташкичу и Тюнтяре в Заказанье, Тайсуганово (регион Альметьевска), Стерлибаше (регион Стерлитамака). Они возникали там, где был слабее контроль властей, так как волны христианизации периодически следовали одна за другой вплоть до середины 1750-х гг. Вероятно, только четыре последних медресе можно назвать стабильными, так как в отличие от мусульманских государств, для медресе российских мусульман определяющей в этот период была личность мударриса. Наиболее ярким примером может стать мударрис из аула Кариле в Заказанье Габд ас-салам–хазрат (Гыйас ад-дин б. Габд ас-салам б. Хасан аль-Кариле, был жив в 1776г.). Он был учеником Рафика аль-Курсави, бывшего в свою очередь учеником Муртазы Симети. Среди его учеников: имам и мударрис в Ташкичу, затем ахун Каргалы, мударрис Абд ас-салам б. Уразмухаммад; имам и мударрис 2-ой («Апанаевской») мечети Казани и Апанаевского («Приозерное») медресе Салих б. Сагид аль-Кили; имам и мударрис 5-й мечети («Галеевская») Казани Сагит б. Ахмед аль-Шырдани; имам и мударрис 10-й мечети («Низенькая Бухарская») Казани Хамид б. Муртаза ал-Казани ал-Алдермыши (один из первых создателей медресе в послеханской Казани); мударрис медресе Тайсуганово Габделджаббар ибн Габдуррахман ат-Тайсугани и мударрис медресе Нижние Чершилы ахун Гисматулла ибн Габдуррахман ат-Тайсугани, имам и мударрис в Минзелебаше ахун Валид ибн Сагид аль-Каргали (все трое – Бугульминский уезд тогда Оренбургской губернии, нефтяного региона Татарстана). Данный список учеников, многие из которых получили затем образование в Бухаре, дает представление о его статусе. Однако затем ученики Габд ас-салам–хазрата стали переходить к каргалинскому мударрису Ишнияз б. Ширнияз ал-Хорезми ⁴.

Медресе Волго-Уральского региона в эти годы не обладали вакфами, поэтому не могли превратиться в корпоративные учреждения. После смерти мударриса сельское медресе зачастую терпело крах. Здесь отдаленность становилась уже отрицательным фактором. Будущее было за аулами, являющимися одновременно экономическими центрами (такими как Мачкара и Кышкар), или городскими мусульманскими слободами (Каргала и Казань). Но Татарские Слободы Казани фактически до приезда Екатерины II в 1767 г. и ее разрешения на строительство каменных мечетей в городе находились под жестким прессингом местных властей. Однако уже с середины XVIII века после окончания последней волны насильственного крещения начинается возрождение образования абызами ⁵ одновременно в широкой зоне от Нижегородчины на Заказанье и до зоны Оренбурга. Основной характеристикой мударрисов этой эпохи было отсутствие образования в странах мусульманского мира или у улемов-выходцев из этих стран.

Возрождение образования в медресе возглавлялось либо самими татарами, зачастую получившими образование в мусульманских странах, либо выходцами из мусульманских государств, преимущественно Кавказа и Бухары. Образование на Кавказе отличалось в целом свободой и отсутствием государственного контроля. Особую роль Фахретдин и дагестанские улемы сыграли в передаче знаний по таким дисциплинам, как право (фикх), риторика, лексикология (нахве) и морфология (сарыф) арабского языка, ахлак (мораль), акаид (догматика), тафсир (толкование Корана) и хадисы (предания о словах и действиях Пророка Мухаммада).

Ш. Марджани и Р. Фахретдин упоминает пятерых улемов, получивших образование в Дагестане. Во-первых, Ишмухаммеда б. Тукмухаммеда, мударриса в Адаево; во-вторых, Муртазу б. Кутлугуш ас-Симети (ум. после 1723) – мударриса в ауле Симет; в-третьих, мударриса Мухаммада ад-Дагестани, бывшего ранее казыем в Дагестане, преподававшего в Кондырау близ Оренбурга. Его учениками были муфтий Мухаммеджан Хусаин (муфтий ОМДС в 1788–1824), и мударрис Каргалы Габдурррахман ал-Каргали; в-четвертых, муллу Мухаммадрахима аль-Ашити – имама и мударриса в Мачкаре⁶; в-пятых – казанского ахуна, имама и муддариса Первого прихода (тогда мечети «Юнусовской», ныне «аль-Марджани») Ибрагима Худжаши (Хузяши). Последний сыграл выдающуюся роль в утверждении нового варианта мусульманского образа жизни, касающегося структур повседневности. Среди его учеников муфтий Габдессалям Габдрахимов (1825–1840). Мухаммедрахим аль-Ашити и Ибрагим Худжаши получили образование в медресе Гали аш-Ширвани. Лица, получившие образование на Кавказе, в XVIII веке оказали значительное влияние на возрождение и развитие классического мусульманского образования и суфизма в Казани, Заказанье и в Приуралье. Особое значение Фахретдин придавал роли дагестанских улемов в передаче знаний по праву, хадисоведению, риторике, лексикологии и морфологии арабского языка. Вместе с тем, отношения с Кавказом не носили экономического характера, как отношения с Бухарой, что и обусловило слабость кавказской модели, по сравнению с бухарской⁷. Дагестанская традиция, в отличие от бухарской, носила прерывистый характер, так как бывшие ученики дагестанцев, в отличие от учеников бухарцев, в свою очередь не отправляли своих учеников в родные им медресе. К тому же, буржуазия, экономически зависимая от Средней Азии, была вынуждена принять все формальные стороны бухарского образа жизни. Это касалось как обычаев и морали, так и религиозных и образовательных образцов.

Наиболее известные своим уровнем преподавания и свободомыслием медресе размещались вне Казани и Каргалы, а в Кышкаре, Мачкаре (Заказанье), Стерлибаше (Приуралье). Только создание «Марджании» в Казани в 1870-е гг., «Хусаинии» в Оренбурге и «Расулии» в Троицке в 1890-е гг. обозначали начало традиции преобладания теоретического уровня городских медресе над сельскими в Поволжье и на Южном Урале. В отсутствие заметного технического прогресса целью медресе становится подготовка духовной и светской национальной элиты, владеющей абстрактным понятийным аппаратом, языками и знанием образа мысли Востока не через первоисточники, а через толкования (шарх и хашия).

По утверждению Ш. Марджани: «Люди, вернувшиеся после обучения в Бухаре, были очень немногочисленны». Ученый с иронией пишет, что на них смотрели, чуть ли не как на подобных ангелам⁸. Основным достоинством образовательного среднеазиатского влияния стало возвращение татар к схоластической исламской традиции. Именно это возрождение профессионального образования и создания нового поколения улемов, как интеллектуальной и культурной элиты края, стало наиболее важным процессом развития мусульманского образования после 1552 г.⁹. По утверждению миссионера Я. Д. Коблова, «конфессиональная школа имеет для магометан огромное значение: она дисциплинирует их, превратив в строго организованную массу, в которой на практике нередко осуществляется лозунг «один за всех и все за одного»¹⁰.

В отсутствие заметного технического прогресса целью медресе Средней Азии становится подготовка духовной и светской национальной элиты, владеющей абстрактным понятийным аппаратом, языками, шариатом и знанием образа мысли Востока¹¹. Системообразующим фактором образования в медресе Средней Азии было придание учащимся навыков для обеспечения собственного статуса в современной мусульманской общине. Поэтому основное внимание уделялось не первоисточникам (Корану и сунне), а их толкованиям в рамках существующей традиции: «медресе не только воспроизводило образованную элиту, но и определенное восприятие Ислама»¹².

Лучшее представление о системе обучения в старометодном медресе бухарского типа дал Дж. Валиди. В медресе обычно поступали после окончания мектеба. Первый год обучения посвящался сарыф, а следующие два – нахве. На четвертый год начиналось обучение умственным наукам – «аклият». Валиди так оценивал роль этого этапа схоластической школы: «Ее катехизическая система требовала от шакирда полного напряжения умственных способностей, мелочность ее рассуждений не могла не содействовать развитию силы критического анализа, а богатство всевозможных научно-философских знаний давало возможность более или менее свободно оперировать в области отвлеченной мысли» Последним этапом обучения был «наклият», то есть преподавание религиозных дисциплин: калама, фикха и ысул-фикха.

В результате обучения получался специалист по мусульманскому праву и догматике. Слабое знание арабского литературного языка и арабо-мусульманской классической литературы было также характерными признаками образования в татарском медресе. Бухарская методика не уделяла внимания риторике, но в теоретическом плане концентрировалась на акаид (догматике) и хикмет (философии).

Татары Сеитова посада (Каргалы) в 1745 г., добровольно переселившиеся из казанского региона, первыми из мусульман России получают права корпорации, включая свободу вероисповедания и освобождение от рекрутской повинности, при условии участия всех членов корпорации в торговле с мусульманским Востоком. Было дано разрешение на размещение там только двухсот семей. Каргала получает права посада, и там создается Ратуша. Риза Фахретдин отмечал, что впервые после падения Казанского ханства «возрождалась официально признанная национально-религиозная жизнь татар»¹³.

Во второй половине XVIII – первой трети XIX вв. крупнейшим комплексом профессионального религиозного образования у татар были Каргалинские медресе¹⁴. Они были исламскими учебными заведениями среднеазиатского типа. Поскольку именно они были высшим уровнем мусульманского образования у татар, остановимся подробнее на личностях их мударрисов и шакирдов. Наиболее широко известны три ученика Каргалы, ставшие муфтиями (М. Хусаин, и Г. Габдрахимов и, вероятно, Г. Сулейманов), и четверо мударрисов. Для понимания влияния Каргалы остановимся на биографиях этих мударрисов:

1. Габдессалям б. Уразмухаммад (Ураи). Имам и мударрис в ауле Ташкичу (Заказанье), примерно с 1750 г. имам и мударрис в Каргале. Из числа абызов, его наиболее известным учеником был Батырша¹⁵.

2. Ишнияз б. Ширнияз ал-Хорезми (ум. в 1791 г.) получил образование в Ургенче, в Каргале написал книгу «Гакаиде Болгария» – первый труд для шакирдов у татар по догматике – акиде после падения Казанского ханства. Среди его учеников упоминается имам-хатиб и мударрис 5-й мечети («Галеевская») Казани Сагит б. Ахмед аль-Шырдани.

3. Валиаддин б. Хасан ал-Багдади (1755 – 1831) получил образование в Багдаде, был в Индии, Хорасане и Бухаре, во время поездки в Поволжье посетил Казань и такие аульные медресе как Ташкичу, Мамся и Мачкара.

4. Габдуррахман б. Мухаммадшариф аль-Кирмани (1743–1826), который вместе с будущим муфтием М. Хусаиновым был учеником Мухаммада б. Гали ад-Дагестани. Он был в свою очередь мударрисом у муфтиев Г. Габдрахимова и Г. Сулейманова, мударрисом медресе при «Голубой» (4-ой) мечети Казани Габденнасыра б. Рахманкола ал-Джабали, мударрисом медресе Кышкар Фаяза б. Габдельгазиза аль-Кенери, мударрисом медресе «Губайдия» Губайдуллы б. Ишкуата, мударрисом медресе Тайсуганово Габденнасыра б. Габдеррахима аль-Улькаши, основателем и мударрисом медресе в Стерлибаше шейха Нигматуллу б. Биктимера (Тукаева) и ишана Хабибуллы б. Хусаина ал-Ури (Оруви) из Заказанья.

Татарские мударрисы Габдессалам б. Уразмухаммад и Габдуррахман б. Мухаммадшариф ал-Кирмани имели большое количество учеников – будущих мударрисов. При этом если, Габдессаляму б. Уразмухаммаду не хватало богословского догматического уровня, то Габдуррахман б. Мухаммадшариф уже не уступал в этом плане иностранцам¹⁶.

Именно выпускники Бухары создали практически все знаменитые медресе Волго-Уральского региона. Среднеазиатская система образования была основным примером и образцом для подражания. По данным М. Н. Фархшатова, в 1800–1860 гг. число мударрисов с территории современного Башкортостана, обучавшихся за рубежом, составляло 21,5%, а в 1860–1890 гг. –13,4%. По данным Ш. Марджани, почти каждый из обучавшихся в зарубежных исламских центрах стал мударрисом и имел целый ряд учеников ¹⁷. Следует отметить, что отношения и взаимосвязи бывших среднеазиатских шакирдов во многом влиялиь на их дальнейшую деятельность.

С точки зрения преемственности и регионального охвата среди сельских медресе наиболее показательным являлось медресе Мачкара – медресе в деревне Мачкара (Маскара) Казанского уезда и губернии, ныне Кукморского района Татарстана. Существование медресе в деревне Мачкара относится как минимум к 1758г., когда его мударрисом был мулла Габдельхамид б. Утегян б. Ярмухаммед б. Кутлугмухаммед б. Мухсин ат-Тюнтяри. У Шигабетдина Марджани отсутствуют данные о месте образования Габдельхамид б. Утегяна. Известно только, что он был уроженцем деревни Тюнтяр, ныне Балтасинского района Татарстана. Среди шакирдов ат-Тюнтяри был Габдулла б. Габдессалям б. Утямеш аль-Мачкарави (Утямышев) (ум. 1832), ставший затем казанским купцом первой гильдии и меценатом. Марджани указывает, что по преданию Габдулла бай построил около ста пятидесяти мечетей. Габдулла б. Габдессалям дожил почти до 100 лет и умер в Мачкаре в 1832г., финансово обеспечив «золотой век» медресе. Он был женат на младшей сестре великого улема Абдунассыра Курсави Мархабе.

«Золотой век» Мачкары неразрывно связан с именем мударриса Мухаммад Рахима б. Йусуфа б. Габделькарима б. Арслана аль-Ашити (ум. 1818). Среди наиболее известных шакирдов Мухаммад Рахим б. Йусуфа можно назвать великого улема Абдуннасыра Курсави; основателя рода стерлибашских шейхов и мударрисов Нигматуллу б. Биктимера ас-Слаучи (Тукаева); имама и мударриса медресе Кышкар Якуба б. Яхью ад-Дубьязи; основателя рода мулл Амирхановых и прадеда Фатиха Амрахана, имама мечети «Иске-Таш» и мударриса Амирхановского медресе Амирхана б. Габдельманнана ат-Талкыши; мударрисов 5-й Соборной («Галеевской») мечети Казани братьев Габдессатара и Габделгаффара аш-Шырдани (Шаффеева); основателя медресе в Стерлитамаке Шарафетдина б. Зайнетдина аль-Эстерлетамаки; имама и мударриса в ауле Хусна ныне Атнинского района РТ деда Шигабетдина Марджани Субхана б. Габделькарима аль-Марджани; имама и мударриса медресе Тюнтяр Гали б. Сайфуллу ат-Тюнтяри; имама и мударриса медресе Адаево Тахира б. Субханкула и следующего мударриса Мачкары Габдуллу б. Яхью аль-Чиртуши аль-Мачкарави.

Следующий мударрис Мачкары Габдулла б. Яхья аль-Чиртуши аль-Мачкарави вместе Абдуннасыром аль-Курсави учился в Бухаре и был высоко оценен Ш. Марджани. Среди его шакирдов стоит назвать: вышеупомянутого имама и мударриса 5-ой мечети Казани Ахмед б. Сагита б. Ахмеда аш-Шырдани (Сагитова); имама и мударриса 2-ой (Апанаевской) мечети Казани Мухамедкарима б. Мухамедрахима ат-Таканыши (Мухамедрахимова); его преемника Таджетдина б. Башира ас-Суыксуи (Баширова). Во второй и третьей четверти XIX века шакирды Мачкары воглавили такие ключевые приходы Казани как “Апанаевскую”, “Галеевскую” “Сенную”, “Бурнаевскую”, “Розовую” мечети. После Габдуллы б. Яхьи начался упадок влияния медресе. Среди его видных учеников можно назвать ректора первого джадидского медресе Приуралья: Хайруллу Усманова – основателя первого уфимского медресе «Усмания»¹⁸.

Для Казани, начиная со второй четверти XIX века, центром схоластического образования становится Апанаевское медресе¹⁹. Его становление относится к 1770-м гг., когда в Казани была выстроена вторая каменная мечеть. По характеристике Дж.Валиди, оно занимало “самое первое место среди казанских дореформенных медресе”, где “служили самые выдающиеся мударрисы (преподаватели)”. Первым из них был Салих б. Сагид аль-Кили (имам с 1793 г., ум. в 1825г.) – ученик Габдессаляма аль-Кариле, затем продолживший обучение в медресе Гаты б. Хади аль-Бухари ²⁰. Затем б. Исхак б. Сагит (имам с 1832 г., ум. в 1838 г.), который учился в Ашите, Урнашбаше и Бухаре. Мухамедкарим Мухамедрахимов (имам с 1838 г. ум. 1861) учился у Габдуллы б. Яхьи аль-Чиртуши, в Бухаре – у Салиха б. Надира аль-Худжанди. Он поддерживал контакты с виднейшим стамбульским шейхом Накшбандийа-халидийа Зияутдином Гюмюшханеви²¹. Его сменил Салахутдин б. Исхак (Сагитов), учившийся в Бухаре (имам с 1862 г., ум. в 1875). Наиболее известным его учеником, также продолжившим образование в Бухаре, был будущий мударрис казанского медресе «Мухаммадия» и муфтий ЦДУМ (1917 – 1921) Галимджан Баруди. Салахутдин б. Исхак выступил противником «Правил о мерах к образованию населяющих Россию инородцев» 1870 г. В них утверждалось, что конечной целью политики образования «всех инородцев, живущих в пределах нашего отечества, бесспорно, должно быть обрусение их и слияние с русским народом». Салахутдин б. Исхак выступил жестким противником применения этих Правил. Поэтому после смерти власти не допустили избрания его брата Ахметши, жившего в Бухаре. В 1876 г. на место имама и мударриса был выбран престарелый мулла из деревни Менгеры (ныне Атнинский район РТ) Тазетдин Баширов (1813 – 1879), который учился в Казани у Баймурада б. Мухаррама («Иске-таш), Исхак б. Сагита (Апанаевское медресе) и в Мачкаре – у Габдуллы б. Яхьи²². На этом бухарская традиция в медресе прервалась. Дальнейшее развитие медресе анализируется далее при изучении эпохи джадидизма.

Пример медресе “Марджания” (Ахуновское) является классическим случаем доминирования одного педагога. История самого медресе восходит к 1770-м гг., когда в Казани было завершено строительство первой соборной мечети («Юнусовская», затем “Марджания”). Современное двухэтажное кирпичное здание построено в 1880 г. при Ш.Марджани, возглавившего приход и медресе в 1850 г.²³.

До него все городские медресе находились под патронажем одного конкретного бая, фактического хозяина махалли, который вмешивался и в их внутреннюю жизнь. Ш. Марджани впервые удалось создать классический тип медресе, в котором мударрис являлся абсолютно самостоятельной фигурой. Ш. Марджани, действительно, создал новый тип взаимоотношений между мударрисом и главою прихода и между учителем и учениками. Модель Ш. Марджани представляла собой прежде всего модель научную и образовательную. Он создал на базе медресе мутаваллиат (попечительский совет) и получил санкцию на его существование в ОМДС, то есть вывел медресе из-под подчинения конкретному баю²⁴. В дальнейшем, как правило, независимые от баев и подконтрольные попечительским советам медресе стали центрами общественного движения.

Несмотря на сопротивление почти всех казанских мулл и ряда баев, Ш. Марджани реформировал свое медресе, где основное внимание уделялось изучению Корана, хадисов, истории Ислама, жизни Мухаммада (сира), философии, риторики, морали и шариата. Он стремился привлечь внимание студентов к таким современным трудам, как произведения турецкого писателя-просветителя Ахмада Мидхата. Однако учащиеся считали это абсолютно бесполезным. Они требовали преподавания логики и калама. В итоге Ш. Марджани был вынужден вернуться к программе, мало отличающейся от бухарских стандартов²⁵.

Среди его учеников были выдающийся ученый Хусаин Фаизханов; историк Мурад Рамзи; автор первой новометодной азбуки на татарском языке Шакиржан Тагири; а также общественные деятели: адвокат, городской деятель, депутат I Государственной думы, член ЦК партии «Иттифак» и редактор первой татарской газеты Казани «Казан мюхбире» Саид-Гирей Алкин; видный городской деятель Мухаммед-Садык Галикеева; имам и мударрис, член ЦК «Иттифака» и мухтасиб Казанской губернии Габдулла Апанай; казый ЦДУМ Кашшаф Тарджемани. После смерти Ш. Марджани его сын Бурханутдин Марджани не смог достойно продолжить дело отца.

На рубеже XIX – XX вв. основателю джадидизма Исмагилу Гаспринскому удалось обеспечить единство национальной элиты²⁶. Центрами джадидизма у татар стали медресе «Мухаммадия», «Апанаевское» (оба в Казани), «Галия», «Усмания» (оба в Уфе), «Хусаиния» (в Оренбурге), «Расулия» (в Троицке), «Буби», где программа включала в себя преподавание религии на основе Корана и сунны, истории Ислама, арабского, русского и татарского языков, тюрко-татарской истории и научных дисциплин.²⁷ Максимальный срок обучения составлял 14 лет. В медресе “Мухаммадия” было 3 разряда: начальное “ибтидаия”, составлявшее курс мектеба и включавшее в себя 5 классов, в том числе и подготовительный; второе среднее “санавийя” – 6 классов, где выпускали мулл, мугаллимов, азанчи; высшее “галия”, – 3 класса, готовило мулл высокой квалификации и ректоров медресе-мударрисов²⁸. Другой вариант предлагало медресе «Хусаиния» в Оренбурге, где было 4 разряда: начальное “ибтидаия”, включавшее в себя 3 класса; среднее “рушдия” – 4 класса; подготовительное к высшему «игдадия» – 4 класса; высшее “галия” – 3 класса. Подобный вариант был использован в уфимских медресе «Усмания» и «Галия».

Обратим внимание, на результаты джадидской реформы, исходя прежде всего из личностей мударрисов и выпускников, ставших выдающимися деятелями и видными представителями национальной элиты.

1. Медресе “Мухаммадия” (“Галеевское”) в Казани было учреждено в 1882 г. имамом 5-й соборной мечети г. Казани Галимджаном Мухамметзяновичем Галеевым (Баруди) и его отцом купцом Мухамметзяном Галеевым, в честь которого и названо.

Первый камень в основание основного здания медресе заложил в 1891 г. выдающийся шейх ордена «Накшбандийа» Зайнулла Расули, чьим мюридом был Галимджан Баруди. Оно стало первым джадидским медресе России, когда в 1891 г. Баруди начал обучать шакирдов. В течение 14 лет они изучали здесь арабский, турецкий, русский языки, риторику, каллиграфию, математику, геометрию, физику, географию, психологию, методику и педагогику, медицину и гигиену, правоведение, философию, всеобщую историю, историю России, историю тюркских народов и другие предметы. Религиозные предметы в джадидском варианте включали в себя фикх (право), фараиз (наука о правилах раздела имущества), тафсир (толкование Корона), хадисоведение, сира (жизнеописание Пророка Мухаммада), акида (догматика), ахлак (основы морали), историю ислама, ислам и другие религии. Баруди приглашал в медресе видных представителей науки и культуры, политических и общественных деятелей для проведения занятий, включая доктора Абубекра Терегулова, членов ЦК и Казанского бюро «Иттифака» Саид-Гирея Алкина и Юсуфа Акчуру. В 1904 – 1905 гг. последний впервые у татар прочел курс тюркской истории и политической истории.

На базе медресе рядом улемов круга Г. Баруди, было создано в период российской революции 1905 – 1907 гг. и воссоздано в 1917 г. Общество Духовенства. В медресе возникло мощное шакирдское движение со своей подпольной организацией “Берек’’, которое провело в мае 1907 г. съезд и поставило целью создание образовательной автономии татар в соответствии с решениями III Всероссийского мусульманского съезда. Кроме краткосрочного периода в дни революции 1905 – 1907 гг. отношения между мугаллимами и шакирдами были дружелюбными и рабочими.

В “Мухаммадии” насчитывалось до 500 учащихся и 20 мугаллимов (преподавателей). Здесь преподавали видные улемы, составившие ядро авторов журнала «Дин ва-л-адаб»: Ахметжан Мустафа, Кашшаф Тарджемани, Мухаммад-Наджиб Тюнтяри, Шехер Шараф. Они во многом составили основу джадидских учебников по религиозным дисциплинам. В “Мухаммадии” получили образование муфтий ОМДС Мухаммад-Сафа Баязитов, ученые и общественные деятели: Худжа Бадиги, Саид Вахиди, Газиз Губайдуллин, Гимад Нугайбек, Гали Рахим, Галимджан Шараф; революционеры: Xусаин Ямашев, Камиль Якуб; писатели: Фатих Амирхан, Зариф Башири, Фатхи Бурнаш, Маджид Гафури, Камиль Тинчурин, Галиаскар Камал, Наки Исанбет; артист Зайни Султанов; дипломат Ибрагим Амирхан, Хикмет Биккенин; композиторы: Султан Габяши, Салих Сайдашев; художник Баки Урманче. В 1917 г. Галимджан Баруди был избран муфтием ЦДУМ (до смерти 1921), а его мюриды Кашшаф Тарджемани и Габдулла Сулеймани – казыями. В годы гражданской войны последние выполняли ключевые функции посредников с центральными властями: Кашшаф Тарджемани как представитель ЦДУМ при СНК, Габдулла Сулеймани – как имам Московской Соборной мечети. Почти никто кроме Камиля Якуба (погибшего в 1919 г.) не стал видным советским функционером. «Мухаммадия» связана прежде всего с улемами, национальными общественными деятелями, вынужденно ставшими только учеными-гуманитариями в Советскую эпоху и представителями творческой интеллигенции. Кроме ряда представителей творческой интеллигенции почти все они были репрессированы²⁹.

2. Апанаевское медресе (“Кул буе”, “Касимия”). В конце XIX–начале XX вв. при соратнике Г. Баруди мударрисе Мухаммад Касиме Салихове (с 1899 г.) в медресе преподавали просветитель Ахмад-Хади Максуди, отец башкирской автономии и выдающийся тюрколог Ахмад-Заки Валиди, драматург Гафур Кулахметов. Здесь в конце XIX–начале XX вв. учились Галиджан Баруди, выдающиеся татарские писатели Загир Биги и Гаяз Исхаки, улем Муса Биги, политик, председатель Милли Идарэ³⁰ (Национального Управления) Садретдин Максуди, драматург Галиаскар Камал, писатели Мухаммед Гали, Афзал Шамов, народный певец Камиль Мутыги, языковед Мухамметжан Фазлуллин. Под влиянием Г. Баруди программа приближалась к программе «Мухаммадии».

3. Медресе «Хусаиния» в Оренбурге было создано в 1889/1890 учебном году братьями-миллионерами Ахметом баем и Гани баем Хусаиновыми. Курс обучения составлял 14 лет. В медресе преподавались в джадидском варианте такие религиозные дисциплины как фикх, ысул фикх, фараиз, тафсир, хадисоведение, сира, акиду, ахлак, история ислама, вааз ва хитбат (искусство проповеди). Одновременно преподавались и дисциплины естественно-научного цикла: физика, химия, геометрия и тригонометрия, психология, логика, элементарное право (немусульманское), гигиена и медицинские знания, политэкономия и торговое дело, бухгалтерия. Но медресе прежде всего славилось своим гуманитарным циклом. Ученики медресе изучали русский, арабский, фарси, французский, немецкий языки. Шакирдам преподавались татарская, русская, арабская, персидская литературы. В медресе изучались всемирная и российская история, история татар.

В “Хусаинии” насчитывалось до 500 учащихся и 35 мугаллимов. Шакирды медресе продолжали обучение в Каирском «аль-Азхаре», Стамбульском и Бейрутском университетах. Вместе с тем ряд шакирдов продолжили обучение и в российских вузах. Среди преподавателей татарского языка и литературы в разные годы были такие классики, как Шариф Камал, Сагит Рамеев, Джамал Валиди, Фатих Карими. Медресе дало таких классиков татарской литературы как Джаудат Файзи, Тухфатулла Ченекей, Хади Такташ, Муса Джалиль, писателя и общественного деятеля Афзала Тагирова. Среди выдающихся специалистов по татарскому языку и литературе необходимо назвать Джамала Валиди, Фатиха Карими, Габдрахмана Сагди. Медресе славилось авторами учебников по дисциплинам естественно-научного и литературоведческого циклов.

Основной слабостью медресе считалось отсутствие авторитетного улема мударриса, так как выпускник медресе Кышкар Габдулла Давлетшин принадлежал к числу традиционалистов. Поэтому во многом учебный процесс и состав преподавателей определялся вначале братьями Хусаиновыми, а затем попечительским советом. В результате преподаватели и шакирды были крайне общественно активны, и притом принадлежали к зачастую разным направлениям политического спектра.

В медресе преподавали улемы Риза Фахретдин (муфтий ЦДУМ в 1921 – 1936 гг.), Муса Биги, Тахир Ильяси, учились – Джихангир Абзгильдин (ректор уфимской «Усмании» и секретарь «Голямалар Шурасы (Совета улемов при ЦДУМ)³¹, Габдулла Шнаси, Закир Кадыри. В досоветский период медресе и его попечительский совет были центрами общественной активности мусульманских либералов Оренбурга, включая депутатов Госдумы Мухмад-Закира Рамиева (Дэрдменда), Гайсу Еникеева, лидера Оренбургского мусульманского губернского бюро Ф. Карими. В годы гражданской войны шакирды медресе составили основу мусульманских советских органов на Южном Урале. В отличие от Казани и Уфы, где медресе были ликвидированы и не стали центрами подготовки советской элиты, медресе “Хусаиния” было переименовано в Татарский институт народного образования (ТИНО), сохранило свой преподавательский состав до 1925 г.³².

4. Медресе «Расулия» при Пятой соборной мечети г.Троицка Оренбургской губернии (ныне Челябинской области) было основано в 1884 г. на средства казахского бая Алтынсарина шейхом и мударрисом Зайнуллой Расули.

«Расулия» с самого начала была крупнейшим в России центром ордена Накшбандийа, куда к шейху стекались десятки тысяч мюридов из регионов от Поволжья до Китая. Особенно много было мусульман Оренбургской губернии, Уральской и Тургайской областей (обе -- ныне Казахстан). Вначале «Расулия» была чисто конфессиональным учебным заведением, где в программе обучения преобладали традиционные богословские дисциплины логика и калам. Но Расули был противником схоластики, поэтому преподавание в медресе. концентрировалось на изучении Корана и хадисов по богословским трудам Габдуннасыра Курсави и Шигабетдина Марджани.

Шейх Зайнулла достаточно быстро передал медресе сыну Габдуррахману (муфтий ЦДУМ в 1936 – 1950 гг.). Он получил образование в медресе «Расулия», в 1899г. совершил хадж и стал шейхом ордена Накшбандийа, затем продолжил образование в каирском университете аль-Азхар. В 1903 г. Габдуррахман вернулся в Троицк, где в «Расулие» начал преподавание арабского языка и нового тогда предмета «история Ислама». В это же время Зайнулла-ишан передал руководство медресе сыну. Габдуррахман окончательно перестроил медресе на джадидский лад. Программа преподавания включала в себя фикх, ысул фикх, фараиз, тафсир, хадисоведение, сира, акиду, ахлак, историю ислама. Среди светских дисциплин были татарский, арабский и русский языки, чистописание, чтение, российская, татарская и всеобщая история, логика, этика, гигиена, география, естествознание, физика, химия, зоология и педагогика. При медресе была открыта первая в Троицке типография, где печаталась в частности первая казахская газета «Айкап» (Заря). Не случайно, что именно во многом по инициативе Расулевых казахские приходы вошли в 1917 г. в состав ЦДУМ.

В 1906 г. Габдуррахман Расули стал членом религиозной комиссии III Всероссийского мусульманского съезда в Нижнем Новгороде. Комиссию возглавлял Г. Баруди. Глубоко символично, что именно здесь впервые официально сотрудничали первый и последний муфтии единого ЦДУМ. В 1950 г. муфтием уже ДУМЕС стал выпускник «Расулии» Ш. Хиялетдинов (муфтий в 1950 – 1974 гг.).

«Расулия» имела 11-летний учебный курс. В 1913 г. там было 13 преподавателей и 240 шакирдов. В медресе Троицка в это время преподавали такие выдающиеся ученые как Габдельбарри Баттал и Газиз Губайдуллин. В городе возникла первая татарская женская гимназия и учительская семинария, где работала Мухлиса Буби, педагогический техникум. После смерти отца в 1917 г. Габдуррахман возглавил его приход. Вскоре медресе «Расулия» было преобразована в татаро-башкирский педагогический техникум.

Основной заслугой медресе стала подготовка имамов и педагогов для части Южного Урала, Северного и Центрального Казахстана³³.

5. Медресе «Усмания» было одним из первых в России и первым в Уфе джадидским медресе. Оно было официально открыто в 1887 г. при Первой соборной мечети г. Уфы. Основателем и мударрисом был Хайрулла Усманов – имам первого прихода и ахун Уфы. Впоследствии медресе была названо в его честь. Первоначально это было типичное старометодное медресе. С 1895 г. ахун Хайрулла начал его реформировать по-джадидски. Преобразования сначала коснулись начальных классов, где детей стали обучать грамоте по звуковому методу, расширили программу (в нее были включены история ислама, таджвид, а также светские предметы: татарский язык, арифметика, география). Затем медленно стали обновляться и старшие классы. В январе 1897 г. при медресе открылся русский класс. Число шакирдов «Усмании» доходило до 500. Неоднократные попытки в 1890-1900-х гг. создать на базе медресе татарскую учительскую школу, взамен упраздненной правительственной, блокировались Министерством народного просвещения. Постепенное обновление медресе продолжалось до смерти X. Усманова. К преподаванию привлекались выпускники из Стамбула и Каира: Хабибулла Ахтямов, Хатмулла Фазылов, Зыя Камали. Последний в 1906 г. создает собственное медресе «Галия». С 1907 г. начинается второй этап в истории медресе. Его возглавил мударрис Джихангир Абзгильдин, который ввел здесь программу своего родного медресе «Хусаиния». В 1915 г. после конфликта З. Камали с попечительским советом медресе «Галия» «Усмания» впервые получила устойчивое финансирование. Сюда перешел заместитель директора «Галии» Габдулла Шнаси, получивший образование в «аль-Азхаре». В 1910 г. здесь обучалось 242 шакирда и работало 10 мугаллимов. В отличие от «Галии» «Усмания» продолжила традицию подготовки имамов.

Осенью 1917 г. медресе под руководством мударриса Джихангира Абзгильдина фактически превратилось в основное медресе Диния Назараты, где, наряду с ним, к преподаванию приступил целый ряд улемов, включая муфтия Галиджана Баруди, председателя Всероссийского Союза Духовенства Хасан-Гату Габяши, казыя Габдуллу Сулеймани, ректора «Галии» Зыю Камали, улемов Габдуллу Шнаси, Мухаммад-Наджиба Тюнтяри, Закира Кадыри, Мубаракшу Ханафи. История медресе завершилась в начале 1918 г., когда оно было преобразовано в татарскую гимназию³⁴.

6. Медресе «Галия» в Уфе. Его основателем в 1906 г. после обучения в каирском «ал-Азхаре» стал Зыя Камали. В 1914 г. религиозным предметам в медресе отводилось всего 28,2% времени, арабскому языку – 14,7%, тюркскому – 4,9%, русскому – 14, 1%, светским наукам – 35,6%, другим предмета – 2,5% времени. Образование в «Галие» составляло 2 разряда: подготовительное к высшему «игдадия» – 3 класса; высшее “галия” – 3 класса и охватывало 6 лет. Наряду с традиционными для джадидского медресе предметами особое внимание уделялось философии (в том числе Ислама), истории религий.

С 1910г. начинается массовое изгнание татарских мугаллимов из Степей и Туркестана. В ответ на требования о принадлежности учителя к конкретной племенной группе «Галия» резко увеличила прием шакирдов нетатар (казахов, туркмен, черкесов, адыгейцев ит.д.). В 1913 г. здесь обучалось 114 шакирдов. Всего «Галию» закончило более 1400 шакирдов. В 1917 – 1918 гг. на базе медресе прошли учительские курсы, а в 1919 г. оно было преобразовано в татарскую гимназию.

«Галия» была близка по программе к светскому учительскому институту. Почти никто из около 1000 выпускников медресе даже не пытался сдать экзамен при ОМДС на должность указного муллы³⁵. В 1915г. Камали потерял поддержку попечительского совета медресе, который обвинил его в превращении медресе в учительскую школу. Вместо сторонника совета Габдуллы Шнаси завучем медресе стал Галимджан Ибрагимов, который в этот период начал активно заниматься пропагандой идей самостоятельности каждого из тюркских народов России. Среди других преподавателей: вышеупомянутые Ахмад-Заки Валиди, Закир Кадыри, казый ОМДС Хасан-Гата Габяши, один из основателей татарской социал-демократии, лидер Уфимского губернского Милли Шуро (Национального Совета) Гумер Терегулов, языковед Худжа Бадиги. «Галия» была первым татарским медресе, где были созданы автономные организации казахов и башкир и их рукописные журналы. В 1917 г. вчерашние шакирды «Галии» Шарифджан Сунчаляй, Гасим Касимов, Салах Атнагулов, Фатих Сайфи, Гибадулла Алпаров составили ядро организации уфимских татарских левых эсеров под руководством Г. Ибрагимова. Они стали основными деятелями Советского режима среди мусульман Уфимской губернии, оппонентами Милли Идарэ и Уфимского губернского Милли Шуро и лично Гумера Терегулова. Здесь учился первый посол СССР в Саудовской Аравии и Йемене Карим Хакимов. Из медресе вышли классики татарской литературы: Шаехзаде Бабич, Хасан Туфан, Наки Исанбет, Сайфи Кудаш, учился Маджид Гафури. Здесь учились узбекский писатель Мирмухсин Ширмухаметов, казахские поэты Байембет Майлин и Магжан Жумабаев.

В лице «Галии» и Камали возникла школа для средних и низших слоев буржуазии, отличная от общетюркской школы, руководимой сторонниками и лидерами «Иттифака». Медресе дало преимущественно функционеров Советского режима, вначале левых эсеров, потом ставших большевиками, а также литераторов.

7. Медресе «Буби» размещалось в селе Иж-Бобья Сарапульского уезда Вятской губернии, ныне Агрызского района Татарстана. Оно было официально открыто в 1881 г. как приходское медресе при Иж-Бобьинской мечети имамом Габдельгаллямом Нигматуллиным. С 1895 г. в медресе начали преподавать его сыновья Габдулла и Губайдулла Буби. Они и их сестра Мухлиса Буби, создавшая женское медресе, превратили медресе в подобие учительского института, готовящего как преподавателей, так и преподавательниц. Ежегодно здесь устраивались и летние учительские курсы. «Буби» превратилось в конце 1900-х гг. в основной татарский педагогический центр, где наряду с акидой, фикхом, хадисами, тафсиром и историей ислама преподавались русский и французский языки, фарси, арабский и турецкий языки и литература, математика, физика, химия, география, биология и зоология, всеобщая история. В медресе значительное место уделялось обучению риторике, дискуссиям, а также изучению основ политического движения. Религиозные предметы занимали только 16% времени.

С медресе «Буби» тесно связана группа татарских национальных коммунистов, взаимодействующих с «правым правительством» Татарстана Кашшафа Мухтарова (1921–1924). Это были первый нарком земледелия АТССР Юнус Валиди (автор политики «возвращения татар на Волгу»), Гасым Мансуров (2-й заместитель председателя Совнаркома АТССР, заведующий агитационно-пропагандистским отделом Татобкома РКП (б)), председатель Академического центра при наркомате просвещения Татарстана Гаяз Максудов. Все они были смещены с постов к середине 1920-х г. Медресе дало писателей Наджипа Думави и Садри Джаллала, классика литературоведения Джамала Валиди³⁶.

Мы рассмотрели семь основных джадидских медресе с точки зрения личностей мударрисов, времени существования, срока обучения, личностей преподавателей и учащихся. По сути создание джадидского варианта образования в старших разрядах медресе при наличии соответствующих преподавателей и учебной литературы совпадает по времени с революцией 1905 – 1907 гг. К сожалению, ряд медресе либо не сумели провести преподавание по полному циклу по причине закрытия, либо осуществили не так много выпусков. Относительно роли преподавателей и учащихся этих семи медресе нужно сказать нижеследующее. Они дали пятерых муфтиев, поочередно возглавлявших ОМДС – ЦДУМ в 1917 – 1950 гг. (Баязитов, Баруди, Фахретдин, Расули, Хиялетдинов). Если учесть, что предыдущий муфтий ОМДС был назначен в 1885 г., то реально эти пятеро муфтиев охватывают исторический период, вместивший в себя революции, мировые войны и переход России от аграрного общества к индустриальному. Между медресе произошло своеобразное распределение обязанностей. Так «Галия», «Буби» и «Хусаиния» ориентировались преимущественно на подготовку интеллигенции, а «Апанаевское» медресе, «Расулия» и уфимская «Усмани» – на подготовку имамов. Своеобразное среднее положение занимала «Мухаммадия»: оно определялось ролью Г. Баруди как лидера мусульманской общины Казани, кандидата на должность религиозного лидера всех российских мусульман (1906), а затем и муфтия ЦДУМ (с 1917г.)

Из этого же круга формировался состав казыев до разгрома ЦДУМ в 1937 г. и членов Голямалар Шурасы при ЦДУМ. Эти медресе связаны с именами выдающихся улемов: Мусы Биги, Зыи Камали, Закира Кадыри.

К сожалению, трудно сказать, кто из представителей крупной буржуазии получил образование в этих медресе. Но в целом буржуазия в это время начала предпочитать коммерческие училища³⁷. Мурзы традиционно продолжили получать образование в светских и военных государственных учебных заведениях. Однако буржуазия и дворянство создали традицию вхождения в попечительские советы медресе, особенно в Уфе и Оренбурге³⁸. Медресе сыграли выдающуюся роль в формировании татарской советской бюрократии, особенно в Уфимской и Оренбургской губерниях. Несколько меньший вклад внесли медресе в формирование общенациональных политиков, но среди них братья Максуди и Гаяз Исхаки. Наибольшее значение медресе сыграли в создании системы современного образования. Это особенно касается религиозного образования (уничтоженного к началу 1920-х гг.) и гуманитарного образования (эту традицию во многом сохраняют сегодняшние татфаки). Преподавателями медресе были созданы тюрко-татарская история (Хасан-Гата Габяши, Юсуф Акчура, Ахмад-Заки Валиди, Газиз Губайдуллин), татарское литературоведение и текстология (Саид Вахиди, Газиз Губайдуллин, Гали Рахим, Джамал Валиди), языкознание (Галимджан Ибрагимов, Худжа Бадиги).

Таким образом, мы можем выделить пять эпох в истории медресе, иногда переплетавшихся: эпоху абызов (XVII – XVIII вв.), эпоху дагестанского влияния (конец XVIII в.); эпоху бухарского влияния (преимущественно 1 половина XIX в.); эпоху местного влияния схоластики, переходящей в кадимизм (преимущественно половина XIX в.); эпоху джадидизма (1890 – 1910-е гг.). Эта хронология неразрывно связана с общеинституциональным развитием мусульман округа ОМДС, что является предметом последующих исследований.

Примечания: