Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Учебные пособия
Основные направления развития философской мысли татарского народа (X-XX вв.) — Глава III: § 2. Просветительские аспекты мировоззрения Ш.Марджани
17.03.2009

§ 2. Просветительские аспекты мировоззрения Ш.Марджани

На втором этапе (70-80-е  годы  XIX  века)  просветительские тенденции  в  мировоззрении  Марджани  начинают  преобладать  над религиозно-реформаторскими. Правда, он  не   бросает   занятия   по религии, исследования по мусульманской теологии. В отдельных трудах ученый продолжает утверждать мысли  о  вынесении  иджтихада  и  о религиозной  догматике[1].   Но  в  его  творчестве  уже  происходит смещение акцента в сторону просветительской  идеологии. В  70-80-е годы  творчество  и  деятельность  Марджани сливается с татарским просветительским движением.

Это время близкого знакомства Марджани с русской культурой, учеными-востоковедами Казанского университета. Марджани  хорошо  знал  профессора И.Ф.Готвальда, академика В.В.Радлова, профессора А.Казембека, первого востоковеда среди женщин  О.С.Лебедеву  и  многих других русских ученых[2]. Через своего ученика Х.Фаизханова он устанавливает сотрудничество с В.Вельяминовым-Зерновым  и  шейхом  ат-Тантави –  известными петербургскими востоковедами[3]. Однако далеко не со всеми учеными отношения Марджани  были  одинаковы. Например, И.Ф.Готвальд, будучи внешне в приятельских отношениях с Марджани, препятствовал, как цензор, изданию его  книг[4]. Многим импонировало то, что Марджани прекрасно владел восточными языками, обладал обширными познаниями в области восточной  культуры.  Поэтому иностранных ученых, посещавших Казань, профессор Готвальд знакомил с Марджани как с представителем  татарских ученых. В 1873 году Казань посетил посол из Кашгарии, который побывал в   библиотеке   и   типографии   Казанского   университета. Посол останавливается в татарской слободе у Марджани[5]. В марте 1876 года Марджани принял  у  себя  дома  Ф.Финша  и всемирно   известного   ученого, автора   труда  «Жизнь  животных» А.Брема, вместе  с  сопровождавшим  их  в  городе  В.Радловым. Брем говорил  с  Марджани по-арабски, удивив и своего собеседника и еще более шакирдов медресе[6].

В 1877 году в Казани проходит  IV  Всероссийский   съезд  Санкт-Петербургского  общества археологии, на   который съезжаются  около  300 ученых из многих городов России и из-за ее пределов. 13 августа на съезде  академик  В.В.Радлов  прочитал  на русском  языке  доклад  Марджани  по истории Булгара и Казани[7]. В 1884  году  этот  доклад  на  татарском  и  русском  языках   был опубликован в материалах съезда[8] [«Гилалат аз-заман фи тарих Булгар ва Казан» (Завеса времени по истории Казани и Булгара)]. Марджани первым   из   мусульманских  ученых  участвовал в подготовке и проведении этого съезда. Его фигура в белой чалме и зеленом чапане часто  привлекала  внимание  русских ученых  на  заседаниях  Общества  археологии. 

Педагогическая работа – еще одна из сторон просветительской деятельности Марджани в широком смысле слова. 13 сентября 1876 года в Казани открывается Казанская татарская учительская школа с четырехлетним обучением, готовившая учителей начальных классов из татар. Марджани первым из татарского мусульманского духовенства согласился преподавать в ней вероучение. В течение девяти лет он работал в этой школе, входил в педагогический совет. Однако в результате разногласий с инспектором и некоторыми учителями (в школу стали принимать учеников из русско-татарских училищ, не связанных с татарской культурой), вынужден был уйти из школы. В своем медресе Марджани занятия вел по собственной программе. Одним из принципов его педагогической концепции стало стремление научить своих учеников мыслить самостоятельно. Марджани был предвестником джадидского движения в России, и именно он заложил его основы: реформу преподавания в медресе, усвоение татарским народом передовых достижений мировой культуры и науки.

Личные и идейные контакты Марджани  с  деятелями  российской культуры   стали   одной   из   важнейших   форм  ознакомления  с западноевропейской культурой.   В 80-х   годах  радикально  расширяется  собственно  научная деятельность   Марджани. На   передний   план   выходят занятия  философскими и историческими  дисциплинами, а  религиозно-реформаторская  отодвигается  на задний план. Труды, написанные Марджани в это время, свидетельствуют о своеобразном синтезе в его творчестве восточных традиций и европейского знания Нового времени. В процессе  формирования  национального  самосознания  татарского  народа проблема  синтеза восточных и западных традиций эпохи Нового времени приобрела особое значение. Поэтому Марджани проявляет  склонность  к истории науки, интересуется сущностью научного знания, его развитием, особенностями эмпирического  и  теоретического  уровней знания.

В этот период он работает над рукописным биобиблиографическим  словарем  «Вафият  ал-аслаф ва тахият ал-ахлаф» (Подробное о предшественниках и приветствие потомкам), который включает 6057 биографий  ученых, писателей, философов  и общественно-политических деятелей мусульманского Востока. Данный труд  биографическо-энциклопедического  характера  по  своему  содержанию, манере изложения имеет отношение к истории философии. Он вобрал в себя богатый  материал по истории философии Востока, дает немало сведений о жизнедеятельности философов.

К «Вафият   ал-аслаф»   Марджани написал введение назвав его по аналогии с трудом Ибн Халдуна «Мукаддима»[9].  Ученый  описывает  историю зарождения наук на Востоке, дает  их  классификацию, подкрепляя  ее ссылками  на видных деятелей мусульманской культуры, рассматривает основные  религиозные  школы  в  исламе. По  сути, это  не   только исторический, но  и  мировоззренческий  труд, посвященный различным аспектам и проблемам духовной культуры Востока.

В «Мукаддиме» и «Вафият ал-аслаф» Марджани прослеживает преемственную связь  от  знания  античного мира и средневековья к знанию Нового времени. В духовной жизни  различных  народов, в движении  человеческого  разума  ученому видится историко-культурная целостность. Но эту  целостность  Марджани  рассматривает  не  как нечто неизменное, а как изменяющееся, развивающееся. Каждое поколение   заимствует   у   предыдущего   все   лучшее, преломляя заимствованное  в  знании своего времени, руководствуясь принципом целесообразности и необходимости.

Основополагающий принцип  Просвещения, понимание Марджани историко-культурного процесса как развития  разума  личности, преломился и в «Мукаддиме» и энциклопедии, в которых «наложились» историко-культурные традиции Запада на традиции Востока, образуя  своеобразную целостность и единство.

В этот период издаются  наиболее  значительные  произведения Марджани, среди  которых: «Хакк ал-марифа ва хусн ал-идрак» (Истина познания  и  красота  ее  постижения  – 1880  г.)  –   сочинение  о мусульманском  праве, в  котором  ученый, в частности, излагает свои социально-политические взгляды; «Мустафад ал-ахбар фи ахвал  Казан ва  Булгар» (Кладезь сведений о делах Казани и Булгара –  1885 г. – I том) –   исторический  труд  о  Волжской  Булгарии  и  Казанском ханстве; «Китаб  ал-хикма  ал-балига  ал-джанния  фи шарх ал-акаид ал-ханафия»  (Книга  о  зрелой   философии, помогающей   объяснить догматы   ханафитов  –  1888  г.) – сочинение, в  котором  Марджани излагает   свои   религиозно-философские взгляды; «Би-т-тарикат ал-мусла  ва-л-акидат  ал-хусна» (Достойным  подражания  путем и наилучшим убеждением – 1890  г.)  –   труд  о некоторых проблемах логики и познания, изданный  после  смерти Марджани, а также другие сочинения ученого.

Умственный просветительский  горизонт  Марджани  многократно расширили его путешествия 80-х годов по России и странам Ближнего и   Среднего   Востока. В   поисках   материала  для  исторических исследований  Марджани  посещал   древние   развалины Булгара, татарские, русские, чувашские, мордовские   села. 31  августа 1880 года  он  из  Казани  отправляется  в  паломничество[10].  Путь ученого пролегает  через  Нижний Новгород, Москву, Курск, Киев, Одессу. Из Одессы Марджани на пароходе отплывает в страны  Ближнего  и Среднего  Востока. Он посещает Стамбул, Измир, Александрию, Каир, Суэц и другие центры мусульманской культуры.

Во время  путешествия  Марджани  встречается  с   известными учеными   и  государственными  деятелями  того  времени. Он  ведет дневник, куда  скрупулезно  записывает  каждое  мгновение   своего путешествия. Наглядный пример этому –  отрывок из дневника Марджани,  один  день   его   странствия: «9-го   шавваля  я  встретился с министром иностранных дел  [Турции]  Асим-пашой  и  Саид  Аун б. Мухаммад  б. Ауном  [сыном Шарифа Хусаина]. Последний, хотя и знал тюркский язык, со мной говорил на арабском... Он оказался человеком просвещенным   и  достойным  собеседником. Я  очень  удивился  его глубоким знаниям по истории, географии  и  астрономии. Он  уже  был наслышан   о  моей  книге  "Назурат  ал-хакк"... В  связи  с  этим расспрашивал меня о  времени  восхода  и  заката  солнца  в  моем крае, интересовался нашими учеными, шакирдами и вообще жизнью наших мусульман. Он  задал  вопрос  о  проникновении  и  распространении европейского  просвещения  к  татарам. Я  сообщил  ему  о  степени развития знания и преподавания, с большим сожалением рассказал ему об  отсталости  и  бессистемности  знаний  о ремесле [в Казанском крае]. 

Я поведал  ему, что  написал  статью  по астрономии. Он просил прислать ему упомянутую статью и "Назурат ал-хакк".

–  Вы сами   тюрок, народ   ваш   тюркский, поэтому   книги  вам следовало писать на доступном народу тюркском языке. Почему же  вы пишите свои произведения на арабском?

На это я ему ответил: 

–  Наши шакирды и ученые знают арабский язык. И мы  исходим  из того, чтобы наши книги были доступны другим мусульманским народам, которые в большинстве своем знают арабский!   Он согласился  с  моими  доводами. При  расставании, он, будучи удовлетворенным  прошедшей  встречей, сказал, что  хочет продолжить наше знакомство, и пригласил меня снова навестить его»[11].

Во время   путешествия  Марджани  работает  в  библиотеках. В Стамбуле знакомится с автором сборника «Чагатайские  и  османские языки»  Кудратуллой  ал-Кандузи  и  с  известным  ученым  Ахмадом Джаудат-пашой, снимает копии  с  надписей  мечети Султана Селима. В Каире навещает ученого  Махмуд-бека  ал-Фаллаки, снимает  копии  с надписей стен мечети Мухаммада Али-паши.  В то время многие ученые Востока уже знали  книги, написанные Марджани. Об  этом  говорил  мекканский  ученый Ахмад ал-Куньяви, у которого побывал татарский ученый[12].

Имя Марджани  становится известным не только на Востоке, но и в Европе, Америке. «Марджани... два раза снимался в фотографии (один раз  для  американского  консула, а  другой  по  просьбе  издателя энциклопедического словаря в Лондоне)»[13]. Путешествие Марджани по странам Ближнего и Среднего  Востока стало  своеобразным  путешествием  по  истории  духовной культуры мусульманского   Востока. Путешествие   долгое, продолжительное. Оно охватывает  историю, которая начинается с древности и продолжается вплоть до второй половины  XIX  века. Это  путешествие   не  для удовлетворения   любознательности   своих  читателей, оно  служит поиску  истины, извлечению  смыслов  из  различных  религиозных  и философских систем, их «перелицовыванию», исходя из своих знаний и потребностей времени.

Известно, что одним из основополагающих принципов  классического Просвещения является непререкаемый суд разума, авторитету которого подлежит весь окружающий мир.  

Ф.Энгельс о   деятельности   просветителей   писал: «Никаких внешних   авторитетов   какого   бы   то  ни  было  рода  они  не признавали. Религия, понимание  природы, общества, государственный строй –  все было подвергнуто самой беспощадной критике; все должно было  предстать  перед  судом  разума  и  либо   оправдать   свое существование, либо  отказаться  от  него. Мыслящий  рассудок  стал единственным  мерилом  всего   существующего»[14].   Данная   оценка просветителей  Энгельсом  во  многом  относится  и к деятельности Марджани. Нельзя, правда, сказать, что   Марджани  стал  столь  же последовательным  рационалистом  как  представители классического западноевропейского  Просвещения. Рационализм  Марджани   еще   во многом   не  вышел  за  рамки  теологического  рационализма. Но  в определенной мере рационализм стал  чертой  его  мировоззрения  и признаком его просветительства.

Религиозное свободомыслие  Марджани  не  доходило до прямого отвержения мусульманской догматики. Но, тем  не  менее, консервативно-настроенные  муллы  в  достаточной степени осознали угрозу его метода устоям религии. И совершенно не случайно в декабре 1887 года в рапорте муфтию М.Султанову 32 татарских муллы утверждали, что Марджани является мутазилитом[15], то есть  рационалистом  в  религии. Рационалистом по преимуществу Марджани выступал также в сфере науки и философии.

Высоко оценивая  научное  знание, Марджани  считал   его   не противоречащим  религиозному, а сосуществующим  наряду  с  ним. Он пытался решить проблему соотношения веры  и  знания  не  за  счет дискредитации  знания, как делало большинство религиозных ученых и мударрисов  того  времени, а  пытаясь  установить  между  верой  и знанием своего рода мирное сосуществование.

Марджани доказывает необходимость пропаганды научного знания и  овладение им татарским населением. Он полагал, что популяризация науки, изучение  светских  наук   определяет   движение   общества вперед, в   то   время   как   религия   ведет   к   нравственному совершенствованию   общества. Наука, по   его   определению, есть абсолютное   совершенство, принадлежащее  достоинствам  обладателя истины[16]

Просветительские идеи Марджани в 70-80-е годы XIX века охватывали  самые различные стороны обновления общественной жизни татарского народа. Они включают мысли о необходимости получения  татарским  населением светского образования, усвоения прогрессивного наследия прошлого (античной, арабо-мусульманской мысли) и  настоящего (русской и западноевропейской культур). Его заботят и вопросы воспитания национального самосознания татарского народа, беспокоит его благосостояние, социально-экономическое и политическое положение. Сильна вражда Марджани к средневековым формам жизни татарского  общества. Выдвигая  на первый план разум как критерий истины и считая просвещение самым мощным орудием прогресса, ученый  пытался вызволить свой народ из «спячки». Критика схоластики, средневековых форм обучения, воспитания, жизнедеятельности пронизывает все  творчество Марджани.

Как и многие западноевропейские и русские просветители, Марджани отдал дань концепции «просвещенного монарха». Он  полагал, что  во  избежание  взаимных  ссор между людьми, кровопролития, всеобщего хаоса, анархии и произвола, во имя защиты от  посягательств на чужое добро нужен сильный человек, правитель, обличенный большими правами, но мудрый и просвещенный. К числу таких  правителей  Марджани относил, например, Узбек-хана, которого считал «добродетельным человеком, много сделавшим такого, что привело  страну  к миру, ее  прочности и благополучию»[17].

Из русских князей и царей Марджани выделял основателя Москвы Юрия Долгорукого, Ивана III, много сделавшего для создания московского  централизованного  государства, и, особенно, Петра I, который, по его мнению, «вывел страну из состояния варварства и приобщил ее  к европейской  культуре».[18] Уже тот факт, что татарский ученый позитивно отнесся к реформаторской  деятельности Петра I , говорит  о том, что он оценивал Петра I с просветительских позиций.

Учение о  человеке  –   центральный  пункт  всякого   зрелого просветительства. Если  под  этим  углом рассмотреть мировоззрение Марджани  последнего  периода  его  жизни  и  деятельности, то  мы увидим, что татарский мыслитель прошел весьма значительный отрезок на пути  к  зрелому  просветительскому  антропоцентризму. Жесткому теоцентризму  и  провиденциализму  традиционного  ислама Марджани противопоставляет  просветительскую  концепцию   природы человека. Так, он   считает, что  все  народы  наделены  одинаковыми способностями  для  изучения  наук, искусств  и  эти   способности заложены  в  них  от  природы; «тяга к наукам и искусствам, –  полагает он, – присуща человеческой природе еще со времени  возникновения цивилизации»[19].

Сильная антропоцентрическая   тенденция   в мировоззрении Марджани предопределила его гуманизм. Он с сочувствием описывал в своих  трудах  положение  народа, осуждал  злоупотребления   при взымании  налогов, при  наборе в рекруты, несправедливости судебных властей. Особенно  его  возмущали   такие   вопиющие   факты   как содержание будущего рекрута   под   стражей, заковывание   в кандалы, пытки в судах[20].

У Марджани   было   много  учеников. Среди  них упоминавшийся уже Х.Фаизханов и М.Рамзи. Были и такие как Камаладдин б. Сайфаддин и Абу Бакр б. Яхуд, в разные годы преподававшие восточную философию в Каире, в «Ал-Азхаре»[21]. Многие выпускники Марджани преподавали  в Средней  Азии. Например, Убайдаллах  б. Рахматаллах –  в Бухаре, Бурханаддин аш-Шабкави и Сафиаллах б. Абдаллах  –  в казахских селениях[22].

Один из  учеников Марджани Абдаллах б. Убайдаллах вспоминает, что он говорил  своим  ученикам: «Для  будущего  нашего народа, для  самостоятельного решения своих дел, для того, чтобы наш народ не затерялся среди других, нам насущно  необходимо  овладеть европейской  наукой, знанием  и  ремеслом! Для  нас  весьма полезно обучаться в школах  по  европейскому  образцу. Каждому  необходимо получать  знания  там, где  процветают  на данный момент ремесла и просвещение. Для науки и знания  нет  национальных  границ  и  нет особого языка!»[23]

В просвещении народов, развитии науки, знания, воспитании образованной  и  высоконравственной личности, в усвоении духовного наследия прошлого и настоящего Марджани усматривал путь к подъему культурного  уровня татарского народа, имея целью поставить его на одну ступень с современными цивилизованными народами мира.

Примечания:

[1] Марджани Ш. Хакк ал-марифа ва хусн ал-идрак. –  Казань, 1880; Китаб ал-хикма ал-балига ал-джанния фи шарх ал-акаид ал-ханафия. –  Казань, 1888 и  др.

[2] Юсупов М.Х. Шигабутдин Марджани как историк. –  Казань, 1981. –  С. 53-54.

[3] Фахрддин Р. Хусаен Фаезхан  // Шура. – 1914. –  № 14. – 329 б;  №16. – 378 б.

[4] Нафигов Р.И.Марджани на страницах русской периодики (сообщение) //Материалы научной конференции, посвященной 170-летию со дня рождения Ш.Марджани. – Казань, 1988.

[5] Камско-Волжская газета. – 1873. – 16 сентября. – № 108.

[6] Казанский биржевой листок. – 1880. – 20 марта. – № 23.

[7] Марджани. –  Казан, 1915. – 472 б.

[8] Труды IV археологического съезда в России. – Казань, 1884. – Т.1. –  Отд.2. – С.40 -58.

[9] Марджани Ш. Мукаддима. – Казань, 1883.

[10] Рихлат ал-Марджани / Р.Фахраддин ред. –  Казан, 1898.

[11] Рихлат ал-Марджани. –  С.8.

[12] Рихлат ал-Марджани. –  С.4,5,12,13,23.

[13] Валидов Дж. Очерк истории образованности....  –  С.42-43.

[14] Энгельс Ф. Анти-Дюринг (Введение) // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. – 2-е изд. – Т.20. – С.16.

[15] Юсупов М.Х. Шигабутдин Марджани как историк. – Казань, 1980. – С.69.

[16] Марджани Ш. Мукаддима. –  Казань, 1883. – С.301.

[17] Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар. – Казан, 1897. – Iт. – 101-103 б.

[18] Марджани Ш. Вафият ал-аслаф. – Т.6. – Л.102.

[19] Марджани Ш. Мукаддима. – Казань, 1883. – С.298-299.

[20] Марджани Ш. Мустафад ал-ахбар. – Казан, 1900. – 2т. – 6, 11 б.

[21] Марджани. – Казан, 1915. – 115, 117 б.

[22] Марджани. – Казан, 1915. – 116, 118 б.

[23] Марджани. – Казан, 1915. – 528 б.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.