Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Краеведение и региональные исследования
Ислам на Нижегородчине, №5 (2006)
09.02.2009

СОВРЕМЕННАЯ МУСУЛЬМАНСКАЯ УММА РОССИИ

К концу 1920­х гг. положение мусульманской общины Советского Союза, и прежде всего собственно России, становилось все сложнее. Власти взяли явный курс на уничтожение в стране любых проявлений религиозной духовности, в том числе и исламской. Под разными предлогами началось повальное закрытие мечетей, причем сначала у верующих отбирались здания вторых, третьих мечетей — якобы в силу того, что хватит им и одной, а уже через несколько лет очередь доходила и до последней остававшейся мечети. Богоборцы использовали здания мусульманских храмов так, чтобы издевательство над Исламом сказалось во всем своем ничтожестве: мечети превращались не только в фабрики и склады, но и в винные заводы (Беслан, Северная Осетия), вытрезвители (Саратов), клубы для танцев и застолий (Нижегородская область).

Были сфабрикованы десятки дел о так называемых контрреволюционных повстанческих организациях с участием мусульманских религиозных деятелей, идейное руководство которыми якобы осуществлял заместитель председателя ЦДУМ К. Тарджемани. Он сам и сотни знакомых с ним имамов были расстреляны по делу ЦДУМ в 1937 году, тысячи были осуждены к различным срокам заключения в системе ГУЛАГ. Следует отметить, что значительная часть репрессированных была реабилитирована уже в 1950­е годы.

Гнев Всевышнего не заставил себя ждать. В годы Великой Отечественной войны власть богоборцев была вынуждена изменить свое отношение к религии. Антирелигиозная политика привела к резкому сокращению количества церквей и мечетей и их служителей, но не верующих, тем более не сломала их религиозного духа. К тому же потеря близких на войне, похоронки, смерть — все это заставило верующих отбросить в сторону различные условности и запреты. Участились случаи открытого отправления религиозных обрядов, поминаний, жертвоприношений. Правительство вынуждено было обуздать свой воинствующий атеизм — сначала по отношению к православной церкви, затем и к Исламу. Несмотря на то, что советская власть преследовала мусульман, подавляющее их большинство вступило в ряды защитников Отечества, внеся героический вклад в разгром фашистского агрессора.

Всевышний Аллах сказал в Священном Коране: «Поистине, после трудностей приходит облегчение» («Раскрытие», 6). Великая Отечественная война закончилась не одной лишь победой над врагом, но и миллионами безвременно прерванных и искалеченных жизней — но в этом трагическом положении таились истоки будущего возрождения религии Аллаха. Даже сегодня мы еще не готовы тщательно проанализировать все обстоятельства, приведшие к увеличению в послевоенные годы верующих, джамаатов, официальных мечетей и нелегальных молельных домов; даже сейчас нам страшно признаться, что именно благодаря большому числу фронтовиков­инвалидов в городах и селах восстановились пятничные коллективные намазы, поскольку они могли собираться вместе в этот святой, но в нашей стране — рабочий день. И самое главное: в годы Отечественной войны исчезло состояние страха перед властями, который сковал страну в период массовых репрессий.

В 1950­х годах количество действующих мечетей в России возросло по сравнению с предвоенным периодом; в 1952 году в подчинении ДУМЕС насчитывалось 129 мечетей. Наряду с Московской соборной мечетью, никогда не закрывавшейся даже в годы Большого Террора, в Европейской части России действовали мечети Нижегородской области: с. Ендовищи, с. Малое Рыбушкино, с. Андреевка и в самом Нижнем (молитвенный дом на улице Флотской, действовавший с конца 50­х годов). Безусловно, неофициальных мусульманских общин было на порядок больше, они действовали повсеместно в местах проживания мусульман, будь то Татарстан или Башкирия, Пензенская или Саратовская области, Москва или Ленинград. Отправление обрядов на дому, бытовая религиозность мусульман не поддавалась никакому учету даже «всевидящих» уполномоченных Совета по делам религиозных культов, действовавшего с мая 1944 года.

Подъем религиозных настроений был нежелательным и, видимо, неожиданным для властей, которые приняли меры по ужесточению курса к религии. Однако эти меры были административными и носили в целом декларативный характер. Чем сильнее был нажим по официальным каналам, будь то закрытие мечетей или осквернение кладбищ, тем сильнее была реакция неофициальных общин. В первую очередь это проявлялось на Кавказе и в Средней Азии, где уже тогда закладывались первые ростки политизированного, антисоветского и антирусского Ислама. Уже в 1970­е гг. власть оказалась не в состоянии придать даже видимость контроля над ситуацией в сфере религии в таких сложных регионах, как Чечено­Ингушетия и Ферганская долина. Во второй половине 1980­х гг. религиозное возрождение смогло вырваться наружу из клещей атеистического государства, а через несколько лет и само это государство, основанное на идеологии безбожия, кануло в Лету.

Исламское возрождение в России сопровождалось несколькими разрушительными тенденциями. Во­первых, конфликт имамов на личной почве, к которому добавились националистические веяния в республиках Поволжья, разрушил единое Духовное управление мусульман с центром в Уфе. Во­вторых, Ислам в России оказался сильно политизирован под воздействием единоверцев из Таджикистана и Чечни. Это привело к созданию недолго функционировавшей Исламской партии Возрождения, от которой затем отпочковались различные радикальные организации типа «Исламского комитета» Гейдара Джемаля и «партии Исламского Халифата» Адама Дениева. В­третьих, в силу активных миграционных и политических процессов Ислам в России, до той поры имевший в основном «татарско­башкирское лицо», оказался представлен в СМИ как религия «кавказской национальности». В­четвертых, геополитические процессы, в которые оказались вовлечены мусульмане в разных регионах мира, вкл. Чечню, задали определенную интонацию в ярко негативном информационном освещении Ислама немусульманскими телевидением и прессой. Наконец, в­пятых, в условиях постепенного дрейфа РПЦ и российских властей в сторону друг друга мусульмане оказались в положении «непрошеных гостей» в чужом доме.

Далеко не сразу мусульмане Европейской части России, Поволжья, Приуралья и Сибири, которые на самом деле составляли и составляют подавляющее большинство в российской мусульманской умме, осознали, в каком положении они оказались совершенно не по своей вине и вопреки своим многовековым ориентирам развития. Невольно все 15 лет возрождения религии им пришлось посвятить самооправдыванию и попыткам обеления Ислама, в то время как «черными красками» эту религию Мира зарисовали вовсе не они. Наконец, с начала 2000­х медленно происходит прорыв в этом направлении: власти, кажется, начинают понимать огромный потенциал Ислама как в экономической, так и в геополитической сферах. С огромными сложностями, преодолев сопротивление идеологических оппонентов из числа влиятельных мусульманских стран, Россия получает статус наблюдателя в Организации Исламская конференция (ОИК) и направляет несколько делегаций для участия в форумах этой влиятельной международной организации. Их возглавляют, в том числе, и лично Президент РФ В. Путин, который неоднократно делает заявления в поддержку российского Ислама и его последователей.

Дело осталось «за малым»: мусульмане России, и прежде всего те, которые составляют большинство уммы, должны разработать четкие и недвусмысленные параметры и ориентиры развития уммы на ближайшее время — подобно тому, как это делали наши предки сто лет тому назад на Всероссийских съездах мусульман, определивших качественный рывок вперед, к интеллектуальному и общественному прогрессу нации.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.