Уже в XIX веке Нижегородская ярмарка превратилась в место ежегодных собраний национальной элиты — татарских торговцев и промышленников, место обсуждения корпоративных проблем и наиболее животрепещущих вопросов развития нации, консолидации российской уммы. Так, в 1880­х годах торгующие в Ташкенте татарские предприниматели просили Ярмарочный комитет ходатайствовать перед высшей властью об отмене ограничения российским мусульманам в приобретении недвижимости, а в 1890 году с аналогичной просьбой мусульманское ярмарочное купечество обратилось к министру финансов, прибывшему в Нижний Новгород. Эти обращения остались без ответа.

Свою социальную активность мусульмане демонстрировали в разных ситуациях. Например, 4 августа 1862 года кончина муфтия ОМДС Г. Сулейманова вызвала среди них усиленный поиск кандидатов на вакантную духовную должность. Прибывшие на Нижегородскую ярмарку торговцы выдвинули своим кандидатом ахуна Стерлитамака К. Шарафетдинова, причем первыми в ходатайстве, адресованном министру внутренних дел, поставили свои подписи купцы 1­й и 2­й гильдий из различных регионов России. Однако правительство игнорировало пожелания мусульманских общин.

Не случайно, что впоследствии верхушка прихода Ярмарочной мечети оказалась сильно политизированной. Учредительный съезд Всероссийской мусульманской партии («Иттифак аль­муслимин») в рамках I съезда мусульман состоялся в 1905 году в Нижнем Новгороде. Его участники, кроме известной встречи на борту парохода «Густав Струве», собирались также на ярмарке. «В память об этом исторически первом великом собрании мусульман России, — писал Муса Бигиев, —было решено каждый год 15 августа созывать на Макарьевской ярмарке общий съезд».

Председателем съезда был избран И. Гаспринский. Съезд высказался за равноправие всех граждан России, принял решения об объединении мусульман и создании периодических меджлисов (съездов) на территории всей России для руководства общественной жизнью. Эти отделения должны были заняться в основном образовательной и просветительской, а не политической деятельностью, то есть опираться на школы и благотворительные общества. Съезд подтвердил решимость мусульман добиваться их равноправия с христианским населением. Так как до издания Манифеста 17 октября 1905 года политические партии находились под запретом, то общероссийское объединение элиты «Иттифак аль­муслимин» вначале предполагалось скорее как общероссийский орган, координирующий борьбу за гражданские и политические права и культурно­просветительскую деятельность.

В дни революционного террора участники I Всероссийского мусульманского съезда понимали необходимость создания духовного и нравственного авторитета во имя прекращения насилия в стране. К сожалению, власти искаженно восприняли те первые попытки мусульман выразить свои законные требования о равноправии конфессий и наций и о необходимости политических изменений в стране. Пределом желаний мусульманских активистов того времени была программа конституционной монархии при наличии экстерриториальной автономии. Как правильно говорил Исмаил Гаспринский, «пантюркизм» и «панисламизм» в своей львиной доле были плодом фантазии, реальные воплощения которой не смогли найти даже охранные отделения жандармов. Тем не менее царский режим не пошел даже на то, чтобы выслушать и понять суть претензий мусульман к властям.

И все же под воздействием массового политического движения в стране власти были вынуждены пойти на созыв парламента. Среди депутатов I Государственной Думы 25 человек являлись лицами мусульманского вероисповедания. За недолгое время работы они смогли лишь огласить наиболее злободневные вопросы: о расхищении башкирских земель, о женском равноправии и др.

III Всероссийский мусульманский съезд проходил 16—21 августа 1906 года в Нижнем Новгороде. Съезд, будучи официально разрешенным, стал пиком мусульманского политического движения в тот период. В нем участвовало более 900 делегатов, большинство которых составляли татары. Была определена новая цель — реализация свобод, провозглашенных Манифестом 17 октября. Делегаты приняли окончательный вариант программы «Иттифака», избрали новый состав ЦК из 15 человек.

Съезд постановил добиваться скорейшего созыва II Государственной Думы и фактического осуществления свобод, провозглашенных Манифестом 17 октября. Образовательная комиссия приняла решение о введении всеобщего начального образования на родном языке по единой программе, где русский язык является одним из предметов; в средней школе языком преподавания становился тюрки. Автономная мусульманская система образования была приравнена в правах к государственной и должна была финансироваться государством и земствами.

По программе реформы управления духовными делами в России создавались пять Мусульманских собраний (на Кавказе, Оренбургское, Таврическое и Туркестанское), которым передавались все религиозные дела мусульман, включая контроль над медресе, мечетями и вакфами, утверждение духовных лиц и судопроизводство по семейно­наследственным вопросам. Главой мусульман России избирался Раис­уль­Улама, имеющий ранг имперского министра и право личного доклада императору. Все духовенство избиралось только мусульманами.

Впоследствии делегаты мусульманских съездов превратились в национальную элиту мусульманских народов, особенно у татар и азербайджанцев. Многие из них стали затем депутатами Государственной Думы, А. Топчибашев в 1918 году был избран председателем парламента Азербайджанской республики, Ю. Акчура стал основателем теории тюркской государственности, С. Максуди — теории тюркского права; оба они были депутатами парламента Турции. К сожалению, ни одному из них не нашлось места в российских властных структурах.

Идеи, оставшиеся нам в наследство от Всероссийских мусульманских съездов того времени, — о единой религиозной автономии российских мусульман, об использовании учебных заведений более интегрированных в российское сообщество мусульманских народов для упрочения контактов с менее интегрированными, об отрицании терроризма и насилия, о признании приоритета российской лояльности и законодательства — являются актуальными и сейчас.