Значение хаджа на развитие Ислама в Симбирско-Ульяновском регионе

А. М. Шакирова

Развитие ислама в православной России имеет многовековую историю, протекавшую в разное время, в различных формах. В течение веков в России усилиями всех народов была создана уникальная и аутентичная система духовных ценностей, норм жизни, приоритетов, позволяющая сосуществовать разным религиям и верующим. Хотя различные политические режимы по–разному определяли регламент этого своего рода сожительства и сотворчества.[1]

Наиболее отчетливо развитие ислама проявилось в Поволжье – на территории православного Симбирско-Ульяновского региона, где очевидными стали определенные результаты этого процесса, о которых можно говорить как на основе собственных наблюдений за современной религиозной жизнью, так и на основе изучения целого ряда источников и архивных документов.

В течение XIX в. происходят значительные изменения в конфессиональном составе региона. Состав жителей Симбирской губернии по вероисповеданию был чрезвычайно разнообразен. На территории губернии проживали представители девяти религий. Поскольку доминирующим этносом в губернии были русский, православие было представлено наиболее широко. К православному вероисповеданию относилось 92% всего населения губернии, а вместе с раскольниками около 93%. Из других исповеданий, заметную массу составляли только магометане, которых было около 90.000 человек.[2]

По материалам переписи 1897 г. мусульмане являлись второй по численности после православных вероисповеданий группой населения империи. Их насчитывалось 13.889.421 человек.[3] В Симбирской губернии на 1897 г. проживало:

•           православных – 1,4 млн. чел.

•           мусульман – 138 тыс. чел.

•           язычников – 359 чел.

•           иудеев – 419 чел.[4]

Анализ показателей переписи 1897 г. дает возможность сделать вывод о заметном преобладании числа мужчин–мусульман над числом женщин во всех районах империи: в Европейской России на 100 мужчин приходилось 95 женщин. По мнению исследователей, данное обстоятельство обусловливалось как общим патриархальным характером российского мусульманства, так и видимо, заметным укрывательством женщин при проведении переписи.[5] Богатый татарин, будь он из города или села все больше укрывает свою жену. Но в быту бедного человека такое укрывательство женщин было невозможным, поэтому при встрече с мужчиною татарка была обязана отвернуться от него при разговоре.[6] Все эти описания характеризуют мусульманское население Симбирского края, как достаточно религиозного.

Контроль правительства за мусульманским населением, исповедующим ислам, был постоянным. Это проявлялось не только в политико-правовом отношении, но также в выполнении духовных треб каждого мусульманина.

Хадж, то есть паломничество в Мекку (Саудовская Аравия) – пятый и последний из основных актов поклонения, предписываемых исламом. Обязательный один раз в жизни для тех мусульман, которые могут совершить его, если существуют условия для безопасного путешествия, а те, кто находятся на иждивении этого человека, обеспечены всем необходимым. «И возвести среди людей о хадже: они придут к тебе пешком и на всяких тощих, которые приходят из всякой глубокой расщелины».[7]

В России хадж являлся одним из главных манифестаций принадлежности к мусульманской общине и одним из важнейших элементов взаимоотношений Российского государства и общины мусульман.

Первым законодательным актом, регламентирующим паломничество мусульман Российской империи в Мекку, является указ от 23 марта 1803г.[8]

Проблема паломничества в Мекку со временем приобретала для России политическое значение. Одной из причин этого являлось то, что «наиболее зажиточные и развитые из наших паломников, совершенно предоставляемых самим себе, всячески задерживаются, обучаются в духовных училищах и затем выпускаются оттуда на родину уже достаточно подготовленными и настроенными для предстоящего влияния на окружающих в духе крайнего исламизма».[9] Следует вывод, что хадж являлся источником проникновения панисламистских идей на территорию империи.

По мнению правительства, хадж с общегосударственной точки зрения становился «явлением вредным и нежелательным, но так как по природе своей он не поддается уничтожению, то допускаемый лишь в виде неизбежного и только терпимого зла, он должен подлежать разумным ограничениям и быть обставлен такими условиями, применение которых могло бы возможно ослабить темные стороны его совершения…».[10]

Из донесения российского консульства в Джидде следует, что, среднее число российскоподданных паломников составляло 8-10 тыс. человек в год (1901 г. – 6 тыс., 1902 – 16 тыс., 1903 г. – около 5 тыс.). Однако определить с достаточной точностью число именно российскоподданных мусульман–паломников представлялось в тех условиях совершенно невозможным. В этой связи число российских паломников оценивалось приблизительно в 18 – 25 тыс. чел. в год.[11]

В уведомлении Департамента Полиции конца XIX в. следует, что «среди мусульман, проживающих в Симбирской губернии, паломничество для поклонения священным местам Ислама особого распространения не имеет, т.к. местные татары принадлежат крестьянскому сословию и занимает исключительно земледелие, достаточными средствами на путешествие в Хадж не располагают».[12] В 1901 г. земский начальник 6 участка Буинского уезда отмечал, что «хождение в Мекку и др. священные места не распространено…». В 1905 г. паломничество в Мекку из Симбирской губернии совершили всего 5 татар–мусульман: 3 – из Чембилеевской волости Курмышского уезда и 2 из Буинского уезда. В 1910 г. 6 паломников отправлялись в Мекку на поклонение святым местам, 4 из Буинского уезда, 2 из Сенгилеевского уезда. Среди паломников Симбирской губернии были крестьяне и мещане, указные мулы и муэдзины.[13]

Сталинская антирелигиозная политика в начале XX века сделала практически невозможным для большинства населения не только хадж, но и исполнение других религиозных обязанностей. С 1945 по 1990 гг. хадж совершило 850-900 человек.

Практика хаджа в перестроечное время в конце XX в. как одна из главных манифестаций принадлежности к общине отразила всю противоречивость и сложность ситуации. В абсолютном большинстве случаев паломники имеют весьма скромные представления даже о ритуальной стороне хаджа. За более чем 70 лет из коллективной памяти стерлись многочисленные предания, верования и обычаи, связанные с хаджем и зафиксированные в воспоминаниях паломников XVIII – XIX в.в.

В 90-е гг. XX в. Духовные управления мусульман не сумели организовать и координировать хадж. Инициативу брали в свои руки многочисленные исламские культурные центры, национально-культурные объединения, прямо или косвенно связанные с исламом.[14]

Из проанализированных автором материалов Ульяновской прессы, следует, что паломничество в Мекку из Ульяновского региона организует Духовное управление мусульман Ульяновской области, а также желающие на свои собственные средства. В 1993 году Хадж совершили 32 мусульманина. [15] В 2001 году из Ульяновской области в хадж в Саудовскую Аравию был отправлен 21 паломник,[16] среди них был учащийся Ульяновской городской мечети - юноша Асхат Шафкатович Гиматдинов, который сегодня учится в Саудовской Аравии. По словам прихожанина мечети Айбедуллова Башира в 2007 г. паломничество в Мекку было организовано Выропаевской мечетью г. Ульяновска. Святые места посетили 34 человека, среди которых были 4 женщины и молодые люди от 18 до 28 лет. Путеводителем их был Иршат Эфенде, который учился в Мекке, знает арабский язык и имеет религиозные знания. Ежегодно в печатной периодике встречаются описания поездки в благочестивую землю одного–двух ульяновских жителей.

Кроме того, с территории Ульяновской области ежегодно с конца 80-х гг. совершаются поездки на землю древних предков – Волжскую Булгарию, т.к. земли Ульяновской области в те далекие времена входили в состав этого государства. Для мусульман Булгары являются святыми местами. Паломники здесь и сейчас бывают каждый день, десятки тысяч людей ежегодно приезжают на святой источник Габдрахмана, откуда пошли первые поселения болгар.

Так, в 1989 г. в Волжской Булгарии прошли торжества, связанные с 1100-летием официального принятия ислама в Поволжье и Приуралья и 200-летием образования Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири. Представителями от области были ульяновские активисты.[17] В 1994 г. 120 ульяновских мусульман совершили поездку в г. Булгары. Ульяновское духовное управление мусульман, религиозное общество мусульман «Байт-Аллах» и общество «Туган тел» организовали посещение священных мест Поволжья, приурочив это мероприятие к 1105-летию принятия ислама в Поволжье. Благотворительная акция была организована для малоимущих, инвалидов и участников ВОВ.[18] Благодаря администрации г. Ульяновска и Ульяновской области, Духовному управлению мусульман, спонсорской помощи ульяновских предпринимателей ежегодно в июне месяце совершаются поездки в Волжскую Булгарию. В 2006 г. на поездку были выделены 2 автобуса от мэрии г. Ульяновска, 2 автобуса от губернатора Ульяновской области, несколько автобусов от Центральной мечети города. Последние время численность паломников в Волжскую Булгарию из города Ульяновска составляет до 300 человек, среди которых взрослые и дети, мужчины и женщины, молодые и пожилые люди. Каждая семья, по–возможности, старается посетить святые места.

Таким образом, хадж имеет огромное влияние на мусульман и на развитие ислама Симбирско–Ульяновского региона на протяжении XIX – XXI вв. Благодаря хаджу, ислам сохраняет свою значимость, происходит укрепление веры, наступает духовное очищение. Губернатор Ульяновской области Сергей Морозов отмечает, что «Духовность, человеколюбие, нравственность, патриотизм, моральная стойкость, верность традициям – эти лучшие человеческие качества востребованы сегодня как никогда. Мусульманам Ульяновской области всегда были присущи такие качества, как добрососедство, веротерпимость, миролюбие и забота о ближнем. Во многом благодаря их усилиям наша область всегда представляла образец гражданского мира, согласия и межрелигиозного сотрудничества».[19]