Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Материалы форумов и конференций
Современные проблемы и перспективы развития исламоведения, востоковедения и тюркологии. Материалы IV–V Всероссийской молодежной научно-практической конференции 2010, 2011 года
26.03.2012

Р. Абянов

выпускник Московского исламского университета

В тени боевого слона

Где-то там… за лесами, горами, морями, простирается арабский мир, раскинувший свои объятья далеко за пределы благословенной Аравии. Нынче его границы охватывают огромные территории и множество стран, в которых сложилась своя самобытная культура. Арабский мир многогранен и сложен, он, словно огромный самоцвет, переливается разными оттенками, являя собой прекрасный драгоценный камень в короне человечества.

Однако, как бы не отличались арабы, есть вещи, которые непременно их будут держать на одной культурной орбите — это ислам (объединяющий более 90 % арабского населения), литературный язык (несмотря на тенденции ослабления в ряде стран, продолжающий играть существенную консолидирующую роль) и, конечно же, славное прошлое, навечно вписавшее арабов в мировую историю как гонцов, оповестивших мир о ниспослании Последнего Завета.

Аравия… суровая, молчаливая, вдумчивая, грозная земля, покрытая «золотом» песков, помнящих молчаливых всадников, мчащих своих коней навстречу горизонту, которые, высекая своими блестящими копытами бесчисленные узоры, оставляли после себя клубы песка, поднимающихся высоко над исполинскими барханами и увлекаемые могучим, горячим ветром летели далече, зарождая в Сахаре суровый Хамсин.

Аравийский мир V–VII веков лежал между двумя могучими империями, которые раз от раза сходились в кровопролитной схватке, дабы решить для себя — кто из них более достойный статуса самого могущественного государства. Византия и Персия — две могущественные империи — играли точеными мускулами своих армий, перед тем как в последний раз, сверкая блеском доспехов своих бесстрашных воинов, обнажить голодные до крови клинки.

Естественно, имея за своими плечами многовековой опыт государственного строительства, Византия и Персия вели дипломатические войны, дабы в канун объявления сечи иметь в союзниках силы, способные оказать им помощь в решении долгого спора, уходящего в далекую античность.

Одними из таких союзников были арабские племена лахмидов и гассанидов, которые, находясь в орбите интересов двух империй, продолжали сохранять тесную связь со своими соплеменниками внутри аравийского полуострова.

Грозные лахмиды, объятые зелеными водами теплого Евфрата, лазурного Персидского залива, а также согреваемые горячим песком Аравии, находились в союзе с Персидской империей. Лахмиды занимали стратегически важное положение и играли одну из ключевых ролей во внешней политике Персии на Аравийском полуострове. Несмотря на союз с лахмидами, персы относились к ним настороженно, помня, как при шахе Каваде, воспользовавшись временным ослаблением, арабы восстали против вчерашних союзников. Конечно, персам удалось их усмирить, однако это потребовало существенных сил. В свою очередь и лахмиды убедились в том, что армия персов непобедима, это позволило Хире, столице лахмидов, вести более смелую политику.

Гассаниды, конгломерат арабских племен, населявших территорию Шама и располагавшихся в подбрюшье Византийской империи, были свидетелями былого могущества царств, Пальмиры и Набатеев. Византия вела взвешенную политику по отношению к арабским соседям, поэтому, осознавая огромную роль арабского населения в военной и торговой сферах, пыталась всячески сохранить и по возможности укрепить сложившийся союз. В свою очередь, осознавая, что излишняя мягкость может привести к непредсказуемым последствиям, чреватым для целостности страны, империя не позволяла своим арабским подданным больших свобод. Лишь в середине VI века, а именно в 529 году, ловя своим политическим чутьем запах первых искр, разжигающих на бескрайних просторах Персии будущих костров войны, император Юстиниан пошел на небывалый доселе шаг. Он объявил Хариса ибн Саалаба, правителя гассанидов, главой арабских племен в Шаме, наделив его титулом царя для арабов, а также титулом филарха (иноплеменного вождя) и статусом патриция (аристократа).

В свою очередь, стоит отметить, что осознавая неустойчивость союза между персами и лахмидами, Персидская империя, дабы избежать неприятностей в ходе войны с Византией и все более усиливающегося влияния лахмидов в регионе, вначале частично ликвидировало лахмидскую государственность. В 602 году был убит последний из династии лахмидов Нуман ибн Мундар, и на его место был назначен непопулярный среди арабов Ийяса ибн Кабиш, наряду с персидским наместником Нахверганом. После, в 611 году, потрепанная продолжительными войнами с Византией и ее союзницами, Персия ликвидировала царство лахмидов. Однако это не возымело должного действия, поскольку озлобленные на Персию арабы, за исключением небольшой части преданных трону соплеменников, стали мстить недавнему сюзерену, одержав ряд ярких побед, одна из которых, а именно при Зу-Каре, случившаяся, по версии Т. Ю. Ирмяевой, в 611 году, нашла свое отражение в арабской памяти как блестящая победа арабского оружия.

Другим могущественным образованием в Ара­вии было Химьяритское царство, которое также оставалось камнем преткновения двух враждующих империй. От гассанидов и лахмидов химьяритское царство отличало полиэтничность и поликонфессиональность. Наряду с сильными языческими племенами существовали могущественные иудейские кланы и христианские общины, где иудеи выступали союзниками персов, а христиане тяготели к Эфиопии, союзнице Византии. Это приводило к постоянным конфликтам и кровопролитным войнам.

В 531 году Юстиниан в свете нарастающего конфликта с Персией направил византийское посольство ко дворам эфиопов и химьяритов. Целью данного посольства было склонить данные силы на свою сторону. По задумкам Византии химьяриты, вступив в союз с кочевыми племенами арабов-язычников, имеющих свои счеты с Персией, смогли бы создать силу, способную подавить персидские войска в Месопотамии.

Другим немаловажным аспектом выступал экономический вопрос. Византия побуждала Эфиопию активно включиться в международную торговлю, в частности, с Индией. Она обещала Эфиопии свое покровительство и помощь. Тем самым Византия преследовала три цели: во-первых, подорвать персидскую гегемонию на море, во-вторых, обезопасить и полностью подчинить себе Красное море, в-третьих, наладить поставку из Индии шелка-сырца, который скупали персы на правах соседей у индусских купцов, после чего перепродавали его за еще более высокую цену.

Однако планам относительно организации похода химьяритов на Персию не суждено было сбыться. Также не удалось эфиопскому флоту утвердиться на море, из-за сильной отсталости своей флотилии. Тем не менее эфиопы продолжали контролировать аравийские земли Йемена и в том же 531 году вместо свергнутого эфиопского наместника Эсимфея в Химьяре, выбрали нового царя по имени Авраам (Абраха). Сам Абраха, по упоминанию Прокопия Кесарийского, был сыном раба одного из византийских торговцев и христианином. Его происхождение не помешало ему привлечь на свою сторону большое количество влиятельных сторонников, что позволило не только освободиться от выплаты дани, но и разбить карательные отряды, посланные в Химьяр для его усмирения.

Несмотря на то что отношения с Эфиопией были испорчены, Абраха продолжал сохранять связи с Византией. Отчасти ориентация на Византию обуславливалась наличием непреодолимых конфликтов Абрахи-христианина с иудейскими и языческими кланами. Независимый Химьяр был выгоден в данной ситуации двум империям. Персия была удовлетворена независимым и неоднородным Химьяром, поскольку он не представлял большой опасности, а Византия удовлетворялась тем, что сохранившиеся дипломатические отношения позволяли ей иметь союзника, связанного едиными религиозными воззрениями, а вместе с этим сохранять контроль над Красным морем.

Залогом добрых связей между Византией и Химьяром стало возведения в Санаа христианского храма, помощь в строительстве которого оказывала могущественная Византия, тем самым укрепляя христианское лобби в Химьяре. Табари описывает данную церковь как грандиозное на тот момент культовое здание, на строительство которого приехали зодчие из самого Константинополя.

Естественно, являясь оплотом христианства, Византия считала своим долгом призвать в лоно христианской религии своих подданных, прикладывая для этой цели массу усилий и выказывая всяческую благосклонность к вновь обращенным посредством внимания, дорогих даров и своего протектората. Последнее Абрахе было наиболее необходимым, ибо языческие и иудейские кланы, исторически тяготевшие к Персии, были недовольны его провизантийской политикой.

Недовольство в обществе нарастало, и первой, кто проявил недовольство, стала сабейская знать, возглавляемая Язидом, всколыхнувшая ряд провинций. Абраха был обеспокоен сложившийся ситуацией и, не теряя времени, выступил весной 542 года против неприятеля. Абраха, помимо талантливого правителя, был неплохим полководцем и стратегом. Для того чтобы ослабить врага, по некоторой версии он подорвал плотину, что существенно затруднило дальнейший ход ведения войны и Язид, за исключением некоторых сторонников, сдался на милость победителя и Абраха его простил.

После этого Абраха приказал восстановить дамбу и стены Мариба, где позже была освящена церковь. Восстановление разрушенных стен и дамбы затянулось, это никак не помешало Абрахе стабилизировать ситуацию в Химьяре и принять посольства соседних империй. Если следовать Марибской надписи, то мы можем заметить, что первостепенное место в списке посольств занимают Византия и Эфиопия, а после Персия и арабская знать гассанидов и лахмидов.

Абраха видел в лице могущественного покровителя Византию, следовательно, вся его политика выстраивалась в соответствии с требованиями сюзерена. Одним из таких требований являлось дальнейшее усиление христианского фактора в «счастливой» Аравии, в частности путем искоренения язычества.

Целью строившихся христианских храмов, помимо выполнения религиозных предписаний христиан, была альтернатива капищам арабов-язычников, коих хотели подобным образом привлечь в христианство, а поскольку в среде арабов исполнение культа и торговля были тесно переплетены, о чем свидетельствуют паломничество в купе с большой торговлей в запретные месяцы, языческая Мекка представлялась идеальной мишенью…

Мекка, занятая курайшитами после одержанной ими победы над джурхумитами, постепенно превращалась не только в торговый, а следовательно и экономический, но и в духовный центр Хиджаза. Во многом это заслуга курайшитов, сумевших консолидировать родовую знать внутри своего конгломерата, после чего путем превращения древнего ханифского Храма — Каабы в языческое капище, привлечь к ее стенам бесчисленные племена, поместив их божества на заповедной территории. Это позволило им, помимо возросшего духовного авторитета среди кочевников, превратить Мекку в один из крупных городов, расположенном на «пути благовоний».

Курайшиты, которые в отличие, например, от ясрибинцев (мединцев) не могли заниматься ни земледелием, ни скотоводством, в силу географического расположения Мекки, сконцентрировались на транзитной торговле, в чем преуспели, постепенно, методом заключения договоров с разными племенами, контролировавшими караванные пути, платя за охрану подвластных им территорий или включая их в долю, монополизировали важнейшие аравийские караванные артерии.

Именно Мекка интересовала Абраху, как город, не подпадавший под протекторат ни Византии, ни Персии, поскольку вассально зависимые от этих империй царства Лахмидов и Гассанидов не контролировали данные земли, ограничиваясь территориями Вади-л-Кура (Гассаниды) и Ясриба (Лахмиды).

Покорив Мекку, Абраха решал три задачи: первой из которых являлось смещение экономического центра в Химьяр, второй — приближение границ к византийским владениям, что существенно облегчало и укрепляло связь с империей, а третьей, по предположению Прокопия Кесарийского, — активное участие в войне против Персии за Месопотамию, хотя Химьяр от этого похода уклонялся, понимая, что удар персидской армии им не сдержать. По мнению того же Прокопия, Абраха решился на поход в Аравию по наставлению Византии, которая, видимо, в случае агрессии со стороны Персии была готова оказать поддержку.

Все это давало ему возможность, несмотря на то, что он находился в символичной зависимости от Эфиопии, стать на политической шахматной доске средневекового Востока значимой фигурой.

Подчинив Мекку, Абраха планировал покорить другие города и оазисы Хиджаза, представлявшие возможную опасность, поскольку в них проживали сильные языческие и иудейские кланы, являющие грозную силу и реальную угрозу для христианизировавшегося Химьяра.

Абраха выступил во главе многотысячного войска, состоявшего из эфиопов и союзных арабских племен. Серьезность его намерения подтверждало наличие в его войске боевого слона, диковинного для аравийских жителей. Этот слон был, скорее всего, призван в качестве устрашения врага и вселения в сердца страха и трепета перед суровым и могущественным воителем.

По преданию, поход Абрахи состоялся в 570 году, в канун рождения Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует), хотя некоторые историки сдвигают этот поход на период между 540–562 гг. Точную дату похода установить трудно, однако, ссылаясь на 105-ю суру Священного Корана, в которой повествуются события данного похода, мы можем с уверенностью сказать о том, что современники Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует) из числа мусульман и язычников прекрасно помнили об этом событии, ибо данная сура не вызывала у арабского общества какихлибо разногласий и споров. Поэтому первый аят суры «Слон», начинающийся со слов: «Разве ты не видел, как поступил Господь твой с владельцами слона?», позволяет сделать вывод, что Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) мог лицезреть сохранившиеся материальные доказательства состоявшегося похода, ибо глагол «раа» (видеть) говорит о конкретном лицезрении чего-либо. Скорее, в данном случае речь идет об остатках оружия и солдатских захоронениях в вади Мухассир, которые и по сей день паломники минуют, ускорив шаг. Возможно, в прошлом это обуславливалось тем, что в людской памяти сохранялась память о том, что похороненные в этом вади скончались от разразившейся некогда эпидемии.

Возвращаясь к событиям, связанными с этим походом, отметим, что для Абрахи он закончился крайне неудачно. Помимо постоянных столкновений с многочисленными арабскими племенами, избегавшими генерального сражения, в войске Абрахи, вероятно, разразилась эпидемия, предположительно оспы, разносчиками которой могли выступить птицы. Так, в 5 аяте той же суры говорится следующее: «И сделал Он (Аллах) их точно нива со съеденными зернами», что, в свою очередь, напоминает симптомы оспы. Теряя армию, Абрахе ничего не оставалось делать, как отступить назад, похоронив свои надежды по захвату Хиджаза вместе с умершими войнами. Рухнувшие планы не помешали Абрахе по возвращению в Химьяр сохранить престол вплоть до своей смерти, передав его своим сыновьям.

Амбициозные задумки Абрахи, желавшего превратить Химьяр в могущественное царство, не состоялись. Богатая земля Химьяра с его портами и пашнями вновь стала предметом споров и трений Персии и Византии.

А между тем Аравия, опьяненная неожиданной победой над давними соперниками, торжествовала, признав курайшитов, хранителей Каабы, «божественным племенем». Доблесть арабских воинов, чудесное спасение Мекки, бегство недругов, а самое главное — тень могучего животного — были по-достоинству воспеты поэтами пустыни. События военной экспедиции настолько поразили арабов, что год данного похода вошел в историю ислама не как год рождения Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует), а как год слона. Всевышний оберег свой храм, но не для того, чтобы в нем восхваляли каменных идолов, а для того, чтобы спустя совсем немного времени воззвать к его стенам бесчисленное множество верующих, направив их на путь единобожия, с которого они когда-то сошли. Аравия продолжала сохранять свой нейтралитет, в то время как империи взирали на нее с высоты своего величия. Догадывались ли тогда, в далеком 570 году, император Маврикий, шахиншах Хосров I, да и сам Абраха, что в это самое время благодаря божественному провидению, в золотых песках «счастливой» Аравии, окутанной горами и барханами, родится последний Пророк человечества, чьи соплеменники, последовав его призыву, направят своих благородных коней навстречу огромным армиям, помня о своих предках, не дрогнувших под ударами армии Абрахи близ Мекки?! Ведь именно там, в далекой Мекке, было суждено Творцом перевернуться новой странице в истории человечества, согретой теплым песком, овеянной соленым, легким ветром, окутанной доблестью храбрых мужей, закаливших свой характер в тени боевого слона.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.