А. Опиева

выпускница Омского государственного технического университета,
специальность «Издательское дело и редактирование»

Современное российское исламское книгоиздание: проблемы и перспективы

Социальные, экономические и политические процессы, начавшиеся в России в последнем десятилетии XX века и продолжающиеся до сих пор, не могут не изменять сознание людей. Именно сменой мироощущения большей части российского общества можно объяснить возросший интерес к религии как одной из форм духовной жизни. Религиозное возрождение характеризуется строительством храмов, открытием специальных учебных заведений, появлением особых средств массовой информации и, конечно, изданием литературы религиозного содержания. Точная численность мусульман в России неизвестна, но при любой методике подсчета количество потенциальных покупателей и читателей исламской литературы исчисляется миллионами.

Массовое издание исламской (а зачастую и псевдоисламской, сектантской) литературы началось в начале 90-х годов прошлого века. К середине 90-х годов, когда стали появляться первые российские исламские издательства, книжный рынок соответствующей тематики уже был наводнен переводной литературой современных арабских и турецких проповедников, многие из которых, как позже выяснилось, отражали «ваххабитский» взгляд на ислам.

Количественный анализ выпуска исламской литературы за последние восемнадцать-девятнадцать лет затруднен, так как далеко не все издательства отсылали обязательные экземпляры в Российскую книжную палату (далее — РКП), тем более редко делали это иностранные «благотворители». Отметим, что в 90-х годах при поддержке арабских, турецких и прочих «благотворительных фондов» исламские книги выпускались многотысячными тиражами. Так, по словам татарстанского исследователя Д. А. Шагавиева, «в 90-е годы благодаря внешней финансовой поддержке, книги центра (Центр исламской культуры «Иман» находится в Казани. — А. О.) выходили тиражом от 10 до 35 тысяч»^[1].

Подобные процессы происходили и в других регионах России, особенно в местах компактного проживания мусульман. Самые настойчивые издатели практиковали массовую бесплатную рассылку своей продукции по библиотекам. Например, в библиотеках самых разных российских регионов можно найти книги течения ахмадия, изданные в Исламабаде в конце прошлого столетия. Ахмадия (ахмадийя, ахмадие, кадиани) — псевдомусульманская секта, решением Всемирной исламской лиги признанная «враждебным исламу течением». Очевидно, что в исламских странах проповедь ахмадии затруднительна, так как высок уровень религиозной грамотности. Поэтому активность секты проявляется в тех местах, где по тем или иным причинам достоверной информации об исламе не так много, в том числе в Америке, Европе, странах СНГ, Балтии, в Юго-Восточной Азии и Африки.

Вплоть до 1999 года в каталоге «Книги Российской Федерации» существовал раздел «Религия. Теология. Атеизм», внутри которого вообще отсутствовала какая-либо классификация. С 2000 года в ежегоднике «Книги Российской Федерации» в рамках раздела «Религия. Теология» появились подразделы «Естественное богословие», «Внеконфессиональная теодицея», «Библия. Христианство», «Нехристианские религии», в последний из которых входили сведения об издаваемой мусульманской и исламоведческой литературе. С 2003 года информация о книжных изданиях исламской направленности стала выноситься в отдельный подраздел «Ислам».

Тем не менее приводимые ниже показатели также не являются абсолютно точными, а скорее иллюстрируют общие количественные характеристики исламского книгоиздания. По классификации РКП в подраздел «Ислам» попадает не только собственно религиозная литература, но и научная, так или иначе связанная с исламом (труды по исламоведению, сравнительному религиоведению), и даже откровенно антиисламская (например, «Брак с мусульманином» Д. Сысоева). Определить видовую принадлежность издания только по названию, не ознакомившись с содержанием книги/брошюры, не всегда возможно. Кроме того, остается актуальной проблема обязательного экземпляра издания. Следует учесть, что для некоторых изданий в ежегодниках не указан тираж, зачастую отсутствуют сведения о виде издания по оригинальности содержания, даже если произведение явно переводное. В раздел мусульманской литературы ежегодников Российской книжной палаты также попадают книги по бахаизму, которые специалисты РКП по неведомым причинам связывают с исламом.

Таким образом, можно привести только приблизительные цифры. За последние 10 лет (2010–2011) было издано более 1000 наименований религиозной исламской литературы, общий тираж составил около 7 млн экземпляров. Большая часть из них — книги на русском языке (примерно 80 %), остальное — книги на языках народов России, арабском языке (преимущественно оригиналы Священного Корана), в единичных случаях — на английском и турецком языках. Переводная литература составляет около 60 % общего количества наименований, выпущенных на русском языке.

В Москве в конце XX — начале XXI вв. открылись крупные исламские издательства: «Бадр», «Ансар», «Умма», «Харун Яхья», «САД», «Новый свет». Появились специализированные издательства в других регионах: петербургское издательство «Диля», хотя и является универсальным, выпускает разнообразную исламскую литературу; в Татарстане самым крупным исламским издательским центром является казанское издательство «Иман», выпускающее не только книги, но и периодику; в Нижнем Новгороде создан мощный издательский центр «Медина»; небольшие издательства существуют в Уфе («Дагват»), Екатеринбурге («Мир») и других городах России; разнообразные издательские центры функционируют в северо-кавказских республиках. Собственные издательства были открыты рядом исламских вузов (Российский исламский университет в Казани, Московский исламский университет, Северо-Кавказский центр исламского образования в Дагестане) и даже отдельными мечетями.

На сегодняшний день определились основные книгоиздательские центры, налажены поставки исламской литературы во все регионы России. Однако состояние рынка исламского книгоиздания нельзя назвать стабильным, качество издаваемой литературы и ее ассортимент по-прежнему оставляют желать лучшего.

Одна из наиболее острых проблем — запреты мусульманской литературы. В Федеральный список экстремистских материалов занесено 286 наименований изданий исламской тематики (непериодических, периодических, электронных), что составляет без малого 30 % указанного списка. По мнению специалистов, некоторые издания попали в список без достаточных оснований.

Один из наиболее нашумевших процессов — запрет трудов знаменитого курдского (турецкого) богослова Саида Нурси (1876–1960), русский перевод которых был признан Коптевским районным судом Москвы экстремистской литературой. В свое время в Коптевский районный суд с просьбой «отнестись с особым вниманием и осторожностью к решению вопроса, затрагивающего религиозные права и свободы граждан и законно действующих религиозных организаций»^[2] обращался российский омбудсмен В. Лукин, однако его обращение было оставлено судом без внимания.

Немалый резонанс вызвали запреты «Заве­-
щания» аятоллы Хомейни (решение Городи­щенского районного суда Пензенской области от 21.02.2008 г.), книги Мухаммада Али аль-Хашими «Личность мусульманина в том виде, который стремится придать ей ислам с помощью Корана и Сунны» (решение Бугурусланского городского суда Оренбургской области от 06.08.2007 г. и определение Бугурусланского городского суда Оренбургской области от 19.10.2007 г., решение Успенского районного суда Краснодарского края от 04.08.2009 г.).

Еще одно громкое дело — внесение в список экстремистких материалов труда Сафи ар-Рахмана аль-Мубаракфури «Жизнь Пророка Мухаммада» в переводе В. Нирши, выпущенной в 2008 г. издательством «Умма». По словам директора издательства Асламбека Эжаева, суд не признал переводчика и издателя заинтересованными сторонами, и они не могли принимать участие в судебном процессе. Несмотря на запрет, книга регулярно переиздается и используется в учебном процессе московских медресе/мактабов и Московского исламского университета.

В 2011 году список запрещенной литературы едва не пополнился рядом сочинений известных мусульманских богословов, включая хадисы Пророка Мухаммада, произведения известного татарского писателя-богослова XVIII века Утыз-Имяни и др. В список подлежащих запрету (по мнению гайского межрайонного прокурора Оренбургской области С. В. Челышева) книг также вошло издание «В молитве спасение» председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина и ректора Московского исламского университета Марата Муртазина, а также книга заместителя председателя Духовного управления мусульман Европейской части России Мустафы Кютюкчю «Намаз через призму размышлений». Заявление было подано в суд в порядке особого производства, то есть без участия всех заинтересованных лиц, в том числе авторов произведений, однако Гайский городской суд Оренбургской области оставил его без рассмотрения в результате мощного противодействия общественности, в том числе самих ныне живущих авторов.

Этот случай весьма показателен: как выяснилось, остановить необоснованные запреты при желании можно, но прилагать усилия для защиты давно умерших или просто проживающих за рубежом авторов и их издателей не готовы ни руководители российских мусульман, ни обычные мусульмане. Так, при полном молчании «духовных лидеров» с октября 2010 г. продолжается процесс над генеральным директором издательства «САД» Айдаром Хабибуллиным. Одно из крупнейших российских издательств, специализирующееся на выпуске сочинений современных турецких богословов, практически прекратило свое существование.

С другой стороны, как отмечает доктор юридических наук, ведущий научный сотрудник Института государства и права, профессор Высшей школы экономики, член экспертного совета МВД РФ Л. Сюкияйнен, «у нас, к сожалению, по исламу переводится масса скверной литературы, очень вредной, но, к сожалению, почти не появляется книг действительно авторитетных современных исламских мыслителей, которые очень аргументированно полемизируют с экстремистскими идеями, очень серьезно, очень убедительно это делают. Но почему-то у нас у многих организаций, которые спонсируют издание исламской литературы, находятся средства для издания макулатуры и вредной литературы, которая действительно иногда правильно, по искам прокуратуры, объявляется судами запрещенной к распространению в России. И в то же время почти ничего не делается для того, чтобы показать современную альтернативную, просвещенную, цивилизованную исламскую мысль»^[3].

Часть изданий выходит «с благословения» тех или иных мусульманских организаций или их отдельных деятелей. Например, сочинения В. М. Пороховой рекомендованы Советом муфтиев России, книгу «Евангелие от Варнавы» (М., 2007) посчитал «полезной в научных религиоведческих целях» муфтий Саратовской области М. А. Бибарсов; также М. А. Бибарсов от имени Духовного управления мусульман Поволжья рекомендовал скандальную и откровенно оскорбительную для христиан книгу «Евангелие глазами мусульманина» (М., 2006), принадлежащую перу А. В. Полосина, «всем мусульманам, желающим оградить свои убеждения и веру своих близких от агрессивных посягательств западных миссионеров, а также всем интересующимся сравнительным религиоведением» (указ. соч., с. 6–7). «Поэтический перевод» Корана Т. Шумовского (СПб., 2004) одобрил верховный муфтий Т. Таджуддин, а вся исламская литература, выпускаемая в Дагестане (за исключением проваххабитской), проходит предварительную проверку в Экспертном совете Духовного управления мусульман (ДУМ) Дагестана.

Однако подобные «одобрения», зачастую формальные, не являются авторитетными для правоохранительных и судебных органов.

Существует и другая сторона вопроса: запрещая наряду с книгами полезными явно опасные, российская судебная система оставляет без внимания менее вредоносные, угроза от которых не столь очевидна.

В мае 2004 года Экспертный совет ДУМ Дагестана запретил распространять на территории республики все русскоязычные переводы Корана: от И. Крачковского до В. Пороховой, а также труды ряда российских и зарубежных авторов. Что касается запрета переводов Корана, то немалая часть богословов во всем мире полагает, что перевести Коран в принципе невозможно ни на один язык, однако в России эту точку зрения разделяют только дагестанские алимы (богословы). Полностью согласиться с таким подходом трудно, ведь подобный запрет лишит тысячи людей возможности хотя бы примерно ознакомиться с содержанием Священной Книги. Тем не менее рациональное зерно в этих рассуждениях присутствует. Так, главный редактор научно-издательского центра «Ладомир» Ю. Михайлов писал: «Если говорить о книгоиздании, то архинеобходим новый научно комментированный и высокохудожественный перевод Корана, адекватно передающий текст единобожного Откровения, что позволит каждому осознать человечность этой религии. Такой перевод надо будет всячески пропагандировать среди населения. К сожалению, сегодня самым тиражируемым является дилетантский перевод с английского Валерии Пороховой»^[4]. И далее Михайлов показал на примере одного из аятов, чем оборачивается непрофессионализм в такой, казалось бы, безобидной на первый взгляд сфере, как перевод Корана: «Вот 127-й аят 3-й суры в исполнении В. Пороховой: “Может Он (Бог. — Ю. М.) [от тел неверных] любую отсекать конечность, повергнуть их и вынудить уйти с позором и крушением надежд”. В квадратных скобках — самодеятельная интерполяция переводчицы. На память приходят ужасающие документальные кадры отсечения голов, кистей рук и ступней ног у пленников чеченскими боевиками. Нетрудно догадаться, откуда было почерпнуто представление о допустимости таких изуверств. Вот вам наглядное воплощение на практике положений “Вероустава”, как именует свой “перевод смыслов” Корана В. Порохова. Хороши же эти “смыслы”! А что на самом деле написано в данном аяте Священного Писания мусульман? Во-первых, речь идет не о “неверных”, а о неверующих, что далеко не одно и то же. Во-вторых, аят связан с подготовкой мусульман к битве с язычниками у Бадра. В этом аяте Всевышний объясняет, как не надо атаковать противника и что следовало бы делать. В. Порохова, не зная арабского и плохо владея английским, не поняла, что речь идет не о человеческих конечностях, а о флангах войск язычников»^[5].

Таким образом, российский рынок исламской литературы, достигнув расцвета в 2004–2008 годах, на сегодняшний день во многом утратил разнообразие, в том числе и по причине мирового финансового кризиса. Можно выделить ряд перспективных направлений (незаполненных ниш) отечественного исламского книгоиздания:

1) Выпуск детской исламской литературы. Нежелание издателей браться за подобные проекты понятно: иллюстрированные книги на качественной бумаге зачастую получаются неоправданно дорогими и довольно долго реализуются, в отдельных случаях до 3–4 лет. Кроме того, в России писать книги для детей-мусульман могут единицы, поэтому в основном печатают переводы.

2) Издание трудов основателей четырех мазхабов (богословско-правовых школ) и биографической литературы о них. Существуют сочинения Р. Батыра (Батрова) «Абу Ханифа. Жизнь и наследие» (Н. Новгород, 2007), Ш. Аляутдинова «Разные мнения. Почему?» (М., 2003) и некоторые другие работы, но они являются скорее обзорно-аналитическими. Между тем знакомство с наследием величайших богословов, какими являются Абу Ханифа (699–767), Малик ибн Анас (712–796), Мухаммад ибн Идрис аш-Шафии (767–820), Ахмад ибн Ханбал (778–855), необходимо для профилактики набирающего силу «безмазхабничества», т. е. отказа от следования какому-либо течению. Подобный отказ рассматривается современными богословами как «бида» — опасное нововведение. Заметим, что в России и за ее пределами слова «безмазхабник» и «ваххабит» практически являются синонимами.

3) Выпуск религиозной литературы на языках народов Российской Федерации. Сегодня книгоиздание на национальных языках вообще почти не развито. Причина этого факта одновременно является его следствием: люди, умеющие говорить на родном языке, зачастую не владеют его письменной, литературной формой; издавать (а значит, писать или переводить) книги некому и не для кого. По данным ежегодника «Книги Российской Федерации», лидирующие позиции занимают издания на татарском и башкирском языках. В ежегоднике отсутствуют сведения о книгах на языках народов Дагестана (прежде всего аварском и даргинском), видимо, по причине отсутствия обязательного экземпляра. Тем не менее в этой республике хорошо налажена исламская издательская индустрия: выходят книги, журналы, газеты как на русском, так и на национальных языках. Исламское книгоиздание на языках других народов РФ представлено, за редким исключением, малотиражным «самиздатом».

4) Издание оригинальной русскоязычной религиозной литературы. Несмотря на то, что в целом русскоязычной литературы издается немало, большую ее часть составляют переводные труды весьма низкого качества. Необходимо сокращать долю переводных (в первую очередь вредных или бесполезных) книг, издавать труды русскоязычных авторов. Впрочем, появление таких авторов — грамотных в богословских вопросах и одновременно «владеющих пером» — почти не зависит от инициативы издателя.

5) Переиздание сочинений дореволюционных авторов (о некоторых из них говорилось выше). Уже частично переведены на современный русский язык и изданы труды Р. Фахретдинова, Б. Д. Бигиева и некоторых других. Безусловно, для ученых, богословов, студентов исламских учебных заведений были бы интересны репринтные и факсимильные издания подобных произведений.

Большинству изданий необходима комплексная лингвистическая и религиоведческая экспертиза еще до выхода в свет. Многие издательства исламской литературы привлекают к подготовке книги так называемого канонического редактора, то есть человека, который обладает религиозным образованием и может судить, соответствует ли текст нормам исламского вероучения. Как показывает опыт, даже участие такого специалиста в подготовке книги не гарантирует ее качества.