Ф.А. Дорофеев,

к.и.н., доцент Нижегородского государственного университета

Народная инициатива и государственная поддержка в образовании

Уважаемые коллеги, я с большим удовольствием и благодарностью принял Ваше приглашение принять участие в данной конференции. Во-первых, потому, что люди на ней собираются по важному вопросу, а во-вторых, потому, что участники и организаторы должны не просто поговорить, а выработать новое знание и получить важный для всех нас результат. В связи с этим сразу перейдем к делу.

Мне представляется важным заострить внимание присутствующих на одном немаловажном аспекте образования, а именно на народной инициативе в его поддержке и участии в этом государства.

Такая постановка вопроса требует от нас разрешения целого ряда проблем как теоретического, так и прикладного характера, среди которых можно выделить следующие:

1. Какой исторический опыт имеют жители России в этом вопросе?

2. Как это связано с трудностями современных отечественных образования и науки?

3. Какие положительные наработки можно использовать мусульманам без ущерба для себя ?

4. Что важнее: инициатива народа или поддержка государства?

Все эти вопросы тесно связаны между собой и ответы на них порождают в свою очередь новые проблемы. Попробуем кратко ответить на них.

Российское образование, и особенно высшая школа, имеют своими прародителями образование церковное, религиозное, с одной стороны, и народную инициативу – с другой. Хотя первые школы на Руси, как считается, были основаны по инициативе властей еще в Х веке, однако они были сословно ограниченными и существовали в жестких рамках церковных предписаний. За многие  столетия в этой косной системе практически ничего не происходило, пока на территории Западной Руси, как тогда называли Украину и Белоруссию, не возникло движение прихожан, простых мирян, в поддержку своей религии. Этим движением были знаменитые сейчас православные братства.

Движение было вызвано к жизни кризисом церковной и национальной верхушек западнорусского общества, не способных противостоять католической экспансии. Политику окатоличивания и ополячивания русских проводили в основном иезуиты. В основе их действий лежала образовательная программа, уже давшая хорошие результаты в Польских землях Речи Посполитой. Польша, бывшая незадолго до этого своеобразным заповедником протестантизма быстро (за одно поколение) превратилась в надежный оплот папского престола. Достигнуто это было во многом за счёт умело проводимой образовательной политики. Протестанты, уже по сути своей религии стремящиеся к знаниям, охотно отдавали своих детей в иезуитские школы, где им быстро объясняли, «что к чему». В итоге дети вождей протестантизма и православия массами переходили в католицизм. На повестке дня у православных встал вопрос о сохранении национальной и религиозной идентичности. Орудием самообороны православные также избрали школы. Не жалея денег на учителей и книги, выписывая их нередко из-за границы, братства создавали фонды, строили специальные здания, переводили учебники, обращались к авторитетам. Достаточно вспомнить, что в братских школах работал сам Ян Амос Каменский, создатель современной системы школьного образования.

Постепенно становясь на ноги, братства и их школы завоевали у себя на родине и за рубежом не меньший авторитет, чем иезуитские коллегии. На основе полученного опыта в Киевской лавре, в 1615 г. возникает Киево-братская школа, предназначенная для изучения классических языков, риторики, богословия и некоторых предметов элементарного образования. По инициативе киевского митрополита Петра Могилы (получившего в свое время образование во Львовском братском училище) в 1631 эта школа была возведена в степень высшего учебного заведения, известного под названием Киево-Могилянской коллегии (1631—1701 г.).

По своему основному характеру коллегия эта напоминает иностранные коллегии и академии, в которых обучался сам П. Могила. Здесь преподавались: языки — славянский, греческий и латинский, нотное пение, катехизис, арифметика, поэзия, риторика, философия и богословие; ученики делились на восемь классов: аналогия, или фара, инфима, грамматика, синтаксима, пиитика, риторика, философия и богословие. Кроме изучения этих предметов, воспитанники каждую субботу упражнялись в диспутах. Начальствующими лицами были: ректор, префект (инспектор и эконом) и суперинтендант (надзиратель за благочинием воспитанников)

В 1701 году коллегия переименована в академию, и круг наук расширен: введены языки (французский, немецкий и еврейский), естественная история, география, математика; некоторое время преподавались также архитектура и живопись, высшее красноречие, сельская и домашняя экономия, медицина и русская риторика. Число преподавателей к концу XVIII в. доходило до 20 и более; в академической библиотеке было более 10000 книг. Богословие с 1759 г. преподавалось по системе Феофана Прокоповича, риторика по руководству Ломоносова, остальные предметы гл. обр. по иностранным руководствам.

Существование этого учебного центра было немыслимо без поддержки народа. Студенты, число которых доходило до 500, отчасти содержались на монастырские средства, отчасти сами собирали по городу пожертвования деньгами, пищей и дровами; расходились по городам и селам Киевской и Черниговской губерний для сбора подаяний, пели священные стихи перед окнами домов. Перед праздниками Рождества и Пасхи ходили со звездой, вертепом и райком. В летнее время собирались в странствующие группы и рассеивались по разным местностям для того, чтобы пением кантов, представлением драм, трагедий и комедий, произнесением стихов и речей, отправлением служб в приходских церквах добывать себе пропитание. Правда, завоевав положение в обществе, Академия начала получать пожертвования от Двора, духовных особ, вельмож и гетманов. Это несколько облегчало положение бедняков.

Первым в России высшим учебным заведением была Славяно-греко-латинская академия, основанная в 1685 г. братьями Иоанникием и Сафронием Лихудами. Наставники, а нередко и ученики, вызывались из Киева. То есть и здесь налицо преемственность с народными братскими школами.

Как все вышесказанное касается исламского образования?

Ответ прост. Стартовав практически одновременно с православным образованием, образование исламское в нашей стране, начиная с Х века, также переживало взлёты и падения. Многие годы господства православной церкви вынуждали мусульман прибегать к «нелегальным» формам образования. Например, татарские историки отмечают, что в царствование Петра I, шли широкие гонения на татар во всех сферах жизни, включая образование, культуру и быт. Практиковались насильственное изъятие детей у родителей, их крещение и обучение в специальных школах, где ребята могли и умереть из-за слишком строго режима и условий^[1]. Начальные исламские школы народ сам для себя открывал в лесах, на выселках, там, где не могла достать власть^[2]. Таким образом, и мусульмане, как и русские православные в Западной Руси имели опыт самостоятельного обустройства народного образования.

В то же время в XVIII веке мы сталкиваемся с мощными инициативами государства в области образования. Этому содействовали и воля Петра I, и сочувствие образованных людей того времени (Стефан Яворский) к западному образованию. Этот парадокс заставляет задуматься. Ведь пострадали от Петра не только медресе и мектебе, западнорусские православные школы также были закрыты.

Важность государственной поддержки образования не должна затмевать от нас того факта, что главенствует в нем все же народная инициатива. Нельзя влить воду в закрытую банку. Нельзя научить того, кто не желает учиться. Мусульмане, которым и Коран и хадисы предписывают учиться, входят в то приятное меньшинство, которое в наше время стремится к знаниям. Ещё одним доказательством этому служит сегодняшняя конференция. Одной из важнейших проблем современного отечественного образования и науки нам видится невостребованность их большинством населения и невозможность оплатить их услуги теми, кто такую востребованность ощущает.

Представляется важным отметить, что подобно средневековым братчикам, современные нижегородские мусульмане способны создать необходимые им учебные заведения с адекватной потребностям дня учебной программой. При этом они вправе рассчитывать на поддержку своих благих инициатив со стороны государства, в тех сферах образования и воспитания, которые напрямую не касаются религии.

Заинтересованность государства в этом вопросе должна проявиться хотя бы в осознании необходимости собственной идеологической и политической независимости. Если ниша религиозного образования не будет заполнена российскими мусульманами, то она легко может заполниться мусульманами, например, американскими. Да, на словах опасаясь роста влияния ислама, правительство США активно способствует проникновению лояльных ему эмиссаров на просторы постсоветского пространства.

Вот пример.

Имам из США выступит в Исламском университете

20 июня 2002 года начался визит в Ташкент известного исламского деятеля и ученого из США, главы Конференции общественного образования и содействия американского общества мусульман, члена исламского правового совета Северной Америки имама Яхьи Хенди.

В ходе трехдневного визита имам встретится со своими узбекскими коллегами, прочтет лекции в Ташкентском исламском университете, встретится с выпускниками американских академических программ. В субботу Яхья Хенди посетит Фергану, Андижан и Коканд, где встретится с руководителями неправительственных организаций и религиозными лидерами^[3].

США не ограничиваются Узбекистаном. В Бишкеке в апреле 2002 г. вышел бюллетень “Ислам в современном мире” (посвященный исламу в Киргизии и США). Институт региональных исследований (ИРИ) при поддержке управления по вопросам образования и культуры Госдепартамента США выпустил очередной номер бюллетеня “Ориентиры и практика” (ALUMNI NEWSLETTER) № 19. Основан бюллетень на докладах участников семинара “Ислам в современном мире”. Это: “Ислам в США” – автор Юсуп Кемало, “Об исламских учреждениях в США” Дильмурата Орозова, “Ислам в Кыргызстане” Садыкжана Камалова, “Ислам – религия, призывающая к знанию” Саитбакаса Доулова, “О работе общества по защите прав и религиозных организаций” – автор Алишер Сабиров.

На семинаре “Ислам в современном мире”, прошедшем ранее в Бишкеке, выступил советник посла США в Кыргызстане по вопросам СМИ, образования и культуры Конрад Тернер. Он сказал: “На этой встрече мне хотелось бы услышать мнение специалистов о положении конфессий в Америке и в Кыргызстане, особенно тех, кто побывал в моей стране. Я знаю, что некоторые люди против регистрации нетрадиционных конфессий в Кыргызстане. Мы в Америке придерживаемся мнения, что необходимо быть терпимыми к представителям других религий, так как свобода вероисповедания является одним из важнейших условий долговечной демократии”^[4].

На такие и подобные им программы американское правительство не жалеет средств. Вроде бы здорово. Почему бы ни принять руку помощи? Но не везде американскую помощь встречают легко.

Кения: мусульмане отвергли финансовую помощь США.

Исламская община Кении отвергла финансовую помощь, которую администрация США предлагала оказать системе исламского образования страны.  «Мы сомневаемся в искренности Америки, – заявил секретарь Совета  имамов и проповедников Кении шейх Халифа в интервью газете «Ист Африкан». – Скорее всего, они хотят добиться влияния на программу наших школ».

 В январе текущего года кенийское Министерство образования издало распоряжение, согласно которому все действующие в стране мусульманские учебные заведения должны сообщить о своем местонахождении, источниках финансирования и количестве учащихся.

Лидеры мусульман отвергли это требование и заявили, что ранее подобные меры принимались в исламских странах – союзниках США, таких как Афганистан, Пакистан и Саудовская Аравия. Лидеры исламской общины также отказались встречаться с послом США в Кении^[5].

Но как бы то ни было, «Лос-Анджелес таймс» сообщает: «...со времени краха Советов в государствах Центральной Азии было построено много новых мечетей, зачастую на деньги мусульманских стран, таких как Саудовская Аравия и Катар. Соединенные Штаты оказывают помощь средствам массовой информации и созданию институтов, таких как Американский университет Центральной Азии, который получает финансовую поддержку от правительства США и финансиста Джорджа Сороса. В этом году в нем учились 1100 студентов из 27 стран, более 90% – из Центральной Азии»^[6].

Снова подчеркну основную мысль доклада: важнее всего в образовании – инициатива народа, его желание учиться и понимание того, чему мы хотим выучиться. Тогда и помощь можно принимать, и добрые советы и деньги. В то же время постоянно необходимо держать в памяти, что чрезмерное сближение религиозных организаций с государством в столь деликатной сфере как образование ни в одной стране еще не приводило к положительным последствиям. Выигрывая тактически, сторонники той или иной религии проигрывали стратегически.

В заключение, от лица светских ученых Нижегородского eниверситета еще раз поздравляю медресе «Махинур» с юбилеем. Мы приветствуем стремление мусульман к образованию (как и любых других социальных групп нашего государства) и призываем власти способствовать их благим начинаниям.