Л.Е. Шапошников,

д.филос.н., проректор Нижегородского государственного педагогического университета

О ВИДАХ И СОДЕРЖАНИИ РЕЛИГИОЗНОГО ОБРАЗОВАНИЯ В РОССИИ

Религиозное образование подразделяется на два взаимосвязанных, но все же специфических вида, охватывающих разные группы граждан. Первая группа состоит, прежде всего, из молодежи, стремящейся получить начальные знания о догматических, канонических, нравственных установках той или иной религии. Вторая группа – это подготовка священнослужителей, то есть профессиональных богословов, ибо каждый современный пастырь должен иметь достаточно высокий уровень теологических знаний.

Целью начального религиозного образования является религиозное обращение. В христианстве оно получало название  катехизация (от греч. katechesis – поучения, наставления), то есть «наставление в христианской вере обращающихся к Церкви, дотоле разномысливших с нею».

В исламском богословии также много внимания уделяется акту религиозного самоопределения. Поскольку человеку «присущи разум, сознание, мыслительные и аналитические способности», постольку у индивида «есть возможность выбора – быть ему мусульманином или немусульманином».

По мнению исламских богословов, человеку для того, чтобы принять правильное решение, следует опираться на «знание и верные суждения», которые он должен получить от «просвещенных наставников».

Отношения преподаватель-ученик многогранны и разнообразны и это не тема нашего сообщения, мы попытаемся ответить на вопрос – чему должен учить религиозный наставник. И в христианстве, и в исламе особое значение имеет традиция. В христианстве в Новом Завете апостол Павел так формулирует программу для верующих: «Итак, братия, стойте и держите предание, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фес. 2.15). В Коране в суре «Совет» разъясняется, что Аллах «узаконил для вас в религии» то, что «завещали Ибрахиму, и Мусе, и Исе: «Держите прямо веру и не разделяйтесь в ней» (Коран 42:11). А в суре «Человек» специально подчеркивается, что праведники «исполняют обеты» (Коран 76:7). Следовательно, как православные, так и исламские богословы подчеркивают неизменный характер своей веры. Однако как понимать этот тезис. Проще всего апеллировать к «древности» веры как критерию истины. Но этот прием при объективном анализе фактов показывает свою ограниченность и даже ошибочность. Например, еретические движения, отпадавшие от ортодоксального христианства и ислама, часто выступали под лозунгами возврата к «подлинной старой вере». В этом плане наиболее ярким проявлением такого подхода выступает протестантский раскол, когда радикальный разрыв с преданием проходил под лозунгами восстановления первоначального христианства. Иными словами ссылки на «древность» сами по себе не могут выступать критерием истины. Известный православный богослов протоиерей Г.Флоровский справедливо подчеркивал, что «Истина – это не привычка».

Исламский фундаментализм и богословский консерватизм в православии исходят из того,  что все плоды человеческого ума «непрочны и относительны»  истины же откровения даны в готовом виде и задачи разума сводятся к их охранению. При таком подходе понимание религиозных истин «выпадает из ритма истории», становится  непонятным для современного человека.

Однако есть и другая крайность в понимании религиозных истин, она связана с модернизмом. Модернизм – радикальный пересмотр за короткий промежуток времени основных положений вероучения, канонов и культовой практики, он, как правило, в угоду конъюнктурным соображениям идет на разрыв с традицией, приспосабливаясь к тем или иным   мирским доктринам. Казалось бы, модернизм – это «глас истории», но на самом деле он также внеисторичен. Для поборников этого течения история конфессии как бы все время начинается заново,  церковное учение при этом теряет свои сущностные основания, превращаясь в служанку сиюминутных задач.

Каково же правильное соотношение традиции и религиозных истин? Религия (от лат. religio – благочестие, набожность) – ее главным содержанием выступает связь Бога и человека, при этом и в православии, и в исламе характер взаимоотношений Бога и человека определяется Священным Писанием. На его основе формируются сущностные основания религии, закладывается ее традиция или церковное предание. Традиция (от лат. traditio – передача) становится важнейшим элементом богопознания. Интересно отметить тот факт, что арабское слово «аль-дин» означает одновременно и традицию и религию, в наиболее общем их понимании. В истории христианства и ислама существуют многочисленные примеры, когда отдельные верующие предлагали свой вариант понимания религиозных истин, выступали с программой пересмотра предания. Выдающийся православный богослов епископ Михаил (Грибановский) в речи при защите магистерской диссертации на тему «Истина бытия Божия» справедливо отмечал, что истины веры не могут быть следствием «произвола отдельных лиц». История церкви убедительно учит нас, что «исповедание веры никогда не должно принижаться до личных желаний всякого отдельного человека, никогда не должно видоизменяться и искажаться по личному нашему усмотрению». Известный исламский мыслитель профессор М.А. аль-Хашими в своем фундаментальном исследовании «Личность мусульманина согласно Корану и Сунне», также выступает против субъективных искажений ислама, ведущих к извращению духовных основ жизни мусульманина. Истинный верующий «полностью выполняет все предписания ислама и неуклонно придерживается всех основ этой религии». С точки зрения богословов, преодолеть индивидуалистические деформации религии может только церковное предание. Следовательно, традиция и религиозная истина неотделимы друг от друга, более того можно утверждать, что истина составляет сущность традиции, ее ноуменальный уровень. Однако все дело в том, что передача истины – это не только ее сохранение, это лишь одна из задач традиции. Другая не менее важная задача состоит в том, чтобы выражать истину в созвучной духу времени форме. Поэтому сама традиция не может рассматриваться как мертвая, застывшая схема, она должна развиваться, то есть жить в истории.

Итак, в религиозной традиции есть неизменный ноуменальный уровень, связанный с Откровением, и подвижный феноменальный уровень, связанный с местом и временем, в котором живут верующие, то есть с историей. В рамках церковного предания решается задача не только сохранения истины, но и выражения ее сущности на языке, доступном современности. Современное церковное руководство, как русского православия, так и исламской уммы, придерживается именно таких установок. Святейший патриарх Алексий II,
выступая на Архиерейском соборе Русской православной церкви 2004 г., отметил, что «Церковь должна быть готова к интеллектуальным вызовам современного мира», а для этого мало усвоить традиционную церковную точку зрения, но ее необходимо «выразить на языке, доступном и понятном нашим современникам». Об этом же говорит и глава Духовного управления мусульман европейской части России муфтий
Р. Гайнутдин. Обосновывая необходимость обновления ислама, он подчеркивает, что этот процесс должен опираться на Коран и Сунну, любая попытка, разрывающая с традицией при осмыслении учения ислама, «не может быть успешной».

Сочетание традиции и современности мы называем новаторством (от лат. novatio – обновление, изменение). Новаторское течение в религиозной мысли, с одной стороны, преодолевает недостатки консерватизма, делающего акцент на простое воспроизведение уже бывшего, а с другой – избегает ущербности модернизма, лишающего религию собственной истории и традиции. Консерватизм и новаторство, в отличие от модернизма, выступают проявлением традиции, но если в первом случае она понимается как законченное, во всех чертах сформулированное учение, то во втором – как становящаяся развивающаяся богословская мысль, опирающаяся на исходные неизменные фундаментальные принципы Откровения.

Итак, на наш взгляд, первоначальное религиозное образование людей должно опираться на новаторский подход к богословским истинам.

Второй вид религиозного образования также должен исходить из установок новаторского подхода. Для организации системы подготовки священнослужителей необходимо использовать опыт, который существовал в России. Напомним, что уставы Духовных академий не только определяли стандарты богословской подготовки, но и возлагали на эти учебные заведения методическое руководство семинарским образованием. Духовная семинария, в свою очередь, осуществляла «попечение» о духовных училищах.

В современных условиях также необходимо определить стандарты богословского образования, притом на всех его трех этапах: начальном, среднем и высшем. Между этими этапами должна существовать преемственность, и в то же время следует максимально избегать дублирования тех или иных тем на различных уровнях подготовки. Дисциплины по названию могут совпадать, но по содержанию они должны отличаться. При этом высший тип учебного заведения должен помогать в организации учебного процесса структурам, осуществляющим более низкий уровень подготовки пастырей. Естественно, духовное образование для того, чтобы быть на современном уровне, должно привлекать высококвалифицированные кадры, иметь должное материальное оснащение, разнообразную учебную литературу. Святейший патриарх Алексий II справедливо подчеркивает, что «совершенно недопустима организация учебного процесса на одном энтузиазме преподавателей, без сколько-нибудь значимого материального обеспечения. Невозможно подготовить образованного пастыря, не вкладывая значительных средств в его обучение». Церковь в России отделена от государства, но она не может быть отделена от общества. Современное российское общество должно быть кровно заинтересовано в создании эффективной системы религиозного образования, ибо речь идет о подготовке людей, которые будут влиять на умы, настроение и поведение тысяч верующих. Поэтому и государству, и различным общественным организациям необходимо оказывать финансовую помощь в развитии системы образования органических религий России. При таком подходе нет нарушений свободы совести, во многих европейских странах существуют особые условия для деятельности культурообразующей религии, в том числе это проявляется и в государственной поддержке образовательного процесса в этих конфессиях.

Кроме содержательной стороны и финансирования, для повышения статуса религиозного образования особое значение имеет государственное лицензирование и аккредитация духовных учебных заведений. Если процесс лицензирования, который определяет вид учебного заведения – начальное, среднее или высшее, становится нормой, то в государственной аккредитации духовным учебным заведениям отказывают. В результате выпускники богословских учебных заведений, считающихся по статусу вузами, «не пользуются правами лиц, окончивших высшую школу». С точки зрения представителей церкви, такая политика «является дискриминационной и недопустимой».

Вопрос о государственной аккредитации богословского образования достаточно сложен, ибо, с одной стороны, действуют утвержденные государственные стандарты высшего профессионального образования, с другой – существует традиционная церковная система подготовки кадров, которая не реализует и навряд ли в ближайшем будущем сможет реализовать эти стандарты в полном объеме. В качестве компромиссного варианта, на наш взгляд, выступает теологическое образование в светских учебных заведениях. В 2001 г. Министерство образования утвердило стандарт по направлению «Теология», а в 2002 г. – стандарт по специальности «Теология». Сейчас около 20 вузов получили возможность обучать теологов. В рамках теологического  стандарта можно готовить специалистов по православному, исламскому и иудейскому богословию, при этом конфессиональная подготовка проходит с участием представителей органических религий, ибо именно они рекомендуют преподавателей теологических дисциплин. Выпускники теологических отделений и факультетов получают диплом государственного образца и могут работать в тех отраслях, где согласно квалификационным требованиям необходимо высшее профессиональное образование. Определенные круги, как в рамках православной церкви, так и в среде исламского и иудейского духовенства явно недооценивают значение теологического образования в светских учебных заведениях, устраняются от помощи в его организации. Подобная позиция, во-первых, ведет к снижению качества светского теологического образования, ибо не используются все возможности для привлечения к преподаванию богословски подготовленных преподавателей, во-вторых, создаются условия, при которых в преподаватели теологии попадают люди, далекие от интересов как русского православия, так и российских ислама и иудаизма. Поэтому неслучайно, выступая на последнем Архиерейском соборе председатель Учебного комитета при Священном синоде архиепископ Евгений (Решетников) отметил, что наряду с традиционным духовным образованием «не менее важным становится сейчас и теологическое образование в светских вузах». Подобный подход поможет представителям органических религий  вместе с профессорско-преподавательской корпорацией вузов создать полноценное богословское образование, прошедшее как государственное лицензирование, так и государственную аккредитацию.