Э. Р. Баграмов,
аспирант Института истории Академии наук Республики Татарстан

Синеводская битва и ее влияние на взаимоотношение Улуса Джучи и великого княжества Литовского

Синеводская битва до сих пор является одной из самых таинственных битв в истории, так как сохранилось очень мало источников, освещавших ее, и в них содержится недостаточно материала. Основными источниками, освещавшими битву у Синих Вод и связываемое с нею в историографии распространение власти литовских феодалов на Подольскую землю, служат созданная в начале 30-х гг. XV в. и включенная в состав белорусско-литовских летописей пространная редакция Повести о Подолье, известие Густинского свода 30-х гг. XVIII в. о разгроме великим князем литовским Ольгердом трех ордынских «царьков» и дополняющие их записи русских летописей (Никоновской и Рогожского летописца), восходящие к тверским летописным источникам[1]. Они свидетельствуют о разгроме войсками Ольгерда в сражении у Синих Вод трех орд, князья которых были наследственными владетелями Подольской земли; о состоявшемся затем походе в глубь ордынских владений в направлении устьев Днепра и Южного Буга; о приходе в Подольскую землю Кориатовичей якобы по распоряжению Ольгерда и с приданной им литовской военной помощью и т. д. Этим летописным данным как будто противоречит сообщение Яна Длугоша о том, что еще в 1352 г. ордынцы напали на Подолье, принадлежавшее Польскому королевству, а «первый поход» литовских войск в пределы владений Орды был совершен под командованием Витовта в 1397 г. Принято связывать битву у Синих Вод с утверждением власти литовских феодалов на землях Юго-Западной Руси и включением их в состав великого княжества Литовского.

Относительно даты битвы на Синих Водах в научной литературе до самого последнего времени встречаются определенные расхождения, обусловленные отличающимися между собой показаниями источников. В летописной Повести о Подолье, например, битва отнесена к временам Ольгерда. В Хронике Быховца она датирована 1351 г.[2], что противоречит данным других источников. М. Стрыйковский дает описание битвы у Синих Вод под 1331 г., но после рассказа об усобицах в Орде, помеченных им 1357–1361 гг. Точную дату – 1362 г. – дают Густинская летопись, Никоновский свод и Рогожский летописец, причем последний содержит дополнительный определяющий признак: «осень» 6871 г., т. е. указывает на период с 24 сентября по 25 декабря 1362 г. К 1362 г. сложилась наиболее благоприятная обстановка для развертывания наступления великого княжества Литовского в Подольской земле. С Польским королевством до 1366 г. оно находилось в мирных отношениях. Несколько ослабел также натиск крестоносцев на коренную Литву. На протяжении 1362 г. они, используя, видимо, то обстоятельство, что значительные военные силы великого княжества Литовского были сконцентрированы на русско-ордынском пограничье, четырежды нападали на ее земли: в январе, феврале, марте–апреле и осенью[3], и им даже удалось захватить в 1362 г. замок Ковно. Ольгерд и Кейстут попытались помочь, но не решились ввиду военного преимущества рыцарей. Тем не менее осенью того же года Ольгерд принял личное участие в битве у Синих Вод, возможно, с приведенным им воинским контингентом.

Его дружина вряд ли могла быть многочисленной. Основную массу войск Ольгерда, выступивших против ордынцев, составили феодальные ополчения княжеств Юго-Западной Руси.

Примечательна в этой связи роль в организации антиордынского похода Киева, ставшего местом сбора и операционной базой литовско-русских войск. Ценное свидетельство тому дает Хроника М. Стрыйковского, в которой Киев представлен как центр, с которым сопряжены все перипетии битвы у Синих Вод.

Подтверждение этому то что в составе двух кладов в конце XIX в. в с. Гвоздов (Васильковского района Киевской обл.) и на берегу р. Синюха в с. Малые Торговицы (совр. с. Торговицы Новоархангельского района Кировоградской обл.) обнаружены джучидские монеты, т. е. в начале и в конце маршрута литовско-русских войск. Оба клада были зарыты во времена, очень близкие ко времени Синеводской битвы. Оказывается также, что Киев имел непосредственное отношение к результатам битвы, т. е. освобождению от власти Орды Торговицы, Белой Церкви, Звенигорода и степей, начиная «от Киева и от Путивля вплоть до устья Дона» и до Очакова. Подольскую землю войско Ольгерда захватило довольно легко, поскольку там Ордынцы не имели никаких властных структур.

Общая картина расстановки противоборствующих сторон и их действий накануне схватки остается невыясненной, многие подробности, сообщаемые М. Стрыйковским о битве у Синих Вод, не имеют аналогий в других источниках, что, однако, не может быть доказательством их несоответствия исторической действительности. В пользу достоверности этих известий свидетельствует упоминание М. Стрыйковским о его пребывании на Подолье, устная традиция жителей которого о битве могла составить основу рассказа о ней Хроники. Описание битвы у Синих Вод дано лишь в одном источнике – Хронике М. Стрыйковского. По его словам, литовско-русское войско состояло из приведенных Ольгердом отряда отборных воинов, возвратившихся затем в Литву, и русских воинов («руссаков»), среди которых выделялись своей смелостью и воинским умением ратники из Новогрудка под командованием Кориатовичей. Описывая ход сражения, автор Хроники отмечает, что перед его началом татары выстроились в три полка во главе с тремя «царьками» – Кутлубахом-солтаном, Качибейкареем и Дмитрием-солтаном, а Ольгерд применил новую тактику для борьбы с конницей татар: литовско-русское войско выстроилось не в линию или несколько линий как обычно, а полукругом, когда каждый из полков прикрывал стоящий перед ним.

Благодаря этому тактическому приему первый натиск татар оказался малоэффективным: литовско-русские полки расступались перед железным градом стрел, не позволяя ордынской коннице окружить себя. Татары же понесли значительные потери от стрел луков и арбалетов. Затем последовал фронтальный удар под командованием братьев Кориатовичей, в результате чего конница Ольгерда взяла верх над татарской конницей, защитное вооружение которой уступало доспехам литовско-русских всадников также это наступление было поддержано наступлением на фланги ордынцев, что и решило исход битвы у Синих Вод. Преследуя противника, воины Ольгерда захватили его обозы с имуществом.

К началу 60-х гг. XIV в. господствующее положение в междуречье Днепра и Нижнего Дуная Северного Причерноморья заняли три орды: Крымская, Перекопская и Ямболукская (Джамболукская).

Цель похода Ольгерда состояла в том, чтобы разгромить те силы Золотой Орды, которые господствовали над обширной степной территорией Северного Причерноморья от киевского Поднепровья до низовьев Днестра, а возможно, и Дуная, высвободить население пограничных с нею земель Юго-Западной Руси, в первую очередь Киевской и Подольской, из непосредственной зависимости от Крымской, Перекопской и Ямболукской орд, расширить за их счет владения Литвы на юге. Главный удар при этом был нанесен по наиболее удаленным от центральных районов Орды Перекопской и Ямболукской ордам, что и зафиксировали летописи, отметив Белобережье как конечный пункт похода литовско-русских войск. В результате разгрома ордынцев в битве у Синих Вод пределы подвластной Золотой Орде территории в Северо-Западном Причерноморье были отодвинуты к прибрежной зоне в низовьях Днестра и Южного Буга, а на Днепре – к его порогам. Снизилось военно-политическое значение орд, размещавшихся западнее Днепра. Без помощи из центральных районов золотоордынской державы они уже не могли противостоять натиску вошедших в состав великого княжества Литовского земель Юго-Западной Руси, Польскому королевству и Молдавскому княжеству.

Разгром трех западных орд в битве у Синих Вод явился результатом политического сотрудничества литовской аристократии с боярством Юго-Западной Руси на базе борьбы против влияния Золотой Орды. Его следствием было расширение владений великого княжества Литовского на юге до устья Днепра и Днестра и закрепление в его составе Киевского и Волынского княжеств, Подолья и Чернигово-Северщины. Важную роль в этом сыграло стремление местного населения освободиться от власти Орды. Вместе с тем утверждение власти литовской знати в этом регионе Руси еще более осложнило дальнейшее развитие проявившейся здесь ранее тенденции объединения земель на основе общерусской политической программы. К тому же это не решило окончательно вопрос о ликвидации зависимости княжеств Юго-Западной Руси от Золотой Орды.