§11. РУССКИЙ И ВОСТОЧНО-АРАБСКИЙ МЕНТАЛИТЕТЫ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Определение менталитета

Менталитет является новым понятием в науке и философской мысли. Оно было сформулировано и «отшлифовано» учеными-социологами, психологами, этнологами и антропологами. Постепенно оно превратилось в область знаний с философской перспективой, названной в середине двадцатого века «историей менталитетов». Это понятие поэтому не занимает в гуманитарных науках позицию, подобную понятию «разум» в истории философии, возраст которой примерно двадцать пять веков. Однако за последние 50 лет термин «менталитет» начал занимать заметное место в словарях по социологии и философии. Социологический словарь, составленный под редакцией Римона Бодуэна и других исследователей в различных областях знаний, определяет менталитет как: «совокупность рациональных, моральных, гносеологических и эмоциональных позиций, привычек и тенденций, являющихся общими для членов конкретной группы людей». В то же время Поль Фуке в своем словаре отмечает, что «менталитет — это совокупность личных и общих привычек в процессе осмысливания и выводов, учитывая, что привычное обычно серьезно затрудняет критическое осмысливание в пользу ранее сделанных выводов». У некоторых современных мыслителей и философов, таких, как Пьяже, Леви Штраус, Госдров и др., понятие «менталитет» сводится к отражению культуры в пространстве и времени... Мы собственно трактуем его как явление, охватывающее культурное, духовное, моральное и психологическое наследие у групп людей, живущих в определенном месте и времени. Это результат их общих усилий и отражение жизненного уклада конкретной группы. Он основан на общих ценностях и может претерпевать некоторые изменения в отдельных своих аспектах в зависимости от конкретных изменений в истории и политике. Вместе с тем, он отличается определенным постоянством, так как создан человеческими ценностями, которые не так легко поддаются воздействию временных изменений в экономике и политике. Как считает мыслитель Гастон Потол, ценности охватывают «организм привычных принципов, убеждений и знаний, который отличается сверхпрочностью, создавая мощный элемент самозащиты в «Я» каждого индивидуума и группы людей в целом». Эти ценности формируют для той или иной цивилизации структуру и образ осмысливания вопросов вселенной, общества, души и человека.

Понятие русского и восточно-арабского менталитетов

Признав, что менталитет представляет собой ценности группы людей, склад их мышления и поведения, мы делаем естественный вывод о том, что менталитет не может сформироваться на пустом месте или из ничего. Он — плод времени и места, где возник и сформировался. Отличительные особенности русского и восточно-арабского менталитетов не только в языке, устном и письменном творчестве, образах и темах, а в образе мышления и поведении, которые дают представление о сознании человека и совокупности его повседневных действий, которые формируют представление об окружающей жизни, отличное от других. Особенность каждого из них является результатом их взаимодействия и соприкосновения с культурным пространством (геокультурой), что является основой их исторического образа. Каждый менталитет выработал свое представление о религии, бытии, обществе, нравственности и поведении, которые либо отличают его от других, либо делают похожим на них некоторыми человеческими ценностями по содержанию: открытому или закрытому, противоречивому или гармоничному, широкому или узкому, успешному или потерпевшему поражение и по другим элементам жизни.

Когда мы говорим о русском и о восточно-арабском менталитетах, мы подразумеваем сохраняемый исторический опыт русских и восточных народов в их взаимодействии с другими народами и культурами. Философско-просветительский ракурс данного исследования объясняет многочисленность вопросов, поднимаемых в нем. Именно вопрос движет философией и знанием. При этом речь идет не о поверхностном понимании менталитета того или иного народа или народов, а о сути явления. Внимание акцентируется не на внешних наблюдениях данных менталитетов, но на их глубинной сути, связанной с духовным и культурным потенциалом, с причинами их силы и слабости. Чтобы ощутить социальный, экономический и культурный уровень конкретного народа, следует познакомиться с этапами его успехов и поражений. Это в значительной мере связано с менталитетом народов — их видением самих себя, способностью найти себя и понять свою ответственность в конкретном месте и времени, в отношении вселенского вопроса, связанного с извечной триадой — Бог, Природа, Человек, определить свою позицию в отношении связи мудрости разума и эмоциональности сердца, ценностей индивидуума и коллектива. Можно без конца говорить о структуре мышления или поведения, присущей тому или иному менталитету. Поэтому попытаемся ограничиться детализацией некоторых специфических факторов, которые уже упоминались.

Место

Одна шестая часть земного шара, на которой обитает русский человек, породила в нем двойственное — положительное и отрицательное — отношение к этому огромному пространству. С одной стороны, он отличается широтой души, мышления и воображения. Широта русской души проявляется в отношениях русских с другими, в объемности стихотворного слога в песнях, в литературе и искусстве. С другой стороны, состояние усталости и анархии царит в его отношениях с этой обширной территорией, покрытой снегом на протяжении почти половины года. Это ограничивает его активность и заставляет чувствовать поражение в организационном и экономическом управлении данной обширной территорией. Это двойственное чувство переживает русский человек на протяжении всей своей жизни. Бескрайняя русская душа, под стать бескрайним просторам места, дает ему покой и чувство умиротворенности. Русский человек не опасается нападения чужеземцев, потому что русская этническая община является самой большой на русской земле. Русский человек чувствует себя как бы в объятиях своей необъятной родины. В его душе нет страха, когда он уходит в глубь России... Он тесно связан с землей и местом. Это воспитало в нем восприятие России — родины, своей родной Матери. Он всегда сравнивает и проводит параллель между понятием «Мать-земля» и «земля божественная». Он расслабляется в стихийности земли, уходит в лоно земли-матери. Н. Бердяев утверждает, что русская человеческая и географическая природа очень пластична и женственна. По его мнению, у русского народа отсутствует чувство рыцарства. Место оказывает весьма заметное влияние на формирование русского менталитета. Оно заставляет человека устанавливать с ним некую эмоциональную несбалансированную связь. Это порождает в самой России значительные различия между городом и деревней, между городским и деревенским укладом. Об этом говорит и Бердяев: «в душе русского народа остался сильный природный элемент, связанный с необъятностью русской земли, с безграничностью русской равнины. У русских природа стихийная сила, которая сильнее, чем у западных людей».

Власть места имеет свою силу в динамичном положительном смысле слова. Русский человек чувствует, что имеет наибольшую площадь территории в этом мире. И он владелец самых больших природных запасов, которых нет ни у одного другого народа. Он пользуется всесокрушающей силой своей земли. Из его земли происходит его научный разум, пробиваясь сквозь горизонты обширной вселенной.

С другой стороны, левантийско-арабская территория, расположенная на восточном побережье средиземноморского бассейна от Египта до верховьев междуречья (Месопотамии), характеризуется мягкой зимой, умеренными весной и осенью и жарким летом. Здесь всегда солнце, светлое небо, почти всегда чистое. Эти общие черты климата Средиземноморья являются объединительным фактором. Морской горизонт порождает у человека желание созерцания, стремление узнать, что находится за морем. Толкает его отважиться на авантюру и пробиться через бурные волны. И это не только его любовь к свободе, но и стремление убежать с вершин внутренних гор и от постоянного страха нападений со стороны бедуинов. Его проживание здесь выработало у него состояние замкнутости и открытости. Желание удержаться на месте и одновременно убежать от него. Потому долгая жизнь Востока является продолжением во времени и некоим воплощением в географическом положении. Это связано со сложным доступом, отсутствием больших земельных территорий для заселения людьми, если не считать нескольких пустынь Аравийского полуострова. Глаз местного жителя наслаждается широкими просторами, только обратившись в сторону моря. И как говорит Джаввад Булос, «Из-за высот, замыкающихся на побережье, из-за природы, которая отделяет внутренние регионы друг от друга, возникает состояние изолированности между группами, что часто приводит к политическому разобщению».

Не исключено, что этнические и религиозные группы пытаются как бы уединяться между высотами гор, в уголках равнин и на побережьях, создавая состояние относительной изоляции. Такая изоляция могла выработать у каждой группы некое специфическое мышление, характеризующее ее разнообразный мир в вопросе богословия, поведения и экономической деятельности. Этим объясняется короткая жизнь средиземноморских республик, которые не смогли устоять под натиском больших сильных держав и защитить тыл от лежащих за спиной пустынь. Несмотря на общие черты, отличающие восточную личность в восприятии вселенной, души и материи, тем не менее она иногда сильно отличается по быту на побережье и в деревне: фольклорностью и коллективизмом в деревне и изолированностью и индивидуализмом в городе. Однако в настоящее время специфика Востока по сравнению с Россией не дает ощущения спокойной уверенности в своей силе и в своем будущем. Это исходит из чувства постоянной угрозы, которая была в прошлом и имеет место сегодня при отсутствии внутренней силы, способной защитить, и по причине культурной отсталости. Такая ситуация превращает это географическое место в слабое звено, трудно управляемое его обитателями, вследствие чего постоянно подвергаемое вторжениям и разрушениям. Все это является причиной состояния психологической и культурной нестабильности восточного арабского менталитета, подталкивая его постоянно «уповать на небо или более сильного». Это особенно ощущается в его связи с извечной триадой — Бог, Природа, Человек.

Вселенская триада

Связь восточно-арабского менталитета с Вселенной (Миром) осуществляется по трем фундаментальным осям: Бог, Человек и Природа. Чаще внимание акцентируется на двух из них, а именно, на осях Бог и Человек. Полезность и рациональность связи с Природой при этом опускается. Западный менталитет с греческих времен по сегодняшний день включает и третью составляющую, не считая промежуточного этапа, когда была одна ось с двумя полюсами — Разум и Природа. Именно в современной европейской философии от Бога исходит сила, сливающаяся с природой и, соответственно, он является организующим началом. Мы находим это у Спинозы и Гегеля. С другой стороны Бог может быть силой, отдельной от природы, и тогда он рассматривается как причина слияния принципов разума и законов природы. Мы видим, что идея природы почти отсутствует в структуре мусульманского или христианского восточного менталитетов. В общеарабском менталитете постижение Творца разумом идет через созерцание природы. В светской, западной и русской неатеистической культуре разум черпает от Бога способ правильности понимания природы.

Восточно-арабский менталитет заполнен Богом во всех его изгибах и свободных пространствах. Поэтому божественная идея пронизала его суть и превратила его в место освоения и распространения божественного духа на уровне Вселенной. Взгляд восточного человека на Вселенную — это взгляд, восходящий к небу, и восточная культура, как говорит Клод Леви Штраус, является «...цивилизацией ковра вероисповедания, представляющего весь мир... Чтобы она могла сопротивляться и продолжаться, она вынуждена быть в тесной связи с метафизикой. Возможно, в этом одна из тайн ислама и других религий этого региона, где каждый человек постоянно чувствует себя в присутствии Бога».

Древняя средневековая и современная восточная цивилизации выработали прежде других понятие о Вселенной и идее божественной справедливости, основанных на принципах добра и зла. У такой цивилизации Бог — это начало всех начал. Понятия восточного человека о Вселенной впервые в истории человеческой мысли породили вопросы о вечности человеческой души, присущие не определенному роду или народу, а всему человечеству. Среди них и вопрос наказания после смерти, основывающийся на нравственных общечеловеческих принципах, сконцентрированных на бытии и после бытия... Все эти элементы осмысления имели заметные последствия на древнем этапе формирования первого ядра греческой мысли, которая стала мировой в эпоху философии. На этом этапе выделились два направления: «эллинское», ориентированное на Запад и другое, «эллинистическое», средиземноморское. В «эллинистический» период глубокий восточный дух воплотился в христианстве, иудаизме, монизме, который с появлением ислама приобрел новые границы и ряд черт, отличающих его от древнегреческого и современного европейского. Русский менталитет многое почерпнул из обоих направлений...

В идее культуры и спасения в европейском разумном пространстве, согласно его древнегреческому понятию и современному европейскому представлению, смысл в том, что наивысший идеал воспитания достигается через светскую культуру, которая формирует человеческую личность на основе объективных принципов коллективного сознания людей. Что касается распространенной в восточном менталитете тенденции, то она основывается на потребности в спасении души, спасении, проходящем через человеческий грех или пропасть, отделяющую Бога от человека.

Преодоление различия между Богом и материей осуществляется через светскую культуру, которая формирует человеческую личность на основе объективных принципов коллективного сознания людей. Что касается распространенной в восточном менталитете тенденции, то она основывается на потребности в спасении души, спасении, проходящем через человеческий грех или пропасть, отделяющую Бога от человека.

Таким образом, восточный менталитет со всеми духовными компонентами, несмотря на некоторые отличительные черты у той или иной религии выработал за период своей длительной истории своего рода философию, фиксирующую дуализм божественной сути, являющейся первичной, и материи. Было отмечено, что преодоление различия между Богом и материей осуществляется через промежуточные звенья. Из Божественной сути исходит Noce (или Ум), затем Логос (или слово), далее Антропос (или человек). Далее следуют более низшие существа, доходящие в конечном итоге до материи — основы всего зла человеческого, из-за нее пал человек. Человек путем спасения проходит обратный путь от материи к Богу. Таким образом, отношение восточного человека с Вселенной не исходит из первичности человеческого научного разума, нуждающегося во вникании в тайны природы с целью их покорения. Он доверяет все свои дела от рождения до смерти и даже после смерти вселенской силе, воплощаемой в Боге. Понадобились тысячи лет, чтобы восточная цивилизация и восточный менталитет смогли сформироваться. Местному менталитету, который создал высокоразвитую форму духовно-религиозных представлений, удалось также зафиксировать значительные достижения в различных областях. Однако эти достижения были достаточно слабыми в математике и естественных науках. Зона научного разума в восточном мышлении не была всегда на достаточном уровне динамизма, одаренности и творческого созидания. Многое было оставлено Создателю миров. Дело дошло до того, что многие мирские вопросы стали занимать незначительное место в заботах личности. По этой причине осознание природы и основ управления ею, нашей землей, солнечной системой и вселенной остались неясными на Востоке. Этим объясняется культурная неустойчивость восточной личности, существующая по сей день. Этой личности до сих пор не удалось создать баланс между зонами научного разума и духовных начал. Все это приводит к постоянным сложностям.

Что мы видим в этом же уравнении в русском менталитете?

В отношении русского менталитета и триады Вселенной — Бог, Природа, Человек — можем сказать, что и в этом менталитете на многих этапах его развития отсутствовали сбалансированное представление и логично связанные элементы универсального уравнения. Одно время русское мировоззрение полностью подчинялось Богу, который является, как говорят Ильин, Соловьев и другие, вопросом всех вопросов и началом всех начал и, соответственно, он и есть создатель природы и человека, он управляет душой человека и его жизнью. В другое время существование Бога в русском сознании подвергалось сомнению. Он был вычеркнут из мира веры, лишен роли в жизни и в природе. Признавалось только материально осязаемое. На уровне философии пропагандировалась абсолютная первичность материи по сравнению с идеей. Божественная душа изгонялась из человеческой личности в мир метафизики и легенд. Российские марксистские мыслители подвергли критике российских теологов и их видение божественного происхождения жизни на земле, и пытались полностью прекратить религиозную активность, когда власть в стране находилась в их руках... С помощью своей идеологической машины они воздействовали на общественное сознание с целью заставить людей не признавать существование Бога и ограничить человека только материальными устремлениями, игнорируя духовность и веру. Только иногда русское мышление занимало сбалансированную позицию между Человеком, Богом и Природой. Философ Бердяев отличается своим светлым разумом и возвышенной духовностью, когда он сопротивляется теории, отрицающей связи каждого элемента с другими в универсальном уравнении. Он говорит, что Бог не нуждается в признании его существования также, как человек в признании существования материальных вещей. Сознательность веры апеллирует к свободной совести. Бог — это душа, а душа — это свобода. Корни свободы не находятся в природе, а уходят в душу. Связь человека с Богом не является материальной по природе. Это связь души с божественной личностью в самых глубоких ее чувствах. Отсутствие Бога означает отсутствие тайн. Нет Бога, нет победы над смертью.

Существует тройственность, как он говорит, связывающая царство жизни с царством человека, с царством Бога. Эта связь необходима, чтобы была определена свобода человека. Борьба царства Бога в возвышенном смысле этого слова вращается вокруг идеи борьбы добра и зла. Добрый поступок есть утверждение присутствия Бога в человеке. Кто делает добро, тот служит возвышенным целям, религиозным и земным. Связь человека с Богом через Вселенную вертикальна, а с природой горизонтальна. Эта связь раздвоилась, когда попытались отделить тело человека от его души. Ошибкой гуманитарных наук, согласно русской религиозной философской мысли, является абсолютное утверждение человека в качестве вершины творения природы и стремление свести все к человеческой личности. Это очень узкий подход к человеку, где он понимается только как бездушный плод природы. По этому вопросу дословно Бердяев говорит: «Существование Бога обнаруживается в существовании духа в человеке». Бердяев и другие мыслители, не отрицая большого значения науки и технологии, призывают к объединению духовного движения с жизненно-социальным, научным движением, чтобы спасти русский менталитет и русскую судьбу от раздвоения, волнений и потерянности.

С другой стороны, идея спасения, на чем настаивали славянофилы, а именно духовный отец данного движения, мыслитель Хомяков, заключается в сильной вере в дух Господа с целью коллективного спасения от грехов земли. В этом — современное преломление восточной идеи о спасении, русский фактор, не исключающий научное осмысление жизни. Тем не менее, это представление о спасении человека не заключается только в освобождении его от материальных и социальных тягот. Этим восточная идея спасения отличается от западной католической, исповедующей спасение индивидуальной личности. Уравнение «перевернулось» в советский период, когда из идеи о спасении была выхолощена духовность и появилась трактовка о спасении через новую историческую массу — пролетариат. Нашла место идея «коллективизм». Человек лишился личного духовного и слился с общностью в колхозе, совхозе, на заводе, в партии и в обществе. В первом случае идея о спасении исключила заботу о земной жизни человека, во втором был исключен свободный выбор веры в духовное. В обоих случаях отсутствует центральный фактор в уравнении — связь человека, как свободной личности, с природой, Богом, с настоящим и будущим. Его лишили права, как индивидуума, на свободный выбор веры, идеи, философии, морали, экономики, даже личных жизненных желаний. Когда индивидуум растворяется в коллективе, исчезает его Я, и его личность становится пластичным материалом в руках того, кто создает идеологию — религиозную, политическую или жизненную, кто стремится к подчинению себе духа индивидуума и общества.

Общая черта у русского и восточно-арабского менталитетов — их явное противоречие в отношении с явлениями Бога, Вселенной, природы, общества и человека. Главным у них является отсутствие аристотелевской мудрости, гласящей о необходимости умеренного представления во всех аспектах.

Диалектика разума и сердца

В восточно-арабском менталитете принципы разумности занимают слабое место в сознании и поведении человека этого региона. Однако сердце постоянно присутствует, даже заняло главнейшую позицию в небесных книгах. Оно не является основным источником чувств и ощущений, однако с его помощью приходит вера в Бога. Отсюда вытекает то, что было повторено множеством арабских мыслителей: самая главная сторона в арабской культуре — это культура сердца. У египтян, например, Тауфик аль-Хаким говорит, что обширные знания приходят через сердце, а не через разум. Согласно его мнению, «единственная сила Европы — в разуме, а сила Египта — в сердце, которое не имеет границ». Он враждебно относится к рационализму Запада, взорвавшему бомбу материализма и вражды, «тогда как проповеди Востока оставили цветок «терпения и надежды в душах». По его мнению, Запад открывает землю, а Восток открывает небо. Конечно, не все арабские разумные мыслители согласны с таким разделением между принципами разума и принципами сердца. Однако нельзя не заметить, что арабский менталитет больше склонен к эмоциям сердца, а не к занятости принципами разума и его научными представлениями. Восточный человек экстремален в своей любви и ненависти, в своем одобрении и опровержении. В грусти человек становится принадлежностью коллектива, в радостях не знает мер. Позиция русской мысли не сильно отличается от восточно-арабской. Иван Ильин говорит: «Русский народ прежде всего — народ чувств, и главный его творческий акт — акт сердца». Несмотря на то, что русский менталитет содержит в себе силу мышления, воли, творчества в гуманитарных и естественных науках, в искусстве, сердце остается главным источником его духовной силы. У Ильина разум и вместе с ним общее русское настроение остается продолжением тепла духа сердечного. Русский менталитет объединяет силу научного сравнения с силой сердечных ощущений. Такой менталитет пытается найти диалектическую связь между сердцем и разумом во всех аспектах мышления и поведения, однако он склонен к изобилию чувств и доведению вопросов до конца. Как у восточно-арабского менталитета, так и у русского отсутствует усредненная позиция, пытающаяся умеренно согласовать сердце и разум. Отсутствие в обоих менталитетах достаточной нормы в укоренении принципов разумности во всех нуждах человека, как материальных, так и духовных, вынуждает их находиться в состоянии неуравновешенности. Духовный покой не может проникнуть в личность русского и араба без творческого воссоединения между мудростью разума и духовностью сердца.