Миллет и нация у татар

В 1960-е гг. чешский историк Мирослав Грох (Хрох) создал теорию формирования наций, не имеющих собственной государственности (недоминирующих этнических групп). Согласно этой теории, «нация — это большая социальная группа, характеризующаяся комбинацией нескольких типов отношений (экономических, территориальных, религиозных, культурных, языковых и тому подобных), возникающих, с одной стороны, из решения фундаментального антагонизма между человеком и природой на компактной специфической территории, с другой стороны, от отражения этих отношений в сознании людей».

По М. Гроху, существуют три стадии создания нации:

Фаза А – период научного интереса к языку, истории, культуре нации, где ведущую роль играет группа интеллектуалов;

Фаза Б – период патриотической агитации, когда группа активистов занимается распространением национального самосознания путем агитации;

Фаза В – подъем массового национального движения, когда национальное самосознание становится заботой широких масс и национальное движение имеет стабильную организационную структуру, распространяющуюся на всю территорию (или нацию–А. Х., Д.М.).

Именно на последнем этапе складывается массовое общественное движение, так как «национализм в своей основе, это массовое чувство, к которому апеллируют элиты, а не создание интеллигенции»¹. Применительно к татарам Фаза А начинается с 1820-х гг. (деятельность Хальфиных и Абдеррахима Утыза-Имяни по опубликованию памятников истории и литературы) и особенно с 1870-х гг. (деятельность Шигабетдина Марджани, Каюма Насыри, начало деятельности Исмагила Гаспринского). Фаза Б совпадает с периодом 1900–1905 гг. Фаза В охватывает период Российской революции 1905–1907 гг., однако реакция разрушает либеральные структуры в лице партии «Иттифак», партийной прессы и всероссийских мусульманских съездов. Происходит возвращение к преимущественно просветительским формам. Создание общественного движения, имеющего стабильную организационную структуру, распространяющуюся на всю территорию (или нацию), у татар происходит с формированием Милли Идарэ (Национального управления) в июле 1917 г.

Среди татар существовали две основные модели развития нации, которые обозначаются, как западная концепция гражданской нации и восточная концепция этнической нации. Первая модель, основанная на равноправии всех членов нации и чувстве принадлежности к государству, предусматривала создание религиозной автономии с шариатским судом и поддерживалась, начиная с 1767–1769 гг., с требований депутатов–татар в Уложенной комиссии. В 1788 г. контуры татарской нации были определены миллетом Оренбургского духовного собрания. Концептуально модель гражданской нации берет начало в идеях Ш. Марджани о религиозной автономии и равноправии мусульман с христианами. Она продолжается в доктрине либералов: в идее Исмагила Гаспринского о нации российских мусульман и в концепции Милли Идарэ и Миллет Меджлисе у Садри Максуди. Используя терминологию Эрика Хобсбаума, можно отметить, что, начиная с Ш. Марджани, у татар закладывались традиции первого типа, которые «устанавливали или символизировали социальную связь, членство в группах, подлинных или искусственных общинах». У татар не существовало местных законов, и юрисдикция Духовного собрания распространялась на всех членов общин одинаково. Высшим апелляционным судом было Духовное собрание. Муфтий и казыи имели право на издание фетв—законодательных актов в пределах компетенции Собрания.

Организация татарского общества строилась по нормам Корана и законам шариата, утверждавшим равенство всех мужчин. Теоретическим выразителем этого равенства у богословов являлась идея Шуры (Совета), то есть собрания всех мусульман. Ведь в Суре «Аш-Шура» (айаты 36-38) указывается: «Все, что даровано вам, является переходящим благом мирской жизни. А то, что есть у Аллаха, будет лучше и долговечнее для тех, которые уверовали и уповают на своего Господа, которые избегают великих грехов и мерзостей и прощают, когда гневаются, которые отвечают своему Господу, совершают намаз, совещаются между собой о делах и расходуют из того, чем Мы их наделили». В 1914 г. улем Риза Фахретдин выпустил книгу «Дини вэ иджтимагый мэсъэлелэр» («Религиозные и общественные вопросы»), анализирующую позицию мусульман по отношению к реформам. Основным источником реформы права становилась «иджма», которая «выражается в согласованном вынесении решений по реформам своего времени». При этом наряду с мнениями улемов она учитывает позиции «глав благотворительных обществ, воинских командиров и глав других организаций, адвокатов и докторов, инженеров и торговцев, редакторов и писателей, рабочих». Шура–Совет, принимающий правовые решения, превращается в орган мусульманской общины Нового времени. Шура должна действовать в соответствии с реалиями экономики и культуры и представлять собой союз всех классов и обществ. Эта идея в 1917 г. во многом легла в основу создания Миллет Меджлисе, местных мусульманских комитетов и бюро, которые представлял союз всех вышеупомянутых групп национальной элиты. Р. Фахретдин утверждал, что «в парламенте и Государственном совете... нужно выполнять решения, согласные с Кораном и Сунной». Он считал, что главная реформа предстоит в сфере права. В итоге должна быть создана Конституция как «очень полезная вещь для исламского мира»².

Для светских лидеров идея демократии основывалась на принципе тюрко-монгольского Курултая. Нарушение равенства внутри общины рассматривалось как отход от норм шариата. Например, наличие крепостных-мусульман (коллар-рабов) у Тевкелевых рассматривалось как факт нарушения норм Ислама. Татары стремились превратить Собрание в автономный орган, то есть центр общенационального политического развития. Окончательно эта идея была реализована в мае 1917 г. В июле этого же года было создано общенациональное правительство в лице Милли Идарэ, а в декабре – была провозглашена Конституция нации, получившей название «мусульмане тюрко-татары Внутренней России и Сибири, в январе 1918 г. — Штат Идель-Урал, как субъект Российской Федеративной Демократической Республики, декретированной Всероссийским учредительным собранием. В Штате все народы были равноправны и обладали экстерриториальной автономией, а его полномочия примерно должны были соответствовать разделению полномочий между властями РФ и РТ по Договору 1994 г.

Восточная концепция этнической нации берет начало в творчестве Каюма Насыри с его ориентацией на средние и низшие слои, разработкой разговорного языка, этнографическим описанием татарских обычаев и традиций и продолжается прежде всего татарскими социалистами и/или татаристами. Ее предпосылками были идеи об общем этническом происхождении мусульман Волго-Уральского региона. В XVIII–XIX веках это булгарское происхождение у абызов, Хисаметдина Муслими и ваисовцев. В XX веке она находит отражение в социалистических идеях вначале у Габдеррашида Ибрагима (исламизм), Гаяза Исхаки и «тангчылар» (татаризм), затем кружка «Татар учагы» и группы Галимджана Ибрагимова (татаризм). Эта идея лежит в основе концепции Идель-Урала как наследника Казанского и Астраханского ханств. Наиболее совершенное воплощение идея этнического национализма у татар нашла в концепции государства тюркской расы Турана у Юсуфа Акчуры и Мирсаида Султан-Галиева³.

По утверждению М. Гроха, именно «духовенство было орудием социальной коммуникации как между центром и провинциями, так и внутри локальных общин и регионов», выполняя функции главного канала информации о жизни нации и о жизни крестьянских общин соответственно ⁴.

В Европе духовенство, как правило, играло ведущую роль в национальном движении, пока оно основывалось на культурных и языковых лозунгах. Но при переходе к Фазе В (подъему массового национального движения) зачастую духовенство выдвигало национально-консервативную клерикальную программу. У татар это было характерно для части кадимистов, получивших образование в иностранных государствах, бывших сторонниками фундаменталистской модели по аравийскому образцу типа Мурада Рамзи (Мекка). Однако духовенство в городах и в регионах дисперсного расселения (особенно у мишар) поддержало программу джадидов. Грох отмечает, что там, где этнические и религиозные границы совпадали, то роль духовенства в национальном движении была особенно велика (пример Польши и Ирландии). Там же, где недоминирующая этническая группа отличалась по вероисповеданию от правящей нации, роль духовенства была еще выше. М. Грох указывает: «Духовенство, особенно в сельском обществе, играло двойную роль. Они выполняли церковные и духовные функции и также были наиболее образованными людьми в регионе. Культурные функции, которые могли легко включать национальные компоненты, были в их руках. Эти две функции объединялись и осуществлялись по параллельным направлениям, в зависимости от местных обстоятельств»⁵.

Поскольку российское государство выбрало разделение своих подданных по религиозному, а не по национальному признаку, то татары сохранили свои особые права только как мусульмане. В Поволжье это произошло после уничтожения Петром I класса мусульманских феодалов (служилых татар) в 1710-е гг., в Приуралье – после ликвидации башкирско-мещеряцкого войска в 1860-е гг. Отсюда и сложилась своеобразная терминология типа «мусульманский язык» или вопроса «ты мусульманин или русский?», где «мусульманин» прямо отождествляется только с татарином.

Примечания: