Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Исламоведение, политология, международные отношения
Регионоведение: теория и практика /материалы научного семинара/
20.04.2009

Строительство будущей Европы в контексте расширения ЕС на восток: позиция ФРГ

О. Ю. Семенов

 

Германские планы по объединению Европы начали формироваться у немецких теоретиков и государственных деятелей еще в конце XIX века, но были сведены на нет началом Первой мировой войны. Следующая попытка разработки концепции интеграции континента под эгидой ведущих западноевропейских держав была предпринята нацистами в конце уже Второй мировой и включала в качестве основного тезиса принцип европейского интернационализма, то есть равноправного объединения народов Европы на базе общих геоэкономических и геополитических интересов1. Данный проект интересен тем, что некоторые его пункты, такие как добровольное сотрудничество народов, институт европейского гражданства и постепенная передача части государственного суверенитета на наднациональный уровень, были затем использованы при создании Европейских сообществ в 1957 году, выработке условий Маастрихтского и Амстердамского договоров.

В 90­х гг. ХХ века и начале третьего тысячелетия Федеративная Республика Германия явилась одним из инициаторов ускорения европейской интеграции, обусловленного значительными успехами в процессе формирования единого политического и экономического пространства объединенной Европы, среди которых в первую очередь необходимо назвать введение «евро», принятие программы реформирования аграрной и структурной политики, выработку рамочных условий формирования единой финансовой системы Европейского союза.

Не меньшее значение в процессе укрепления институтов ЕС приобрел процесс дальнейшей синхронизации совместной внешней и оборонной политики, в рамках которого появились реальные предпосылки для постепенного создания общеевропейских внешнеполитических структур, в дальнейшем способных стать «европейским министерством иностранных дел». Первым шагом к этому явилось учреждение должности генерального секретаря ЕС, который стал фактическим координатором совместной внешней и оборонной политики Европейского союза.

Этот факт можно рассматривать как свидетельство консолидации позиций основных политических сил страны по вопросу о приоритетных направлениях европейской интеграции и обеспечения в перспективе безопасности всего европейского континента. Так, накануне выборов в Европарламент, состоявшихся 13 июня 1999 года, главная партия правящей коалиции ФРГ — социал-­демократы — в своей предвыборной программе декларировала особую историческую ответственность немцев за единство Европы, народы которой многократно подвергались германской агрессии, а также заявила о своем стремлении превратить Европейский союз в сообщество народов, разделяющих основные демократические принципы, в качестве которых СДПГ рассматривала парламентаризм, права человека и социальную справедливость2.

Не менее важным направлением европейской политики ФРГ лидеры социал-­демократов провозгласили дальнейшее расширение ЕС. В частности, госсекретарь Министерства иностранных дел Германии и ведущий эксперт по международным вопросам СДПГ Г. Ферхойген заявил еще в июне 1999 года, что «экспорт» политической и экономической стабильности в соседние страны Восточной Европы является для немецкой внешней политики важнейшим приоритетом3.

Составной частью германской позиции стали дифференцированный подход к отношениям с государствами ЦВЕ и Балтии, а также сдержанная, но твердая линия на расширение НАТО путем включения в него соседних с Россией государств. В Германии считают исторической необходимостью присоединение к ЕС государств Центральной и Восточной Европы. В своей берлинской речи в мае 2000 года министр иностранных дел ФРГ Й. Фишер сослался на Р. Шумана, который еще в 1963 году начертил перспективу построения Европы, готовой вобрать в себя народы Восточной Европы, как только завершится раскол континента со всеми его ограничениями. Глава германского внешнеполитического ведомства, выдвинув концепцию будущей Европы, указал на дальнейшие пути европейской интеграции. Он внес два предложения: Во-­первых, преобразовать ЕС из достаточно рыхлой конфедерации в реальную федерацию и, Во-­вторых, выделить некоторую группу держав со статусом центра тяжести и ролью «локомотива»4. Как отметил в своем выступлении депутат бундестага (ХДС) председатель комитета по делам Европейского союза Ф. Пфлюгер, выступление Й. Фишера положило начало дебатам о европейской политике, облике, целях и границах будущей Большой Европы. По его мнению, растерянности и утрате ориентиров, царившим после эпохальных перемен 1989–1990 гг., Й. Фишер противопоставил долгосрочную перспективу5.

Со своей стороны, канцлер ФРГ Г. Шредер в январе 2001 года сначала на конференции в Берлине, а затем на франко­германском саммите в Страсбурге выступил с радикальным планом объединения Европы. При поддержке президента Еврокомиссии Р. Проди он настаивал на принятии основного закона, то есть Конституции ЕС, что означало бы фактически создание единого европейского государства. Предложения канцлера сводились к следующим четырем позициям: высшая исполнительная структура союза — Европейская комиссия — должна получить более широкие полномочия и практически стать общеевропейским правительством; ее председателя надо избирать на всеобщих выборах: основной представительной структуре — Европейскому парламенту — необходимо предоставить верховные полномочия в формировании единого бюджета; Совет министров ЕС, в который входят главы и члены правительств, предлагалось превратить во вторую палату Европейского парламента — своего рода общеевропейский аналог германского бундесрата6.

По мнению Г. Шредера и Й. Фишера, только при создании федерального ЕС и более жесткой политической структуре появится возможность управлять Европейским союзом, состоящим из 25 стран с населением около 500 млн. человек. Предстоит перестроить структуры этой общеевропейской организации. В противном случае союз погрязнет в межправительственных согласованиях и неминуемых переговорных сложностях7.

Таким образом, немецкое видение строительства будущей Европы предполагает коренную трансформацию общеевропейских институтов в мощные наднациональные органы, в которых Германия благодаря своему политико-­экономическому и демографическому весу рассчитывает занять командные высоты. В отличие от Франции она поддерживает жесткую федерацию, которая базировалась бы на единой законодательной власти, включая общеевропейское правительство.

Что касается расширения ЕС на восток, то с точки зрения Германии — это самый важный европейский проект на предстоящие годы. С другой стороны, лидеры ФРГ, как и руководители других стран Европейского союза, не могли не учитывать то немаловажное обстоятельство, что увеличение количества его членов до двух с половиной десятков потребует институциональной реформы европейских интеграционных структур, что позволило бы избежать роста бюрократических институтов и обеспечило учет интересов всех участников процесса европейской интеграции. В качестве наиболее оптимального пути проведения такой реформы Германией рассматривалось принятие Европейской хартии — основного закона, который в итоге стал фундаментальной правовой основой для разработки проекта конституции Европейского союза. Помимо этого, принятие данного правового акта, по мнению партий правящей коалиции ФРГ, будет способствовать формированию так называемой «европейской идентичности», которая позволит окончательно преодолеть национальные противоречия в Европе8.

В поддержку принятия хартии высказался также бывший президент ФРГ Й. Рау, который в своей статье в газете «Франкфуртер альгемайне цайтунг» заявил о том, что данный правовой акт станет первым шагом к созданию «федеративной конституции для Европы»9.

Кроме того, с точки зрения немцев необходимо пересмотреть правило, по которому каждое государство имеет одного представителя в Еврокомиссии, и изменить существующий порядок голосования. На саммите ЕС в Ницце Германия добилась того, что у нее будет теперь наибольшее число депутатов в Европарламенте — 99 против 72 у Франции, Великобритании и Италии. Принято решение о квалифицированном большинстве при решении основных вопросов жизни Евросоюза. Оно составляет 62% общего числа граждан стран ЕС10. А это значит, что небольшим государствам придется для продвижения выгодных для них решений обращаться за помощью к Германии. Берлин также сохранил право вето по главным, интересующим его проблемам.

Таким образом, на основании вышеизложенных соображений представляется, что руководители Германии фактически подтвердили свое стремление трансформировать расширяющийся Европейский союз в федеративное государство. Однако, несмотря на успехи в процессе создания конституционной основы будущей единой Европы, к началу XXI века страны ЕС, и не в последнюю очередь Германия, столкнулись с серьезными проблемами в такой ключевой сфере, как совместная внешняя и оборонная политика, обусловленными осложнением ситуации на Балканах.

Косовский кризис 1998—1999 гг., приведший к военной акции НАТО против Югославии, в полной мере продемонстрировал неспособность европейских институтов эффективно участвовать в процессе урегулирования региональных конфликтов. Это обстоятельство обусловило стремление Германии преодолеть во многом декларативный характер совместной внешней и оборонной политики и усилить сотрудничество государств — членов ЕС в этом направлении11.

На встрече Европейского совета в Кельне в июне 1999 года лидеры стран — членов ЕС заявили о необходимости передать необходимые военно­-политические функции ЗЕС Европейскому союзу, что фактически означало включение Западноевропейского союза в структуру ЕС. Соответствующее правовое решение было подготовлено в конце 2000 года.

Тем не менее в процессе международно­правовой подготовки такого решения выявились некоторые проблемы, которые были обусловлены институциональными различиями ЕС и ЗЕС, поскольку изначально обе организации создавались для осуществления различных целей. Среди таких проблем в первую очередь необходимо назвать включение в систему европейской безопасности под эгидой ЗЕС членов Европейского союза, не входящих в НАТО. Не менее существенной задачей явилась выработка механизма совместной деятельности ЕС и НАТО в случае проведения миротворческих операций под общим руководством европейских институтов безопасности.

Перспективное слияние ЕС и ЗЕС обусловило также необходимость формирования европейских вооруженных сил. Решение об этом было принято Европейским советом в Хельсинки12. К 2003 году страны — члены ЕС предоставили в распоряжение создаваемого командования Западноевропейского союза 60 тыс. военнослужащих13.

Канцлер ФРГ Г. Шредер заявил еще в декабре 1999 года, выступая перед депутатами французского Национального собрания, о приоритетном характере усиления внешнеполитической и военной составляющей в деятельности ЕС. Немецкий министр иностранных дел Й. Фишер сравнил решение Кельнского саммита Европейского совета с такими значимыми этапами в развитии процесса европейской интеграции, как создание единого внутреннего рынка или введение евро в качестве валюты ЕС14.

В то же время формирование европейских вооруженных сил поставило перед германским правительством новую важную задачу. Правительство ФРГ должно было пересмотреть военную концепцию страны и придать принципиально новые функции немецкому бундесверу. Вооруженные силы Германии на протяжении более сорока лет были в первую очередь предназначены для так называемой «региональной обороны», которая подразумевала защиту территории государства от внешней угрозы.

В середине 1990­х гг., когда федеральное руководство стало осуществлять политику постепенного вовлечения немецких вооруженных сил в миротворческие военные операции за пределами страны, военные задачи, поставленные перед бундесвером, начали расширяться. Решения Европейского совета в Кельне и Хельсинки явились предпосылкой для создания в рамках немецких вооруженных сил мобильной военной группировки, необходимой для урегулирования региональных конфликтов вооруженным путем под эгидой европейских институтов безопасности.

Первым шагом к образованию такой группировки явилась интеграция бундесвера в многонациональные военные соединения, среди которых прежде всего необходимо назвать германо-франко-бельгийские, германо-нидерландские и германо-американские части. Так, к 1998 году состоящий из немецких, французских, бельгийских, испанских и люксембургских военнослужащих «Еврокорпус» насчитывал около 68 тыс. солдат, которые были обеспечены самым современным вооружением, и представлял собой наиболее мощное и боеспособное военное соединение в Западной Европе15.

Успешный опыт создания и организации таких соединений можно рассматривать в качестве одной из возможных моделей формирования вооруженных сил единой Европы, которые позволят европейским структурам более эффективно участвовать в процессе урегулирования региональных конфликтов, не прибегая к помощи НАТО.

По этой причине не меньшее значение для укрепления институтов европейской интеграции приобрело подписание в июне 1999 года в Кельне так называемого «Пакта стабильности», главным инициатором принятия его выступила ФРГ, которая в январе — июне 1999 года, то есть во время военной акции НАТО против Югославии, осуществляла председательские функции в Европейском совете.

Активная поддержка Германией изложенного в данном документе плана подключения стран бывшей Югославии и Албании к процессу европейской интеграции с последующим присоединением к ЕС явилась предпосылкой значительного укрепления внешнеполитических позиций ФРГ в этом регионе. Немецкое правительство рассматривало заключение пакта в качестве важнейшей задачи европейской политики страны, так как данная инициатива позволяла руководству Германии выступить инициатором мирного решения косовского конфликта и впоследствии интегрировать западнобалканские государства в европейские структуры.

При этом федеральное руководство уделяло особое внимание формированию общей концепции оказания помощи странам юго-­восточной Европы, в рамках которой правительство ФРГ предполагало четко обозначить функции каждой участвующей в пакте организации не только при решении экономических проблем, но и в процессе политического урегулирования ситуации в регионе.

В качестве главного участника пакта немецкие лидеры рассматривали Европейский союз, который должен был обеспечить основную долю финансовых инвестиций в страны региона. Это, по мнению руководства ФРГ, гарантировало лидирующую роль ЕС в процессе нормализации ситуации в бывшей Югославии. Этой точки зрения также придерживался специальный координатор пакта Б. Хомбах, который своей главной задачей считал разработку единой стратегии стран Европейского союза в отношении западнобалканских государств16.

Такая же единая стратегия, по мнению германского руководства, была необходима и для дальнейшего развития отношений со странами СНГ, и в первую очередь с Россией и Украиной. Эта идея была поддержана на встрече глав ЕС в Кельне, так как европейские государства, несмотря на имеющиеся проблемы в отношениях со странами постсоветского региона, тем не менее признавали важность продолжения в них демократических преобразований и построения рыночной экономики.

Тем самым представители высшего руководства Германии и ЕС в очередной раз продемонстрировали наличие необходимой политической воли для проведения последовательной и сбалансированной внешней политики Европейского союза. Отсутствие кардинальных противоречий в отношениях с другими странами можно рассматривать в качестве одной из наиболее важных предпосылок для усиления роли союза европейских государств на международной арене.

Лидерами стран ЕС и прежде всего Германии было инициировано постепенное включение бывшей Югославии в процесс европейской интеграции, что явилось следствием многомесячной подготовки к такому развитию событий в рамках осуществления «Пакта стабильности», предложенного руководством Германии. В данном случае Европейский союз смог не только выступить как гарант демократических преобразований в югославском государстве, но и заявить о своих претензиях на роль доминирующей геополитической силы в этом регионе, что позволяет сделать предположение о начале постепенной «европеизации» бывшей Югославии. Одну из ключевых ролей в этом процессе способна сыграть немецкая дипломатия, которая традиционно заинтересована в укреплении германского влияния на Балканах.

Таким образом, активная и последовательная деятельность немецкого правительства, направленная на придание реальных очертаний единой внешней и оборонной политике ЕС, привела к началу ХХI века к ощутимым результатам в европейской политике, совокупность которых в перспективе способна не только укрепить позиции единой Европы на международной арене, но и в значительной степени усилить внешнеполитический потенциал ФРГ как государства — лидера процесса европейской интеграции.

 

Примечания

1. Шамин И.В. Курс лекций по геополитике, прочитан на ФМО ННГУ в 2002 г.

2. Europapolitik der Bundesrepublik // Woyke Wichard. Wahlen zum Europäischen Parlament. Bonn: Bundeszentrale für politische Bildung, 1999. S. 10.

3. Jopp M., Schmalz U. Deutsche Europapolitik 2000. Positionen, Prioritäten, Perspektiven // Aus Politik und Zeitgeschichte. 2000. N 6. S. 12.

4. Речь министра иностранных дел ФРГ Й. Фишера «От союза государств к федерации — размышления о конечной цели европейской интеграции» 12.05.2000 в Берлинском университете имени Вильгельма и Александра фон Гумбольдта. http://www.deutschebotschaft­moskau.ru/ru/aussenpolitik/reden/foederation.html.

5. Из открытых справочных материалов 4 ЕД МИД России.

6. Официальный сайт канцлера ФРГ. http://www.bundeskanzler.de/Kanzler­Aktuell­.7718.11949/Rede­von­Bundeskanzler­Gerhard­Schroeder­vor­der...htm.

7. Совместная пресс­конференция Г. Шредера и Й. Фишера 11.6.2002. http.www.bundesregierung.de/dokumente/Artikel/ix_84018.htm.

8. http://www.spd.de/archiv/europa/Eur19981208_898.html.

9. Rau J. Die Quelle der Legitimation deutlich machen. Eine föderale Verfassung für Europa // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 1999. November 4. S. 1.

10. Nice Treaty. 26.02.2001. // Official journal of the European Communities. 10.03.2001.

11. Хелльманн Г. «Германский путь». Пропасти и кручи внешней политики. // Международная политика, № 9, 2002. С. 4.

12. http://ue.eu.int/ueDocs/cms_Data/docs/pressData/en/ec/ACFA4C.htm.

13. Бейлс Э. Силы быстрого реагирования НАТО. // Международная политика. №1, 2003.

14. Jopp M., Schmalz U. Op. cit. S.17—18.

15. Link W. Deutschland als europäische Macht // Weidenfeld Werner. Bonn: Bundeszentrale für politische Bildung, 1999. S. 561.

16. Jopp M., Schmalz U. Op. cit. S. 35.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.