На нашей планете имеются такие географические регионы, в которых бывают продолжительные дни и даже такие, когда вообще не заходит солнце. И в мире обитают люди, которые проводят свой век в тяжких трудах и стараниях: это несчастные шахтеры, вгрызающиеся в землю во мраке глубоких, безбожных «колодцев проклятия», «обитатели ада», жарящиеся у адского пламени на фабриках и заводах, изможденные бедняги, целыми днями пробивающие горы, таскающие камни и грузы, несчастные, которые кормят свои семьи и детей, в длинные дни работая под открытым солнцем на полях и нивах. В общем, в мире очень много несчастных людей, которые в любой момент могут остаться без куска хлеба.

Если я сообщу этим людям, этим несчастным, могущим пострадать от религиозного поста, о широких послаблениях и скидках, имеющихся в исламе, данном всему человечеству в качестве великой милости, то это будет означать воскресение одного из шариатских послаблений, ниспосланных во имя интересов человека. И тогда жизнь бесчисленного количества мусульман и их семей будет спасена от вреда, а в сердцах человечества возрастет любовь к исламу. И исчезнет такое гадкое явление, как отторжение, отвращение мусульман от их религии из-за «имеющихся» в ней невыносимых тягот.

Но даже если бы мое изложение не несло никакой пользы, я все же написал бы фетву лишь из необходимости не укрыть, а открыть одно прекрасное шариатское послабление, ниспосланное в Благородном Коране. И меня не могли бы остановить опасения, что я даю зеленый свет ленивым неженкам не блюсти пост.

Теперь настала очередь провозгласить преследуемую мной цель. Ею является: доказать, основываясь на священных айатах Благородного Корана, имеющееся в шариате разрешение, которое касается намаза и поста на территориях, где не заходит солнце, бывают длинные дни, и разговения-ифтар в месяц Рамадан совершаются в самых тяжелых и неудобных условиях. В книгах по фикху не имеется четкого и однозначного ответа на эти вопросы. И несмотря на это, до сих пор не дано сколько-нибудь внятного объяснения о посте в таких областях. Издревле имеют место пустые споры и столкновения мнений в вопросе об обязательности или аннулировании ночного намаза. По этой причине я написал свое изложение вопроса, не принимая во внимание содержащиеся в трудах по фикху предания (ривая), а основываясь (истинбат) лишь только на айатах Благородного Корана. И я не претендую на акт иджтихада, а только показываю, что врата Божьей милости и Божьего водительства открыты для всех людей во веки веков. Шариат запрещает терять надежду на Божью милость. Вот и я надеюсь на нее. Ведь милость и блага Аллаха не предназначены лишь только для Его избранных рабов или приближенных к Нему.

Несмотря на то, что такие главные столпы ислама, как вера, намаз, закят, упоминаются во многочисленных айатах священного Корана, пост, столь же важный, как и перечисленные выше столпы, по какой-то причине не упоминается в Священном Коране столь же часто. Да, пост прославляется один раз в суре «Ахзаб» в айате: «Воистину, мусульмане и мусульманки, постящиеся мужчины и постящиеся женщины — обещал им Аллах прощение и великую награду». И еще надо учитывать, что такие айаты, как, например: «И терпеливы и соблюдают молитву», «Воистину, ведь терпеливые получают свою неисчислимую награду», подразумевают, конечно же, пост. Однако совершенно определенным образом пост Рамадана упоминается лишь в суре «Корова», в двух знаменитых айатах и не упоминается в других айатах Корана. Таким образом, Священный Коран, своими многочисленными айатами призывающий ко всем благодетелям и добру, ограничился одним повелением и одним благим сообщением и восхвалением в отношении одного из столпов ислама, что, конечно, имеет свою причину, некий сокровенный смысл.

Священный Коран нигде не упоминает поста в числе прочих благодеяний и достоинств древних народов. Когда Коран описывает речи негодяев, которые они говорят в Судный день, то при перечислении причин их падения пост вообще нигде не упоминается. Я внимательно изучил и осмыслил эти два факта. Мне не открылись истинные причины такого положения дел, но как бы там ни было, дело обстоит так не из-за незначительности самого поста. Ибо значение, присущее столпу Ислама, это, воистину, — огромное значение. По моему мнению, таковые мотивы Корана объясняются по-другому.

Пост не устанавливает отказ от питья и приема пищи в качестве своей цели. Это, скорее, предусмотренное шариатом средство достижения цели, которая ценна сама по себе. С точки зрения Законодателя, такая цель заключается в воспитании воли, укреплении морали и решении социальных проблем. Эти составляющие поста были, в некоторой степени, объяснены и доказаны выше.

Многочисленные айаты Корана призывают к исполнению этих наиважнейших обязанностей. Для этого упоминаются и повеления, и восхваление, и обещание воздаяния и наказания за несоблюдение. Таких строк в Коране достаточно. Поэтому в отношении поста, который принимается или устанавливается именно в качестве средства, не было необходимости упоминать его более двух раз. Видимо, по этой же причине при перечислении достоинств древних цивилизаций не упоминается о роли поста в их жизни. Ибо, когда перечисляются добродетели, происходит перечисление лишь намерений. Наверное, потому в речах людей, наказуемых в Судный день, отсутствуют упоминания о несоблюдении поста как о причине их мучений. Ибо наказание, возмездие происходит не из-за отсутствия средства, а по причине отсутствия цели.

Таково толкование, которое мне представляется приемлемым и уместным. Здесь я привожу его не для того, чтобы провозгласить категоричность и неоспоримость, но могу сказать, что несколько айатов Благородного Корана могут подтвердить мое толкование.

1) Пост возлагается в качестве искупления или наказания за нарушение запретного после вхождения в состояние ихрама в айате: «И искупление в виде поста или милостыня или исполнение обряда».

2) Во искупление нарушения клятвы, данной именем Аллаха, назначается трехдневный пост: «И тот, кто не найдет, то пост три дня, это искупление вашей клятвы, если преступили вы ее».

3) Как возмещение, когда совершается убийство дикого животного во время ихрама: «Искупление — накормить униженного или равный этому пост».

4) В качестве компенсации за убийство человека, но не оправданное, а по случайности: «И кто не найдет, то пост в течение двух месяцев».

5) В наказание для мужей, которые нарушили честь матери, объявив своим женам «зихар», пост два месяца: «И кто не найдет, тому пост в течение двух месяцев».

Эти пять образцов являют собой пример такого преступления, как неправильное использование свободы и воли: в одних случаях по причине невнимательности и ошибки, в других — по побуждению желания. В случае состояния ихрама или данной клятвы пост равен трем дням, но в случае нарушения прав человека – пост равен двум месяцам. Это предусмотрено для изменения и воспитания воли, наносящей ущерб свободе и достоинству. Нет сомнения в том, что пост имеет большое влияние в деле воспитания человека как хозяина своей воли.

Если эти пять айатов подтверждают нашу мысль, изложенную выше, то наше толкование, данное в качестве предположения, может быть принято. Иными словами, пост установлен в качестве средства достижения великих целей, к чему Священный Коран в многочисленных айатах и призывает. Он призывает к этому через такие действия, как повеление, восхваление, благовествование, разъяснение, угроза наказанием. Поэтому повторюсь, сколь бы ни был важен пост, в Коране о нем сообщают лишь два айата.

Один из них — в суре «Корова»: «О вы, кто верует! Предписан вам пост так, как он был предписан тем, кто был до вас. Может быть, вы будете богобоязненны. На ограниченное количество дней». Значение этого айата в следующем: о верующие, вам, как и тем, кто был до вас, предписан пост, длящийся определенное количество дней. Может быть, вы будете богобоязненны, то есть будете способны заставить себя воздерживаться от совершения пустых и греховных дел, непристойностей и недостойного поведения, сможете стать хозяевами своих желаний.

Нам, мусульманам, посредством Священного Корана не сообщается, каков был пост, каково было количество дней поста, предписанного предыдущим общинам верующих. Да, единожды в суре «Мария» говорится: «Ешь и пей и услаждай взор свой. И если увидишь кого-либо из людей, то скажи: Воистину, я дала обет Милостивому поститься и не буду разговаривать сегодня…». Так дается сообщение о способе поста в предыдущих общинах, а именно: пост в виде воздержания от разговоров с людьми. И еще один раз читаем: Захарии «сказал (Бог): «Знамение твое – не будешь говорить с людьми три дня». Здесь благая весть о рождении Иоанна возлагает на Захарию выражение благодарности в виде соблюдения обета молчания. Но пост-молчание, конечно, не подразумевается в айате о «посте, предписанном тем, кто был до вас». Такое сравнение было бы ошибочным.

Срок, упомянутый в следующем айате Корана: «И мы назначали Мусе тридцать ночей, и закончили его еще десятью, и вышел срок его Господа сорока ночами», не может быть сроком, установленным для поста. Ибо по арабской домусульманской традиции исчисление дней ведется по количеству ночей, а в традиции Священного Корана счет ведется по дням. Это подтверждают следующие айаты: «И пост три дня в хадже и семь дней по возвращении». «Сказал Он: «Знамение твое, что не будешь разговаривать с людьми три дня, иначе как знаками». Помимо этого, те сорок ночей были назначены не общине Моисея, а только ему самому. Таким образом, и данный айат не сообщает нам о количестве дней поста у предыдущих общин.

Оборот «как он был предписан» имеет только смысл, что пост был установлен в качестве обязательного, или же в виде благодати, которая нисходит при совершении поста, поскольку мы не знаем о том, каковы были пост и его длительность у древних общин. Иными словами, пост установлен не для того, чтобы наказать людей или ослабить их силы, а, скорее, для того, чтобы даровать им силу управлять своими желаниями. На это указывает выражение «Быть может, вы станете богобоязненными». Ибо богобоязненность представляет собой благо, удерживающее человека от порока и бессмысленных действий.

Всем предыдущим общинам был предписан пост. Поскольку он устанавливался в рамках ниспосланных свыше божьих законов, пост у древних общин также имел важное значение. Однако всякая религия, как и современный ислам, потеряли свою чистоту и естественную красоту из-за амбициозных устремлений политических деятелей, бестолковых религиозных лидеров и бесплодного усердия невежественных аскетов. Видимо, в силу влияния подобных обстоятельств пост у древних общин стал рассматриваться как средство наказания, как средство умиротворения разгневанных богов, как средство обуздания жизненных сил и естественных желаний человека, как оплакивание участи предков, подвергнутых наказанию или утерявших могущество. Так, пост превратился для людей в наказание за гнев богов, в средство порабощения духа и его вечного заточения во тьме предрассудков.

Мы, мусульмане, благодарны: благодатью ислама мы были спасены от рабства в плену гнева богов, свет Священного Корана вывел нас из тьмы заточения во мраке предрассудков. Исламский пост – это не признак рабства духа, это проявление главенства и власти человека над его желаниями, это главенство человеческой воли над всеми другими силами. Исламский пост не является формой оплакивания унижения и бедствий, обрушившихся на головы предков, или утерянной силы и могущества, как это происходит в иудейском посте. Это победа духа над желаниями, устремлениями, похотью и т.п.

Исламский пост не предназначен для угнетения жизненной силы, для ослабления здоровья и организма. Он служит укреплению воли человека, приучает человека господствовать над его желаниями. Какими бы сильными ни были фантазии и желания человека, только способность управлять ими делает человека настоящим человеком. Это и есть основа доброго нрава и самой чести быть человеком. А победа над угнетенными желаниями и сломленными инстинктами – это не победа, а поражение. Это трусость, совершенно несовместимая с исламом.

Выше я уже приводил мысль о том, что выражение «на определенное количество дней» оставляет открытым вопрос о точном количестве дней поста. По моему мнению, эта проблема не уточняется даже айатом, гласящем о месяце Рамадан как о месяце поста. И, кажется, что так или иначе я доказал эту мысль. Представляется верным и предположение, что выражение «на определенное количество дней» должно быть признано в качестве указания на те регионы планеты, где долгота дня и ночи превышает среднепланетарную, где недели и месяцы не поддаются обычному исчислению, с тем, чтобы сохранить всеобъемлющий, всеохватный характер Священного Писания. Я заявляю также, что в таких местностях особенность Рамадана, конечно же, неизбежно теряет свою уникальность.

Теперь же представлю на суд читателей одну гипотетическую проблему: предположим, что на самом полюсе или в приполярных областях живут мусульмане. Как мы уже говорили, в таких краях день длится от трех–четырех месяцев до семи–восьми месяцев. Будет ли пост обязательным в этих краях именно в месяц Рамадан и будет ли обязателен пост вообще? Эта гипотетическая проблема наряду с двумя другими проблемами описана в книгах «Ма`рифат-намэ» («Книга Познания») и «Джахон-намэ» («Книга Мироздания») в качестве «трех проблем, на которые не имеется ответа».

Проблема относительно поста на полюсах и прилегающих к ним областях является очень важной. Но она не настолько сложна, что не может иметь своего решения. Согласно однозначному наставлению Священного Корана, пост в таких регионах никогда не является обязательным, ибо он установлен в качестве такового только на определенное количество дней, то есть там, где дни и ночи по своей долготе сопоставимы друг с другом. Но в силу географии на полюсах, где год состоит из одного дня и одной ночи или в холодных областях приполярья, где дни и ночи длятся на протяжении недель и месяцев, привычный пост, из-за своей ограниченности по времени в днях, конечно же, исключен из жизни обитающих там людей. Ведь человек не может оставаться без пищи и питья на протяжении очень долгого времени. Всего два–три дня голодания, и вот — человек слаб, он уже на пределе своих сил. Потому-то Священный Коран божественно точными формулировками исключил таких людей из круга постящихся.

По моему мнению, айат об «ограниченных днях» в весьма очевидной форме выражает эту истину. А айат «И ешьте и пейте, пока не станут различимы белая нить и черная на заре и затем завершайте пост до вечера», полностью устраняет все возможные сомнения. Ибо может ли идти речь о белой нити, черной нити, рассвете, ночи и разговении-ифтар там, где дни длятся неделями и месяцами? Вне всякого сомнения, это повеление относится специально к тем регионам, где смена дня и ночи происходит в обычном порядке.

Шариат, ради облегчения жизни ограничивающий количество обычных дней поста, конечно же, ни под каким видом не наложит на человека голодание и жажду, которые он был бы не в силах перенести. Столь сильный голод и жажда для человека не будут ни поклонением, ни средством воспитания. Для него, осведомленного о подлинном духе ислама, такая истина, конечно, является очевидной и неоспоримой.

Я пришел к мысли об исключении из сферы айатов о посте полярных областей по указанию божественно точных формулировок Священного Корана. К этой мысли меня подвигли необходимость сохранения действенности и актуальности обоих айатов о посте, необходимость избежать превращения их в бессмысленное нагромождение слов.

Эта мысль абсолютно соответствует строю и смыслу Священного Корана. Полагаю, что она достойна большего развития и не должна остаться лишь догадкой или предположением, поскольку метод предположения не является способом движения, верность которого могла бы быть подтверждена аргументами Священного Корана и Сунны Пророка (мир ему и благословение Всевышнего). Кроме этого, метод предположения, в силу отсутствия в нем последовательного порядка, никоим образом не может быть приемлемым с точки зрения Шариата.

Несмотря на то, что в определении времени намаза разрешается поступать по предположению, вопрос поста не может решаться таким же образом. Между этими двумя столпами существует большая разница. Ибо в намазе основой и сутью являются продолжительность, непрерывность. Его пятикратность – великое облегчение, данное Господом. Но в посте основа и суть — это количество дней. Ибо прием дозволенной пищи и питья в любую минуту обычного времени является мубах[1], а воздержание во время поста – прямо противоположно. Для последнего требуется доказательство, как и для его продолжительности. Если его продолжение в границах, указанных Господом, невозможно, то, по моему мнению, пост, который устанавливается домыслом, никоим образом не может являться поклонением.

В Коране говорится: «И кто из вас болен или находится в пути, то некое число последующих дней». Прежде всего следует обратить внимание на чудный строй сего айата. Если бы эти слова были высказаны человеком, то, вероятно, он бы не уделял столько внимания строю предложения. Здесь мы приведем слова исламского философа Абу-аль-Аля, подходящие для этого случая: «Пойми своего брата в том, что ты желаешь, и не будь буквоедом, выясняя, как ты сказал там: «О, горячо» или «О, горячий». Цель говорящего — сообщение, которое он хотел донести, но среди людей есть таковые, которые начинают извращать смысл сказанного».

Поскольку айат является словом Благородного Корана, в сверхъественность которого мы веруем, то нам прежде всего следует обратить внимание на его строй, на порядок и взаимные связи составляющих его элементов, на различия, имеющиеся в похожих друг на друга предложениях. Иначе слова, сказанные в толкованиях этих айатов, не будут иметь веса и ценности.

Если возможно выбрать такие выражения, как, например, «и кто был болен из вас или был в странствовии», где оба объекта выражены через качество или оба выражены действием, как, например, в выражении «и кто болел из вас или путешествовал», то почему в первой половине выбрано выражение «и кто был болен из вас», а во втором случае — «в пути»?

По моему мнению, выбор предложенного порядка в двух похожих предложениях, что приведены выше, вызван необходимостью подчеркнуть действительность, факт путешествия, а в случае с болезнью – ее вероятность и достаточность в качестве уважительной причины.

Слово «каана» в таких случаях свидетельствует как о действии, так и о процессе. И, конечно, это выражение подразумевает в том числе и установленную болезнь, и болезнь, которая может возникнуть из-за поста. Иными словами, уважительной причиной являются как сама болезнь, так и вероятность ее возникновения вследствие поста.

Выражение «в пути» (‘аля сафарин), согласно своей конструкции, доказывает состояние путешествия де-факто. Уважительной причиной является только фактическое состояние путешествия, но путешествие, ожидаемое или вероятное в будущем, не может быть поводом для разговения сегодня, т.е. до его начала. Положение о том, что «в путешествии принимается во внимание только действие, а в случае болезни учитывается как ее фактическое наличие, так и вероятность ее», несмотря на свою краткость, является очень важным с точки зрения науки фикха.

Каждое обязательство является таковым, т.е. обязательством, когда существует такое условие, как способность выполнить его. Но подразумеваемая шариатом способность обусловлена не только физическими возможностями человека, но и мерами по предотвращению возможного вреда.

Шариатское понятие дееспособности включает два аспекта: 1) здоровье человека и его членов, его нормальное физическое самочувствие; 2) отсутствие вероятности нанесения вреда и ущерба вследствие совершения того или иного действия. Если какое-либо деяние, которое человек способен выполнить собственными силами, способно нанести ему вред, то в этом случае дееспособность, по шариату, отсутствует. Хаджж, способный повредить здоровью человека или его благосостоянию, кыям[2], способный повредить самочувствию, или пост, который, обычно отрывает человека от труда и обычных дел, – ни одно из этих действий не содержит шариатского понимания дееспособности.

Я уже сказал, что все описанное выше заключено в выражении «а кто из вас был болен». Это – твердо установленная в исламском законе истина. Любое обязательство является непременным только для того, кто способен его выполнить. Условием выполнения являются здоровье и защищенность от вероятного вреда.

Такова наша вера в священность ислама, в его легкость для исполнения, в мудрость шариата. Было время, когда выдающиеся мутакаллимы говорили о том, что в Священном Коране имеются указания на допустимость возложения на человека того, что неисполнимо. История об обязании Абу-Ляхаба верой воспринималась этими мужами как неоспоримое свидетельство, не имеющее ответа. Существование невыполнимого обязательства, в свете этих свидетельств, оставалось весьма щекотливой проблемой, которая определяла содержание книг по каламу. У тех, кто стал слепо следовать каламическим книгам, вся литература стала полна подобными проблемами. Так, вопрос о невыполнимом обязательстве достиг в шариате статуса богословской проблемы.

Меня поражает, с одной стороны, невежество мутакаллимов и факихов, следующих своим измышлениям, а с другой стороны, — их смелость, не умещающаяся в границы благопристойности.

Поражаюсь их невежеству: ибо если такие айаты, как «Воистину, не уверует никто из твоего племени, кроме тех, кто уже уверовал», говорят о бессчетном количестве людей, и если существуют такие айаты, как «И не увеличивается количество людей, даже если верующие сильно этого желают», то ради чего нужно было зацикливаться на истории, связанной с Абу-Ляхабом? Поражаюсь их бесстыдной смелости: ибо если Законодатель — не тиран и не мучитель, как оправдать «наложение невыполнимого обязательства»? Не сумасшествием ли будет требовать исполнения невыполнимого? Не тирания ли это, когда от человека требуют невозможного?

Вера или неверие Абу-Ляхаба и, вообще, всякого другого человека — это личное дело каждого. Обязывание к вере тех, кто по своей воле избрал неверие, — это не наложение неисполнимого, а наставление-хидая. А выражение «Да последует он в Огонь, вздымающий пламя!» касается всех людей. Здесь нет ничего, что превращало бы обязывание верой в неисполнимое обязательство.

Согласно нашему убеждению, Законодатель мудр, он не требует невыполнимого, Он милостив, Он не налагает на человека того, что ему трудно было бы исполнить. Обязывание к чему-либо, выходящему за грани возможного, — это тирания. Наложение бесполезных обязательств — только вредительство. Все, предписываемое шариатом — легко исполнимо для человека. Все это — прекрасные действия, несущие пользу самому человеку.

[1] Мубах – незапрещенное, допустимое действие

[2] Кыям – часть намаза, во время которой молящийся стоит прямо