В дни войны и в дни мира

Великая Отечественная война прошла через все российские семьи. По современным социологическим опросам, три четверти россиян потеряли в ней своих близких родственников. Война захватила все республики СССР: кроме малочисленных народов, под мобилизацию попадали все этнические группы. Особенно большие фронтовые потери понесли мусульмане Волго-Уральского региона и азербайджанцы: более десятой части всего населения. Но страшным был не только количественный, но и качественный уровень потерь. К 1941 г. полностью сформировалась советская средняя школа – десятилетка, резко увеличилась численность студенчества. Эта преимущественно городская молодежь добровольно или путем мобилизации попала на фронт в первую очередь. Из нее вышли лейтенанты, которые в среднем жили в наступлении несколько дней. Сельская молодежь, не знавшая русского языка, попадала в пехоту, где мало кто выживал после первой атаки. Из парней – уроженцев 1921–1924 гг. домой вернулось только 3 процента!!! Эта цифра столь ужасна, что кажется нереальной. «Мертвые остаются молодыми» – это фраза Анны Зегерс наиболее четко характеризует то страшное время.

Десятилетия после Великой Победы память о совместных жертвах и свершениях объединяла всех советских людей. Большая часть уделялась подвигу русского народа, но в учебниках, книгах и фильмах говорилось и о межнациональном характере армии. Если нацисты видели в СССР «колос на глиняных ногах», который рассыплется на национальные регионы после первых успехов вермахта, то советская пропаганда утверждала ценности «дружбы народов». Не случайно, что такое большое место уделялось фронтовой печати на нерусских языках СССР, контактам фронтовиков с тружениками титульных республик, коллективным письмам представителям своей нации на фронте. Партийная и фронтовая печать, политические управления фронтов описывали подвиги героев конкретной нации на фронте. Особенно много было сказано о татарах, занявших четвертое место по числу Героев Советского Союза после трех славянских народов. В 1947 г. вышла «Батырлар китабы» – книга героев, воспевавшая подвиги фронтовиков-татар.

Накануне Великой Отечественной войны советская пропаганда трубила о будущих победах и даже в первый год радикально занижала число и опасность потерь. Час истины для простого народа окончательно наступил в конце весны – начале лета 1942 г., когда германские армии начали марш на Сталинград и Кавказ. Согласно приказу № 227 народного комиссара обороны СССР от 28 июля 1942 г. советское государство признало, что утратило превосходство над нацистами в живой силе, запасах хлеба и возможностях оборонной промышленности.

Уже в конце 1941 г. из всех территорий Древней Руси СССР сохранил земли Северо-Востока и части Северо-Запада. Б`ольшую часть оставшейся территории составляли исторические земли дар уль-Ислам к востоку и югу от Оки. Волго-Уральский и Западно-Сибирский регионы с их значительными мусульманскими районами превратились в основную базу оборонной промышленности. Наряду с традиционными сотнями тысяч татарских рабочих (в основном подростков и женщин) сюда добавились мобилизованные в трудовую армию уроженцы Средней Азии. В Казани размещались практически последний пороховой завод и аэродинамическая труба, без которой невозможно испытывать новые модели самолетов. На Нижней Волге немцы вышли к районам расселения татар, а за Иделью был Казахстан. На Северном Кавказе нацисты вторглись в полосу мусульманских территорий от Адыгеи до Дагестана. Их основной целью был Баку – фактически монопольный производитель советской нефти. Азербайджанская нефть шла к театру военных действий по бесконечным железным дорогам Средней Азии и Казахстана. Ташкент стал столицей советской эвакуации, занимая исключительно важное положение как узел железных дорог тыла. Поэтому любое значительное восстание или даже кампания диверсионных актов против советских военных объектов в мусульманских регионах могла иметь роковое значение для всего фронта.

Это прекрасно понимали нацисты, поэтому Гитлер в речи от 26 апреля 1942 г. перечислил восточные народы, принимающие участие в борьбе с большевизмом, и на первое место поставил татар. В августе 1942 г. министерство пропаганды дало указание прессе не включаться в полемику против татар и туркестанцев. Однако реально немцы не собирались дать советским мусульманам государственность. Нацисты умело использовали факты массовых репрессий на национальной и религиозной почве против народных масс и элиты мусульманских народов СССР. Именно в страшном мае 1942 г. муфтий Центрального духовного управления мусульман Габдуррахман Расули и чудом оставшиеся в живых улемы выступили с призывом бороться с немецко-фашистскими захватчиками. В Обращении представителей мусульманского духовенства к верующим по поводу немецко-фашистской агрессии говорилось: «В этой святой Отечественной войне против фашистской Германии и ее приспешников, доказав свою правоту, покажите перед всем миром верность своей Родине, молитесь в мечетях и молитвенных домах о победе Красной армии».

В 1941–1942 гг. в руках немцев оказались многие тысячи военнопленных из числа представителей мусульман, которых сконцентрировали в отдельных лагерях. Однако нацистам не удалось создать из членов уммы военные карательные подразделения типа власовцев, бандеровцев или прибалтийских легионеров-эсэсовцев. Не поддержала нацистов и мусульманская антисоветская эмиграция. Татарские общественные деятели Садри Максуди и Гаяз Исхаки были откровенными антифашистами. Деятели вроде Мустафы Чокая или Галимджана Идриси сконцентрировались на спасении жизни военнопленных.

Наиболее ярким примером сознательного выбора в условиях плена является выбор Мусы Джалиля и его соратников. Благодаря их пропаганде военнослужащие легиона «Идель-Урал» частично перешли на сторону партизан. У джалилевцев был шанс мирно дождаться окончания войны, а затем уже выбирать свое будущее, но они пошли на смертельный риск и были казнены. Их моральный выбор российские мусульмане продолжают вспоминать каждый год.

Одним из наиболее трогательных примеров памяти о фронтовиках заключается в посещении местных памятников воинам Великой Отечественной войны не только на 9 Мая, но и в дни других праздников. Мы много говорим о гражданской российской нации, но здесь у мусульман возник культ памяти предков. У татар он оказался более устойчивым, чем культ памяти защитников Казани в 1552 г. И в этой памяти о фронтовиках люди не делятся по национальному или по религиозному признаку.

Великая Отечественная война наложила свой неизгладимый отпечаток и на народы Центральной Азии. По самым скромным подсчетам, на фронтах Великой Оте-чественной войны погибло более миллиона двухсот тысяч уроженцев Центральной Азии. Сотни тысяч числятся пропавшими без вести. Но эти потери не были бессмысленными. Именно казахстанские дивизии сыграли ключевую роль в самые напряженные дни обороны российской столицы в 1941-м.

Эта память до сих пор жива среди народов Туркестана. Во время нашей поездки по Средней Азии в прошлом году 8 мая мы присутствовали на джума в Соборной мечети Ташкента. Имам вспоминал подвиг более полутора миллионов узбекистанцев в сражениях Великой Отечественной войны, причем четыреста двадцать тысяч из них погибли на фронтах. Нельзя забывать, что в отличие от мусульман Волго-Уральского региона царское правительство не призывало туркестанцев в действующую армию. В первые годы советского режима они были вовлечены в военные действия в своем регионе, где вооруженное противостояние (называемое обычно борьба с басмачами) продлилось до 1930-х гг. Советский режим уничтожал не только боровшихся с оружием, но и имамов, буржуазию, светскую интеллигенцию и даже партийных и советских работников. Как всегда больше всего от пуль и голода гибли простые люди. Но в дни Великой Отечественной они не стали предъявлять претензии к режиму (как это произошло в Прибалтике и многих регионах Украины), а встали на защиту своей общей Родины.

Так что у уроженцев Центральной Азии не было опыта участия в полномасштабной войне. Огромной проблемой было незнание русского языка, так как его обязательное преподавание начало вводиться только с 1938 года. Характерны, например, воспоминания учителя Бобояра Худойкулова. Как многие интеллигенты той эпохи, помимо таджикского языка он владел еще и узбекским, казахским, татарским и немного азербайджанским. Поэтому за ним закрепили отряд, который состоял в основном из тюркоязычных и таджиков: «Вначале с ними было очень трудно. Многие не знали русского языка, поэтому не понимали команд. Когда им велели “Лежать!”, они бежали, когда же давали команду “Бежать!”, то от незнания языка терялись и по этой причине многие становились легкой мишенью для врага. А если кого-то убивали в бою, то другие собирались над ним и громко его оплакивали, выкрикивая “Вой дод!”, а вражеские бомбардировщики, увидев скопление людей, бросали на них бомбы». Но, как известно из источников, в первой атаке зачастую гибло большинство солдат, независимо от знания языка.

Глубоко патриотичную позицию с первых дней войны заняли имамы Туркестана. Среди них ведущую роль играл будущий муфтий Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана (САДУМ) Эшон Бабахан. Создание САДУМ в 1943 г. являлось признанием лояльности мусульман региона советскими властями.

Духовное управление мусульман Средней Азии и Казахстана приняло Обращение ко всем мусульманам, в котором говорилось: «Мы, мусульманские богословы и представители верующих Узбекистана, Таджикистана, Туркмении, Киргизии и Казахстана, от имени всех мусульман адресуем это Обращение вам, наши дорогие сыны и братья! Плечом к плечу со всеми народами сражайтесь, как храбрые львы, против нацистских захватчиков, уничтожайте ненавистных фашистов так, чтобы ни один из них не остался на нашей планете! Защищайте каждую пядь нашей земли и укрепляйте свои ряды железной дисциплиной. Мы призываем всех верующих молиться Аллаху и просить Его помочь нашим солдатам и ниспослать быструю победу над врагом».

В грозные годы войны муфтий Эшон Бабахан мобилизовал муфтият на работу по оказанию помощи фронту. Здесь организовывали сбор одежды для солдат и денежных средств для производства оружия, был создан постоянный комитет для оказания материальной помощи и моральной поддержки семьям фронтовиков, родственникам погибших и пропавших без вести воинов. Мусульмане региона собрали и передали фронту денежные средства и продовольствие. Туркестанцам повезло: на их землю не вступили нацистские полчища. Все годы войны они работали на одну страну и молились за победу одной армии в отличие от многих христианских клириков по ту сторону фронта.

Как и у татар, потомки былой мусульманской элиты оказались наиболее грамотной частью населения. Поэтому их охотнее брали на фронт. Так, внук ташкентского Тилла Шайха – Эхсон Низамов стал специалистом с высшим образованием, участвовал в войне, получил звание капитана и даже стал заместителем министра местной промышленности Узбекской ССР. Но в 1951 году ему припомнили родовые корни. Эхсон Низамов честно ответил: «Я слышал, что мой дед был богатым человеком, верующим, но не духовным служителем, да, он построил не одну, а четыре мечети, из них три – для своих сыновей». Разумеется, что с заседания Ташкентского горкома КПСС он вышел уже без партбилета и смещенным со своего поста.

В дни войны Ташкент стал одним из центров эвакуации. Узбекистан принял и разместил сотни эвакуированных из России, Украины, Белоруссии заводов и фабрик, научные институты и конструкторские бюро, киностудию и театры, миллионы беженцев. Образ военного Ташкента передан во многих фильмах и книгах, но его гениальное отображение дано в «Двадцати днях без войны» Алексея Германа, где сам фронтовик Юрий Никулин проявил себя как великий трагический артист. Русский и узбекский пацаны, работающие без устали на фронт, стали символом этого безмолвного и великого подвига. Никулин почти ничего не говорит, он просто поднимает на руки этих детей, чье детство украла война.

Страшнее всего большая война для самых маленьких. И нет ничего трагичнее для ребенка, чем отсутствие родного дома. Великим примером доброты человеческой стали кузнец Шаахмед Шамахмудов и его жена Бахри Ахмедова. В начале Великой Отечественной войны после обращения женщин Ташкента ко всем женщинам Узбекистана с призывом проявить материнскую заботу об эвакуированных детях они взяли на воспитание 15 осиротевших детей, среди которых были русские, белорусы, молдаванин, украинец, латыш, казах, татарин. Можем ли мы это забыть и кем мы будем после этого?

Земля Туркестана принимала российских мусульман, бежавших от войск Ивана Грозного в XVI веке и от коллективизации и «безбожной пятилетки» в веке двадцатом. Но наша родина – на Волге, Каме, Агидели и Суре, а не Амударье и Сырдарье. Великий татарский певец Ильхам Шакиров вспоминал, как в годы застоя на гастролях в Средней Азии он призывал своих соплеменников вернуться в родные края. Многие это сделали, некоторые добровольно, некоторые не совсем...

Народам Средней Азии захотелось пожить без старших братьев, но жизнь там совсем нелегка... Миграционный поток с юга пришел на место потока с севера. И в вымирающей России все чаще слышится южная речь, и все больше растет негатив к представителям этих народов. Но у нас есть память о нашей общей Великой Победе и ее героях. Память, которая должна нас объединять в наши нелегкие, но, слава Богу, мирные времена.

К сожалению, в сегодняшней России зачастую трудно приходится людям с другим цветом кожи или разрезом глаз. Они могут стать мишенью не только для атак скинхедов или других ультраправых, но и объектом тщательного внимания для работников правоохранительных органов. И здесь звучит вечное мещанско-жлобское: «понаехали тут!». В свое время отцы и деды этих «понаехавших» оставили свой кровавый след от Бреста до Сталинграда и затем до Берлина, где они лежат в тысячах братских могил. Мусульмане шли и умирали, не думая о том, что их потомки превратятся в стране со столицей в Москве чуть ли не в людей второго сорта.

Сегодня в российских фильмах мало увидишь фронтовиков-героев из числа татар, грузин, узбеков, да и даже украинцев, как это было в советскую эпоху. Нерусские народы представляются далеко не в лучшем виде и во многих средствах массовой информации. Лицо народа замещается несколькими террористами, и забываются тысячи героев, павших за общую Родину... Когда-то американцы печально славились том, что в числе героев у них были только «белые англосаксы-протестанты». Теперь они по старому российскому примеру с уважением говорят о представителях других рас и религий. В нашем Отечестве, кажется, забыли про эти традиции. Сейчас в горах Кавказа, где народы СССР дружно встречали общего врага, льется кровь российских сограждан. Поэтому годовщина Победы в той войне должна стать не поводом для произнесения красивых речей, а истинным днем единства россиян. Ведь кроме общей памяти и скорби о той великой войне их сплачивает так мало совместных ценностей...