Исторические основы
ритуального бега

Ритуальный бег между холмами ас­Сафа и аль­Марва напоминает паломникам об истории Священного Дома Аллаха, построенного двумя благородными Пророками Ибрахимом и Исма‘илом, мир им обоим. Кроме того, этот обряд служит напоминанием и о том, кто первым бегал между этими холмами, то есть о матери Исма‘ила Хаджар, мир ей, что частично объясняет смысл этого обряда.

Согласно предопределению Аллаха Всевышнего между женами Ибрахима Сарой и Хаджар возникло вызванное ревностью соперничество, что часто бывает между женами одного мужа. Когда это случилось, Аллах велел отвести Хаджар вместе с ее сыном Исма‘илом к тому месту, где на территории харама впоследствии была построена Мекка. Сообщается, что Ибн ‘Аббас, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал: «Первой женщиной, которая стала носить пояс, была мать Исма‘ила, а сделала она это для того, чтобы скрыть свои следы от Сары. Потом Ибрахим привез ее (к тому месту, где ныне находится) Кааба вместе с ее сыном Исма‘илом, которого она еще кормила грудью, (а именно) – к большому дереву, (стоявшему) у возвышенности, (где впоследствии забил) Замзам, (который ныне находится в пределах) мечети. В то время в Мекке никого не было, как не было там и воды. И (Ибрахим) покинул их там, оставив им бурдюк фиников и мех с водой, после чего двинулся в (обратный путь), а мать Исма‘ила последовала за ним, (говоря): «О Ибрахим, куда же ты уходишь, бросая нас в этой долине, где нет людей и (вообще) ничего нет?!». И она много раз повторила (эти слова), но он даже не повернулся к ней. Потом она спросила его: «Аллах ли повелел тебе сделать это?». Он ответил: «Да». Она сказала: «Тогда Он не оставит нас!» – после чего вернулась (к Исма‘илу), а Ибрахим пошел (дальше); достигнув горного перевала, где они не (могли) видеть его, он повернулся в сторону Каабы, воздел руки к небу и обратился с мольбой к Аллаху, (произнеся) такие слова: «Господь наш, поистине, поселил я часть своего потомства в долине, где ничего не растет,
у Твоего Заповедного Дома. Господь наш, пусть они совершают молитву,
и склони к ним сердца (некоторых) людей и надели их плодами, чтобы они благодарили (Тебя)!» (Коран, 14:37).

Что же касается матери Исма‘ила, то она кормила его грудью и пила воду, (которая у них была), а после того как мех опустел, она и ее сын начали испытывать жажду. И она стала смотреть, как (ее сын) извивается /или: корчится/ (перед ней, мучимый жаждой), а потом ушла, (покинув его,) так как не могла смотреть (на мучения младенца). Она увидела, что самой близкой (к ней) горой была ас­Сафа, поднялась на нее, повернулась к долине и стала смотреть туда (в надежде) увидеть кого­нибудь, но никого не увидела.

Тогда она спустилась
с ас­Сафы, а когда достигла долины, подняла края своей одежды, бросилась бежать, (как может) бежать изнуренный человек, пересекла эту долину и достигла аль­Марвы.

Поднявшись на нее, она стала смотреть (по сторонам в надежде) увидеть кого­нибудь, но (опять) никого не увидела, и (всего) она преодолела (этот путь) семь раз.

Передают со слов Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, что Пророк сказал: «Вот почему люди бегают между ними», (после чего продолжил свой рассказ): «Достигнув аль­Марвы (в последний раз), она услыхала какой­то голос, сказала себе: «Тише!», стала прислушиваться и снова услышала его. Тогда она сказала: “Ты дал мне услышать (твой голос, а можешь) ли ты помочь (мне)?”. И тут на том месте, (где сейчас находится) Замзам, она увидела ангела, который (рыл землю) пяткой (или: крылом), пока оттуда не забила вода. (Увидев это), она стала огораживать (источник, одновременно) наполняя свой мех, но и после того, как она наполнила его, вода продолжала течь».

Передают со слов Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, что Пророк сказал: «Да помилует Аллах мать Исма‘ила! Если бы она покинула Замзам (или: не набирала его воду), он превратился бы в поток, (текущий по земле» – после чего продолжил свой рассказ): «И она напилась и покормила своего сына, а потом этот ангел сказал ей: “Не бойтесь гибели, ибо, поистине, здесь (будет возведен) дом Аллаха, который построят этот мальчик и его отец, а Аллах не бросает (близких к Нему)! Что же касается (того места, где потом возвели) Каабу, то оно находилось на возвышенности наподобие холма, и потоки воды текли справа и слева от него. И (Хаджар жила) так, пока (однажды) мимо них не проехали люди из племени (или: рода) Джурхум, прибывшие со стороны Када. Остановившись (там, где сейчас находится) нижняя часть Мекки, они увидели парившую (в небе) птицу и сказали: “Не иначе как эта птица кружит над водой, но нам известно, что в этой долине воды нет!” Тогда они отправили туда одного или двух посланцев, которые обнаружили воду, вернулись и сообщили им об этом, после чего (все) направились туда. (В это время) мать Исма‘ила сидела у воды, и они спросили ее: “Позволишь ли ты нам остановиться рядом с тобой?”. Она ответила: “Позволю, но прав на этот источник у вас не будет”, и они сказали: “Да”» .

Ибн ‘Аббас сказал: «Пророк сказал: “И матери Исма‘ила, любившей беседовать с людьми, понравилось это”». (Ибн ‘Аббас сказал): «Тогда они остановились там и послали за своими семьями, которые остались вместе с ними, а некоторые из них поселились там постоянно.

 

ГЛАВА VI. Паломники из других государств

Кашгарцы[1]

Кашгарцев и других мусульман из китайского Туркестана по отдаленности страны и по трудности путей приезжают в Хиджаз очень немного.

Кашгарцы, сколько я мог узнать от тех, с которыми я ехал вместе, совершают это путешествие по одному из следующих трех путей:

1) Самый дорогой, но вместе с тем самый удобный и скорый путь – это через перевал Терек­Даван[2] на Ош, Самарканд, Красноводск, Баку, Батум (Батуми), Константинополь и далее. Выдавая им паспорта, китайские власти требуют на словах, чтобы у них была достаточная сумма для путешествия, что и обозначается в названных документах; паспорта визируются у нашего консула в Кашгаре[3]; также они разменивают все свои деньги на русские бумаги и золото.

2) По тому же пути до Самарканда, откуда верхом через Кабул на Пешавер[4], затем по железной дороге до Бомбея или Курачи (Карачи)[5] и далее на английских пароходах до Джедды (Джидды).

3) Наконец, третье направление – не заходя в пределы России, через Кунджут или Бадахшан[6] на Кабул.

Путешествие по последним двум путям обходится очень недорого, всего около 100 рупий, но представляет большие затруднения и требует много времени: едут все время на своих лошадях, которых по приезде в Пешавер выгодно сбывают, чаще их покупают еще в Кабуле для афганской кавалерии; в попутных странах паломники встречают среди мусульманского населения хороший прием и материальную поддержку.

В этом году кашгарцев было всего 18 человек, но в некоторые годы, по их словам, число паломников из этой страны бывает до сотни.

Кроме кашгарцев, было еще два человека из Чигучака (Чугучак)[7], выехавших на перекладных до Омска и далее по железной дороге, и три человека дунган[8], число которых, как мне передавали, не превосходит никогда 5–6 человек.

Персияне

Жители Ирана следуют в Хиджаз четырьмя следующими главными путями:

1) Наиболее древний путь – это через Багдад или Басру на Джабел­эш­Шеммар и Мекку и обратно к тем же городам через Медину; этим трудным и безводным направлениям пользуются и ныне жители южной Персии или других провинций, желающие поклониться по пути главным шиитским святыням в Кербела и Нефедже (видимо, имелся в виду Неджеф).

2) Другой путь, тоже исторический и бывший еще лет 50–60 назад единственным для Северной Персии, – это через Дамаск с сирийским мехмелем (махмалем), с которым, пользуясь вооруженной охраной, постоянно следует большое число паломников и купцов; это направление, как мне передавали, вновь стало оживляться в позднее время с учреждением карантина в Торе и Камаране,[9] и многие паломники стали предпочитать месячное путешествие от Медины до Дамаска 10–15­дневному сидению в одном из означенных карантинов.

3) Часть паломников из южных провинций Персии едут морским путем через Бассору (Басру), Бендер­Бушир[10] или Бендер­Аббас[11] на Джедду (Джидду).

4) Наконец, новейший и более оживленный путь – это через пределы России: жители Хорасана выезжают на одну из станций Закаспийской железной дороги, из Астрабадской[12] или Мазандеранской[13] провинции едут на Баку, из Тегерана и Азербайджана –Адербейджана (Азербайджан) – на Батум (Батуми) на Константинополь.

Шииты, хотя терпятся и допускаются наравне с другими паломниками к совершению всех обрядов, требуемых хаджем, но ненависть к ним суннитов, то есть всех остальных паломников, выражается при всяком случае; основанием к такой вражде, кроме исторических причин, является также презрительное отношение со стороны самих персиян к некоторым почитаемым суннитами памятникам: так, совершая тоаф (таваф), они отворачиваются от черного камня, а иногда их уличают и в более тяжком святотатстве: посещая гробницу пророка, выражают явное свое пренебрежение к похороненным вместе с ним двумя халифам, за что нередко терпят побои.

Ни одна из наций так явно не выражает своих религиозных чувств и не отличается таким неистовством во время обрядов хаджа, как персияне: вокруг Кааба они громко рыдают, ударяя кулаками себя по груди, целуют пороги херема (харама), лобызают ворота и т. п.

Жители Ирана составляют наиболее состоятельный класс паломников: на пароходах, если и бывают пассажиры 1­го и 2­го классов, то почти исключительно персияне, точно так же самым дорогим способом передвижения по Хиджазу в тех караванах пользуются одни персияне, лучшие дома в Джедде (Джидде), Мекке, Медине и Янбоге (Янбо) бывают заняты этими паломниками, дома в Мина нанимаются преимущественно только ими; с собой они возят хорошие палатки, ковры, многие имеют прислугу.

Между прочими с шиитов за право прохода взыскивается бедуинами известная пошлина; так, в этом году на пути из Медины в Янбог (Янбо) ибне­харбы взяли с них по 11/2 лиры с человека.

Число персиян, посетивших в этом году Хиджаз, считая и женщин и детей, с которыми многие из них приезжают, определяется в 8000 человек.

Турки

Наиболее значительную часть паломников, приезжающих с севера, составляют турки.

Главными пунктами, где они садятся на пароходы, идущие в Хиджаз, являются Константинополь и Смирна[14], затем Адана[15] и Мерсина[16], а также другие мелкие порты Средиземного моря, куда заходят перевозящие паломников турецкие пароходы. Турки редко приезжают с семьями и составляют наиболее спокойный и тихий элемент паломников.

У жителей Анатолии установился обычай, что собирающиеся совершить хадж проводят месяц поста (рамазан) в Мекке, и потому они являются самыми ранними из всех паломников, приезжая более чем за три месяца до установленного времени.

Число турок в этом году было около 10 000 человек.

Сирийцы

Жители Сирии и Палестины выезжают обыкновенно через Триполи, Бейрут и Яффу, и в последние годы ввиду карантинов они стали предпочитать для обратного пути более трудное и продолжительное путешествие с мехмелем (махмалем).

Многие отправляются ежегодно из Дамаска в Хиджаз с этим караваном ради торговых интересов, доставляя в Мекку и Медину преимущественно шелковый товар и сушеные фрукты и привозя еменский (йеменский) кофе и финики.

Численность паломников была в 1898 году приблизительно 4500 человек, в числе которых значительное количество женщин.

Египтяне

Жители Египта отправляются в Хиджаз морем через Суэц, пользуясь пароходами общества «Хедивие» и выбирая билеты туда и обратно.

Число их в этом году равнялось 5245 (официальные данные торского карантина), из этого числа 1/2 – 1/3 женщин; в благополучные годы, говорят, бывает раза в три больше.

Эти паломники отличаются своей крайней бедностью и отсутствием между ними более интеллигентных классов; во всех городах Хиджаза они помещаются в импровизированных палатках, в самой грязной обстановке; они дают наибольший контингент пользующихся даровой пищей в Мекке, Медине и Торе и бесплатных пассажиров на пароход.

Египетское правительство в видах ограничения паломничества неимущего класса, для которого хадж совершенно не обязателен и который является только лишним и опасным бременем, в 1898 году применяло такое правило: с желающего выбрать паломнический паспорт требовалось предъявление пароходного билета на проезд туда и обратно и представление двух поручителей в том, что паломник располагает достаточными средствами для содержания себя в пути и в Хиджазе. На 1899 год проектировалось положение, чтобы едущие в Мекку представляли, кроме пароходных билетов, еще 11/2 лиры денег (около 15 руб.), из коих 1/2 лиры должно удерживаться в пользу карантина, а одна лира должна идти на содержание паломника на время карантинов на случай, если у него не окажется своих средств; при достаточности же своих средств последняя сумма должна быть возвращена обратно.

Кроме оседлого населения, из Египта идут и бедуины, большая часть которых отправляется еще по­прежнему караванами через Суэц, Синайский полуостров, Акаба[17], Робуг (Рабиг) до Мекки и обратно через Медину и Ваджег (аль­Ваджх[18]); численность этих паломников в этом году доходила до 2000 человек.

Маграби

Все арабы, населяющие северную часть Африки – Триполи, Тунис, Алжир и Фец­Марокко[19], – называются в Хиджазе «маграби», то есть «западные» в отличие от бедуинов Аравийского полуострова – «шарки», то есть восточных.

Они прибывают морем в Александрию, заезжают в Каир и отправляются далее обыкновенным морским путем через Суэц, но и между ними есть некоторые кабиля, предпочитающие путешествие сухим путем через Синайский полуостров.

Африканские бедуины (маграби), находясь в постоянной вражде с (восточными) шарки, везут собой для самообороны во время переездов по Хиджазу массу оружия такого же достоинства, как у своих противников.

Жители Алжира стали последние годы выезжать в Хиджаз очень рано; так, в ноябре и декабре в Каире уже встречались направляющиеся в Мекку паломники; причину объясняли мне желанием выехать заблаговременно, на случай, если последует запрещение со стороны французского правительства.

В этом году приблизительно насчитывалось жителей Триполи 600 чел., Туниса – 200 чел., Алжира – 200 и Фец­Марокко – 300 чел.

Афганцы

Жителей Афганистана бывает обыкновенно очень немного, в этом году их было около 20 чел. Путь их лежит через Пешавер, через Курачи (Карачи) или Бомбей, хотя между ними встречаются лица, пробирающиеся, избегая карантина в Камаране, по материку.

Жители Индии

Значительную долю паломников в прежние годы составляли жители Индии, но в последнее время вследствие чумы в Бомбее и тяжелого карантина в Камаране число их очень сократилось – в этом году с этими паломниками прибыл только один пароход, на котором считали около 1000 пассажиров. Между жителями Индии приезжает значительное число коммерсантов со своими товарами. Путь, по которому они следуют в Хиджаз, – морской, через Бомбей или Курачи (Карачи) на Джедду (Джидду), но в благополучные годы, как мне рассказывали в Дамаске, часть их, более чем в 1000 чел., с целью поклонения разным святыням вне Аравии высаживалась в Бассора (Басра) и оттуда отправлялась круговым путем через Багдад на Дамаск, посещала Иерусалим, затем Египет, потом уже приезжала в Хиджаз.

Малайцы

Преобладающий элемент паломников в последние годы составляют туземцы Зондских островов и Малайского полуострова, именуемые в Хиджазе «джава»; они все прибывают только морским путем через Джедду (Джидду).

Малайские паломники составляют совершенно обособленные, тесно сплоченные коммуны с выборными распорядителями во главе; эти распорядители ведают всем хозяйством своего общества: покупают билеты на проезд, довольствуют на пароходе во время своего путешествия, нанимают верблюдов, отыскивают помещения и пр.; они своим караваном отправляются из Мекки в Медину и на тех же верблюдах возвращаются обратно; обращает внимание отсутствие среди этих паломников женщин и неимущих.

Численность малайцев в этом году определялась в 15 000 чел., в благополучные же годы число их, говорят, бывает вдвое больше.

Жители западного побережья Африки

Из Занзибара, Мадагаскара, Трансвааля бывает очень незначительное число паломников, которые ввиду неимения прямого пароходного сообщения с Джеддой (Джиддой) едут сначала в Суэц и оттуда возвращаются к вышеназванному порту.

Жители Аравийского полуострова

Сама Аравия дает также значительное число паломников, не считая жителей Мекки и Медины и ближайших окрестностей, которые так или иначе принимают участие в обрядах; ко времени хаджа в этом году пришли три больших кафеля из Емена (Йемена) (около 4000 чел.), одна кафеля из Адена[20] (200 чел.), одна кафеля из Омана (около 300 чел.) и несколько рякибов и кафеля из Нейджда (Неджд)[21] и Нефеджа (Неджеф) (до 4000 чел.).

 

Итого

Таким образом, численность паломников 1898 года определяется:

Из России:

киргиз

250 чел.

татар

100 чел.

жителей Закавказья

100 чел.

Из китайского Туркестана

20 чел.

Персиян

8000 чел.

Турок

10 000 чел.

Сирийцев

4500 чел.

Египтян

5245 чел.

Египетских бедуинов

1500 чел.

Жителей:

Триполи

600 чел.

Туниса

200 чел.

Алжира

200 чел.

Фец-Марокко

300 чел.

Индии

1000 чел.

западного побережья Африки

20 чел.

Жителей Мекки и окрестностей до

40 000 чел.

Жителей Аравийского полуострова:

Медины

3500 чел.

Емена

4000 чел.

Омана

300 чел.

Адена

200 чел.

Нейджда и пр.

4000 чел.

Афганцев

20 чел.

Малайцев

15 000 чел.

Итого около:

100 000 чел.

 

Если верить рассказам, число паломников в благополучные годы не бывает менее 200 000 человек, а к Хадж­э­Кэбир (Хадж Кабир) съезжается будто бы до 500 000 чел.

Незначительное число паломников 1898 года объясняется, кроме карантинных мер, еще отсутствием подножного корма для верблюдов, значительно сократившим число паломников, прибывающих с караванами.

Нужно заметить, что при отсутствии официальных подсчетов определить количество паломников, хотя бы и очень приблизительно, при том коротком времени, какое они пребывают совместно в Мекке у Арафата и у Мина, и при той давке и суматохе, какая там происходит в дни хаджа, дело очень мудреное; единственный способ, которым я и пользовался, это расспрашивать по окончании обрядов мотивифов (мутаввифов) каждой национальности, которые, по крайней мере в такие годы, когда не очень большой съезд, знают примерно число своих паломников; записи карантинов в Торе и Камаране показывают только число возвратившихся морем.


[1] Кашгарцы – название уйгуров, живущих в Кашгарском оазисе (провинция Синьцзян, Китай). В XIX – начале XX вв. в Средней Азии кашгарцами называли также уйгуров, переселившихся в XIX веке из Кашгарского оазиса в Ферганскую долину.

[2] Терек-даван – перевал в восточной. части Алайского хребта, через который ведет обычная дорога из Ферганской области в Кашгар. Высота перевала 12 700 фт.

[3] Петровский Николай Федорович (1837–1908), генеральный консул в Кашгаре с 1882 года, исследователь Средней Азии. К началу XX столетия, достигнув чина действительного статского советника, то есть штатского генерала, уже немолодой российский дипломат сохранил гибкий ум, богатую русскую сметку; знания его были поразительны, понимание вещей – широкое. Недолюбливавшие по весьма понятным причинам этого для них «неудобного русского человека», англичане в своем кругу уважительно называли Николая Федоровича «кашгарским падишахом». Выйдя по болезни окончательно в отставку, Петровский последние годы своей жизни провел в Ташкенте, где и скончался в 1908 году.

[4] Пешавер – укрепленный город в индо-британской провинции Пенджаб, на афганской границе; северо-западный конечный пункт индийских железных дорог, важный в стратегическом отношении. В конце XIX века население составляло 84 191 житель, преимущественно мусульмане.

[5] Карачи – портовый город на юге Пакистана, крупнейший город страны.

[6] Бадахшан – это область в Таджикистане, в горах Памира, на границе с Афганистаном. Бадахшан расположен на большом торговом пути из Средней Азии в Европу. Там соединились несколько культур: иранская, таджикская, памирская и индийская.

[7] Чугучак, или Тачэн, – город и одноименный округ в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая. В прошлом город и прилегающий к нему край был также известен в России под названием Тарбагатай (горный хребет на территории Казахстана и Китая).

[8] Дунгане – народ, проживающий в Киргизии, Южном Казахстане и Узбекистане. Являются потомками китаеязычных мусульман хуэйцзу, часть которых, как и более многочисленные уйгуры, переселились на территорию Российской империи в 1880-х годах после поражения антицинского восстания дунган в Северо-Западном Китае.

[9] Камаран – остров, расположен в южной части Красного моря, у южной оконечности Аравийского полуострова, окружен коралловыми рифами. Остров занимает стратегически важное положение на выходе из Красного моря в Индийский океан. Первыми европейцами, высадившимися на остров, были португальцы в XVI веке. Затем остров был занят Османской империей и использовался как карантинная станция для паломников-мусульман, совершавших хадж в Мекку из Африки и Индии.

[10] Абушер, или Бендер-Бушер (обыкновенно называемый европейцами Бушир, или Абешр), – персидский портовый город на берегу Персидского залива в провинции Фарсистане, лежит к юго-востоку от устья Евфрата приблизительно на 300 км и от Шираза на 200 км.

[11] Бендер-Аббас – портовый город на юге Ирана на берегу Персидского залива. Является столицей провинции Хормозган. Занимает стратегическую позицию в Ормузском проливе.

[12] Астрабад, Астерабад, – город в персидской провинции того же имени, близ Каспийского моря.

[13] Мазендеран – административный центр одной из 30 провинций Ирана, расположенная на севере страны. С севера омывается Каспийским морем. Вдоль южной границы провинции Мазендеран протягивается горная цепь Эльбурс.

[14] Смирна (совр. Измир) – третий по количеству населения город Турции, известный своими либеральными взглядами, и второй по величине порт страны после Стамбула, является также административным центром вилайета Измир.

[15] Адана – город на юге Турции, на северо-западной границе с Сирией.

[16] Мерсин – город, расположенный на юго-восточном побережье Турции (Мерсинский залив).

[17] Акаба – город в Иордании, являющийся ее единственным морским и портом, и курортом. Расположен на северном побережье Эйлатского залива Красного моря рядом с израильским городом Эйлат.

[18] Аль-Ваджх – город на берегу Красного моря, выше к северу от Янбо.

[19] Фес (Фец) или Фез – старейший из четырех имперских городов Марокко, крупнейший на западе Африки центр исламской культуры и образования. Фец-Марокко следует считать Марокко (прим. ред.).

[20] Аден – город в Йемене на берегу Аденского залива.

[21] Неджд – территория в центре Аравийского полуострова.