Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » История и культура ислама
Минарет №№ 37–38 | Касимовское ханство: независимое ордынское государство или федераты России?
25.12.2014


Мое отечество

 

 

Айдар Хабутдинов
профессор Казанского филиала Российского государственного университета правосудия, доктор исторических наук (Казань)

 

 

Российский федерализм по Конституции РФ

Конституция исходит из идеи глубокой и последовательной федерализации России. Положение о том, что Россия есть федеративное государство, закреплено в первой статье Конституции. Именно в связи с этим установлено, что наша страна именуется как Российской Федерацией, так и Россией; причем оба наименования объявлены равнозначными.

В многонациональной России федерализм способствует, с одной стороны, реализации общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов, укреплению национального самосознания, а с другой стороны, сочетанию интересов народов и регионов с интересами всего общества и государства. Особо можно подчеркнуть роль федерализма в реализации и защите прав гражданина.

Суть российского федерализма выражена в Конституции следующим образом (гл. 3 «Федеративное устройство»): федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, равноправии и самоопределении народов в Российской Федерации.

Федеративное устройство России строится на принципе равноправия и самоопределения народов в Федерации (пункт 3 статьи 5 Конституции). Этот принцип охватывает все народы, проживающие па российской территории, независимо от их численности, экономического и культурного уровня и пройденного ими исторического пути. В России нет и не может быть иерархии народов, их деления на более или менее важные. Всем народам гарантировано право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития.

Выделены в Конституции лишь права коренных малочисленных народов, которые особо охраняются не только в рамках государства, но и защищаются международными актами (ст. 69 Конституции РФ).

В Конституции определены предметы ведения Российской Федерации и предметы совместного ведения России и ее субъектов. Все остальные предметы ведения оставлены за субъектами Российской Федерации (ст. ст. 71–73 Конституции РФ). Распределение предметов ведения, по существу, повторило Федеративный договор 1992 г., который, таким образом, практически вошел в текст Конституции (ср. статьи 71 и 72). В значительной своей части Федеративный договор тоже сохраняет свое действие. Кроме того, предусмотрено, что последующими договорами в принятое распределение могут быть внесены изменения.

Необходимо только учитывать содержащееся в «Заключительных и переходных положениях» установление, согласно которому в случае несоответствия положений договоров положениям Конституции действуют положения Конституции Российской Федерации.

 

Айдар Хабутдинов

Касимовское ханство: независимое ордынское государство или федераты России?

В последние годы усилено обсуждается вопрос о степени автономности тех или иных частей дореволюционной России, особенно в период Российской империи. К Великому княжеству Финляндскому и Царству Польскому в Европейской России, Хиве и Бухаре в России Азиатской гораздо проще применять некие общеевропейские модели управления. С ханствами — Казанским, Астраханским, Сибирским и Крымским — тоже вроде понятно, так как, присоединив их, цари и императоры до Николая II включительно, именовались царями былых тюркских государств (в случае Крыма говорилось о Херсонесе-Таврическом). А каков был статус башкирских территорий или Касимовского ханства?

Эти территории объединяло нежелание Москвы вступить в прямую конфронтацию с тюрко-мусульманскими государствами (Крымом и Ногайской Ордой), прямо обозначив свое правление по праву завоевания, как это было на территории метрополии ханств Казани, Астрахани и Сибири. До 2 пол. XVII в. Московское государство не могло позволить себе создание сети крепостей и засечных черт в бассейнах Оки и Закамье, а в бассейне р. Урал засечная черта была создана только в 1730-е гг. Поэтому здесь действовал принцип непрямого правления, когда Москва, не опасаясь возникновения реальных соперников, не вмешивалась в повседневную жизнь этих территорий, что спасало ей уйму людских и финансовых ресурсов.

При этом, как хорошо показали башкирские историки, российские чиновники не стремились до поры до времени нарушать иллюзии башкир, которые искренне считали свои земли неотчуждаемой собственностью. Дьяки в Москве хорошо знали, что начиная со времен «Судебника» 1497 г. в России не признаются тарханные грамоты, а значит и неотчуждаемая земельная собственность. Они могли позволить себе просто ждать нужного момента.

В данной статье я не претендую на создание собственной теории о сущности государственности Касимовского ханства. Не давая историографического обзора по причине отсутствия места, я в целом присоединяюсь к теории Хусаина Фаизханова и практически повторившего его Шигабетдина Маржани.

Следует отметить, что именно эти два ученых перешли от доминанты истории улемов к доминанте истории тюрко-татарской государственности. Такая история весьма критична. Х. Фаизханов в 1860-е гг. пишет в начале «Истории Казани»: «Казанское ханство (после того как благополучию Сарая, известного как Алтын тахет — Золотой престол пришел конец) и обосновалось в одном из уголков той империи и, получив независимость, просуществовало один-два века, оно жило под страхом неизбежных в будущем нашествий русских воинов, а также, будучи не в силах преодолеть разобщенность внутри страны»1.

Х. Фаизханов занимался историей тюркской государственности в регионе на примере Булгара, Казанского и Касимовского ханств. Именно государственность и религия, а не единство этнических корней образует единство татар, по Х. Фаизхани. Поэтому историк ведет поиск причин поражения Казанского ханства и виновников этого. Он говорил, что казанцы оказались «не в силах преодолеть разобщенность внутри страны».

Что же вызвало эту раскол? Наиболее четкий ответ дается в «Касимовском ханстве»:

«Из русских источников выясняется следующее: Касимовское царство никогда не было самостоятельным государством подобно другим татарским ханствам. Но такой титул (хана. — А. Х.), в действительности, был лишь пустым звуком, так как он не давал права на чеканку монет, использование своего флага, других государственных символов и атрибутов, — того, что делает царство независимым.

Кроме этого, доказательством того, что эти правители не были полноправными и независимыми ханами, служил тот факт, что они не имели права по наследству занимать столь высокий пост... Право на правление после смерти того или иного хана в Касимовском царстве переходило не от отца к сыну или его родному брату, а к совершенно иному человеку, не имевшему к данному хану никакого отношения, а взошедшему на престол по воле русских царей. В этом вопросе никакой роли не играло волеизъявление местных мусульман и мурз. Русские цари по политическим соображениям ставили во главе ханства нужных и отвечающих их интересам людей»2.

Х. Фаизханов дает рациональное объяснение постзолотоордынским реалиям с середины XV в.: «В то время как русские только успокоились, что с Золотой Ордой наконец покончено, как им стала угрожать новая опасность. Дабы это новое ханство в Казани не вобрало в себя былого могущества татар, с этих пор они взяли его под пристальное внимание, и в этом отношении предпринимали различные меры»...

При этом у мусульманских правителей «падишахский престол... переходил не по наследству, а по совместным договоренностям и соглашениям. Поэтому, так как у татар не было официального закона, предусматривающего эту часть вопроса, всякий, кто претендовал на получение престола, старался участвовать в ханском «торге», и насколько позволяли возможности, — каждый из них предпринимал различные меры, собирал вокруг себя круг приближенных, чтобы приблизить себя к желанной цели. Некоторые из них, рассчитывая на поддержку со стороны русских, обращались за помощью к русским царям. Бывали случаи, когда приходилось обращаться к русским царям и в попытке избежать нападок врагов. Порой русские сами созывали наследников ханского престола, тайно обольщая их различными обещаниями. В действительности это положение было на руку русским и давало им определенный шанс«.3

Политика Москвы у Х. Фаизханова — это классическое «разделяй и властвуй»: исходя из того, что в самой традиции престолонаследия у татар заключались неразрешимые сложности, а татарских наследных принцев с легкостью можно было перетянуть к себе. Русские цари противопоставляли могуществу Казанского ханства силу самих татар, созданную ими искусственно.

Таким образом, они всячески старались столкнуть между собой эти две силы, а сами занимали при этом стороннюю позицию, играя роль третейского судьи. С этой целью они отвели землю у себя на Руси для маленького княжества, которое на самом деле было фиктивным... Поселившиеся на русских землях татарские ханы никоим образом не представляли для своих благодетелей угрозы, напротив, будучи «рабами русского милосердия» или «результатом русского воспитания», относились к ним со всей искренностью и верностью. И куда бы ни направилось русское войско, всегда следовали за ним, поставив в передние ряды своих подчиненных, включая нукеров и мурз 4.

Х. Фаизханов приводит последний и самый решительный аргумент: «Если бы русские цари решились двинуться в военный поход против Казанского ханства, и было снаряжено войско от имени царя, то насколько малочисленными бы ни были татарские воины, — они брали верх своим бесстрашием в бою, религиозностью и способностью сражаться до последней капли крови. Поэтому взятие Казани представлялось очень проблематичным. Однако если во главе русского войска будет идти претендент на казанский престол, достойный получения высокого титула хана, а за ним — войско из тысячи-другой русских воинов, то татары восприняли бы своего противника в лице „ханского войска“, а самого предводителя — как единоверца, человека из древнего ханского рода (мол, нам и он сгодится в ханы). Тогда, быть может, татары не стали бы так самоотверженно воевать и жертвовать собой.

Посему использование в качестве щита ханского имени, завоевание города и победа представляли из себя наиболее легкий способ. После завоевания города, насколько бы народ ни казался внешне подчиненным пришедшему хану, в действительности правительство фактически было бы в руках у русских. Так как этот хан, помимо того что сам был „плодом русского воспитания“, он был еще безмерно благодарен русским за казанский трон; и в будущем он стоял перед опасностью заговоров, которые могли устроить преданное окружение прежнего хана или его сыновья с целью свержения того с престола. Поэтому все эти обстоятельства и вынуждали новоиспеченного правителя ханства обращаться за помощью к русскому царю. Этот хан ни в коем случае не должен был идти наперекор воли русского государя, даже в том случае, если это оказывало вред интересам народа. В этом случае, когда власть сосредоточена в руках у русских, разве хан для них не являлся полезным инструментом?»5


Картина «Оборона Казани от войск Ивана Грозного. Апофеоз» Илья Файзуллин

Касим и Якуб с самого начала выполняли роль федератов — военных союзников Василия II Темного. Как писал Х. Фаизханов: «В то время русские цари широко распахнули государственные двери для татарских шахзадэ и мурз. И русская гостеприимность была у всех на устах. Помимо всего прочего между великим князем Василием и князем Шемякой 6 существовала вражда из-за их взаимных претензий на Московский княжеский престол. Вышеупомянутые шахзадэ, придя с войсками, оказали поддержку своему старому другу Василию II... Царь Василий от души рад был им, оказал им всяческий почет и щедро наделил их землями... 27 января 1450 года, в то время, когда под Галичем случилось сражение между царем Василием и Шемякой, в числе войска великого князя Василия III были Касим-султан и Якуб, включая их приближенных и подчиненных». И в завершении войны: «В 1452 году султан Якуб вместе с сыном великого князя Василия Иваном, догнав Шемяку, достигли Кокшенги и устья реки Ваг».

В итоге, вероятно между 1452 г. и 1456 г. (не ранее 1449 г.) Касим получает в качестве удела Городец Мещерский, как вассал великого князя Московского, обязанный содержать войско, охранять восточную границу Руси и участвовать в походах великого князя. Царевичи воевали и против мусульман: "В 1449 году Касим-султан, узнав о том, что хан Саид-Ахмад намеревается предпринять военный поход против русских, собрав войско, вышел навстречу им из Звенигорода. На берегу реки Пахра Касим-султан разгромил татарское войско, и взятые у русских трофеи, вернул обратно".7

Касим вступил в борьбу и за казанский престол: "В 1467 году Касим-хан с помощью царя Ивана Васильевича стянул войска к Казани. Однако этот военный поход оказался для Касим-хана неудачным; на пути его воны встретили немало проблем и, в конце концов, так и не достигнув цели, вынуждены были вернуться ни с чем".8 Касимовские ханы оказались на казанском престоле спустя 50 лет. Шах-Али становился ханом Казани, начиная с 1519 г., в последний раз он привил в 1551–1552 гг. В 1552 г. касимовское войско пойдет на Казань.

Сын Касима Данияр (Даниял), султан во главе касимовской конницы, сыграл ключевую роль в величайшей геополитической победе Московской Руси до покорения Казани в 1552 г. — завоевании и уничтожении автономии Великого Новгорода, тогда экономической столицы Северо-Восточной Руси: «Имя Даниял во многих источниках записано как Данияр. Если опираться на русские источники, о Данияле известно следующее: «В 1471 году, когда великий князь Иван Васильевич предпринял поход на Новгород, в его войске были Даниял султан, мурзы, казаки, или черные татары. В этой войне, а точнее 14-го июля, когда произошла Шилонская битва, татарское войско показало себя с лучшей стороны».

Также написано, что царь сделал много хорошего для шахзадэ и татар, в целом. Однако «царь не разрешал татарам брать в плен новгородских христиан». Также сохранилась такая запись: «В июле 1482 года сын Золотоордынского хана Кичи-Ахмета хан Ахмет, придя на русские земли, напал на город Алексин, расположенный на берегу Оки. Но, прослышав о том, что навстречу ему движутся многочисленные войска русских, хан Ахмет бежал. Среди русских воинов, предпринявших этот поход, был и Даниял со своими воинами. Они же присутствовали и во время похода в Новгород 1477 года, предпринятого великим князем Иваном Васильевичем»9.

После завоевания Казани в 1552 г. Касимов оставался мусульманским городом, практически основным и единственным городским культурным и религиозным центром российских мусульман в долинах Волги и Оки. Опричнина, Смута, борьба за Смоленск в 1630-е гг. и присоединение части Украины с Киевом (1654 г.) отсрочили изменение статуса Касимова. Но уже через два года после перехода Киева в руки Москвы и завершения строительства сети засечных черт в 1656 г. в регионе Касимова начинается христианизация населения. В 1681 г. впервые восстают башкиры, осознавшие всю относительность своей автономии. В 1676 г. царь Федор Алексеевич начинает войну против Османской империи и Крымского ханства. Это обозначает конец мусульманского правления в Касимове. Впрочем, в Москве дипломатично дожидаются смерти Фатимы-Султан в 1681 г., что обозначает окончание мусульманской династии и ограниченной государственности Ханкирмена.

В 1880-е гг. Ш. Марджани фактически дословно повторяет раздел Х. Фаизханова, посвященный Касимовскому ханству без указания автора. Для Ш. Марджани касимовские ханы также не были полноценными властителями, а всего лишь союзниками московских великих князей и царей. Причем Ш. Марджани уже самостоятельно видит конец этого процесса ликвидации тюрко-татарских ханств Восточной Европы во включении Крымского ханства в царствование Екатерины II в 1783 г. в состав единой империи.10


1 Фаизханов Х. Казан тарихы // Хусаин Фаизханов: Тарихи-документаль жыентык. — Казань, 2006. — С. 109

2 Фаизханов Х. Касыйм ханлыгы // Хусаин Фаизханов: Тарихи-документаль жыентык. — Казань, 2006. — С. 125

3 Там же. С. 126–127

4 Там же. С. 128

5 Там же. С. 129

6 Дмитрий Шемяка (ум. 17 июля 1453) — Великий князь Московский, а также князь Угличский, князь Галицкий; сын Великого князя Московского Юрия Дмитриевича.

7 Фаизханов Х. Касыйм ханлыгы // Хусаин Фаизханов: Тарихи-документаль жыентык. — Казань, 2006. — С. 132–133

8 Там же. С. 134

9 Там же. С. 135

10 Мэржани Ш. Мустафад аль-ахбар фи ахвали Казан ва Болгар. — Казань, 1887. — С. 143 (изд. 1989 г. С. 182)



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.