Издательский дом «Медина»
Поиск rss Написать нам
Главная » Справочные, энциклопедические, биографические издания
Ислам в Москве: энциклопедический словарь
20.10.2011

Магометанский молитвенный дом в Замоскворечье в нач. XIX в. В связи с исчезновением здания мечети в Замоскворечье на руб. XVIII–XIX вв. московские мусульмане предприняли ряд попыток добиться официального разрешения на строительство новой мечети. Первая такая просьба последовала в октябре 1805 г. в адрес московского военного губернатора А. А. Беклемишева от имени ходатайствовавшего за москвичей муфтия ОМДС М. Гусейнова. В ответ глава городской полиции спустя месяц представил рапорт: «…в Татарской слободе находится 12 домов, принадлежащих людям магометанского исповедания. В них жителей мужеска – 57, женска – 45, временно останавливающихся, приезжающих по торгам и проезжающих через сию столицу по примерному исчислению бывает в год от 250 до 300 человек…». После резкого возражения московского митрополита Платона, указавшего в своем письме Беклемишеву на возможные «неудовольствия и соблазны» для православных москвичей, губернатор решил дело «оставить без действия».

Вторично просьбу разрешить строительство каменной мечети жители Татарской слободы – мулла Узбеков А. и богатые купцы-мусульмане – подали в августе 1816 г. Только в 1817 г. генерал-губернатор А. П. Тормасов дал разрешение московскому татарскому обществу на покупку или постройку дома для мечети, но с условием, чтобы М.м.д. «не имел признака татарской мечети никаковой, и имел бы вид обыкновенного дома наравне с прочими обывательскими». Т. о., очевидно, что разрешение на строительство мечети никак не связано с «активным участием и героическими подвигами татар в Отечественной войне 1812 г.», как это принято обозначать в совр. литературе.

Р. Е. Крупнова на основании анализа нескольких источников приходит к выводу о том, что М. м. д. возник в 1819 г. на Бол. Татарской ул. на участке № 294 – т. е. непосредственно соседствующем с севера с тер. совр. Исторической мечети. Возможно, для того временного периода нумерация участков была несколько смещена по сравнению с последующими годами – в этом случае М. м. д. располагался непосредственно на месте совр. мечети.

Две др. версии месторасположения М. м. д. основаны на сообщении во II части «Указателя жилищ и зданий» от 1826 г. о том, что М. м. д. значится под № 281. В связи с тем что перенумерация участков была осуществлена в момент издания «Указателя…» (это отражено в его разных частях), возникают разночтения. Согласно новой нумерации нач. XIX в., владение № 281 располагалось на углу Бол. Татарской ул. и Старотолмачевского пер. (совр. адрес: Бол. Татарская ул., 22). По старой нумерации участок № 281 соответствует адресу: Мал. Татарский пер., 4.

Сообщается, что уже в ноябре 1818 г., т. е. еще до предполагаемого возникновения М. м. д., был утвержден первый «мулла и хатып» Москвы Асханов С. М.

М. м. д. нач. XIX в., вероятно, являл собой обычный деревянный дом, купленный членами мусульманской общины. В 1823 г. мусульмане получили разрешение на возведение каменной Исторической мечети, после окончания строительства которой понятие М. м. д. было перенесено на это новое здание. Т. о., М. м. д. продолжил традицию существовавшей мечети в Замоскворечье XVII–XVIII вв. и сам в свою очередь послужил предшественником постоянной Исторической мечети.

Лит.: Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р. Е.; Кустова М. Полумесяц над Москвой // ЛГ-Досье, 1991, № 7; Указатель жилищ и зданий в Москве, или Адресная книга. – М., 1826; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; http://minbar.ru/history.html (официальный сайт Исторической мечети Москвы).

Д. Х.

Макаров Ахмад (Дмитрий) Витальевич – мусульманский публицист и исследователь. Род. 22 апреля 1969 г. в г. Анадырь Магаданской обл. Имя «Ахмад» получил от родителей (отец – казак; мать – татарка) при рождении одновременно с именем Дмитрий.

В 1988–92 гг. обучался в Новосибирском гос. ун-те. С 1990 г. заинтересовался исламом, с 1992 г. стал принимать участие в исламской деятельности. С нач. 1993 г. – сотрудник Исламского конгресса России (ИКР). В марте – апреле 1993 г. сопровождал груз гуманитарной помощи, выделенный «Хаят аль-Игаса» (см.: Арабские исламские организации) пострадавшим от гражданской войны в Таджикистане. В 1993–95 гг. принимал активное участие в деятельности ИКР: редактировал переводы книг, участвовал в подготовке и проведении ифтаров, курбанов и т. д. Был ведущим при записи первого российского документального фильма про новых мусульман. Работал отв. секретарем исполкома ВКЦ ДУМ в Москве.

С 1995 г. принимал участие в работе движения «Нур», являясь руководителем его информационного отдела. В 1996 г. обучался в Ин-те арабского яз. при ун-те «Умм аль-Кура» (Мекка), по возвращении брал частные уроки по фикху ханафитского мазхаба.

Первые опыты М. в исламской журналистике пришлись на 1995 г. и были связаны с газетой «Фикр». Вскоре после организации газеты «Современная мысль» в 1999 г. стал одним из ее авторов.

М. опубликовано свыше 200 статей в различных изданиях: газетах «Современная мысль», «аль-Хаят», «Медина аль-Ислам», «Истина» (Свердловская обл.), «Арраид» (Украина), al-Muslimun (КСА), журнале «Ислам», на сайтах Ислам-ньюс.Ру, «Ислам в Нижнем Новгороде», Ислам.Ру, и др.; ряд статей опубликован под фамилией Давлетшин (фамилия матери).

В журнале «Ислам» на протяжении 5 лет публиковал цикл статей по теме «Распространение ислама в России». Исследовательские работы М. публикуются в изданиях ИД «Медина» (Н. Новгород): «Фаизхановские чтения», «Ислам в современном мире», «Доклады форумов мусульман». Работа «Опыт общественных организаций в решении проблем мигрантов в России: роль и место ФМР» опубликована в сборнике материалов международной конференции «Миграция и развитие» (V Валентеевские чтения, МГУ).

В наст. время является ведущим рубрики «История и современность» на сайте Ислам-ньюс.Ру, в которой те или иные исторические события рассматриваются через призму современной проблематики и изучается их взаимосвязь. Часть статей посвящена проблемам безопасности страны и сохранения ее суверенитета. Особый интерес М. вызывает проблема мифологизации истории и ее альтернативы («Кто Вы, Ермак Тимофеевич», «Сибирь, как много в этом звуке»). Еще одной темой сочинений М. является толерантность ислама и проблемы сохранения этничности в исламе.

В наст. время является советником президента Федерации мигрантов России, где курирует ряд проектов по обустройству мигрантов – этнических мусульман. Женат, имеет трех дочерей.

Лит.: Макаров А. (под псевдонимом Давлетшин А.). 1085 лет назад наши предки пришли к самой передовой цивилизации в мире. – http://www.islamnews.ru/news-6502.html; Его же. Аутодафе: особенность европейской политкорректности. – http://www.islamnews.ru/news-6291.htm; Его же. Булгария – форпост исламской цивилизации // Арраид. – Киев, 2007, № 6–7; Его же. Волжская Булгария – первое мусульманское государство в Восточной Европе // Ислам. – М., 2003, № 2 (4); № 4 (6); № 5 (7); Его же. Дореволюционные зарубежные связи российских мусульман // Современная мысль, 2006, № 6; Его же. Ислам в Московской Руси // Ислам. – М., 2004, № 3 (10); Его же. Ислам и Золотая Орда // Там же. 2004, № 2 (9); Его же. Исламский мир смотрит в будущее // Современная мысль, 2003, № 6; Его же. Казань, ислам, Марджани // Ислам. – М., 2005; № 2 (12); Его же. Куда пойти учиться // Современная мысль, 2003, № 9; Его же. Лояльность или внешнеполитические интересы? // Фаизхановские чтения. – Н. Новгород, 2006, № 3; Его же. Лояльность или внешнеполитические интересы? // Современная мысль, 2006, № 7–8; Его же. Мавали – возвращение к опыту прошлого // Там же. 2005, № 2; Его же. Монгольское завоевание. Образование Золотой Орды // Ислам. – М., 2004, № 1 (8); Его же. «Мусульмане» на канале РТР // Современная мысль, 2002, № 6; Его же. Найди свои корни // Ислам. – М., 2003, № 5 (7); Его же. Начало распространения ислама на территории Российской Федерации // Ислам. – М., 2002, № 2 (2); Его же. Некоторые уроки битвы на Чудском озере. – http://www.islamnews.ru/news-6372.html; Его же. Новое время – новые методы // Современная мысль, 2002, № 5; Его же. Особенности национального бунта. – http://www.islamnews.ru/news-6149.html; Его же. «Отпад» или возврат?// Современная мысль, 2005, № 5; Его же. Первый выпуск Российского исламского университета // Там же. 2002, № 8; Его же. Подвиг каждый день // Там же. 2005, № 11; Его же. Поход Марвана // Ислам. – М., 2003, № 1 (3); Его же. Правда и вымысел о традиционном исламе // Современная мысль, 2003, № 8; Его же. Православный крест под защитой полумесяца. – http://www.islamnews.ru/news-6073.html; Его же. Российское ТВ парализует работу ФСБ. – http://www.islamnews.ru/news-6378.html; Его же. Православный крест под защитой полумесяца // Современная мысль, 2006, № 7–8; Его же. Праздники бывают разные // Там же. 2006, № 3–6; Его же. Разгром Хазарии // Ислам. – М., 2003, № 3 (5); Его же. Размышления у парадного подъезда // Современная мысль, 2006, № 1; Его же. Распад Золотой Орды // Ислам. – М., 2005, № 1 (11); Его же. Сериал «Чужие -4», или Хичкок отдыхает // Современная мысль, 2002, № 11; Его же. Указы о дагвате // Там же. 2003, № 4.

Д. Х.

Максудов (Максуди) Садри Низамутдинович (23. 07. 1878, д. Ташсу Казанского уезда Казанской губ. – 20.02.1957, Стамбул) – общественный деятель, один из лидеров татарского и мусульманского движения в России, юрист, историк, публицист, писатель. Учился в медресе, затем в казанской Татарской учительской школе, на юридическом фак-те Сорбонны (1901–06 гг.), доктор права. В 1906 г. вернулся в Казань и включился в политическую жизнь мусульман страны.

Избран членом ЦК Союза российских мусульман, депутатом II и III Госдум (1907–12), где входил в состав мусульманской фракции. В 1913 г. получил диплом юриста, сдав госэкзамены в Московском ун-те, после чего работал помощником присяжного поверенного Казанской судебной палаты (1913–17 гг.). После Февральской революции 1917 г. – член Туркестанского комитета Временного правительства.

Несмотря на то что М. не участвовал в работе I Всероссийского мусульманского съезда в Москве, он был избран членом Всероссийского мусульманского совета (Милли Шуро). На II Всероссийском мусульманском съезде в Казани избран председателем Коллегии по осуществлению культурно-национальной автономии мусульман внутренней России. Председатель Национального парламента (Миллет Меджлисе) мусульман тюрко-татар европейской России и Сибири (Уфа, ноябрь 1917 – январь 1918 г.), на котором 05. 01. 1918 г. был избран председателем Национального управления (Милли Идарэ), состоявшего из 3 ведомств – по вопросам просвещения, религии и финансов.

В апреле 1918 г. по распоряжению наркома по делам национальностей И. В. Сталина и комиссара Центрального мусульманского комиссариата М. Вахитова Национальное управление упразднялось. В мае 1918 г. вместе с муфтием ЦДУМ Г. Баруди М. посетил председателя ВЦИК Я. М. Свердлова и управляющего делами СНК В. Д. Бонч-Бруевича. После продолжительного обмена мнениями мусульманские делегаты оставили им заявление, в котором от имени мусульман Внутренней России было сказано, что роспуск Милли Идарэ вызвал всеобщее недовольство мусульман, оценивавших этот акт как действие, самым вопиющим образом нарушавшее свободу самоопределения народов, провозглашенной советской властью, и как оскорбление их национального чувства. Во время этой поездки в Москву М. встречался также с И.В. Сталиным.

Продолжая свою деятельность, М. прибыл на Парижскую мирную конференцию в качестве председателем За­гра­нич­но­го пред­ста­ви­тель­ст­ва та­тар-му­суль­ман Внут­рен­ней Рос­сии. Это был руководящий орган культурно-национальной автономии, уполномоченный представлять интересы татар на Парижской мирной конференции.

С 1925 г. в Турции, проф. Стамбульского ун-та, депутат Великого национального собрания (парламента) Турецкой Республики, автор работ по истории тюркских государств, госправу, языкознанию.

С. И.

Маркус Джаннат Сергей Владимирович – журналист, искусствовед, культуролог. Род. в 1955 г. в г. Петропавловск-Камчатский, окончил филологическую школу при МГУ, затем исторический фак-т Московского гос. педагогического ин-та им. Ленина (1979 г.). Являлся учеником православного священника и просветителя Александра Меня. Работал в качестве искусствоведа в музеях «Коломенское» (Москва), в Звенигороде и др. С 1984 по 1986 г. отбывал заключение за религиозное диссидентство и антисоветскую деятельность в Туве. Позднее, в 2006 г., как итог пребывания в центре Азии выпустил в свет книгу «Тува: словарь культуры» (Москва, «Академический проект»).

В 1990 г. на «Радио России» впервые в истории отечественного радиовещания основал цикл регулярных программ о религиях, в т. ч. с 1991 г. «Голос Ислама» («Саут аль-Ислам»). Принял ислам в 2000 г. с именем Джаннат, совершил хадж. М. является автором многочисленных публикаций по исламской тематике, прежде всего по культуре; известен также как поэт и переводчик болгарской поэзии.

С 2000 по 2006 г. являлся ведущим исламских радиопрограмм «Голос Ислама» и «Ходжа Насреддин. Об Исламе и не только…». В 2005 г. вместе с заместителем председателя Совета муфтиев России (СМР) Ф. А. Асадуллиным подготовил первую в России конференцию «Ислам и христианство: на пути к диалогу», посвященную 40-летию принятия декларации Nostra aetate.

Активно сотрудничает с сайтами Ис-лам. Ру, «Ислам в Нижнем Новгороде», «Ислам в Российской Федерации», Муслима.Ру, журналом «Ислам», печатными изданиями ИД «Медина» (Н. Новгород). В 2005 г. был ведущим цикла юбилейных концертов к 5-летию сайта Ислам.Ру «Аллах любит красоту!» нашид-группы из Малайзии «Райхан»; в 2006 г. провел концерт группы из Иордании «Раваби».

Тесно взаимодействует с арабскими и иранским культурными центрами в Москве, ассоциацией «Собрание» и др. исламскими организациями. С 2007 г. – сопредседатель Информационно-аналитического центра при СМР. В февраля 2007 г. награжден медалью СМР «За духовное единение».

В 2007 г. в качестве ответственного редактора в рамках нижегородского изд. дома «Медина» выпустил в свет первый номер исламского культурологического сборника «Мавлид ан-Набий», намеченный в качестве ежегодника.

Д. Х.

Масх – «протирание» влажной рукой; этот термин означает одно из действий, производимых во время совершения обязательного омовения, когда мусульмане проводят влажной рукой по голове. Корни этого обряда уходят в далекое прошлое и известны еще по Библии, где можно наблюдать аналогичное действие со стороны пророка Иоанна Предтечи, когда он проводил т. н. обряд «крещения». На самом деле, как это видно из библейских стихов, «крещения» как такового не проводилось, поскольку пророк Иоанн не перекрещивал приходящих к нему перстами. Главным действием в проводимом им обряде было полное погружение в воду и проведение ладонью по голове, что полностью соответствует мусульманскому обряду гусль.

Вторым видом М. является протирание обуви или носков, которое разрешается при определенных обстоятельствах (обувь должна быть одета на чистую, с ритуальной точки зрения, ногу и после этого ни разу не сниматься) и заменяет собой мытье ног при совершении малого омовения. Протирание обуви возможно лишь в течение суток, но для мусафиров (путников) это правило действует на протяжении трех суток, что сильно облегчает им выполнение своего религиозного долга. Для нашей страны это правило также является актуальным как в зимнее время, когда многие рискуют простудить ноги, так и в др. времена года, напр. на работе.

Лит.: Тахмаз А. Ханафитский фикх. – Н. Новгород, 2007.

М. Х.

Машхади Саид – имам сирийской арабской общины в Москве, преподаватель основ ислама и арабского яз. Род. 17. 04. 1967 в г. Халеб (Алеппо) в Сирии, окончил частный Ин-т шариатских наук в родном городе и Исламский ин-т Аби-Нур (ныне – им. Ахмеда Кафтару) в Дамаске. С 1993 г. проживает в Москве, куда прибыл по приглашению Махмуда Велитова. Работал преподавателем ислама и арабского яз. для взрослых и детей в Исторической мечети, в организации «аль-Марказ аль-Ислами», в Соборной мечети. В 1996–2003 гг. ежегодно являлся руководителем паломников, выезжавших на хадж от ДУМЕР. В 1995–99 гг. являлся имамом-хатыбом в мусалле, арендованной представителями сирийской общины в гостинице «Космос» в р-не ВДНХ; в 1999–2001 гг. проводил пятничные и праздничные молитвы в Египетском культурном центре (в р-не станции метро «Тургеневская»).

С 2003 г. руководит собственным офисом по преподаванию ислама и арабского яз. и лечению в соответствии с нормами Корана и Сунны. Для лечения использует чтение Корана и специальных молитв из Сунны. Офис с целью лечения посещают как мусульмане, так и представители др. конфессий, в связи с чем М. неоднократно являлся гостем специальных программ 1 и 2 каналов российского телевидения.

Является практикующим суфием: изначально по системе тариката накшбандийа, а после смерти своего духовного наставника муфтия Сирии Ахмеда Кафтару – по системе тариката рифаийа; имеет иджазу (на лечение аятами Корана) из Сирии.

В наст. время учится на фак-те практической психологии, психотерапии и менеджмента Междисциплинарного учебно-исследовательского центра в Москве.

Д. Х.

«Меджлис» – общероссийский Союз общественных объединений. Был создан в 1999 г. к парламентским выборам в Госдуму; одной из целей М. было участие (в виде поддержки) в последующих президентских выборах. С момента образования председателем М. являлся Леонард Гилязович Рафиков – президент ЗАО «Нефтегаз». Его заместителем, а также председателем исполкома М. являлся заместитель Л. Г. Рафикова по ЗАО «Нефтегаз» М. К. Хайруллин. Оба они ранее в какой бы то ни было исламской или национальной деятельности замечены не были. В 1999 г. была предпринята неудавшаяся попытка объединить усилия М., движения «Нур», «Рефах», движения «Мусульмане России» и Исламского конгресса России (организации, руководимой А. Аслахановым). На выборах М. поддержал движение «Наш дом – Россия» на условиях вхождения делегатов М. в избирательные списки, но ввиду непрохождения НДР 5-процентного барьера не вошел в Госдуму. Несмотря на поражение на выборах, М. на протяжении нескольких лет продолжал активную общественную работу.

М. имел свой печатный орган – газету «Меджлис», гл. редактором которой являлся К. З. Султанов (брат экс-депутата Госдумы Ш. З. Султанова), и которая выходила с 1999 по 2003 г. Выпуск был прекращен по финансовым причинам. Всего вышло около 40 номеров. В 2001 г. выпускалась раз в две недели. Тираж составлял от 5 000 до 100 000 экз. в предвыборный период.

Кроме того, М. оказывал активную помощь некоторым организациям, входившим в его состав.

В 2003 г. в соответствии с законом «Об общественных движениях» в документы М. были внесены необходимые изменения. После этого деятельность была заморожена до 2007 г. Председателем М. в этот период являлся С. Н. Абкадыров.

9 сентября 2007 г. прошел съезд возрождения М.; второй задачей съезда было решение о поддержке на выборах партии «Справедливая Россия». Председателем М. был повторно избран Л. Г. Рафиков, его заместителем по идеологии – А. А. Нуруллаев, членами правления – М. Б. Керимов, С. Н. Абкадыров.

Дм. М.

Медресе при Исторической мечети. В титулатуре московского имама Р. Агеева уже в первой пол. XIX в. присутствует наименование «мударрис», то есть преподаватель основных исламских дисциплин (Коран, хадисы, фикх, история, арабский язык) в медресе – начальной школе. Известно о подобных медресе даже при временных, не имевших постоянного помещения, мечетях Санкт-Петербурга в XIX в. Что же касается московского М., то оно стало существовать в качестве отдельной деревянной постройки с 1871 г.; до этого М. располагалось в квартире имама Исторической мечети Р. Агеева.

Одноэтажное деревянное здание М. было перестроено в 1873 г. В связи с резким увеличением численности московской мусульманской общины в нач. ХХ в. небольшое помещение М. уже не могло вместить всех желающих. В ноябре 1913 г. по инициативе попечителя Исторической мечети Садека Ерзина, сына Салиха Ерзина, в Строительное отделение Московской городской управы было подано прошение с просьбой «разрешить возвести двухэтажное с подвалом каменное здание на земле мечети». Т. к. ответа на это обращение не последовало, С. С. Ерзин подал еще одно прошение о перестройке медресе – уже по иному, в значительной степени переработанному, проекту архитектора А. Н. Антонова. Именно этот проект и был утвержден в декабре 1914 г. Открытие М. состоялось лишь в сентябре 1915 г. при непосредственном участии имама Исторической мечети А. Шамсутдинова. После революции 1917 г. М. было закрыто, в 1920 г. здание было передано детскому дому; в послевоенные годы здесь несколько раз сменили друг друга различные учреждения. Вместе с Исторической мечетью оно было возвращено верующим лишь в 1992 г. и сегодня выполняет роль административного помещения религиозного общества мусульман (до 1999 г. – РОМ «Байт-Аллах», затем – РОМ «Историческая мечеть»). Что касается совр. М., оно проводит свои занятия для желающих в специальных помещениях в здании самой мечети.

Лит.: Аминов Д. Татары в Санкт-Петербурге. – СПб., 1994; Брушлинская О. Улица снова Татарская, и на ней снова есть дом Аллаха // Наука и религия, 1993, № 8; Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р. Е.; Сафаров М. Династия имамов Исторической мечети Москвы // Ислам минбаре, 2000, № 1; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; ЦАНТД, ф. 1, Пятницкая часть, вл. 319 н./327, ед. хр. 5, 6; ЦГИА РБ, ф.295, оп.8, д.217.

Д. Х.

Медресе при Соборной мечети – первое московское исламское образовательное учреждение с момента возрождения религиозной свободы в нашей стране. Начало свою работу в октябре 1987 г.; открытие М. было согласовано с Моссоветом. Первая группа учащихся состояла из 25 чел.; по своему составу группа была весьма разнообразна как по возрасту, так и по образовательному уровню – от школьников до докторов наук. Учебный курс состоял из таких предметов как «Основы ислама» (преподавателем в первые годы существования курсов являлся Р. Гайнутдин) и чтение Корана (арабский язык преподавал М. Муртазин). По словам члена этой группы Х. И. Мусина, в качестве учебников на начальном этапе были переиздания дореволюционных пособий – «Мугаллим ас-сани, «Шифахия», «Гыйбадат исламия». После года обучения Р. Гайнутдином были отобраны 8 чел., продолживших образование по программе медресе «Мир-и-Араб».

В 1993 г. число учащихся медресе достигло 300 чел. Предметы преподавались те же, за исключением детской группы, где имелся также «Татарский язык». Преподавателями были М.Муртазин («Арабский язык»), С. Гуламов («Основы ислама»). Администраторские функции выполнял Фейзрахманов Жафяр Яруллович (1958 г. р., уроженец с. Красный Остров Сеченского р-на Нижегородской обл. в 1992–94 г. получил исламское образование в Турции, в 2007 г. окончил Открытый университет), который с 1993 г. является бессменным директором М.

Во второй пол. 1990-х гг. учебный курс расширился за счет таких предметов как «Сира» (жизнеописание Пророка), «Основы шариата» и др. В число преподавателей вошли молодые имамы Рамиль Беляев (см.: Мусульманская община Коломны), Рушан Аббясов (см.: Мусульманская община Ногинска), Арслан Садриев (см.: Мусульманская община Сергиева Посада) и др. Число учеников составило порядка 80–90 чел.

В наст. время М. наряду с медресе при др. московских мечетях (Исторической, Мемориальной, «Ярдям»), а также частными курсами в разных р-нах Москвы (фонда «Ихляс», клуба «Культура Востока» и др.) предоставляет начальное религиозное образование всем желающим. Занятия проходят в административном здании рядом с Соборной мечетью.

Дм. М.

Международная исламская миссия – преемник мусульманского отдела Комитета по делам религии СССР, через который осуществлялись все международные контакты Духовных управлений мусульман Советского Союза (в т. ч. отправка студентов на учебу), и Ассоциации внешних связей мусульманских организаций, во главе которой стоял Абдурашит Дудаев.

Президент М. и. м. – Тагир Халилов, исполнительный директор – бывший муфтий Кабардино-Балкарии Шафиг Пшихачев. Основная декларируемая задача – развитие международных связей мусульман России. Поддерживает тесные контакты с Управлением мусульман Кавказа (УМК), которым руководит Аллахшукюр Паша-заде (Баку).

В августе 2006 г. Т. Халилов возглавил московское отделение Верховного совета мусульман Кавказа, созданного при активном участии УМК и М. и. м.

В разное время М. и. м. предоставляла свои помещения в здании на ул. Остоженка, 49, которое в советское время относилось к Комитету по делам религий, различным исламским структурам: представительству УМК, представительству Координационного центра мусульман Северного Кавказа и др.

В виду того что в 1990-е гг. российские мусульмане получили возможность самостоятельно вести международную деятельность, роль М. и. м., которая тоже стала негосударственной организацией, претерпела изменения.

Р. М.

Мемориальная мечеть на Поклонной горе (ул. Минская, 2б) возведена в 1995–97 гг. по инициативе правительства Москвы и Духовного управления мусульман Европейской части России (ДУМЕР) в честь памяти погибших воинов-мусульман, отдавших свои жизни в Великой Отечественной войне. Автор проекта – известный московский архитектор Ильяс Тажиев. Во внешнем облике мечети соединены черты разных архитектурных школ мусульманского Востока: татарской, узбекской, кавказской. Мечеть стала одним из наиболее оригинальных архитектурных украшений города. При мечети действуют община и медресе.

На Поклонной горе также возведены православная церковь и иудейская синагога. Тем самым это место стало символом единства всех народов России, общности исторических судеб последователей разных религий.

Одним из инициаторов строительства М. и спонсором проектно-сметного этапа стал известный московский меценат Фаиз Гильманов.

Ход строительства осложнялся позицией ряда общественных и политических организаций, выступивших против возведения М. на Поклонной горе – в частности, в администрацию Президента РФ и Госдуму было направлено подобное обращение депутатов Московской областной думы. Благодаря твердой позиции московского мэра проект был реализован на средства правительства Москвы при финансовой помощи правительств Татарстана, Башкортостана, Адыгеи, Казахстана.

Торжественное открытие М. состоялось 6 сентября 1997 г.; на церемонии присутствовали президенты: Казахстана – Н. А. Назарбаев, Башкортостана – М. Г. Рахимов, Татарстана – М. Ш. Шаймиев, мэр Москвы Ю. М. Лужков, многочисленные гости из разных областей РФ и СНГ и из-за рубежа: Кувейта, ОАЭ, Турции, Пакистана и др.

Под молитвенным залом М. расположены вспомогательные и хозяйственные помещения и кабинеты имамов, классы для занятий. В 2006–07 гг. производилась пристройка к М. с целью расширения молитвенных помещений.

Имам-хатыб М. с момента ее открытия – Ш. Аляутдинов; с 2000 г. вторым имамом является выпускник Московского исламского ун-та Ринат Аляутдинов, 1977 г. р., уроженец с. Красная Горка/Сафаджай Пильнинского р-на Нижегородской обл.

Т. к. у пожилых татар уже сформировались свои стереотипы в отношении Соборной мечети как своего «оплота», они в основном являются прихожанами Соборной мечети (а также мечети «Ярдям» в Отрадном). В мечеть на Поклонной ходят татары среднего возраста и др. мусульмане – вайнахи, дагестанцы, турки (см.: Этнический состав московских мечетей). Проповеди – в совр. стиле, довольно короткие, на арабском и русском яз.

Лит.: Бахныкин Ю. Память о нашей победе // Наука и религия, 1998, № 8; Хайретдинов Д. З. Этнический состав мусульманской общины Москвы // Мусульмане изменяющейся России. – М., 2002, с. 113–132.

Д. Х.

«Метрическая книга 1836–1840 гг. [Исторической] мечети Москвы» – полноценный источник по истории московской мусульманской общины сер. XIX в., единственная сохранившаяся метрическая книга столичной Исторической мечети (до 1930-х гг. именовалась Соборной). Хранится в ЦИАМ и составляет отдельные фонд и опись. Из анализа М. можно получить интересные данные о составе мусульманской общины Москвы

Все записи в М. сделаны имамом мечети Р. Агеевым. Книга разделена на 5 глав по числу календарных лет, в которые она велась. В течение календарного года имам фиксировал все случаи обращения в мечеть по поводу чтения похоронной молитвы умершим, бракосочетания и рождения ребенка. Эти три раздела имеются в каждой главе книги, за исключением последней главы (1840 г.), в которой отсутствует раздел бракосочетаний. Первоначально имам записывал только имя и отчество умерших, вступающих в брак, и родителей новорожденного, указывая также социальное положение и род деятельности (последнее – для находящихся на государственной службе) мусульман-москвичей или происхождение немосквичей; позднее указывались и фамилии прихожан. Почти все записи сделаны по-русски (кроме подписей свидетелей брака и некоторых надписей имама), и, так как русский язык не был адаптирован к точному правописанию мусульманских имен (до сих пор у современных мусульман в этом вопросе очень много путаницы из-за разницы написания того или иного нерусского имени разными людьми), одно и то же имя или географическое название на одной и той же странице может быть написано по-разному. Там, где имеются надписи имама по-татарски (арабским шрифтом), они выполнены очень грамотно и красивым почерком «сулюс» (на глаз видно отличие каллиграфии имама от подписей некоторых из свидетелей). В отдельных местах записи не поддаются прочтению.

Все записи в книге сделаны на больших плотных листах с водяными знаками. Все главы прошнурованы и опечатаны сургучной печатью с двуглавым орлом и надписью: «Собрания Оренбургского духовного магометанского закона». На страницах М. обозначена титулатура московского имама.

Первые разделы всех пяти глав М. фиксируют умерших и захороненных в Москве мусульман. Абсолютное большинство умерших – это военные, в т. ч. очень много молодых, из разных воинских частей и разных регионов России, оказавшихся в момент смерти в Москве или поблизости от нее (тогда в Центральной России эта мечеть была единственной, не считая земель вокруг Касимова и Нижегородской губернии). Другой заметной категорией умерших и захороненных в Москве мусульман были младенцы. Небольшое число в списках умерших гражданских лиц среднего и пожилого возрастов подтверждает немногочисленность самой общины, а также, возможно, указывает на то, что таковых хоронили не в Москве, а в других местах, напр., в Касимове.

В разделах про умерших военных есть сведения о многочисленных полках и родах войск, представлены различные воинские звания и специальности – рядовые, кантонисты, казаки, пожарные служители и др., а также арестанты. Абсолютное большинство записанных в М. умерших военных – молодые солдаты и воспитанники, скончавшиеся от болезней (или «по воле Божия»).

По мнению С. Фаизова, причиной массовой гибели в мирное время военнослужащих-мусульман, особенно молодых людей, была сама система воинской повинности – рекрутчины, отягчавшаяся в случае с последователями ислама невозможностью соблюдать в инонациональной среде религиозные обряды, «прежде всего – в совершении намаза и потреблении разрешенной исламом пищи». Д. Халтурина полагает, что факт аномально высокой смертности этой категории военных связан с инфекционными заболеваниями типа холеры или чумы.

Вторые разделы четырех глав М. фиксируют проходившие в московской мечети бракосочетания. Численность их невелика: 1 836 – две записи, 1 837 – одна, 1 838 – шесть, 1 839 – две. Брак совершался в строгом соответствии с шариатом. Невесту представляет «доверенный» (обычно близкий родственник или хороший друг семьи), который договаривается с женихом о величине «махра», т. е. сумме, обеспечивающей жену «на первое время» в случае чрезвычайных обстоятельств в браке (гибель, или тяжелая болезнь мужа, или развод). При этом во время венчания жених отдавал только часть махра – в том случае если он не был в состоянии выплатить всю сумму сразу и обязательно по согласованию с «доверенным» невесты. Величина махра определялась в зависимости от достатка жениха.

По поводу сборов (с каждого жениха бралась сумма по 30 копеек ассигнациями для «помещения магометанского закона Собрания») можно предположить, что здесь имелась в виду постройка административного здания ОМДС в Уфе.

Строго соблюдалось требование шариата о присутствии свидетелей брака (два лица мужского пола). При этом, однако, одни и те же имена довольно часто мелькают в качестве свидетелей многих браков, т. е. в качестве свидетеля приглашался один из уважаемых прихожан, живших поблизости от мечети (почти все члены общины жили тогда компактно в Татарской слободе).

Интересна вклейка, произведенная уже после окончания книги, в 1845 г. – это «свидетельство» в подтверждение законности брака Г.-Р. Хаметовой и Ш.-Г. Халюкова, скрепленное красной сургучной печатью квадратной формы с арабской надписью «Нет бога, кроме Аллаха, Мухаммад – посланник Аллаха». Главным выводом наличия подобного «свидетельства» является то, что мечеть уже в то время была не просто религиозным учреждением, но стала подобием института государственной власти, признаваемой государством (в ограниченных масштабах) в кругу мусульман – подданных империи, хотя и не имеющим формального «благословления» властей. Это было, видимо, «имплицитно-вынужденным признанием государства существования религиозного меньшинства с собственными конфессионально-культурными традициями» (А. В. Малашенко).

Третьи разделы всех пяти глав М. фиксируют рождение детей. В списках приводятся имена родителей и имена детей и происхождение (для немосквичей) или социальный статус (для москвичей) отцов детей.

При анализе этих разделов видно, что этническое происхождение прибывавших в Москву мусульман сводилось к двум группам татарской нации (казанские татары и мишари) с небольшим вкраплением касимовских татар, бухарцев (см.: узбеки) и астраханских татар. Большинство упомянутых в М. населенных пунктов существует и поныне.

Лит.: Малашенко А. В. Исламское возрождение в современной России. – М., 1998; Фаизов С. Ф. Ислам в Поволжье. VIII–ХХ вв. Очерк истории. – М., 1999; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; ЦИАМ, ф. 2200, оп. 1, д. 1.

Д. Х.

«Мечети России» – фотоальбом, выпущенный Духовным управлением мусульман Европейской части России в 2001 г. в рамках празднования 1400-летия начала распространения ислама в России. Содержит фотографии мечетей в городах и селах различных регионов России, большое внимание уделяется их убранству и интерьеру; иллюстрации сопровождаются краткими историческими справками. Всего в альбоме представлено 67 архитектурных зданий: мечетей, медресе, средневековых строений мусульманского зодчества. Среди представленных регионов – Москва, Санкт-Петербург, Тверь, Ярославль, Касимов, Вологда, Нижегородская, Пензенская, Самарская, Ульяновская и Саратовская обл., Татарстан, Башкортостан, Дагестан, Карачаево-Черкессия, Кабардино-Балкария, Сев. Осетия, Адыгея.

Автор-составитель – М. Муртазин, фотографы – С. Абдрахманов, Д. Хайретдинов и др.

Д. Х.

Мечеть в Замоскворечье в XVII–XVIII вв. Дату появления первой мечети в Москве разные историки определяют и XVI веком, и XVIII (1782 г.), и даже XIX (после Отечественной войны 1812 г.). В целом очевидно, что ни одна из этих датировок не может быть признана окончательной и абсолютно достоверной. В указанных датах появления первой мечети в Москве (а также в ее месторасположении; см.: Ханский двор в Кремле) мы имеем дело с предвзятым, идеологизированным подходом к вопросу, т. к. мечети или молитвенные помещения должны были существовать у мусульман во все временные периоды с момента их поселения в городе. Интересно, что на схемах Замоскворечья Г. И. Меховой условный значок Исторической мечети присутствует на всех временных периодах: XII–XIV вв., XV–XVI и XVII («Памятники архитектуры Москвы»).

Первое упоминание о М. относится к 1672 г. Иностранец Эрколе Зани свидетельствует о том, что «вне города в кибитках живут подданные татары, коим позволено иметь мечеть». Под «городом» иностранные путешественники того времени понимали совокупность Кремля, Китай-города, Белого города и стрелецких слобод; в описаниях Москвы иностранцами XVII в. наряду с татарами «за городом» размещаются и поляки. Т. к. о местонахождении польской (Старой Панской) слободы к северу от Крымского двора (в р-не станции метро «Полянка») известно достоверно, не подлежит сомнению и тот факт, что и упоминаемая мечеть находилась в пределах Замоскворечья.

Следующее документальное упоминание о М., точнее в Татарской слободе, относится к 1712 г. В челобитной толмачей и переводчиков на имя Петра I от 1712 г. говорится о просьбе официально утвердить нового муэдзина М. Кадкеева А. в связи со смертью умершего муэдзина Таберова Х.

М. упоминается и в переписи 1744 г., которая содержит и другую интересную запись о наличии при ней «мечетного сторожа» Авдулова К. С 1782 г. имамом М. становится мулла Узбеков А.

Сообщается, что в результате прошедшего по Москве «мора» (эпидемии чумы) большинство прихожан мечети и сам хозяин участка, во дворе которого существовала М., переводчик Коллегии иностранных дел князь Сулмамит-мурза Сименей, умерли, а его наследник продал дом купцу Щукину – при этом сама М., будучи уже очень ветхой, была снесена. Впоследствии молитвенные собрания проводились в домах местных купцов.

Локализовать точное месторасположение М. пока что не представляется возможным. В рапорте московского обер-полицмейстера генерал-майора Шульгина от 26. 11. 1816 г. на имя генерал-губернатора графа А. П. Тормасова говорится: «…Честь имею представить с донесением таковым, что показуемый ими [жителями Татарской слободы] дом купца Щукина, в котором существовала та мечеть, как частный пристав мне донес, действительно на том месте была, а ныне стоит обгорелое пустопорожнее место и принадлежит татарину купцу Абдиктьеву». Однако владения данных купцов в указанное время обнаружить пока не удалось.

По наиболее распространенной и логически обоснованной версии, М. находилась там же, где впоследствии возникла Историческая мечеть. В качестве др. версии можно предположить, что М. располагалась на углу Татарской ул. и Старотолмачевского пер. (совр. адрес: Бол. Татарская ул., 22). В пользу этого говорит ряд совпадений: в переписи 1744 г. указан «мечетный сторож» Авдулов Кутлымамет – по всей видимости, в качестве владельца участка земли с мечетью; а в документации последующего периода упоминаются люди с похожими фамилиями (его наследники?): Амин Кутломаметов (в 1803 г.) и Залиха Кукутлометова (в 1821 г.), владельцы участка земли под № 269 стар./280 нов. При этом во II части «Указателя жилищ и зданий» от 1826 г. на участке № 281 (соотв. вышеуказанному адресу) значится Магометанский молитвенный дом. По третьей версии, М. располагалась на юге Татарской слободы (Мал. Татарский пер., 4).

Преемником М. стал Магометанский молитвенный дом в Замоскворечье (нач. XIX в.).

Лит.: Зайцев И. В. Из истории московской мусульманской общины в начале XVII в.: дело о московском муэдзине (1712 г.) // Turcica et Ottomanica. Сборник статей в честь 70-летия М. С. Мейера. – М., 2006; Исламо-христианское пограничье: итоги и перспективы изучения. – Казань, 1994; Краткая историческая записка. Историко-архивные и библиографические изыскания по Исторической мечети и медресе, автор исследования Крупнова Р. Е.; Кустова М. Полумесяц над Москвой // ЛГ-Досье, 1991, № 7; Маслов Ал. Древние урочища Замоскворечья: Крымский двор // Московский журнал, 1992, № 11; Памятники архитектуры Москвы: Замоскворечье. – М., 1994; Переписные книги города Москвы 1737–1745 гг. Т. VII. – М., 1891; РГАДА, ф. 131, оп. 1а, № 1; Указатель жилищ и зданий в Москве, или Адресная книга. – М., 1826; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском ун-те. – М., 1891. Кн. 3-я, гл. III; http://minbar.ru/history.html (официальный сайт Исторической мечети Москвы).

Д. Х.

Мечеть пос. Родники Раменского р-на Московской обл. Построена в середине 2000-х гг. силами одной женщины – пенсионерки Нурсяны Ахмеджановны Ахмеджановой, в одиночку прошедшей все согласования, договорившейся с администрацией о выделении ей участка и стройматериалов и оплачивающей строительство на средства от пожертвований. В пос. городского типа Родники и в целом в Раменском р-не весьма значителен процент татарского населения (по некоторым данным, до 39% жителей). Почти все сельчане в прошлом – москвичи: в 1940-е гг. сюда переселяли из Москвы тех, кто жил в р-не пл. Маяковского у Белорусского вокзала. С 1963 г. в пос. открыто мусульманское кладбище.

Лит.: Построить храм в одиночку. 14. 11. 2006. – http://www.islamnews.ru/index.php?name=News&op=view&sid=6182

Д. Х.

Мечеть резиденции иранского посла в Москве. Построена в 1994–95 гг. Располагается на ул. Новаторов (в р-не станции метро «Калужская»). Предназначена исключительно для внутреннего пользования иранской общины – дипломатов иранского посольства в Москве, студентов и аспирантов из Ирана, имеющих специальный допуск на тер. резиденции посла. Имеет классическую архитектурную форму, характерную для культовых сооружений Ирана и Передней Азии, с массивным куполом и двумя минаретами; здание облицовано мозаикой иранского производства. Вместимость М. – ок. 100 чел. Имамами М. являются граждане Исламской Республики Иран, хутба проводится на яз. фарси, молитвы проходят согласно нормам джафаритского (шиитского) мазхаба.

Согласно Венской конвенции 1961 г., посольства и резиденции глав посольств пользуются экстерриториальностью и обладают дипломатическим иммунитетом относительно законодательства страны пребывания. С этих позиций М. на ул. Новаторов не является российским объектом, не может входить в состав ни одной из российских религиозных или общественных организаций и не должна рассматриваться как «одна из московских мечетей».

Дм. М.

Мечеть «Сафар» («Путешествие») в здании аэропорта «Домодедово» – молельная комната на промежуточном этаже центральной части аэровокзального комплекса площадью ок. 35 кв. м. Открытие М. состоялось в декабре 2002 г. М. работает в аэропорту «Домодедово» ежедневно с 9 до 18 час. М. доступна для посещения как пассажирам внутренних, так и международных рейсов.

После терактов 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне многие иностранные авиакомпании оказались на грани банкротства; помимо прочих результатов, это привело к переводу значительной части авиарейсов ряда крупных авиаперевозчиков из дорогого по обслуживанию международного аэропорта «Шереметьево-2» в менее престижный на тот момент «Домодедово». В частности, в «Домодедове» появились рейсы из стран Персидского залива, организуемые рядом европейских (Swiss Аir и др.), а затем и арабских авиакомпаний (Emirates Airlines, Qatar Airways и др.). Одновременно новые руководители «Домодедова» получили для своего аэропорта статус «международный» и провели полную реконструкцию здания. Стремясь обеспечить комфортное обслуживание пассажиров, руководство аэропорта реализовало европейскую программу наличия специализированных религиозных помещений; в частности для представителей РПЦ (с 2001 г.) и мусульман. Так в новом здании появилась М.

М. входит в состав Центрального Духовного управления мусульман (Уфа) во главе с муфтием Т. Таджутдином. Однако вопрос финансирования существования М. не был полностью урегулирован, в связи с этим в сентябре 2005 г. ряд СМИ сообщили о закрытии М. Впоследствии проблема была урегулирована.

Имам М. – Шамиль Юнеев, бывший имам-хатыб московской Соборной мечети.

Лит.: Молитвенный зал в новом комплексе аэропорта «Домодедово» // Ислам минбаре. – М., 2001, № 1, с. 2.

Д. Х.

Милли Шуро (Всероссийский мусульманский совет, ВМС) – центральный руководящий орган национально-культурной автономии российских мусульман в 1917–18 гг. Был создан на I Всероссийском мусульманском съезде в мае 1917 г. в Москве. Решениями съезда предусматривалось, что «для ведения духовными и культурными делами мусульманских народов России и обеспечения единства их действий будет образован центральный орган российских мусульман с законодательными функциями в пределах своей компетенции». В связи с этим 11 мая, в последний день работы съезда, был образован ВМС в составе 30 чел. «для практического руководства и координации действий мусульман России... из представителей всех классов и племен», а также для координации деятельности по выборам в Учредительное собрание.

На следующий день на первом заседании ВМС в Доме Асадуллаева члены ВМС избрали исполнительный комитет мусульман (Икомус) из 12 чел. в составе А.-З. Валиди, Д. Досмухамедова, А. Цаликова, З. Шамиля, Ш. Мухамедьярова и др. 13 мая на втором заседании ВМС А. Цаликов был избран председателем ВМС и его исполкома. Активными членами ВМС также были С. Максуди и Г. Исхаки.

Заседания проходили в Москве (до 18 мая) и Петрограде (с 22 мая 1917 г.). Со времени переезда в Петроград ВМС вел переговоры прежде всего с центральными властями об автономии мусульман и типе отношений между ними.

25 июня 1917 г. на заседании ВМС С. Максуди призвал его членов «подчиняться постановлениям образовавшего его мусульманского съезда» и встать над интересами отдельных этнических групп во имя общих интересов мусульман России. Этот тезис Максуди сразу же подвергся критике лидера Харби Шуро, (Военного совета) социалиста Ильяса Алкина, который выступил за организацию шести региональных этнических съездов.

В период правительственного кризиса в июле 1917 г. Икомус выступил с инициативой введения мусульман в правительство. Так, на должность министра земледелия предлагался Мухамеджан Тынышпаев, на должность министра без портфеля по делам мусульман – Ахмед Цаликов, на должности товарища министра внутренних дел – Али-Мардан Топчибашев, просвещения – Джафар Сейидамет, юстиции – Садри Максуди. Временное правительство отклонило это предложение. Важнейшим актом Икомуса было решение о способе проведения выборов на II Всероссийский мусульманский съезд в Казани.

С июня по декабрь 1917 г. М. Ш. издавал в Петрограде свою газету – «Известия Всероссийского мусульманского совета», гл. редактором которой был А. Цаликов.

К концу 1917 г. Икомус превратился фактически в представительство региональных автономных мусульманских органов при центральных органах власти в Петрограде. Его органы в Москве, Казани и в регионах были распущены советскими властями в апреле – мае 1918 г.

Лит.: Хабутдинов А. Ю. Органы национальной автономии тюрко-татар Внутренней России и Сибири в 1917–1918 гг. – Вологда, 2001; Хабутдинова М. Габдулла Сулеймани // Медина аль-Ислам, 2005, № 8, с. 14.

М. Хаб.

«Мир души» – книга имама-хатыба Мемориальной мечети Ш. Аляутдинова, построенная в виде ответов на вопросы и рассуждений на богословские темы. Посвящена теме духовных познаний ученых «золотого периода» расцвета ислама, душевных размышлений и переживаний. Обозначена как «рекомендательное послание, инструкция для души». Издана в 2005 г., переведена на английский и чеченский яз.

Мифологические сюжеты, связанные с прошлым и настоящим московских мусульман. Мифоторчество – неотъемлемая часть жизнедеятельности любого социума, однако старинных М. московских мусульман известно немного. Так, последний касимовский правитель царевич Сеид-Бурхан, встречавшийся в своем имении в Москве (см.: Касимовский двор) с Павлом Алеппским (см.:Титул антиохийского патриарха в послании царю Алексею Михайловичу), рассказал ему историческое предание о постройке Тамерланом крепости во Владимире для помещения там своих сокровищ. К более совр. М. относится фольклорный рассказ об обстоятельствах захоронении С. Разина на Татарском кладбище за Калужскими воротами: рукопись об этом, написанная татарским яз., была известна в московской татарской общине еще в кон. 1940-х – нач. 1950-х гг. Известен М. о нахождении вышеуказанного кладбища на тер. парка им. Горького; он вошел во многие работы совр. исследователей мусульманской столичной общины (в действительности лишь небольшая часть кладбища и только в границах XVII в. заходила на земли нынешнего парка им. Горького).

Большая часть совр. М. возникла вследствие двух противоположных тенденций в историографии столичной мусульманской общины: одна из них, последовательно внедрявшаяся официальной наукой, всячески нивелировала роль мусульман в истории Москвы; вторая же, родившаяся в кругах интеллектуальной элиты в противовес первой тенденции, максимально преувеличивала значение тюрко-мусульманских народов в столичном регионе.

К М. первой тенденции относятся следующие: 1) о появлении мусульманской общины в Москве в XVII в. (о действительной картине см.: Истоки мусульманской общины Москвы); 2) о разрешении на строительство Исторической мечети по указу Александра I за «активное участие и героические подвиги татар в Отечественной войне 1812 г.» (в действительности мечеть в Замоскворечье существовала как минимум с XVII в., затем обветшала, и первые попытки ее восстановления относятся к 1805 г.; впоследствии мечеть была построена на полулегальных основаниях на частной земле купца Н. Хошалова, что сопровождалось ультимативными требованиями властей «не называть здание мечетью», не читать в ней азан и т. д.). После обнаружения в источниках информации о начале служения при мечети в Замоскворечье имама А. Узбекова с 1782 г. родился новый М. – о возникновении этой мечети «в связи с либеральной политикой в отношении ислама Екатерины II».

Следует отметить, что из пяти ныне существующих в Москве мечетей четыре (Историческая, Соборная, мечеть «Ярдям» и шиитская мечеть «Инам») были построены на частной земле полулегальным образом, получив законное оформление только постфактум; таким же образом возникли и все медресе – при Исторической, Соборной мечетях, Дом Асадуллаева и современные. Очевидно, в «третьем Риме» ни до революции, ни даже сегодня построить мусульманский храм или школу на законных основаниях было почти невозможно. В связи с этим превентивное разрешение властей на строительство данных мечетей в Москве также следует считать М. (напр., в статье «Полумесяц над Москвой» сказано, что «разрешение на строительство Соборной мечети было дано быстро и без всяких условий», – в то время как 10-летняя история Второго мусульманского прихода 1894–1904 гг. доказывает противоположное).

Из-за отсутствия достоверных данных по истории московских мусульман ряд М. родился в среде журналистов еще до революции; напр., к ним следует отнести М. о столетней деятельности в Исторической мечети имамов из рода Агеевых. Кроме того, часть М. возникла в научной среде в связи с невозможностью объяснить происхождение тех или иных древних топонимов: напр., М. о мусульманах – поселенцах Арбата, от которых район получил свое название (на самом деле мусульмане никогда не селились в этом р-не вплоть до XIX в. – см.: Версия о восточном происхождении топографии древнейшей части Москвы).

К М. второй, противоположной тенденции следует отнести попытки поисков в Москве древних мечетей, предпринимаемые представителями национальной татарской интеллигенции. В разных статьях такие мечети располагали: 1) на Кунцевском городище, со ссылкой на ак. Броссе (в действительности – памятник дьяковской культуры, что доказано совр. археологами); 2) на месте церкви Николы Льняного в Кремле, соотнеся ее с первыми на тот момент опубликованными данными о Ханском дворе; 3) по адресу: Пушечная линия, дом 6 (версия М. Миначева). В статьях интеллектуалов родились М. о захоронении «воинов Тохтамыша и Едигея на Татарском кладбище за Калужскими воротами»; о наличии никем не описанного «кладбища кипчаков-мамлюков, предков каракалпаков» на Волоколамском шоссе Московской обл.; об образовании на руб. XIX–XX вв. «новых татарских слобод» в Мещанской, Сретенской и Мясницкой частях Москвы в дополнение к существовавшей Татарской слободе в Замоскворечье; об исторической преемственности между поселениями татар в Сретенской части в кон. XIX в. и Кучковым полем – поселением XII в. боярина Кучки, «булгарина по национальности». Реальных исторических доказательств этих М. не существует. Незнание истории татар породило М. о том, что сохранить и избежать экспроприации Дома Асадуллаева большевиками после революции 1917 г. удалось благодаря стараниям Хусаина Ямашева – первого крупного социал-демократического лидера из числа татар, скончавшегося в 1912 г.

К совр. относится М. о «шести московских мечетях», в число которых включена мечеть резиденции иранского посла на ул. Новаторов, – т. о., очевидно, народное сознание пытается компенсировать нереализованный проект строительства мечети в близлежащем р-не Коньково.

Пытаясь отыскать древние тюркские корни на земле Москвы и Московской обл., интеллектуалы связывают гидроним Яуза с татарским словом «явыз» («злой, недобрый»), в то время как все аналогичные гидронимы с окончанием «-уза» (Руза, Вазуза и др.) имеют балтское происхождение (Б. Тюльпаков). В книгах популярного среди московских татар философа А. М. Орлова, представляющих собой обрывки научных исследований и ненаучных националистических спекуляций, наличествуют «тюркские курганы Подмосковья»; в действительности обнаружение этого стало бы научной сенсацией, мимо которой не прошел бы никто из ученых.

Среди этнографических М. ряда народов, в частности татар, имеют место и конфронтационные М. Среди совр. М., имеющих хождение в чеченской среде, – о предсказанной шейхами 20-летней длительности войны в Чечне. Следует заметить, что конфронтационные М. распространены среди народов, имевших сложные исторические взаимоотношения с Российским гос-вом: татар, вайнахов, карачаевцев и др., – но не башкир или азербайджанцев, индифферентно относящихся к этой теме.

Огромный интерес для исследователя представляют неизученные религиозные М., среди которых особое значение имеют эсхатологические сюжеты в татарской среде (М. о появлении накануне конца света водных драконов или чудовищ, явлении зубани – ангелов-хранителей Ада и др.).

Лит.: Асадуллин Ф. А. Ислам в Москве // Мусульмане, 1998, № 1; Его же. Москва мусульманская: история и современность. – М., 2004; Баутдинов Г. Мечеть в Кремле? // Татарские новости, 2000, № 1–2 (69–70); Коран в России. – М., 1997; Кустова М. Полумесяц над Москвой // ЛГ-Досье, 1991, № 7; Мусульманские духовные организации и объединения Российской Федерации. – М., 1999; Мухамедьяров Ш., Логашова Б.-Р. Мусульманская община Москвы // Ислам и этническая мобилизация: национальные движения в тюркском мире. – М., 1998; Орлов А. М. Мещера. Мещеряки. Мишари. – Казань, 1992; Его же. Нижегородские татары. Этнические корни и исторические судьбы. – Н. Новгород, 2001; Отамбетов Н. О каракалпаках (Аргументы и факты, а также предположения по своей истории начитанного каракалпака). – http://nukus1.connect.uz/narot/qq.html (сайт каракалпакской интеллигенции); Розенберг Л. И. Татары в Москве XVII – середины XIX веков // Этнические группы в городах европейской части СССР (формирование, расселение, динамика культуры). – М., 1987; Саттар А. Батыры московских сабантуев // Татарские новости, 1996, № 6 (28); Татарский культурно-просветительский центр в Москве // Этносфера. – М., 2003, № 2 (53); Тюльпаков Б.М. Топоним «Москва» в свете этнических процессов в западном Волго-Окском междуречье. // История СССР, 1991, № 5; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002.

Д. Х.

Монетчики, слобода; связь с тюркско-мусульманскими поселениями Замоскворечья. Социально-политическое содержание контактов Москвы и мусульманского мира еще предстоит внимательно проанализировать и осмыслить с точки зрения объективного, взвешенного подхода. Многие косвенные данные (многочисленные тюркско-мусульманские топонимы Москвы, существование Ханского подворья в Кремле, создание монетной системы Московии и др.) свидетельствуют в пользу того, что мусульмане проживали в Москве задолго до XVI–XVII вв. – времени, к которому относят образование столичной мусульманской общины некоторые историки и публицисты.

Самым очевидным образом восточное влияние сказалось на формировании московской монеты, основанной по образцу монетной системы Золотой Орды. Раньше других появились т. н. русско-ордынские монеты: на аверсе они были оформлены как золотоордынские, с арабской надписью и без изображения государя, а на реверсе как монеты христианского правителя, с надписью на старорусском языке. Так, в самом конце правления Дмитрия Донского (прав. в 1359–1389 гг.) или в начале княжения его сына Василия I (прав. в 1389–1425 гг.) стали чеканиться первые московские монеты – из серебра, с изображением воина на одной стороне и с трехстрочной надписью на татарском яз. арабской вязью: «Султан Тохтамыш. Да продлится его царствие» или просто без имени: «Султан справедливый» – на обороте. Подобная формула была характерна для всех ордынских монет. Несмотря на то что на рубеже XIV–XV вв. происходит отказ от имени Тохтамыша (прав. в 1380–1396 гг.), подражание ордынскому стилю, включая надписи по-татарски, еще долго сохраняется на московских монетах – при Василии Дмитриевиче; всего же найдено более 500 различных русских монет с татарской легендой. Если не считать сверхредких нижегородских, все русско-ордынские деньги были отчеканены от имени великого князя московского или удельных князей московского дома: серпуховского, звенигородско-галицкого; последние из таких монет исчезают в 1430-х гг. Заимствованными из татарского яз. в денежно-финансовой сфере являются слова «деньга», «алтын», «казна», «казначей», «полтина» (от тат. «тиен» в значении «мелкая монета», «копейка»), «товар», «чекан» и др. Вся татарская денежно-весовая система и денежные термины XIII–XIV вв. имели прямое отношение к дальнейшему развитию денежно-весовой системы и денежной терминологии Московской Руси. Как археологические находки, так и лингвистические заимствования свидетельствуют, как минимум, об активных контактах славян и мусульман.

Такие социально-экономические явления города и Московского государства в целом, как сфера торговли лошадьми и их обслуживания или монетная система, сложившаяся под непосредственным влиянием выходцев из Орды, своим появлением напрямую обязаны тюркам-мусульманам – как постоянно проживавшим здесь, так и приезжавшим сюда на время. Однако неизученность темы оставляет место для дискуссий и гипотез.

Очевидно, что в связи с вышесказанным не является случайным близкое соседство таких ремесленных слобод и торговых мест, как Конный базар, Кожевники, Ордынцы и М., не только относительно друг друга, но и относительно иноземных слобод: Татарской, Старые Толмачи, Толмацкой, и Ногайского двора, который образовался, вероятно, на месте посольства Большой Орды. Особенно примечательно тесное соседство слобод М. (на месте совр. Монетчиковских переулков) и Конюшая (Конюхи), причем М. расположены между Конюшей слободой и урочищем Ордынцы. Если относительно конных дворов в Москве (до XVI в. включительно) верно предположение о том, что они так или иначе были связаны с поселениями татар и ногаев, как это следует из логического осмысления известных данных (см.: Конный базар и коневодство в Москве), то очевидна и прямая зависимость месторасположения слободы М. относительно соседних тюркско-мусульманских поселений восточного Замоскворечья. Аналогичную картину мы видим и в Китай-городе, где Татарское подворье располагалось в непосредственной близости от Денежного двора и Конского торга (или Конной площади).

Лит.: Мухамадиев А. Г. Монетный двор Укека. – http://www.tataroved.ru/territorial/saratov/publ/4/ (сайт «Тюрко-татарский мир»); Очерки истории распространения исламской цивилизации. Т. 1. – М., 2002; Федоров-Давыдов Г. А. Монеты Московской Руси. Москва в борьбе за независимость и централизованное государство – М., 1981; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002.

Д. Х.

Москалев Сергей – суфий (см.: Суфийские течения в Москве), последователь, издатель и популяризатор наследия индийского суфия, музыканта и композитора Инайат Хана.

Говоря о цели «Послания» И. Хана, М. подчеркивает: «Главная цель его – гармонизация различных сословий и религий, но отнюдь не уравнивание их. Величайшая заслуга И. Хана состоит в том, что он принес в западный мир ту философскую систему, которая прежде была доступна лишь мусульманам, он нашел способ изменить форму подачи суфийских идей для западного человека. Собственно говоря, он сделал то, что до него делали пророки и святые во многих мировых религиях: Боддхидхарма принес буддизм на Тибет и в Китай из Индии, апостолы распространяли учение Христа в Европе и в Индии. Перенос идей с одной культурной этнической среды в другую безумно сложен, и та работа, которую проделал И. Хан, перенося идеи суфизма с Востока на Запад, – бесценна. Суфийское движение, которое пошло за идеями И. Хана, не ставит целью сделать весь мир состоящим из суфиев. Оно существует для того, чтобы объединить людей, которые хотят обучаться тому, как созерцать Бога и как служить Ему».

Лит.: Москалев С. Предисловие // Хазрат Инайат Хан. Мистицизм звука. – М., 1997, с. 7–18.

С. М.

«Москва мусульманская: история и современность» – книга заместителя председателя Совета муфтиев России (СМР) филолога Ф. А. Асадуллина. В издании предпринята попытка проследить историю мусульманской общины Москвы от момента основания до нашего времени и оценить вклад, сделанный мусульманами в развитие Москвы и России. Особое внимание уделяется деятельности совр. московских мусульманских организаций – Совета муфтиев России и ДУМЕР, их участию в межконфессиональном диалоге, в процессах госстроительства и миротворческой деятельности на внутрироссийской и международной аренах.

Составлена с позиций междисциплинарного исследования, сочетая в себе строгий научный анализ, философские размышления и современную политическую хронику. Призвана осветить, почему и в каких формах исламское учение помогло историческому выживанию татар и как тюркские народы России сохранили ислам в нашей стране. Приводимая в книге информация ориентирует читателя на достижение консенсуса в ситуациях социально-политической напряженности.

Книга содержит несколько хронологических (состоит из 10 глав, составленных по хронологическому принципу) и тематических пластов: в масштабах Евразии, Москвы, России и глобального мира – о роли ислама в совр. мире, анализируя этот вопрос в социальном, политическом и философском аспектах.

В М. м. содержится не столько фактологическое, сколько философское осмысление явлений, процессов и событий, объясняющих объект исследования – мусульман Москвы и российское общество. Исследование представляется в первую очередь политически актуальным и общественно значимым в свете проблем межэтнических отношений, т. к. его доминанта – это многовековая история воспитания толерантности как одной из главных характерных черт московских мусульман.

Книга вышла в свет в издательском доме «Умма» в 2004 г. В 2006 г. в Эр-Рияде был издан арабский перевод М. м.

Лит.: Кульпин Э. Ф. А. Асадуллин: «Москва мусульманская: история и современность» [рецензия] // Татарский мир. – М., 2004, № 19; Маркус С. «Москва мусульманская» издана по-арабски! – http://www.islam.ru/culture/mosuka/?print_page.

С. М.

Москов – имя личное среди татар, известное по архивным документам XVII–XIX вв. Упоминается в «прелестном письме» Степана Разина нач. 1670-х гг., адресованном казанским муллам Икшею и Мамаю и мурзам Ханышу и Москову; в документах 1670–90-х гг. по разделу угодий между служилыми татарами и ямскими старостами (слободской служилый татарин Москов Бекбулатов); в 1860-х гг. «отатаренный чуваш» из Буинска Иван Никитич принял новое имя Хасан Москов. Имя М. не является тюркским; очевидно, по-тюркски оно звучало так же, как и современное татарское название города Москвы (), что следует из отсутствия в тюркских яз. звука «в» и невозможности артикуляции через двойное «о» (кроме того, именно так в XVII в. писалось название Москвы в татароязычных письмах из Крыма в Россию). Точная этимология и значение имени неизвестны.

Интересно сообщение персидского источника «Худуд аль-Алам» («Пределы мира»), датированного 983 г., о том, что словом mus (мас, мос) назывался властитель у буртасов. Вероятно, к такому выводу он приходит на основе изучения имени или титула Алмас, или Алмаш, Алмуш (по мнению одного из крупнейших русских востоковедов В. Ф. Минорского, опубликовавшего английский перевод этого труда, автор «Худуд аль-Алам» смешивает информацию о буртасах и булгарах). Имя «Алмас», вероятно, анонимный автор «Худуд аль-Алам» расшифровывал как «эл» (страна) + «мас» (повелитель). Очевидно, «мас» – древнее слово, бытовавшее в иранских яз. (ср.: массагеты = мас + сак + та, «великая ставка саков», второе слово является названием крупного древнеарийского племенного союза саков; мастер, где также присутствует этот корень, в европейских языках в отличие от русского сохранило свое первоначальное значение – «хозяин, повелитель»), к носителям которых ряд исследователей причисляет и буртасов на первом этапе их этногенеза, в VIII–X вв. (см.: работы М. Р. Полесских, Г. Е. Афанасьева и др.). Совр. наука рассматривает буртасов как предков татар-мишарей. Ряд историков косвенно признают возможность проживания буртасов («алано-булгар», или «донских булгар-ясов») в непосредственной близости от Москвы, на Рязанщине (см.: Булгары и буртасы).

Исследование происхождения имени М., возможно, будет полезным для понимания образования слова «Москва», поскольку ни одна из версий генезиса данного топонима не представляется убедительной. Иранскую версию образования топонима «Москва» выдвигали историк XVIII в. В. Н. Татищев (из сарматского яз.); филолог 1920-х гг. А. И. оболевский (из древнебактрийского яз.); историк сер. ХХ в. Н. И. Шишкин (из названия племенного образования скифов «мосхи») и др.

Лит.: Арабско-русский словарь. Сост. Х. К. Баранов. – М., 1958; Афанасьев Г. Е. Этническая территория буртасов во второй половине VIII – начале X вв. // Советская этнография. 1984, № 4; Боженко Л. Н. Заимствованная лексика в современном русском языке. – http://filologdirect.narod.ru/sra/sra_2006_19.html (Филологический портал (Языкознание) 2006); Браславский Л. Ю. Ислам в Чувашии. Исторические и культурологические аспекты. – Чебоксары, 1997; Мустафина Д. «Писана на Москве, лета 7205-го...» // Гасырлар авазы (Эхо веков). – Казань, 1996, № 3–4; Сенюткин С. Б. История татар нижегородского Поволжья с последней трети XVI до начала ХХ вв. (Историческая судьба мишарей Нижегородского края). – Н. Новгород, 2001; Соболевский А. И. Русско-скифские этюды // Известия Российской АН ОЛЯ. – Пг., 1924, т. 27; Фаизов С. Ф. «Где Москва, где восток, где запад?»: географическая полемика между крымским ханом Мухаммедом IV и царем Алексеем Михайловичем в 1655–1658 гг. // Украïна та Россiя: проблеми политичних i соцiокультурних вiдносин. Збiрник наукових праць. – Киïв, 2003; Шишкин Н. И. К вопросу о происхождении названия «Москва» // Исторические записки. – М., 1947, т. 24; Hudud al-Alam. The Regions of the World. A Persian Geography 372 A. H. – 982 A.D. / Tr. and expl. by V. Minorsky – L., 1970.

Д. Х.

«Московская Соборная мечеть за сто лет (исламская составляющая культурного наследия Москвы)» – статья историков-социологов А. Г. Шевченко и Ю. А. Гаврилова, опубликованная в сборнике «Архив наследия» (М., 2004). Является важным вкладом в изучение темы создания и функционирования в советское время столичной Соборной мечети. Авторы ввели в научный оборот ранее не публиковавшиеся архивные документы за период 1936–71 гг., хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) и Центральном муниципальном архиве Москвы (ЦМАМ).

Относительно возникновения Соборной мечети авторам впервые удалось совместить противоречивые данные о владельце земельного участка Хусаине Байбекове и домовладельцах (Х. Акбулатов, С. Бакиров) на участке, где была построена мечеть. Из вывода авторов следует, что члены Второго мусульманского прихода Москвы, не дождавшись официального разрешения на возведение мечети, оформили ее строительство постфактум, после передачи участка в виде вакфа.

В статье делается попытка последовательно обозначить всех имамов Соборной мечети на основании известных данных и архивных источников. Этот подход в значительной степени способствует дальнейшему углубленному изучению малоизвестных сведений об имамах советского периода: семействе Алимовых, А. Фаттахетдинове, Г. Сулеймани, Мусе Вахитове, Х. Насретдинове, И. Рахматуллине, И. Муштарееве, К. Салихове, А. Мустафине и Р. Басырове.

Важные сведения представлены о жительстве в Москве К. Тарджемани, оказавшегося заложником противостояния с А. Расули в деле избрания на пост муфтия ЦДУМ после смерти Р. Фахретдина в 1936 г. Именно арест К. Тарджемани послужил толчком к широкомасштабным репрессиям против имамов по всей России в рамках сфальсифицированного силовыми органами «дела о заговоре руководителей ЦДУМ», жертвами чего стали и московские имамы (см.: Г. Сулеймани, Муса Вахитов, А. Шамсутдинов).

В статье раскрыты обстоятельства, по которым не была возвращена Историческая мечеть Москвы в 1944–47 гг. На основе архивных документов описаны различные этапы административно-хозяйственного статуса зданий, примыкавших к Соборной мечети (ныне на их месте – здание ДУМЕР). Большое внимание уделено протоколам Совета по делам религиозных культов относительно посещения мечети официальными делегациями иностранных мусульманских государств. Особый раздел посвящен периоду 1959–64 гг., когда политико-идеологический диктат властей на имамов Соборной мечети (и в целом на все религиозные объединения СССР) значительно усилился.

Лит.: Шевченко А. Г., Гаврилов Ю. А. Московская Соборная мечеть за сто лет (исламская составляющая культурного наследия Москвы) // Архив наследия, 2004, с. 179–226.

Д. Х.

Московский даруга. С включением Руси в состав Золотой Орды в русских княжествах совершенно по-новому выстраивается вся административно-управленческая система. Так, великий князь Иван Калита находился под постоянным наблюдением ханского баскака (о значении слова см. ниже) Аль-Буги, который проживал и исполнял свою службу на Ханском дворе в Москве. При этом Г. Вернадский отмечает, что во время правления Берке налоги на Руси взимались мусульманскими купцами. В кон. XIII – нач. XIV вв. русские князья стали собирать налоги самостоятельно, в связи с чем из Руси были отозваны баскаки. Отныне великие князья после сбора денег имели дело с особым ордынским высокопоставленным чиновником – даругой, который подсчитывал количество собранного и принимал деньги. «Даруга» (в русских летописях пишется также как «дорога») – государственный таможенный инспектор. Основное значение корня этого монгольского слова – «нажимать» в смысле «штамповать» или «ставить печать»; термин может быть передан как «хранитель печати» (в совр. монгольском яз. «дарга» - «хозяин, господин»). Монгольскому «даруга» полностью соответствует тюркский термин «баскак». В обязанности даруги входило наблюдение за сбором налогов и учет количества собранного. Даруги, как правило, были представлены купцами из числа мусульман – хорезмийцев и др. (Б. Греков, А. Якубовский).

Эти даруги проживали в Сарае. Такой даруга, ответственный за Великое княжество Московское («московский даруга»), упоминается в русских летописях под датой 1432 г.: «...Князь Юрий Дмитриевич... поиде за великим князем Васильем Васильевичем ко Орде. И яко ж им пришедшим во Орду, и взят их к себе в улус дорога московской Мин-Булат». По мнению Г. Вернадского, скорее всего, существовали тверской, нижегородский и рязанский даруги. Общая сумма, которую великий князь должен был выплатить хану, называлась «выходом»; это слово представляется русским переводом арабского термина «харадж» («дань», «налог на земельную собственность»).

Даругами назывались и административно-территориальные единицы в пост-ордынских государствах и, вероятно, в самой Золотой Орде. В частности, Казанское ханство состояло из 4 даруг, к которым позднее была добавлена пятая; даруги делились на улусы. Очевидно, что эти ордынские элементы государственного устройства были восприняты и на Руси: русское слово «дорога» несет в себе отпечаток второго значения «даруги», «улус» превратился в «волость». Кроме того, ордынский «даруга» в качестве «чиновника, администратора» так или иначе соотносится с русскими словами «дорогой», «друг».

Лит.: Вернадский Г. В. История России. Т. 3. Монголы и Русь. – М., 1953; Греков Б. Д., Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение. – М., Л., 1950; Татищев В. Н. История Российская. – М., 1962; Tartarica. Атлас. – Казань , М., СПб., 2005.

Д. Х.

Московский исламский университет (МИУ) – первый в столице России исламский вуз. Учрежден в 1999 г. Духовным управлением мусульман Европейской части России (ДУМЕР). МИУ зарегистрирован в качестве негосударственного образовательного учреждения высшего профессионального и послевузовского профессионального образования. Основной целью деятельности является подготовка высокообразованных имам-хатыбов, имамов, а также преподавателей исламских наук, специалистов по различным направлениям исламской и светской науки. Ректор МИУ – Муртазин М. Ф.

МИУ основан на базе Московского высшего духовного исламского колледжа (МВДИК). Структурно МИУ состоит из: МВДИК; отделения послевузовского исламского образования; отделения среднего специального образования; подготовительного отделения.

МВДИК функционирует с 1994 г. (до 1999 г. – при Духовном управлении мусульман европейской части России, с 1999 г. – при МИУ). Учебный план колледжа включает специальные, общие гуманитарные и языковые дисциплины. По окончании летней сессии студенты на месяц отправляются на практику. Обучение в колледже очное, срок обучения – 4 года; выпускники колледжа получают диплом о высшем религиозном образовании и квалификацию «имам-хатыб – богослов». Осуществилось 8 выпусков студентов, которые получили назначения в мечети Ярославля, Вологды, Твери, Костромы, Перми, Нижнего Новгорода, Нижегородской, Московской, Пензенской областей, Удмуртии, Украины, Татарстана и Башкортостана. Выпускники колледжа, кроме выполнения функции имама-хатыба в мечети, занимаются распространением религиозной культуры, ведут просветительскую работу – занимаются религиозным обучением детей и молодежи, дают знания по религии людям старшего возраста. Всего обучение прошли ок. 200 студентов.

В 2005 г. на базе МВДИК создан Московский исламский ин-т, целью которого является профессиональная подготовка священнослужителей и специалистов по различным направлениям исламской религиозной науки; образовательная программа ин-та разработана по такой же схеме, как и образовательная программа теологического фак-та.

Одним из ведущих направлений деятельности МИУ является дополнительная подготовка, повышение квалификации действующих служителей культа из разных регионов России. Программы обучения краткосрочных курсов более сжаты, но приближены к программам дневного обучения. При МИУ организовываются семинары, кружки, лекции известных исламоведов; действуют центры обучения для взрослых и молодежи.

МИУ сотрудничает с Учебно-методическим отделом классических ун-тов России по теологии. В целях формирования единого образовательного пространства, координации действий исламских учебных заведений, обеспечения защиты прав участников исламского религиозного образования и представления их общих интересов в гос. и иных органах создан Совет по исламскому образованию при Совете муфтиев России. Совет курирует все вопросы в сфере мусульманского образования, организационным ядром при этом является МИУ.

МИУ совместно с Советом муфтиев России провел целый ряд научных, научно-практических семинаров, конференций по актуальным проблемам образования и науки: международные конференции «Мусульмане России накануне третьего тысячелетия» (1997 г.), «Мусульманское просветительство в современной России» (2006 г.) и др.

В МИУ преподают имамы из Москвы, профессора и доценты Ин-та стран Азии и Африки при МГУ, Ун-та дружбы народов, Московского педагогического гос. ун-та, Ин-та востоковедения, Военного ун-та, Высшей школы экономики, а также преподаватели из Турции, Египта и др. стран. Учебники и учебные пособия по религиозным предметам – на арабском и татарском яз., учебники по светским предметам и языкам представлены в основном теми, что используются в светских учебных заведениях.

В МИУ учатся студенты из Нижегородской, Пензенской обл., Москвы и Подмосковья, Дагестана, Ингушетии, Татарстана, стран СНГ, имеющие постоянную регистрацию в России. В МИУ имеется библиотека, фонды которой насчитывают свыше 6 500 книг на русском, арабском, татарском, английском, персидском яз. МИУ ведет издательскую деятельность, осуществляет рецензирование религиозной литературы по исламской тематике, выпускает мусульманские календари.

Лит.: Муртазин М. Ф., Хабибуллина Г. Ю. Московский исламский университет. Справка (неопубл.); Устав Московского исламского университета (новая редакция). – М., 2006; http://www.muslim.ru/1/cont/23/160.htm (официальный сайт Совета муфтиев России).

Дм. М.

Московский мусульманский национальный совет (ММНС) – создан в нач. октября 1917 г. в Москве на собрании (свыше 70 участников) различных мусульманских обществ с целью создания общего совета мусульманских организаций после того, как 22 июля 1917 г. в Казани на объединенном собрании участников трех всероссийских съездов (военного, духовенства и общего) была провозглашена национально-культурная автономия мусульман европейской России и Сибири, были созданы органы проведения ее в жизнь – Национальный парламент (Миллет Меджлисе) и Национальное управление (Милли Идарэ), состоявшее из трех ведомств (просвещения, финансов и религии).

В принятом уставе ММНС указывалось: до выработки основных положений национально-культурной автономии мусульман Центральной России и Сибири мусульмане Москвы и окрестностей для руководства их национальной, культурной и политической жизнью учреждают в Москве ММНС, который подчиняется всем постановлениям всероссийских мусульманских съездов и исполнительного комитета Всероссийского мусульманского совета. Цель создания ММНС состояла в том, чтобы собрать воедино все разрозненные силы мусульман города, направлять их деятельность в национальной, культурной и политической сферах.

ММНС выступал как полномочный орган всех мусульман Москвы и окрестностей, призванный выступать и действовать от их имени. Для выполнения этих задач ММНС имел два органа: общее собрание и исполком. В компетенцию общего собрания входили: составление плана работы, определение основных принципов деятельности, утверждение годового финансового отчета, рассмотрение всех важных вопросов, не подлежащих самостоятельному решению исполкома, и др. Общее собрание за всю свою деятельность несло ответственность перед мусульманским населением Москвы и окрестностей; члены исполкома избирались из членов ММНС на общем собрании.

В обязанности исполкома входило приведение в исполнение всех проектов и постановлений общего собрания, составление докладов по разным вопросам, подлежащим рассмотрению общего собрания, созыв общих собраний, защита прав и интересов ММНС в государственных и общественных учреждениях и др.

В состав ММНС входили свыше 30 представителей всех местных мусульманских обществ, организаций и приходов: от прихода при 1-й Соборной мечети (совр. Исторической мечети) – 5, от прихода при 2-й Соборной мечети – 8, от Мусульманского народного комитета в Москве – 3, от Московского общества для распространения просвещения среди мусульман России «Нашро-Маариф» – 3, от Московского мусульманского благотворительного общества – 3, от Московского мусульманского благотворительного женского общества (председатель Акчурина, члены Ф. Карамышева, М. Бибишева) – 2, от Общества по изучению быта и нравов мусульман – 2, от Московского мусульманского военного комитета (см.: Комитет солдат-мусульман Московского гарнизона) – 2 , от мусульман с. Богородское [в р-не совр. Черкизова] – 1, от Общества мугаллимов – 1, от Общества служащих мусульман торгово-промышленных предприятий – 2, от Общества студентов – 2, от Общества литовских татар – 1.

В исполнительный комитет ММНС избраны: председатель Г. Исхаки, заместитель председателя Мустафа Тюменев, секретарь Азиз Мрасов, казначей Хусеин Хасанов, ревизионная комиссия, председатели 5 отделов (политический, который до ноября 1917 г. возглавлял азербайджанец Джевад Оруджиев, ординатор клиники Московского ун-та, избранный в Московскую гордуму; культурно-просветительный, благотворительный, финансовый, литературный). В ведение каждого отдела были переданы дела, подлежавшие ранее ведению разного рода организаций. В частности, «Нашро-Маариф» стал культурно-просветительным отделом, который прежде всего взялся за то, чтобы поставить надлежащим образом дело народного образования как для детей (в плане школьного и внешкольного образования), так и для взрослых (устраивая для них лекции и пр.); отдел стал улучшать работу имевшихся 5 мектебов, намеревался открывать новые мектебы.

Исполком ММНС занимался самыми насущными вопросами повседневной жизни московских мусульман. На заседании исполкома 24 ноября 1917 г. обсуждались, к примеру, следующие вопросы: устроить подвижную сцену в зале Дома Асадуллаева, организовать детский спектакль, устроить вечер в честь праздника Мавлид и др. 6 декабря 1917 г. по постановлению общего собрания ММНС при его исполкоме был организован еще один отдел (председатель Мамед-Ашим Ахундов, его зам. Салихджан Акмаев, казначей Али Карамышев, секретарь Абдурахман Шафиев) – помощи военнопленным-туркам, прежде всего наиболее нуждающимся, слабым и больным, а также для изучения их материального положения как в Москве, так и в других городах европейской России и Сибири. Исполком в этих целях решил организовать в Москве центральный пункт для регистрации и помощи военнопленным (со столовой, приютом, лазаретом и пр.).

После Октябрьской революции 1917 г. на выборах во Всероссийское Учредительное собрание, состоявшихся 12 ноября 1917 г., ММНС, заключив предвыборный блок с представителями др. народов, выдвинул от Национально-социалисти­ческого блока украинцев, мусульман, белорусов, литовцев и эстонцев следующие кандидатуры: Хусаин Байбеков, Саубан Бикташев, Абдулла Девишев.

После решения Национального парламента мусульман европейской России и Сибири (Уфа, ноябрь 1917 г. – январь 1918 г.) о создании 34 национальных вилайетов (областей культурно-национальной автономии мусульман) и их границах Московская, Ярославская, Тверская, Костромская, Владимирская, Курская, Рязанская, Тульская, Калужская губернии были признаны одним – Московским – национальным вилайетом (центр – Москва). Исполком ММНС стал временным вилайетским управлением. Весной 1918 г. ММНС ликвидирован советской властью.

С. И.

Московское мусульманское благотворительное общество. Устав М. м. б. о. утвержден 13 мая 1906 г., деятельность началась 27 мая 1907 г. В 1915 г. численность членов – 308. Почетными членами общества являлись Мирза Асадуллаев (Баку), Захид Шамиль (Петроград) и др. известные мусульманские общественные деятели. Правление М.м.б.о.: председатель – коммерсант Хусаин Байбеков (Москва) (в феврале 1916 г. добровольно сложил свои полномочия), зам. председателя – Константин Якубовский, казначей – Азиз Бибишев, секретарь – Губайдулла Шамсутдинов.

М. м. б. о. оказывало помощь бедным мусульманам, выплачивало пособия тем из них, кто учился в средних и высших учебных заведениях, содержало несколько мектебов в Москве и пр. С 1913 г., когда был построен Дом Асадуллаева, правление и один из мектебов (школа) общества размещались здесь. В сентябре 1915 г. было выдано пособие на открытие мектеба для детей рабочих-мусульман фабрики резиновых изделий «Богатырь» в с. Богородское (совр. Краснобогатырская ул. Москвы; см.: Татарские детские образовательные заведения в Москве). Во время I Мировой войны М. м. б. о. оказывало также помощь воинам-мусульманам и их семьям, беженцам-мусульманам. После Февральской революции 1917 г. вошло в состав Московского мусульманского национального совета.

С. И.

Мурзы и беи в Москве. С XIV–XV вв. в Московском государстве получила распространение такая практика вассально-сюзеренных отношений, как «кормление», то есть отдача свободных земель феодалам в награду («в корм») за их придворную и военную службу. После распада Золотой Орды московские правители стали более активно использовать такую практику и в отношении аристократов – выходцев из постордынских государств. Этому способствовали многочисленные династические распри между ханами и мурзами, заставлявшие ордынцев искать для себя более стабильное место. Многочисленные царевичи, оставшиеся без своих доменов в силу миноритарной системы наследования в Золотой Орде, охотно нанимались на службу к правителям самой различной конфессиональной принадлежности; вероятно, их привлекала возможность получения земельного надела. Подобная система сложилась не только в Московском княжестве, но и в великом княжестве Литовском, Польском королевстве.

Каждый переходящий на службу русскому царю татарский или ногайский аристократ и воин получал в награду регулярное денежное вознаграждение, княжеский или подобный ему титул, а также очень часто земельную вотчину – «в кормление». Чем знатнее был мирза, тем больше ему оказывалось почестей и тем больше жаловалось материальных благ. Тем самым достигалось несколько важных целей в стратегии развития независимого Русского государства. Во-первых, на службу Москве переходили «военные специалисты», прирожденные наездники и лучники (см.: Конный базар и коневодство в Москве). Во-вторых, эти люди являлись потенциальными «недругами» Руси до своей новой службы – после перехода же на нее они верой и правдой служили своему повелителю. Именно «служилые люди» из татар и ногаев составляли элитные отряды в войсках московских царей; при этом такие отряды занимали не последнее место в войнах против татарских ханств. К примеру, в нач. XVII в. в отрядах князей Черкасского и Пожарского выступали: «казанские мурзы и татары – 275 человек, свияжские мурзы, татары и новокрещены – 205, из Курмыша татар и тарханов – 155, касимовских татар – 508, темниковских – 550, кадомских – 347, алаторских – 359, арзамасских – 220».

Была и еще одна, значимая для того времени причина поощрения Москвой приезда на службу татар: происхождение тюркских феодалов, ведущееся от «цесарского» рода Чингиз-хана (поскольку Чингизиды считались выше Рюриковичей) и знатных родов, составлявших правящий слой в Золотой Орде и постордынских государствах (мангытов, барынов, найманов, ширинов и др.). Условия, которые ставило Русское государство перед вновь прибывшей тюркской знатью, формально сводились лишь к «верной службе»: их должны были приводить к присяге («укрепить шертью») на верность государю. Переход тюрков-мусульман на службу Москве не подразумевал обращения в христианство, хотя такой шаг в условиях православного города совершался достаточно часто; ситуация резко меняется в XVII в., особенно во 2-й пол. столетия, когда крещение мусульман (с соответствующей сменой имени) становится фактически частью политической линии страны.

Кроме того, важным аспектом политики ассимиляции татарско-ногайских мурз в Москве являлась женитьба на дочерях русских феодалов и служилых людей (см.: Урусов Урак-Петр). Подобные действия приводили не столько к этнической ассимиляции, сколько к смене культурной ориентации, что уже в следующем поколении давало желанный для власти результат: обрусевшее маргинальное самосознание при сохранении прежней социальной значимости и «генетических» качеств. При этом, разумеется, исчезал мусульманский фактор самосознания крещеных татар, хотя среди отдельных лиц из этой среды и сохранялись остаточные явления проявления гордости за своих предков.

Лит.: Соловьев С. М. Сочинения. Книга V. История России с древнейших времен. – М., 1990; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002.

Д. Х.

Муртазин Марат Фахрисламович – ректор Московского исламского университета (МИУ), член президиума ДУМЕР. Род. 26. 12. 1957 г. в Казани, в семье рабочих; в родословной отца были известные священнослужители. После окончания восточного фак-та Ленинградского гос. ун-та по специальности «Арабский язык и литература» в 1981 г. был направлен в Йемен переводчиком советника по экономическим вопросам посольства СССР, где работал по 1983 г. Занимался изучением религиозной литературы, местных обычаев и обрядов, обучался в заочной аспирантуре Ленинградского отделения Ин-та востоковедения. В 1984–90 гг. был преподавателем арабского яз. в Военном ин-те Министерства обороны СССР, где написал работу «Морфология семитских языков». В 1990 г. командирован в Ливию в качестве переводчика главного советника на промышленном объекте. С 1993 г. занимается духовным просвещением.

Активно участвовал в подготовке празднования 1100-летия принятия ислама волжскими булгарами (1987 г.). В 1993–94 гг. был преподавателем медресе при московской Соборной мечети, в 1994–99 гг. – директором Московского высшего духовного исламского колледжа с 4-летним сроком обучения. После создания МИУ становится его ректором. Имеет богословские и научные труды, владеет английским, немецким, французским, арабским яз. и ивритом.

М. является заместителем председателя Совета муфтиев России и заместителем председателя ДУМЕР муфтия Равиля Гайнутдина. До кон. 2006 г. возглавлял представительство в России Комитета мусульман Азии.

Награжден медалью «В память 850-летия Москвы», орденом Дружбы. Женат, имеет дочь.

Автор книг: «Введение в коранические науки», «В молитве спасение» (совместно с Р. Гайнутдином), автор перевода с арабского «Постановлений и рекомендаций Совета Исламской академии правоведения (фикха)».

Лит.: http://www.muslim.ru/1/cont/8/9/50.htm (официальный сайт Совета муфтиев России).

Дм. М.

Мусафир – «путник, путешественник». По шариату такая категория людей, как М., находится в более привилегированном положении, нежели остальные мусульмане. Это выражается в определенных послаблениях в вопросах поклонения (ибадат). Так, обязательные пятикратные молитвы сокращаются до 3 раз путем объединения второй и третьей, а также четвертой и пятой. При этом М. сам выбирает то время, в которое он прочитает обе молитвы подряд: напр., вторую и третью можно прочитать в период от начала второй молитвы (т. е. когда солнце находится в зените) до окончания третьей (т. е. до захода солнца). Сокращается также и количество молитвенных циклов (ракаатов) с четырех до двух в некоторых молитвах. Еще одно послабление для М. существует в соблюдении обязательного поста в месяц рамадан: М. не рекомендуется держать пост, пока он не достигнет места назначения (с последующим возмещением пропущенных дней). Мусульмане должны оказывать М. помощь и поддержку. Таким образом, ислам как совокупность религиозных и мирских законов проявляет необходимое внимание физическим и психологическим возможностям людей.

Лит.: Тахмаз А. Ханафитский фикх. – Н. Новгород, 2007.

М.Х.

Мусин Хайдар Исмаилович – автор книги «Ориентирование в исламе». Род. 03. 12. 1937 г. в с. Чембилей Нижегородской обл. В 1964 г. окончил МАТИ им. Циолковского, в 1972 г. – философский фак-т МГУ. В 1975–78 гг. учился в аспирантуре Ин-та машиноведения АН СССР. Кандидат технических наук. В 1988–91 гг. без отрыва от производства учился в медресе при Соборной мечети. Один из первых представителей интеллигенции, соблюдающий нормы и предписания ислама (см.: Тенденции интеллектуального роста современного мусульманского сообщества Москвы). В 1992 г. совершил хадж. Специалист в области авиационно-космических систем. Заслуженный конструктор России. Действительный член Академии проблем качества РФ и Международной академии наук Евразии. Опубликовал около 20 научных трудов. Автор статей в журнале «Российский космос», газете «Татарские новости» и ряде спец. изданий. Способствует развитию культуры, образования и интеллектуального уровня российских мусульман.

Лит: Нижегородские татары. Биографический словарь / Составитель и отв. редактор Р. Ф. Ибрагимов, гл. ред. Д. В. Мухетдинов. – Н. Новгород, 2008.

Дм. М.

Муслим (араб. «смирившийся») в исламском понимании означает «человека, смирившегося с волей Бога», а поскольку «воля Бога» заключена в последнем Откровении и Завете – Коране, то любой, кто признает Коран за слово Божье, является «принявшим, смирившимся с волей Всевышнего», т. е. М. В русском яз. это слово приняло видоизменившуюся форму «мусульманин», что является следствием заимствования из персидского яз., где оно произносится как «мусальмон».

Корень слова М. – слм – несет в себе следующую смысловую нагрузку: «жить в мире и спокойствии; оставаться невредимым; быть свободным». От этого корня образованы такие известные слова, как «салям» («мир, покой; благополучие») и «ислам» («смирение перед Богом»). Таким образом, с религиозной и лингвистической точки зрения М. – это «мирный, безопасный, преданный Богу и живущий по Его законам человек».

В Коране особо подчеркивается, что все пророки и посланники исполняли волю Всевышнего; следовательно, с точки зрения арабского яз. все они являются М., или по-русски – «мусульманами», поскольку «принимали Его волю». С позиций ислама невозможно оспорить тот факт, что и Моисей, и Иисус были мусульманами, ведь они были «смиренны» перед волей Всевышнего. Особенно заметным этот термин становится при осмыслении такой выдающейся личности, как пророк Ибрахим (Авраам), который по определению не является ни христианином, ни иудеем. «Не был Ибрахим ни иудеем, ни христианином, – сказано в Коране, – а был он единобожником, мусульманином [т. е. смирившимся с волей Бога], и не был он из числа многобожников» (сура «Али Имран», 67).

Лит.: Арабско-русский словарь. – Ташкент, 1994.

М. Х.

Муслим-пресс – интернет-сайт, с 2007 г. информационное агентство. Является ресурсом Лиги мусульманских журналистов. Основной ресурс размещен по адресу: www.muslim-press.ru. Один из самых заметных разделов сайта – Week-персона, в задачи которого входит представление новых лиц российского ислама, в т. ч. малоизвестных в столице имамов отдаленных местностей.

Гл. редактор – Радик Амиров, уроженец г. Сарыкташ Оренбургской обл. Цель проекта Лиги мусульманских журналистов – информирование общества о сегодняшнем дне и реальных позициях, делах, перспективах ислама, взаимоотношениях этнических мусульман с представителями др. национальностей и конфессий, общественными, политическими движениями и партиями, внутренних проблемах религиозного сообщества, роли религии в международной жизни. Не менее важной является задача структуризации мусульманского журналистского сообщества России, расширение контактов с представителями иных конфессиональных управлений, госорганов, общественных организаций.

Дм. М.

Мустафин Ахметзян Мустафинович (1902–86) – уроженец с. Шубино Сергачского р-­на Нижегородской обл., и.о. муфтия ДУМЕС в 1974–75 гг., имам московской Соборной мечети с 1956 по 1986 г. Сын Мустафы б. Люкмана Люкманова (?–1937), в течение 30 лет исполнявшего обязанности муллы в с. Шубино, репрессированного в 1930-­е гг. М. прошел обучение в знаменитом казанском медресе «Мухаммадия» в течение 7 лет, где посещал занятия А. и Л. Мустафиных, М.-Н. Тюнтяри, будущих казыя ЦДУМ К. Тарджемани и мухтасиба Казани Ш. Шарафа. После закрытия медресе в 1921 г. М. вернулся на родину, где режим давления в годы НЭПа был не столь жесток. После смерти жены будущий имам продолжил обучение в медресе у известного богослова Х. Альмушева в с. Петряксы (1926–28). В 1929 г. М., получив грамоту об успешном завершении учебы, заверенную фамильной печатью Х. Альмушева, вернулся в Шубино. В 1930 г. переезжает с семьей в Казань, где одновременно работает и учится в педагогическом ин-те, но окончить его помешали бытовые проблемы.

В 1940 г. М. с семьей перебирается в Москву. Имевший хорошую религиозную подготовку, он стал желанным для московских мусульман лицом и начал заниматься религиозной деятельностью в качестве рядового муллы, не имея ни мечети, ни разрешения властей. В 1956 г. имам московской Соборной мечети Исмаил Муштареев переехал в Казань, и встал вопрос о руководителе московской мусульманской общины. В 1950–80-е гг. важнейшим аспектом деятельности ДУМЕС стала международная деятельность. Главы мусульманских государств, прибывавшие с официальным визитом в СССР, в обязательном порядке посещали московскую Соборную мечеть, которая превратилась в своеобразную визитную карточку советского ислама (см.: Мусульманская община Москвы в годы советской власти).

В июне 1956 г. на должность имама-хатыба мечети назначается К. Салихов, до этого бывший имамом мечети «Марджани» в Казани; он проработал на этой должности до самой смерти в 1963 г. Одновременно с ним вторым имамом по рекомендации муфтия ДУМЕС Ш. Хиялетдинова был назначен М. (в течение полугода, с января по июнь 1956 г., М. уже выполнял в Москве обязанности имама, проходя «испытательный срок»); с 1964 г. он стал первым имамом-хатыбом. М. выделялся своими обширными познаниями в знании и толковании Корана, владении арабским яз., умении вести богослужение и выступать с проповедями. Московская Соборная мечеть в годы деятельности М. была единственной в Центральной России; сюда за советом и консультацией приезжали представители неофициально действовавших мусульманских общин из многих городов и сел Московской, Калининской, Ярославской, Костромской и др. областей. Во время встреч с зарубежными гостями (среди которых были первый президент Индонезии Сукарно в 1956 г., президент Египта Г. Насер в 1958 г., руководитель ливийской революции М. Каддафи в 1969 г.) М. свободно говорил без переводчика, используя свое отличное знание арабского яз. Сам М. посещал Марокко, Афганистан, Финляндию. Вплоть до своей смерти в 1986 г. М. являлся имамом мусульманской общины столицы, показав себя мудрым человеком, способным оградить прихожан от конфликтов с нетерпимой к религии власти, и талантливым проповедником. В 1970 г. М. принял участие в ташкентской конференции мусульман СССР «За единство мусульман в борьбе за мир против империалистической агрессии».

В 1974 г. М. в качестве и.о. председателя ДУМЕС принял участие в международной исламской конференции «Имам аль-­Бухари и современность».

В 1974 г. скончался 84-летний муфтий ДУМЕС Ш. Хиялетдинов, и М. стал исполнять обязанности председателя Духовного управления. Однако он был уже слишком стар и после избрания муфтием Г. Исаева в 1975 г. вернулся в Москву, где накануне московской Олимпиады 1980 г., мобилизовав мусульманский дипломатический корпус, вместе с председателем «двадцатки» мечети Валитовым Абдулкадыром спас здание Соборной мечети, которое власти намеревались снести в связи со строительством олимпийского спортивного комплекса.

Лит­.: Мустафин А. Возлюбите друг друга! // Минарет. 2004, № 1; Сенюткин С. Б. Невзгоды // Ислам на Нижегородчине. – Н. Новгород, 2002, с. 6; Хабутдинов А. ЦДУМ–ДУМЕС в послевоенный период. Ч. 1 (1950–1970-е гг.) // Минарет. 2006, № 2, с. 20–23; Его же. Ахметзян­хазрат Мустафин: родство на пути Аллаха // Медина аль-­Ислам. – Н. Новгород, № 21, 2006.

О. С., Д. М.

Мустафин Рафаэль Хайдарович – бизнесмен, меценат, общественный деятель. Род. 26. 04. 1962 г. в Москве в семье офицера. Окончил Московский радиоаппаратостроительный техникум и Военный ин-т им. А. Ф. Можайского. В 1986–90 гг. – офицер частей Главного управления космических исследований. С 1990 г. занимается предпринимательством, с 1996 г. – председатель правления региональной, а с 1999 г. – общероссийской общественной организации инвалидов-ветеранов. Член президиума Координационного совета ОСОО «Меджлис», по спискам которого баллотировался от движения «Наш дом – Россия» в Госдуму в 1999 г. С 1995 по начало 2000 г. – член концептуально-аналитической группы «Внутренний предиктор».

Оказывал и продолжает оказывать систематическую поддержку различным мусульманским проектам, осуществляемым: ДУМЕР, ДУМ Нижегородской обл., медресе «Махинур» (Н. Новгород), ДУМ Татарстана, Российским исламским ун-м и др. Построил на свои средства мечеть в с. Петряксы Пильнинского р-на Нижегородской обл., находящуюся на месте разрушенной мечети, имамом которой был прадед М., финансирует учебный процесс в этом медресе. Оказывал существенную поддержку в восстановлении института вакфов в Татарстане. Финансировал ряд издательских и общественно значимых проектов. Регулярно проводит лекции перед различной аудиторией, в т. ч. и немусульманской, с пропагандой здорового образа жизни. Женат, отец шестерых детей.

Лит.: Кто есть кто в татарской общине Москвы. – М. 2001.

Дм. М.

«Мусульмане» – журнал. Первый в России профессиональный исламский журнал. Создан в 1998 г., всего вышло 4 номера. Прекратил существование в 2000 г.

Гл. редактор – Мурад Заргишиев, директор – Марат Сайфутдинов. В редколлегию журнала входили также Шамиль Аляутдинов (имам-хатыб Мемориальной мечети) и Рустам Сулейманов (бизнесмен, меценат, ныне руководитель Фонда им. Марджани). Одним из идейных вдохновителей создания М. был погибший от рук террористов муфтий Дагестана Сайидмухаммад Абубакаров. С журналом сотрудничали видные российские мусульманские публицисты, ученые, общественные деятели: Али Полосин, Деньга Халидов, Ринат Набиев, Айдар Юзеев, Магомед Дибиров и др.

Второй номер журнала был посвящен исламу в Татарстане, третий – Дагестану, четвертый – теме псевдорелигиозного экстремизма. В публикациях затрагивались самые разные темы – от богословия и политики до кухни мусульманских народов. Почти все материалы журнала вызывали живой отклик и общественный резонанс.

Несмотря на то что вышло всего 4 номера журнала, М. сыграл важную роль в развитии русскоязычной исламской журналистики. В определенном смысле он стал эталоном качества для всех, кто работает в данной сфере, а также для читателей. До сих пор профессиональная планка, взятая в свое время журналом, во многом остается непревзойденной.

Опыт работы журнала сыграл серьезную роль в становлении крупнейшего исламского русскоязычного портала Ислам.Ру и изд. дома «Ансар», которыми руководит М. Сайфутдинов; а также в развитии медийной и просветительской деятельности Ш. Аляутдинова.

Р. М.

«Мусульмане» – культурно-просветительская телепрограмма. Единственная программа, посвященная исламу и мусульманам, выходящая на федеральном телевидении – на телеканале «Россия» – с 15 февраля 2002 г. Продолжительность – 13 минут, эфир по пятницам в утреннее время. Передача рассказывает о культуре и традициях мусульманских народов России. Гости студии – исламские общественные деятели, мастера искусств, ученые. Передача знакомит с новостями из жизни мусульман страны и зарубежья. Корреспонденты программы «Мусульмане» побывали в большинстве российских регионов и многих зарубежных государствах в поисках интересных личностей, значительных культурных и общественных явлений из жизни мусульман.

Выпуски передачи доступны на сайте телеканала «Россия» – www.rutv.ru.

С момента основания телепрограммы ее руководителем является Василий Антипов, ведущая – Динара Садретдинова. Члены коллектива М. – В. Антипов, Д. Садретдинова, редактор Георгий Яковлев, режиссер Елена Коршак, спецкор Андрей Шелков и директор Татьяна Коновалова – награждены медалью Совета муфтиев России «За духовное единение».

Д. А.

«Мусульмане Москвы», статья Ш. Ф. Мухамедьярова и Б.-Р. Б. Логашовой – см.: «Мусульманская община Москвы».

Мусульманская община Балашихи. Неформальная М. о. в Балашихе существовала еще до ее официального оформления в 1992 г., о чем свидетельствует факт ее многочисленности с самого начала деятельности – около 200 членов. Так, в пос. Салтыковка Балашихинского р-на с 1920–30-х гг. существовал р-н компактного проживания нижегородских татар (т. н. Татарский поселок). В советское время, особенно активно в 1970-е гг., происходил дополнительный приток из выходцев Татарстана и Башкортостана; члены М. о. активно участвовали в развитии г. Балашихи.

М. о. образована преимущественно татарами – выходцами из Мордовии, Нижегородской обл., Татарстана и Узбекистана примерно в равных соотношениях. Последний по времени приток татарского населения произошел в 1990-е гг. из Средней Азии. Сегодня большое число татар переселяется в Балашиху и Железнодорожный из Москвы вследствие роста семей и ограниченной возможности купить жилье в столице; аналогичные процессы происходят в др. этнических группах М. о. р-на.

В настоящее время численность татар в р-не составляет ок. 10 тыс. чел., по оценке представителей М. о., а всего мусульман насчитывается до 20 тыс. Последнее обстоятельство легко объяснимо ввиду того, что в Балашихинском р-не находятся два города, относящихся к наиболее динамично развивающимся населенным пунктам Подмосковья, – Балашиха и Железнодорожный.

Из иных мусульманских этнических групп присутствует большая диаспора азербайджанцев, индифферентная в религиозном отношении; значительно число мигрантов из Средней Азии – узбеков, таджиков, киргизов.

М. о. функционирует с 1990 г. и является одной из наиболее ранних по времени образования в новейший период истории мусульманских общин Подмосковья. В 1992 г. под руководством Султанмурада Гуламова была зарегистрирована община в подчинении Центрального Духовного управления мусульман (председатель – Т. Таджутдин) с центром в Уфе. Религиозные службы проводились в снимаемых помещениях. В связи с кончиной в 2003 г. С. Гуламова деятельность данной общины временно прекратилась. В настоящее время она существует неофициально, ею руководит сын С. Гуламова Мухаммад; эта община преимущественно собирается в праздники и проводит маджлисы (религиозные собрания на дому).

В 2002 г. параллельно первой общине была зарегистрирована новая М. о. «Иман», находящаяся в подчинении Духовного управления мусульман Европейской части России. Инициаторами регистрации общины и создания молельного дома являются местные жители отец и сын Фуат и Равиль Месяутовы. Председатель общины – Рашит Насыров. Имам с 2002 г. – Измайлов Раис Ряшитович (род. в 1980 г. в Таллине, сын выходцев из с. Андреевка Сергачского р-на Нижегородской обл.; позже с семьей переехал в Дзержинск Нижегородской обл.; образование среднее специальное педагогическое; окончил в 2002 г. Московский высший исламский духовный колледж).

В М. о. проводятся пятничные и праздничные намазы в выкупленном молельном помещении на 200 чел.; функционирует регулярное обучение основам ислама. На пятничные молитвы собирается 50–60 чел., на религиозные праздники помещение заполняется полностью, и места не хватает. Основная масса прихожан М. о. – татары, выходцы из Средней Азии, а также приезжающие из близлежащих р-нов Москвы арабы (сирийцы).

Дм. М.

Мусульманская община Домодедовского р-на. Основу М. о. составили татары-мишари из Нижегородской обл. (села Петряксы, Медяна, Трехозерка и др.) при участии выходцев из Пензенской, Саратовской и Астраханской обл. Они поселились в р-не в 1930-х гг., работая на строительстве метро и АЗЛК в Москве и Каширской ГЭС и получив для жилья пустые земли в окрестностях Домодедова, в основном в пос. Востряково.

В наст. время общая численность М. о. р-на – 5 тыс. чел., из них 2 тыс. – татары, остальные – азербайджанцы, узбеки, таджики, дагестанцы, казахи, башкиры, киргизы, чеченцы. С кон. 1970-х – нач. 1980-х гг. неофициальную религиозную активность М. о. возглавили братья Юнеевы. В 1991 г. в Вострякове был зарегистрирован исламский культурный центр «Икъра» (араб. «Читай»); в 1995 г. возникло местное религиозное объединение мусульман (РОМ) «Махалля». Председателем и имамом-хатыбом обеих организаций является Анвар Хансеварович Юнеев (1947 г., род. в Вострякове, сын выходцев из с. Мансуровка Пензенской обл. и Петряксы Нижегородской обл.; образование среднее специальное, обучался в Исламском ин-те г. Маскат в султанате Оман в 1994–95 гг. и ун-те Умм аль-Кура в Мекке в 1996–97 гг.). В 1998–2000 гг. в Вострякове по соседству с поселковым Домом культуры был возведен Исламский центр (перестроенное здание, приобретенное членами М. о.) с финансовой помощью шейха Абдуллы Салеха аль-Дурейби (Саудовская Аравия). На 2-м этаже Исламского центра расположена мечеть площадью 150 кв. м, имеются также помещения для культурного центра, учебные классы; общая вместимость здания до 500 чел.

В центре проводятся ежедневные, пятничные и праздничные молитвы, ведутся уроки по основам ислама и арабского яз.

Исламский центр возглавляет и национально-культурную деятельность; так, в сотрудничестве с администрациями Домодедова и пос. Востряково с 2005 г. ежегодно проводятся татарско-башкирские безалкогольные сабантуи.

Кроме Вострякова, мусульмане заметны в Барыбине, пос. Бел. Столбы, Расторгуево, с. Ям и в самом г. Домодедово. В последнем в 1999–2002 гг. существовало РОМ «Иман» в составе ДУМЕР во главе с Рифом Ахтямовым, самораспустившееся.

Еще одним наглядным результатом деятельности М. о. Домодедовского р-на является единственная в своем роде мечеть «Сафар» во главе с имамом Юнеевым Шамилем Хансеваровичем, действующая в аэропорту «Домодедово».

Д. Х.

Мусульманская община Звенигорода. Звенигород, по-видимому, является самым старым местом беспрерывного существования мусульманской общины на тер. Московской обл. (см.: Звенигородский удел, XV–XVI вв.).

По мнению нынешних активистов общины, история проживания татар в Звенигороде не прерывалась. На рубеже XVII–XVIII вв. изменился их социальный статус: судя по сохранившимся обрывочным сведениям, звенигородские служилые татары к тому времени преимущественно занялись торговлей.

Имеющиеся документы по совр. этапу развития общины относятся к кон. XIX – нач. ХХ в. Сохранилось решение властей о выделении в 1910 г. земли под мусульманское кладбище; данный землеотвод упоминается в письме исполкома Звенигородского горсовета депутатов трудящихся от 20. 05. 1950 г. неофициальному имаму М. о. Х. Х. Хасянову (в документе – Хасьян) с просьбой навести порядок на этом кладбище. Сохранились фотографии построенной в 1897 г. торговой площади, расположенной на углу между Московской и Дворянской (Пролетарской) улицами, и документы о ее принадлежности татарам. Учитывая, что, по данным Московского губстаткомитета, в 1900 г. в Звенигородском уезде значится всего 80 татар обоего пола, наличие этой торговой площади свидетельствует об их зажиточности и преимущественном занятии торговлей. После революции многие представители местного татарского населения были репрессированы в силу высокого социального положения и личного богатства.

Новая волна миграции татар (из районов образованных позднее Ульяновской, Куйбышевской, Нижегородской, Пензенской областей, Татарстана) в Звенигород началась в 1920-е гг. Причинами ее были преследования, коллективизация, голод в Поволжье. Наибольшее количество новоприбывших татар было из Ульяновской обл., далее шли выходцы из Нижегородской обл. и Татарстана. Татары работали на строительстве ж/д ветки от Голицина до Звенигорода, в местных артелях, предприятиях коммунального обслуживания, занимались извозом, торговлей. Нижегородские татары специализировались на производстве колбасы.

Послереволюционным руководителем татарской общины был Хабибрахман Хасянович Хасянов (1878–1963), выходец из с. Сафаджай (Красная Горка) Пильнинского р-на Нижегородской обл. Имамом он стал после революции и был им до самой смерти. Несмотря на то что община не имела официальной регистрации, Х. Х. Хасянов признавался в качестве ее лидера городскими властями. После него М. о. возглавляли Мужип Хабибуллаевич Алтынбаев (1903–69), выходец из с. Яндука Старокулаткинского р-на Ульяновской обл., Имать Иксакович Абдеев (1910–98), Якуп Фатыхович Валиуллин. Параллельно с последним обязанности имама выполнял Фатых Гаязетдинович Бетретдинов (1919–99), выходец из Нижегородской обл.

До постройки мечети все встречи проводились в частных домах: Хасяновых, Алтынбаевых, Абдеевых, Валиуллиных и др., также в бывшем детском саде (ныне Дом социальной защиты).

С 1994 г. началась работа по юридической регистрации М. о., продолжавшаяся несколько лет. С июня 1999 г. началось строительство мечети, ведшееся главным образом на средства семьи Валиуллиных. 17 марта 2000 г. в недостроенной мечети впервые был проведен намаз и совершен обряд жертвоприношения (курбан). Строительство мечети было завершено в 2005 г. Фактически мечеть является вакфом семьи Валиуллиных.

М. о. Звенигорода весьма активна в социальном плане. Ее усилиями в детской библиотеке регулярно проводятся лекции о вреде наркомании, организован уголок детской литературы; ведется работа с войсковыми частями, в т. ч. и по принятию присяги; ведется пропаганда здорового образа жизни; поддерживаются регулярные контакты с городской администрацией, краеведческим музеем, учреждениями системы образования и здравоохранения. Материалы М. о. находят регулярное освещение в прессе.

По переписи 1989 г., татары занимали третье место среди населения Звенигорода после русских и украинцев. В настоящее время в Звенигороде с прилегающей территорией проживает от 500 до 1 000 татар, 2 000 узбеков, таджиков, киргизов, около ста азербайджанцев и выходцев из Северного Кавказа, есть новые мусульмане.

Лит.: Азан над Звенигородом // Ватандашляр (Соотечественники), 2004, № 9 (120); Библиотечный попечительский совет // Звенигородские ведомости, 2006, № 9 (723); Благотворительный обед //Там же, 2005, № 19 (678); В преддверии Сабантуя //Там же, 2006, № 23 (735); Воистину всенародный праздник //Там же, 2004, № 19 (627); Давлетшин А. Азан в Подмосковье звучит уже шесть с половиной веков. – http://islamnews.ru/news-6796.html; Документы из личного архива Валиуллина Я.Ф.; Живая память огненных лет // Звенигородские ведомости, 2006, № 19 (731); Загадки мусульманского кладбища // Там же, 2005, № 41 (700); И в Звенигороде будет мечеть // Ислам минбаре, 1996, № 3 (17); История звенигородских татар // Звенигородские ведомости, 2006, № 25 (737); Казань и Москва: на пути к восстановлению // Ватандашляр (Соотечественники), 2002, № 15 (95); Курбан-байрам в Звенигороде // Звенигородские ведомости, 2000, № 16–17 (387–388); Макет будущей мечети в Звенигороде // Ислам минбаре, 1996, № 4 (18); Малообеспеченным горожанам – от мусульман // Татар иле, 20.11–26.11. 1995; Между живыми и мертвыми // Звенигородские ведомости, 2004, № 35 (643); Мэр города в мечети //Ислам в минбаре, 2003, № 2 (99);На журавлиных посиделках-2006 // Звенигородские ведомости, 2006, № 27 (738);Нас считают, оказывается, в течение уже шестисот лет... // Там же, 2002, № 31 (527); Наступает Курбан-байрам //Там же, 2001, № 9 (448); Наш юбилей //Там же, 2006, № 31 (742); Под крышей дома своего // Ватандашляр (Соотечественники), 1999, № 2; Поздравление главы Звенигорода «Ураза-байрам» // Звенигородские ведомости, 2005, № 44 (703); Мусульманский праздник. //Там же, 2005, № 46 (705); Поздравление председателя мусульманской общины г. Звенигорода Якуба-хазрата // Там же, 2005, № 19 (678); Поздравляю мусульман г. Звенигорода с праздником Курбан // Там же, 2003, № 5 (560); Праздничное богослужение городских мусульман // Там же, 2001, № 3 (442); Приближается Курбан-байрам //Там же, 2005, № 1 (712); Сафаров М. А. Татары Звенигорода. Проблемы и перспективы // Татарские новости, 2000, № 7 (75); Старожил Поречья // Звенигородские ведомости, 2006, № 28 (739); Ураза-байрам – праздник разговения // Звенигородские ведомости, 2000, № 65 (436); ЦИАМ, ф. 199, оп. 2, д. 574.

Дм. М.

Мусульманская община Коломны. История г. Коломны насчитывает ок. 860 лет. Мусульмане сыграли немалую роль в становлении и развитии города. На карте «Кочевой и оседлый мир Восточной Европы. 1482–1560 годы» в атласе «Tartarica» (с. 376) Коломна указана среди городов с татарским и ногайским населением; здесь найдены крупные клады золотоордынских монет. Коломна являлась в то время крупным таможенным центром. На карте «Татары и Русь. XIII–XIV века» атласа (с. 312–313) рядом с названием Коломны стоит ее второе предполагаемое именование – Ике.

В. Л. Егоров на основе текста духовных грамот Ивана Калиты и Ивана Ивановича Молодого сделал вывод, что Коломна и прилегающие к ней волости в XIII в. находились под монгольской юрисдикцией: город, «видимо, до времени правления Ивана Калиты передавался в качестве наследственного владения крупной феодальной золотоордынской семьи, наделенной баскаческими функциями». По версии Е. А. Арсюхина, после монгольского нашествия, с 1238 до нач. 1300-х гг., Коломна стала «личным доменом ханов Золотой Орды, наряду с Тулой и Ханским двором в Кремле Московском». В связи с этим можно рассуждать о тюркском населении, сложившемся здесь в течение двух поколений за 62 года ордынской власти. Е. Арсюхин идентифицирует этих людей по-разному: и как булгар, поселившихся здесь еще в домонгольский период и известных еще и в сер. XIV в., и как поволжских ордынцев (так, в грамоте 1390 г. упоминается ордынский посол родом из Коломны). Булгары Коломны, вероятно, занимались гончарным делом: со ссылкой на работы А. Мазурова говорится о найденных гончарных печах, в которых делали качественную керамику булгарского типа. «Обнаруженные здесь ордынские монеты времен Замятни не оставляют сомнения в том, что эту классную керамику делали булгары, поддерживавшие экономические связи с Ордой», – пишет Е. Арсюхин.

Частично тюркское прошлое этого р-на сохранилась в топонимике окрестных сел (Татарово и др.).

По данным Московского губернского статистического комитета, в 1904 г. в Коломне и Коломенском уезде проживало 88 мусульман. Однако реальная М. о. в городе сложилась только в советское время.

В кон. 1950-х гг. в Коломне были основаны заводы по производству цемента, выпуску паровозов и вагонов, канатной продукции и др. Для работы на этих производстах приглашались рабочие из провинции, в числе которых приехала большая группа татар из Пензенской, Самарской, Ульяновской обл. Религиозные обряды сложившейся неофициальной М. о. долгое время выполнял Хайруков Халим.

В 1998 г. была зарегистрирована Местная религиозная организация мусульман Коломенского р-на, председателем которой стала Бикмаева Марьям. С 2000 по 2003 гг. председателем и имамом М. о. являлся выпускник Московского высшего духовного исламского колледжа (см.: Московский исламский университет) Беляев Рамиль Фяритович (1978 г. р., уроженец с.Красная Горка Нижегородской обл.; с 2004 г. является имамом-хатыбом татарской мусульманской общины Финляндии).

Сейчас общину возглавляет Хайров Али Рустамович. В наст. время численность мусульман в районе составляет около 4 тыс. чел. За короткое время были достигнуты успехи в организации проведения пятничных и праздничных молитв; был налажен выпуск газеты мусульман Коломны «Знание» (гл. редактор – Беляев Р. Ф.). Организованы многочисленные встречи с видными духовными деятелями ислама.

Активную помощь в деятельности М. о. оказывает бизнесмен Искандер Любимов.

В М. о. проводятся пятничные и праздничные намазы в арендуемом помещении; функционирует регулярное обучение основам ислама и татарскому яз., имеет место небольшая благотворительная деятельность. Имеются планы строительства мечети.

Лит.: Арсюхин Е., Андрианова Н. Коломна: немного Востока в княжеском уделе. – 2002. – http://archeologia.narod.ru/kolom.htm (сайт «Вспомнить всё»); Беляев Р. Ф. Мусульманская община Коломны: историческая справка (неопубл.); Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. – М., 1985; Смолицкая Г. П. Названия московских улиц. – М., 1998; ЦИАМ, ф.199, оп.2, д.574; Tartarica. Атлас: История татар и народов Евразии. – Казань, 2005.

Д. Х.

«Мусульманская община Москвы» – статья Ш. Ф. Мухамедьярова и Б.-Р. Б. Логашовой, опубликованная в научном сборнике «Ислам и этническая мобилизация: национальные движения в тюркском мире» (М., 1998). Является одним из первых обобщающих трудов по истории московских мусульман. В статье авторы впервые отошли от узкозаданных национальных рамок изучаемой общины: до появления статьи «М. о.» данный социум изучался в основном через этническую, татарскую призму. Хотя татары составляли до нашего времени абсолютное, а с кон. 1990-х гг. – относительное большинство мусульманской общины Москвы, ситуация кон. ХХ – нач. XXI вв. резко отличается от предшествующих эпох большим числом мигрантов с Кавказа, Средней Азии и стран «дальнего зарубежья».

Авторы резюмируют сведения из статей Л. И. Розенберга «Татары в Москве XVII – середины XIX веков» и В. Г. Садура «Татарское население Москвы (1860–1905 гг.)» и используют также данные из материала «Мусульманская община столицы: прошлое, настоящее, будущее» от 1997 г., подготовленного при участии Ф. Асадуллина (см.: «Коран в России»). Значительное место отведено важному событию в жизни российских и московских мусульман нач. ХХ в. – I Всероссийскому мусульманскому съезду, состоявшемуся в мае 1917 г. в Доме Асадуллаева. Изложенная авторами информация о съезде хранилась в домашнем архиве Ш. Ф. Мухамедьярова. Значительная часть статьи описывает ситуацию религиозного возрождения в Москве 1990-х гг.

Основные положения статьи М. о. повторяют публикацию этих авторов «Мусульмане Москвы» из сборника «Москва. Народы и религии. 850» (М., 1997) и вошли в последующую работу «К кому обращается муэдзин в Москве» (2000).

Лит.: Мухамедьяров Ш., Логашова Б.-Р. К кому обращается муэдзин в Москве // Московский регион: этноконфессиональная ситуация. – М., 2000; Мухамедьяров Ш., Логашова Б.-Р. Мусульмане Москвы // Москва. Народы и религии. 850. – М., 1997; Мухамедьяров Ш., Логашова Б.-Р. Мусульманская община Москвы // Ислам и этническая мобилизация: национальные движения в тюркском мире. – М., 1998; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002.

Д. Х.

«Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв.» – книга историка-архивиста и этнолога Д. З. Хайретдинова, изданная в Н. Новгороде в 2002 г. и являющаяся первым комплексным исследованием истории московских мусульман с эпохи Золотой Орды до революции 1917 г. Несмотря на то что история возникновения и беспрерывного на протяжении многих веков существования мусульманской общины Москвы представляет огромный интерес для историка, научное осмысление этого феномена до появления труда М. о. не состоялось. Отсутствие подобного труда относительно столичной мусульманской общины особенно было заметно на фоне имевшихся крупных исследований об истории немецкой, армянской, ассирийской общин Москвы. Возникавшие время от времени спонтанные попытки проанализировать те или иные аспекты существования общины были ограничены временными, тематическими либо идеологическими рамками.

Дореволюционные российские историки в большинстве обходили данную тему стороной. Мнение о незначительности проблематики могло возникнуть у историков в связи с малочисленностью мусульманской общины, по сравнению с некоторыми др. этноконфессиональными группами московского населения, из-за малых размеров и слишком размытых границ Татарской слободы (по сравнению, напр., с Немецкой слободой, изученной и описанной историком Д. В. Цветаевым еще в 1886 г.). Отсутствие достоверных источников делало изучение истории мусульман Москвы еще более затруднительным.

Однако автор М. о. приходит к выводу, что эти причины были не единственными в вопросе обхождения стороной истории древней общины. «Идеологические штампы, согласно которым весь золотоордынский период истории России рассматривался исключительно в негативном свете, имели решающее влияние не только для дореволюционных историков, но и для всей российской исторической науки вплоть до последних лет. В связи с этим любые попытки объективного изучения очень многих тем, так или иначе связанных с историей Золотой Орды и образовавшихся на ее месте государств (а тема мусульманской общины Москвы – одна из таких), неизбежно столкнулись бы с отрицательной реакцией как научных кругов, так и политической власти. Сказанное тем более верно относительно предмета настоящего исследования, в котором затрагивается исторический и идеологический центр российской православной цивилизации, “третий Рим”, состоявшийся в качестве такового именно после исчезновения мусульманских государств северной Евразии – государств, к которым и возводятся подлинные истоки мусульманской общины Москвы», – пишет Д. Хайретдинов.

Научная новизна книги М. о. заключается в том, что она представляет собой обобщающее исследование истории мусульманской общины Москвы в XIV – нач. ХХ вв., в то время как имевшиеся к тому времени научные статьи и материалы публицистического характера охватывали лишь отдельные стороны бытования мусульман в столице (см.: «Мусульманская община Москвы»; статьи в журнале «Наука и религия» по теме московских мусульман (1990-е гг.); «Татары в Москве XVII – середины XIX веков»; «Татарское население Москвы (1860–1905 гг.)»; труды О. А. Иванова по московскому краеведению 1992–2000 гг. и др.). Кроме того, некоторые появившиеся в последние годы публикации об истории московских мусульман крайне поверхностны и неточны с точки зрения фактологии. Книга М. о. написана на основе широкого круга источников; в ней анализируются архивные документы, касающиеся жизни мусульман в Москве, часть которых впервые вводится в научный оборот или же они слабо изучены.

Автор исследует функционирование мусульманской общины в Москве в контексте современной внешне- и внутриполитической ситуации. В книге содержится богатый фактический материал, охватывающий дореволюционный период. Исследование отвечает на вопросы: когда и как стало формироваться тюркско-мусульманское сообщество Москвы, почему татары не растеряли своих религиозных и этнических традиций, какой вклад они внесли в историю России? Как отмечает Д. Хайретдинов, начало общины московских мусульман восходит к времени существования Золотой Орды (хотя археологические находки свидетельствуют о проникновении на московские земли отдельных элементов ислама еще в IX–X вв.), а наиболее важную роль в становлении исламского мира Москвы сыграла Мещера (Мещерский Юрт – близлежащее к Московии мусульманское полуавтономное государственное образование).

Автор делит историю мусульманской общины города на четыре периода, посвятив каждому из них отдельную главу. Первый период (XIV–XVI вв.) – «посольский», назван так потому, что прибывавшими в столицу и Подмосковье выходцами из Орды занимался Посольский приказ, а большинство московских мусульман так или иначе было связано с этим учреждением. На втором этапе (XVII в.) произошло включение в состав России огромных территорий преимущественно с мусульманским населением, ставших неотъемлемой частью православной державы. Татарская слобода превратилась в заметный район столицы. К концу этого периода московские татары и ногаи из числа аристократов уже были христианами.

Третий этап (XVIII – нач. XIX вв.) отмечается медленным ростом мусульманской общины Москвы и компактностью проживания ее членов. Однако говорить об их замкнутости в это время было бы неправомерно: развивались контакты с православным большинством. Наконец, четвертый этап (вторая пол. XIX – нач. ХХ вв.) характеризуется скачкообразным увеличением числа московских мусульман и появлением национально-политических интересов мусульманских торгово-промышленных кругов, что выразилось «в тесном взаимодействии крупнейших купцов с религиозными лидерами».

Значительную часть книги занимает раздел Приложения, куда вошли таблицы («Население Татарской слободы» в 1669, 1672, 1676 и др. годы; «Именной список переводчиков Посольского приказа 1689 г.»; «Данные Актовых книг XVIII столетия с упоминанием мусульманских имен»; «Упоминаемые в разных источниках видные семьи из числа московских мусульман XIX в.»; «Численность мусульман в Москве и Московской губернии в 1900–1907 гг.» и др.); схемы («Район Татарской слободы в 1803 г., в 1820-х гг. и т. д.); документы («Подписи татарских мурз под грамотой об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова в 1613 г.»; «Указ Сената по вопросу о Татарском кладбище за Калужскими воротами в Москве…»; «Челобитная татарских переводчиков и толмачей на имя Петра I о попытке захвата территории Татарского кладбища Ф. В. Наумовым…» и др.). Автор дает прекрасный анализ письменных источников, наглядно демонстрирующих уровень делопроизводства московских мусульман. Безусловное уважение вызывает объем архивных и опубликованных материалов, использованных автором в его работе.

К новаторским подходам автора относятся: цельное описание истории Ханского двора в Кремле, Татарского подворья в Китай-городе, Касимовского двора, Ногайского двора, Татарского кладбища за Калужскими воротами, и в частности история захоронения на нем мусульманами Степана Разина. Автор доказал существование мечети в Замосковоречье в сер. XVII в., разрушив один из мифологических сюжетов, связанных с прошлым и настоящим московских мусульман, о ее возникновении после Отечественной войны 1812 г.

В трудах последующих исследователей работа М. о. названа «уникальным трудом, крайне важным для понимания современных процессов в московской мусульманской общине» (Д. Халтурина); «прекрасной, весьма объективной книгой, целиком заполнившей лакуну, имевшуюся в нашей науке об исламе, в москвоведении, истории России» (И. Зайцев); «наиболее важным исследованием по этой теме» (Н. Гончарова).

Лит.: Гончарова Н. С. Татары в Москве. (Опыт историко-статистического исследования). Дис. ... канд. ист. наук: 07.00.07. – М., 2003, РГБ ОД, 61:04-7/209-5; Зайцев И. В. Рецензия на книгу Хайретдинова Д. З. «Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв.» // Восток (Orient). – М., 2004, № 2; Зайцев И. Рецензия на книгу Хайретдинова Д. З. «Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв.» // Татарский мир, № 19, 2004; Хайретдинов Д. З. Мусульманская община Москвы в XIV – начале ХХ вв. – Н. Новгород, 2002; Халтурина Д. А. Московские мусульмане (Уровень этноконфессиональной толерантности; по материалам опроса в мечетях). Дис. ... канд. ист. наук: 07.00.07. – М., 2003, РГБ ОД, 61:04-7/9-2.

Дм. М.

Мусульманская община Москвы в годы советской власти. 1917 год стал временем начала совершенно нового периода в жизни мусульман России. Еще 7 мая в Москве состоялся I Всероссийский съезд мусульман, в работе которого активное участие приняли будущие лидеры национальных движений мусульманских народов: Гаяз Исхаки, Ахмед-Заки Валиди, Али-Мардан Топчибашев, Ахмед Цаликов, Мустафа Чокаев и др. 28 августа на Всероссийском государственном совещании, также проходившем в Москве, представитель мусульман А.-М. Топчибашев выступил с речью о проблемах российских последователей ислама и заявил о том, что мусульмане настаивают на федеративном устройстве России. В дальнейшем, когда Москва стала столицей молодой советской республики, в нее не раз приезжали представители различных мусульманских партий и движений. Вместе с тем, учитывая ухудшение условий жизни в Москве, наступившее в годы Гражданской войны, многие мусульмане уехали в сельскую местность, включая даже имама Исторической мечети А. Шамсутдинова (имам в 1913–36 гг.), хотя обе московские мечети продолжали функционировать, главным образом при поддержке богатых единоверцев – касимовских купцов Карамышевых и бухарского купца Файзуллы Ходжаева.

Российское общество оказалось расколото, и этот раскол не обошел стороной мусульман, хотя здесь неуместно говорить о разделении на «красных» и «белых». Среди мусульман было немало сторонников «красной» идеи, учитывая, что большевики пообещали им равноправие и в первые годы советской власти по призыву Ленина старались проявлять «максимум доброжелательности к мусульманам». Часть мусульман также связывала с большевиками надежды на восстановление Халифата.

«Кто поможет, кто явится освобождать Турцию, Стамбул, священную эту землю от власти англичан? Кроме советского правительства, другого правительства сейчас не видно. От Советов этого ждут, и они, оправдывая ожидания, приступили к осуществлению намерения вырвать весь Восток из лап англичан. Мусульмане должны оказать помощь Советам в этом стремлении. В этом деле нужно быть вместе с Советами», – говорил на пятничной проповеди 30. 06. 1920 г. в мечети в Выползовом пер. (см.: Соборная мечеть) муфтий Г. Баруди. На это надеялись и мусульманские деятели из-за рубежа, приезжавшие в Москву в надежде заручиться поддержкой большевиков. В 1919 г. Москву посетили члены Индийского национального конгресса Мухаммад Баракатулла и Абдур-Раб Барг, которые вели с В. И. Лениным переговоры о сотрудничестве в деле освобождения Индии от власти англичан. Конечно, это было проявлением политической наивности, от которой их попытался избавить Ахмет-Заки Валиди, заявивший: «Это иллюзия; объединять Коран и ислам с коммунизмом всего-навсего грех. Раз уж вы разговариваете с Советами, не путайте сюда религию. Говорите, что вы хотите развить гражданское политическое освободительное движение».

В годы Гражданской войны работой Исторической мечети в отсутствие имама руководил муэдзин Мухаммет-Карим Агеев (см.: Агеевы), а в Соборной мечети служили два имама – А.-В. Фаттахетдинов (1914–28 гг.) и Г. Сулеймани (1929–30 гг.). В кон. 1920-х гг. при покровительстве имама А. Шамсутдинова при Исторической мечети вел уроки ислама Муса Бигеев. Жизнь мусульманской общины Москвы в 1920-е гг. характеризуется двумя тенденциями. С одной стороны, в феврале 1923 г. был опубликован декрет Совета народных комиссаров «О регистрации религиозных обществ» (дополненный инструкцией НКВД от апреля 1923 г., особым распоряжением НКВД от декабря 1923 г. и инструкцией НКВД и Наркомпроса 46/72/цс от 1925 г., где говорилось, что преподавание основ ислама может проводиться только в мечетях и только для лиц старше 14 лет), после чего все формы религиозной жизни мусульман оказались под контролем советского государства и ислам стал активно вытесняться на обочину общественной жизни. Верующие, открыто заявлявшие о своей религиозной принадлежности, становились в лучшем случае маргиналами в обществе. С др. стороны, в Москву в поисках лучшей доли прибывало все большее число этнических мусульман, что отразилось на значительном увеличении численности мусульманской общины.

В апреле 1936 г. первой жертвой раскручивающегося маховика массовых репрессий стал имам А. Шамсутдинов, арестованный с женой по ««делу о заговоре руководителей ЦДУМ» (см.: К. Тарджемани); через год по этому же делу были репрессированы имам Соборной мечети в 1930–36 гг. Муса Вахитов и его предшественник Г. Сулеймани. Одним из немногих очагов национальной культуры, неразрывно связанной с исламом, оставался Дом Асадуллаева, именовавшийся Татарским клубом им. Х. Ямашева. Подавляющее большинство мусульман, проживавших в те годы в Москве, составляли татары, так что в этом центре всегда было многолюдно. Однако и там старая дореволюционная культура уступала место новой, социалистической. В 1936 г. была закрыта мечеть на Бол. Татарской ул.; Соборная мечеть, возглавляемая в 1936–53 гг. Х. Насретдиновым, надолго стала единственным мусульманским храмом не только для Москвы и Московской обл., но и для огромного пространства в европейской части СССР.

Отношение советской власти к религии изменилось лишь в ходе Великой Отечественной войны. В те годы мусульманская община Москвы значительно уменьшилась: мужчины были призваны в армию, женщины также привлекались на оборонные работы, зачастую вдалеке от дома. Несмотря на многочисленные лишения и трудности военного периода, мусульмане Москвы принимали участие в сборе средств на постройку танковой колонны, за что были удостоены благодарственной телеграммы от И. В. Сталина.

В мае 1944 г. по образцу созданного в 1943 г. Совета по делам православной церкви в качестве своеобразного дополнения к нему был образован Совет по делам религиозных культов (СДРК) при СНК СССР во главе с полковником Народного комиссариата государственной безопасности (НКГБ) И. В. Полянским, который еще в 1920-е гг. занимался контролем за деятельностью религиозных организаций.

При совнаркомах союзных и автономных республик и при обл(край)исполкомах был создан аппарат уполномоченных СДРК. Центральные учреждения и ведомства СССР обязывались предварительно согласовывать с ним все проводимые ими мероприятия по вопросам, относящимся к религиозным культам.

Одним из первых дел СДРК в отношении мусульманского культа стала организация паломничества в Мекку 6 мусульман: 4 человек из Узбекской ССР, по одному – из Таджикской ССР и Казахской ССР. В докладной записке председателя СДРК Полянского под грифом «секретно» от 04. 09. 1944 г. отмечалось: «Этот факт будет знаменовать существующую в СССР свободу религий».

В 1945 г. в Москве впервые с 1920-х гг. была издана для мусульман книга религиозного содержания «Ислам дине», написанная тогдашним муфтием ДУМЕС Г. Расули. Однако через несколько лет после окончания войны антирелигиозный курс властей снова усиливается. После 1953 г., когда находившийся у власти Н. С. Хрущев повел новое наступление на религию, имамам Соборной мечети И. Рахматуллину (1953–54 гг.) и И. Муштари (1954–56 гг.) пришлось испытать на себе все перипетии изменения генерального курса партии в отношении к религии. На них оказывается сильнейший прессинг уполномоченных СДРК, которые буквально «под микроскопом» наблюдали повседневную жизнь мусульманской общины, разрешая или запрещая любые мелочи в жизни мечети. Имама И. Муштари заставляли не только принимать иностранные делегации, но и заниматься не свойственными делами, напр., бороться с нищими, собиравшимися у мечети и «использовавшими чувства советских людей, чтобы иметь легкий заработок» (из документа ГА РФ). В этот период неформальным лидером прихода являлся муэдзин Ш. Салямов (нач. 1930-х – 1965 г., с перерывом на годы войны). В 1956 г. на должность имама-хатыба мечети назначается К. Салихов, до этого бывший имамом мечети «Марджани» в Казани. Он проработал на этой должности до самой смерти в 1963 г. и смог навести порядок как в кадровой сфере, так и во взаимоотношениях с властями. В 1956–63 гг. вторым имамом являлся А. Мустафин (с 1964 по 1986 г. – первый имам-хатыб). С 1963 г. имамом, а с 1964 г. имамом-хатыбом был Р. Басыров.

Мечеть в те годы выполняла представительские функции, демонстрируя зарубежным гостям из мусульманских стран торжество «свободы совести в стране победившего социализма». Ее в разные годы посещали прибывавшие в СССР с официальными визитами президент Индонезии Сукарно (1956), наследный принц Йемена Сайф аль-Ислам Мухаммад аль-Бадр (1956), президент Египта Г. Абдель-Насер (1958), лидер Ливийской джамахирии М. Каддафи (1969) и др. многочисленные делегации из развивающихся стран, где преобладает мусульманское население, участники Международного фестиваля молодежи и студентов из мусульманских стран (1957). С 1955 г. имамы Соборной мечети стали выезжать за границу на международные мероприятия с участием религиозных деятелей.

В 1974 г. после кончины муфтия ДУМЕС Ш. Хиялетдинова московский имам А. Мустафин исполнял обязанности муфтия вплоть до назначения на этот пост в 1975 г. А.-Б. Исаева. Все эти годы религиозная жизнь протекала на задворках советского общества; для этого периода характерна замена ислама как образа жизни религиозной обрядностью. Верующие заботились о том, чтобы по возможности никто из окружающих – коллег по работе, соседей и даже родственников – не знал, что человек верит в Бога, посещает мечеть. Фактов религиозного диссидентства среди мусульман Москвы за это время не отмечается.

В 1977 г. в Москве прошла международная конференция «Религиозные деятели за прочный мир, разоружение и справедливые отношения между народами», в которой приняли участие делегации из 107 стран мира, в т. ч. и из мусульманских. Для них в московской Соборной мечети был организован специальный прием. Жизнь московского мусульманского прихода полностью контролировалась в те годы уполномоченными Совета по делам религий (единый орган по контролю за религиозными организациями, образован в 1965 г. после объединения Совета по делам православной церкви и СДРК). Они решали все, вплоть до того, можно ли размещать женский зал на 2-м этаже мечети или провести праздничное богослужение во дворе мечети, разрешено ли установить микрофон с репродуктором для подвального помещения мечети; нужно ли покрывать позолотой купола мечети (это не было разрешено); сколько автомашин должно быть у религиозного общества мусульман Москвы и т. д. О том, какова была жизнь мусульман в те годы, говорит и тот факт, что возведение весной 1980 г. на Даниловском мусульманском кладбище кирпичного помещения для обмывания покойников происходило в режиме конфликта с местными властями, и завхоз мечети считал постройку этого помещения чуть ли не главным достижением московских мусульман за все годы существования общины при советской власти.

К разряду несомненных достижений столичных мусульман можно отнести сохранение Соборной мечети, которую в рамках подготовки к московской Олимпиаде 1980 г. некоторые партийные функционеры призывали снести, чтобы она не портила облик «образцового коммунистического города». Однако в сентябре того же года жизнь московских мусульман омрачилась страшной трагедией – хорошо организованным убийством председателя «двадцатки» мечети Валитова Абдулкадыра, который и возглавлял протестное движение в вопросе предполагаемого сноса мечети. Обстоятельства его гибели до конца неизвестны. Те, кто с ним работал и знал его, до сих пор отказываются обсуждать этот вопрос и сообщать подробности уголовного дела (велось сотрудниками КГБ), которое со временем обросло нелепыми слухами и не менее грязными домыслами, не имеющими ничего общего с истинными обстоятельствами дела.

К нач. 1980-х гг. относится возникновение в Москве группы молодых мусульман, которые не были удовлетворены позицией, занимаемой официальными исламскими структурами по отношению к правящему режиму и, сервильностью официальных имамов. Они вошли в контакт с иностранными студентами-мусульманами, значительное число которых обучались в советских вузах и посещали Соборную мечеть. Через них они получали литературу, в которой черпали информацию о совр. проблемах исламской богословской мысли в мусульманских странах. В дальнейшем эта группа оформилась как неформальное объединение мусульманской молодежи, получившее название «Саф Ислам». Члены группы находились под пристальным вниманием КГБ.

В 1982 г. в Москве состоялась международная конференция под названием «Религиозные деятели за спасение священного дара жизни от ядерной катастрофы», в которой приняли участие представители Русской православной церкви, всех Духовных управлений мусульман СССР, руководство буддийских и иудейских религиозных организаций.

20. 11. 1986 г. скончался Ахметзян Мустафин, и в 1987 г. в Соборную мечеть был назначен новый имам – Равиль Гайнутдин, через год утвержденный в должности имама-хатыба мечети. С началом перестройки, когда контроль спецслужб за деятельностью религиозных организаций начал понемногу ослабевать, при мечети были открыты курсы обучения основам ислама, которые могли посещать все желающие. С 1989 г. набор на эти курсы, ставшие прообразом медресе, был ежегодным, и многие московские мусульмане первые сведения о своей религии почерпнули именно там.

04. 01. 1989 г. в Москву из Тегерана было доставлено персональное послание духовного лидера Ирана аятоллы Хомейни, в котором он призывал лидера СССР М. С. Горбачева продолжить начатые им политические преобразования, отказаться от политики государственного атеизма и «обратиться к истине». В конце августа 1989 г. в Уфе, Казани, Набережных Челнах, Астрахани и Москве прошли торжества, посвященные 200-летию Оренбургского магометанского духовного собрания и 1100-летию принятия ислама Волжской Булгарией. К этой дате было напечатано 50 000 экземпляров Корана – впервые за 72 года светской власти. Процессы, проходившие в это время в Советском Союзе, побудили вышедших из подполья исламских интеллектуалов и др. представителей религиозного андеграунда создать и зарегистрировать в Москве Партию исламского Возрождения, при этом основой московского отделения партии стал «Саф Ислам». В сер. сентября 1990 г. СССР с официальным визитом посетил министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал, по поручению которого благотворительный мусульманский фонд «Ибрагим Аль Ибрагим» начал свою деятельность по оказанию материальной помощи единоверцам, проживающим на тер. России. В ноябре 1990 г. на базе московской Соборной мечети при поддержке религиозных общин Твери, Ярославля, Подмосковья и Нижегородской обл. был создан Исламский центр Москвы и Московской области, президентом которого был избран Р. Гайнутдин. В январе 1991 г. мусульманам было возвращено здание Исторической мечети. 6 декабря того же года в Москве было открыто посольство Королевства Саудовская Аравия.

Подписание в декабре 1991 г. Беловежских соглашений и последовавший за этим развал Советского Союза подвели своеобразный итог жизни мусульманской общины Москвы при советской власти и ознаменовали начало нового этапа ее развития, теперь уже в новом государстве – Российской Федерации.

Лит.: Асадуллин Ф. А. Москва мусульманская: история и современность. – М., 2004; Заки Валиди. Воспоминания. – М., 1997; Одинцов М. И. Власть и церковь в СССР и странах Восточной Европы. 1939–1958. (Дискуссионные аспекты). – М., 2003; ГА РФ, ф. Р-6991, оп. 4, д. 38, л. 51–52.

И. Мухамеджанов.

Мусульманская община Наро-Фоминского р-на. Историю М. о. Нарофоминского р-на следует возводить к XV–XVI вв., когда часть его тер. входила во состав Звенигородского удела татарских царевичей (так, с. Фоминское еще в XVII в. было приписано к звенигородскому Саввино-Сторожевскому монастырю); косвенным свидетельством этому может выступить ряд тюркских топонимов (Таширово, Юматово и др.). Совр. М. о. сложилась в 1930-е гг., после получения Наро-Фоминском статуса райцентра. Основу общины составили татары – выходцы из Мордовии и Горьковской обл., приехавшие по разнарядке для работы на прядильно-ткацкой фабрике (с 1965 г. – шелковый комбинат) – основном, градообразующем предприятии Наро-Фоминска.

До 1997 г. М. о. действовала нелегально; в ее распоряжении были только частные дома для проведения молений и мусульманский участок на городском кладбище. С кон. 1990-х гг. происходит национально-религиозное возрождение: основано общество татарской культуры «Туган тел», образовано новое отдельное мусульманское кладбище площадью 1 га. В 1997 г. в составе ДУМЕР зарегистрирована Религиозная организация мусульман (РОМ) Наро-Фоминска.

В наст. время численность мусульман в р-не составляет ок. 4 тыс. чел., из них татар – 1,5 тыс. чел. Заметны также азербайджанцы, узбеки, таджики, лезгины и др. дагестанцы, вайнахи. Председатель РОМ – Мустакаев Мифтяхетдин Умярович, 1948 г. р. Имам М. о. – Бедердинов Ильдар Хасянович, 1973 г. р., выходец из с. Кузьминки Краснооктябрьского р-на Нижегородской обл., в 2001 г. окончивший Московский высший духовный исламский колледж (см.: Московский исламский университет). В 2005 г. М. о. приобрела землю для строительства молельного дома, который начал функционировать с 2007 г. Проводятся пятничные молитвы, вечерние коллективные намазы-таравихи в месяц рамадан; действует медресе с преподаванием основ ислама, арабского яз.

Кроме Наро-Фоминска, др. заметные общины мусульман р-на проживают в г. Апрелевка и пос. Селятино (в последнем основу М. о. составляют выходцы из Татарстана, по социальному статусу – из числа инженерного состава). В обоих населенных пунктах действуют мусульманские участки при кладбищах.

Д. Х.

Мусульманская община Ногинского р-на. Мусульмане обосновались в Богородске (с 1930 г. – Ногинск) и его окрестностях еще до революции. В описании Е. Н. Маслова этот процесс выглядит так: «В народонаселение края влились позднее и другие племенные примеси: с востока – татары, с запада – белорусы, литовцы, поляки». В 1903 г., по данным Московского губернского статистического комитета, в Богородском уезде проживала самая большая мусульманская колония во всей Московской губернии: 314 чел. Судя по соотношению полов, в самом Богородске и соседнем Павловском Посаде это были цельные семьи, а в окрестных нас. пунктах уезда – в основном мужчины, трудовые мигранты (в уезде значится 158 мужчин и всего 16 женщин из числа мусульман). Судя по всему, это были выходцы из татарских сел Нижегородчины, по причине безземелья массовым потоком устремлявшиеся в ту эпоху в Москву и Подмосковье (Богородск лежит как раз на трассе Москва – Н. Новгород).

Постоянная М. о. в городе сложилась только в советское время. М. о. г. Ногинска и Ногинского р-на зарегистрирована в 1994 г. В наст. время численность мусульман в р-не, по оценке представителей общины, составляет ок. 5 тыс. чел.

Имам-хатыб и председатель М. о. – Рушан Рафикович Аббясов, являющийся членом Общественной Палаты Московской обл. (сын выходцев из с. Мочалей Нижегородской обл., в 1992–1996 гг. обучался в Катаре, в 2001 г. закончил Московский исламский университет, в 2004 г. закончил Российскую Академию Государственной службы при Президенте РФ, с 2007 г. – аспирант Дипломатической академии МИД РФ).

Благодаря предпринимателю Азизову Хафизу Ибрагимовичу в его частном доме в Ногинске, который он передал М. о., проводятся пятничные и праздничные намазы; функционирует регулярное обучение основам ислама и татарскому яз., имеет место благотворительная деятельность. В наст. время М. о. при всесторонней поддержке главы Ногинского р-на Лаптева В. Н. и местных предпринимателей ведет строительство мечети, получив все необходимые разрешительные документы.

В г. Старая Купавна Ногинского р-на действует собственная М. о., которая была зарегистрирована в составе ЦДУМ. В 2007 г. она была перерегистрирована в составе ДУМЕР; во главе ее стал Р. Р. Аббясов. Численность мусульман Старой Купавны – ок. 1 тыс. чел., в основном татар, таджиков и узбеков. С советских времен действует мусульманский участок городского кладбища.

На тер. Ногинского р-на находится г. Электросталь областного подчинения. В 2002 г. благодаря ряду активистов, в частности, руководителю татарской национальной культурной автономии Юсим Румие Каюмовне, здесь была зарегистрирована религиозная организация мусульман г. Электростали «Сабыр». В настоящее время численность мусульман в городе составляет ок. 2 тыс. чел. Имам-хатыб М. о. – татарин, уроженец г. Москвы Ренат Абянов, выпускник Московского исламского университета; председатель – Нурисламов Ильдар. Община проходит процесс становления.

Благодаря всесторонней поддержке главы г. Электросталь Суханова А. А., администрации г. Электросталь и мусульманским активистам, общине было предоставлено помещение в жилом доме, где вот уже год проходят намазы, преподавания основ ислама и восточных языков, религиозные и общественные собрания.

Лит.: Аббясов Р. Мусульманская община Ногинска и Ногинского р-на: справка (неопубл.); Маслов Е. Н. Люди Богородского края. – http://www.bogorodsk-noginsk.ru/arhe/1.html (сайт «Богородск-Ногинск. Богородское краеведение»); ЦИАМ, ф.199, оп.2, д.574.

Д. Х.

Мусульманская община Орехово-Зуева. Накануне I мировой войны в Орехове и соседних селениях насчитывалось «257 магометан». Это были в основном татары, работавшие возчиками на лошадях, а также занятые на др. вспомогательных работах при предприятиях текстильной империи Морозовых; некоторые из них занимались мелкой торговлей. Трудились они и в соседнем Дулеве, где находится еще один промышленный центр – «Кузнецовский фарфор».
В 1920-е гг. сюда потянулись родственники и знакомые осевших здесь ранее татар. Массовый наплыв татар относится к 1930-м гг., когда началась насильственная коллективизация и «раскулачивание» села. Часть молодежи покинула родные места добровольно в ходе процесса урбанизации российского населения.
Москва и др. крупные центры не всем пришлись по душе; в поисках более удобной среды обитания многие татары целенаправленно обосновались в Орехово-Зуеве, где у них были родственники и знакомые односельчане. Основная часть приехавших стала селиться в зеленой, еще не обжитой части города, которая и поныне называется Новой Стройкой. Компактное проживание в дальнейшем сыграло немалую роль в духовной жизни, способствуя сохранению веры, родного языка, традиций и обычаев предков, соблюдению обрядов и предписаний ислама (наглядным свидетельством общинного образа жизни татар того времени стала неформальная футбольная команда «Татары», организованная из рабочих-татар фарфорового завода).

У М. о. Орехово-Зуева долгие годы не было ни молитвенного помещения, ни настоящего имама. По воспоминаниям Исмаила Саберова (1901–2001), в те годы татары проводили общие моления в зависимости от погоды в разных местах, даже в чистом поле. Для двух праздничных богослужений в году снимали разные помещения в городе, а позже стали проводить их в мусульманской части центрального городского кладбища, основанного в довоенное время (новый мусульманский участок на втором городском кладбище основан в 1984 г.). На намазе предстоял кто-нибудь из наиболее приготовленных членов общины. Лишь перед войной, в нач. 1940-х гг., в Орехово-Зуево приехал человек, которого вскоре стали единодушно называть муллой, – Шакирджан Рахматуллин, известный в общине как Казан-бабай, что говорило о его происхождении.

Основную часть М. о. составляли выходцы из Нижегородской обл., уроженцы сел Бол. и Мал. Рыбушкино, Красный Остров, Сафаджай (Красная Горка), отчасти Петряксы, Мочалей, Медяна, Чембилей. Названия первых 3–4 сел наиболее часто повторяются в личных делах ореховских татар – участников Великой Отечественной войны, ок. 200 из которых погибло на ее фронтах.

С 1940-х по 1990-е гг. имамами (неофициальными) М. о. являлись: Шакирджан-хазрат Рахматуллин (1940-е гг.), Мустафа-хазрат (1950-е гг.), Якуб-хазрат и Абдельхамид-хазрат, Абу-Бакер-хазрат (1960–70-е гг.), Абделькадир-хазрат (1980-е гг.). В годы перестройки имамом был Салих-хазрат Мягдеев, с сер. 1990-х гг. – Абдулкадыр-хазрат Сакаров (ум. в 2003 г.).

В 1997 г. М. о. была зарегистрирована официально в составе ДУМЕР. Численность совр. М. о. р-на определяется в 10 тыс. чел. – это в основном татары, выходцы из Средней Азии, Кавказа и др. Председателем религиозного общества является Измайлов Ильдар Рашидович (1961 г. р.). Имам М. о. с 2001 г. – Булатов Дамир Тагирович (1977 г. р., москвич, потомок выходцев из с. Бол. Рыбушкино Нижегородской обл., окончил Московский высший духовный исламский колледж).

В 2000 г. в Орехово-Зуеве открылась мечеть вместимостью 800 чел. – первая в Московской обл. Здесь регулярно проводятся все виды коллективных намазов (по праздникам собирается до 1,5 тыс. чел.), действует медресе: в летнее время занятия проводятся 3 раза в неделю, с осени по весну – по выходным.

Мечеть является центром притяжения для мусульман не только из г. Орехово-Зуево, но и гг. Куровское Орехово-Зуевского р-на (ок. 300 чел. – татар), Павловский Посад, Дрезна, Электрогорск, пос. Рошаль Шатурского р-на и др.

Лит.: Мусульманская община города Орехово-Зуево Московской области. Как создавалась община. – http://mosgues-3.narod.ru/russian_zentr.htm (сайт «Мечети России»).

Д. Х.

Мусульманская община Подольска. В 1900 г. в г. Подольске и Подольском уезде проживало, по данным Московского губ. статкомитета, около 140 татар обоего пола. Их число увеличивалось ежегодно и к 1907 г. составило 177 чел.

М. о. в Подольске существует неофициально с 1937 г. Образована преимущественно татарами – выходцами из Нижегородской, Пензенской обл. и Татарстана в примерно равных соотношениях. Дополнительный приток татарского населения произошел в 1948–50 гг. Члены М. о. компактно проживали в отдельных микрорайонах (Цимянский, Силикатная и др.); активно участвовали в развитии города.

В 1995 г. была зарегистрирована М. о. г. Подольска и Подольского р-на, успешно существующая и по сей день. В настоящее время численность мусульман составляет около 6 тыс. чел., по оценке представителей общины.

Имам-хатыб и председатель М. о. – татарин, выходец из Пензенской обл. Рустам Давыдов, окончивший Высший исламский колледж. Из числа членов М. о. – яркий политический деятель, депутат Подольского городского Совета Шавкат Абдулкадирович Мухамеджанов, оказывает материальную и моральную поддержку общине. Активист Ринат Фатехович Валитов оказывает общине юридическую помощь.

В М. о. проводятся пятничные и праздничные намазы в снимаемом помещении; функционирует регулярное обучение основам ислама и татарскому языку, имеет место небольшая благотворительная деятельность. Имеются планы строительства мечети.

Лит.: ЦИАМ, ф. 199, оп. 2, д. 574.

Дм. М.

Мусульманская община Пушкинского р-на. Поселение татар в пос. Клязьма и близлежащем микрорайоне г. Пушкино – Звягино образовалось в 1920–30-х гг. Основу М. о. составили выходцы из сел Медяна, Чембилей и Мочалей Горьковской (Нижегородской) обл. В 1949 г. был образован мусульманский участок на городском кладбище Пушкино, территориально примыкающем к пос. Клязьма. С тех пор он превратился в реальный центр консолидации мусульманской религиозной жизни р-на. В теч. многих десятилетий на кладбище ежедневно работает штат сотрудников-мусульман со своими имамами, которые удовлетворяли религиозные потребности населения М. о. В 1990-х гг. было зарегистрировано религиозное общество мусульманского кладбища пос. Клязьма – единственное в своем роде во всем столичном регионе России. В 1995–97 гг. имамом здесь являлся Зиннур Хасянов (1957 г. р., выходец из с. Красная Горка (Сафаджай) Нижегородской обл., получивший религиозное образование в медресе при Соборной мечети Москвы), ныне – имам мечети «Ярдям» в Отрадном.

В наст. время численность М. о. р-на оценивается в 8 тыс. чел., из них татар – 5 тыс. (в основном выходцы из Нижегородской и Ульяновской обл.); представлены также азербайджанцы, таджики, узбеки и др. В 2005 г. в Пушкине зарегистрировано религиозное общество мусульман (РОМ) «Файда» во главе с имамом Басыровым Рамилем Тагировичем (1983 г. р., выходец из с. Ново-Мочалей Нижегородской обл., окончил Московский исламский ун-т в 2004 г., в наст. время учится в Московском ин-те коммунального хозяйства и строительства). В тесном сотрудничестве с администрацией р-на РОМ планирует получить землеотвод для строительства мечети; до тех пор собрания членов М. о. проводятся в помещении, выделенном администрацией и рассчитанном на 60 чел. Здесь устраиваются курсы по обучению татарскому яз., основам ислама и чтению Корана, проводятся коллективные праздничные намазы.

В целях возрождения татарской культуры РОМ в сотрудничестве с национально-культурными организациями р-на: Татарской НКА (зарег. в 1999 г.), центром «Вазыфа» (зарег. в 2003 г.) в 2005–07 гг. организует проведения сабантуев в м/р-не Звягино при финансовой поддержке администрации р-на и местных жителей.

М. о. р-на служит центром притяжения мусульман Мытищинского р-на, г. Королёва и др.

Лит: http://www.pushkino.tv/index.php?id=130 (портал города Пушкино); http://www.tatar.in/ (сайт «Пушкинский татарин»).

Д. Х.

Мусульманская община Сергиева Посада. По данным Московского губернского статистического комитета, в 1904 г. в Сергиевом Посаде проживало 95 магометан, причем по примерно равному соотношению полов можно сделать вывод, что это были, в основном, целые семьи. Более значительная неофициальная М. о. в Сергиево-Посадском р-не Московской обл. возникла в кон. 1920-х – нач. 1930-х гг., когда здесь обосновались бежавшие от раскулачивания крестьяне из татарских сел Нижегородской и Пензенской обл. На новом месте они приобретали дома, начинали работать в торговле, местной потребкооперации, в сфере услуг. Традиционное религиозное общение продолжалось по праздникам и памятным дням, невзирая на сильнейшее противодействие со стороны властей. Следующее поколение татар, получив образование, поступало работать на вновь возводимые заводы, научно-исследовательские институты, становились учителями, врачами, спортивными тренерами. В связи с ростом промышленных предприятий в 1960–1970-х гг. в район стали прибывать выпускники вузов из Казани, др. городов СССР, занявшие нишу инженерного состава на ряде предприятий – напр., заняв сильные позиции на Краснозаводском химическом заводе. Еще одним сегментом М. о. стали офицеры и рядовые – этнические мусульмане, осевшие в районе после прохождения службы на его территории. В нач. 1990-х гг. после развала СССР в район направился поток этнических татар – выходцев из Узбекистана.

В кон. 1990-х гг. в р-не насчитывалось ок. 5 тыс. мусульман, в т. ч. в Сергиевом Посаде – ок. 2,5 тыс., в Хотькове – ок. 550 чел., в Краснозаводске – ок. 600 чел., в Пересвете – ок. 200 чел., остальные в пос. Семхоз, Реммаш, ГАЭС, Муханово, Бужаниново, Березняки, Кузьмино, Федорцово, Смена, Голыгино.

В последние годы к численно доминирующим татарам добавились узбеки, таджики, азербайджанцы, дагестанцы, вайнахи и др. Сегодня, по словам руководителей М. о., число мусульман в районе составляет порядка 10 тыс. чел.

Религиозная жизнь мусульман г. Сергиева Посада (в 1930–1991 гг. – Загорска) проходила в неофициальной обстановке; для проведения религиозных обрядов верующие собирались в частных домах своих имамов. В разные годы М. о. возглавляли неофициальные имамы: Сабиров Жафяр (выходец из с. Ишеево Спасского р-на Нижегородской обл.), Мулюков Фахретдин (выходец из с. Урга Княгининского р-на Нижегородской обл.), Абдулин Валиулла (выходец из с. Базлово Спасского р-на Нижегородской обл.), и др. В ноябре 1997 г. М. о. в составе ДУМЕР была зарегистрирована официально. Во главе М. о. стал имам Садриев Арслан Фаризович (1973 г. р., род. в г. Бор Нижегородской обл., сын выходцев из с. Урга Нижегородской обл.; окончил Архитектурно-строительную академию в Н. Новгороде, в 2001 г. – Московский исламский университет; с 2005 г. – глава мухтасибата Московской обл. в составе ДУМЕР).

В 1997–2000 гг. М. о. арендовала помещение для проведения праздничных и пятничных молитв в клубе Трикотажной фабрики (который по иронии судьбы был учрежден в советское время в реквизированном здании церкви). Впоследствии мусульманам запретили продолжать аренду данного помещения, и они выкупили участок земли для строительства мечети. Возведение мечети было окончено в 2004 г.; здесь регулярно проводятся намазы (мечеть рассчитана на 280 чел., из них актив М. о. составляет ок. 100 чел.), идут занятия по основам ислама и арабскому яз. в воскресной школе.

Уже в годы строительства мечети М. о. испытала давление на почве ксенофобии и исламофобии под надуманным предлогом о том, что Сергиев Посад является одним из важнейших центров Русской православной церкви (здесь находится одна из самых почитаемых в православии Троице-Сергиева лавра с Московской духовной академией и семинарией и мужской монастырь). Неизвестные лица 3 раза сжигали строительный вагончик во дворе стройки, ломали стены здания. Во время рамадана в 2005 г. ряд лиц напал на прихожан мечети и избил имама; этот инцидент широко освещался в СМИ. Нападавшие были задержаны, и по просьбе членов М. о. к ним было применено условное наказание. Такой исход дела способствовал снижению уровня исламофобии в городе. Тем не менее, психологическое давление на мусульман не прекращается: так, летом 2007 г. неизвестные пытались напасть на охранника мечети.

Лит.: Справка: Сергиев Посад и мусульмане. Исп-ль – Азизбаев Ж. Х. (составлена на основе источников: 1. Информация Комитета по экономике администрации района и Сергиево-Посадского территориального управления государственной статистики – муниципальная газета «Вперед» от 02. 02. 1999, от 04. 02. 1999; 2. Материалы Всесоюзной переписи населения 1989 г.; 3. Воспоминания старожилов: Хайруллиной Н. С., Сабирова Я. Ж., Абдулина В., Каримова А.); ЦИАМ, ф. 199, оп.2, д.574.

Д. Х.

Мусульманская община Солнечногорска. Основу М. о. составили татары, приехавшие в новый город (с 1938 г.) в довоенный период. Религиозная жизнь велась неофициально, в частных квартирах проводились собрания под руководством имамов из числа местных жителей; существовал мусульманский участок на городском кладбище.

Численность совр. М. о. оценивается в 3 тыс. чел., среди них татары, азербайджанцы, таджики, узбеки, дагестанцы, чеченцы и др. В 1998 г. зарегистрирована религиозная организация мусульман (РОМ) «Минарет». В 1990-е гг. образован новый мусульманский участок на втором городском кладбище. С 2000 г. ведется строительство мечети, в основном, законченное к 2007 г., но мечеть не сдана в эксплуатацию. Вопросами строительства руководит общественный деятель, активист М. о., врач Д. Ф. Акмаев.

Имам и председатель РОМ – Гарипов Рустам Марвилевич (1983 г. р., москвич, татарин, окончил Московский исламский университет в 2004 г.). По соседству с мечетью в нежилом помещении, принадлежащем М. о., проводятся пятничные и праздничные намазы, намазы-таравихи в месяц рамадан, с 2007 г. планируется организовать уроки по основам ислама и арабского яз.

Д. Х.

Мусульманская община Щелкова возникла в 1920–30-е гг. В 1925 г. на месте дер. Щелково, Соболево, Мещанская слобода и с. Хомутово на берегах р. Клязьма был образован г. Щелково. В этот период, во многом в связи с процессами коллективизации и индустриализации, в Щелково стали переселяться татарские крестьяне из Нижегородской и Пензенской обл., Татарстана. Многие татары, поселившись в Щелкове, стали работать на местных карьерах, где добывали доломиты, необходимые для металлургического производства. Со временем в городе было построено несколько крупных промышленных предприятий (листопрокатный и насосный заводы, биокомбинат и др.), которые обеспечивали вчерашних сельчан работой. Рост М. о. в Щелкове был связан с тем, что в ближайшем Подмосковье в отличие от столицы было проще решить жилищные проблемы. Многие татары, проживая в Подмосковье, находили работу в Москве. В итоге неподалеку от Москвы, в поселках, расположенных вдоль Ярославской железной дороги, в т. ч. в Клязьме и Тарасовке, возникли значительные мусульманские общины. Ныне только татар в Щелковском р-не насчитывается ок. 20 тыс. чел.

В советское время татары, жившие в Щелкове, соблюдали мусульманские обряды, многие ездили для участия в пятничных и праздничных намазах в московскую Соборную мечеть. О жизни местных мусульман хорошо знал имам-хатыб Соборной мечети Ахметзян Мустафин (1902–86), поскольку его близкие родственники жили в пос. Тарасовка. В самом Щелкове, в домах мусульман регулярно проводились ифтары и меджлисы. Неподалеку от города было открыто мусульманское кладбище.

В кон. 1980-х – нач. 1990-х гг. в связи с общими процессами возрождения религии в нашей стране деятельность М. о. в Щелкове значительно активизировалась. В сентябре 1996 г. РОМ г. Щелково и Щелковского р-на была официально зарегистрирована, ее возглавил уроженец Татарстана имам Ринат Сайфутдинов (духовное образование получил в Ун-те исламской культуры; до этого, окончив военную академию, служил летчиком). Вскоре возник проект строительства мечети, идею которого поддержал глава администрации Щелковского р-на Московской обл. Л. А. Твердохлебов. Городские власти в кратчайшие сроки выделили М. о. земельный участок неподалеку от ж/д станции. Строительство мечети было торжественно начато в июле 1999 г.

Благодаря материальной помощи спонсоров и организационной поддержке Духовного управления мусульман Европейской части России (ДУМЕР) мечеть была построена за 2 года и открылась 7 марта 2001 г. Она получила название «мечеть Равиля» в память об отце одного из основных спонсоров строительства. Здание рассчитано на 400 прихожан. При мечети действует воскресная школа. Помимо Р. Сайфутдинова, обязанности имама в мечети исполняет Марат Арсланов (сын выходцев из с. Чембилей Нижегородской обл., выпускник Московского высшего духовного исламского колледжа – см.: Московский исламский университет).

Кроме того, в Щелкове действует предприятие по производству халяльной колбасной продукции и халяльный магазин.

Лит.: Сафаров М. А. Новая мечеть в Щелкове // Татарские новости. 2001, № 3; Шабуцкий С. Щелковская идиллия // Независимая газета, 04. 12. 2002.

М. С.

Мусульманская община Яхромы. М. о. в Яхроме существует неофициально с 1930 г. Образована преимущественно раскулаченными татарами, в основном выходцами из Мордовии. Члены М. о. компактно проживают в отдельном поселке – «Ауле», расположенном в р-не ж/д станции «Яхрома»; активно участвуют в развитии города.

В 2001 г. была зарегистрирована М. о. г. Яхромы в составе ДУМЕР, успешно существующая и по сей день. В настоящее время численность мусульман составляет около 500 чел., по оценке представителей общины. В 2000 г. началось строительство молельного дома, где ведущую роль сыграл Сайфуллин Вафа Хайруллович – выходец из с. Ключищи Краснооктябрьского р-на Нижегородской обл., проживавший в Москве и работавший в Яхроме. На начальном этапе были задействованы преимущественно его личные средства, все работы происходили при его непосредственном участии и руководстве. На неоконченной стадии строительства В. Х. Сайфуллин умер. Джаназа-намаз, прочитанный по нему, был первым коллективным намазом, совершенным в новом, еще не достроенном молельном доме. Строительство закончил его сын, Сайфуллин Ринат. Супруга Сайфуллина В. Х., Сайфуллина Сания Юнусовна, – руководитель фонда «Хадиджа». Председатель М. о. – Гайнуллина Нурия.

Имам-хатыб М. о. с 2003 г. – Якупов Ринат Шафиуллович (род. 12. 03. 1971 г. в с. Анда Сергачского р-на Нижегородской обл., учился в Москве; образование техническое. В 1993 г. поступил в Ин-т арабского яз. в Хартуме (Судан); в 1995 г. перешел на юридический фак-т Омдурманского ун-та (Судан). В 2000 г. приехал в Каир, где в 2000–02 гг. обучался в ун-те аль-Азхар).

В июле 2006 г. рядом с молельным домом произошел взрыв тротилового устройства, в результате чего был полностью разрушен парадный вход, выбиты стекла и двери мечети и находящегося рядом места для совершения омовения; пострадали и соседние дома, в которых взрывной волной выбило стекла. Теракт вызвал негодование представителей различных конфессий страны, широко освещался в федеральных и региональных СМИ. Тем не менее правоохранительные органы сначала опровергли информацию о взрыве, затем не предприняли должного расследования преступления, что в очередной раз доказало безучастность областных властей к проблемам мусульманской общины своего региона (см.: также Мусульманская община Сергиева Посада).

В молельном доме в Яхроме регулярно проводятся пятикратные намазы, пятничные и праздничные намазы. По воскресеньям проходят занятия для мужчин, женщин и детей.

Учащиеся воскресного медресе регулярно занимают призовые места в конкурсах, проводимых ДУМЕР.

Дм. М.

Мусульманская юридическая интернет-консультация. Первая и единственная мусульманская интернет-консультация создана в 2005 г. На вопросы пользователей Интернета отвечает профессиональный юрист, член Московской коллегии адвокатов Патимат Хакимова.

Служба «Спросите юриста» дает консультации по вопросам российского законодательства. Призвана помочь мусульманам отстаивать свои права, решать различные проблемы, пресекать законными методами проявления исламофобии.

Ее адрес: http://www.islam.ru/ask_lawyer/.

Р. М.

«Мусульманские духовные организации и объединения Российской Федерации» – справочное издание Совета муфтиев России и ДУМЕР, обобщающее сведения и информационные материалы о региональных Духовных управлениях мусульман в России (автор Ф. А. Асадуллин). Издан в 1999 г. Состоит из 4 глав и приложений. В 1-й главе изложены основные сведения об исламе, истории распространения ислама в России, краткая информация о начале института Духовного управления мусульман, адреса и телефоны ДУМ, входящих в Совет муфтиев России. Во 2-й главе подробно рассказывается о ДУМЕР, ДУМ АЧР и др. региональных ДУМ. В 3-й главе дана информация об исламских учебных заведениях, 4-я глава повествует о мусульманских СМИ в России.

Во 2-й главе тезисно изложена история московских мусульман, описана биография муфтия Р. Гайнутдина, указана структура ДУМЕР. Отдельные параграфы посвящены научно-просветительской деятельности Московского муфтията (вкл. работу отдела науки и созданной в 1997 г. Ассоциации ученых-исламоведов при ДУМЕР), социальному служению и миротворчеству, международной деятельности, благотворительным программам, межрелигиозному сотрудничеству и другим направлениям деятельности аппарата и структур ДУМЕР. В виде отдельных таблиц приводятся адреса, телефоны и имена руководителей религиозных объединений и организаций, входящих в состав Московского муфтията: по Москве, Московской обл., др. регионам России, а также аналогичная информация о религиозных общинах Москвы, не входящих в ДУМЕР.

Далее также в виде таблиц изложены информационные сведения об общинах, входящих в состав ДУМ АЧР. В конце главы аналогичным образом приводятся важнейшие сведения о региональных ДУМ в России.

В справочнике М. приводится информация о нереализованных проектах по развитию ислама в Москве и Московской обл.: строительстве новых мечетей в р-не Строгино и в Восточном административном округе столицы, создании Восточного гуманитарного центра в Нагатинской пойме и др.

Значительную часть 3-й главы составляет информация об исламских учебных заведениях Московского муфтията в столице: медресе при Соборной мечети, Московском высшем духовном исламском колледже, Московском исламском университете. Далее представлены сведения об исламском колледже «Расуль Акрам», действовавшем в кон. 1990-х гг. под эгидой ДУМ АЧР, и независимых исламских просветительских центрах, работающих при духовной поддержке ДУМЕР.

В 4-й главе имеется историческая справка о мусульманских СМИ в дореволюционной России; из оставшегося объема более половины занимает описание мусульманских СМИ Москвы: газеты «Ислам минбаре», журнала «Мусульмане», официального сайта ДУМЕР muslim.ru, и независимых от Московского муфтията СМИ.

В приложениях даны: перечень посольств арабо-мусульманских государств в Москве с адресами, телефонами и именами послов; перечень представительств мусульманских республик РФ в Москве; извлечения из нормативных актов РФ и др. государств, касающихся вопросов совести и вероисповедания; документы и обращения ДУМЕР и СМР, принятые по важным вопросам регулирования гос.-религиозных отношений.

Последний пункт представляет особый интерес для исследований процессов в современном развитии мусульманского сообщества России. Среди документов – обращение муфтия Р. Гайнутдина к Президенту РФ Б. Ельцину от 02. 12. 1994 накануне начала войны в Чечне; письмо председателя СМР Президенту Б. Ельцину, премьер-министру В. Черномырдину и секретарю Совбеза А. Лебедю от 21. 09. 1996 об ультиматуме генерал-лейтенанта Пуликовского чеченским оппозиционерам; официальное заявление СМР от 27. 09. 1996 о начале интифады Аль-Акса в Палестине; заявление СМР от 13. 05. 1997 по поводу событий в Дагестане и др.

В целом справочник представляет собой важный источник по развитию московской и, шире, российской мусульманской общины кон. 1990-х гг.

Д. Х.

Мусульманские сайты Москвы. Москва как административный и во многом интеллектуальный центр российских мусульман определяет лицо уммы в Рунете. Одним из старейших интернет-сайтов, работающих в Москве, является официальный сайт Совета муфтиев России – http://www.muslim.ru. Среди религиозных сайтов наиболее популярным является сайт имама Мемориальной мечети на Поклонной горе Шамиля Аляутдинова – http://www.umma.ru. Официальный сайт Исторической мечети Москвы – http://www.masjid.ru (тот же самый контент дублируется по адресам http://www.manar.ru и http://www.takbir.ru). Информацию об истории и настоящем остальных московских мечетей можно найти на сайте http://me4et.com. Еще один религиозный ресурс, который администрируется в Москве, – сайт исламской ортодоксии: http://www.sunnizm.ru.

В Москве располагается ряд мусульманских общественных организаций и фондов, многие из которых имеют собственные сайты. Это «Российское исламское наследие», располагающееся на сайте www.islamnasledie.ru, Исламский культурный центр России по адресу http://www.iccrus.ru, Исламский комитет на http://www.islamcom.ru, Центр стратегических исследований: Россия – исламский мир по адресу http://russia-islamicworld.ru и президент центра Шамиль Султанов, персональный сайт которого находится на http://www.sultanovshamil.ru. Национальная организация русских мусульман ведет сайты http://www.jamaat.ru и «Русь правоверная» – http://www.pravoverie.org.

Сайт культурно-образовательного фонда «Надежда» располагается по адресу http://www.fondnadejda.ru, фонда «Хадиджа» – http://www.khadidja.ru. Здесь же можно упомянуть о женских мусульманских обществах, которые сплачиваются вокруг сайтов международного женского журнала «Голубушка», – http://www.womansoul.ru/index.php, а также сайта «Муслима» – http://www.muslima.ru.

По количеству аналитических и новостных веб-ресурсов Москва значительно опережает все остальные регионы страны. Здесь, в частности, создан и успешно работает самый популярный и ставший брендом российского ислама Независимый исламский информационный канал Ислам.Ру – http://www.islam.ru. Популярность в последние годы завоевал также сайт информационного агентства «Ислам-ньюс» – http://www.islamnews.ru. Кроме того, в Москве работают информационное агентство «Муслим-пресс» http://muslim-press.ru и Рос-Ориент http://www.rusorient.ru. Первое в России и пока единственное исламское интернет-телевидение «Ислам-ТВ» размещается по адресу http://www.islamtv.ru.

Ряд московских мусульманских издательств также имеют собственные интернет-представительства. Это http://www.ummah.ru ИД «Умма» и работающий в структуре издательства интернет-магазин «Исламская книга» – http://www.islamkniga.ru; http://www.noviysvet-izdat.ru издательства «Новый свет» и входящего в его структуру ежеквартального научно-популярного журнала «Новые грани» http://www.noviyegrani.com. Сайт «Харун Яхья: приглашение к истине» – http://www.harunyahya.ru – представляет российский филиал международного изд. дома «Харун Яхья» и Фонда научных исследований Харуна Яхьи.

По Интернету московские мусульмане могут купить не только книги и предметы мусульманской атрибутики, но и одежду и даже продукты питания. Начнем с предметов мусульманского обихода, литературы и видео-аудиопродукции. Их можно заказать в интернет-магазинах: «Восточный базар» – http://www.islam.ru/shop/index.php?show_info=show_about, на официальном сайте телевидеокомпании «Исламский мир», которая занимается записью и тиражированием CD и DVD мусульманской музыки и фильмов. Интернет-магазин для женщин, соблюдающих хиджаб, – http://www.hidjab.com. Кроме того, подобрать наряд мусульманки могут и на официальных сайтах московских производителей женской мусульманской одежды Albarakat – http://www.albarakat.ru и Hayat – http://www.hayat-line.ru, а также на сайте салона женской мусульманской одежды «Джамиля», расположенного в Исторической мечети, – http://www.jamila.ru.

Заказать халяльную мясную продукцию с доставкой на дом можно на сайте http://www.halal-produkt.ru. Новости халяльного рынка России отражаются на сайте центра стандартизации и сертификации «Халяль» – http://www.halalnur.ru (см.: также Первая доставка халяльных мясопродуктов).

Мусульманская туристическая компания «Муслим-тур» располагается в Интернете по адресу http://www.muslim-tour.ru.

Несколько слов о сайтах, посвященных исламоведению и востоковедению. Центр арабских и исламских исследований располагается по адресу http://islamica.ru, Ин-т Ближнего Востока – http://www.iimes.ru, Ин-т востоковедения РАН – http://www.ivran.ru, отдел комплексных проблем международных отношений ИВ РАН – http://www.vostokoved.ru/, Ин-т стран Азии и Африки МГУ им. Ломоносова – http://www.iaas.msu.ru. Информацию справочного характера можно найти в «Энциклопедии арабского мира» – http://www.fundarabist.ru.

Д. А.

Мусульманские участки на кладбищах Москвы и Подмосковья. Самое древнее мусульманское захоронение в Москве, Татарское кладбище за Калужскими воротами, до нашего времени не сохранилось. До сер. XX в. единственным местом захоронения московских мусульман оставалось Даниловское мусульманское кладбище. Рост мусульманского (прежде всего татарского) населения в Москве вызывал потребность в появлении нового кладбища.

В 1956 г. на юго-востоке Москвы было открыто Кузьминское кладбище, на котором, несмотря на происходившие в годы правления Н. С. Хрущева гонения на религию (см.: Мусульманская община Москвы в годы советской власти), был открыт большой М. у.

В административном плане участок входит в состав Кузьминского кладбища, но в силу того что он отделен от основной (православной) части Сормовской улицей, по существу представляет собой отдельно расположенное мусульманское кладбище. Среди мусульман Москвы М. у. Кузьминского кладбища считается вторым по значению после Даниловского; захоронение здесь всегда расценивалось как престижное.

В кон. 1950-х – нач. 1960-х гг. на М. у. Кузьминского кладбища похоронные обряды и поминальные молитвы проводил будущий имам московской Соборной мечети Ризаутдин Басыров.

Среди похороненных здесь: кавалер ордена Славы трех степеней уроженец д. Ключищи Краснооктябрьского р-на Нижегородской обл. Аллям Хабибуллович Айсин (1924–89); известная среди московских мусульман своим благочестием и знанием ислама уроженка д. Бол. Студенец Сасовского р-на Рязанской обл. Фазыля Хусаиновна Ширинская (1901–92), выпускница медресе с. Азеево (ныне в Рязанской обл.).

На тер. М. у. Кузьминского кладбища всегда располагалось специальное помещение для омовения умерших; первоначально оно было деревянным, а ныне – кирпичное.

Если Даниловское мусульманское кладбище и М. у. на Кузьминском кладбище расположены в пределах Московской кольцевой автомобильной дороги, то остальные М. у. расположены за пределами этой дороги, в т. ч. на тер. Московской обл. Так, в 1978 г. было открыто Митинское кладбище, включающее М. у. Аналогичные участки открылись в 1980–90-е гг. на таких кладбищах, как Домодедовское, Николо-Хованское (где также существует помещение для проведения омовения умерших, построенное в октябре 2000 г. Фондом возрождения ритуальных традиций при ДУМЕР), Бутовское, Волковское, Захарьинское, Щербинское, Перепечинское и др.

Помимо этого, М. у. имеются в Солнечногорске, Щелкове, Апрелевке, Наро-Фоминске, пос. Клязьма и др.

Среди особенностей захоронений на М. у. в Москве и Подмосковье – отсутствие боковых ниш (ляхад), которые требуются по шариату. Это связано, во-первых, с качеством грунта. И песчаный грунт Даниловского кладбища, и глинистые почвы Кузьминского и других кладбищ не позволяют сделать боковое углубление в могиле. Кроме того, территории мусульманских кладбищ очень небольшие (тем более учитывая плотность захоронений на двух старых кладбищах – Даниловском и Кузьминском), а для захоронений с нишами требуется простор. Наконец, жесткие правила захоронений в немусульманском городе также внесли определенные поправки в этот обычай. Все эти обстоятельства определили сложившийся порядок захоронения покойного в ящике-джаназа. Джаназа располагается таким образом, чтобы голова покойного была обращена на юг, в сторону Мекки.

Хотя шариат не одобряет различные надмогильные надстройки и украшения (кроме посадки деревьев и кустарников), утвердившаяся форма допускает установку плиты с именем покойного, датами его рождения и смерти и аятами из Корана. В последнее время, однако, под воздействием ряда внешних обстоятельств на могильную плиту помещают также и фотографии, вешают венки, а среди наиболее богатых мусульман стало нормой строить на могиле чуть ли не памятники. Подобные тенденции крайне резко осуждаются и в мечетях, и в выпускаемой ДУМЕР литературе (не говоря уже о зарубежных изданиях), и на традиционных религиозных собраниях.

Лит.: Освящен ритуальный зал на мусульманском участке Хованского кладбища столицы //Ислам минбаре. – М., 2000, № 10, с. 2; Сафаров М. А. Мусульманский некрополь Москвы // Татарские новости. 1999, № 8–9; Хайретдинов Д. З. Этнический состав мусульманской общины Москвы // Мусульмане изменяющейся России. – М., 2002, с. 113–132.

М. С., Д. Х.

«Мусульманский курьер» – газета. Первый из издаваемых в Москве основательных проектов мусульманских периодических изданий. Одно из первых изданий мусульманской периодики, включенных в российский подписной каталог. Издавалась с апреля 1999 по март 2001 г. Публикации носили общеисламскую направленность.

М. задумывалась Тахой Абдулвахедом как первая ступень реализации плана по созданию исламского информационного агентства. Предполагалось, что его профинансируют состоятельные мусульмане и представители арабских кругов, которые нуждались в новостных СМИ о мусульманах без налета исламофобии. Однако никакого интереса к этой идее представители мусульманских бизнес-кругов не проявили, поскольку в то время им было дешевле оплатить заказной материал в одной из центральных газет, чем поддерживать собственное издание. Летом 1999 г. редакцией газеты были предприняты попытки выйти на рынок печати РФ, для чего был заключен договор с агентством «Роспечать» на маркетинг, по результатам которого планировалось продвижение газеты на региональном (в республиках с мусульманским населением) уровне. Этим планам помешали террористические акты в Москве и Волгодонске, когда региональные распространители отказались работать с изданием, в заголовке которого было слово «мусульманский».

Гл. редактор – Ильдар Мухамеджанов; ведущие сотрудники – Таха Абдульвахед (ныне проживает в Сирии), Ася Капаева, Саяр Жалялетдинов, Иди Исаев. Первоначальным владельцем издания являлась компания «Исламский мир», с сентября 1999 г. газета стала полностью независимой.

Наибольший тираж насчитывал 5 тыс. экз., что наблюдалось с лета 1999 по январь 2000 г. Выпуск газеты был прекращен в связи с финансовыми трудностями.

Дм. М., И. М.

Мусульманский миротворческий центр (ММЦ) – общественная организация. Является правопреемником Исламского культурного центра Москвы, образованного в апреле 1991 г. Руководитель ИКЦ Москвы с момента образования по 1992 г. – А. В. Ниязов, после образования Исламского культурного центра России (ИКЦР) 21 апреля 1992 г. – Д. О. Серажетдинов. 12. 12. 1998 г. ИКЦ Москвы был преобразован в региональную благотворительную общественную организацию «Исламский культурный центр», который 27. 01. 2005 г. был преобразован в международную общественную организацию ММЦ. Председателем ММЦ 15. 03. 2007 г. стал Биджи Мухаммад Абдуллаевич (см.: Мухаммад Карачай).

Среди проведенных мероприятий: международная общественная акция «Письмо мира», прошедшая в 12 российских городах, Минске и Сухуми, целью которой являлось предотвращение войны в Ираке (2003 г.); антивоенные митинги у посольства США в Москве (2003 г.); Российский форум мира (2003 г.); международные конференции 2004 и 2005 гг. и т. д. В наст. время ММЦ работает над проектом создания в России исламских финансовых институтов.

Дм. М.

Мусульманский народный комитет в Москве (МНКМ). В связи с февральской революцией 1917 г. мусульмане Москвы после торжественного моления в мечети 3 марта устроили возле нее митинг, в котором участвовало около 15 тыс. мусульман, преимущественно татар, а также казахов, узбеков (появление туркестанцев в городе было связано с тем, что они, будучи мобилизованными в 1916 г. на тыловые работы, трудились на различных предприятиях Москвы, связанных с военными нуждами). Участники митинга решили направить приветственные телеграммы Временному правительству и мусульманским депутатам Госдумы. Последним предлагалось как можно скорее подготовить и собрать съезд мусульман всей страны, чтобы обсудить вопросы, связанные с происходившими в государстве и обществе резкими переменами. В направленном Временному правительству приветствии от московских мусульман было сказано: «Совершилось великое событие: гнилое здание старой власти, так долго давившее народы великой России, рухнуло, и мы, мусульмане, живущие в Москве, переживаем небывало отрадное чувство при виде этой картины зари, возрождения всех составляющих Россию национальностей». Прежняя власть, отмечалось далее, «делала все, чтобы мусульмане чувствовали себя не родными детьми… а обездоленными пасынками, считала их врагами своего отечества, невзирая на все доказательства любви и преданности родине». Когда мусульмане во время мировой войны, «истекая кровью, защищали дорогую родину, их отцы, жены, дети подвергались поруганию, убийствам. Священный очаг семьи был разрушен, кровавые события, имевшие место на Кавказе, в Туркестанском крае, киргизских (казахских. – С. И.) степях, нанесли глубокую рану в преданное родине сердце мусульман». Но при Временном правительстве московские мусульмане были охвачены «всеобщим светлым порывом», были полны надежд на «свободную жизнь и самоопределение». На митинге был выбран представитель в состав Временного комитета общественных организаций Москвы. Им стал Гаяз Исхаки (его помощниками были публицисты Джемиль Александрович и Фахрислам Агеев).

6 марта 1917 г. на собрании московских мусульман (участники: Фахрислам Агеев, Джемиль Александрович, Мамед-Ашим Ахундов, депутат IV Госдумы от Уфимской губ. Габдуллатиф Байтеряков, Уллубей Буйнакский, Хубабад Гаджи-Гасанский, Г. Исхаки, Н. Мусаев, Мустафа Тюменев, Константин Якубовский и др.) был учрежден МНКМ. В состав комитета были избраны: купцы Ибрагим Карамышев, Хусаин Ишмаметов и Хусаин Байбеков, банковский служащий Абдулла Бурнашев (казначей), Мухаммед-Фатых Ялышев (секретарь), литераторы Г. Исхаки (председатель) и А. Цаликов и др. На собрании было единогласно постановлено добиваться для мусульманок полного равноправия, избрана комиссия для выработки воззвания ко всем живущим в России мусульманам с призывом отказаться от многоженства. Была вынесена резолюция, в которой выражалось горячее желание мусульманок работать рука об руку с русскими гражданками. В Думу была отправлена телеграмма: «Мусульманки Москвы приветствуют новое правительство и требуют политических и гражданских прав для всех женщин».

Пользуясь большой поддержкой среди московских мусульман, МНКМ получал от них значительные суммы пожертвования на свою деятельность: по 5 000 руб. – Ахмед Карамышев, по 2 000 руб. – Тагир Усманов, братья Енгалычевы, по 1000 руб. – Сабирзян Шамгулов, Ибрагим Карамышев и др., по 500 руб. – Азиз Бибишев, Зариф Ибрагимов, Хакимулла Айсин, Садык Ерзин, Хафиз Ишмаметов, Абдулла Бурнашев и др., по 100 руб. – Адильбай Сафаров, Садык Асланов, Умар Алиев, Хасян Адгамов, Ахмед Цаликов и др., по 25 руб. – Джевад Оруджиев, Гаяз Исхаки и др. и т. д. Всего с марта по декабрь 1917 г. МНКМ было получено пожертвований на свою деятельность свыше 53 тыс. руб. (из них было потрачено на издание газеты «Иль» свыше 52 тыс. руб.), для помощи турецким военнопленным – свыше 8 тыс. руб. (которым было роздано почти 6 тыс., а на бесплатные обеды потрачено свыше 2 тыс. руб.), на издание брошюр – более 1 тыс. руб., на расходы Московского мусульманского национального совета – 1,6 тыс. руб.

Свыше 600 турецких военнопленных в связи с праздником Ураза-байрам 08. 07. 1917 г. получили от МНКМ больше 2 тыс. руб., в связи с праздником Курбан-байрам 14. 09. 1917 г. – свыше 1,5 тыс. руб., 18 сентября – свыше 2 тыс. руб. Кроме того, за угощения для раненых солдат и турецких военнопленных в день Курбан-байрама было потрачено ок. 1 тыс. руб. Деньги расходовались также на оказание помощи при переездах малоимущих мусульман из Москвы.

Представители МНКМ Г. Исхаки, Абдулла Сагитов, М. Тюменев, М.-Ф. Ялышев были выдвинуты кандидатами в члены Всероссийского Учредительного собрания. Весной 1918 г. МНКМ был ликвидирован советской властью.

С. И.

Мусульманский самиздат 1970–80-х гг. Ввиду невозможности легального приобретения исламской литературы в мусульманском сообществе Москвы и России в целом развилось такое явление, как самиздат. В Советском Союзе в 1970–80-х гг. усилиями самиздата издавалась любая литература, которую нельзя было приобрести обычным путем через магазины; этим же способом выпускалась и вся мусульманская литература.

Среди продукции М. с. в первую очередь выделяются репринтные копии дореволюционных изданий, отпечатанных типографским способом. Из них были наиболее распространены: учебники по различным видам богословских дисциплин «Мугаллим ас-сани», «Мабдель-кираа», «Шафагия», «Кысас аль-анбия», «Сарф», «Наху»; тафсиры Корана «Иткан», Нугмани, «Баян»; сборники хадисов с шархом «Джавамигуль-калим» Р. Фахреддинова; книги по фикху «Ильм аль-халь», «Гыйбадат аль-исламия» Х. Максуди; труд по сире «Хазрати Мухаммад». В качестве оригиналов использовались издания казанских, уфимских и оренбургских типографий, осуществленные на старотатарском языке арабской графикой. Часть напечатанной продукции отправлялась в Среднюю Азию и на Кавказ для реализации среди учеников местных худжр. Эта часть М. с. издавалась усилиями активистов разных неформальных движений, напр., «Саф Ислам»; прибыль, вырученная от продажи этой литературы, шла на нужды организации. Перевод Корана академика И. Крачковского, будучи научным изданием с крайне низким тиражом, являлся раритетом и также попал в число М. с. Значительное число изданий М. с., напечатанного в России типографским способом, выходило в Москве.

Еще одной категорией М. с. были два единственных размножаемых типографским способом аутентичных русскоязычных исламских текста (до того вся исламская литература в России выходила только на языках мусульманских народов, в основном татарском). Одним из них было составленное в 1982 г. учебное пособие «Намаз». Текст его был набран на пишущей машинке с добавлением нарисованных вручную иллюстраций. Впоследствии текст «Намаза» неоднократно размножался по мере необходимости, и общий его тираж достиг нескольких сотен экземпляров. Подготовка к изданию, само издание, его тиражирование и распространение осуществлялись усилиями членов организации «Саф Ислам». Позже в несколько расширенном виде эта книга стала основой для популярного в начале 1990-х гг. учебника Багауддина Мухаммада «Намаз»; последний ввел в нее нормы шафиитского фикха и элементы радикальной идеологии, из-за чего издание стало объектом преследования со стороны силовых структур.

Вторым из размножаемых типографским способом аутентичных русскоязычных исламских текстов являлся исламский вариант книги «Ислам: краткий справочник». Он был издан в 1985–86 гг., как и «Намаз», под общим логотипом «Ислам чакыруы» («Призыв Ислама»).

В М. с. был также издан перевод с урду учебного пособия по арабскому языку «Алиф-ба». Перевод был осуществлен с пакистанского издания иностранными студентами; тираж составил несколько сотен экземпляров.

Тиражировалось издание вышедшего в Пешаваре первого тафсира на русском яз. «Тафхим аль-Куран» Маудуди.

Другой категорией М.с. являлись тексты и их копии, содержащие суры Корана или дуа, транскрибированные кириллическим алфавитом. Тексты печатались на пишущей машинке через копирку и размножались на множительной технике низкой производительности («Ксерокс», «Эра» и т. д.), начавшей получать в то время распространение. Ввиду различных причин (неприспособленность современного татарского алфавита на основе кириллицы к передаче звуков арабской речи, отсутствие татарских школ в Москве в указанный период, отсутствие здесь печатных машинок с татарским шрифтом и т. д.) зачастую передача эмфатических согласных и долгих гласных звуков в этих изданиях отличается большой оригинальностью.

Распространение копий аутентичных рукописных книг, написанных в указанный период в Средней Азии и на Кавказе, в Москве не отмечено.

Необходимость в М. с. отпала по мере возможности легально издавать исламскую литературу, появившуюся с кон. 1980-х – нач. 1990-х гг.

Дм. М., М. Сал.

Мусульманско-православные диспуты. Первые в истории совр. России публичные диспуты исламских и православных богословов состоялись в Москве в кон. 2005 – нач. 2006 гг. Инициатором диспута выступил независимый информационный канал Ислам.Ру. В основу проекта был положен опыт полемики известного мусульманского проповедника Ахмада Дидата с представителями разных религий, в частности, христианских конфессий.

В рамках М. состоялось 2 встречи. Первая, посвященная теме «Библия и Коран как откровение Бога», состоялась 06. 12. 2005 г. в гост-це «Россия», вторая – «Представление о Боге в Исламе и Христианстве» – 03. 02. 2006 г. в московской библиотеке им. И. С. Тургенева. Диспут имел международный характер, т. к. в нем приняли участие гости из ближнего зарубежья.

Основные участники диспута: с мусульманской стороны – А.-В. Полосин; с православной – кандидат богословия, клирик Русской православной церкви, миссионер, священник Даниил Сысоев. Секундантами с мусульманской стороны выступили канонический редактор ИД «Ансар» Аскар Сабдин (Казахстан), магистр Лейденского ун-та Искандар Яфиси, сотрудник Академии наук Азербайджана, к. филос. н. Айдын Али-заде; с православной – преподаватель Московской духовной семинарии, редактор сайта «Православие и ислам» Юрий Максимов, священник Олег Стеняев, слушатель православного Свято-Тихоновского гуманитарного ун-та Андрей Редкозубов, слушатель православного Свято-Тихоновского гуманитарного ун-та Александр Люлька.

Ведущим первой встречи был известный журналист, сотрудник «Первого телеканала» (ОРТ) Максим Шевченко, второй – культуролог, журналист С.-Дж. Маркус. Мероприятие вызвало заметный резонанс в среде религиозной общественности столицы и страны в целом. По итогам диспута выпущен DVD под общим названием «Единобожие, или Триединство».

Р. М.

Мухамедьяров (Мухамедиаров) Шакир Зарифович (25. 12. 1883, Оренбургская губ. – 1967) – юрист, политич. деятель, публицист; татарин, окончил казанскую Татарскую учительскую школу. Участник революции 1905–07 гг., член оренбургской группы партии эсеров. Окончил юридический фак-т Московского ун-та в 1913 г. Участник I Всероссийского мусульманского съезда в Москве, избран членом Всероссийского мусульманского совета (Милли Шуро), исполнял обязанности секретаря. Участвовал в подготовке к изданию резолюций съезда на татарском яз., отпечатанных в типографии московской газеты «Иль», один из составителей «Протоколов Всероссийского мусульманского съезда, состоявшегося в Москве 1–11 мая 1917 г.» (Петроград, 1917). Избран депутатом Всероссийского Учредительного собрания. В кон. 1920–30-х гг. занимался адвокатской и преподавательской деятельностью.

С. И.

Мухамедьяров Шамиль Фатыхович (17. 06. 1923, Казань – 23. 05. 2005, Москва) – историк, тюрколог, востоковед, этнограф, преподаватель, журналист, специалист по социально-политич. и этнической истории, источниковедению, историографии тюркских и финно-угорских народов Восточной Европы и Сибири периода феодализма, по государственно-правовым и национальным отношениям в России. После окончания школы – токарь на оборонном заводе (1942–43), студент Казанского юридического ин-та (1943–46), аспирант Ин-та истории АН СССР (1946–50), м.н.с. Казанского филиала АН СССР (1950–52), научный сотрудник Ин-та востоковедения АН СССР (1952–55), научный сотрудник Ин-та истории Казанского филиала АН СССР (1955–56), доцент, зав. кафедрой (с 1959) истории СССР Казанского гос. ун-та (1956–65), с. н. с. Ин-та языка, литературы и истории Якутского филиала Сибирского отделения АН СССР (1965–70), с. н. с. Ин-та истории СССР (1970–96) (с 1992 г. – Ин-т российской истории РАН).

В 1951 г. защитил кандидатскую диссертацию на тему «Социально-экономический и государственный строй Казанского ханства». Под его руководством кафедра истории СССР Казанского гос. ун-та стала одним из ведущих научных центров исторической науки в Поволжье; участвовал в возобновлении деятельности старейшего в стране Общества истории, археологии и этнографии при Казанском ун-те, на учредительном съезде которого избран вице-председателем общества. Член авторских коллективов «Очерков истории СССР», «Истории Татарской АССР», «Советской исторической энциклопедии», 2-го и 3-го изданий Большой советской энциклопедии, энциклопедии «Отечественная история» и др.

Научные интересы отличались широким диапазоном: история народов Поволжья, Приуралья и Сибири, тюркология, алтаистика, историография, источниковедение и археография тюркских народов, государственно-исламские и межнациональные отношения в Волжско-Уральском регионе, история мусульманского населения Москвы, теория этноса и культуры и др. Автор свыше 170 работ, в т. ч. опубликованных в Великобритании, Венгрии, Германии, Турции, Финляндии, Японии и др. Участник XXV Международного конгресса востоковедов (М., 1960), VII Международного конгресса этнографов (М., 1964), VIII Международного конгресса этнографов (Токио, 1968), XII Международного конгресса алтаистов (Берлин, 1969), XV Международного конгресса по алтаистике (Вена, 1972), IV Международного конгресса финно-угроведов (Будапешт, 1975), XIX конгресса алтаистики (Финляндия, 1976), VII конгресса Турецкого исторического общества (Анкара, 1976) и др.

Член Археографической комиссии АН СССР/РАН, член Советской социологической ассоциации, член Географического общества СССР, член Объединенного научного совета по востоковедению при АН СССР, член Советского комитета тюркологов (Российского национального комитета тюркологов), член Совета по сохранению и развитию культур малых народов Российского международного фонда культуры, член Экспертного совета по истории Российского гуманитарного научного фонда, член Диссертационного совета Ин-та этнологии и антропологии РАН, член Союза журналистов СССР и др. Читал лекции по специальным историческим дисциплинам в Литературном ин-те (Москва), Московском, Чувашском, Якутском ун-тах, Московском высшем духовном исламском колледже и др. учебных заведениях. В качестве эксперта по мусульманскому населению участвовал в программе «Москва: народы и религии», работа над которым началась в начале 90-х годов ХХ в. в Ин-те этнологии и антропологии РАН (см.: «Мусульманская община Москвы»). Программа имела цель дать характеристику национальных и конфессиональных процессов, протекающих в Москве. Заслуженный деятель науки Республики Татарстан (1993 г.). Награжден медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «В память 850-летия Москвы» и др.

Лит.: Восток – Запад: диалог культур Евразии. Проблемы средневековой истории и археологии. Вып. 4. Культурные традиции Евразии: вопросы средневековой истории и археологии. Сб. научных трудов. К 80-летию известного исследователя средневековой истории тюркских народов Евразии, академика РАЕН, старшего научного сотрудника Института российской истории РАН, заслуженного деятеля науки Республики Татарстан Шамиля Фатыховича Мухамедьярова посвящается. – Казань, 2004.

С. И.

Мухаметов Ринат (Абдулла) Мидихатович – заместитель шеф-редактора сайта Ислам.Ру, редактор изд. дома «Ансар», политолог-исламовед. Род. в Москве в 1980 г. С раннего детства обратился к изучению насущных проблем современности, в особенности в их религиозно-философском и общественно-политическом аспектах.

Сразу после событий августа 1991 г. в Москве и последовавшего за этим развала СССР М. создал одну из первых в России детских политических организаций – Детский демократический форум (ДДФ); являлся зачинателем первой в стране детской общественно-политической газеты «Речь».

В 1994 г. вошел в руководство создаваемой тогда молодежной организации партии «Яблоко». М. – участник нескольких конференций и съездов данной организации, а также совещания по проекту Конституции РФ, организованного национально-патриотической общественностью. С 1995 г. М. также участвовал в проекте молодых философов, художников, поэтов и музыкантов, целью которого были поиски философско-эстетической ниши поколения 1990-х.

В качестве политического консультанта принимал участие в выборах в парламент в 1995 г. и 2003 г. В 2000–01 гг. являлся PR-специалистом в общероссийской общественно-политической организации «Рефах», имевшей свою депутатскую группу в Госдуме.

В 1997–2002 гг. М. обучался в Московском гос. ун-те сервиса (МГУС), где окончательно определился с личными приоритетами, приведя свою жизнь в соответствие с требованиями шариата; параллельно обучался в исламских учебных заведения Москвы. М. освоил курс мусульманского права, вероучения, толкования Корана, истории ислама и др. под руководством преподавателей – выпускников ведущих исламских вузов Египта, Пакистана и Турции.

В 2007 г. на философском фак-те МГУ успешно защитил диссертацию по теме «Политическое самоопределение исламского мира в условиях глобализации», получив ученую степень к. полит. н.

С 2001 г. по наст. время является заместителем шеф-редактора сайта «Ислам.Ру», возглавляя информационно-аналитический отдел. Регулярно выступает в российских печатных и электронных СМИ со статьями по различной проблематике. Принимал участие в качестве эксперта во многих ток-шоу на ведущих каналах гостелевидения, передачах на радио, на страницах центральной печати. Является научным, каноническим и литературным редактором нескольких книг на русском яз. по исламу, в т. ч. трудов имама аль-Газали, Харуна Яхьи, «Исламского энциклопедического словаря» и др.

Д. Х.

«Мухаммад в Библии» – книга священника сиро-халдейской униатско-католической церкви, проф. Абдуль-Ахада Дауда (Давид Беджамин Кельдани), принявшего ислам в 1904 г. Автор книги, лингвист и теолог, крупный специалист по семитским языкам, в процессе изучения библейских пророчеств пришел к серии выводов относительно их указания на порока Мухаммада. Вследствие этого он принял ислам и написал книгу М. Феномен личности автора, его знание всех древних языков, имеющих отношение к данной проблематике (древнееврейский, арамейский, древнегреческий, латынь и арабский), а также самих текстов и комментариев к ним сделали эту книгу уникальной.

Благотворительное издание на русском языке, тираж которого составил 10 тыс. экз., было осуществлено издательским домом «Умма» в 2005 г. при поддержке Исламского конгресса России. Редактор и автор вступительной статьи – А.-В. Полосин.

Дм. М.

Мухарский Алескер (Али-Аскер, Александр) Адамович (21. 02. 1887, Брест-Литовск Гродненской губ. – ?) – обществ. и политич. деятель; литовский татарин, окончил юридический фак-т Московского ун-та в 1910 г. Во время I мировой войны – подпоручик. После Февральской революции 1917 г. – член Временного комитета литовских татар, который был создан в Петрограде (март 1917 г.). Затем член Временного комитета по организации Союза татар Польши, Литвы, Белоруссии и Украины, член исполкома Всероссийского мусульманского совета (Милли Шуро), член ЦК Союза татар Польши, Литвы, Белоруссии и Украины (сентябрь 1917 г., Петроград), председатель исполкома Мусульманского военного совета Петроградского военного округа (октябрь 1917 г.).

С. И.

Мухтасар – араб. «сокращенный, укороченный»; этот термин известен прежде всего по сборникам хадисов (хотя существуют и М. др. богословских трудов), некоторые издания которых сокращались до небольших объемов в целях большей доступности и восприятия. М. составляются на основе полных версий тех или иных сборников путем сокращения части хадисов – повторяющихся по форме и по смыслу. Особенно широкое распространение М. получили среди мусульман неарабского происхождения, т. к. незнание арабского яз. не позволяло изучать наследие исламской культуры в оригинале. В связи с этим переводчики старались использовать сокращенные версии сборников, что не только ускоряло появление необходимых трудов, но и облегчало их восприятие. В 2002 г. вышел в свет М. известного сборника «Сахих» аль-Бухари на русском яз. в переводе А. Нирши.

Лит.: Арабско-русский словарь. – Ташкент, 1994.

М. Х.

Муштари Исмаил (Муштареев И. М., Муштариев Исмагил) (1888–1962) – имам московской Соборной мечети в 1954–56 гг. Согласно записям Абдул-Кадера Билялетдинова, М. – уроженец г. Чистополь (Татарстан).

До 1947 г. был муллой в с. Курманаеве (татар. Кизляу, ныне – Нурлатского р-на Татарстана) – одного из самых заметных религиозных центров накшбандийского тариката в Поволжье с XVIII в., крупнейшего в Татарстане в послевоенный период; было известно под названием «Кизляу тарикы» (Кизляуское братство), возводило свою сильсильля к пророку Мухаммаду. По воспоминаниям нынешнего главного казыя (судьи) Духовного управления мусульман Республики Татарстан Габделхака Саматова, М. принадлежал к Кизляускому братству и имел иджазу (право на обучение собственных мюридов). Являлся одним из двух последних шейхов этого братства.

В 1952–54 и 1956–62 гг. М. – имам казанской мечети «Марджани», оттуда был отозван в Москву в условиях кадрового кризиса в московской Соборной мечети.

В сер. 1950-х гг. отчетливо проявилось негласное противостояние двух тенденций в советской политике – идеологической и прагматической. Прагматические подходы во внешней политике, возобладавшие после смерти Сталина, оказывались все сильнее идеологических догм. Это обстоятельство впоследствии обеспечило выживание московской мусульманской общины и мечети как религиозного и социального института в условиях хрущевской антирелигиозной кампании кон. 1950-х – нач.1960-х гг. Однако до этого Религиозному обществу мусульман (РОМ) Москвы уполномоченным по делам религии была навязана неоднократная смена кадров, начавшаяся с отстранения имама Х. Насретдинова в 1953 г. и закончившаяся только в 1956 г.

В мае 1954 г. имам московской Соборной мечети И. Рахматуллин, проработавший в этой должности ровно 1 год, был заменен на М., который пользовался значительным авторитетом и «обладал влиянием на верующих». В период его нахождения на посту Соборная мечеть только начала пользоваться нарастающим вниманием иностранных гостей Москвы – делегаций из мусульманских стран. В частности, М. встречался с делегацией из Индонезии (в т. ч., возможно, с президентом Сукарно), посетившей мечеть летом – осенью 1956 г., и, вероятно, Йемена: наследный принц Йемена Сайф аль-Ислам Мухаммад аль-Бадр посетил Соборную мечеть в ходе своего московского визита в марте 1956 г.

Тем не менее на М. оказывается прессинг уполномоченных Совета по делам религиозных культов (СДРК), которые тщательно отслеживали повседневную жизнь мусульманской общины, разрешая или запрещая любые мелочи в жизни мечети. В частности, сохранились документы, что уполномоченные заставляли имама М. бороться с неимущими, собиравшимися у мечети (из них примерно треть составляли русские) и «использовавшими чувства советских людей, чтобы иметь легкий заработок» (август 1955 г.).

Кроме этого давления, М. имел семейные проблемы: 23 августа 1955 г. он отъехал в Казань «в связи с болезнью жены», оставив «вместо себя» члена «двадцатки» (приходского совета) Хасанова Абдурахмана. В Москву свою семью М. привезти не мог по причине отсутствия у него жилплощади. Хотя РОМ Москвы ходатайствовало перед исполкомом Моссовета о предоставлении имаму М. жилплощади (и было поддержано в этом уполномоченным СДРК в августе 1954 г.), таковая была предоставлена только через два года, но к этому времени М. уже покинул Москву.

Из документа 1955 г. видно, что М. в 1954–55 гг. был единственным имамом Московской мечети, не считая неформального лидера прихода муэдзина Ш. Салямова. Вероятно, отъезд М. в Казань в августе 1955 г., создавший прецедент отсутствия имама в мечети, которая все больше привлекала к себе внимание иностранных гостей, привел власти к мнению о необходимости покончить с кадровой чехардой. С января 1956 г. в мечети в качестве и.о. имама проходил испытательный срок А. Мустафин, в сер. того же года утвержденный вторым имамом. Тогда же, в июне 1956 г., имамом-хатыбом был утвержден К. Салихов, служивший до того в казанской мечети «Марджани» (1945–52 гг.) и в Астрахани (1952–56 гг.); эти имамы обеспечили стабильное существование РОМ Москвы на протяжении многих последующих лет.

М. в 1956 г. уехал из Москвы в Казань и возглавил там мечеть «Марджани», пользуясь значительным авторитетом. Здесь его проповеди посещал Габделхак Саматов, ведший с ним близкое знакомство. В системе ДУМЕС М. являлся казыем Татарской АССР, Пермской и Ульяновской областей.

Лит.: Миннуллин И., Минвалеев А. Суфизм в советском Татарстане: к постановке проблемы // Гасырлар авазы (Эхо веков). – Казань, 2007, № 1; Орлова Ю. Совет по делам религиозных культов и верующие-мусульмане (1955–1965) // Отечественные записки, 2003, № 5 (14); Шевченко А. Г., Гаврилов Ю. А. Московская Соборная мечеть за сто лет (исламская составляющая культурного наследия Москвы) // Архив наследия, 2004, с. 179–226; Юнусова А. Б. Ислам в Башкортостане. – Уфа, 1999.

Д. Х.



Контактная информация

Об издательстве

Условия копирования

Информационные партнеры

www.dumrf.ru | Мусульмане России Ислам в Российской Федерации islamsng.com www.miu.su | Московский исламский институт
При использовании материалов ссылка на сайт www.idmedina.ru обязательна
© 2024 Издательский дом «Медина»
закрыть

Уважаемые читатели!

В связи с плановыми техническими работами наш сайт будет недоступен с 16:00 20 мая до 16:00 21 мая. Приносим свои извинения за временные неудобства.